Сказки Надивы о тех, кто горшки обжигает. Сборник Самоисполняющихся Сказок

Галина Николаевна Гужвина

Это книга вовсе не про гончарное искусство, как можно подумать из заглавия. Но когда надо было придумать название книги, почему-то пришла на ум поговорка «Не Боги горшки обжигают». А кто же тогда? Кто из мягкой податливой, но бесформенной глины лепит горшки, ставит их в печь и вытаскивает потом уже звонкую, твёрдую посуду? Кто меняет реальность? Об этом и книга. Которая сейчас перед вами.

Про Индиру, водопады и умении слышать себя

Давным-давно жила была обычная индейская девушка Индира. Отличалась она красотой, кротостью, покладистым характером, ещё и рукодельница редкая.

Жила она рядом с большим шумным водопадом, ухаживала за ним, сжала цветы вокруг чаши, в которую стекала вода, убирала ветки, листья, и прочий мусор, что приносила вода.

Эта речка, и этот водопад, считались волшебными. Очень вкусной была вода, да и в чаше, говорят, тоже, кто искупается — выздоравливал, молодость обретал, силу и смелость.

Особенно мужчины этот водопад любили. Подставляли свои тела под струги тугие, окунались в прохладные волны — и выходили оттуда непобедимыми бойцами.

И девушки тоже приходили к водопаду, только набирали воды в кувшины и домой носили, готовили на этой воде вкусные чаи.

И считали все Индиру хранительницей водопада, реки этой волшебной.

А может, так оно и было, как знать?

Вот только завелись в этой местности однажды странные существа. Говорили-шептали Индире, что нет никакого волшебства в этой речке, что зря она ухаживает за водопадом, и цветы никому не нужны. Ну и что, что люди приходят, что воины после походов трудных исцеляются в водопаде? Да просто совпадение! И вообще, и цветы она де не те сажает, такие уже давно никто не выращивает. И вода в речке слишком холодная, и дом у неё какой-то кривой, и сама она не самая красивая. И вообще, с чего все взяли, что она, Индира, мастерица и рукодельница?

И по молодости своей, по неопытности, да по наивности девичей, Индира прислушивалась к словам тем, всё пыталась сделать по другому, а и так оказывалось неправильно, и слова эти ядовитые, проникали в самую кровь Индиры, и остужали её, и лишали умения слышать и видеть. Словно в тумане жила Индира.

Перестала ухаживать за водопадом, за чашей, цветы завяли, мусором заросли берега…

И многие люди перестали приходить к водопаду Индиры. Вернее, приходили, но какие-то всё забулдыги, бродяги, неудачники. Хотели искупаться в волшебной воде.

В прежние времена-то Индира бы их и близко не подпустила бы к чаше исцеляющей, чистой, пока не привели бы себя в порядок. А то и вовсе бы прогнала прочь. А тут — не видит, не слышит словно в тумане, бредёт, спотыкаясь, повесив голову.

Вот они и стали пользоваться её невнимательностью. Обнаглели, подолгу уходить не хотели, развели ещё больше грязи на берегах. Ещё и ругали за то, что неряха!

Очень обидно было слышать это Индире!

А они ругают его, погоняют!

Вот однажды пошла Индира к водопаду, а он еле тонкой струйкой льётся — видимо, где-то наверху русло реки перегорожено. А может, дождей давно не было? Не помнит Индира…

Да только вдруг увидела она за тонкими струями воды пещеру. Сколько раз она здесь ходила, а не видела ни разу! Может, потому что водопад был сильный, и пещеру скрывал? Кто знает.

Индире стало интересно. Решила она пойти посмотреть, что там. Когда ещё случай такой представится!

Вот вошла она в пещеру, и стала ощупью двигаться вглубь. А пещера не кончается, наоборот, превращается в ход, и Индира идёт по нему, и сквозь потолок откуда то свет проникает.

