Потерянная

Гай Юлий Орловский, 2017

Люди не смогли ответить на вопрос, кто такая Каонэль. Солнечные эльфы пришли в замешательство, пытаясь понять, откуда взялась своенравная красавица с пепельной кожей, какая сила таится в желтых глазах. Друзья стремятся разгадать загадку серой эльфийки. Но больше всех это хочет выяснить она сама. Чтобы вернуть память, эльфийка пускается в опасный путь на поиски Золотого Талисмана…

Оглавление

Из серии: Золотой Талисман

* * *

Приведённый ознакомительный фрагмент книги Потерянная предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.

Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других

Глава

I

Ощущение боли пришло неожиданно и оказалось таким сильным, что я дернулась. Кости ломит, кожу печет. Попробовала разлепить веки, но свет ослепил. Пришлось зажмуриться и ждать, пока не перестанут плавать пятна. Когда открыла глаза, долго щурилась и моргала.

Надо мной бледное, почти белое небо с рядами облаков, за ними сияет желтое пятно.

Порезы саднит, попробовала шевельнуть ушами, но те не сдвинулись. Над головой раздалось протяжное:

— Ка-аррр!

В небе нарезает круги огромный ворон. Белые глаза сверкают, как слюда, крылья переливаются синевой, птица наблюдает за мной с высоты.

Когда горячий ветер принес облачко пыли, лоб зачесался. С превеликим трудом мне удалось поднять руку и поскрести пальцами. Затем с выдохом уронила ладонь в песок.

— Летай, — прохрипела я. — Пользуйся превосходством.

Ворон сделал еще несколько кругов и улетел.

Глянула вниз, и скривилась. Короткая юбочка едва прикрывает бедра, грудь стянута куском ткани. Ноги босые, серая кожа потрескалась от солнца.

Вокруг песчаные дюны, ветер гонит тучи желтой пыли. От самых пяток тянется зигзагообразный след и теряется где-то в бархане.

Я шумно сглотнула, в груди шевельнулась тревога. Но когда пригляделась, заметила по краям ямки от трехпалых лап, и облегченно выдохнула — не змея. Ящерица.

Вокруг пусто, но на всякий случай развернулась в сторону бархана и сделала самое суровое лицо, на какое способна в таком состоянии.

— Не видать вам сегодня свежего мяса! — крикнула я хрипло.

Горло обожгло, я закашлялась. Попытка подняться обернулась головокружением. Еле удержалась, чтобы не упасть.

Пришлось лечь на спину и сделать несколько глубоких вдохов.

Я прислушалась к состоянию. В порезы попал песок, я сжимаю губы и молчу, что-то внутри заставляет терпеть.

С трудом перевернувшись на живот, я несколько мгновений неподвижно лежала на песке. Горячие крупинки впились в щеку, словно пытаются проникнуть под кожу. Пришлось заставить себя подняться. Резко повело в сторону, пришлось растопырить руки и ждать, пока мир перестанет качаться.

Всего в нескольких шагах зеленеет роща, от деревьев тянет прохладой. Тяжело переставляя ноги, я добралась до травы и пробормотала:

— Подожди смерть… Не сегодня.

Под ногой шевельнулось, я устало посмотрела вниз. Между пальцев выполз жук с перламутровой спинкой и с недовольным гудением улетел.

Длинные кончики ушей все еще безжизненно висят. Влаги в них не больше, чем в остальном теле, но слабеют первыми, потому что кожа тонкая и мяса внутри почти нет.

Я пролепетала:

— Пить. Нужно срочно попить.

Доковыляв до ближайшей тени, я села под дерево и раскинула ноги.

Ветка противно царапнула плечо, выступила густая сукровица и тут же схватилась корочкой. Я безразлично посмотрела на рану.

Голова снова закружилась, пришлось вцепиться пальцами в траву, чтоб удержаться сидя. Из нее потек зеленоватый сок с сильным мятным запахом. Когда попал на ссадины, порезы сильно запекло. Я измотано опустила взгляд, наблюдая, как пузырится сукровица.

Наконец жжение прекратилось. Осмотрев ладонь, с изумлением обнаружила здоровую серую кожу без единой царапины.

— Ну и дела, — прошептала я и уставилась на руку. — Чудо-трава, природная магия.

Наверху хрустнуло. Я подняла голову, но успела заметить лишь черный силуэт и ветку, усыпанную крупными плодами. Она еще раз хрустнула и полетела вниз.

Надо было сгруппироваться, подвинуться, но я лишь подтянула колени. Ветка пронеслась рядом, задев уголок уха.

— Проклятая деревяшка. Нашла, куда падать… — произнесла я пересохшими губами.

Коряга замерла у самого колена. Я с изумлением уставилась на нее, в тайне надеясь, что это не мираж. На секунду закралось подозрение — вдруг плоды несъедобные. Но пальцы сами потянулись к пище.

Сорвав плод, я наслаждением впилась в сочную мякоть, и поглощала плоды, пока на ветке не остались одни черешки. В животе довольно булькнуло, уши потеплели и поднялись.

