Британские церкви во второй половине XIX – первой четверти XXI века: социальный и исламский вызовы

Г. С. Остапенко, 2018

В монографии рассматривается роль британских церквей в общественно-политической жизни Соединенного Королевства во второй половине XIX – первой четверти XXI веков. Ввиду многогранности темы первостепенное внимание уделено государственной Церкви Англии. Читатель познакомится с «золотым веком» церквей, который охватывает вторую половину XIX – начало XX веков и ознаменован вкладом христианского духовенства в развитие благотворительности, становление школьного образование и миссионерскую деятельность в колониальном мире. На протяжении XX – первой четверти XXI века автор прослеживает падение религиозности британского населения. Под влиянием секуляризации и демократизации Церковь Англии теряет статус национального института. Тем не менее, в годы Первой и Второй мировых войн Церковь Англии участвовала в мобилизации нации на борьбу с противником, а в послевоенное время оказала поддержку лейбористскому правительству в проведении социальных реформ. Значительное место в работе отведено исламской иммиграции и попыткам властей интегрировать переселенцев в демократическое общество Британии путем проведения политики мультикультурализма. Отмечено, что с 60-х годов XX началось проникновение представителей исламской религии в политические институты Соединенного Королевства, а их традиций в бытовую жизнь британского населения. Все это происходило на фоне кризиса христианской религии и ее институтов. При научном подходе к теме монография написана в формате научно-популярного издания.

Глава 1

Религиозные традиции Великобритании и путь к веротерпимости

В Великобритании исторически сложились две религиозные традиции — католическая, являющаяся самой древней, и протестантская. Католическая восходит к концу VII–VIII вв., когда католицизм после ряда отступлений утвердился на Британских островах с его епископатом и зависимостью от Ватикана. Протестантская возникла в XVI–XVII вв. — в период Реформации и в годы протектората О. Кромвеля (1653–1658) — и включает государственную англиканскую церковь (т. е. Церковь Англии) и совокупность конфессий, т. е. «свободных» или нонконформистских церквей. Последних называли также диссентерами (от лат. слова — dissentire — быть несогласными), что означало их несогласие с англиканством, поскольку их отличали как более радикальные религиозные взгляды, так и нежелание войти в состав церкви, связанной с государством. Каждая из свободных церквей имела свою богословскую доктрину и организационное устройство.

Протестантизм — одна из ветвей христианства — утвердился в Великобритании как основа религиозного мировоззрения большинства ее граждан. Концепция предопределения к спасению в неземной жизни, заложенная в богословской доктрине протестантизма, отдавала предпочтение не выполнению предписаний церкви, а служила стимулом для доказательства верующим своей богоизбранности через достижение успеха в трудовой деятельности. Настоятель одного из колледжей Кембриджского университета, историк религии Э. Норман отмечает, что в научных дебатах об отношении между подъемом протестантизма и развитием капитализма постоянно подчеркивался факт замещения в сознании протестанта надежды на социальный патернализм (т. е. помощь со стороны государства или общества) верой в собственные силы (self-help)^[8].

С протестантизмом до сих пор связывают опережающее экономическое развитие протестантских стран по сравнению с католическими. Автором этой теории является немецкий социолог и экономист Макс Вебер (1864–1920). В своем труде «Протестантская этика и дух капитализма» он усматривает связь между этическим кодексом протестантизма и духом капиталистической экономики, основанной на идеале предпринимателя-рационалиста. В протестантизме, согласно концепции Вебера, в противоположность католичеству упор делается не на изучении догматики, а на моральных правилах, выражающихся в выполнении человеком его мирского долга. Большое внимание уделено кальвинизму, который, по его мнению «родил дух капитализма»^[9].

Наиболее значительными направлениями в протестантизме, возникшими в XVI в. в борьбе с католицизмом, были лютеранство и кальвинизм.

В соответствии с рассуждениями Вебера верующий может удостовериться в своем избранничестве, ощущая себя либо сосудом божественной власти, либо ее орудием. В первом случае его религиозная жизнь тяготеет к мистической эмоциональной культуре, во втором — к аскетической деятельности. Первое присуще лютеранам, последователям Лютера. А вот второе — аскетическая деятельность характерна для кальвинистов, сторонников Кальвина.

