Невинная для древнего, или Танец на краю тьмы

Галина Чередий, 2018

История любви в мире, похожем на наш, словно зеркало. Но в этом мире вампиры живут рядом с людьми как обычные граждане. Красивые, сильные, обманчиво открытые, но все же скрывающие главную свою тайну – древнее проклятие, призванное их уничтожить. Смогут ли простая девчонка и древний вампир построить отношения на равных, чтобы дать новую надежду проклятому виду?

Глава 5

Наши дни

Утром двадцать девятого декабря Александра добралась до проката костюмов. К сожалению, как она и думала, её встретили почти пустые вешалки. Осмотревшись, она поняла, что почти все костюмы уже разобрали, а на то, что осталось, просто без слез не взглянешь. Белочки-переростки, Красные дебильные шапочки и дурацкие мятые потасканные сарафаны с кокошниками. Блеск! Не-е-ет! Появляться в таком на открытии модного клуба было бы катастрофой. Понятно, что костюмы могут быть забавными, но это! Лёшик умрёт от смеха, и причиной его ранней смерти станет она. Из-за прилавка на неё любопытными маленькими глазками смотрел продавец.

— Вы поздно, красавица, — заявил он и противно, совсем не скрываясь или не отдавая себе отчета, поерзал за губами языком по зубам. — Всё хорошее и даже просто приличное уже разобрали. Маскарады в этом году очень популярны.

— Что, неужели совсем ничего не осталось? — Не садиться же ей за шитьё костюма самой?

— Как видите. Хотя… — продавец оценивающе-сально осмотрел её фигуру, — могу вам кое-что предложить, если, конечно, смелости хватит. Благо ваше… э-э-э-э… сложение это позволяет. — Он нырнул в подсобку и вынес что-то голубовато-серебристое в пакете. — Его никто ни разу не брал. Не рисковали, почему-то. Хотели уже отправлять производителю. Хотите рискнуть? Ваш размер.

Александра с любопытством осмотрела длинное шелковое одеяние. Вроде всё достаточно невинно.

— А это костюм кого? — нахмурилась она, силясь угадать.

— Принцессы-инопланетянки. Ну, помните, пару лет назад вышел фильм «Звездное…» чего-то там.

— «Искушение звездами», — догадалась она.

— Да, точно! — обрадовался продавец.

— О-о-о! Но ведь у этой принцессы было платье просто… ах! — Да его, считай, не было вовсе! Лоскуты какие то, что не скрывать призваны, а, наоборот, дразнить не на шутку. Такое надеть — все равно что открыто напрашиваться. — Ну, нет, я на такое не готова! Это же просто одно безобразие какое-то! И разве под это не предполагается, ну там, костюмчик, типа второй кожи на всё тело?

— Нет, ничего такого в комплекте не шло, — пожал типа невинно плечами торговец, и она поняла — врет безбожно. — А что вы так смущаетесь? На первый взгляд платье очень даже приличное, много драпировки, если особенно не двигаться, то ничего особо и не видно. К тому же ваш спутник будет просто в восторге от такого платья, я уверен.

Александра вспомнила Лёшика.

— О да, он такое любит, — подумав еще пару минут, вдруг расцвела лукавой улыбкой. — А что, давайте! Он хотел вспомнить прошлое. Ну что же, освежим память.

Александра решила отнести костюм домой, так как появиться с ним в руках на работе под любопытными взглядами сослуживцев не решилась бы. Ей кости ещё пару лет будут мыть, что и так случалось регулярно. Да и давать шефу повод для грязных фантазий не хотелось бы. И так приходится пораньше ускользать со всех корпоративов, лишая возможности для попыток ухаживания. И дело не в ее личной неотразимости, скорее всего, а просто из всего коллектива женского пола она была моложе всех и не замужем. Самый вроде беспроигрышный вариант для рабочей интрижки. Уже подбегая к подъезду, увидела, как с лавочки поднимается Борис.

— Привет, Сашенька, — пробормотал он сипло.

