Участковый. От кодексов до ритуалов

Галина Гончарова, 2021

От убийства до наведения порчи, от похищения до сатанизма – чем только люди ни занимаются. И добавляют работы участковому. Ирина Алексеева хоть и ведьма, хоть и использует в работе свои способности, все равно сбивается с ног. То друг поможет посодействовать в поиске клада – а найдут труп. То похищенных людей ищешь, а находится бывший жених. То родня мириться задумала – куда бы от них убежать? Вампиры – и те лучше, их хотя бы арестовать можно. И оборотней завербовать, и фамильяра себе найти… и это далеко не полный перечень дел. А ведь есть еще загадочный маг, который хочет провести какой-то черный ритуал. Почему черный? А для светлых ритуалов человеческие жертвоприношения не нужны. И его хорошо бы остановить… Работа, работа и еще раз работа. А личная жизнь? Посмотрим. Но сначала обзаведемся котиком, благо сам пришел.

© Галина Гончарова, 2021

© ООО «Издательство АСТ», 2021

Глава 1

Идея носила простую русскую фамилию — Чивилихин.

Если кому-то понадобилось его убрать, значит, этот кто-то знает и к кому обращались. Разве нет?

Логично…

Так что пришлось Ирине нарушить зарок и отправиться на прием в ту же самую больницу.

Аркадий Игоревич уверенно шел на поправку. Ирина, придя в больницу, вообще умудрилась наткнуться на того же самого врача и пришлось ей отбиваться от расспросов. А то как же? Ведь умирал человек! А если теперь он не умирает, то почему?

Расскажите, девушка, подробности?

Девушка решительно не собиралась ничего рассказывать и отбивалась, как могла.

— Это ведь вы сделали? — насел доктор.

— Ничего я не делала!

— А почему больной на поправку пошел после вашего визита?

— Да кто ж его знает?

Врач скрипнул зубами, но отстал. Понял, что ничего другого не услышит. А если и услышит, то не докажет. И посещение разрешил.

Ирина заподозрила, что будет подглядывать. Или подслушивать. Ну и пусть его…

Стоит ли упоминать, что Чивилихин ей искренне обрадовался. Заулыбался и чуть не раскрыл объятия. Ирина тоже поулыбалась и поставила на тумбочку банку сока. Не с пустыми же руками идти в больницу? Некрасиво как-то.

— Моя спасительница! Как я рад тебя видеть!

— Мы уже на «ты» перешли? — уточнила Ирина.

— Как скажешь — так и буду обращаться. О великолепная и богоравная…

Настроение у мужчины явно было замечательным. И выглядел он намного лучше, по крайней мере, не вызывая желания закопать этого зомби поглубже, чтобы не встал. Румянец на щеках заиграл, кожа постепенно приобретала здоровый цвет. Худоба, конечно, была ужасная, но — ладно. Это сразу не исправишь, это через месяц будет выглядеть как надо.

— Ирина Петровна. Можно просто Ирина.

— Аркадий. Для вас — Кеша.

— Очень приятно, — вспомнила о хороших манерах Ирина. — Вы извините, что я вас вот так беспокою, но у меня нет выбора. Вы еще не нашли своего злоумышленника?

— Нет. Пока — нет.

— У меня подруга пропала, — не стала ходить вокруг да около девушка.

— Это… связано? — напрягся больной.

— Вполне. Тот ритуал, который я провела, ударил по создателю вольта. Логично отплатить мне добром за добро. Я ему точно доставила несколько часов чистой радости.

Чивилихин подумал несколько секунд.

— Ага. Именно поэтому украли вашу подругу? Чтобы вам насолить?

Ирина энергично кивнула.

— Насколько я понимаю, она пока жива. Пока…

— Пока — что?

Ирина пожала плечами.

— Логично предположить — пока я за ней не приду.

— А потом?

— А потом со мной можно сделать что угодно. Я пока еще слишком неопытная. Могу и не вытянуть против стариков.

— Неопытная — кто? — уточнил больной.

Ирина еще раз вздохнула и решила, что надо признаваться.

— Ведьма, наверное. Хотя полноценным ведьмачеством это не назовешь, так, иногда подрабатываю. Бабка у меня умела, мне кое-что передалось, вот и результат.

А что бабка не родная, так это детали. Мелочи, которые никому не интересны.

— А что именно передалось? — заинтересованно подался вперед Кеша. Даже о слабости забыл — ведьма в хозяйстве, это ж вещь! Полезная и нужная!

Ирина невольно хмыкнула. Бизнесмен есть бизнесмен. Прибыль превыше всего.

— Искать умею. В общем-то и все.

Для бизнесмена это оказалось слишком размыто. Конкретики бы добавить.

— Искать? В каком смысле — искать? Диггерство? Кладоискательство? Или еще чего?