— Не умру, — прошептала я в пустыню все еще хриплым голосом. — Слышишь, ящерка? Не сегодня.

У меня хватило смелости сорвать пучок и натереться, пока раны не воспалились. Кожу запекло, когда все порезы вспенились, я откинулась на ствол и замерла. Жжение проникло в самую глубь, словно крошечные жуки вгрызаются в тело.

Чтобы не потерять сознание, попыталась думать об исцелении, о полезности травки, хоть и жгучей до дурноты. Я молча терпела с каменным лицом.

Боль отступила неожиданно и полностью. Сукровица исчезла, раны затянулись, даже шрамов не осталось.

Как только телесная боль отступила, в черепе загудело. Я тряхнула головой, пытаясь освободиться, но шум лишь усилился. Миллионы голосов зашептали на разных языках — галдят, пытаются перебить друг друга.

Я зажала уши ладонями и закричала:

— Оставьте меня в покое!

Рой моментально затих. Я замерла в ожидании новой волны, но, мысли будто поняли, кто тут хозяин — разбежались и тихонько выглядывают из-за углов.

Повисла тишина.

Из глубины сознания поднялась мысль, настолько огромная, что я съежилась. Она уставилась пустыми бездонными глазами и зашагала вперед. Даже слышно стук каблуков, а может это просто кровь в висках пульсирует.

Мысль царственно подошла и поклонилась.

— «Кто я», — представилась она.

Во рту пересохло, теперь уже от нервов.

— Кто я? — механически повторила я и опустила руки в траву.

Мысль зловеще захохотала и растворилась в пустом сознании.

По небу плывут реденькие облака, солнце беззаботно сияет. Ветерок играет с кронами деревьев и шелестит листвой. Мир такой, как прежде, и просуществует еще миллионы лет. Ничего не изменилось кроме одного — я не помню этого «прежде».

Я с силой потерла лоб, пытаясь вспомнить хоть что-нибудь., но в голове пусто, разве что муха не летает по кругу.

— Может все сон? — спросила я себя. — Во сне всегда не помнишь, как уснул.

Ожидала, что величественная мысль снова поднимется из неведомых глубин, но та предательски молчит.

Снова потерев лоб, я проговорила быстро:

— Нет. Боль была вполне реальной, такое не спутать. Имя! У меня должно быть имя! Все плохо, все очень плохо!

В районе солнечного сплетения ухнуло, будто оборвался подвесной мост, по телу прокатилась волна паники. Я подскочила, едва не стукнувшись о ветку, и в ужасе кинулась в глубину рощи.

Несколько раз чуть не осталась без глаз из-за кривых веток. Еловые колючки ободрали кожу, листья налипли на лоб и плечи. От чумного бега в затылке потеплело, даже уши нагрелись.

На пути выскочил раскидистый куст с блестящими от сока шипами. Попыталась обогнуть слева, но споткнулась о пень и рухнула в заросли.

Колючки оставили неглубокие, но длинные порезы. Я взвыла от досады, но падение в терновник немного отрезвило. Поднявшись, я встала рядом с кустом, чтобы осмотреть на наличие яда.

— Вырос, бестолочь! — процедила я, будто пень может понять.

Пень, естественно не ответил, стоит себе у куста, качает грибочками на тонких ножках. Зато куст цветет и благоухает, призывно раскрыв бутоны. Над ними гудят пчелы, от чего куст кажется неведомым зверем.

Поняв, что яда в нем нет, я осмотрела царапины. Они оказались не глубокими и заживут без магической травы.

Но все же пришлось минуту стоять без движений и глубоко дышать, приводя мысли в порядок и заставляя сердце биться ровно.

— Хорошо, — попыталась рассуждать я, — мне не известно имя, откуда и куда направлялась. Но я жива, могу связно думать и изъясняться. Какая-то тварь дала по голове и бросила погибать в пустыне. Не с неба же я свалилась. Но потеря памяти не бывает вечной. Скоро вернется. Непременно должна вернуться.

Наивные выводы немного успокоили, но в груди заворочались смесь обиды и гнева. Я сдавленно зарычала и двинулась сквозь заросли в поисках разумной жизни.

Мысли потекли пустые и безответные, похожие на разбавленный кисель. Безмолвная тревога притаилась в районе груди и время от времени напоминает о себе короткими спазмами.

Я понимала, произошло что-то нехорошее. Возможно, сама натворила что-то ужасное — съела чей-то обед или пришла на прием в одинаковом наряде с какой-нибудь королевой. Но за это не убивают. Или убивают?

В ветках пискнула синица. Вспорхнув с ветки, она села мне на плечо и залилась звонкой трелью. Я с удивлением покосилась на бесстрашное создание. Птичка перестала петь и развернулась пестрым боком. Глаз-бусинка внимательно уставился на меня.

