Чудеса там, где в них верят

Галина Ергужина, 2022

Сказка, рассказанная в трёх историях о чудесах в городе, который не подозревает о том, что творится у него под ногами. Маленькие и не заметные куклы борются и противостоят таким же испытаниям, как и люди -великаны. Только в отличие от людей они это делают несколько иначе. Путешествия по городу раз за разом открывают перед читателем новый взгляд на старые и давно понятные истины.

Глава 3

Прошло четыре года…

Город вырос и стал ещё краше, появились новые парки и аттракционы, шумные и грязные базары снесли и построили красивые супермаркеты, где теперь развлекался мир людей. Игрушечные магазины всё чаще стали посещать только родители младенцев, а дети, которые только что научились говорить выбирали уже не кукол, а компьютерные игры или на худой конец персонажей этих игр. Куклы всё чаще оставались теперь на полках магазинов никем не купленными, а потом и вовсе списывались и отправлялись на свалку. Цена на них становилась настолько низкой, что Мастерам и Мастерицам по неволе приходилось бросать своё ремесло. Зато появились чудовищно дорогие коллекционные куклы, которых покупали для украшения интерьеров и ни в коем случае не для игры. А кукле ведь как? Она жива, если ей придумали имя, создали домик и семью и обязательно маленькую, но всё-таки свою историю. А без всего этого любая кукла была лишь предметом интерьера. И никак не героем какой-либо сказки. Ах да! Сказки! Сказки стали страшными, и герои в них стали грубыми, надломленными, чаще это были неудачники, которые защищали свои эгоистичные порывы. Любимцами стали те, кто расторгал связи с привычными моралями и нравственными кодексами. Положительными персонажами стали страшилы, киллеры и недоучки. Принцы стали слабыми, малодушными, теперь их приходилось спасать и защищать, и они совершенно беспомощны во всех сюжетных историях. А что касается принцесс, так они все стали грубиянками, обязательно владеющими боевыми искусствами и несносным заносчивым характером. И теперь уж тем более никто из людей не смотрел под ноги, и даже если видел в кустах какую — либо заблудшую куклу, то не воспринимал её выше, чем уличный мусор. Сбежавшие со свалки старые игрушки прятались теперь повсюду: в подвалах и заброшенных детских садах, в мусорных баках, в дупле деревьев и даже на самой свалке. Потому что даже своим Мастерам они больше не были нужны.

Снова было звенящее лето и солнце опять играло в лепестках утренней росы, когда вдруг всюду стали появляться крошечные листочки чьих-то рукописей. Вот одну из них, сидя в густом кустарнике боярышника, читала красивая кукла по имени Тиана, так же, как и все остальные однажды оказавшаяся на улице. «Принц Ариус, Зверобой, Тайра и Еля больше не помнили своего прошлого. Кем они были много лет назад, они теперь не знали. А кем они стали, им только предстояло узнать…». Тиана перестала читать, потому что её отвлёк какой-то странный шум, появившийся за её спиной в траве. Она подняла голову и прислушалась. Голоса и… топот лошадей! Испугавшись, Тиана выскочила из своего укрытия и скрылась в листьях густого виноградника. Мимо неё пронеслись два всадника, одетые как ассасины — в чёрных кожаных длинных плащах, развевающимися за их спинами и чёрными масками на лицах.

— Опять солдаты короля! — услышала Тиана чей-то жалобный крик и тут же увидела как несколько грязных бродячих игрушек, прятавшиеся в высокой траве, бросились в рассыпную.

— Вот это трэш! — пробормотала Тиана, — Что здесь происходит?!

— Именем короля! — крикнул один из солдат, — Никто не имеет права нарушать границы Его Величества!

— Так как это его земля! И поэтому вы все арестованы! — добавил второй солдат.

Куклы пытались убежать. Но какой там! Солдаты окружили их и, метнув крепкое лассо, в секунду стянули их в одну охапку и потащили за собой. Тиана затаила дыхание. Ведь она — то точно нарушила границы, оказавшись неизвестно где.

Солдаты потащили за собой верёвку, которая держала всех пленённых кукол в одной куче по траве. Они плакали и кричали. А Тиана забралась под высокое крыльцо уютного жёлтого домика и решила ни в коем случае не высовываться до темноты. Она была высокая и стройная, в тёмно-зелёном худи, чёрных капри с белыми модными кроссовками, с длинными мелированными волосами и тёмно — зелёными глазами. Совсем недавно у неё появилась цель. Уже несколько дней, блуждая по городу, Тиана то там, то тут находила странные рукописи с удивительным сюжетом сказки. И теперь она собирала эти рукописи, постепенно погружаясь в их замысловатый сюжет и мечтала найти Сказочника, который пишет их.

А внутри жёлтого домика на уютной террасе, укутавшись в лёгкую кружевную шаль, сидела в мягком глубоком кресле Мастерица. Перед ней стоял всё тот же столик с теми же крохотными чашечками и чайником. Всю ночь Мастерица что-то делала руками, не вставая с кресла, и теперь из последних сил она тыкала крохотной иглой в парчовую ткань, увлекая за ней шёлковую золотую нить. И тут дверь из комнаты приоткрылась и по полу, стуча красивыми кожаными ботиночками, пробежал Недодум. Одетый в красивый наглаженный зелёный сюртучок, с белоснежным жабо и кружевными манжетами, он выглядел довольно опрятным и счастливым. Ещё бы! Много лет он жил с Мастерицей в её домике, как её крохотный сынишка и уже привыкший ко всему быту старой доброй женщины он знал, как начиналось её утро.

