Тантра для двоих неспящих

Гарфанг

Есть встречи, последствия которых просто не могут быть не разрушительными… Двое, научившиеся жить сразу в двух мирах – в реальности и в мире сновидений, по шагу приближаются друг к другу и стоят свои отношения. Но всесильный герой снов в реальности оказывается обычным «неудачником». Пока она выбирает между чувством и выгодой, ему открывается иная любовь…

3

Тут

Не по-осеннему яркий солнечный свет скользил по мутному стеклу кухонного окна. Лениво ковыряясь вилкой в тарелке с вермишелью (наверное, «Мивина» была придумана специально для холостяков, которых никто не кормит по утрам домашними завтраками), я разглядывал грязные потеки на стекле. С той стороны все-таки, или с этой? Надо было бы помыть окно. Когда, кстати, оно в последний раз мылось? Кажется, еще когда мама жила дома. То есть — два года назад.

Два глотка горячего кофе — и завтрак завершен. Тарелка с чашкой отправились в раковину, где уже громоздилась горка немытой посуды.

Не глядя в зеркало (все равно ничего нового там не увижу), обул кроссовки и набросил спортивную куртку на плечи. Все. Готов к труду и обороне.

Пять минут до стоянки вдоль улицы, утыканной громоздкими телами пятиэтажек. Несколько худосочных кленов понемногу сбрасывают листву, обмытую очередным дождем. Блестящие в лучах уже давно по-осеннему скупого солнца лужи.

Еще один день из обоймы похожих между собой рабочих будней.

А вот и она, боевая подруга — видавшая виды ГАЗелька, мой кусок хлеба на колесах. Один поворот ключа — и железное сердечко радостно застучало под капотом. Нас снова ждут светофоры и пробки столичных дорог…

Давно знакомая площадка за огромной тушей строительного супермаркета. Теперь — стоять и ждать, пока поступит заказ и мы с моей боевой лошадкой потащим какому-нибудь счастливому новоселу (или не очень счастливому, попавшему в кабалу ремонта) заказчику то, что он выбрал.

Старенькая автомагнитола сразу поймала «Радио-рокс».

«Волки уходят в небеса,

Горят холодные глаза»

— негромко зазвучало в кабине. Карандаш и блокнот в бардачке — маленькая слабость, в которой я себе не отказываю. Карандашные наброски, отражения мимолетных мыслей… Все ж лучше, чем жевать жвачку ненужных и нескончаемых разговоров с мужиками — другими водилами — по большей части такими же неудачниками, как и я. Что мы можем дать друг другу? Лишний раз убеждать себя и кого-то еще, что жизнь — дерьмо? Это я и сам знаю. Но есть моменты, которые все же заставляют в этом усомниться…

Карандаш — кажется, сам по себе — уверенно вел мою руку по бумаге, где тонкие штришки складывались в портрет — задумчиво-мечтательное лицо и какая-то неприкаянная теплота в глазах. Кто ты, незнакомка, розовое облачко из сна? Пусть даже сон был не совсем сном, но беда в том, что эти две реальности живут по разным законам. Это значит, что у меня почти нет шансов встретить тебя тут… Да и там тоже.

Почему я думаю о ней? Или просто она — воплощение уже когда-то придуманного мною образа?

Портрет незнакомой девушки чуть улыбался полными губами, глядя на меня слегка удивленно.

— Эй, Ворон! Уснул ты, что ли?

Рыжая щетина на упитанной физиономии менеджера, мутноватые глаза — скорей всего, парень вчера выпил лишнего.

— Твой заказ.

Молча принимаю бумаги — другая рука в это время поспешно прячет карандаш с блокнотом в бардачок — до лучших времен.

Работа…

Вечерняя дорога домой ничем не отличается от утренней, разве только что сделать небольшой крюк — в ближайший магазинчик за сигаретами и чем-нибудь съестным. В пакет к сосискам и хлебу отправилась еще и бутылочка дешевого вина.

А дальше, на автомате — закрыть двери, бросить в кипяток сосиски, подогреть бокал вина, бросить туда специи. Все-таки это гадко — пить одному. И грустно. Поэтому лучше сделать глинтвейн и заменить щепотку радости глотком горячего напитка.

Мне вдруг показалось, что я почти вижу, как она переступает порог, аккуратно цепляет на вешалку чуть влажный от вечернего тумана плащик. Мило улыбается, а я просто смотрю на нее, пока она щебечет что-то о прошедшем дне, о каких-то своих заботах… А потом берет из моих рук бокал с теплым глинтвейном и чуть смущается, когда соприкасаются наши пальцы…

Конец ознакомительного фрагмента.