Кинжал милосердия

Галина Полынская, 2017

В погребе старого подмосковного дома найден антикварный кинжал со следами засохшей крови, похищенный из музея Петербурга еще пятьдесят лет тому назад. Как он попал в этот дом, что за убийство совершено таким необычным оружием? Для сотрудников «Агентства «ЭФ» не существует срока давности. Дело должно быть раскрыто даже спустя полвека после преступления

Глава 7

— Слушаю вас, Феликс Эдуардович! — ответил голос Павла после первого же сигнала вызова.

— Приветствую, — сказал Феликс и без лишних предисловий озвучил цель своего звонка: — Одному из моих сотрудников сегодня ни с того ни с сего стало плохо в машине — внезапная сильная головная боль. В обычную больницу необычного человека отвозить не стоит, решил с вами проконсультироваться. По его описанию боль — «как будто что-то взрывается в мозгах».

— Такую боль многое может дать. Тот же разрыв аневризмы головного мозга.

— Я думал об этом. Но он бы умер уже, а так выпил снотворное и спит.

— А кто он и какими способностями обладает?

— Сабуркин Валентин, бывший десантник, давняя контузия. По сути, человек-магнит: способен не только управлять металлическими предметами, но и менять агрегатное состояние металла — твёрдое делает мягким, гибким. Ещё взаимодействует с огнестрельным оружием: на расстоянии может делать небоеспособным, умеет останавливать пули. Ещё может взрывать невзрывоопасные органические материалы: стекло, керамику.

— Однако… — произнёс Павел и после небольшой паузы сказал: — Сейчас в погоде прямо аномалия какая-то — частые грозы. Сегодня тоже весь день молнии, всё собирается — никак не соберётся. Атмосфера переполнена электричеством, возможно, оно и подействовало на вашего человека-магнита. Давайте так поступим: уколите ему палец чем-нибудь острым, промокните кровь бинтом или чистым листом бумаги и привезите нам. Достаточно одной капли.

— Понял.

— Вы сами как себя чувствуете?

— С переменным успехом. Приеду — поговорим.

— Когда сможете подъехать?

— Не знаю пока, посмотрю по состоянию Валентина. Скорее всего, или ночью сегодня, или под утро.

— Договорились. Позвоните перед выездом.

Отключившись со связи, Феликс посмотрел по сторонам в поисках подходящей ткани или бумаги. Затем заглянул в ящик кухонного стола, где Сабуркин хранил лекарства с градусником, и в глубине обнаружил моток марли в упаковке. Отрезав кусок, он соорудил из бумажной упаковки подобие треугольного конверта и пошёл в комнату.

Сабуркин спал всё в той же позе, только полотенце съехало набок. Склонившись над кроватью, Феликс коснулся его запястья и перевернул кисть ладонью вверх. Крепко спящий человек не шелохнулся. Резким движением Феликс сжал пальцы правой руки в кулак, и из массивного золотого перстня с красным камнем и вензелем в виде буквы «F» с тугим щелчком выскочил золотой «коготь». Приподняв ладонь Сабуркина, он молниеносно ударил острием «когтя» в центр большого пальца. Удар был настолько филигранным, что острие не пробило палец, а лишь прокололо кожу, чего Валя даже не почувствовал. Выступила крупная капля крови. Промокнув её марлей, Феликс положил ткань в бумажный пакет и убрал в карман пиджака. После поправил полотенце на лбу Валентина, отошёл от кровати и сел в кресло, где и замер с неподвижностью скульптуры.

За окном стемнело, погрузилась в темноту и комната. Частые вспышки молний с запаздывающими громовыми раскатами освещали разноцветные стены и шпили картонных замков, придавая им вид печальный, отчего-то даже зловещий.

Во втором часу ночи Валентин заворочался, отбросил полотенце со лба и приподнялся.

— Как ты, Валя? — донёсся из угла голос Феликса.

— Ох, ты здесь, не уехал?

