Жена дракона

Галина Чередий, 2015

История проста как мир. Могучий дракон возжелал в жены прекрасную деву. И получил, как привык получать все, невзирая на желания и чувства других… Но дева не пожелала смириться с судьбой и сбежала от дракона, затерявшись в мирах. Спустя много лет дракон нашел непокорную жену, ставшую его болезнью, его одержимостью. Но она не помнит его и их прошлой жизни. И теперь перед драконом стоит выбор: сломить строптивую жену или завоевать ее любовь. А есть еще Темный Бог с его играми и интриги недовольных подданных. Но труднее всего всегда победить себя.

Глава 4

Ясмина уловила, как в двери поворачивается ключ. Она едва успела нырнуть под одеяло и притвориться спящей. В дверном проеме показалась огромная фигура ее чокнутого похитителя. Он вошел, и Ясмина услышала, как щелкнул опять замок. Страх сковал все ее тело. Что он задумал?

— Я знаю, ты не спишь, Кариба, — раздался его низкий рычащий голос.

Она села на постели, подтянув до подбородка покрывало. Нужно попробовать еще раз договориться с ненормальным.

— Почему вы называете меня этим странным именем?

— Потому что это твое имя.

— Послушайте, давайте попробуем поговорить спокойно. Почему вы так уверены, что я именно ваша жена?

— Я знаю тебя. Мой дракон знает тебя.

— Дракон… ну, ясно… Но послушайте, даже если допустить, что мы были женаты пятнадцать лет назад, разве я не должна была… ну, как-то измениться? Как вы смогли меня узнать?

— Пятнадцать лет для драконов — это ничто. А по поводу изменений… Ты и так изменилась, но это ничего не значит. Мое тело отзывается на тебя так же, как в первый день, когда я увидел. Я желаю тебя с такой же силой, даже намного сильнее. Мне очень трудно сдерживать себя.

— Ну неужели вы не могли ошибиться? — с надеждой спросила она.

— Нет. Этот разговор не имеет смысла, — жестко ответил он.

— И где же мы жили?

— В моем замке в Драконьей долине.

— Мы… Я любила вас?

Повисло долгое молчание.

— Да, — наконец сказал мужчина. — Ты очень сильно любила и желала меня. Я ведь твой муж. Мы наслаждались друг другом ночи напролет и никак не могли насытиться. Ночей нам было мало.

Ясмина внимательно всмотрелась в мужчину в полумраке. Если честно, встреться они в других обстоятельствах, она действительно не отказалась бы наслаждаться его обществом. От него исходила такая мощная волна сексуальности, что даже сейчас, когда она боялась его до чертиков, тело невольно откликалось. Да еще этот поцелуй в гостиной.

— Но если все было так хорошо, почему вы так отреагировали на мое прикосновение?

— Я безумно скучал по тебе все эти годы.

— Но вы говорили о неразделенной любви.

— Неразделенной она была только поначалу, потом ты пылала ко мне такой же страстью, что и я к тебе. — Она видела, это — ложь.

— Как вышло, что мы расстались? — Мужчина опять замер, обдумывая ответ.

— Это была случайность. Тебя обманули, убедив в моей неверности, и ты, разозлившись, убежала. Почему-то теперь Ясмина была просто уверена, что он врет.

— А неверности не было?

— Нет. С того дня, как я увидел тебя, я желал только тебя. У меня было много женщин до нашей встречи, но после одного лишь взгляда на тебя, они перестали для меня существовать.

— Разве такое возможно? Столько лет прошло. Мужчины не самые верные существа.

— И это говоришь мне ты? — незнакомец опять перешел на откровенный рык. — Та, что изменяла не только мне, но даже тому, кого считала своим нынешним мужем? Будь на твоем месте любая другая, я давно убил бы ее за измену!

— Так что же меня пощадили? Зачем вам неверная жена?

Мужчина замер в замешательстве, Ясмина вся сжалась. Что она делает, зачем дразнит этого психа?

— Я не решил еще окончательно твою судьбу. Если ты по-прежнему будешь ласковой и покорной, возможно, я прощу тебя.