— Доброе утро, Мастерица! Будем завтракать! — весело сказал он и, забравшись на высокий деревянный кукольный стул, взял всё дело в свои руки. Залез на стол, распрямился во весь рост и аккуратно, чтобы не смахнуть ничего хвостом, стал накрывать к завтраку. Он снял стеклянную крышечку на вазе со сладким печеньем, разлил по чашечкам душистый липовый чай, бросил в чашечку Мастерице пару кусочков сахара и тщательно размешал.

— Мастерица, вы опять не спали всю ночь? — заботливо спросил он.

— Да, милый, — отозвалась она, — хочу закончить побыстрее свою задумку.

Слушая её, Недодум, продолжая размешивать сахар, взял хвостом две печеньки и положил к себе на блюдечко, затем ещё две и положил на блюдечко Мастерицы. Потом немного подумал и положил себе ещё несколько штук вкусного сладкого печенья. Мастерица улыбнулась, но только лишь глазами. А Недодум уютно уселся на свой высокий деревянный стул, слегка подвернул манжеты и начал с удовольствием лопать печенье, шумно запивая чаем. Понаблюдав за Мастерицей некоторое время и съев всё своё печенье, он шумно отхлебнул из кружки и произнёс:

— Мастерица, а что это вы шьёте?

Мастерица отложила шитьё в сторону и положила на блюдце Недодума ещё несколько штук печенья. Она взяла свою кружку чая, слегка подула на поверхность и сделала не большой глоток.

— Я шью очень важную персону, мой милый, — устало ответила она, — и очень надеюсь, что эта кукла найдёт своё место в жизни. Хотя дети теперь играют в компьютерные игры, куклы им совсем не нужны, но я всё равно продолжаю верить, что сказка когда — нибудь оживёт.

Недодум очень обрадовался добавке печенья, но не подал виду. А Мастерица вдруг тяжело вздохнула и растерянно пробормотала себе под нос:

— Всё ж таки странно, куда же пропал тогда Сказочник?.. Ведь как только он пропал, все чудеса исчезли и стало так одиноко…

Недодум не услышал этого и спросил:

— Так зачем шить куклу, если детям не хочется кукол?

Мастерица помолчала, потом надкусила печенье и улыбнулась:

— Некоторое Мастера создают своих кукол не для того, чтобы их купили, Недодум.

— Я знаю это, но не знаю для чего тогда создавать? — не унимался Недодум.

— Художник рисует свои картины, — отвечала ему Мастерица, — чтобы выразить свои чувства к этому миру. Музыкант пишет музыку, чтобы люди услышали, как он слышит этот мир. А Мастера создают кукол такими, каким они видят мир вокруг себя. Или, правильнее будет сказать, каким они хотят его видеть.

Она отложила чашечку в сторону и, расслабившись, слегка вжалась в своё кресло. Усталость валила её с ног, хотя она ещё не вставала с места. И Недодум специально замолчал, чтобы выдержать минуту покоя. А когда глаза Мастерицы прикрылись от невольного сна, он перестал даже жевать, чтобы не будить её. Мастерица тихо засопела, погрузившись в глубокий сон. Тогда он доел своё печенье, набил карманы оставшимся и спустился со своего высокого стульчика. Осторожно шагая по полу, чтобы громко не топать, Недодум дошёл до двери и вышел на крыльцо.

Тиана, услышав шорох на крыльце, метнулась из-под него и побежала вдоль виноградника. Всё — таки в его листве, среди корней она чувствовала себя в большей безопасности.

Солнышко тут же ослепило Недодума яркими лучами, в нос ударил аромат цветов, а вокруг слышалось едва заметное жужжание трудолюбивых полосатых пчёл. Он радостно улыбнулся ласковому солнцу, шмыгнул носом, сел на перила и ловко скатился вниз. Тиана, увидев его, присела от страха:

— Это ещё кто такой? Чёртик?! — вслух спросила она себя, но тут же притихла.

Недодум проходил прямо мимо неё, не замечая никого вокруг и любуясь мелкими разноцветными цветами в траве.

— Цель обнаружена! Попалось, чудовище! — тихо и торжествуя, электронным голосом сказала компьютерная кукла Танака, держа на прицеле своей компьютерной базуки Недодума.

Она прищурилась и нажала на курок. Но в этот самый момент Недодум наклонился за цветочком и выстрел угодил прямо в Тиану. Она подлетела от ударной волны и упала на спину. А Недодум встал, выпрямился и, любуясь своим цветком, пошёл дальше.

Танака убрала оружие и ахнула:

— Попала, да не в того, кого надо было!

Она вернулась к своему красивому красному байку, спрятала оружие и обернулась на куклу, лежавшую в винограднике.

— Кто это такая?! — спросила саму себя Танака, — Что она делала там, в винограднике?

А в это же самое время, далеко от этих мест в укромном месте среди густых кустарников в клетке томились и плакали пленённые куклы. Массивная клетка связанная из толстых веток тугими прочными верёвками, имела вид огромной типи — жилища индейцев. Только она была наглухо заперта тяжёлой кованной решеткой с большим замком. Все игрушки, которые были пойманы солдатами короля томились в этой клетке и шансов выбраться из неё не было ни у кого. И сейчас в этой клетки сидели бродячий интеллигентный ослик по имени Латоша, принцесса Недозлюченька, жираф Тутти и его друг ленивец Путти. И принцесса Недозлюченька была совершенно такой, какой она родилась, а не такой, какой её сделала Мастерица. Снова на лысой голове торчала башенкой золотая потрёпанная корона, то же самое серебристое старое платье, в котором она когда — то встретила Сказочника и тот же ненавистный ей длинный серый хвост.