— На поиск старинных кладов советую не рассчитывать, — в тон Чивилихину отозвалась Ирина. Хотя и стоило обдумать идею. — У меня дар под другое заточен. Людей могу найти, что-то спрятанное… пока и все. С вашим вольтом вообще случайно получилось. Он был спрятан, я его нашла, ну и — результат. Не давать же вам умереть от порчи? Особенно если исправить это не сложно.

— Не сложно, — хмыкнул Кеша, вспоминая все процедуры, которые ему пришлось пройти, все съеденные таблетки, закапанные капельницы, больную, простите, попу. Уколов-то кололи немереное количество, а они болючие, и синяки от них бывают здоровые.

— Мне — несложно, — уточнила Ирина. — Когда знаешь, в чем именно проблема, знаешь и как с ней разобраться. Думаю, умирать вам не хотелось.

— Правильно думаете, совершенно не хотелось, — согласился Чивилихин. — А моего врага найти можете? Того, кто все это затеял?

Не то чтобы он во все это сильно верил. Но утопающим не до веры, выплыть бы.

— Могу попробовать. И предлагаю объединить усилия, — честно ответила Ирина. — Я найду вашего врага, а вы поможете мне разобраться с колдуном. Или кто там Люсю… мою подругу похитил.

— А мои люди справятся?

Вопрос был вполне закономерным. После своего столкновения с магией Чивилихин начал относиться к ней с опаской.

— Куда они денутся, — небрежно отмахнулась Ирина. — Было бы что сложное, я бы в других местах искала. Справятся и даже не запыхаются.

— Колдун все-таки…

— Испокон веков колдунов одолевали многолюдьем. Когда один-два человека — там он и глаза отвести может, и обморочить. А когда десять человек — нет, тут уже не рядовая силенка нужна. Да и пуля — дура. Хоть ты как колдуй, а свою цель она всегда найти может.

— Думаете?

Ирина притворилась, что вопрос относился к пулям, и серьезно кивнула.

— Я еще их оружие заговорю. В самый раз будет.

Чивилихин демонстративно задумался. Хотя на самом деле уже все решил и просто тянул время, чтобы поторговаться. Ход рассуждений был несложным.

Если ему помогут, это и будет означать и наличие сглаза, и прочие неприятные вещи. Тогда можно и остальные договоренности выполнять. А если нет…

На нет — и спроса нет. И его может уже не быть.

А жить хочется. Даже если придется признать, что в картине мира прибавляются еще колдуны, ведьмы и прочая нечисть. С другой-то стороны… и прибавятся? И что? Хоть колдуны, хоть ведьмы, хоть гигантские сумчатые муравьеды — без разницы. Главное, чтобы ему лично не пакостили, а там пусть живут.

Но кто-то же ему напакостил?

Хорошо бы иметь защиту, а других настоящих ведьм кроме имеющейся он просто не знал. Значит, нельзя терять контакт с этой. Не по газетам же искать? Или — того хуже — по телешоу! Так что соглашаемся, друг мой, соглашаемся.

— Имеет смысл попробовать. Вы ищете моего врага, я помогаю вам — с вашим.

— Да.

— По рукам.

— Почти по рукам.

— То есть? — напрягся Чивилихин.

— Есть несколько вещей, которые мне очень не нравятся. Если вы к ним имеете отношение, я просто уйду, — пояснила Ирина.

— Например?

— Педофилия. Было, нет?

Судя по брезгливости на лице мужчины…

— Я что — больной?

— Наркотики, оружие?

— С наркотой никогда не связывался, оттуда не выскочишь. С оружием случилось пару раз. Еще что? Терроризм? Тоже не грешен.

Ирина медленно кивнула.

— Преступления в сфере экономики?

— Не только. Но в основном — да.

Ирина кивнула.

Мужчина не врал, это она видела и ощущала четко. Самого гадкого не было, а остальное…

Да кто б сомневался, что и убийства за ним числятся? Может, и не одно, и не два, в девяностые передел кровью отмечался. Вампиры бы от зависти сдохли, сколько ее тогда пролилось. Им бы на триста лет прокорма хватило, даже с полноценным восьмиразовым питанием.

Конечно, это карается законом. Но строгость законов России, хоть империи, хоть федерации, всегда компенсировалась необязательностью их исполнения.

Да и Ирина себя не чувствовала вправе судить.

Есть вещи, которые нормальный человек не стерпит. Часть она перечислила.

Остальное?

На совести каждого. Ей ли судить? Сама уже убивала, да и дед рассказывал кое-что. Иногда дух закона надо ставить выше его буквы, а это считается преступлением.

Нет, не ей судить, но ей — действовать.

Ирина бестрепетно пожала все еще жутко худую кисть.

— Договорились. Итак, кому было выгодно ваше устранение?

Мужчина молча потыкал пальцем в экран айфона и протянул его девушке.

