Виктория-Стич. Две королевы

Гарриет Манкастер, 2022

Главное правило висклингов – никогда не приближаться к человеку. Но стоило только Виктории-Стич отправиться в мир людей, как она сразу же нарушила его. Впрочем, именно это сделало её знаменитой! Вот только в Висклинг-Вуде узнали о её предательстве, и главный советник решил раз и навсегда избавиться от неугодной ему девчонки. К счастью, Селестина подслушала его коварный план. И теперь только она может спасти свою сестру! Но удастся ли ей это? И какой ценой?

Глава 5

Четыре месяца назад — Мир людей…

Виктория-Стич жила у Наоми в довольстве и роскоши уже целых три дня, и до сих пор ни разу не покидала её дом. Погода за окнами была холодная и слишком ветреная для полётов — по крайней мере, Виктория-Стич ссылалась именно на эту причину. Но если говорить откровенно, то ей нравилось находиться под этой крышей. Здесь было очень тепло и уютно, и её привязанность к девочке только крепла. Оказывается, у них с Наоми было очень много общего. К тому же жить в Мире людей было гораздо проще, если кто-то из них о тебе заботится. У Виктории-Стич была самая настоящая кровать! И шикарная ванна в виде чайной чашки. И кукольный домик, принадлежащий только ей одной. Когда наружная стенка была закрыта, она чувствовала себя внутри в полной безопасности. Наоми отмыла его тёплой водой и зубной щёткой и расставила в нём старую игрушечную мебель. Виктория следила за её хлопотами, наслаждаясь забытым чувством тепла и счастья.

— Если ты останешься подольше, — с надеждой сказала Наоми, — мы сделаем этот домик гораздо лучше! Ты можешь украсить его по своему вкусу.

И Виктория-Стич принялась за дело. Она помахивала волшебной палочкой, а Наоми восторженно следила, как из неё, осыпая комнаты, струятся хрустальные искры. Теперь с потолков свисали изящные сверкающие люстры, в гостиной появились мягкие, обитые чёрным бархатом кресла на вычурных витых ножках, а в застеклённом шкафчике благородно мерцал целый ряд бриллиантовых корон. И всё же больше всего Виктории-Стич нравились вещицы, которые Наоми смастерила для неё своими руками — чёрное, отделанное серебряными звёздочками покрывало на кровати, такие же подушечки на креслах и атласные шторы на окнах. Во всём этом было что-то особенное. Наоми немало потрудилась, соскребая со стен старые обои с розочками и отдирая с пола старые пыльные ковры. Теперь спальня была отделана в готическом стиле — тёмные обои в полоску и выложенный чёрными и белыми плитками пол в холле. Стены ванной она выкрасила в тёмно-синий цвет ночного неба, украсив их гвоздиками-звёздочками, а посреди этого великолепия стояла чашка-ванна. Виктория-Стич её обожала! А ещё Наоми скроила для неё из лоскутка фланели мягкое полотенце.

— Конечно, этот кукольный домик не может соперничать с твоим прекрасным и удобным дворцом в Висклинг-Вуде, — посетовала Наоми.

— А мне он нравится, — ответила Виктория-Стич.

* * *

Дни складывались в недели, а недели — в месяцы. Виктория-Стич по-прежнему жила у Наоми, и Наоми уже перестала спрашивать, когда она собирается её покинуть. Пока Наоми была в школе, Виктория-Стич неплохо проводила время в одиночестве. Заниматься она могла всем, чем ей заблагорассудится, — при условии, что мама Наоми ничего не заметит. Она подолгу оставалась в кукольном домике, придумывая себе красивые необычные наряды. А иногда выскальзывала через щель для писем на улицу и летела на пляж, чтобы поглядеть на волны и подумать о Селестине: как ей живётся в Висклинг-Вуде теперь, когда она стала королевой? Это было так странно — оказаться вдали от своей сестры-близнеца. Странно и больно.