Они плакали долго и горько, но никто их не слышал и вдруг издалека появился один из солдат короля. Все разом притихли и зашептались между собой:

— Это солдат короля по имени Зверобой!

— Иногда он отпускает невинных кукол из клетки!

— Говорят, что он самый добрый в армии злого короля!

Зверобой ехал на рыжем скакуне, в длинном, как у всех солдат, но коричневом кожаном плаще, из — под которого торчал тяжёлый меч и лассо, прикреплённое к поясу, в чёрной маске и с капюшоном на голове.

— Ослик Латоша, — не громко позвал он и Латоша прижался к решётке.

Зверобой, отпирая кованную решётку, сказал:

— Его величество король давно забыл о том, что ты его узник. Поэтому можешь выйти. И уходи подальше от этих мест, чтобы ещё раз не попасть в плен.

Латоша завилял хвостиком, сдерживая радость:

— Я? Я могу выйти?!

— Выходи, — бесстрастно сказал Зверобой и как только Латоша вышел из клетки, он тут же захлопнул её вновь.

— Уходи отсюда, — немного грубо сказал солдат и подтолкнул ослика.

Латоша в растерянности огляделся вокруг. Он столько времени просидел в этой клетке, что совершенно забыл, с какой стороны он пришёл.

— Простите! Но куда мне идти? — растерянно спросил он, — Я ведь бездомный!

— Вы все бездомные, — стараясь быть безразличным, сказал Зверобой, — а ну убирайся! А то снова посажу тебя в клетку!

И он подтолкнул ослика снова, но на этот раз он повернул его в сторону дороги, туда, где солдаты короля обычно не ходят.

— Мы тоже хотим уйти! — жалобно взмолились остальные куклы.

Но Зверобой, озираясь по сторонам, защёлкнул наглухо замок и вернулся к своей лошади.

— Ещё рано, я не могу вас выпустить, — коротко ответил он.

— А меня, меня! — закричала Недозлюченька, — Меня выпусти, Зверобой!

Он вздрогнул. Никто из пленных не знал его имени. Он вгляделся в лицо страшной принцессы и сурово сказал:

— А, это ты!

— Да, — радостно вскрикнула принцесса, думая, что он узнал её.

Но он сел на свою лошадь и крикнул:

— Тебя я не выпущу никогда. Король сказал, что ты самая опасная преступница!

С этими словами он дёрнул за поводья свою лошадь и та потихоньку стала разворачиваться.

— Я преступница?! Мой папенька считает, что я преступница?! — зарыдала принцесса, — Как он может со мной так обращаться?! Я уже несколько лет сижу в этой клетке!..

— Он может и ваш папенька, вы нравом очень похожи. Но он считает, что ваше место здесь! — крикнул Зверобой через плечо и скрылся из виду.

Недозлюченька заревела ещё громче:

— Это за что?! За то, что я стала красивой и не захотела быть похожей на него?!

И она заревела так, что проходившая мимо кошка взмыла на соседнее дерево и напугано посмотрела вниз. Тутти и Путти стали утешать принцессу Недозлюченьку. Только она ревела, не переставая, до самой глубокой ночи.

А Зверобой помчался к солнечной поляне в небольшом парке, где он любил наблюдать за рыжей лесной разбойницей. Здесь разбойница Еля выгуливала свою дикую рысь Атишу, которая с удовольствием катала на себе крохотную куколку и не подпускала к себе больше никого. Солдат знал, что Еля нарушает границы владения короля и её надлежало бы арестовать. Но он никогда не мог сделать этого. Даже мысль о том, что эта прелестная разбойница будет томиться в клетке, пугала его. И Зверобой стоял под карликовой ёлочкой на полянке и молча наблюдал за ней. А она смеялась и резвилась, и в её волосах прыгало и искрилось золотое солнце, ослепляя сердце солдата. Всё, что он знал о ней, так это то, что она приручила эту рысь уже давно и жила совершенно одна, прячась вместе с ней, где — то высоко на дереве в глубоком дупле. А Еля, увидев солдата сделала вид, что не видит его и села на рысь, готовая убежать. Но солдат с грустными добрыми синими глазами не двигался с места и не собирался подходить к ней. Тогда она с любопытством посмотрела на него:

— Это ты тот самый солдат, что жалеет пленных и выпускает их? — слегка прищурившись и склонив голову на бок, спросила она, не приближаясь к нему.

— Кто это тебе сказал? — не злобно огрызнулся он.

— Те, кого ты освободил, а их очень много, — ответила Еля и присмирила под собой нетерпеливую Атишу.

Зверобой молчал. Впервые рыжая разбойница Еля заговорила с ним. Она была так близко, что он отчётливо видел теперь, как весело искрятся её озорные пронзительно голубые глаза, как ветер играет в её растрепавшихся кудрявых локонах, а яркая красная блузка с широкими рукавами — фонариками едва достаёт до кожаного пояса коротеньких изящных шортиков.

— Как тебя зовут? — спросил он, прекрасно зная ответ.

— Еля, — сказала она и поморщила носик от ярких лучей солнца, — а как зовут тебя, солдат?

— Зверобой, — улыбнулся под маской он.

Где-то послышался хруст веток и шелест травы, но ни он ни она не слышали его. А между тем, смуглая кукла Алладин с обезьянкой на руках приблизилась к Зверобою и остановилась за его спиной. Это была очень необычная кукла с глубокими мудрыми синими глазами, чёрными волнистыми локонами под маленькой расписной тюбетейкой на макушке. Алладин был в роскошном восточном костюме. Через сильное плечо Алладина висела диковинная тканевая сумка, вышитая замысловатым орнаментом, из которой торчали многочисленные рукописи. И его обезьянка, пользуясь тем, что хозяин отвлёкся на солдата короля, соскочила с его рук, вынула одну из рукописей из сумки и проворно сунула её под куст. Всё, что писал её добрый хозяин, Лилу тайно от него выбрасывала в траву, чтобы хоть кто — то читал эти рукописи и оживил сказку.

