КГБ. Мифы и реальность. Воспоминания советского разведчика и его жены

Галина Кузичкина, 2022

Впервые на русском языке сенсационные воспоминания бывшего советского разведчика, объявленного «предателем Родины» и заочно приговоренного КГБ. Тегеран. 2 июня 1982 года. Молодой блестящий переводчик с персидского и его красавица-жена оказываются заложниками реальной шпионской истории в стиле фильмов о Джеймсе Бонде. Галина Кузичкина – жена советского разведчика Владимира Кузичкина, объявленного в 1982 году «перебежчиком и предателем Родины». Она более 30 лет скрывала то, что Владимир не был убит в Лондоне по «заочному приговору» КГБ. Знакомые и коллеги считали Кузичкина мертвым. Но Галина знала, что это не так… Владимир Кузичкин шаг за шагом раскрывает тонкости и секреты работы самой успешной спецслужбы мира: – принципы отбора сотрудников; – приемы вербовки агентов КГБ; – организацию разведывательных операций; – внутрикорпоративную конкуренцию в КГБ. В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Пролог

Всегда, когда в жизни что-то заканчивается, то обязательно начинается нечто новое, не плохое или хорошее, а совершенно другое. 2 июня 1982 года мой муж Владимир Андреевич Кузичкин шагнул в это другое, в неизвестность, а меня туда швырнут, или, точнее, катапультируют, тремя днями позже — 5 июня.

После разговора с мужем по телефону утром 2 июня я была спокойна и счастлива. Начало лета, впереди приезд Володи, отпуск, отдых, что-то приятное и радостное. А пока собираемся с мамой на дачу, сумки упакованы, вызываем такси. Звонит телефон. Голос узнаю сразу — начальник Володи Исмаил, мы знакомы семьями. «Галя, с тобой хочет поговорить руководство, я сейчас за тобой заеду». Звонок не вызвал во мне никакой тревоги, ничего особенного, это, наверное, о работе, ведь я работала какое-то время в резидентуре, и только жена моего брата, услышав этот разговор, сказала: «Что-то случилось…»

Черная служебная «Волга» приехала моментально. И доехали мы быстро, у водителя явно был карт-бланш на соблюдение правил дорожного движения и скорость. Мы чуть не заплатили за это — на повороте машину занесло и закрутило, на асфальте было большое масляное пятно. Но все обошлось. Суббота, машин рядом не было. Москва 1982 года очень отличается от Москвы 2022-го.

Не помню, через какой подъезд здания на Лубянке мы вошли. Коридоры мне знакомы, я уже была здесь; впечатления остались ужасные, все тогда было обшарпанным: полы, двери, столы, стулья.

Комната небольшая. Окно выходит на улицу Кирова. На стене портрет Дзержинского, выполненный инкрустацией по дереву.

Двое мужчин. Один худой, почти голый череп. Второй более плотный, в очках. Теперь я знаю, что это были Юрий Иванович Дроздов и Вадим Алексеевич Кирпиченко. Начальник Управления нелегальной разведки и первый заместитель начальника ПГУ. Говорил Дроздов, а Кирпиченко внимательно смотрел на меня, видимо, оценивая мою реакцию на задаваемые вопросы.

«Ваш муж вышел с территории посольства в среду 2 июня и не вернулся». Остальной разговор я помню плохо. Вопросы были всякие. Например: «Почему в квартире в Тегеране мало ваших вещей?» Отвечаю, что ехала в межсезонье, пришлось брать почти все. «О чем вы говорили по телефону 2 июня и зачем звонили в этот день в Тегеран?» Из Москвы в посольство можно было звонить только на номер телефона, установленного на проходной посольства, то есть все разговоры были абсолютно публичными, все знали — кому, когда, кто звонил и о чем беседовали.

А почему позвонила? Да потому, что уже поняла, что мне незаслуженно повезло быть женой необыкновенного мужчины и любить его: умного, талантливого, доброго, смелого, очень привлекательного внешне и (о счастье, о чудо!) любящего меня. И я захотела услышать его голос, хотя бы так побыть рядом с ним.

* * *

…Сейчас это называют «тормозом», вот и я чувствовала себя полным «тормозом». Конечно, поняла я это значительно позже. А тогда, осенью 1970 года, я ничего о себе не знала. Я была очень грустной и одинокой 22-летней девушкой; я не была ни в кого влюблена, особо близких подруг и друзей не было, после ухода папы все в моей жизни пошло по почти катастрофическому сценарию. Период с 1965 года, когда умер папа, и до встречи с Володей — самые печальные годы моего существования.

Октябрь, идет дождь, на улице не очень приятно. Поэтому мой сосед и бывший одноклассник Олег со своей девушкой пришли ко мне. Сидим, болтаем о пустяках. И когда позвонила наша с Олегом одноклассница и позвала меня к себе, я сказала, что сейчас приеду. Подумала — дойдем до метро, я сделаю вид, что еду на Кутузовский, а сама вернусь домой. Но так не получилось, от нечего делать они решили проводить меня прямо до дома Ирки, а где она живет, Олег прекрасно знал — рядом с нашей школой. Мы же одноклассники!

