Дело об алмазных черепахах

Гарриет Уайтхорн, 2016

Вайолет, Роза и Арти безумно рады предстоящим каникулам. Они отправляются в самый красивый город Италии, в Венецию! Вайолет предвкушала, как они будут плавать на гондолах и есть мороженое, но оказалось, что их здесь ждут куда более важные дела! Девочка стала случайной свидетельницей весьма странного происшествия… У неё есть все основания полагать, что она напала на след банды контрабандистов! Судя по всему, они незаконно перевозят алмазы! Вайолет и её друзья решают выследить преступников и раскрыть их грязные делишки! Но ребята не догадываются, что и за ними кое-кто следит… Третья книга серии.

2

«Тортуга»

Спустя десять дней Вайолет тряслась рядом с Арти на заднем сиденье такси, которое, подскакивая, везло их по мощённым белым булыжником улицам города Корфу. При этом Вайолет сгорала от желания поскорее оказаться на борту яхты и одновременно старалась не слушать, как её отец пытается разговаривать с шофёром на ужасном греческом.

Разумеется, когда Вайолет и её мама пришли к Ди Ди и спросили, нельзя ли Арти отправиться вместе с ними в плавание на яхте, мальчик пришёл в дикий восторг. Ди Ди, которая никогда не отличалась излишней строгостью, сказала Камилле:

— Думаю, нам стоит разрешить им отправиться в это путешествие, не так ли, дорогая? Ведь плавать на яхте куда интереснее, чем заниматься французским и математикой, да ещё в каникулы!

Лавиния, незаменимая помощница Ди Ди, немедленно отправилась в магазин и купила всю необходимую для морского путешествия экипировку. Так что в аэропорт Арти, к немалому удивлению Вайолет, прибыл с огромным чемоданом. Сам он был одет в белый матросский костюм и выглядел очень смущённым.

— Ну разве наряд Арти не шикарен?! — воскликнула Ди Ди. — Просто морячок с картинки!

От этих слов Арти нахохлился ещё больше.

Теперь раскрасневшийся под жарким греческим солнцем Арти сидел в такси рядом с Вайолет в своём белом матросском костюмчике, который после самолёта выглядел так, будто его корова пожевала.

А вот Розы с ними не было.

Договорившись с Ди Ди и Арти, Камилла и Вайолет отправились в дом Розы и её родителей. Девочке, с одной стороны, очень хотелось отправиться в морское путешествие с друзьями. Но с другой стороны, ей в голову тут же пришли неприятные воспоминания о том, как в прошлом году её ужасно укачало на корабле, когда она переплывала через пролив между Англией и Францией. Кроме того, она очень боялась попасть в шторм.

Поэтому Роза, извиняясь, сказала, что вряд ли сможет быть с ними на яхте. К тому же перед отъездом в Венецию она планировала отправиться в летний лагерь для юных артистов балета.

Между прочим, насчёт лагеря Роза сказала правду. Ну, или почти правду. Она действительно собиралась взять пару дополнительных уроков в балетном классе, но, если честно, они были для неё не такими уж важными и совсем не обязательными. А вот поездка в Венецию с Камиллой и Бабушкой на поезде, разумеется, оставалась в силе. Во-первых, путешествие на поезде намного безопаснее, чем плавание на яхте. Во-вторых, Камилла — очень добрая и организованная женщина; она берёт с собой в дорогу разные вкусности. Путешествовать с ней одно удовольствие.

Вот так и получилось, что в первую — морскую — часть путешествия Вайолет и Арти отправились вдвоём. Они оба с нетерпением ожидали встречи с Розой, которая должна была состояться через пару недель в Венеции.

Тем временем такси остановилось у порта и высадило троих пассажиров на раскалённую мостовую, откуда они отправились искать «Тортугу». Спустя некоторое время им удалось её найти — яхта была пришвартована у самого дальнего конца причала, а на её палубе стоял загоревший и сияющий от счастья Джонни.

«Тортуга» оказалась именно такой, какой Вайолет её себе и представляла. Деревянная, длиной примерно с две легковые машины, с аккуратно привязанным к мачте ярко-оранжевым парусом. Пока Джонни и Бенедикт радостно приветствовали друг друга, Вайолет и Арти спустились в трюм по узкому шаткому трапу и очутились в уютной кают-компании с примыкающей к ней крохотной кухонькой. Рядом с кают-компанией располагались две малюсенькие каюты. Вся обшивка в трюме была деревянной, из-за чего ребятам казалось, будто они очутились внутри большого дупла. Осмотрев всё, Вайолет и Арти вернулись наверх, где Бенедикт и Джонни стояли на палубе перед огромным чемоданом Арти.