Шла Индира, шла и вдруг вошла в огромный каменный зал, посреди которого лежало неподвижно гладкое озеро.

А в озере — вот чудо то — росли лотосы! И это от них свет исходил нежный, притягательный, и отблески этого света падали на стены, потолок, на камни, что лежали вокруг.

И на одном камне сидит древний, но крепкий ещё старец. Сам седой, как лунь, и в белых одеждах.

— «А, — говорит. — Пришла наконец то! Не надоело?»

— «Что именно?» — спросила Индира.

Старец поманил Индиру к себе, и когда она подошла, кивнул в сторону воды.

Подошла Индира к озеру, наклонилась к нему — и увидела своё отражение в воде. Но не себя, какую помнила, юную, красивую, пышущую здоровьем, а усталую, бледную, и словно укутанную каким-то туманом, из ушей клочки тумана свисали, и вокруг головы туман, и вокруг тела всего туман.

Ощупала себя Индира — вроде нет ничего! А в озеро заглянула — опять та же картина.

Повернулась она к старцу, он и спрашивает:

— «Ну что, увидела?»

Кивнула Индира головой:

«-Это что такое у меня?»

« — Что это, уже неважно. Но вот то, что Очи твои сердечные закрыты, что не слышишь ты себя — это печально. И если не сможешь ты их открыть, то не сможешь вернуться обратно и быть хранительницей водопада и чаши.»

« — Как же мне их открыть?» — спрашивает Индира.

« — Есть далеко в горах три волшебных водопада. Коли сможешь ты в них омыться, то Очи Сердечные откроются. Да только путь туда не близок. И стерегут его стражи — Дракон, Кикимора и Морок. Если готова преодолеть все препятствия — я помогу тебе добраться туда.»

Конечно, Индира согласилась, очень ей хотелось Очи Сердечные открыть!

И тогда старец сказал, что как раз сегодня подходящее время — только раз в году появляется Лунный мост, по которому можно пройти к трём водопадам. Дал ей в руки волшебную лампу, в которую поместил лотос, взятый в озере, и сказал, что куда будет падать свет от лотоса, в ту сторону и надо идти.

И вмиг перед Индирой возник мост из лунного света. Шагнула на него Индира и пошла…

Шла она, шла, и привёл Индиру мост прямо к логову Дракона. Дракон огромной пилочкой, больше напоминающей напильник, пытался подточить

Огромные чёрного цвета когти.

Когтистые лапы с трудом удерживали пилку-напильник, он выпадал из лап, Дракон ругался сквозь зубы, шипел, плевался дымом, но дела у него продвигались туго.

Индира, наблюдая за этим, невольно засмеялась. Дракон поднял голову, посмотрел на Индиру и довольно неприветливо сказал6

— « Ага, вот и ужин пожаловал. Подойди ко мне поближе, дитя моё! Я сегодня на сыроедении, поэтому не будем долго тянуться резину!»

— « Э! Э! — возмутилась Индира! — Разве так гостей встречают! Ты что, сказки в детстве не читал?»

— «Не читала, — буркнул Дракон. — Девушка я. Видишь, маникюр делаю. Блин, как это ловко у людей получается, а у меня же ну лапы кривые, что ли?»

— «Дай сюда! — потребовала Индира. Взяла протянутый напильник и осмотрела его. — Ладно, сойдёт! Давай лапу!»

Онемевшая от такой наглости Драконица молча протянула огромную чешуйчатую лапу. Каждый коготь на ней был размером со средний палец Индиры. Чёрные, блестящие, чем-то напоминали гематит.

— «Красивые у тебя ногти!» — с восхищением сказала Индира.

Драконица польщённо улыбнулась:

— «Ты правда так считаешь?»

— «Конечно! — уверенно сказала Индира, ловко орудуя напильником. — Смотри, какие гладкие и блестящие! Прямо приятно прикасаться!»