Первенство в возникновении принадлежит лютеранству. Его основоположником был немецкий богослов и политический деятель Мартин Лютер (1483–1546)^[10]. Одним из главных элементов вероучения Лютера в борьбе с католицизмом является утверждение о возможности спасения человека одной лишь верой. Согласно его убеждению, «спасение совершается Самим Богом, не делами человека, но одной верою в искупление, совершенное Христом, и эта вера является единственным условием спасения». Что касается церкви, то Лютер учит, что церковь следует понимать в двух смыслах: как видимое общество крещеных людей и как невидимое духовное общество, объединенное всеобщей любовью.

Духовное священство, согласно толкованию Лютера, является принадлежностью всех христиан, т. е. через крещение все делаются священниками. Такой подход позже послужил тому, что многие из протестантских конфессий вообще отказались от института церковной иерархии, включающей якобы людей, особо наделяемых благодатью, сохраняющих ее и имеющих уникальное право на передачу ее через рукоположение^[11].

Основателем кальвинизма является французский богослов, реформатор церкви Жан Кальвин (1509–1564). Главное его сочинение — «Наставление в христианской вере». Заинтересовавшись идеями Мартина Лютера, Кальвин пошел дальше его в отрицании христианской традиции. Он полностью отверг посредничество между человеком и Богом, почитание Богородицы и святых, иерархическое строение церкви, монашество, все таинства (крещение и причащение были оставлены только как символические обряды). Использование в убранстве церкви свечей, икон и даже креста было осуждено. Единственной основой вероучения Кальвин объявил Св. Писание, которое, по его убеждению, содержит все необходимые указания по устройству церкви.

В отличие от Лютера Кальвин утверждал, что государство должно не только сотрудничать с церковью в управлении обществом, но и следовать ее предписаниям, добиваясь божественной справедливости.

Особое место в учении Кальвина занимает доктрина предопределения к спасению. Согласно ей ни личная вера, ни добрые дела не могут ничего изменить в жизни человека. Бог избрал одних к спасению, а других — к вечной погибели. Избранные получают дар веры, а их свободная воля при этом не играет никакой роли. В соответствии с учением Кальвина каждый человек в любое время и в любом месте находится на службе Бога и несет ответственность за предоставленные ему Богом дары: время, здоровье, собственность. Основной формой служения Богу является труд. Результат этого труда — материальное благосостояние — воспринимается как Божье благословение и указание на то, что человек входит в число предопределенных к спасению. Уверенность в своем спасении кальвинистам дает неутомимая деятельность в рамках своей профессии.

Учение Кальвина способствовало формированию особой этики кальвинизма, основанной на принципах «мирского призвания» и «мирского аскетизма». Основной добродетелью кальвинисты считали труд, а грехом — праздность. Отсюда крайне негативное отношение к любым развлечениям.

Основные положения кальвинизма в большей или меньшей степени присутствуют в доктринах пресвитериан, конгрегационалистов и ряда других протестантских деноминаций, включая баптистов, пуритан, пятидесятников, методистов, евангельских христиан, а также представителей парахристианских учений, например мормонов^[12]. Имеются и некоторые элементы, взятые у лютеранства. Все эти нонконформистские конфессии представлены в Великобритании^[13].

Англиканство в целом разделяет кальвинистскую теологию, но одновременно заимствовало и немало традиций от католицизма, что и определило его срединное (промежуточное) положение между протестантизмом и католичеством.

Возникнув в XVI в., англиканство, как и другие протестантские течения, стало результатом борьбы с католической церковью. Как национальная и независимая от Рима англиканская церковь была учреждена сверху, в условиях Реформации и по воле короля Генриха VIII. В 1534 г. парламентским «Актом о верховенстве короны» (The Supremacy of Crown Act) король провозглашался «единственным на земле верховным главой Церкви Англии». Папа потерял свою власть в Англии. В 1559 г. согласно новому «Акту о верховенстве» суверен объявлялся верховным правителем (Supreme Governor) Церкви Англии, хотя в настоящее время царствующих особ называют главами государственной церкви. Истинной же главой этой протестантской деноминации признан Иисус Христос. Но в земных делах «примасом всей Англии», т. е. высшим иерархом Церкви Англии, является Архиепископ Кентерберийский.