Семь фамилий, в том числе две женских.

— Жена, дочь…

— Сын, зять, трое ребят, которые могли бы меня заменить.

Чивилихин последовательно показывал пальцем, поясняя, о ком из перечисленных на экране идет речь.

— Хм…

— Сволочь я? Да? Всех подозреваю, даже родных детей.

— Нет. Просто не очень счастливый человек, — просто ответила Ирина, задумываясь над другим вопросом.

— Неужели?

Вопрос был задан с какой-то странной интонацией, но Ирине было решительно не до того. С семейными отношениями — к семейному же психологу, но уж точно не к ней. Ладно-ладно, если что — к ведьме, которая специализируется именно на этом. Верну в семью, приворожу, причешу, отвешу на уши… Ирина даже может помочь с поисками специалиста. А самой в эти душевные сопли лезть?

Увольте!

Ей другой вопрос интереснее.

— А любовница?

— У меня ее нет.

— Серьезно?

Мужчина чуть смутился.

— Не в том смысле, что потенции не хватает. Или что я верен жене.

— А в каком именно смысле? Просто кто-то же добрался до вашего биоматериала. Любовнице проще всего было бы его заполучить.

— Ну да. Но…

— Но?

Ирина заинтересовалась. И вытянула из мужчины, что он обходился по-простому. Тем, что под руку попалось.

Некогда, понимаете?

Работа, забота, дела, дом, семья… и когда тут втиснуть красивую куклу? Чтобы сидела и ожидала его? Да просто — некогда и неохота. Опять же, тратить время, силы, деньги, куда-то ее выводить… это вы книг о жизни высшего света начинались. А у тех, кто работает, ни времени, ни сил, ни желания на все эти ритуальные танцы просто нет. Но есть определенные потребности. И как поступить?

Как большинство мужчин в такой ситуации.

Трахать секретутку.

Не путать с секретаршей, таковая тоже есть, умная и ответственная дама лет пятидесяти с хвостиком. У него на заводе секретариат — это вообще отдел из шести девиц, меньше не справляются. Вот одну из них он и того-с…

Выбрал специально незамужнюю, не самую красивую и умную, зато достаточно сообразительную, чтобы не лезла в его жизнь. Повысил саму девицу, повысил ей зарплату и регулярно, как начальника, вызывал к себе в кабинет.

А для чего там диван стоит?

Это уж не ваши проблемы.

Секретутка трудилась и изображала бурную деятельность, секретарша работала. И обе друг друга не трогали.

— Фамилия?

Ирина хозяйственно приписала в список еще одного человека. И подумала, что в жизни всякое может быть. И хорошее, и плохое…

Но это философия.

Люську выручать надо. А чтобы Чивилихин помог ей, надо для начала помочь ему. Не останавливаясь на полдороге. А то ведь кто порчу наслал, тот и повторить свой опыт может. И опять ищи вольт? Опять лечи?

Слишком это дорогое удовольствие.

Ладно-ладно.

Энергозатратное.

Договорились на завтрашнее утро и разошлись, довольные друг другом.

* * *

Ирина как раз шла с работы, когда ее догнал Кирилл и пошел рядом.

Ирина хмыкнула.

По случаю теплой погоды на них была примерно одинаковая одежда — голубые джинсы и футболки белого цвета с рисунком. Только у Ирины рисунок цветка, а у Кирилла — здоровущая, во всю спину, волчья морда, этак с намеком. Кроссовки удачно дополняли комплект.

Разве что у Ирины был с собой маленький рюкзачок. Небольшой такой, джинсовый. Не в карманах же самое нужное носить?

— Иришка, привет!

— Привет, привет, — отозвалась Ирина оборотню. Ни на минуту она не поверила, что он появился здесь случайно. Нехорошо от таких случайностей попахивает. Подставами и закономерностями.

— А что так грустно? — не кокетство, а скорее, дружеский вопрос. Без подначки. Поделись, в чем проблема, может, на двоих она меньше окажется?

— Люся пропала, — не стала скрывать Ирина.

— Как пропала?

— А вот так. Была — и нет.

Кто такая Люся, Кирилл знал, а потому зашагал рядом с Ириной, подстраиваясь под ее шаг. Сильно напрягаться не приходилось, хоть шаги у Ирины и были меньше, чем у оборотня, но шла она быстро. Не семенила, не виляла попой, не кокетничала каждым шагом. Просто целеустремленно шла по своим делам.

— Чем я могу помочь?

Ирина остановилась и первый раз поглядела на оборотня… иначе.

Не как на церковного пса, как на человека. Но в то же время и с недоверием.

— Твое начальство это одобрит? То есть — одобрит твою помощь ведьме? Тебе вроде как не положено?

— Мое начальство об этом не узнает. А что и куда мне положить — сам разберусь.

— Даже так?

— На крови поклясться? — Кирилл явно был задет.

