Снеговик и Весна

Геннадий Авласенко

Тот же сказочный лес, те же друзья-зайчата Ушастик, Толстяк и Карапуз. Вот только лес теперь зимний, морозный. А ещё в этой сказке рассказывается о Снеговике, которого слепили и оставили на лесной опушке дети. А он вдруг ожил и даже смог подружиться с зайчатами. Вот только очень боится Снеговик Весны, ведь когда она заявится в лес, он сразу же растает.

Глава первая, в которой мы знакомимся со Снеговиком, а сам Снеговик очень боится Весны

Однажды, морозной зимней ночью, зайчата Ушастик и Толстяк тихонечко пробирались заснеженной лесной тропинкой, ведущей на лесную опушку.

Вы спросите, зачем зайчатам понадобилась на эту самую опушку пробираться? Отвечу!

Всё дело в том, что днём на лесной опушке играли дети из ближайшего села: катались с горки на санках и лыжах, в снежки азартно перебрасывались… а перед тем, как домой возвращаться — взяли да и вылепили снеговика. Самого настоящего снеговика: с глазами-угольками, носом-морковкой и ртом, который тоже угольками отчётливо изобразили. Дети до того разошлись, что даже руки своему снеговику приделали (тоже со снега), и старую метлу в правую руку вставили. И ещё (чуть не забыл!) на голову снеговику напялили старый дырявый котелок.

Но, ни котелок, ни метла наших зайчат совершенно даже не интересовала. А интересовала их единственно морковка, что вместо носа у снеговика имелась. Так что ещё с вечера Ушастик с Толстяком, притаившись в кустарнике, долго за детишками наблюдали, терпеливо выжидая, когда же те уйти соизволят. А потом зайчат внезапно учуяла лохматая собачонка, что возле детей крутилась. Учуяла, залаяла, кинулась в их сторону… и зайчата, преследуемые по пятам собачонкой, испуганно бросились наутёк. Впрочем, уже тогда решили ночью на опушку непременно вернуться и морковкой этой всласть полакомиться.

Но подождите, почему зайчат только двое? Куда же их приятель Карапуз подевался, и не случилось ли с самым маленьким из зайчат чего-либо нехорошего?

Нет, не случилось! Просто зайчонок Карапуз гостит сейчас у своёй тёти, что в соседнем лесу обитает. Так что мы с Карапузом лишь весной встретиться сможем, ежели только…

Ежели только сказка наша раньше не закончится.

Впрочем, не будем забегать вперёд. Послушаем лучше, о чём сейчас шепчутся Ушастик и Толстяк. И почему они вдруг остановились и не идут дальше?

— Ты почему остановился? — шёпотом спросил Ушастик у Толстяка.

— А ты почему? — отозвался тот, и тоже шёпотом.

— Я? — Ушастик задумался на мгновение, почесал лапкой затылок. — Ну, я, это… просто так остановился, на тебя глядя…

— А я — на тебя! — сказал Толстяк, потом помолчал немного и добавил: — Вот!

Ушастик ничего на это не ответил… и некоторое время оба зайчонка лишь нерешительно переминались с лапки на лапку.

— Хватит топтаться! — прошептал, наконец, Ушастик! — Вперёд!

— Вперёд! — тут же подхватил Толстяк и… остался на месте. Как, впрочем, и сам Ушастик.

Прошло ещё некоторое время.

— Слушай, мне это уже начинает надоедать! — зашептал Ушастик сердито. — Что стоять, идти надо!

— Надо! — безо всякого энтузиазма отозвался Толстяк и тяжело вздохнул.

— Или вперёд, или назад!

— Тогда, может, лучше назад? — внёс предложение Толстяк.

— Эх ты, трусишка! — насмешливо отозвался Ушастик. — И всегда таким был! Ну, чего испугался? Его же просто со снега вылепили! Со снега, понял?!