Драконица чуть кашлянула:

— «Ты это… Куда путь держишь то?»

— «К трём водопадам! Хочу омыться! Далеко ещё?»

— «Не очень. Хочешь, я тебя к Кикиморе провожу? Мимо неё тебе никак пройти нельзя»

Конечно, Индира хотела. И после того, как подправила вне ногти Драконице, та её отвезла к болоту.

— «Счастливого пути! — пожелала она. — Надеюсь, с Кикиморой ты подружишься!

Индира стояла на берегу и разглядывала небольшой шалаш на острове, что стоял посреди болота.

Тропинки к нему нигде видно не было.

— «Эй, есть тут кто живой!» — позвала она.

— «Есть. Двое. Ты и я. Но кто-то з нас лишний. И я даже знаю, кто!» — услышала Индира злорадный голос.

Повернувшись, она увидела не очень опрятного вида старуху в огромных калошах и с корзинкой в руке. Из корзинки выглядывали головки мухоморов.

— Это вы Хозяйка болота?» — поинтересовалась Индира. Назвать пожилую женщину кикиморой у неё язык не повернулся.

Старуха хмыкнула.

— «Ну я. А что? Перед смертью в гости зайти хочешь?»

— «А что, можно? — обрадовалась Индира. Я всегда думала — вот как люди живут на болоте? И сыро, и комаров полно… Вы, наверное, заговор какой от комаров знаете?»

Кикимора опешила. Вообще то в её планы вовсе не входило приглашать к себе гостей. Это она так, просто не подумав брякнула. Кто же знал, что эта ненормальная, вместо того, чтобы испугаться и плакать, молить о пощаде, обрадуется?

— «Ну знаю — буркнула она, глядя на Индиру исподболобья. — Только ты им воспользоваться не успеешь.»

И костлявой рукой поправила вязаный платок на голове.

— «Какой интересный узор! — воскликнула Индира. = А можно посмотреть?»

Кикимора рассердилась.

— «Что ты ко мне пристала? Чего тебе от меня надо? Заговор, гости, платок! Иди, откуда пришла!»

— «Ну пожалуйста! — подошла к ней Индира. — Вы же так долго живёте! Вы же столько знаете! Вы же можете учить, делиться своими знаниями! Вот я бы тоже себе такой же платок хотела! Вы мне свяжете? Я заплачу!»

Кикимора наклонила голову к плечу:

— «Что-то я не пойму. Ты дура? Или прикидываешься?»

— «Не знаю… — печально сказала Индира. — Мне всегда все говорят, что я не то делаю. И не так. И вообще, руки крюки и ничего не понимаю…»

Кикимора обошла вокруг Индиры.

— «Ладно, не буду я тебя топить. Повеселила ты меня. Да и про то, что знаниями делиться… Хорошую идею подкинула. Платок могу научить вязать.»

— «Ой, спасибо большое! — обрадовалась Индира! — Я вернусь, и обязательно к Вам зайду, Вы же меня не прогоните?»

— «Заходи уж, чего там! — махнула рукой Кикимора. — Кстати, а ты куда собралась то?»

— «Да к трём водопадам иду. Хочу омыться в них, Очи сердечные открыть. Вы мне тропинку не покажете на тот берег?»

Кикимора рассмеялась.

— «Ну ты даёшь! Голову мне заморочила так, что я тебя вместо того, чтобы утопить, должна проводить на тот берег! Ух и девка! А пошли!»

И пошли они вдвоём через болото по неизвестно откуда появившейся тропинке, весело напевая «Ничего на свете лучше нету, чем бродить друзьям по белу свету».

На краю болота они обнялись на прощание, Кикимора пожелала удачи Индире, и девушка пошла дальше.

Но не долго она шла.

Откуда то доносились приятные звуки, божественно прекрасный голос пел о чём-то неземном и возвышенном, и Индира заслушалась.