Ирина хмыкнула.

— Не надо. Я и так поверю. Или…. Прокляну на облысение.

Кирилл фыркнул в ответ.

— Испугался. До облысения. А если серьезно?

— А если серьезно, такая ситуация…

Ирина рассказывала про Чивилихина, про вольт, про его уничтожение, и наблюдала, как мрачнеет Кирилл.

— Почему ты раньше не сказала?

— Не придала значения.

— Нет, серьезно? — ехидства в голосе оборотня было, хоть ты плюшки начиняй вместо варенья.

— Вполне серьезно. А я тебе обязана отчетом? Или докладом? Доносом? Не припомню такого, чтобы государственные структуры перед церковным леваком отчитывались.

— И зря, между прочим.

— Почему?

— Потому что это и мое дело. Не только твое. Все, что ты рассказала, в моей компетенции.

— С чего бы? — прищурилась Ирина. И наткнулась на ответный взгляд оборотня. Серьезный, твердый.

— Ириш, церковь можно любить или не любить, этого не запретишь. Но есть вещи, которые она решительно не одобряет. К примеру — порчу, проклятия, всю эту черную магию.

Ирина могла бы поспорить, она прекрасно помнила, как Прасковья навела порчу на одного отдельно взятого подонка, и очень это одобряла. Иная черная магия получше светлой будет. Поделом таким тварям. Но в данном случае — к чему рассуждать об абстрактных материях?

Здесь и сейчас все правильно, боритесь на здоровье. И мы сбоку примажемся. Со своим, вполне конкретным делом.

— Доложишь старшим по званию?

— Нет. Не доложу, пока ты не разрешишь, — покачал головой оборотень. — Но и лишним, наверное, не буду. Ты же понимаешь, что это авантюра?

— Страшная. Но и бросать подругу, даже не попробовав ее выручить?

— Это неправильно. Итак, что ты предлагаешь сделать?

— Чивилихин при мне позвонил этим людям и попросил поговорить со мной. Приду и спрошу, можно — в лоб, да или нет.

— Думаешь, тебе все так просто скажут?

Так просто — не скажут. Но…

— Пусть соврут. Я же ведьма, мне и того хватит. С остальным пусть Кеша сам разбирается.

— Кеша?

— Чивилихин. Он разрешил себя так называть.

Кирилл молча кивнул. Подумал пару минут и поинтересовался:

— Что ты ему о себе рассказала? Как о ведьме?

— Что почти ничего не умею, — правильно поняла вопрос Ирина. — Бабушкино наследство, а я недоучка. Но и того хватило.

— Еще бы не хватило, чай, не дурак. Он теперь в тебя крепко вцепится.

— Буду оказывать консультационные услуги, — отрезала Ирина. — Иногда.

— А полиции можно так поступать? — поддел оборотень.

— Мне можно частным образом ходить к друзьям в гости и чай пить, — Ирина и не подумала стесняться. А чего?

Подрабатывают у нас все. И в обход государства.

Хорошо ли, плохо ли… есть грань, которую лучше не переходить. К примеру, «крышевать» Ирина никого и никогда не сможет. А вот качнуть чашу весов в таких случаях, как сейчас, с вольтом…

Это — надо.

А еще…

Век полицейского короток. И уже в пятьдесят лет, даже раньше, она окажется не у дел. А ведь это не конец жизни!

Жить да жить, радоваться да работать!

Не дадут.

А вот ведьмовство поможет и в профессии оставаться, и опять же, не заскучаешь…

Шерлок Холмс, Бейкер-стрит?

Да смейтесь на здоровье! Хоть бы и мисс Марпл, а все лучше, чем сидеть на попе ровно. Уж больно это занятие скучное и надоедливое. Кто-то из пенсионеров от скуки спасается. И дачи есть у людей, и дети, и внуки, и даже животные, но…

Почему бы — не стать как та же Прасковья? Ведь до последнего дня ведьма ворожила, наверняка. Должно, должно и в семьдесят лет, и в девяносто быть у человека любимое дело. Обязано.

А иначе — смерть души.

Впрочем, о таких серьезных категориях Ирина долго размышлять не собиралась.

— Я завтра хочу съездить на завод. Поедешь со мной?

— А работа?

— Я после работы.

— Там кто-то будет?

— Производственный цикл не останавливается. Завод работает в три смены, — отозвалась Ирина. — Будут. Хотя и не все, но вот эти трое — точно. И из секретариата кто-то будет, и Чивилихин-младший подъехать обещал. Для одного дня — сойдет.

— Во сколько подходить?

— В пять. Только не к участку, сам понимаешь.

— Понимаю.

Мужской коллектив, знаете ли. Ирина хоть и стала «своей», но сплетен не хотела. Никаких. На то она и личная жизнь, чтобы касаться одной конкретной личности. А не всех окружающих.