— Эй, ты! — сурово окликнул солдата Алладин.

Зверобой вздрогнул и резко обернулся, развернув лошадь на наглеца.

— Вздумал напасть на девушку?! — грозно заговорил Алладин, ничуть не испугавшись Зверобоя.

— Ты кто такой? — нахмурился солдат.

— В кого ты превратился, Зверобой? — с горечью говорил Алладин, по — отечески отчитывая солдата короля, — Ловишь беззащитных кукол, обвешавшись опасным оружием, и служишь Злодею королю! Ты и в правду думаешь, что ты можешь безнаказанно творить зло, служа этому дураку?! Ты думаешь ваше зло будет править вечно? Не бывать этому, так и передай своему лже-королю! Низменные чувства обречены, Зло никогда не побеждало Добро! Потому что оно, прокрадываясь в сердца героев, способно только на разрушение и ещё никого не сделало счастливым. Вашему правлению наступил конец! Ибо появились те, кто поставит всё на свои места и вернёт правду в мир сказки!

Рука Зверобоя легла на рукоятку меча, брови его насупились, но голос Ели вдруг отвлёк его:

— Эй, Зверобой!

Он обернулся.

Еля исчезала, растворяясь в лучах солнца, уезжая на рыси:

— До встречи, солдат!

Зверобой выхватил меч из ножен и повернулся к Алладину. Но и он, как видение исчез с поля зрения. Зверобой посмотрел по сторонам. Но ни наглеца Алладина, ни его обезьянки нигде уже не было.

А в холодном каменном замке короля Недодела на ступенях к зловещему трону сидели Главнокомандующий армии Его Величества — генерал Ариус и закованный в кандалы раб — Недозлюк. Его изорванная старая одежда свисала грязными клочьями, а потёртые башмаки со сломанными носками говорили о том, что когда-то этот бедняга был весьма высоко породной куклой.

— Генерал, разве это так много? — говорил старик, — Ведь я хочу лишь одного: найти мою маленькую доченьку, мою кровиночку.

— У вас есть дочь? — спросил благородный генерал.

Закованный в кандалы загремел цепями и закивал головой:

— Да, да! Она такая прекрасная и совсем юная. А этот мир слишком жесток для ребёнка, оставшегося в одиночестве. Я не уделил ей должного внимания, расстроился и позволил ей уехать с друзьями на небезопасное мероприятие. Конечно, я плохой отец… Но я очень старался! Прошло много лет. И у меня нет другого смысла жизни. Хотя где-то очень далеко во мне возможно нуждается целый народ!

В это мгновение в залу каменного замка, по всем углам увешанную тяжёлыми коптящими факелами, вбежал король Недодел с длинным чёрным посохом в руках. На вершине посоха величественно красовался будто бы подросший Камень Чудес. Король ударил со всей силы этим посохом беднягу в лохмотьях и замахнулся на генерала Ариуса. Но тот даже не шелохнулся, в упор глядя на своего короля. Тогда Недодел, весь багровый от злости опустил свой посох. На нём была длинная чёрная мантия, медное жабо и золотая, высокая как башенка корона. Он несколько секунд подслушивал разговор генерала и Недозлюка и теперь ворвался с целью оборвать их разговор.

— Что ты несёшь?! — закричал он, ворвавшись в помещение, — Очередной бред, как же ты мне надоел! Как же я ненавижу тебя, ты жалкий слабоумный старик! Как ты смеешь говорить с моим генералом?!

— Ваше величество, — вмешался генерал Ариус, желая вступиться за беднягу.

— Заткнись! — резко оборвал его Недодел и наклонился к лицу заключённого так близко, что тот испуганно заморгал глазами.

— Разве я позволил тебе говорить? А?.. — зарычал он, прямо в лицо Недозлюка, — Надо было тебя уничтожить, ты давно заслуживаешь наказания. Я — король! Слышишь? Я повелеваю тебе заткнуться, иначе я закопаю тебя в куче мусора, ты меня понял?! Сиди и жди своей участи!

И вдруг он увидел сочувствие в глазах генерала. Но сочувствие не ему, а заключённому. Тогда Недодел резко схватил длинную цепь, которой был прикован его особый заключённый к высокой ножке трона. Он притянул беднягу к себе и, вырвав её звенья, смыкающиеся на запястьях Недозлюка, выволок беднягу из замка.

— Карету мне! — крикнул он засуетившимся вокруг него солдатам.

Ему подали черную зловещую, как он сам карету. И он, прицепив к запястьям обессиленного старика другую цепь, тут же пристегнул другой её конец к карете. Затем сел на козлы, схватил поводья и так дёрнул их, что лошади взлетели с места и помчались вперед, сметая всё на своём пути.

А Алладин, хромая на одну ногу, шёл по густой траве и ему уже казалось, что эта трава никогда не закончится. Им срочно нужно было найти ночлег, но вокруг не было ни одного укромного места. А ещё всюду сновали солдаты короля, ловили не покорных и нарушавших границы кукол, поэтому приходилось идти сквозь такую высокую траву, прячась от лишних глаз. Алладин был не тем проворным юношей из сказки. Напротив, хромая стареющая кукла, заточенная в образ Алладина неизвестно кем. Лилу — его маленькая обезьянка неугомонно лазила по нему, пока он шёл, перепрыгивая с одного плеча на другое, дёргая за лямку его сумку и всё время пищала от жажды.