При королеве Елизавете I (1533–1603) был сформирован англиканский символ веры, получивший название «39 статей». Он включал положения, характерные как для протестантства, так и для католичества. Например, наряду с другими течениями протестантизма англиканство признало догмат об оправдании верой и догмат о Библии как единственном источнике веры. Католическое учение об индульгенциях, почитании икон и мощей, о чистилище было отвергнуто. Не принятыми англиканством оказались институт монашества и обет безбрачия священников. Общим у англиканства и католичества стал догмат о единоспасающей силе церкви, а также многие элементы культа, характеризующиеся особой пышностью. Внешнее убранство англиканских храмов по декору не сильно отличается от католических. В отличие от других церквей, англиканство, признавая все традиционные таинства, делает особый акцент на Святой Евхаристии (Святом Причастии).

Организационная структура англиканства идентична католической — церкви имеют епископальное устройство. Именно епископы являются носителями духовной и административной власти в Церкви Англии и обладают неограниченной властью в вверенных им епархиях. Архиепископы Кентерберийский и Йоркский, носящие титулы^[14]«Примас всей Англии» и «Примас Англии», обладают традиционным первенством среди епископов. Архиепископ Кентерберийский является духовным главой Церкви Англии. Оба архиепископа руководят своими провинциями посредством консультативных органов — конвокаций, где они председательствуют. Конвокации состоят из двух палат: верхней и нижней. В верхней могут заседать все епископы провинции. Нижняя предназначена главным образом для высшего духовенства: настоятелей соборов, каноников. Только небольшая часть членов нижней палаты избирается духовенством на местах. Священничество включает ряд степеней — диаконы, священники и епископы. Большое внимание уделяется вопросу апостольской преемственности священничества. С момента возникновения англиканство было опорой королевской власти^[15].

Все граждане Великобритании, даже если они придерживались другой версии протестантизма, считались членами Церкви Англии и могли пользоваться услугами ее приходов при крещении детей или похоронах родственников. Бракосочетания, оформленные священниками Церкви Англии, имели юридическую силу, в то время как браки, освященные представителями других христианских конфессий, должны были регистрироваться в гражданском порядке. С момента рождения человек оказывался в лоне англиканской церкви. Священник как глава прихода являлся духовным наставником каждого из прихожан и пользовался непререкаемым авторитетом.

Оба Архиепископа и 23 епископа (старших по возрасту) имели постоянные места в Палате лордов. Что же касалось Палаты общин, то священнослужители Церкви Англии, Церкви Шотландии, Церкви Ирландии и Католической церкви не имели права быть избранными в этот орган^[16].

Большую роль в приходской жизни Церкви Англии и особенно свободных церквей играла община мирян. На ее собраниях, происходивших обычно за воскресным чаепитием после богослужения, обсуждались как церковные дела, так и социальные вопросы и отнюдь не исключалась критика властей.

Государственный статус Церкви Англии долгое время обеспечивал ей привилегированное положение среди других христианских конфессий. До начала XIX в. все вопросы устройства Церкви Англии и назначения на должности высшего духовенства находились в руках короля или королевы. В дальнейшем выполнение этих обязанностей постепенно перешло к премьер-министру. Ключевые вопросы церковной службы утверждались Парламентом.

Поскольку англиканство, являющееся доктриной Церкви Англии, соединяет в себе черты протестантизма и католичества, то, как следствие этих противоречивых тенденций, в его пределах традиционно прослеживаются два основных течения — «высокой церкви» (High Church) и «низкой церкви» (Low Church). Последователи «высокой церкви» тяготеют к католицизму, и их называют англокатоликами. Сторонники «низкой церкви» в большей степени, чем их собратья, придерживаются общих принципов протестантизма и отличаются приверженностью к миссионерской деятельности. Чаще всего их именуют евангелистами. Границы между двумя течениями весьма подвижны, но их соперничество прослеживается довольно четко.

Промежуточное положение между двумя этими течениями занимает умеренное течение, называемое «широкой церковью» (Broad Church)^[17].

«Англокатолицизм, — пишет известный историк английского христианства Э. Хастингс, — выражался в многочисленных формах, в одних приоритетными были теологические воззрения, в других эстетические, социальные или аскетические концепции, и его потенциальные возможности в конечном итоге заключались в этом многообразии»^[18]. В орбите влияния англокатолицизма оказывались богословы-догматики и богословы-модернисты, политики тори, социалисты и даже марксисты.

