Гемини

Коллектив авторов, 2019

Генри Броган, элитный киллер, становится мишенью таинственного агента, который предвидит каждый его шаг. К своему ужасу, скоро он выясняет, что человек, пытающийся его убить, – это клон, молодая, быстрая версия его самого. Официальная новеллизация долгожданного нового фильма от лауреата премии «Оскар» режиссера Энга Ли («Жизнь Пи», «Крадущийся тигр, затаившийся дракон») с двукратным номинантом на премию Киноакадемии Уиллом Смитом в главной роли.

Глава 4

У пристани Баттермилк-Саунд стояли яхты побольше, побогаче и помощнее, но, по мнению Генри, ни одна из них не могла сравниться элегантностью с «Эллой Мэй».

Спущенная на воду в 1959 году, яхта была одной из самых маленьких в клубе, зато корпус ее целиком состоял из полированного дерева. Этот факт ставил судно в глазах Генри на несколько уровней выше корыт из стеклопластика, пришвартованных по соседству, независимо от размеров, навороченности и цены последних. Деревянный корпус требовал тщательного ухода — как и любая вещь, обладающая настоящей ценностью.

Генри подвел «Эллу Мей» к мосткам с топливными насосами и наполнил бак. Покончив с заправкой, он поправил кепку с эмблемой «Филлис» и направился к будке перед офисом яхт-клуба. К его удивлению, там дежурила новенькая — приятная на вид, улыбчивая женщина, темноволосая, розовощекая, удручающе молодая, в тенниске с надписью «Баттермилк-Саунд». Завидев Генри, она вынула из ушей «капельки».

— Доброе утро! — поздоровалась она веселым, искренним тоном и, как показалось Генри, без тени фальши.

— Привет! — ответил он. — Что случилось с Джерри?

— Ушел на покой. — Лицо девушки озарила улыбка. — Ему надоела здешняя суета. Меня зовут Дэнни.

— Генри. — Он невольно подумал, что никогда сам не выглядел так молодо, даже в ее возрасте. — Я вам должен двадцать три доллара сорок шесть центов.

— Что будете ловить? — Зрачки девушки чуть расширились, когда он протянул стодолларовую купюру.

— Тишину и покой. И макрель заодно.

Дэнни с улыбкой отсчитала сдачу.

— Тогда, думаю, пойдете к Бичерс-Пойнт?

Джерри никогда не проявлял подобного любопытства. Может, набиваясь в знакомые, старается установить хороший контакт с клиентурой?

— А вы рекомендуете? — игриво спросил Генри.

— Денек вполне подходящий.

Прежде чем Генри успел ответить, мимо пролетела пчела. Он машинально сдернул с головы кепку и сбил ее налету. Пчела упала на стол.

— Ух ты! — воскликнула Дэнни, высунувшись из-за стойки, чтобы рассмотреть насекомое. — Сам живи и другим не мешай — это не про вас ни разу?

— У меня смертельная аллергия на пчел, — сказал Генри. — Вы что, студентка? Или заклинательница рыб? — Он кивнул подбородком на учебник, лежащий на стойке. На обложке — художественное фото из тех, что и обыкновенную медузу наделяют неземной красотой.

— Продираюсь через аспирантуру. По морской биологии.

— Университет Джорджии, в Дариене?

— Вперед, Собаки!^[3] — вскинула вверх сжатый кулак Дэнни.

— Будьте осторожны, здесь на пристани тоже водятся собаки, — хохотнул Генри.

— Пусть только сунутся, — бодро заверила его девушка и вставила «капельки» обратно в уши. Генри поплелся назад к яхте, чувствуя себя последним дураком. «Здесь на пристани тоже водятся собаки» — зачем он это брякнул? Если собрался раздавать отеческие советы юным девам, пора завести войлочные тапки, вязаный кардиган с кожаными заплатами на локтях и чертову курительную трубку. Может, сбегать и сказать, чтобы, переходя улицу, смотрела по обеим сторонам? Такая молодая, чего ж не напомнить?

Генри глянул на часы. Нет, времени для глупостей больше не осталось. Его ждали в другом месте.