— Мальчик мой, боюсь, без хирургического вмешательства тут не обойтись, — твёрдо сказал Джонни.

Арти лишь пожал плечами и не сказал ни слова, когда Джонни открыл его чемодан. Внутри лежали плотно сложенные вещи: красивый морской синий блейзер, несколько хрустящих накрахмаленных рубашек, брюки, галстуки, морская фуражка с золотым якорем и сверкающие туфли.

— С таким чемоданом на океанском лайнере плавать, а не на моей калоше, — усмехнулся Джонни. Он ненадолго исчез в трюме, откуда возвратился с большими ножницами. Арти заметно встревожился.

— Будет больно? — заикаясь спросил он.

— Немножко, — ответил Джонни, и прежде чем Арти успел ещё что-нибудь сказать, взял из чемодана брюки и с помощью ножниц превратил их в шорты. Ещё несколько щелчков ножницами — и вот уже у рубашек Арти исчезли рукава. Джонни нашёл в чемодане плавки и пару резиновых шлёпанцев и вручил всё это мальчику.

Арти ничуть не огорчился.

— Я могу пойти переодеться? — широко улыбнувшись, спросил он.

— Почему можешь? Должен! — так же весело ответил ему Джонни. — А вот фуражечку эту я, пожалуй, заберу себе.

Джонни взял фуражку с золотым якорем и попытался натянуть её на голову, но она оказалась ему мала.

— Какая жалость! — вздохнул Джонни. — Ладно, носи её сам. Будешь у нас вместо капитана. А теперь беги переодеваться. Перед отплытием я ещё должен дать вам небольшой урок хождения под парусом. Ну-ка признавайтесь, кто из вас умеет вязать узлы?

Позже, когда начало смеркаться, вся компания отправилась ужинать в город, в шумный ресторан. Они заняли места за шатким столиком и наелись вволю. На ужин у них было много всего: маленькие жареные рыбки, бобы в томатном соусе, хрустящие треугольные пирожки с сыром, мусака* и медовый йогурт. За ужином они рассматривали карту, вместе прокладывали маршрут от Корфу до Венеции. Вот что у них получилось:

Наконец очень довольные собой и своими планами, с набитыми животами, они отправились на яхту. Подойдя к причалу, они услышали громкую оперную музыку и остановились.

— О нет! — простонал Джонни. — Опять! Итальянец, капитан старой прогулочной посудины, что пришвартована рядом с нами, каждый вечер врубает какую-нибудь оперу, когда садится ужинать. Я называю его мистер Весельчак. Во-первых, именно так переводится с итальянского название его корыта. А во-вторых… Впрочем, вы и сами сейчас всё поймёте.

Друзья подошли ближе к старому прогулочному катеру. Он был таким же древним, как «Тортуга», но в отличие от неё ходил не под парусом, а был оснащён громоздким дизельным мотором. Когда-то это морское чудовище было покрашено белой и голубой красками и выглядело, должно быть, довольно элегантно, но сейчас краска облупилась.

Довольно уныло смотрелся и прикреплённый к стеклу рубки плакат с надписью «Однодневные морские прогулки». Было не похоже, что туристы валят толпой, чтобы прокатиться на этом музейном экспонате. На палубу катера был вынесен маленький столик, за ним сидел серьёзного вида человек. Заправив за воротник рубашки салфетку, он медленно опустошал огромную миску спагетти с мясными фрикадельками. Рядом с миской на столе стоял старинный проигрыватель для пластинок, из которого доносилась оглушительная музыка.

— Буона сэра!* — вежливо поздоровались с ним Джонни и Бенедикт.

— Буона сэра, — уныло ответил им итальянец.

— Как долго будет играть эта унылая музыка? — шёпотом спросил у Джонни Бенедикт.

— Боюсь, у нашего соседа в программе ещё пудинг, кофе и сигара. Так что примерно час, — ответил Джонни.

— Мы отплываем завтра на рассвете, а значит, нам пора спать, — сказал Бенедикт. — Сегодня выдался трудный денёк. Думаю, мы уснём, как только голова коснётся подушки.

Вайолет поселили в одной каюте с Бенедиктом.

— Кажется, я всё же не смогу уснуть под этот шум, — проворчал Бенедикт, залезая на верхнюю койку. Через пять минут в каюте раздался такой громкий храп, что стало не слышно даже доносившуюся с катера оперную увертюру.

«Ну и ну!» — подумала Вайолет, но тут же и сама провалилась в глубокий сон, и ничто ей не мешало — ни громкий храп папы, ни музыка.