Уно

Галина Полынская, 2005

На планете Листая, в мире разумных говорящих животных и растений, живет странное крылатое существо по имени Уно. Никто не знает, кто он такой и откуда взялся. Уно и сам бы хотел это выяснить, и однажды такая возможность ему представится. Но для начала Уно придется спасать своих друзей от нашествия хищников, использовать все свои удивительные способности и пройти долгий путь к загадочной Пирамиде, где наконец-то он получит ответы на свои вопросы.

Глава 1

Монотонный дождь лил уже вторую неделю. Земля раскисла непролазной грязью. Насквозь промокшие деревья недовольно ворчали, стосковавшись без солнца. Лесные обитатели сидели по домам, предпочитая наслаждаться музыкой дождевых капель под крышей, а ещё лучше — под одеялом. И надо же было львам именно в это время задумать праздник в честь Молодого Принца…

Уно потер рукавом запотевшую оконную пленку, на ней остались разводы. Эти плотные, прочные пленки снимали с огромных округлых листьев водяных растений, в изобилии росших у озер и водопадов. Из них же делали и зеркала, срезая плёнку вместе с листом. Протерев окно насухо, Уно посмотрел на медленно плывущие угрюмые тучи. Никаких праздников в такую погоду не хотелось, да и кому там будет весело, кроме самих львов? Очередная никчемная идея скучающего Высокого Дома.

Замерзнув на холодном полу, Уно забрался обратно в кровать и закутался в теплый плед. Спать не хотелось, бодрствовать было невыносимо скучно, он никак не мог придумать, чем себя занять. Уже привычно Уно поискал взглядом потеки сырости на стенах, потолке. Дом Уно, как и остальные жилища поселения, был сделан из легкого ноздреватого камня, в котором попадалось множество причудливых ракушек. В стенах своего дома Уно знал, пожалуй, все ракушки наперечет, особо большие и красивые даже выкрасил разными цветами.

Вдруг скрипнула входная дверь, раздалось покашливание, и Уно понял, что в гости заглянул бобер Тори.

— Ноги вытирай, Тори, — проговорил Уно из-под пледа. — И не размахивай мокрым зонтом, прошу тебя! Умру скоро от этой сырости.

— Не беспокойся, не размахиваю, — снова кашлянул Тори. — А ты где? Я тебя не вижу.

— Здесь я. — Всклокоченный, хмурый, Уно приподнялся и сел. — Как дела, Тори?

— Какие могут быть дела? — Бобер аккуратно закрыл свой зонт и поставил в уголок у порога. — Дождь не дает жить. Я снова простудился, слышишь, какой кашель? А от травяных отваров моей Миры у меня постоянная изжога, расстройство желудка и…

— Тори, избавь меня, пожалуйста, от подробностей. Лучше скажи, что слышно про сегодняшний праздник?

— Странная идея, правда? — Тори устроился поудобнее на низенькой скамеечке. — Ума не приложу, зачем львам это понадобилось? Кому захочется веселиться в такую мокрость? Все лежат в кроватях с грелками, половина болеет простудой, другая половина притворяется.

— А приглашения уже рассылали?

— Не будет никаких приглашений, все должны сами прийти.

— Вот как… — Уно поплотнее закутался в плед. — Замечательно, значит можно пропустить это событие.

— Это ты зря, как раз тебе там надо быть непременно. Не надо портить отношения. И кто знает, может, не такая и скверная идея немного развлечь своих подданных в затянувшийся дождь. Кстати, знаешь, что ещё они придумали?

— Что?

— Решили деревьям давать знаки отличия, что-то вроде «Заслуженный Дуб Леса». Только никак не могут придумать, чем именно должно отличиться дерево, чтобы этот знак получить. А ещё хотят разбить какой-то грандиозный цветник, чтобы раза в три больше, чем в соседнем королевстве, и Вечный Грот перекрасить.

— Снаружи?

— К счастью, только изнутри, но зато в красный цвет. Львица говорит, что этот цвет самый модный в этом сезоне.

— Ну и пускай красят, жалко что ли?

— Конечно, не жалко, если бы краску и саму работу они бы сделали сами, но этим же придется заниматься нам, их благодарным подданным. Ты во что нарядишься на праздник?