* * *

Завод.

Проходная, пропуск…

Разрешение за подписью директора подействовало лучше всякого пропуска. Да и форма помогла, и удостоверение. Почему-то при виде красных корочек народ цепенеет, а что участковый — достаточно мелкий чин, никто не думает. Перед Ириной распахнулись все двери. И первой ее жертвой стал зам. директора, Вадим Георгиевич с удивительно шедшей ему фамилией.

Редькин.

Вот на редьку он и был похож.

Невысокий, кругленький, белокожий и светловолосый, крепко сбитый, с коротенькими ручками и ножками. Но мозги там явно были не от означенного овоща, дурака на таком производстве держать бы не стали.

К Ирине Редькин отнесся без всякой симпатии, буркнув сквозь зубы:

— Здравствуйте.

— И вам не хворать, — в тон ответила Ирина. — Пару минут мне уделите?

— Конечно. Кеша просил…

— Ему тяжело. Он человек очень деятельный, — в тон отозвалась Ирина. — А тут больница, капельницы и прочая дрянь. Лечись и врачей слушайся, а они ругаются. И иголками колют. Больно.

— Это да. Но Кеша сказал, вроде поправляется?

Ирина кивнула.

И чутьем поняла — не этот. Таким облегчением от Редькина повеяло — надо было чувствовать! Ура! Шеф выздоравливает! Даже — УРА!!!

— Слава богу. Быстрее бы…

— А он был уверен, что вы прекрасно справитесь с работой в его отсутствие? — подкинула «ёжика» Ирина.

— Справлюсь, — согласился Редькин. — Но недолго.

— То есть месяц? Или больше? Полгода? Год?

Уже на шести месяцах Редькин принялся мотать головой и снизошел до пояснений.

— Понимаете, барышня, у нас — команда. Кеша — генератор идей, я исполнитель, Димка с людьми идеально договаривается, а Семен рационализатор. Он Кешины проекты со всех сторон просчитывает и все варианты учитывает. У него на каждый чих свой платок найдется. Но Кеша… у него голова иначе варит. Не хуже, не лучше, а просто — иначе. Мы без него не потянем, и все отлично это понимаем.

— Но кто-то ж его решил отравить, — фыркнула Ирина.

— Отравить?

— Да, вы знаете…

Версию Ирина придумала совместно с Чивилихиным. И озвучивала смело — подтвердят. И врачи, и сам Кеша.

— Вот б…

Редькин выругался, потом покосился на Ирину, на Кирилла, который принял вид стенки, и вздохнул.

— Извините.

— Не за что. Его таллием травили, если что,

— Таллием? — такое искреннее удивление было не сыграть.

— Да.

— Редкость какая… даже по нашим временам.

— Не попался б хороший врач, так никто б до конца и не понял.

Редькин заскрипел зубами.

— Уроды е… извините еще раз.

— Ничего страшного, — благородно простила ведьма.

— Но как его подсунули? Если не секрет?

— Да хорошо хоть не в пищу, — махнула рукой Ирина. — А то бы однозначно вашего друга ничего не спасло. Нашли способ, в машину засунули. В личную. Вот он дозу и получал регулярно.

— Он же с водителем ездит? Почему тогда водитель не заболел?

— Так-то да, но водитель при нем не двадцать четыре часа в сутки. И я же сказала — в личную.

— Это в его «лексус», что ли?

— Что ли.

— А… тогда понятно, там как раз водитель редко отмечался. А Кешке водить нравилось, да.

Редькин явно поверил в предложенную ему версию.

Да, водить Чивилихин любил, хоть и не слишком часто получалось. В поездках постоянно то бумаги проглядываешь, то по телефону разговариваешь, руки и голова другим заняты. Отсюда и личный водитель, и служебный джип. А есть еще домашняя машина. Любимый «лексус», который Кеша холил и лелеял. И выезжал на нем только сам. Правда, получалось редко, но пару раз в неделю — вполне. Хватит этого для отравления?

Хватит.

— И вы думаете, это кто-то из нас?

— Я вообще пока не думаю, — пожала плечами Ирина. — Я просто спрашиваю. Не вы?

— Не я.

— Не злоумышляли, не подкидывали, порчу-сглаз не наводили, — вроде бы в шутку уточнила Ирина.

— Не я. Чем хотите поклянусь. Проверять будете?

— По ежедневнику.

— А…

— Источник таллия нашли, поставщика отловили, но покупателя он не знает, — «слила» еще информацию Ирина.

— Ах, вот оно что!

— Да, примерно так. Ежедневник дадите?

— Дам.

— И в секретариат отведете?

— Отведу.

— И с другими заместителями мне бы поговорить…

— Сеня у себя в кабинете, а Димка будет минут через двадцать. Он звонил. Идемте пока к Сене?

Ирина кивнула. И направилась вслед за Редькиным.