Отношение англокатоликов к Риму было двусторонним. С одной стороны, они заимствовали у континентального католицизма некоторые идеи, а в случае внутренних конфликтов находили там пристанище. С другой, дух предпринимательства, свойственный Церкви Англии и чуждый католицизму, действовал как отталкивающий импульс. Разделяющим фактором была и сама история, в которой англиканство оставалось частью протестантизма и его прошлого. «И в начале XX в., — отмечает Э. Хастингс, — анликанин, несмотря на светский характер его менталитета, еще сознавал, что в Реформации страна выбрала протестантизм. Это понимание не касалось богословия, а скорее было эмоцией и чувством политической и этической справедливости, уважением к национальной истории. Свобода, честность в делах, парламентское правление, прогрессивные идеи, развитие индустрии, все перечисленное непостижимым образом было обязано протестантизму»^[19].

Евангелисты или поборники «низкой церкви» были склонны к взаимодействию с другими протестантскими церквами и к миссионерской деятельности за пределами Соединенного Королевства.

До конца XVII вв. ни одна другая конфессия, кроме Церкви Англии, по закону не могла функционировать. Было принято, что в политическом аспекте нация представлена Парламентом, в духовном — Церковью Англии, которая благодаря обширной национальной системе приходов обеспечивает единство нации.

Лишенными гражданских и политических прав оказались уже упомянутые протестантские конфессии, которые не пожелали присоединиться к государственной церкви. Среди них были анабаптисты, конгрегационалисты, баптисты, квакеры. Их называли диссентерами (от латинского слова dissentire — не соглашаться), нонконформистами, а также более распространенным термином — «свободными церквами» (Free Churches). К последним стали относить и отделившихся в первой четверти XVIII в. от англиканства методистов. Нонконформисты не столь регулярно посещали свои службы и придерживались более простых христианских обрядов, а их священник мог быть выбран самими верующими^[20].

Еще большие притеснения от государства испытывали католики как церковь, зависящая от папского престола.

Первым законом, утверждавшим веротерпимость, был акт 1689 г., позволивший неангликанам совершать богослужение в соответствии с их верованиями. Следующим шагом в том же направлении являлся билль 1828 г., отменивший ограничительные меры в отношении протестантских меньшинств как в религиозной, так и в политической области. Принятие данного акта объяснялось главным образом тем, что к этому времени члены «свободных церквей» представляли собой растущий по численности и экономической значимости средний класс (представители интеллигенции, торговцы, ремесленники, квалифицированные рабочие) и поддерживались в Парламенте вигской оппозицией.

Реформа по эмансипации католиков 1829 г. оказалась возможной из-за критического положения в Ирландии, где подавляющая часть населения исповедовала католицизм и была недовольна существующей дискриминацией^[21].

Объективной основой уравнения статуса верующих всех конфессий и установления веротерпимости явились развитие капитализма, ослабляющее сословные и религиозные преграды, а также постепенная политизация общества, выражавшаяся в зарождении рабочего движения и консолидации профсоюзов.

Инициатором установления равенства между христианскими конфессиями выступало государство, опиравшееся на поддержку диссентерских церквей, боровшихся против привилегий Церкви Англии.

Акты 1828, 1829 гг. усилили позиции нонконформистских церквей и католиков и, как следствие, пошатнули устои Церкви Англии, особенно ее правого крыла — англокатоликов, игравших, как правило, ведущую роль в политике церкви. Современники сочли религиозные реформы 20-х гг. самыми важными событиями после «Славной революции» 1688 г.^[22] Позднее историки назвали их «революционными», т. к. они изменили фундаментальные законы конституции^[23].

Оксфордское движение, возникшее в 30-40-х гг. XIX в., явилось реакцией англокатоликов на происшедшие изменения^[24].

Не вникая в детали этого своеобразного богословского и политического явления и полемики вокруг него, отметим лишь наиболее характерные его особенности.

Поводом для возникновения Оксфордского движения явилось решение правительства А. Веллингтона изменить организационное устройство Церкви Англии на территории Ирландии, сократив число епархий с 22 до 12. Это означало, что кабинет Веллингтона пошел навстречу католикам в их противостоянии с протестантами. Начавшись в 30-х гг. XIX в. среди профессоров-богословов Оксфордского университета^[25], это движение охватило всю церковь и наложило отпечаток на доктрину, культовую практику и институты Церкви Англии.