— А если мне не нужно ваше прощение, — вдруг ярость вскипела внутри, — если мне от вас вообще ничего не нужно? Почему бы вам не вернуться к себе и не найти себе другую, на все согласную и покорную? Разве нам нельзя развестись?

— Нет! — заорал псих и подошел вплотную к кровати, отчего Ясмина еще больше зажалась в угол. — Ты моя жена! Навсегда! Я не отпущу тебя и не отдам другому!

— Но это же какой-то каменный век! Если люди не любят друг друга, они просто разводятся и живут дальше счастливо!

— Я люблю тебя! И только это отделяет тебя от смерти!

И мужчина стал расстегивать рубашку.

— Что вы делаете?

— Уже ночь, и я собираюсь лечь спать.

— Здесь?

— Да. А где же мне быть, кроме как не в постели со своей женой?

— Но вы ведь обещали, — в панике взвизгнула Ясмина. — Два дня! Вы же мне обещали!

— Успокойся! Я не буду брать твое тело, как и обещал, если ты сама не захочешь этого, но спать мы будем вместе, и я буду прикасаться к тебе. Иначе как ты привыкнешь ко мне?

— Нет! — панически заорала Ясмина и выскочила из кровати, утащив за собой покрывало.

— Да. Немедленно вернись в постель, не провоцируй меня вернуть тебя самому, — он спокойно снимал брюки. — Если это сделаю я, спать мы сегодня не будем и я нарушу свое обещание. И не скажу, что мне бы этого не хотелось. Вернись в постель. Сейчас же!

Ясмина словно окаменела. Перед ней стоял огромный, абсолютно обнаженный мужчина, и доказательство его возбуждения гордо возвышалось, ничем не прикрытое. Даже сейчас, будучи смертельно напуганной, она не могла заставить себя оторваться от созерцания его совершенства. Этот человек был определенно наилучшим образчиком того, каким должно быть великолепное мужское тело. Даже ее молодой любовник, тренер по фитнессу, буквально помешанный на собственной внешности, не смог бы без стыда за свое несовершенство встать рядом с этим мужчиной. Все в нем было просто мучительным соблазном для женщины: широкие плечи, четкие, скульптурные вылепленные мышцы, мощная грудь, переходящая в жесткий живот, узкие бедра и длинные мускулистые ноги. Это тело, покрытое гладкой, смуглой кожей было настоящим искушением, а мощная волна сексуальной энергии, исходящая от него, просто делала это искушение практически непреодолимым. Опустившись взглядом к его тяжелой, возбужденной плоти, Ясмина сглотнула, ощущая, как волна жара опять окатила ее тело, и поспешила отвести глаза. Ну почему она не встретила этого мужчину при других обстоятельствах? Почему такой совершенный образец мужественности обязательно должен был оказаться чокнутым, считающим себя драконьим повелителем. Ну почему красивый и сексуальный мужик не может быть просто тем, кем кажется на первый взгляд, а не наполненным сюрпризами и тараканами придурком? Очередной окрик психа заставил ее вздрогнуть.

— Кариба, я велел тебе вернуться в постель.

— А вы что, собираетесь спать прямо так? — она кивнула на обнаженное тело мужчины.

— Разве мне есть что скрывать от тебя? Или кто-то из твоих любовников был настолько лучше, что мой вид оскорбляет твой взор? — язвительно спросил псих.

Ну да, мужик красив и прекрасно об этом осведомлен. Еще бы, бабы за таким табунами должны бегать. Ясмина отвернулась, чтобы не скользить по этой смуглой коже взглядом снова и снова.

— А вы уверены, что сможете держать себя в руках? Мне так кажется, что вы несколько… возбуждены.

— Я очень сильно возбужден, как и всегда в твоем присутствии, но если я дал тебе слово, то сдержу его. Ложись.