По вечерам и выходным дням, если только Наоми не убегала к своим друзьям, они с Викторией-Стич подолгу сидели вместе. Виктория-Стич показывала ей эскизы платьев, а Наоми доставала коробку с лоскутками и старалась воплотить эти наброски в ткани. С каждым днём шитьё удавалось ей всё лучше и лучше, и иногда Виктория-Стич была моделью для примерки её творений.

— Ты моя муза! — рассмеялась она однажды вечером, когда Виктория позировала ей в струящемся платье с большими фестончатыми крыльями за плечами, которые Наоми сплошь расшила блёстками наподобие русалочьей чешуи.

— Так ведь я и сама произведение искусства, — сказала Виктория-Стич, трепеща длинными ресницами.

Наоми счастливо улыбалась, делая в блокноте набросок за наброском, как вдруг раздался стук в дверь, и вошла её мама. Виктория-Стич едва успела шмыгнуть за стакан с карандашами.

— А! Вижу, ты занимаешься уроками, — похвалила мама Наоми.

— Ага! — кивнула Наоми. — Это мой школьный проект по искусству. Я решила выбрать моду.

— Вижу, вижу, — сказала мама уже не с такой радостью. — Только, пожалуйста, не забывай и про остальные уроки. Разве тебе ничего не задали по математике и английскому?

— Задали, — ответила Наоми. — Но этот проект тоже очень важный! И у меня хорошо получается. Мистер Миллер сказал, что я неплохо научилась рисовать. Вот, посмотри!

Мама подошла ближе и заглянула ей через плечо.

— Действительно, отличные эскизы, — одобрила она. — Однако я вижу, ты теперь рисуешь в придуманных тобой платьях всё время одну и ту же модель. Почему так?

— Ну… — растерялась Наоми, глядя на бесчисленные изображения Виктория-Стич с её небрежным, осыпанным звёздочками узлом волос. — Я её специально для этого себе придумала.

— Ну, должна признать, она очень симпатичная, — сказала мама, и Виктория-Стич просияла за своим стаканом. — Смотри, вот эти тоже отлично получились, — продолжала мама, перебирая на столе крохотные одёжки, которые Наоми сшила для Виктории-Стич, в том числе очень элегантный блестящий плащик. — Это мистер Миллер задал тебе смастерить эскизы в миниатюре?

— Нет, — сказала Наоми. — Это моя идея. Но я получу за это дополнительные баллы. Правда, у меня отлично получается, мам? Мистер Миллер говорит, будет очень досадно, если я не буду поступать в школу искусств. Он сказал, что я одна из самых увлечённых учениц в классе!

— Ничуть не сомневаюсь, — вздохнула мама. — Но до университета ещё так долго. Ты вполне можешь и передумать.

— Ни за что! — воскликнула Наоми. — Я очень хочу в школу искусств!

— Мы уже столько раз говорили об этом, — вздохнула мама. — Я не хочу, чтобы ты повторила мою ошибку. Я вот окончила школу искусств, но зарабатывать деньги своими произведениями у меня не получилось… Поэтому для карьеры это не самый разумный выбор. Лучше заниматься творчеством в качестве хобби.

— Но у меня же совсем не будет хватать на него времени! — возразила Наоми. — Ты ведь тоже совсем перестала заниматься своими картинами из ракушек.

Мама снова вздохнула.

— Обед будет готов через пять минут, — сказала она и вышла из комнаты.

Виктория-Стич высунулась из-за стакана с карандашами.

Наоми сидела, уныло опустив голову.

— Ты должна заниматься творчеством, — сказала Виктория-Стич. — Если это действительно то, что нравится тебе больше всего. Я верю в тебя! — Уж она-то хорошо знает, каково это — когда тебя заставляют отказаться от единственной вещи, к которой ты стремишься всем сердцем.

Наоми улыбнулась.

— Спасибо тебе, Виктория-Стич, — сказала она.