— Лилу, — взмолился Алладин, едва справляясь с усталостью, — прошу тебя, дорогая! Не ёрзай и дай мне спокойно идти. Я знаю, милая, ты очень хочешь пить. Смотри — ка, здесь в кувшинке нежного колокольчика осталось немного утренней росы!

Алладин сложил ладонь чашей и наклонил лепесток колокольчика. Тут же ему в ладонь лениво скатилась крупная капля росы.

— Пей, Лилу, — ласково предложил Алладин.

Но в кустах что-то шумно заёрзало и Лилу, испуганная этим звуком, быстро соскочила с плеча Алладина, опрокинув его ладонь и влезла на дерево.

Алладин вздрогнул и обернулся.

Перед ним виновато и жалко топтался ослик Латоша.

— Извините меня, я не хотел вас напугать, — немного гнусавым, но мягким тенором произнёс он и растерянно осмотрелся вокруг, — здравствуйте!

Алладин вытер мокрую, никого не напоившую ладонь об сумку, висевшую на плече и добродушно склонил голову:

— Здравствуй, Ослик.

— Вообще — то меня зовут Латоша. Ударение надо ставить на букву «О». Ладошка — Латошка. Меня сшила девочка, чтобы держать меня в ладошках. Но держать меня в руках ей быстро надоело и она меня…

Ослик вдруг замолчал, потом не ловко потоптался на месте и закончил:

— Потеряла…

При этих словах, он тяжело вздохнул и уставился на Алладина. Лилу с любопытством рассматривала его нежный розово — белый бантик на шее с большой белой бусиной в центре. Теперь она не чувствовала опасности и доверчиво спустилась вниз. Тряхнув ветки, она ловко поймала языком немного росы и с удовольствием сглотнула её.

— Сожалею, Латоша, — отозвался Алладин и присел на небольшой камень, — такое случается в этом мире. Дети часто теряют свои игрушки. Ты, наверное, хотел бы вернуться к ней?

— К девочке? — Латоша позволил себе чуть приблизиться к Алладину, — Нет, не очень. Она уже очень давно выросла.

Алладин снял с натёртой ноги длинный шлёпанец с сильно закрученным носком, который на востоке называется бабуши. Он удручённо посмотрел на свою ногу и сокрушённо покачал головой. Латоша опустил голову и увидел, как исцарапанные ветками ноги Алладина совершенно распухли и стёрлись.

— Долго идёте? — сочувствующе спросил он.

— О, да! Очень долго, Латоша, наверное, как и ты, — ответил Алладин и обернулся на Лилу, которая прятала в кустах очередной листочек рукописи.

— А может быть, — не смело предложил Латоша, — вам нужен спутник? Тем более, я мог бы вас везти на себе.

— Лилу, что ты там… — Алладин не закончил фразу и изумлённо посмотрел на ослика.

— Ты правда хочешь помочь нам, Латоша? — с благодарной радостью воскликнул он.

Ослик не менее радостный, что его предложение было принято, закивал головой:

— Я буду рад, очень рад! Безумно боюсь одиночества!

Алладин положил в сумку свои бабуши и сел на ослика, вытянув руку Лилу:

— Иди ко мне скорее, маленькая проказница, пока наш новый друг не передумал!

Лилу схватилась за ладонь Алладина и уже через мгновенье сидела на его плече, хитро поглядывая на рукопись, украденную у Алладина, которая так и осталась лежать под кустом. И Латоша, резво потоптавшись на месте, весело поскакал вперёд.

— Меня зовут Алладин, — представился Алладин, — а это моя обезьянка Лилу. Честное слово, не знаю, откуда она у меня.

И они все вместе рассмеялись.

Солнце уже садилось. Трава покрылась не ясным золотом заката, всюду слышны были беспрестанные цикады и комары бессмысленно кружились в воздухе мелкими стайками. Японская коллекционная кукла Танака, сделанная по образу компьютерного персонажа бесстрастно стояла над Тианой уже несколько часов. Она была с короткой креативной стрижкой, раскосыми карими глазами, в коротенькой креативной чёрной кожаной куртке, под которой был белоснежный топик и чёрные кожаные шорты. На ногах компьютерной героини были длинные выше колена чёрные гольфы и высокие лоферы. Танака попыталась поднять Тиану с земли, но она была настолько вялая, что казалось невероятно тяжелой. Время транквилизатора уже истекло и Тиана постепенно, но очень медленно приходила в себя. Однако встать она всё — таки не могла.

— Что — то задомажило меня! — пользуясь современным сленгом, прошептала Тиана, увидев перед собой Танаку.

— Я захилю тебя, — сочувственно ответила Танака, что означало: «Я исцелю тебя».

Тиана взялась за руку Танаки, протянутую ей, сделала усилие и встала на ноги. Но как только она оказалась прямо перед незнакомкой, в голове её зашумело, зазвенело и она упала прямо Танаке в руки. Едва удерживая Тиану на ногах и обхватив её обеими руками, компьютерная кукла Танака воскликнула:

— Проблема!

Солнце уже почти завершило свой путь к горизонту и уселось, как огромное яблоко на тонкой, почти не существующей полосе, разделяющей небо и землю. Еля уже приготовилась спать, когда услышала внизу топот копыт и чей-то громкий злобный крик. Она высунулась из дупла и вгляделась в засыпающий палисадник, по которому мчалась чёрная, как смоль кованная карета с диким грохотом цепей.

