Счастливая семья

Ганс Христиан Андерсен, 1875

Ганс Христиан Андерсен (1805–1875) – не только один из величайших детских сказочников, он глубоко христианских писатель. Герои Андерсена попадают, порой, в очень трудные обстоятельства, их ожидают испытания, страдания, скорби. Но в их жизни всегда есть надежда на помощь и милосердие Божие; всегда есть вера в то, что доброе сердце непременно будет утешено и согрето Божией Любовью. Сказки, собранные в этой книге, печатаются в соответствии с дореволюционным переводом, в котором сохранены все особенности духовного мира произведений любимого всеми детского сказочника.

Сундук-самолет

Жил был купец, до того богатый, что он мог бы вымостить серебряными монетами всю большую улицу, да еще малую в придачу. Но он и не думал этого делать. Он распоряжался своими деньгами умнее: тратил копеечку и наживал рубль. Умный был купец; таким он и умер.

Все его богатство досталось сыну, который стал вести развеселую жизнь: каждый вечер ездил в маскарады, делал змеи из ассигнаций и бросал в воду червонцы, как вы бросаете камешки, чтобы образовать круги. Неудивительно, что его богатство скоро истощилось, и всего имущества осталось: четыре пятака, халат да пара туфель.

Его друзья стыдились показываться с ним на улице и мало-помалу покинули его. Только один из них был настолько добр, что прислал ему сундук с запиской в три слова: «Собирайся в путь». Совет был хорош, но так как у бедного малого нечего было укладывать, то он сам сел в сундук.

Сундук этот обладал удивительным свойством: стоило прижать замок, и сундук поднимался на воздух, как птица.

Сын купца, открыв чудесное свойство сундука, тотчас же улетел через камин к облакам; все летел да летел, а сундук трещал да трещал, и седок ожидал каждую минуту, что его экипаж развалится, а он сам полетит кувырком на землю. Однако ничего подобного не случилось. Путешествуя в сундуке, купчик благополучно прилетел в турецкую землю. Зарыв сундук в лесу, под сухими листьями, он пошел в город.

Его костюм никого не удивил, так как все турки ходят в халате и туфлях. На улице купчик встретил кормилицу с ребенком.

— Послушай-ка, турецкая кормилица, — сказал он. — Что это за дворец с большими окнами при въезде в город?

— Там живет султанская дочь. Ей предсказано, что ее суженый доставить ей много горя, и потому никто не смеет подходить к ней иначе, как в присутствии султана и султанши.

— Спасибо, турецкая кормилица.

Купеческий сын возвратился в лес, открыл сундук и полетел. Скоро он прилетел на крышу дворца и через окно проник в комнату принцессы.

Принцесса дремала на диване. Она была так прелестна, что наш купчик взял, да и поцеловал ее. Принцесса проснулась и страшно испугалась; но купчик уверил ее, что он турецкий бог, спустившийся на землю для ее блага, и она успокоилась.

Усевшись возле принцессы, купчик принялся рассказывать ей волшебные сказки. Принцесса слушала развеся уши, и тут же дала купчику слово выйти за него замуж.

— Приходи в субботу вечером, — сказала она. — Султан и султанша пьют у меня чай. Они будут в восторге, что я выхожу за турецкого бога. Постарайся и им рассказать что-нибудь интересное. Моя мать любит серьезное и поучительное, а отец веселое и смешное.

— Будь покойна. Я наполню мою свадебную корзинку интереснейшими сказками.

Они расстались, и на прощанье принцесса подарила жениху саблю, украшенную червонцами, что было в настоящую минуту весьма кстати.

Купчик купил новый халат и отправился в лес, чтобы в уединении придумать подходящую сказку. Многие думают, что сочинять сказки ничего не стоит, но они глубоко ошибаются. Купчик порядочно-таки помучился, но в конце концов справился с этим делом, и к субботе сказка была готова.

На чай к принцессе собрались султан, султанша и несколько придворных. Купчик был принят очень любезно.

— Пожалуйста, расскажи нам что-нибудь интересное, нравственное и поучительное, — сказала султанша.

— Веселое и смешное, — прибавил султан.

— С удовольствием, — сказал молодой человек и начал рассказывать:

«Была когда-то на свете пачка спичек, которая чрезвычайно гордилась своим происхождением.

Каждая из спичек составляла часть сосны, бывшей когда-то украшением большого леса.

Спички лежали в кухне, на полке, возле огнива и старого чугунного горшка, которому они рассказывали историю своей жизни.

— Да, когда мы были еще зеленою ветвью, нам жилось как в раю. Утром и вечером мы пили бриллиантовый чай, в ясные дни нас освещало солнце и птички пели свои песни. Мы были очень богаты. Тогда как другие деревья были одеты только летом, наши родители имели возможность снабжать нас зеленою одеждою постоянно — как летом, так и зимой. Но вот в лесу произошла революция, и наша семья была разъединена дровосеками. Глава нашего семейства получил почетное место в качестве мачты на большом корабле, годном для кругосветного плавания; некоторые ветви получили иное назначение, а нам суждено снабжать светом толпу.

— Что до меня касается, — сказал горшок, — то моя жизнь сложилась совсем иначе. С тех пор как я явился на свет Божий, меня постоянно чистят, ставят на огонь или снимают с огня. Я самый важный предмет в доме, потому что служу для существенной пищи. После обеда меня чистят и ставят на полку, и я, чистенький и блестящий, разговариваю с товарищами. Это единственное мое удовольствие. К сожалению, мы не выходим отсюда, за исключением ведра, которое иногда спускается на двор. Правда, что корзина для провизии приносит нам иногда новости с рынка, но она выражается слишком бесцеремонно, я этого не люблю. Третьего дня старый горшок пришел в такое волнение от ее рассказов, что упал на пол и разбился.

