Cеребряный теленок. Альтернатива

Галина Васильевна Маркова

Остап герой «Золотого теленка», мечтал о Рио-де-Жанейро и грезил о деньгах, чтобы купить дом. Как герою «Золотого теленка» ему удалось украсть миллионы и купить дом, и даже поехать на лето в Германию, а затем и Бразилию. Как талантливый человек он пишет там пьесы, имеющие успех, и зарабатывает деньги. Его сознание изменилось к лучшему, когда находился у ног фигуры Спасителя. Он грезит «Серебряным теленком». Он вернулся, отдал деньги их хозяину и видит говорящий макет «Серебряного теленка».

Глава 3

Не думай о «балансе» свысока…

Придёт инспектор, сам поймёшь, наверное, —

Покрутит, молча пальцем у виска

И скажет, что дела твои — прескверные…

В. Русский.

У Остапа перед глазами еще стояли тексты из книги про Бендера, поэтому он решил тоже шутить, как герой книги.

— Что за документы? — спросил он.

— Важные, но мне за это если браться самому, то они и меня потянут вниз, а ты как свежий человек здесь, можешь, что — то и придумаешь, у тебя и имя подходящее.

— Баланс не сходится? Это не есть хорошо!

— И не только баланс. Я насчет покупки… — говорил робко сосед.

— Государство не считает меня покупателем, оно интересуется, каким путем заработаны мои деньги-говорил Остап и стучал по столу чайной ложкой.

— Я тебя плохо понимаю, — говорил сосед, пожимая плечами, он говорил Остапу, то «вы», то «ты», как и Остап тоже, когда забывал, что Остап Бендер называл партнеров на «вы».

— Вы мне, в конце концов не мать, не сестра и не любовница, — говорил Остап, он помнил, что это его тёзка говорил другому герою он бросил ложку в сторону, и сосед посмотрел куда она упала.

— Причем здесь родственники? — удивился он.

— Вы довольно пошлый человек,…вы любите деньги больше, чем надо, — отвечал Остап текстом из книги, недавно отложенной им. он взял в руки другую ложку.

— Но как же мне быть тогда? — все больше удивлялся сосед, потому что давно не читал произведении Ильфа и Петрова.

— Есть ещё от жилетки рукава, дырка от бублика и мёртвого осла уши, — сказал Остап и стукнул ложкой по столу.

— Откуда вы знаете про рукава? — снова удивлялся сосед, потому, что использовал отрезанные рукава плаща, как вместилище денег. А Остап продолжал без стыда цитировать классиков жанра:

— С таким характером хорошо быть миллионером в Америке. У нас миллионер должен быть более покладистым, говорил он и указывая на соседа.

— Вы знаете уже про деньги?

— У вас восемь или девять миллионов. Побудьте дома, пожалуйста, полчаса. Никуда не выходите. За вами приедут на машине.

— Зачем на машине? Нет, там столько не было! — в отчаянье кричал сосед. И медленно сползал со стула.

— Ну, да, ты прав, я догадываюсь. Давай папку, я её уничтожу и делу конец, — сказал Остап. и положил ложку в карман соседу.

А у соседа появилось прозрение, наконец, он тоже вспомнил одну крылатую фразу:

«Деньги вечером — утром стулья» — сказал сосед и крепко держал папку.

— Понял. Приятно иметь дело с умным человеком, — сказал Остап, — сколько хочешь за портфель. Я вижу, что он сам реликвия?

— Сколько? Это интересный вопрос. Их тут пять папок. По десятке за каждую, портфель к ним прилагается бесплатно.

.-Не верю: пятьдесят тысяч! Так дешево, значит, это макулатура, — говорил Остап с легкой усмешкой, копируя героя Ильфа и Петрова.

— Это не дешево, это задаток за дом. То есть эти деньги я не верну. Но они пойдут в зачет оплаты за дом.

— Согласен! Мне нужно эти деньги собрать.

— Собирай. А пока я пойду.

И сосед убрал папку в портфель, собрался уходить, но Остап сказал, что проводит его с такой ценной ношей.

— Наташа, что купить в магазине? — спросил Остап, вешая сумку с биноклем через плечо.

— Зачем вам бинокль? — удивился сосед.

— Враги не дремлют, посмотрю в конец улицы.

Сосед только плечами подергал. Наташа шла к ним с сумкой, говоря:

— Джонни, купи хлеба и сахара, и сметаны у Семеновны, остальное тебе нельзя доверять. Возьми сумку, там банка и кошелек. Остап взял сумку, соседи вместе дошли до калитки Анатолия. Все время было слышно слабое мяуканье кошки, но самой кошки не было видно. Анатолий вошел в свой двор, оглядываясь на соседа, как тот смотрел в бинокль.