* * *

После часа одиночества и музыки Телониуса Монка под мерное покачивание «Эллы Мэй» на волнах настроение Генри заметно улучшилось. Морю неведомы преклонный возраст, отставки, неудачные выстрелы и дурацкие заигрывания с приятными юными девушками в офисах яхт-клубов. Лишь просоленный свежий воздух, легкая качка и неповторимые звуки пианино Монка. Парень играл так, что его музыку не просто слушаешь, а чувствуешь всем телом. Брал клавиши штурмом, извлекая из них нечто большее, чем музыка. Кроме Монка, так никто не умел.

В море Генри мог расслабиться до конца, чего никогда не получалось на суше. Погружаться в воду он страшно не любил. Находиться на воде — другое дело. Для живого человека нет состояния ближе к раю. Он поглубже надвинул кепку с эмблемой «Филлис» и отдался легкой дреме, или так ему показалось. Когда он услышал приближающийся звук мотора и сел, солнце в небе поднялось заметно выше.

Гул мотора — низкий, объемный — нарастал, где-то рядом двигалось крупное судно. Генри перегнулся через правый борт и побрызгал морской водой на лицо, чтобы проснуться. Повернувшись, чтобы взять лежащее на пассажирском сиденье полотенце, он увидел большую яхту, приближающуюся с левого борта.

Генри узнал если не модель, то марку судна. Такие покупали миллионеры, обласканные не только богатством, но и чувством вкуса. На небольшой верхней палубе с навесом, где находился штурвал, места хватало только для шкипера и еще одного человека. Некоторые шкиперы не любили брать с собой пассажиров. Похоже, этот был из их числа. Хозяин судна сбросил газ и поставил его параллельно «Элле Мэй», отчего та пробкой закачалась на расходящихся волнах.

Шкипер выключил двигатель и улыбнулся Генри. Генри тоже его узнал, хотя они не виделись больше двадцати лет, и улыбнулся в ответ.

* * *

Нижняя палуба «Стертой восьмерки»^[4] дышала элегантностью — широкие мягкие диваны тянулись вдоль стен из полированного дерева, подводя взгляд к мини-бару, облицованному тем же материалом. Бар как бы задавал общий тон, с правого борта рядом с ним под палубу уходила винтовая лестница. Генри яхта показалась особняком, превращенным в плавающий загородный дом. Это было совершенно в характере Джека Уиллиса.

Джек, одетый в расстегнутую белую рубаху, цветастые пляжные шорты и палубные мокасины, всей своей внешностью поддерживал облик хозяина плавучего особняка. Хотя время обошлось с Джеком не столь сурово, как со многими другими знакомыми Генри, он определенно постарел. Как и в прошлом, приятель Генри был скор на улыбку, однако морщинки в уголках глаз накопились скорее из-за тревог, чем от веселых улыбок. Нижняя челюсть уже не выступала вперед так явно, туловище слегка раздалось в стороны посредине, но мускулы он не растерял. Джек двигался с беспечной физической грацией человека, которому редко приходится сидеть за рабочим столом.

Генри, неизвестно почему, ощутил прилив неуместного смущения. У Джека на запястье был выколот тот же зеленый туз пик — обоим можно было не притворяться. Друг исчез из поля зрения Генри, когда решил уйти на частные хлеба. Джек и его приглашал, но Генри отказался. Время от времени Джек присылал ему открытку, обычно с какого-нибудь роскошного пляжа, нацарапав короткое сообщение: «Не хотел бы присоединиться? Не передумал?»

Через некоторое время открытки перестали приходить, Генри понял, что Джек, в конце концов, смирился с отказом. Меньше всего Генри рассчитывал на телефонный звонок с просьбой о встрече. Генри был тем не менее рад ей, и как только Джек передал координаты, с нетерпением ждал появления друга. А тут вдруг почувствовал себя зеленым салагой, не знающим, куда девать руки и глаза.

— Похоже, спрашивать, как идут дела, необязательно, — сказал Генри, с улыбкой озираясь вокруг.

— Ты и сам мог все это иметь. Я тебе всего-то раз десять предлагал, — застенчиво улыбнулся Джек. Генри понял, что его друг тоже нервничает. — Рад тебя видеть, Генри.

— Да, и я тебя тоже, — искренне ответил Генри.

Они обнялись, оба чувствовали себя не в своей тарелке. И все же они столько повидали вместе, что некоторая неловкость не могла омрачить встречу.