Его ввалившиеся усталые глаза с тоской скользили по её лицу и телу. Дрожащей рукой он потер заросший щетиной подбородок. Сердце Александры сжалось от боли за него, и от стыда — ей нечего ему предложить. Хотелось что-то сказать, но что — она не знала. Ему было больно, и это её вина, но ничем унять его боль она не может. И поэтому Александра просто стояла и смотрела в его лицо, не в силах ни уйти, ни говорить.

— Я хотел сказать, что знал, — пошарив по ее лицу болезненным взглядом сказал он, — знал с самого начала, что мне не могло так повезти в жизни. Знал, что ты не останешься навсегда. Знал, что не могу дать тебе того, что тебе нужно на самом деле, — он мотнул головой и качнулся, все еще видимо не трезвый. — Не знаю, что это — то, что ищет твоя душа — но во мне этого нет и, как бы я ни старался, никогда не будет. Я всё время чувствовал, что ворую то, что предназначенное другому, и наслаждался, как клептоман, этим действом. И я никогда не смог бы вылечиться от этой болезни. — Александра вдохнула, готовая возразить в первый момент просто из инстинктивного стремления смягчить все, утешить, но не стала. Нечестно это было бы. — Так что ты правильно сделала. Прости за все эти сцены, меня все ещё ломает от желания прикоснуться к тебе. Я постараюсь бороться с этим, но если увидишь меня опять слоняющимся под твоим подъездом, не злись на меня слишком. Не хочу врать, что мне легко дается избавление от зависимости тобой. С Наступающим тебя и прости за всё.

— И тебя. Счастья тебе, — прошептала девушка, сглатывая слёзы. Борис ещё какое-то время смотрел на неё, а потом, дёрнувшись, как будто разрывая невидимые путы, быстро зашагал прочь.

Она провожала его взглядом, и чувство боли и разочарования поднималось внутри. Разочарования в себе. Что в ней не так, почему она не способна сделать счастливым ни одного человека на свете? Она была помехой в счастливой жизни матери, мешала своему отцу и его новой жене, и все мужчины, что были в её жизни… Разве хоть кто-то был счастлив с ней? Очевидно же, что нет, иначе бы… Нет! Не вспоминать!

Александра быстро пошла по лестнице. Видимо, она какая-то глубоко ущербная, если не может дать счастья ни одному живому существу на свете. Швырнув на стул дурацкий костюм, она набрала на телефоне номер Лёшика.

— Алло! Кто это? — такой знакомый и почти забытый хриплый мурлыкающий голос.

— Привет, Лёшик!

— О! Лекси, ну наконец-то! — его радость была такой очевидной, даже передаваемая только голосом, что ей разом полегчало. Ну хоть у кого-то с ней связаны не одни только негативные эмоции и разочарование. — Я уже хотел тебя с собаками искать. Почему ты вчера не позвонила?

— Ну, мне казалось, ты занят, — и, не сдержавшись, подколола: — Думала, очередь у тебя опять.

— Ой, Лекси, ты же знаешь, сладкая моя, ты у меня всегда без очереди, — вернул он ей подколку. — Ну что, костюм нашла?

— Э-э-э… понимаешь, я звоню сказать, что не смогу прийти, — замямлила она. — М-меня уже пригласили… Давно. Я просто забыла, склероз, понимаешь. Отказаться уже не могу.

— Лекси, помнишь, я когда-то говорил, что ты отвратительная лгунья? — Голос Алексея утратил игривость, лязгнув металлом.

— Помню.

— Ну так вот, с возрастом лучше в этом деле ты не стала. Ну не твоё это. Ты не посмеешь не прийти. Иначе я явлюсь сам и утащу тебя, в чём будешь.

— Ты не знаешь, где я живу, — засмеялась она.

— Лекси, я тебя умоляю. Ты же знаешь, кто я. У меня меньше чем через час будет твой адрес. Тебе это надо? Ты приедешь тридцать первого в клуб, и мы оттянемся.

— Лекс…

Конец ознакомительного фрагмента.