Ясмина вздохнула, поняв, что спорить дальше — просто бессмысленно, а на панику или истерику сил у нее уже не было. Не ребенок она ведь. Даже если что и случится, то что ж, она взрослая женщина. Может даже, после этого чокнутый потеряет к ней интерес и отпустит на все четыре стороны. Ясмина вернулась обратно, таща за собой покрывало. Она легла как можно ближе к дальнему краю ложа и отвернулась. Через секунду кровать жалобно скрипнула и прогнулась под тяжестью большого мужского веса. Ясмина слабо вскрикнула, когда горячие, сильные руки легко, как куклу, подтянули ее ближе, и сзади прикоснулось раскаленное тело, откровенно прижимаясь к ее ягодицам возбужденной плотью. Ясмина замерла, боясь даже дышать. Самое противное было в том, что глупая внутренняя сущность отвечала на близость этого нахала, совершенно не считаясь с чувствами хозяйки. Такое ощущение, что она и правда знала этого мужчину, его запах и то, что он может дать этому жадному до наслаждений телу именно то, что оно хочет. Ясмина сильнее сжала бедра, боясь выдать опять подступающую волну желания. Наглый псих еще крепче прижал ее к себе и со стоном втянул воздух.

— Твое тело отвечает мне, Кариба, — прошептал он ей в затылок, обжигая дыханием, вызывая желание прогнуться и прижаться еще плотнее. — Скоро ты устанешь с ним бороться. Что бы между нами ни было, но наши тела созданы для наслаждения друг другом. С этим невозможно бороться. Только я могу дать то, что тебе нужно. Только близость с тобой может успокоить моего дракона. Мы вернемся домой и начнем все заново. Мы вновь выгоним всех слуг из замка. Я хочу, чтобы крики твоего наслаждения услаждали только мой слух. Я буду ласкать твое тело без остановки и пощады. Я накажу тебя за каждую ночь, проведенную мной в одиночестве, когда сгорал от желания к тебе и мучительной ревности, представляя тебя с другим. Я подниму тебя к звездам столько раз, что ты забудешь все: этот мир, других мужчин, даже это имя, что тебе тут дали. Ты сможешь только кричать мое, и умолять об отдыхе, и засыпать без сил в моих объятиях.

Его шепот скользил, словно изощренное прикосновение, как пытка для изголодавшегося тела. Ясмина со злостью подумала, что опять тело предает ее, загораясь в ответ на слова и прикосновения.

— Это нечестно, — пошептала она в ответ. — Я ничего не помню. Может, мне было очень плохо с тобой, может, ты бил и мучал меня, и поэтому я сбежала от тебя!

Низкое рычание заставило ее сжаться.

— Никогда, слышишь, никогда я не поднял на тебя руку, — полоумный отстранился и резко сел. — Да, вначале между нами было непонимание. Но я сделал все, чтобы ты была счастлива! Я бросил к твоим ногам все, что имел, заставил склониться перед тобой всех и смиренно готов был сам стать твоим слугой… — он осекся и замолчал.

— Но я все равно ушла. Почему?

— Мы не станем продолжать этот разговор! — рявкнул псих. — Спи!

Он так и остался лежать, вытянувшись рядом с ее телом.

— У нас были дети?

— Нет.

— Почему?

— Нам некуда торопиться.

— Ты их не хотел, или просто не получалось?

— Я не хочу об этом говорить! — опять зарычал маньяк.

— Если ты будешь все время орать на меня и врать мне, то вряд ли у нас получится начать, как ты говоришь, заново.

Ответом было только молчание.

— Скажи, то кольцо, что я ношу на шее, что оно значит?

— Это мое родовое кольцо и знак нашего союза. Думаю, пора тебе надеть его на руку. Тебе следует спать.

— Я все равно не смогу… когда ты рядом.

— Привыкай. Я теперь всегда буду рядом.

Захватчик протянул руку и опять коснулся каких-то точек на ее шее, и тут же глаза закрылись.

Раэм Дараисский

Раэм сидел без сна в постели рядом со спящей женой. Ему опять пришлось насильно усыпить ее, она не могла расслабиться. Он усмехнулся. Это всегда было их проблемой. Его жена никогда не могла заснуть с ним рядом. Никогда не доверяла настолько, чтобы позволить ему смотреть на себя спящую. Даже когда он выматывал ее до предела своими ласками, она упорно лежала с открытыми глазами, не слушая его уговоры, не желая уступить даже в этом.