— Не знаю. А праздновать будем под открытым небом или в помещении?

— Если у наших дорогих правителей еще не отсырели головы, то соберемся в Вечном Гроте.

— В Грот все не поместятся.

— Кто не поместится, будет развлекаться под дождем, так что лучше прийти пораньше и занять места, хотя тебя и так пропустят. Да, кстати, Уно, извини за вопрос, но так ничего и не выяснилось?

— Насчет чего? — Уно выбрался из кровати и принялся неторопливо застилать ее пледом.

— Кто же ты все-таки такой?

— Пока ничего не известно. — Серебряная кожа Уно стала приобретать синеватый оттенок, что означало грусть.

— Ну вот, я тебя расстроил! — огорчился Тори.

— Да ничего страшного, рано или поздно это должно выясниться. Не так уж меня и волнует собственное происхождение, чтобы потерять покой и сон.

Но Тори знал, что это не совсем так.

— Кеола сегодня не заходила? — Бобер решил перевести разговор на другую тему.

— Нет, но должна придти с минуты на минуту. — Синеватый цвет исчез, кожа Уно снова стала серебряной.

— Хоть и есть у меня небольшое предубеждение против пантер, но Кеола, должен тебе сказать, великолепна. Какая грация, какая пластика! У вас серьезно? Скажи честно? Я никому не растреплю, уверяю.

— Во-первых, Тори, ты не то что растреплешь, ты раструбишь, как слон Мираб, а во-вторых, я не обсуждаю своих друзей даже со своими друзьями.

— Зануда ты, Уно.

— Я просто не люблю сплетен.

— Все любят, и все сплетничают, — возразил Тори, — на том мир и держится.

— Значит, скоро рухнет. Обо мне все сплетничают с самого рождения, так что мне хорошо известно, как это противно.

Тори пожал плечами и промолчал. Они хоть и частенько спорили, но все равно оставались лучшими друзьями.

— Пожалуй, пойду. — Тори слез со скамейки и вразвалку направился к двери, чуть не забыв зонт. — Надо еще решить, что же надеть на праздник. Что думаешь насчет синенькой жилетки?

— Уже боюсь советовать, — усмехнулся Уно. — Помнишь, как в прошлый раз возмущалась Мира? Но я ведь честное слово не знал, что это была ее шляпа, тем более тебе она очень шла.

— Я тоже не знал, — хмыкнул Тори. — Она хотела мне сюрприз сделать своей обновкой, и когда увидала ее на мне, решила, что я издеваюсь. А шляпа мне действительно шла. Ладно, придумаю что-нибудь, до встречи на празднике.

— До встречи.

Уно проводил Тори и закрыл за ним дверь. Несколько секунд он стоял и смотрел на быстро идущий по тропинке черный зонт, а потом пошел одеваться. Осторожно, старясь не зацепить крылья, он надел черный вязаный свитер и черные брюки. Вещи казались отсыревшими и противными. Немного подумав, Уно достал из коробочки серебряную цепочку с медальоном в виде трех красивых букв «У», «Н» и «О» и надел на шею. По сравнению с его серебряной кожей серебро казалось тусклым.

В двери тихонько постучали чьи-то коготки.

— Заходи, Кеола!

Грациозная пантера мягкой тенью скользнула в дом. Ее сильное красивое тело затягивала искрящаяся ткань черного комбинезона, на шее переливалось тонкое золотое украшение.

— Привет, дорогуша, — промурлыкала она.

— Привет, — улыбнулся Уно. — Выглядишь грандиозно.

— Я старалась. Вижу, надел мой подарок?

Уно потрогал медальон и снова улыбнулся. Улыбка вышла такой теплой, что Уно словно сам согрелся изнутри, да и одежда будто вмиг просохла и перестала казаться такой отвратительно сырой. Всякий раз, когда он видел Кеолу, в груди Уно расцветало нечто неуловимо тонкое, необъяснимо прекрасное, отчего хотелось плакать и смеяться одновременно.

— Ты чем-то расстроен, Уно? — Пантера запрыгнула на большое плетеное кресло.