Недодел бил плетьми разгорячённых лошадей и мчался к густым тёмным зарослям, где стояла в полном одиночестве клетка — тюрьма для всех не угодных кукол. В руках Недодела сиял багрово красным светом посох, на конце которого возвышался Камень Чудес. И сиял он так ярко, что освещал дорогу, словно зловещий факел. За каретой, едва поспевая, бежал, прикованный цепями, почти на согнувшихся ногах старик в разорванных лохмотьях. И на всю округу слышен был разъярённый голос Недодела:

— Что ты там надумал рассказать, а? Ты забыл, что я говорил тебе?! Куклы не должны знать ничего из прошлого! Они теперь злодеи! Мои злодеи! Они ничего не помнят, им и не надо. Пусть всю жизнь думают, что они глупые и безвольные солдаты своего короля! То есть мои солдаты! Ты понял?! А ты больше никто! И никому не интересно слушать твои бредни о твоей дочери!

— Недодел, — плакал старик, — Недоделушка! Пожалуйста… мне больно… я устал!..

Еля тут же толкнула в бок засыпающую Атишу:

— Атиша! Просыпайся! Мы должны помочь!

Потом, спускаясь по веткам высокого дерева вслед за ловкой рысью, она несколько раз прошептала:

— Ах, бедный старик!.. Ну, злой король, надо проучить тебя!

А Недодел, извернувшись на Недозлюка, снова ударил его длинным тяжёлым посохом и продолжал кричать на всю округу:

— Как ты посмел говорить с моим генералом?! Я тебе говорил, чтобы ты не болтал своим языком. Ты ослушался меня, чёртов король! А теперь плачешь и просишь пощады?! Я собственноручно засажу тебя в клетку, а на рассвете казню! Понял?

— Понял, — безвольно отвечал старик, — только сейчас… нельзя ли ехать потише, я не успеваю…

Вдруг высокая тяжелая ветка огромного дерева, обломилась прямо перед каретой и со страшным скрежетом упала на повозку. Оглобля разлетелась на куски и испуганные лошади бросились в разные стороны. Огромная рыжая рысь с дерзкой всадницей на спине выскочили невесть откуда и напали на карету, прежде чем Недодел успел понять, что происходит.

— Пригнись, Недодел! — вскрикнул Недозлюк и от страха упал на землю.

Раздался звонкий лязг и цепи разорвались, освободив Недозлюка. Он поднял голову и увидел, как рыжеволосая всадница, отобрав у Недодела огромный посох, скачет вокруг напуганного насмерть лже-короля, обматывая его жёсткой веревкой. Старику показалось, что он где-то уже видел эту рыжую бестию, но вот где и когда вспоминать было не к месту. Она вдруг резко обернулась на старика и громко крикнула, сверкнув алмазными глазами:

— Бегите! Быстро!

И напуганный её криком, Недозлюк, хромая и звеня оставшимися на нём кандалами, бросился бежать от повозки с ошарашенным Недоделом.

— Мой посох! — заорал во всё горло король Недодел, не в силах распутаться и видя, как быстро растворяется в темноте рыжая всадница с его Камнем Чудес. А Камень по мере того, как удалялся от Недодела бледнел, теряя свой кровавый цвет и медленно становился хрустально белым. Хотя и этот свет вскоре исчез из вида.

— Мой камень! Мой Камень! — ревел Недодел. Но его уже точно никто не слышал.

А на рассвете на окраине города в густых зарослях кудрявого бульданеша, раскинувшегося круглыми белыми шарами цветов среди множества мелких разноцветных маргариток прятался крохотный волшебный домик Колдуньи Тайры. В кружевном тёмно — синем коротеньком платье, с короной из червонного серебра в виде высоких козьих рожек, длинными блестящими кудряшками она была похожа на сапфирового эльфа. В цветах нежился Парис — мраморный рысёнок, выросший у Тайры и прирученный ею ещё с детства. Сейчас он, конечно, был огромной сильной рысью и от котёнка, которого она однажды принесла в дом ничего не осталось. Весь её дом был полон крохотных разноцветных скляночек, туго перетянутых тонкой бечёвкой. Они стояли вместе со старыми книгами на многочисленных полках, с которых свисало множество сухих травяных пучков, связанных веничками. И в каждом из этих пузырьков было какое-нибудь волшебное зелье. А чтобы понять, для чего они предназначались нужно было внимательно прочитать надпись, написанную на них красивым размашистым почерком. Книги были старыми и ветхими, в кожаных переплётах, аккуратно прошитых толстой ниткой. Тайра много лет собирала эти книги по всему городу, по преданиям их оставляли Лесные Эльфы. Этих Эльфов никто никогда не видел, они тщательно прятались от людей и сказочных существ, но повсюду оставляли накопленные знания в скрученных листьях дуба, в дуплах, в многослойной сухой коре старых деревьев. Читая книги лесных Эльфов, Тайра узнавала, как лечить тоску и скарлатину, как залечивать глубокие раны и просто ссадины, что такое хорошо, что такое плохо. Она в совершенстве знала птичий язык и умела читать письма деревьев. К ней часто приходили бродячие игрушки, чтобы полечить свои многочисленные царапины или зашить оторванное ушко или лапку. А ещё к ней очень часто приходил Главнокомандующий армии короля Недодела генерал Ариус. Они тайно дружили уже несколько лет: в силу своей любознательности и природной тяги к знаниям, он внимательно читал её книги, подолгу беседовал с Тайрой о свойствах волшебных снадобий, задумчиво разглядывая её белёсые блестящие волосы. Но однажды Маленькая Колдунья Тайра нашла книгу неизвестного Сказочника. Она лежала под кустом клумбы и выглядела уничтоженной. Тайра осторожно почистила переплёт с кованным значком, приклеенным по центру, подшила книгу и оставила себе. И в момент, когда генерал Ариус пришёл к Колдунье на этот раз, Тайра сидела под солнышком на крылечке. Изучая старые рукописи недавно найденной книги Сказочника, из которой грубо было вырвано несколько последних листов, она не заметила его появления. А он, спешившись с лошади, долго смотрел на неё безмолвно, потом вдруг тяжело вздохнул и сдвинул брови.