Какие водопады? Какие Очи? Какие дороги? Кому это вообще нужно? Зачем? Жизнь прекрасна! Надо жить моментом! Никуда никто не идёт!

И Индира впала в блаженное состояние экстаза.

И вдруг ощутила смутное безпокойство. Лотос в фонаре не горел как раньше, ровно и нежно, а словно пульсировал тревожно.

— «Ах да! О чём это я задумалась». — спохватилась Индира.

Но голос звучал, навевал негу, расслабление, хотелось лечь и спать… И забыть обо всём на свете…

Забыть?

Индира потрясла головой. Да что за наваждение! Да никак это Морок на неё свои чары возводит!

Как же с ними справиться?

И тогда она заорала во всю глотку пиратскую песню, слышанную от одного из моряков, что навещали её водопад:

«Пятнадцать человек на сундук мертвеца!

Йо-хо-хо! И бутылка рому!

Пей, и дьявол тебя доведёт до конца!

Йо-хо-хо! И бутылка рому!»

Прекрасный голос словно поперхнулся, раздался возмущённый «Мяв!» и на дорогу вышел импозантный, благородного вида кот в галстуке бабочке.

Надменно посмотрев на Индиру, кот произнёс:

«Дитя моё! Ваш отвратительный музыкальный вкус отрицательно сказывается на моём слухе! Я эстет, изволите видеть! Я обучался в лучших консерваториях мира! Я выступал на самых знаменитых сценах с самыми сложными, возвышенными симфониями! Что вы себе тут позволяете!»

— «А что? — наивно захлопала глазами Индира. — Я в консерватории не училась! Зато знаю много застольных песен! Вот, например!

Вот кто-то с горочки спустился, наверно милый мой идёт! На нём защитна гимнастёрка, Она с ума меня сведёоооот!!!»

Кот заткнул лапами уши и затряс головой:

— «Хватит! Замолчи! Иди отсюда, куда шла, и чтобы я тебя больше не видел!»

— Ага, больше не увидишь — обрадовалась Индира и побежала по дорожке прочь от кота, распевая. — Девяносто песен знаю в один вечер все спою, ой, Дуся, ой, Маруся, в один вечер все спою!»

— «И чтобы не слышал!!» — донеслось ей вслед…

Свет из Волшебного Фонаря показывал направление, и Индира бодро шагала вперёд, мурлыкая под нос песню про облака. Дорога внезапно сделала поворот, холмы расступились и перед Индирой открылась Долина Трёх Волшебных Водопадов.

Они были так красивы! Тучи брызг поднимались в воздух и блестели на солнце. Три радуги поднимались над ними, словно арки, приглашающие в волшебный мир.

Индира поставила на камень фонарь и подошла к водопадам. От них исходил нежный аромат, один пах корицей и гвоздикой, другой — апельсином, а третий — каким то новым, незнакомым, но очень приятным ароматом.

Поколебавшись, Индира начала с гвоздичного водопада. Он бодрил и веселил, омывал всё тело, кожу, волосы, вода стекала по рукам и ногам,, и очищала, омывала, обновляла тело.

Потом Индира зашла в апельсиновый водопад. И словно изнутри почувствовала очищение, тепло появилось в теле, холод ушёл из сердца, сердце стало радость и ритмично стучать в груди, яснее стали звуки, чётче проявился мир, и Индира поняла, что спала пелена с глаз и ушей.

И тогда она шагнула в третий водопад. И показалось ей, словно заново родилась она на свет. Наполнилась новым, радостным ощущением себя и мира.

Долго стояла Индира под водопадом, радуясь ему, радуясь себе, радуясь миру.

Потом вышла из-под водопадов, лёгкая, счастливая, свежая, чувствуя, как в сердце звенят колокольчики, как расправились плечи, как улыбка расползается от уха до уха.

Вот только что-то чешется между лопатками.

Протянула Индира руку назад, чтобы спину почесать, а там….