— Что поделываешь? Охотишься на баб? — кивнул Генри на расстегнутую до пупа рубашку.

Джек хохотнул, они перешли в кабину.

— Спасибо, что быстро откликнулся.

— Все еще женат? — спросил Генри.

— Ага. Жена уехала в Париж гулять по магазинам, сын — в интернате в Швейцарии. А ты?

Генри покачал головой.

— Ни жены, ни сына, ни Парижа.

Джек подошел к бару из полированного дерева и достал из маленького холодильника несколько бутылок пива. Он открыл две, одну подал Генри, друзья подняли бутылки для традиционного тоста.

— За следующую войну, — сказал Джек. — Чтобы она не началась.

— Чтобы не было войны, — поддержал Генри. Они чокнулись бутылками и выпили. Последний раз они пили вместе двадцать лет назад. Генри пожалел, что нет времени прочувствовать момент встречи, однако оба прибыли на нее не для того, чтобы пить пиво и рассказывать о личной жизни.

— Ну ладно, что у тебя?

Джек усмехнулся.

— Ты по-прежнему не любишь тратить время на ерунду?

Генри вопросительно склонил голову набок.

— Я-то не против, брат. Но ты сам говорил, что дело срочное.

Джек кивнул и повел его на корму, по дороге прихватив со встроенной полки лэптоп. Они сели спиной к кабине, Джек открыл компьютер. Экран немедленно ожил.

— Узнаешь? — спросил хозяин яхты.

Генри узнал. Он видел это фото не далее, как вчера, когда поджег его и бросил догорать в аквариум. Стараясь не подавать виду, он повернул лицо к Джеку.

— А кто спрашивает?

— Твой старый друг, обеспокоенный, что ты влип, — на загорелом лице Джека обозначилось серьезное выражение, какого Генри не видел много лет и надеялся не увидеть больше никогда. — Так узнаешь или нет?

— Да. Несколько дней назад шлепнул его в Льеже.

— Тебе сказали, кто он такой?

Генри нахмурился. Конечно, сказали — контора всегда давала описание объекта ликвидации. И Джек это знал.

— Валерий Дормов, террорист.

Джек скривился.

— Нет. Валерий Дормов, молекулярный биолог, — пробурчал он. — Проработал в Штатах больше тридцати лет.

Он тронул сенсорную панель одним пальцем, изображение съежилось до размеров фотографии Дормова на водительских правах, выданных в штате Джорджия и еще действительных.

— Но я читал его досье, — возразил Генри. Ему показалось, что в желудке застрял большой кусок льда. — Там было сказано, что он — террорист.

— Досье заряжено, — сообщил Джек. — Только я не знаю кем.

Яхта почти не двигалась на спокойной воде Баттермилк-Саунда, но Генри показалось, что весь мир накренился набок. Он ожидал увидеть покосившийся горизонт, однако все казалось нормальным. Да только где там! Неужели Дел Паттерсон его обманул?

Два с половиной десятка лет Генри передавал свою жизнь в руки Дела Паттерсона, всегда веря на двести процентов, что информация, поступающая от куратора, надежна. Но Джек — все равно что брат. Он бы не попросил встречи с Генри впервые за столько лет, не будь он полностью уверен в фактах.

— А смысл? — выдавил из себя Генри после долгой паузы.

Джек с извиняющимся видом пожал плечами.

— Боюсь, этого я тоже не знаю. Но когда Дормов перебежал на другую сторону, это многих всполошило.

Мысли Генри лихорадочно забегали. Что, если Паттерсон не лгал? Его самого могло обмануть старшее начальство. Кто Паттерсон — коварный предатель или ничего не подозревающий простофиля? И в том, и в другом куратора Генри трудно было заподозрить.

— Кто тебе все это рассказал?

Джек замялся, как если бы опасался сказать лишнее.

— Друг с другой стороны.

Друг?! Генри прекрасно представлял себе, кем мог быть этот друг. Увы, с такими людьми он никогда не имел контактов. Чтобы докопаться до истины, придется уточнить личность этого друга, а также убедиться, что самого Джека не обвели вокруг пальца. Да только Джеку палец в рот не клади — он чуял лжецов за милю против ветра, и все же единственный способ убедиться на сто процентов — встретиться с источником Джека лицом к лицу. Джек поймет. Поменяйся они местами, Джек поступил бы точно так же.