* * *

У Сени ее ждало новое разочарование.

Чивилихин был неглуп, и друзей себе подобрал под стать. Ни одного идиота среди его команды не было. Сеня прекрасно осознавал свои сильные и слабые стороны, и воевать не собирался. Из-за чего?

Прибыли?

В том-то и дело.

Чивилихин дураком не был, понимал, что сытая лошадь бежит быстрее, и друзей спонсировал щедро. Прибыли делились из расклада тридцать процентов на двадцать, двадцать и двадцать. Да, у него больше, но не так, чтобы уж капитально. Не тот повод, чтобы завидовать. И еще десять процентов гуляют в виде премий и поощрений. Или помощи, или общей кассы…

Да мало ли что может случиться?

Это примерный расклад. Так что друзьям смысла не было бить его в спину.

Ирина допускала пару процентов, на жадность, злость и глупость, приглядывалась, как могла, но признаков не находила.

Ни Редькин, ни Сеня, ни Дима, оказавшийся весьма интересным мужчиной лет сорока, ничего против друга-босса не имели. Наоборот, понимали, что никто другой им так помогать не будет.

Когда у Сени дочке понадобилась операция в Израиле — кто ее оплатил? Из своих, не из банковских!

Когда у Димы родители влетели в проблемы — отец на светофоре впилился в безумно дорогую иномарку, кто все улаживал?

Опять Кеша.

Когда, когда, когда…

Примеров было много. И мужчины дураками не были, и друга своего ценили. А вот как еще с сыном его будет…

Вроде бы и неплохой паренек, но опыт ничто и никто не даст. Только сам, только руками, только временем и нервами, соплями и кровью, потом и выкрошенными в пыль зубами…

Это — жизнь.

Есть вещи, которым ни в одном Кембридже или, там, Оксфорде не научат, хоть ты век сиди за партой. Есть…

Вот как их получится освоить у Аркашиного сына, никто предсказать и не мог. Окажется дурачком… нет, развалить дело ему постараются не дать, но кому тот головняк нужен? Дешевле не затеваться и беречь отца, чем натаскивать сына.

Купить завод?

Устроить рейдерский захват?

Раньше попытки были, последнее время вроде как тихо.

Тайные враги?

Вроде тоже нет.

Ирина еще немного поизучала друзей и поняла, что тут — глухо. Им это и правда не нужно. Не они. Порчу навел кто-то другой.

Девушка отзвонилась Чивилихину, порадовала его приятной новостью и отправилась в секретариат. Надо же и туда сходить?

Жена и дети — потом, а вот до любовницы дотянуться можно уже сейчас.

* * *

Любовница вызвала у Ирины вполне закономерный вопрос — что, ничего приличнее на рынке не было?

Вот как хотите, а Ирина б на такое не позарилась… хотя у нее и ориентация другая. И вообще, может, эта мадам что-то такое в постели вытворяет… ну там, колокольчик прицепила или квадратом отрастила?

Кто ее знает?

На первый взгляд — ничего особенного.

Мелкая, тощая, похожа на обезьянку, только волосы роскошные. Блондинка, грива аж до попы, правда бюста нет, а ноги короткие и кривые. Но блондинка явно натуральная, такой оттенок ни одна краска не даст. Очень улыбчивая, очень обаятельная…

На Ирину вылился литр сиропа.

Потом второй и третий.

Ее посадили в лучшем месте, закормили вкусняшками, предложили замечательный кофе, включили кондиционер, предложили скамеечку для ног (!), а попросила бы Ирина — ей бы и птичье молоко достали. Но вся эта суета почему-то отталкивала. Угнетала. Давила.

Взгляды, которые девушки бросали на свою начальницу, тоже показывали, что не все так ладно в королевстве Датском. Да и сама начальница…

Такой человек?

Определенно, такой. Глазки она умудрялась строить даже невозмутимому Кириллу. И все это на глазах у Ирины, без малейшего стеснения… девушку потянуло вылить ей на голову банку клея. И поделом!

Злят такие бабы… просто злят! Или это простая зависть?

Ирина прислушалась к себе. Завидуешь? Что ты так легко не можешь, а она вот может и пользуется? Есть царапинки внутри?

Нет.

Преференции можно зарабатывать и подобным образом. Но… это как переходящее знамя. Сегодня они твои, завтра за те же заслуги их пожалуют другой, третьей…

А что же ты? А это твои проблемы. Выйдешь в тираж — и прощай.

Ирина покосилась на оборотня, а потом шепнула ему пару слов и вышла вместе с начальницей секретариата. Поговорить приватно.

— Скоро вернется Кеш… то есть Аркадий Игоревич?

— Да, уже скоро, — кивнула Ирина.

Показалось ей — или в голубых глазах красотки мелькнуло нечто такое, странное?

— Я так рада… медики хоть установили, что с ним?