— Да знаю я это! — махнул лапкой Толстяк и вновь тяжело вздохнул. — Только очень уж охотника в белом маскхалате напоминает! И метла эта… ну совсем, как ружьё за плечами! Слушай, а у меня идея! Может, ты, это… ну, может, один за морковкой сгоняешь?

— А ты? — не понял Ушастик.

— А я, это… я тебя тут подожду!

Проговорив, а вернее, пробормотав эти слова, Толстяк замолчал, низко опустив голову. Наверное, потому, что Ушастик пристально посмотрел на друга. И не просто пристально, а с какой-то даже насмешливой укоризной.

— Ах, ты меня тут подождёшь?! — наконец-то проговорил он. — Я правильно понял?

— Я, это… — вновь пробормотал Толстяк, так и не поднимая головы, — не просто так тебя подожду. Я, это… как бы на страже буду. Ну, покараулю тебя, вот…

— Ладно, трусишка! — неожиданно легко согласился с таким предложением Ушастик. — На страже, так на страже! Давай, карауль, ежели больше ни на что не годишься! Вот только морковки тогда не получишь!

— Как это? — возмутился Толстяк. — Почему это?!

— А потому! И не кусочка, даже самого малюпасенького! Всё сам съем! Один!

Высказав это, Ушастик махнул лапкой и, даже не глядя на приятеля, решительно поскакал в сторону снеговика.

— У, жадина-говядина ушастая! — крикнул ему вслед обиженный Толстяк, но с места так и не сдвинулся. Впрочем, сдвинулся, только в обратную сторону.

— А ты — зайчишка-трусишка! — не оборачиваясь, отозвался Ушастик. Потом он всё же обернулся и не заметил позади себя Толстяка. Вернее, заметил его исчезновение. — Эй, ты куда это подевался?!

Никто Ушастику, естественно, не ответил.

— Сбежал, трусишка! — вздохнул Ушастик. — Ну, и ладно! Ну и убегай! А я… я сейчас…

И Ушастик решительно двинулся вперёд. На один шаг, правда, и вновь остановился.

— И совсем даже не страшно! — пробормотал он, стараясь при этом не смотреть туда, где возвышалась среди деревьев белая фигура снеговика. Потом Ушастик сделал ещё один шаг и вновь остановился. — И что тут страшного, не понимаю?!

Ещё один шаг… и тут на пути зайчонка оказался пенёк. Очень удобный пенёк, на который так и тянуло присесть, отдохнуть, собраться с мыслями. И Ушастик, не в силах преодолеть искушение, тотчас же на этот пенёк уселся. На одну минуточку всего… но прошла минуточка, за ней вторая, третья… а зайчонок всё никак не мог заставить себя подняться и продолжить путь. Ибо снеговик этот и в самом деле очень уж напоминал охотника в белом маскировочном балахоне. И метлу свою он держал у плеча, совсем как охотничье ружьё… а вот сейчас как вскинет он это ружьё, да как наведёт его на Ушастика. А потом с обоих стволов одновременно — как бабахнет!

— Ой!

Ушастик и сам не понял, когда это он успел соскочить с пенька. И не просто соскочить, а такой знатный прыжок совершить. К сожалению, не в сторону снеговика, а в сторону прямо от него противоположную.

Осознав это, Ушастик рассердился. На себя, разумеется, за собственную свою боязливость.

Да что же это такое?! Он же не Толстяк, который от каждого куста шарахается! Он — Ушастик, а значит, самый смелый и самый решительный из всей их заячьей компании!

Значит, вперёд! До победного конца, а там и морковка в награду!

Шаг, ещё шаг… и вот уже Ушастик совсем рядышком со снеговиком. И морковка… вот же она, над самой головой зайчонка. Толстенькая, сладенькая, вкусненькая…

Привстав на цыпочках, Ушастик ухватился обеими передними лапками за морковку и решительно потянул её на себя.

Конец ознакомительного фрагмента.