Раэм опять погрузился в воспоминания. Он снова видел тот день, когда приехал в поместье ее отца в сопровождении своих воинов. Поместье просто было битком набито гостями и мечущейся прислугой.

Его встречал Суфус — бледный, осунувшийся, постаревший.

— Приветствую вас, мой повелитель — бесцветным голосом сказал он.

— Моя невеста готова?

— Да, повелитель. Она готова и ждет вас.

Собственное нетерпение и дрожь предвкушения дракона заставляли его ускорять шаг. Он буквально влетел в церемониальный зал. Кариба стояла перед домашним алтарем одна посредине огромного помещения в алом платье с золотым шитьем, тоненькая, хрупкая, и это зрелище лишило его дыхания, но ее синие глаза смотрели на него с нескрываемым презрением и ненавистью. В огненных волосах, всегда непокорных и свободных, а сейчас усмиренных в высокую прическу, сверкали сапфиры, подаренные им. Браслеты, тяжелые серьги и колье с теми же бесценными камнями украшали ее наряд. Когда он выбирал эти камни, то вспоминал оттенок ее глаз, однако сейчас, когда он увидел их на Карибе, они потускнели, потерялись на фоне истинного сияния ледяных озер, смотревших на него. Она не смирилась за этот месяц, но это только еще больше распаляло его. Он заставит эти глаза смотреть на него с любовью и обожанием днем и гореть безумной страстью по ночам. Он одержит эту победу, как и всегда. Он побеждал, во всем, ведь он Раэм Дараисский Драконий повелитель и любимчик Светлых богов!

Кариба склонила голову, не отводя от него горящего ненавистью взгляда.

— Мой повелитель, — голос ее мог заморозить действующий вулкан.

— Нет, Кариба. Твой супруг.

— Еще нет.

— До церемонии пара часов, и уже ничего не изменится. Глупо упрямиться.

— Я знаю, что по вашему приказу был убит Лаэмин. Хочу только знать: за что? Вы победили, отняв у него меня, за что же он лишился еще и жизни?

— Ты моя, Кариба. Ты будешь принадлежать мне телом и душой. Я не потерплю даже намека на соперничество.

— Я сказала вам сразу, что моей души вам не получить.

— Не будь так категорична — сердце женщины так непредсказуемо.

— Лаэмин был молод и не заслуживал смерти только за то, что на меня упал ваш похотливый взгляд. Я ненавижу вас. И сбегу, как только смогу.

— Не-е-ет, Кариба. Ты ведь любишь своего отца и не сделаешь так, чтобы его жизнь стала еще хуже, или, не дай Светлые боги, преждевременно прервалась. Ведь так? — жестко произнес он.

На застывшем, как ледяная маска, лице его будущей жены наконец мелькнул глубоко спрятанный огонь.

— Как же я вас ненавижу! Как наши Светлые боги могут посылать удачу такому жестокому, развратному чудовищу, как вы.

— Они любят меня за силу, потому что дракону и должно быть сильным и безжалостным.

Раэм протянул руку, Кариба вложила в нее свою подрагивающую ладонь.

— Я все равно найду выход. Наш брак не продлится долго.

— Не будь так уверена. Мы сейчас едем в храм и произнесем клятвы перед всеми богами Дараисса, и наш брак станет вечным и нерасторжимым.

— Нет! — Кариба попыталась остановиться и вырвать свою руку из его цепкого плена. — Ни за что! Достаточно простого светского обряда!

— Это мне решать, Кариба! — Раэм чувствовал раздражение дракона, он злился из-за упрямства избранницы. Дракон, как и сам Раэм, хотел эту женщину навсегда, в безраздельное владение и бесился из-за задержки. — Идем, я ждал достаточно! Или ты хочешь, чтобы я потерял терпение и сделал тебя своей прямо здесь, на этом каменном полу?

Лишь на секунду он увидел блеснувшие в бесконечно синих глазах слезы, но затем все опять затянул лед, и, гордо вскинув голову, она вышла с ним под руку.