— Ты уж слишком разболтался, — заметило огниво и, ударившись о кремень, брызнуло искрами. — Постараемся повеселиться сегодня вечером.

— Вот именно, — подтвердили спички. — Потолкуем и решим, кто из нас всех знатнее.

— Я не люблю говорить о себе, — сказал глиняный горшок. — Есть много других предметов для разговора. Будем рассказывать друг другу историю своей жизни; это интереснее всего. Я начинаю, слушайте! На берегах Балтийского моря, недалеко от лесов, где шумят величественные буки, которыми так богата наша родина…

— Браво, браво! Начало хорошее, — закричали тарелки. — Рассказ, наверно, будет интересен.

— Там, в тихом скромном семействе я провел свою молодость, — продолжал горшок. — Каждые две недели там полировали мебель, мыли полы и занавески.

— Как вы хорошо умеете рассказывать, — сказала половая щетка, точно старая, аккуратная экономка. — Так и веет от ваших рассказов чистотой и опрятностью.

— Правда, правда, — подтвердило ведро, подпрыгнув от удовольствия, отчего часть воды, налитой до краев, с шумом расплескалась по полу.

И горшок продолжал свой рассказ, конец которого оказался таким же интересным, как и начало. Тарелки весело застучали, а половая щетка, подобрав на полу несколько зелени петрушки, увенчала ими рассказчика. Такое отличие возбудило в остальных маленькую досаду, но они утешились мыслью, что и их в свою очередь увенчают.

— Теперь будем танцевать, — сказали щипцы и пустились в пляс. Забавно было смотреть, как они вскидывали ногами. Старая покрышка на кресле лопнула от смеха.

— Увенчайте и нас, — потребовали щипцы, и их увенчали.

— Как все это пошло! — говорили друг другу спички.

Публика стала просить самовар спеть что-нибудь, но он отговаривался насморком. Просто он чванился, потому, что он всегда пел на столе, когда бывали гости.

На окне лежало гусиное перо, которым кухарка писала счет. В нем не было ничего замечательного, кроме разве того, что оно было сильно замарано чернилами. Но оно находило возможность гордиться и этим.

— Если самовар не хочет петь, — сказало перо, — мы и без него обойдемся. Соловей в клетке за окошком споет и непрошеный, даром что он не учился петь. Ничего, мы будем снисходительны.

— Это просто неприлично, — возразил брат самовара, медный куб, обычный певец кухни. — Даже не патриотично принимать в наше общество иностранцев. Пусть решит этот вопрос корзина для провизии.

— По правде сказать, — отвечала корзина, — я совсем не одобряю подобного препровождения времени. Гораздо было бы лучше привести все в порядок. Пусть всякий остается на своем месте, а я буду распоряжаться, тогда все пойдет как по маслу.

— Нет, нет, мы хотим шуметь! — закричала вся утварь.

Но в эту минуту дверь отворилась, и вошла кухарка. Все притихли, словно онемели, что не мешало каждому из них, даже самой маленькой баночке, быть о себе самого высокого мнения.

— Да, вот как бы я распоряжалась, — думала каждая вещица, — не то бы и было.

Кухарка взяла спички, чтобы развести огонь. Боже, с каким шумом они загорелись.

— Ну теперь все видели наш блеск, — подумали они и… сгорели…

— Прелестная сказка! — заявила султанша. — Мне казалось, что я сама нахожусь на полке, возле спичек, так живо вы рассказывали. Я согласна отдать за вас мою дочь.

— И я согласен, — прибавил султан. — В понедельник свадьба.

Накануне свадьбы в городе была роскошная иллюминация. По улицам разбрасывали сдобные лепешки и сухари. Мальчишки влезали на деревья и, насвистывая сквозь пальцы, кричали ура! Великолепное было зрелище!

— Надо же и мне чем-нибудь удивить мир, — подумал купчик.

Он накупил ракет, хлопушек, разных принадлежностей фейерверка и, положив все это в сундук, поднялся на воздух.

— Ф-ф-ф… — раздалось сверху. Зашумели, затрещали ракеты, запрыгали римские свечи. Турки от радости принялись скакать так высоко, что их туфли слетали с ног и хлопали их по ушам. Никогда еще не видали они такого чуда! Они были вполне уверены, что их принцесса выходит за настоящего турецкого бога.

Спустившись в лес, купчик пошел в город, чтобы посмотреть, какое впечатление произвел его фейерверк — желание вполне понятное.

Каких удивительных вещей он наслушался. Всякий рассказывал по-своему, но восторг был всеобщий.

— Я видел турецкого бога, — говорил один. — Глаза его блистали как звезды, а борода походила на морскую пену.

— Он летел на огненном плаще, — рассказывал другой, — и в складках плаща играли прелестные кудрявые купидоны.

Много подобных и иных сказок наслышался о себе купеческий сын в этот вечер, в канун своей свадьбы. Он вернулся в лес и… о ужас! От сундука осталась только кучка пепла. Он сгорел от попавшей в него искры во время фейерверка.

Бедному малому не на чем было лететь к невесте. Она ждала его целый день на крыше своего дворца и до сих пор ждет. А он странствует по белу свету и рассказывает сказки, но ни одна не имеет такой удачи, как сказка о пачке спичек».