Ирина кивнула. И тоже сообщила про отравление таллием.

Дама закачала головой.

— Кошмар какой! Ужас просто! И поднялась же у кого-то рука!!!

— А вы ничего против Аркадия Игоревича не имеете? — принялась выяснять Ирина.

— Нет! Я при нем на завод пришла, росла, считайте, с простой работяги… он мне институт оплатил, курсы повышения квалификации, ну и я…

Сахар, а не человек. Просто плюшка обсыпная. Или не совсем плюшка… ох, как же хочется заменить первую букву на «шэ»! Но — не будем слишком пошлыми. Дамам это не к лицу!

Сплошные благодарности. Славословия, восхваления, только положительные эмоции и обязательный «keep smiling». Увы, Ирина быстро рассеяла улыбку, начав задавать неудобные вопросы.

— А как насчет вашего увольнения?

Оборотень умел ходить неслышно.

— Моего — чего? — обернулась блондинка.

— Увольнения, Наталья Николаевна, увольнения, — кивнул Кирилл. — Аркадий Игоревич вас снять хотел, а на ваше место Верочку поставить, нет?

— Нет, конечно! — с негодованием отвергла это предположение блондинка.

— А у девочек другое мнение?

— Да что они могут знать?!

— Верочка? Что ей Аркадий Игоревич пообещал, то и может. Уж и приказ в компьютере завис, — хмыкнул оборотень. — а вам-то как обидно, другую предпочли. Вы ведь думали, что Чивилихин с женой разведется, а на вас женится?

Наташенька сдвинула светлые бровки.

— Да вы что! У него такая семья замечательная…

— И сын как раз в подходящем возрасте, — медовым тоном пропел оборотень.

Наташа выглядела невинно заподозренной в краже драгоценностей короны. А у Ирины уже пело чутье.

Она, она, она…

Звонко и весело.

Но не разносить же новость по всему заводу?

Она переглянулась с Кириллом, и тот понял. Перехватить Наташеньку за тонкую лапку и втолкнуть в комнату отдыха для персонала было несложно.

Ирина погрозила секретариату кулаком.

— Девочки, выйдите отсюда пока что…

Переглянулись, но вышли.

Осталось только допросить подозреваемую и вытряхнуть из нее правдивые ответы.

— Да вы что себе позволяете!!! — попробовала покачать права Наташа, но не на тех напала. У оборотня по определению зубов поболее. И когда он шагнул вперед, оскалился, навис над женщиной, подавляя всей массой, загоняя в угол… Ирина даже засомневалась — она бы справилась? Или тоже спасовала в такой ситуации?

— А ничего. Лучше сама рассказывай, а то придавлю, как крысу, больно будет, — пообещал оборотень. Пугающим таким, почти инфразвуковым низким голосом.

Женщина дернулась было, вправо, влево, но выглядел Кирилл так убедительно, что спорить с ним не хотелось даже Ирине. Кулак, продемонстрированный хвостатым, довершил дело, Наташа принялась рассказывать.

Сознаваться и каяться.

* * *

Ирина догадалась правильно. Придя на завод простой рабочей, возиться в цеху красивая девочка не захотела. Пролезла в административную структуру и принялась делать карьеру. Да, тем самым способом. И что?

У кого-то проблемы? Но это — ваши проблемы. Не Наташины!

А Наташа росла, переходя от одного мужчины к другому, пока не попалась на глаза Чивилихину. И тот обратил внимание на симпатичную блондинку. Даже дал ей маленькую, но руководящую должность. И зарплату. И премии. Повесил какие-то побрякушки — жадным он отродясь не был.

Тут-то девушку и заело.

А что?

Она достаточно молодая, красивая, чем не жена директору!? Вот бы она бы!

И то, что у мужчины счастливая семья, ее не особо останавливало. Что жена? Не стена! Да и пора, пора Наташеньке замуж, возраст-то немного за тридцать, надо ловить принца и того-с его, не выпускать, пока десять раз не женится!

Ага, видал Чивилихин таких, во всех видах и без оных.

Спать — да, но жениться? На каждой, с кем спал? Да тут дешевле сразу ювелирный магазин с обручалками под свои прихоти откупить! Еще и мало будет!

Поняв, что добыча и не собирается в силок, и вообще, кто тут еще та добыча, Наташенька заметалась. Скоро ее сменит очередная наложница, а она куда? Опять в простые секретутки? А ведь она много кому ноги оттоптала непринужденно, пока наверх шагала. На ней отыграются…

Нет, такого допустить нельзя.

Тут под руку и подвернулся…

По счастью — не сын. Племянник.

У Чивилихина есть брат, у брата — сын. Увы — неприспособленный решительно ни к чему. Аморфный и инертный. Наташа отродясь таких называла «хомячками». А как еще?

Им же, как хомякам, ничего не нужно.