Как только сосед ушел, Остап положил бинокль в футляр и шел вдоль улицы в магазин. Но сумка ему показалась тяжелой. Он заглянул в нее, и увидел там котенка в ужасном виде. Банка была открыта и голова котика была в банке. У бедняги даже глаза были закрыты, но он совсем слабо мяукал. Остапу пришлось вернуться назад. Вначале хотел разбить банку, но Наташа осторожно вытаскивала котика, а Остап, чтобы не смотреть на это, вынул из чехла бинокль, и стал смотреть в щель между шторами в окне на соседский двор. И это было во время!

К его удивлению он увидел, как сосед вышел из дома с портфелем и направился в сторону сарая, несколько раз, вокруг оглядываясь. Поставил портфель к сараю, отошел к зеленой бочке, и достал из-под неё мешочек с ключом. Бочка явно была наполнена чем-то легким. Прогулялся к пруду, полюбовался на уток, достал из мешочка ключ. Остап боялся, что он кинет ключ в пруд, и выкрикнул:

— Только не это!

— Да с котиком все в порядке, я ему молока наливаю, — сказала удивленно жена.

— Хорошо, а я так боялся.

— У тебя нервы стали сдавать. Ты и во сне говорить теперь про животных.

— Каких?

— Сегодня днём говорил про теленка, которого нужно спасти от кого — то. Я так и не поняла.

— Это мне детство снилось. Подожди, не отвлекай меня.

Наташа вышла на балкон, а котенок лакал молоко. Сосед медленно вернулся к сараю, открыл сарай, зашел, вышел оттуда без портфеля. Снова закрыл сарай, и ключ снова нашел свое место под бочкой. Сосед погладил живот и пошел в дом.

Остап взял гитару, сел на диван, трогал струны, но ничего не мог подобрать, тихо пропел:

Мечты, мечты, где ваша сладость?

Мечты ушли, осталась гадость

Ничего не хотелось делать. Взял из шкафа листок бумаги, ручку и стал писать план действий. На ум приходила всякая ерунда. Он снова открыл старый шкаф, доставшийся им от Нины Петровны со всем содержимым.. Достал из него перевязанные стопки журналов «Наука и жизнь». «Работница», «Крестьянка», и неполную пачку канцелярской бумаги. Он стал читать журнал «Наука и жизнь». Из него выпали две бумажки, где были напечатаны изображения ста долларов в натуральную величину, как было там сказано.

«Это хороший знак!» — подумал он. Эти деньги могут пригодиться, хотя бы временно. Напечатать их, показать соседу, что у него есть доллары. В руки ему их не давать, он опытный человек в деньгах. « Нужно привыкать держать доллары в руках, в порядке игры», — думал он.

Недолго ходил по комнате, тер виски, лег на диван и вспомнил: « У Кости есть цветной принтер и копировальный аппарат, тоже цветной». Спустился к Маше, они выпили по чашке кофе с пирожком, которые уже пекла Нина Петровна. Она с мужем уже пришла из леса: грибов было мало, и доктор сам возился с ними.

— Маша, я перебирал старые журналы, возникла идея, хочу набросать несколько сцен, — сказал Остап.

— Эти журналы еще там? — спросила Нина Петровна, — я их связала, чтобы отнести в библиотеку в Дом культуры, но тяжело было, и я про них забыла.

— Я сам тогда отнесу, — сказал Остап, — а пирожки у вас изумительны, спасибо.

— Сделай одолжение, отнести в библиотеку. А грибов было мало, но скоро дождь обещали, снова пойдем.

Все сели пить кофе, а Маша спросила Остапа о задумках сценария.

— Работаю, стараюсь, весь в поисках жанра и типов героев, — сказал томно Остап, — Маша, а копировальный аппарат у вас работает?

— Да, работает нормально. Недавно картриджем Костя его заполнил.

— Ты мне его одолжишь на часок?

— На часок одолжу, но не более, мне муж дал задание.

— Спасибо, где он?

— Открой шкаф в углу и возьми.

Остап так и сделал и довольный с аппаратом поднялся к себе. Наташа гуляла с ребенком и читала иностранный журнал и улыбалась. Это надолго, хорошо. Остап аккуратно вставлял листы с изображением долларов в аппарат и печатал картинки. Назвать их фальшивыми деньгами было нельзя: бумага хотя и была плотной, но не денежная. Это просто были сувениры.

Они не сразу у него получались: не было совпадений двух сторон. Тогда он решил печатать только одну сторону. Это было более безопасным. Их нельзя было предъявить в магазине или на рынке. Он напечатал на принтере несколько видов обратной стороны. С такими текстами: 1) — Привет от Оси!, 2) Привет от Паниковского!, 3) Привет от Зоси! 4) Будь бдительным!» 5) Привет от Гусика — Пусика.

Тем более, что он боялся, что вдруг закончится краска, а растягивать на несколько дней не хотелось: пропадет азарт и желание.

