Бегство к себе

Галина Одинцова, 2022

Южный санаторий. Две одинокие женщины, которые по случайному стечению обстоятельств получили ключи от одного двухместного номера. Две линии судьбы, которые вдруг пересеклись и неожиданно изменили свой вектор. Одна книга – «Бегство к себе». Розалия Фаридовна каждый год приезжала в этот санаторий, всегда брала одноместный номер и проводила отпуск в тишине, без лишних драм, страстей и приключений. Ей вовсе не хотелось, чтобы какая-то писательница, которой нравится копаться в чужих проблемах, стала её соседкой по комнате и принялась бесцеремонно вытаскивать на свет «скелеты» её прошлого. Но так уж получилось. Теперь дамам придётся привыкать друг к другу, искать компромиссы, вступать в диалоги и постепенно меняться, открывая новое в самих себе и используя упущенные ранее возможности, которые щедро предоставят им эти удивительные, необычные каникулы. «Бегство к себе» – тернистая дорога самопознания и поиска счастья под жаркими лучами южного солнца.

Глава 3

— Смотри-ка, дождь кончился! А я как пришла из бассейна — сразу в постель, уснула крепким сном и даже не слышала, как ты вернулась с процедур.

— Я старалась не шуметь, Роза. Смотри, какую книгу купила в киоске. Буду учиться вязать крючком. Старость мчится ко мне семимильными шагами, надо запастись умениями и навыками, чтобы не скучать у окна.

— Скажешь тоже — старость! Тебе самой до неё шагать и шагать! Кстати, насчёт «шагать». Прогуляемся?

— С удовольствием! Погода самая что ни на есть прогулочная. Та-а-ак, где мои любимые шлёпки? Идите-ка ко мне, уважаемые! Идём гулять! А воздух! Насыщенный полезными ароматами. Ох, снова эта ступенька! Я к ней никогда не привыкну.

Мы идём по набережной санатория, наслаждаясь морским воздухом. В моей голове зреет новый роман. Я мысленно формирую образы героев, придумываю им имена. Агата Кристи писала, что ни в коем случае нельзя брать прототипами своих героев реальных людей. А одна известная писательница даже рассказала, что из добрых побуждений описала в одном из эпизодов свою лучшую подругу. Подруга обиделась. Дружбе пришёл конец. Роман не удался и стал самым нелюбимым у автора.

Нет, я так поступать не стану! Конечно, я наблюдательна. У меня много заготовок. Мне нравится наблюдать за людьми, расшифровывать их характеры. Использовать некоторые их привычки и манеру поведения, описывая своих героев. Некоторое время я даже общаюсь с ними. Мне важна их линия поведения. Но иногда, где-то в середине романа, они нагло ломают сюжет, начинают себя вести непредсказуемо, разбегаются в разные стороны… И я захожу в тупик. Требуется пауза для осмысления. Работа останавливается.

Вот и сейчас я вся там, в новом романе… Начало уже есть. Оно интригует даже меня. Это будет расследование. По следам одного письма. Письмо абсолютно реально: его мне показала одна женщина, с которой мы ехали в поезде. Я сфотографировала его с разрешения хозяйки. Теперь начну расследование в романе. Ох, скорее бы! Возможно, он будет начинаться вот так:

«„Любимый! Все эти годы я ни одного дня не забывала о тебе. Твой нежный взгляд по сей день живёт в моём сердце. Твоя мягкая, чуть заметная улыбка согревает мою душу, твои руки волнуют меня и успокаивают одновременно, я чувствую их тепло и закрываю глаза от нежности и покоя, потому что они прикоснулись к волосам. А я так люблю, когда ты гладишь мои волосы!

Я слышу нашу мелодию, зажигаю свечу, сажусь напротив, смотрю на пламя. Оно не может сжечь мои воспоминания и мою душу, оно ещё больше разогревает мои чувства и желания.

Я ношу эту тайну в себе долгие годы, она рвётся из меня наружу, она почти раскрыта, но я успеваю поймать её и опять упрятать в самый дальний уголок своей изболевшейся души.

И я слышу твой голос. Он успокаивает меня и вновь возвращает к жизни. Он опять корит меня за эти минуты слабости…

Прости меня. Я постараюсь быть сильной. И ждать. Ждать безустанно нашей встречи…“

Женщина дочитала письмо до конца. Присела в удобное мягкое кресло. Задумалась о своём.

„У каждого из нас на свете есть места,

Куда приходим мы от всех уединиться,

Где память, как строка почтового листа,

Нам сердце исцелит, когда оно томится…“

По телевизору шёл концерт, тихо звучала любимая мелодия — песня в исполнении Игоря Талькова „Чистые пруды“. Видимо, эта мелодия вкупе с чужим письмом навеяла на женщину воспоминания. Её глаза наполнились слезами.

Громкая телевизионная реклама заставила женщину вздрогнуть. Тетрадный листок выпал из рук. Она бережно подняла письмо и ещё раз перечитала его. Тонкий листок давно пожелтел, на сгибах бумага была рыхлой, края её обтрепались. Видно, что письмо перечитывалось много раз и много раз пряталось в эту старую книгу, которая долгие годы хранилась в кладовке вместе со стопками старых газет и прочих ненужных вещей.

Кто писал эти слова? Мама? Бабушка? Няня, жившая много лет в их доме? А отец или дед, получив это письмо, тайно хранил его и не уничтожил?

Кто и когда читал этот патриотический роман? Эту мало кем востребованную книгу? Кто прятал её подальше, чтобы она хранила это нежное тайное послание?

Кому были посвящены эти слова, эти горячие и полные любви строки?