Старый дом сталинской постройки. Комната в коммунальной квартире, соседи не живут. Ира успела побывать замужем и развестись. Хотя я тоже уже многое пережила, она все равно увереннее и смелее. Вхожу в комнату и вижу двух совсем не трезвых молодцев. Пытаются со мной о чем-то беседовать; мне абсолютно не интересны ни их разговоры, ни они сами. Как потом вспоминал Володя, чем-то я его заинтересовала («пришло что-то мелкое и злое») и он решил срочно протрезветь. Для этого ушел в ванную и долго там находился.

Когда мы расходились, номер моего телефона попросил не Володя, а его приятель Жора. Они учились на одном курсе. Курс был первый, язык они учили разный, но уже успели подружиться, и Володя пригласил Жору жить к себе, так как тот был иногородним. Поэтому приглашение Жоры прийти в гости одновременно было и приглашением прийти к Володе. Именно тогда и там я впервые узнала о рок-группах. Услышала «Роллинг Стоунз», слушала «Битлз». Я не знала ни названий, ни музыки. А Володя и Жора любили рок. И еще часто работала какая-нибудь англоговорящая или на фарси говорящая радиостанция, это помогало в изучении языка. Они оба относились к учебе очень серьезно.

Новый, 1971 год я встречала в больнице. Сколько раз моему мужу пришлось навещать меня в больницах, переживать из-за меня на расстоянии! Но это будет потом. Праздник приближался, полно посетителей, все несут в больницу самое вкусное, надо же поддержать близких. Я лежу в отдельной палате, больница ведомственная, вход через проходную по предварительной заявке. Поговорила с Володей по телефону, телефон-автомат на этаже есть, и даже нет очереди. Сессия, времени нет, они не приедут. И вдруг в палате появляется Жора, с цветами и шоколадом. Сияет и лезет ко мне целоваться. Он прошел по заранее заказанному мной пропуску. Володе о намерении меня навестить он ничего не сказал.

Жора был на нашей свадьбе. Он успешно окончил ИСАА и стал журналистом-международником, я видела его репортажи.

Февраль, сессия позади, и к Володе в гости из Ленинграда приезжает его армейский товарищ Юра Венедиктов. Удивительный человек, верный, скромный и преданный друг. Его не стало в ноябре 2020-го, и все эти годы у меня были самые теплые отношения с ним и его женой Раей. Я называла его символом стабильности — с того далекого дня нашего знакомства у него не поменялся ни адрес, ни номер домашнего телефона, только улице вернули название Гороховая, вместо Дзержинского, самый центр Петербурга. Юра — коренной ленинградец, его мама, будучи совсем молодой девушкой, во время блокады дежурила на крыше и тушила зажигательные бомбы, была ранена.

Гуляем по Москве. Популярный в то время пивной бар на углу Пушкинской и Столешникова переулка. Мне скучно, я не пью пиво, сижу и слушаю бесконечные армейские воспоминания о трех годах службы в ГДР. И вдруг Юра говорит: «Ребята, а почему бы вам не пожениться?»

Мне пора домой. Володя порывается отвезти меня на такси, но я отказываюсь и сажусь в троллейбус, который не довозит меня прямо до дома, а надо идти одну остановку пешком. Я иду. Вхожу в свой подъезд, за мной входит мужчина, пытается вырвать сумку у меня из рук. Денег там нет вообще, но сумка кожаная, дорогая, и я вцепилась. По лицу получила удар такой силы, что отлетела в стену и в голове зазвенело. Он вырывает сумку и убегает.

Когда вошла в квартиру и зазвонил телефон, моя испуганная мама почему-то решила, что это звонит грабитель, и закричала: «Не бери трубку!» Звонил Володя, он хотел узнать, как я добралась. Он примчался к нам, и моя мама впервые увидела своего будущего зятя.

Ночь. Время от времени милиция подвозит к нашему дому одиноких мужичков и меня спрашивают: «Он?» Володя договорился с милиционерами, что сначала «поговорит» с напавшим на меня сам, а потом уж они. Не поймали.

Утро. Лицо болит и опухло. На щеке образовалась гематома, пришлось обращаться к врачам и лечить. Я никогда не была писаной красавицей, а в то утро после бессонной ночи и с перекошенной физиономией, наверное, была особенно хороша. Через много-много лет Володя скажет мне об этом так: «Когда я утром увидел тебя, ты была такая страшная и несчастная, что я решил обязательно на тебе жениться».

Так он и сделал. Мы поженились 7 мая 1971 года. Расписались во Дворце бракосочетания на Ленинградском проспекте, а отмечали событие в самом модном тогда ресторане «Арбат» на Калининском проспекте. Но запомнился следующий день.

Было в Москве в то время такое заповедное место, о существовании которого знали и посещать которое могли только избранные, — «стекляшка» в Измайловском парке с громким именем ресторан «Лесной». Попали мы туда благодаря моим школьным друзьям, вхожим в это заведение. Ресторан работал всю ночь, в зале было много иностранцев, особенно итальянцев. И всю ночь пел неподражаемый Леонид Бергер. Он и по сей день сохранил голос, а тогда вокал был выше всяких похвал, как и репертуар. Лёня пел на русском, английском и итальянском. Все подпевали и танцевали. Настроение у всех было отличное, праздник удался!