— Здравствуй, Колдунья, — мягко поприветствовал он.

Она вскинула ясные изумрудные глаза на своего старого друга и вдруг смутилась. Тайра не любила, когда Ариус приходил незамеченным. Она потёрла ладошку об ладошку, образовав между ними крохотный комочек света и игриво бросила его в генерала.

— Сколько раз просила тебя не подкрадываться к дому! — упрекнула она его, нарочито сердито сдвинув свои тонкие брови. Но Ариус видел, что глаза её приветливо улыбались ему, а в доме на круглом столике у окна тут же задымился волшебством ароматный лимонад с лепестками роз. Генерал тихо засмеялся, но поверх чёрной маски на его лице Тайре улыбнулись только его прекрасные тёмно — фиолетовые глаза.

— Чем сегодня удивишь меня, Тайра? — проходя в дом и сняв длинный чёрный плащ, спросил он.

Она вбежала в дом вслед за ним и мигом оказалась за столиком, со стеклянным кувшином в руке. Там уже бултыхались с крохами сахара медовые лепестки роз и нежно — голубых фиалок. Генерал снял маску и улыбнулся снова. Никогда и нигде он не показывал своего лица. Но здесь всё было иначе. Тайре он открывал не только своё лицо, но и всю свою добрую трепетную душу.

— Представляешь, Ариус, — защебетала Тайра, разливая сладкий лимонад с пузырьками в стеклянные стаканчики, — я прочитала, что семь лет лет назад в мире людей существовало целое королевство кукол, и у них был Принц — благородный и отважный правитель своего народа. Прямо перед свадьбой благородный Принц потерял свою возлюбленную Принцессу и отправился искать её. Но так и не вернулся обратно. А королевство исчезло и все куклы оказались бездомными странниками.

— Грустная и безликая история, — подметил генерал, с удовольствием попивая вкусный сладкий лимонад.

— Почему безликая? — не отрывая стаканчик от губ, Тайра взглянула на него своими прекрасными изумрудными глазами, хлопнула длинными ресничками и он перестал пить.

Генерал отвёл взгляд и поставил стаканчик на стол.

— Потому что ты не назвала ни имени королевства, ни имени Принца, ни имени его Принцессы, — ответил он и снова посмотрел на Колдунью.

Тогда она печально покачала головой:

— К сожалению, все имена в книге размазаны чьим — то толстым грязным пальцем.

— Это значит, что кто-то умышленно стёр их, — заключил генерал Ариус, — кому — то было очень важно спрятать имена героев этой сказки.

Тайра озадачено сдвинула брови и полезла что — то искать на своих полках, встав на цыпочки, так как они были немножечко высоковаты для неё. Генерал понаблюдал за Колдуньей минуту и, увидев, что именно пытается ухватить крошечная рука Тайры, подошёл сзади и, протянув свою руку, взял несколько рулонов исписанной бумаги. Тайра благодарно кивнула и они, усевшись вместе прямо на пол, растянули широкие рулоны, исписанные каллиграфическим почерком.

— Я полагаю, генерал, — констатировала Колдунья, — что эти бумаги являются частью этой загадочной книги.

В холодном каменном замке короля Недодела никого не было. Усталые факелы тускло сияли в тронном зале и от их света было дико тоскливо и пусто. Высокий трон, искусно сделанный из извилистой древесины возвышался на пьедестале в центре зала и словно нависал на всех, кто должен был находится внизу. Недодел влетел в тронный зал, едва добравшийся пешком до замка, уставший и разъярённый. Увидев своего короля, несколько кукол слуг попытались сразу же дать ему на подносе немного еды, но он злобно отмахнулся, перевернув их на пол и закричал:

— Пошли вон! Все прочь отсюда!

Прислуга испуганно разбежалась и, оставшись один, Недодел влез на свой трон и в болезненном приступе внезапной паники взревел:

— Катастрофа!.. Камень похитили, мой Камень Чудес!.. Чёртов король сбежал! Это же катастрофа, никак иначе!

В этот момент в тронный зал вошёл обеспокоенный Зверобой.

— Ваше величество! Я услышал шум…

— Ты услышал шум?! — заорал король, соскочив с места, — Шум, значит?! А ты не заметил, что я пришёл пешком, без повозки и лошадей! Нет? Не заметил?!

Зверобой растерянно попятился назад от трона. Но Недодел подлетел к нему с раскрасневшимся лицом и сбитой на бок короне и снова закричал, но теперь уже прямо в лицо Зверобою:

— Ты не заметил, Зверобой, что твой король целую ночь отсутствовал? Или тебя тоже не было здесь?! Где генерал Ариус?.. Где он? Где ты? Почему здесь никого не было?!

Зверобой вежливо отстранился от своего короля и простодушно ласково произнёс:

— Ваше величество не обязан отчитываться нам, когда уезжает без охраны по своим личным делам. Генерал был уверен, что вы хотели лично доставить заключённого в тюрьму. А ваше решение — для нас закон. Я шёл сообщить вам новость, но услышал шум…

— На меня напали и ограбили! — почти завизжал Недодел и вдруг осёкся.

Ему совсем не хотелось говорить о посохе с волшебным Камнем, ведь этого никто из его подданных не знал. Все считали, что посох, это просто посох, украшенный красивым красным камнем. О силе этого Камня знал только он сам.