— Я хочу поговорить с твоим другом, — сказал Генри.

Джек поперхнулся пивом.

— Ну, конечно! Всегда пожалуйста! Что предпочитаешь — «Скайп» или «Фейстайм»?

Генри сохранил нейтральное выражение.

— Я должен сам поговорить с ним.

Генри буквально мог видеть невооруженным глазом, как вскипает разум Джека, перечисляя причины невозможности такого контакта и примеряя их к пониманию, что Генри ни за что не отступится.

— Какого черта! Чувак передо мной в долгу, — сказал, наконец, Джек. Он вставил бутылку в подстаканник и быстро набрал несколько слов на клавиатуре. Повернув экран к Гери, он показал надпись, сделанную большими черными буквами:

ЮРИЙ КОВАЧ

БУДАПЕШТ

Генри хотел поблагодарить, как вдруг услышал сзади какой-то звук. Он обернулся и увидел невероятно красивую женщину, поднимавшуюся по ступеням из подпалубного помещения. Когда она вышла из кабины, Генри заметил удивительно густую копну волос медового цвета и не менее удивительную фигуру в сидящем как влитое бикини, прикрытом лишь прозрачной, ничего не скрывающей пелеринкой.

Женщина на секунду задержалась, чтобы поверх солнечных очков взглянуть на Джека с холодно-сдержанным и одновременно властным выражением. Отвернувшись, она элегантно вспорхнула по ступеням в нарушение, как показалось Генри, закона притяжения на верхнюю палубу. Он вопросительно глянул на Джека. Явление девушки, очевидно, было связано с некой загадочной историей.

Джек ухмыльнулся и небрежно пожал плечами.

— Это — Китти. Помогает мне наверстывать все то, в чем я отказывал себе на службе в РУМО.

— Я должен поверить, что ты не занимался этим, когда служил в РУМО? — засмеялся Генри. Он хотел было намекнуть, что в то время, когда они уже начали работать вместе, это чудесное существо только-только училось раскрашивать картинки мелками, но вовремя прикусил язык. Джек и без него прекрасно это знал.

* * *

Хозяин провел гостя по всем помещениям плавучего особняка — лучше многих, которые Генри видел на суше. Прекрасная Китти больше не показывалась и не поддержала их компанию. Казалось, она растаяла в воздухе, что иногда свойственно красивым женщинам. Только они обладают таким сверхъестественным свойством. Джек больше о ней не упоминал, Генри тоже. Люди, совместно проливавшие кровь, не обсуждают, какими способами их соратники борются со стрессом, даже если кровопролитие закончилось два с половиной десятилетия назад.

Они вернулись на корму, выпили еще пива, посидели, глядя на воду, балдея от ощущения, что вокруг, насколько хватало глаз, нет ни одной живой души. Генри — тот точно словил кайф от созерцания купола безмятежной небесной лазури.

Безмятежной, да не совсем. В небе мелькнула искра — солнечный зайчик, отраженный металлической поверхностью. Как если бы гладкую голубизну неба проткнул металлический осколок. У Генри возникло недоброе предчувствие. Однако после всего, что ему рассказал Джек, надеяться на добрый исход не было никакого резона.

— Ты очень рисковал, встречаясь со мной, — сказал Генри, оторвав взгляд от сверкающей точки. — Зря ты так.

— Знаю. А что еще оставалось делать? Ты мне как брат, — голос Джека на последних словах дрогнул.

— Ты мне тоже, — ответил Генри, окончательно расстроившись. С людьми, побывавшими вместе в боевых условиях, эмоции могут сыграть дурную шутку, однако Джек всегда умел сохранять выдержку, держать эмоции под спудом и не терять из виду непосредственную угрозу.

Но сейчас они были не в бою. Или, по крайней мере, не рассчитывали быть. Искра в небе однако предвещала иное.

Примечания

3

Девиз команды по американскому футболу Университета Джорджии; также название университетского гимна (прим. пер.).

4

Намек на моментальную лотерею, где нужно стереть восемь совпадающих полей, чтобы выиграть главный приз (прим. пер.).