Чья душа так горько страдала и мучилась все годы? У кого был такой изумительный ровный почерк с завитушками на заглавных буквах?

Женщина заплакала. Ей было жаль этих влюбленных. Но и себя тоже. Жаль, что прошлое умчалось, унеся с собой множество тайн и неразгаданных загадок. И только клочки старых вещей да обрывки выцветших бумаг возвращали в то незнакомое и далёкое прошлое, о котором уже ничего и никогда не узнаешь…»

Голос Розы нарушил течение моих мыслей.

— Смотри, как он её обнимает! Вчера словно озверел. Мне кажется, они оба вчера выпили лишнего, поэтому так и вели себя. Страшно смотреть, когда мужчина поднимает руку на женщину. А ещё страшнее — чувствовать эту боль. Я пережила этот ужас!

— Роза, чужая семья — потёмки! Кто знает, что там у них было? Только бы не оказаться на месте этой женщины. Я бы не желала…

— Да-а-а… это да! — чуть не плача произнесла Роза.

Я всё ещё находилась в размышлениях о новом романе, и мне было сложно переключиться на собеседницу. Я тряхнула головой, словно сбрасывая свои мысли.

— Роза, смотри, какой закат! Ты замечала, что солнце чаще всего садится в море без лучей? Оно превращается в огромный шар. И цвет его ежеминутно меняется. Смотри, смотри: через одну-две минуты шар превратится из оранжевого в красный!

— Вау! Я и внимания никогда не обращала. Правда, очень красиво! И сразу темнеет… Я боюсь темноты.

— Почему?

Но мой вопрос остался без ответа. Роза прошла по каменистому берегу к воде. Сняла шлёпанцы, вошла в воду. Волны, перешёптываясь, бились о камни и возвращались снова в море. А она стояла неподвижно по колено в воде и смотрела вдаль. Бродя по камням, я пыталась понять, что происходит с моей соседкой по комнате. Через несколько минут она вышла из воды, взяла в руки обувь.

— Извини за такую длинную паузу. Давай прогуляемся. Мне нравится идти по камням. Ноги не вязнут, как в песке, не дают сосредоточиться — ведь по ним идти трудно. По ним просто идёшь и идёшь… О, смотри, кафе! Я в эту сторону никогда не ходила.

— Может быть, по бокалу вина? Раз уж мы здесь, надо воспользоваться этим моментом, как считаешь?

— А почему бы и нет?! За знакомство. И за соседские отношения, пока у нас всё хорошо.

Мы поднялись по ступенькам к открытой веранде, увитой виноградом с трёх сторон. Открытой была только сторона, обращённая к морю. Солнце уже ушло за горизонт, быстро темнело.

— Вот здесь столик удобный. Нет сквозняка, вечером с моря ветер прохладный. Официант!

— Мне красное вино, сухое! — предупредила сразу же Роза.

— Что бы вы нам предложили, молодой человек?

— Меня зовут Ринат. Весь вечер я в вашем распоряжении. В настоящий момент мы имеем красные вина от пяти производителей. Это чилийское вино «LuisFelipeEdwards»; французское, производитель «Мезон Буэ», из провинции Бордо; сухое мерло компании «Эльбузд»…

— Всё-всё-всё! Остановитесь! Мы верим вам, вы знаете материал на пять! Несите нам бутылку французского, откроете бутылку здесь. И сырную тарелку. Свежую нарезку, пожалуйста.

— Понял! Приятно с вами общаться. А это бонус от нашего кафе — фирменная шоколадка. Выдаётся только дамам.

Молодой человек был образцом официанта, он был лицом и душой маленького кафе, это было видно сразу. И с первой же минуты он сделал наше настроение лёгким и свободным. Мы только-только сели за столик, а нам уже хотелось пить вино, наслаждаться морским воздухом, слушать тихую музыку, говорить по душам.

— Вика-а-а… у тебя талант! Мне бы точно налил выдохшееся вино и принёс бы засохший сыр! Я не могу перечить мужчинам! Я их боюсь!

— Роза, я не могу поверить, что ты боишься мужчин, темноты… Ты такая яркая, красивая восточная женщина. На тебя мужчины оглядываются. Пока всё женатые, правда. Они все в сопровождении своих строгих дам! Потому что холостых тут не наблюдается. Ты как попала в этот санаторий? Тебе не место здесь!

— Вика… Ты даже не представляешь, что у меня творится внутри! Там… там нет живого места…

— Дамы! Вот ваше вино, бокалы, сыр! Открываем!

Пробка издала характерный звук «чпок».

— Слышали?

— Да всё ж у вас так ловко получается! И зелень свежая, и сыр с росинкой! М-м-м… Начнём наслаждаться, спасибо! Прекрасный цвет у вина, густое: как масло, по стенкам бокала стекает.

Довольный официант оставил нас и направился к новым клиентам. А мы собрались дегустировать вино.

— Дамы! Извините, я ещё кое-что забыл…

Мы даже не заметили, как к нам снова подошёл Ринат. Интересный парень! Видимо, хорошо учился обслуживанию клиентов. И улыбка у него потрясающая.

— А вот вам свечи, дамы. Шум моря, свечи, вино… Мы специально не включаем музыку громко. Посмотрите, наши гости никуда не спешат, о чём-то тихо беседуют. Отдыхайте!

— Спасибо, Ринат. Если что, мы ещё раз обратимся к вам.

Поблагодарив официанта, я обернулась к соседке:

— Так, Роза, за что пьём? Кто первый говорит тост?

— Вика, начни ты. Что-то на меня накатило… Видно, на самом деле пришла пора поговорить…

— Вот за это и выпьем!