— Не уехал. Как голова?

— Да вроде отпустило. Так, стоит тупая боль где-то в глубине мозгов — терпимо. Тошнит только, мутит.

— Это от снотворного. Хочешь чего-нибудь?

— Воды бы попить, холодной.

— Есть в холодильнике?

— Да просто из крана сгодится.

Сходив на кухню, Феликс принёс ему кружку воды и спросил, надо ли ещё намочить полотенце.

— Нет, нормально я уже. — Залпом осушив кружку, Сабуркин протянул её обратно Феликсу и упал на подушку. — Спасибо, что побыл со мной.

— Вообще-то я собираюсь продолжать быть.

— Не надо. — Очередная вспышка молнии осветила его лицо — Валентин улыбался. — Сейчас вырублюсь до утра, встану — как огурец буду. Правда, езжай.

— Пообещай, что позвонишь, если снова станет плохо. В любое время ночи.

— Клянусь.

Подобрав с пола полотенце, Феликс повесил его на спинку стула у кровати и вышел из комнаты.

На улице снова стояла водяная взвесь в воздухе, дышащая промозглой сыростью. Природа казалась притихшей и угрюмой, словно ожидала грозы как избавления от этого зыбкого состояния. Сев за руль, Феликс достал телефон. Когда Павел ответил, он сказал:

— Еду к вам.

— Ждём.

Подъезжая к трёхэтажному жёлто-белому особняку, Феликс заметил одинокую фигуру под фонарём. Какой-то парень стоял рядом с входом в здание и покачивался из стороны в сторону, словно в такт музыке. Припарковавшись, Феликс вышел из машины и направился к особняку.

— Вот это удача! — воскликнул вдруг парень. Отскочив от фонаря, он бросился навстречу мужчине, на ходу вынимая наушники. — Здравствуйте! Вы меня помните?

Феликс замедлил шаг и посмотрел на него. Среднего роста худощавый шатен лет двадцати пяти, неприметное лицо с ровными чертами и глазами цвета бамбука.

— Ты Евген, бармен из «Олимпуса»?

— Именно! — Парень улыбнулся узкой лисьей улыбкой. — Вы ещё знатную драку устроили в нашем заведении. До сих пор приятно вспомнить!

— И что тебе надо?

— Вы дали мне контакты этой конторы, — острым подбородком Евген указал на жёлто-белый особняк, — сказали, что они могут найти мне какое-нибудь занятие. Но дозвониться, достучаться, внутрь попасть, хоть с кем-то поговорить у меня так и не вышло. В здании даже свет никогда не горит. Тут точно кто-то есть, или офис съехал?

— Значит, съехал. — Феликс посмотрел на фасад. Ни одного окна и впрямь не светилось, горела только лампочка при входе. — А какое занятие ты себе ищешь?

Парень прищурился и произнёс многозначительно:

— Что-нибудь особенное. Уверен, где-то рядом, очень близко кипит совсем другая жизнь, жизнь иного мира. Всё это, — он развёл руками, — лишь фасад, верхушка айсберга. А я не хочу на верхушке, мне тут скучно. Хочу туда, в глубину, где всё самое интересное происходит.

— Так ищи его, ищи свой мир. Мне нечего тебе предложить.

— Сейчас туда зайдёте, да? — с усмешкой парень кивнул на вход в особняк.

— Евген, я бы не советовал тебе…

— Ясно, ясно, всё я понял, — снова усмехнулся он. — Мне пора, рад был повидаться.

Выждав паузу в движении машин, парень перебежал через дорогу и скрылся из вида. Посмотрев ему вслед, Феликс подошёл ко входу в особняк и взялся за ручку двери с металлической табличкой «Представительство компании “Gnosis”». Дверь открылась. В вестибюле горел свет, лестница также была освещена, хотя с улицы этого света по-прежнему не было видно.

— Поднимайтесь, Феликс Эдуардович! — донёсся откуда-то сверху голос Павла.