Постепенно Остапу удалось напечатать 200 экземпляров. Еще бы печатал, но осталась тонкая пачка бумаги, и он прекратил «производить деньги». Быстро все убрал, отнес копировальный аппарат Маше.

Доктор смотрел телевизор, но спросил Остапа о делах.

— Двести вышло, а хотел триста! — ляпнул Остап, находясь еще под впечатлением недавней своей работы.

— Как вы тоже знаете этот анекдот про триста и двести?

— А! Это как в стакан налить триста граммов… слышал что-то, — медленно говорил Остап, возвращаясь к действительности.

— Так и я думаю, что нам нужно два стакана, чтобы разлить триста граммов наливки из черноплодной рябины, — довольно говорил доктор.

Он достал из шкафа графинчик, налил в каждый по сто пятьдесят граммов вина. Глаз у доктора был точный. Они с Остапом пили этот вино медленными глотками, наслаждаясь вкусом рябины, рассказывали свежие анекдоты и смотрели телевизор, пока не пришла в гости Наташа с ребенком, а за ней вошла и Нина Петровна.

— Невозможно устоять от запаха пирожков с капустой, — сказала Наташа, — а я вижу, что мой муж у вас уже давно.

— Да, мне было скучно, и я спустился, нужно кое — что обсудить с Машей о сценарии.

Из спальни вышла Маша, и спросила:

— Ты все успел напечатать?

— Да, теперь я эти бумажные фигуры сценария расставляю по местам.

— Это помогает, я знаю, — сказала Маша.

— Понятно, что у вас свои секреты, — сказала Наташа, — я лучше спишу рецепт теста и начинки.

— Ты кушай, я сама тебе напишу, — говорила заботливо Нина Петровна. Она поставила тарелку с пирожками на стол и сказала:

— Угощайтесь, они еще теплые.

Достала листок бумаги из ящика кухонного стола, и стала писать рецепт. Наташа изящно подсела к доктору, с пирожком в руках, и с ребенком. Тот взял мальчика и поставил его ножками к себе на колени. Мальчик стал ему что-то рассказывать на своем языке.

— Я понял тебя, — ласково говорил доктор, — ты сними нас Наташа на телефон, мне мои дети не очень доверяют своих. Вот я им и покажу.

Наташа пересказывала доктору интересные места из прочитанного журнала. Остап понял, что это на долго. Доктор охотно слушал и смеялся, именно, в тех местах, где было нужно И Наташа поняла, что её перевод был точен в во всех мелких деталях.

Остап тем временем поднялся наверх. Аккуратно вырезал картинки долларов и складывал их в черный пластиковый мешок. Затем убрал остатки бумаги, сложил их в прозрачный мешок. Убрал все под диван, запихал ногой, довольный собой сел за стол и стал писать сценарий. Он написал: « Акт первый. Сцена первая:

— Герой старательно пересчитал деньги. Но спохватился и стал проверять их подлинность на свет. Затем принес тарелку с водой и стал по одной купюре опускать в воду, — говорил Остап за ведущего.

Затем нарисовал орлиный профиль героя и более мягкий героини. Пришла жена, заглянула через его плечо на бумаги и сказала:

— Вы с Машей и на самом деле заняты сценарием!

— Я весь в творческом порыве. Наташа, и нас ожидает с тобой прекрасное будущее. Мы с тобой еще поедем в Рио-де Жанейро!.

— Я не очень хочу в Рио-де Жанейро, — медленно говорила Наташа, изображая капризную девочку.

— А куда? Моя дорогая крошка, куда?

— Я бы побывала в Нью-Йорке, Чикаго, Калифорнии, Иллинойсе Лос-Анджелесе, а уже после в Голливуде.

— Однако, у вас запросы, миледи!

— Сам спросил, я и ответила, — говорила жена, топая ножкой.

— Повтори эти города, я запишу их.

Наташа повторила, и он все записал, сделав ошибку в слове Голливуд. Но жена этого не видела, она кружилась в медленном вальсе, напевая:

Вальс устарел, говорит кое-кто, смеясь,

Век усмотрел в нем отсталость и старость,

Робок, не смел наплывает мой первый вальс,

Почему не могу я забыть этот вальс?

Твист и чарльстон, вы заполнили шар земной,

Вальс оттеснен, без вины виноватый.

— Напомни мне, чей этот текст, ты же все знаешь? — спросил Остап, показывая свою заинтересованность в увлечениях жены.

— Евтушенко Жени, правда, хорошие слова!

— Да. Ты где ребенка оставила, кукушка?

— Нина Петровна попросила его оставить.

Остап подхватил жену и они стали кружиться в вальсе, напевая:

Смеется вальс над всеми модами века,

И с нами вновь танцует старая Вена,

И Штраус где-то тут сидит, наверно,

И кружкой в такт стучит,

На нас не ворчит, не ворчит.