Утром на работу, вечером с работы, кормушка, поилка, чесалка для пузика, можно еще хомячиху под боком и боевичок посмотреть…

Жить так — лучше сдохнуть. С Наташиной точки зрения. С Ирининой, кстати, тоже. Да и не жизнь это — хомячье племя. Хомячье семя.

А что до самого племянничка Васечки…

Его все устраивало. И не самая ответственная должность на заводе, и тихое место, и не слишком большая, но стабильная зарплата… и Наташенька его тоже устраивала. А Наташа подумала о другом.

А почему — нет?

Чивилихин же! Васечка — такой же Чивилихин, как и его дядя, как и отец.

Если начнутся перестановки, он может что-то себе откусить?

Ладно, Васечка не будет кусать, но Наташенька же поможет! Направит, наставит и двигаться заставит. Она сможет!

Даже хомячки иногда колесо крутят. Не слишком долго, но Наташе долго и не надо, ей надо один бросок, а не многодневную и многолетнюю работу.

А потом, когда завод растащат на части и всё поделят?

Потом будет видно.

Вариантов масса. От статуса… как называется жена директора? Или тут нет отдельного наименования? Директриса? Вроде это должность, а не статус. Так вот, от статуса до приличного кусочка завода. А уж как потом отжать у Васечки деньги в свою пользу — придумается по ходу дела. Побрякушки попросить, или еще что-то…

Наташа бы обязательно нашла выход из положения.

И вот родился ПЛАН. Разумеется, гениальный, у Наташеньки другие и не рождались.

Чивилихина надо было убрать.

Как?

Ну…

Сама Наташа век бы не придумала. Но тут вдруг активизировалась Васечкина мать!

Эльза Михайловна (из этнических немцев, между прочим, чудом уцелевших во всех репрессиях), подумала и родила ИДЕЮ!

У нее был знакомый, у знакомого еще один, и вот там…

И вот так…

Так и появился вольт и идея с порчей. Наташа в это не сильно верила, но биоматериал добыла. И отдала. А уж потом и поверила, когда Чивилихин слег.

Но привлечь ее ни за что не выйдет! Вот что ей в вину поставить?

Прядь волос?

Пару капель крови?

Что именно?

У нас за это не сажают. Даже если ты все использованные резинотехнические изделия со свиданки на память оставишь и в альбом подклеишь. И статьи: «за порчу» ни в одном кодексе нет. Не верит никто нынче в порчу.

Официально разобраться попросту не выйдет.

— Я все Кеше расскажу, — решила Ирина. — А ты придержи пока красотку.

И набрала номер Чивилихина. Его девица? Ему и разбираться.

Вердикт Аркадия был прост и понятен.

Выйду — переломаю стерве ноги. Лично. А сопляку оторву то место, которым он думал. Чтобы такие идиоты не размножались. Сейчас перезвоню начальнику охраны, сдайте ему эту гадюку, и езжайте к Лизке, берите ее за… вымя.

Ни убавить, ни добавить.

Ирина тем более спорить не стала. Она-то приближалась к своей цели! К негодяям, которые угрожали ей и похитили подругу. Вот им она все и выдаст. От и до. А эти… так, промежуточное звено, чего об них руки марать?

Она сдала побелевшую Наташеньку на руки охране и отправилась, куда сказали.

* * *

Эльза Михайловна оказалась почти что копией Наташи. Только лет на тридцать старше. Ну и по килограмму на год прибавки в весе. Этакая статная женская красота. И сынок ее в маму пошел. Только там, где у мамы был решительный, хоть полком командуй, подбородок, у него торчала вялая кочка, прикрытая реденькой бородкой. Грустное зрелище.

— Что вам угодно, господа? Дама?

Кирилл сделал шаг вперед. Они уже договорились по дороге, расписали роли, и теперь даже заводская охрана, которая толпилась за спиной Кирилла, выглядела свитой. При мафиози или еще каком монстре.

А жутью от Кирилла веяло, это было. Оборотень выглядел и так внушительно, а уж когда он отпускал на волю свои инстинкты… даже в джинсах и футболке он казался грозным и страшным. А волчья морда — особенно зверской. Вот-вот укусит.

— Я тебя… и… пальцем не… а вот сыночку твоему…

Ирина бы тоже дрогнула. Или нет?

Ей-то терять нечего, у нее и так никого близкого нет, а вот Эльзе Михайловне — было. И сына, и мужа, и даже ухоженную любимую квартиру, и деньги, которые им «на бедность» подбрасывал Кеша, в таком количестве, что «на бедность» там уже и не оставалось. Все шло на роскошь.

Ровно через десять минут у них был адрес того самого колдуна, который и состряпал вольт. Ирина переглянулась с Кириллом, и компания из одного оборотня, одной ведьмы и пяти охранников поехала по указанному адресу.