— Что за новость? — успокоившись, спросил король Недодел и, поднявшись от Зверобоя по гулким ступеням, плюхнулся на трон, прикрыв рукой глаза.

— Некий Алладин с обезьянкой на плече заявил передать вам, Ваше величество.

— Что передать? — без интереса, не отрывая руки от лица, спросил обессиленный Недодел.

— Что вашему правлению пришёл конец.

Недодел медленно оторвал руку от лица и поднял холодные, слегка покрасневшие от гнева глаза на своего солдата:

— Кто так сказал?

Зверобой откашлялся и ответил:

— Алладин с обезьянкой на плече. Он сказал: «Вашему правлению наступил конец! Ибо появились те, кто поставит всё на свои места и вернёт правду в мир сказки!»

И Недодел снова побагровел, он будто вскипел на своём троне от мысли, которая пронзила его сию минуту.

— Приведи сию же минуту ко мне этого… как его там?.. А-а… Абалдина!.. Приведи его ко мне вместе с его обезьяной!

— Его зовут Алладин, Ваше величество, — попытался осведомить Зверобой. Но Недодел отмахнулся:

— Это не важно, как его теперь зовут!

Он сел на трон и о чём — то болезненно подумал. Зверобой хотел уйти, но его король вдруг воскликнул:

— И рыжую девчонку на такой же рыжей рыси, найди её и притащи сюда.

Зверобой услышал эти слова спиной. Он замер, затем медленно повернулся лицом к королю и решительно заявил:

— Такого персонажа не существует в нашем королевстве, Ваше величество. Кто вам сказал о ней?

Недодел холодно и задумчиво, не сводя глаз со Зверобоя, закусил двумя передними зубами ноготь большого пальца правой руки, на которую он облокотился, сидя на троне.

— Она ограбила меня, Зверобой! И помогла бежать моему узнику. А ты говоришь мне, что такого персонажа не существует.

Он сказал эти слова так ласково, будто просто по — отечески пояснял солдату. Но его стеклянные глаза были настолько застывшими и красными от гнева, что Зверобой сразу понял, что его ложь может стоить ему жизни.

Грязная вода городского арыка несла сплошной мусор: фантики, пакетики, старые ветки и сгнившие листья. Танака брезгливо поморщила нос.

— Люди совершенно не видят ничего вокруг себя, — сказала она своим бесстрастным компьютерным голосом. Тиана длинным прутиком вылавливала из арыка мусор и складывала его под дерево.

— Они не вокруг себя ничего не замечают, — отозвалась она, — люди ничего не видят у себя под ногами.

— Зачем ты вылавливаешь этот мусор, Тиана? — спросила Танака и вытерла забрызганные зеркала на своём ярко — красном байке.

— Кто-то должен думать о чистоте города, Танака, — ответила Тиана и посмотрела в арык.

Вода освобождённая от мусора теперь текла свободно и даже стала немного прозрачнее. Довольная своей работой, Тиана развернулась к Танаке и спросила:

— Выходит, ты компьютерная кукла из игры и попала в мир людей не по своей воле. Странно всё это, но тогда зачем ты стреляла в меня?

Танака открыла большой вместительный багажник, будто не прислушиваясь к своей новой знакомой.

— Я стреляла не в тебя, — холодно ответила она, не оборачиваясь к Эрике, — я стреляла в чудовище.

— В кого?! — от изумления бровь Тианы поползла вверх.

В этот момент Танака достала из багажника лист рукописи, на котором был нарисован самый настоящий чёртик, только без рожек — никак иначе Тиана не могла описать куклу, нарисованную там. Но она уже видела такую куклу возле домика в винограднике. Только этот чёртик был намного страшнее, в чёрном сюртуке с жабо и дорогими манжетами.

«Необычная кукла, странная, с длинными ушами и длинным хвостом. Злобный и нетерпеливый. Он украл у меня волшебный Камень Чудес!» — прочитала Танака и многозначительно посмотрела на Тиану. Тогда Тиана взяла у Танаки рукопись, узнав знакомый почерк, и тут же достала из кармана своей толстовки точно такой же лист рукописи. Но на нём было написано другое:

«Теперь мир изменится. Потому что тот, кто крадёт Камень Чудес, непременно становится злодеем. А от злодеев ничего хорошего не жди! Исполняя свои глупые желания, они не замечают, как меняют мир».

Танака прочитала написанное и вскинула тревожный взгляд на Тиану:

— Выходит, я права! — холодно заключила она, — Это из-за этого чудовища всё перемешалось в мире персонажей. И по этой же причине я выпала из компьютерной игры и оказалась в мире людей!

— Так ты нашла его? — Тиана всё ещё не могла поверить, что перед ней настоящая охотница на чудовищ.

Танака осмотрелась по сторонам, будто этот разговор подзадорил её ещё упорнее искать чудовище. Затем она гордо подняла голову и ответила:

— Да, я очень долго искала его. И вчера увидела это чудовище там, возле жёлтого домика. Но он увернулся от меня и я выстрелила в тебя. Но это не значит промах. Это значит, что я нашла союзницу. Пусть даже, таким необычным способом.

— А это не может быть другое чудовище? — задумчиво спросила Тиана, — На рисунке он как будто старше и злобнее, чем тот, в которого ты стреляла.

Танака расхохоталась:

— Ты что, думаешь, что в этом городе живёт целое племя чудовищ?!

Тиана согласилась. Да и правда. Откуда столько чёртиков в одном городе?

— Хорошо, что это был просто транквилизатор, — со страхом вспоминая выстрел, снова вздохнула она.

Танака с досадой ответила:

— К твоему счастью, моё оружие в этом мире работает не так, как в игре. Поэтому тебе на самом деле повезло!