Что-то большое, сильное… Крылья!!!!

Изумлённая Индира замахала крыльями, сначала неумело, а потом слаженно — и взлетела вверх!

Вот это да!

Стала летать Индира над долиной кругами, то верх поднимется, то вниз опустится…

И слышит голос Сердца своего:

— «Лети над своей жизненной дорогой, посмотри, что было, вспомни всё, что с тобой происходило!»

Послушалась Индира Сердце, полетела. Летит, радуется! Ветер волосы развивает, тело лёгкое, послушное!

Смотрит на свою жизнь, как в первый раз. Вот живёт она и радуется, вот ухаживает за водопадом своим, и приходят к нему женщины и мужчины, и каждый находит утешение, и радость.

А вот и тёмные, согбенные фигуры, которые появились в жизни Индиры. Одна из них — явно Сомнение. Другая — Низкая самооценка. Третья — Жертвячка. Ого, сколько их там, этих серых фигур, которые когда то напустили яду в сердце Индиры! Но зато теперь у неё есть жизненный опыт!

Ага, а вот и жемчужинки опыта блестят в траве. Спустилась Индира на землю, жемчужинки собрала и вверх взмыла. Полетела дальше. Увидела, как перестала она за водопадом ухаживать, и люди хорошие стали реже приходить к нему, а потом и восве отказались посещать его. Зато всякие хмыри дорожку к водопаду протоптали. Как погоняли Индиру, разными словами обзывали. И везде лежали поблёскивали жемчужинки опыта. Внимательно, аккуратно собрала Индира их всех до одной.

Потом обратно в долину прилетела, рассмотрела жемчужинки, какие они красивые все, разноцветные, и решила сделать из них себе ожерелье.

Решила — и сделала. И на себя же надела.

А потом положила руки на Сердце, а оно так ласково ей говорит:

— «Милая моя Индира! Я так радо исцелению! Я так радо тому, что ты меня слышишь!»

— «Обещаю, — говорит Индира, — что отныне я всегда буду к тебе прислушиваться. Я знаю, ты больше меня знаешь, ты чуткое, внимательное, и я очень хочу с тобой всегда дружить!»

— «Я буду всегда тебе помогать, — отвечает Сердце. — И крылья у тебя останутся навсегда, только теперь они станут невидимыми.»

Поговорила Индира с Сердцем, и тут же перед ней возник Лунный Мост, по которому она сюда пришла.

— «Торопись, — шепчет Сердце, — успей вернуться обратно!»

Пошла довольная Индира обратно по мосту, и пришла в пещеру, из которой ушла.

Оглянулась вокруг — а ведь изменилась пещера то! Озеро светится внутренним светом, и зал весь светится, и лотосы сияют ещё ярче, ещё чище, и словно кто-то на колокольчиках играет, и запах стоит чудесный! И даже камни под ногами все разноцветные!

Засмеялась Индира и побежала к выходу. И только она вышла из водопада, как вода зашумела, и мощный поток полился сверху, и с такой силой он нёсся, что весь мусор, что к берегу прибило, унесло.

Пошла Индира, прогнала всех бездельников, и посадила заново цветы по берегам.

И одела новое платье, и сказала себе:

— «Буду носить то, что мне нравится!» И закружилась, и засмеялась, и почувствовала, как Сердце её одобрительно стукнуло в рёбра.

И с тех пор стала Индира внимательнее к себе. Не слушала ничьих советов, если Сердце не одобряло, поступала по своему, в сложных ситуациях спрашивала совета у Сердца, и водопад её опять стал волшебным, полноводным, и опять расцвели сады, запели птицы, и стали приходить к водопаду, к чаше мужчины и женщины, появилось больше друзей, и все говорила, что Индира стала другой. Лучше, интереснее, веселее!

А Индира ложила руки на Сердце и говорила тихо «Благодарю тебя, Сердце моё, за подсказки!»