— Разве я посинел?

— Тебе не обязательно синеть от грусти, чтобы я понимала твое настроение. Ты расстроен. Что случилось?

— Ничего не случилось, все как обычно. — Он подошел к зеркалу и долгим взглядом посмотрел на свое отражение. — Как ты думаешь, Кеола, я урод?

— Что за ерунда! — фыркнула она. — Ты просто не такой, как все, и в этом есть своя прелесть. Ты лучше всех, Уно, и красивее всех.

— Ты говоришь так, потому что любишь меня.

— Я говорю так потому, что я так думаю. Я никому не вру, даже тебе. Да, кстати, этот мокролапый бобер уже приходил?

— Да, рассуждал про сегодняшний праздник. Не хочется мне идти.

— Почему?

— Дождь вгоняет в хандру и сонливость, кажется, могу спать сутки напролет.

— Я тоже, — Кеола зевнула, сверкнув белоснежными клыками. — Но идти придется, наше отсутствие трудно не заметить.

— Хочешь что-нибудь вкусного? — Уно кивнул на дверь в маленькую столовую.

— Нет, отяжелею и засну на ходу. — Кеола потянулась, и ее мускулы заиграли под тонкой тканью комбинезона. — Пожалуй, пора.

Уно уныло посмотрел в залитое дождем окно. Вечерело. Ливень стих в мелкий монотонно моросящий дождь.

— Надо, надо. — Кеола спрыгнула с кресла.

— Сейчас возьмем зонт и пойдем, вот сейчас, сейчас…

— Уно!

— Идем, уже идем.

Вечер был теплым, душным и влажным. Земля дышала туманом, от мелких капель волновалась давным-давно отмытая до блеска листва, лежали примятые ливнями травы, со склонов текли мутные ручейки. Рядом с домом дремал старый клен Хэмал. Уно поприветствовал его, и клен прогудел в ответ из глубины ствола:

— Здроо-о-овья тебе, Уно. Как твои дела?

— Какие могут быть дела в этот бесконечный дождь.

— А куда это ты собрался?

— У львов сегодня праздник.

— Праздник? — недоверчиво уточнил Хэмал.

— Да. Видишь, Кеола, даже клен удивляется. Идем домой, а?

— Если будешь разговаривать со всеми деревьями на нашем пути, мы точно опоздаем! — отрезала пантера.

— Ладно, пока, Хэмал.

— Веселого праздника, Уно.

У Вечного Грота царило оживление. Кеола с Уно пробрались сквозь толпу к входу и заглянули внутрь. В Гроте было сухо и душно, горели многочисленные светильники, на скамейках вдоль стен расселись счастливчики, успевшие занять места поближе к пирамиде львов.

— Уно! Кеола! Сюда! — Расфранченный Тори замахал им лапой. — Мы заняли вам места!

— Как заботливы твои друзья, — фыркнула в усы Кеола.

— Почему ты не любишь Тори?

— Я не дружу с крысами, даже если они очень большие.

— Тори не крыса.

— Еще какая!

Они стряхнули с себя дождевые капли, прошли к своим местам и расположились рядом с Тори и Мирой. В паре шагов высилась каменная пирамида. На вершине, на пестрых покрывалах возлежали мудрые львы: мудрый Дорос и мудрая Тесса. Ступенькой ниже, на алых покрывалах расположились могущественные львы — могущественный Мортон с могущественной Ниварой, еще ниже, на голубых подушках разлегся молодой принц Гиней. За последнее время принц здорово подрос, его лапы то и дело свешивались с подушек и он подтягивал их обратно. Перед пирамидой тремя полукружьями выстроились столы на низких ножках, уставленные подносами со всевозможными угощениями.

— Клан пантер тоже неплохо смотрелся бы на этой пирамиде, — словно невзначай обронила Кеола, вдоволь насмотревшись на величественные позы львов.

— Кеола! Что ты говоришь! — прошептала Мира.

— Да я просто так, — зевнула она, — размышляю…

Леопард Милош вышел на середину Грота, призывая к тишине.