Я поднесла палец к пушистому брюшку, осторожно прикоснулась. На ощупь перышки мягкие, как высококлассный шелк. Птичка встрепенулась, растопырила крылышки, но не улетела.

— Привет, козявка, — прошептала я в пернатую голову. — Не боишься?

Птичка повернулась, посмотрела другим глазом, будто поняла. Затем чирикнула и упорхнула к сородичам.

Я вздохнула, в голове проплыли странные мысли о небе, полетах и бескрайних просторах, даже подумала, что из меня бы получилась отличная птаха. Тогда бы точно не попала в эту нелепую передрягу. Просыпаешься, чистишь перья и отправляешься ловить жуков, чирикать хором и гадить с веток. Если не нравится — лети в другое место, где небо выше, трава зеленее и жуки жирнее.

Под ногами похрустывают ветки, приходится ступать осторожно, иначе напугаю местное зверье или еще кого-нибудь. В лесу обитают такие твари, которых лучше не встречать.

Вверху тихо шелестит листва, тень от нее настолько густая, что полностью накрывает нижний ярус. Из-под зеленых кочек время от времени выпрыгивают любопытные белки, смешно растопыривают лапы, шевеля рыжими носами.

Я покосилась на них и произнесла, стараясь заставить голову работать в нужном направлении.

— Итак, — проговорила я. — Помню названия зверей и растений, но не помню ничего о себе. Думала, если память отшибает, то полностью.

Густая поросль кончилась, вместо нее пошли аккуратные кустики с прозрачными зелеными шариками. Сразу видно, кто-то нарочно высадил, то ли для красоты, толи для удобства сбора ягод. Я на ходу сорвала горсть и отправила в рот. Круглые шарики с треском лопнули на зубах, расплескивая горький вяжущий сок.

Я скривилась, терпкий вкус высушил язык, пришлось выплюнуть.

Через несколько шагов выбралась на хорошо утоптанную тропу. Из дальних зарослей донеслось фырканье и сопение. Медленно подкравшись к обочине, я раздвинула ветки.

За кустом в середине полянки скачет енот вокруг огромного ореха, коготки царапают скорлупу, пытаясь расколоть. Орех катается по траве и разваливаться не торопится. На шорох енот обернулся, шерсть вздыбилась, глаза испуганно уставились на меня.

— Может, тебя надо изловить и съесть? — поинтересовалась я.

Енот словно понял, уши прижались, он сжал коготками орех и испугано присел на задних лапках. Когда представила, что придется гоняться за ним, подманивать, возиться — уши уныло повисли.

— Радуйся, звереныш, — сказала я. — Мне идти надо.

Я отпустила ветки и отошла. Из зарослей донесся топот убегающих лап.

Тропа двинулась навстречу. Ноги по щиколотку утопают в пыли и противно чешутся, но под рыхлым слоем чувствуется утоптанная земля. Такое бывает после суховеев, только не понятно — откуда в роще степной ветер.

Деревья редеют, кто-то явно позаботился о том, чтобы по тропе можно было свободно передвигаться даже ночью. По обочинам воткнуты палки с намотанными на концы тряпками. От ткани идет резкий маслянистый запах.

У старых деревьев ветки толстые, их подперли деревяшками. А деревца помоложе сами торчат, как веники. Видно — умелые руки любовно обрезали ветки, чтоб те скорее достигли плодоносного возраста, окопали.

Уверенности у меня прибавилось. Жители, которые, бережно заботятся о кустах, непременно должны быть добродушными. И уж конечно, окажут посильную помощь потерявшейся путнице.

Тропа стала шире, деревья ниже, трава превратилась в кудрявый спорыш. Наконец, роща кончилась, и передо мной открылось пшеничное поле.

Высокие колосья с приятным шорохом шумят на ветру и клонят золотистые головы. Я провела рукой по желтому ковру и облегченно выдохнула — землю возделывают, помощь близко.

Пришлось оставить спасительную тень и двинуться сквозь пшеницу. В прокаленном мареве пахнет соломой, в зарослях стрекочет то ли кузнечик, то ли еще кто-то. Воздух тяжелый и солнце палит, но душа ликует.

Через каждые три шага холмики кротовых нор, слишком больших для обычных кротов. Приходится перепрыгивать. Под ногами шмыгают разжиревшие мыши.

Впереди замаячили коренастые фигуры мужчин и женщин, я подошла ближе и присмотрелась.

Те, что впереди — орудуют косами. Лезвия срезают тонкие стебли, оставляя у земли невысокие черенки. Другие следуют за ними на почтительном расстоянии, укладывают пшеницу аккуратными рядам и вяжут в снопы.

— Точно, — прошептала я. — Как и думала. Фермеры. Добродушные фермеры.

Вскинув ладони в приветственном жесте, я направилась к ним.

Оглавление

Из серии: Золотой Талисман

* * *

Приведённый ознакомительный фрагмент книги Потерянная предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.

Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других

Смотрите также

а б в г д е ё ж з и й к л м н о п р с т у ф х ц ч ш щ э ю я