— Уважаемые! — произнес он, когда шум стих. — Мы собрались здесь в честь молодого принца Гинея! Пусть небо дарует ему и его великим родителям долгих, счастливых лет жизни и справедливого правления!

— Да будет так! — отозвались подданные, и праздник начался. Не любящий толкотню Уно наполнил пару плошек, отнес друзьям и сам принялся за еду.

— Что мне больше всего нравится в таких собраниях, — сказал Тори, выбирая кусочек тростника посочнее, — так это атмосфера — и друзья и недруги едят все вместе, в одно время. По-моему, это очень сближает.

— Вот именно это я терпеть не могу больше всего! — проворчала Кеола. — Некоторые любят есть в одиночестве, без мелькающих перед глазами недругов, которых как раз таки и съел бы с удовольствием!

— Уно, а ты как любишь есть? — поинтересовалась Мира.

— В спокойной обстановке, когда рядом никто не ссорится и не спорит.

Праздник завершился далеко за полночь. Когда леопард Милош объявил об окончании торжества и гости стали расходиться, могущественный Мортон подозвал к себе Уно.

— Рад что зашел, Уно, — произнес он, окидывая его внимательным взглядом золотисто-коричневых глаз.

Уно почтительно поклонился.

— Есть небольшой разговор, ступай за мной.

Мортон мягко спрыгнул с пирамиды и обогнул ее, уходя в глубину Грота. Уно еще ни разу не был там, никто не заходил в личное владение львов, кроме них самих и леопарда Милоша. За пирамидой оказался лишь толстый красный ковер на полу, небольшой каменный стол и больше ничего.

— На столе лежит картинка, — произнес Мортон, помахивая хвостом, — возьми, посмотри.

Уно взял темную дощечку с резным изображением.

— Не дает мне покоя мысль о твоем происхождении. — Мортон присел на ковер, не спуская взгляда с Уно. — Может, твои родственники Безумные Таггеры?

— А в чем сходство? — Уно рассматривал изображение, чувствуя, как начинает злиться. Уродливое существо с вывороченными клыками и перепончатыми крыльями могло быть родственником кого угодно, но только не его.

— У них есть крылья на похожем туловище.

— У птиц они тоже есть, — кожа Уно начала приобретать красноватый оттенок. — И туловище при желании тоже можно назвать похожим.

— Не сердись, Уно. Как и все я желаю тебе помочь. Всем известно, как тебе важно выяснить, кто же ты такой.

— Ваше могущество, — Уно сделал над собой усилие и краснота стала пропадать, — я очень благодарен за доброту, но признаюсь, что мне не настолько важно выяснить, кто же я такой, как всем остальным. Я со всеми живу в мире, никому никогда не причинил зла, разве не всё равно, кто я такой?

— В целом ты прав, — кивнул лев. — Тебя все любят, это большая редкость. Но ты должен понять — всех, с кем ты живешь бок о бок, всегда будет волновать этот вопрос, они хотят знать всё о своем соседе, о его характере и привычках.

— Все и так всё знают о моем характере и привычках, — угрюмо произнес он.

— Уно…

— Да я понимаю, что вы хотите сказать. Но неужели вы считаете, что обществу станет легче, если я окажусь родственником Безумных Таггеров?

Лев помолчал, задумчиво глядя на него, затем сказал:

— Ладно, оставим эту тему. Хочу попросить тебя кое о чём. Слетай в Соединенную Империю, спроси, что они решили насчет зимовки? Будут ли менять теплые вещи или провизию, как обычно?

— У нас проблемы с провизией? — удивился Уно.

— Нет, скорее с одеждой. Уверен, нашим дамам непременно захочется обновить гардероб к холодам.

«Ага, — подумал Уно, — значит, могущественной Ниваре снова нечего надеть». А вслух произнес:

— Хорошо, слетаю, когда нужно?

— Дождь тебе не помеха?

— Нет, я могу летать и под дождем.

— Тогда завтра утром, ладно?

— Хорошо. Я пойду?

— Иди. Да, и еще, Уно, я рад, что ты живешь именно в нашем Королевстве.

— Почему? Вам лишняя забота, жителям смущение.

— Лучшей заботы невозможно желать. Ступай, Уно, доброй тебе ночи.