Идеологи движения: Дж. Кибл, Дж. Ньюмен и Э. Пьюзи — опубликовали свои мысли в трактатах. Отсюда приверженцев Оксфордского движения нередко называют трактарианцами. В своих сочинениях оксфордские богословы решительно отмежевались от протестантских диссентеров в своей стране и протестантских церквей Европы. Они опасались, что увеличение числа членов нонконформистских церквей может повести Англию «вслед за безбожной Францией», и стремились к очищению англиканства от наследия протестантских диссентеров. Но одновременно они отстаивали независимость англиканской церкви от папства, хотя единства взглядов по данному вопросу не было.

Дж. Ньюмен (1801–1890 гг.) подразделял единую христианскую церковь на три: католическую (римскую), православную и англиканскую. Вероисповедный документ англиканства «39 статей», по его мнению, почти соответствовал официальной доктрине католицизма. Не случайно в итоге своей деятельности Ньюмен перешел в католицизм и был удостоен впоследствии сана кардинала. Большинство же трактарианцев продолжали отстаивать свою концепцию до конца XIX в.

Оксфордское движение положило начало до того не существовавшему в Церкви Англии явлению, как институт мужского и женского монашества, а кроме того, внесло изменения в церковную литургию.

Возвращаясь к теме о религиозной толерантности в Британии, отметим, что особое место в сложных процессах ее установления занимало достижение взаимопонимания между христианами и иудеями. По причине малочисленности еврейской общины и второстепенности этого вопроса для государственной политики в области религии ему уделялось мало внимания. В связи с этим остановимся на данной проблеме более подробно.

Положению еврейской диаспоры в Великобритании, как и в других странах Европы, с давних времен были свойственны две, казалось бы, противоречивые черты: экономическое процветание и политическое неравноправие, переходящее временами в преследование.

В 1753 г. проект закона о предоставлении евреям статуса британских граждан не был принят в Палате общин из-за организованного общественного протеста.

До середины XIX в. евреям не разрешалось голосовать, быть представленными в Палате общин, занимать ответственные гражданские и военные должности, поступать в престижные Оксфордский и Кембриджский университеты. Правда, многие из этих преград могли быть преодолены, если еврей отказывался от своей религии и обращался в христианство. Не случайно будущий премьер-министр Великобритании Бенджамин Дизраэли, родившийся в состоятельной еврейской семье, в тринадцатилетнем возрасте, в 1817 г., был крещен своим отцом в англиканской церкви^[26]. Впоследствии этот акт имел большое значение для будущей судьбы и карьеры юноши.

В 1858 г. был принят закон об эмансипации иудеев, и первый еврей барон Лайонел Ротшильд занял место в Парламенте^[27]. Билль был инициирован и проведен через Парламент либералами, и не случайно до 80-х гг. XIX в. большая часть еврейского населения была не чужда либеральной идеологии. Но позднее в этой среде было немало консерваторов и социалистов, что находилось в непосредственной зависимости от социального положения еврейских граждан^[28].

Нельзя сказать, что с этого времени дискриминация евреев в Англии уже не имела места, но она была не столь жесткой, как в странах континентальной Европы. Так, например, неправомерный обвинительный приговор 1894 г., вынесенный военным трибуналом Франции капитану Генерального штаба А. Дрейфусу и подтвержденный этой же инстанцией в 1899 г., вызвал возмущение в общественных кругах Великобритании. Помимо негативной реакции в прессе, королева Виктория при поддержке премьер-министра лорда Солсбери направила в сентябре 1899 г. телеграмму своему послу в Париже. В ней монархиня выражала негодование «чудовищным обвинением, выдвинутым против Дрейфуса». Послание, вопреки обычной практике, не было зашифровано и стало известно французскому правительству. Втайне Виктория надеялась, что ее возмущение как наиболее влиятельного монарха Европы может побудить президента Франции Эмиля Лубе освободить капитана Дрейфуса или хотя бы смягчить приговор^[29]. Но этого не произошло.

Подобную же непримиримость проявляли английская королева и ее сын и преемник Эдуард VII в отношении еврейских погромов, происходивших в эти годы в Российской империи^[30]. Так, например, во время встречи с царем Николаем II в Ревеле в 1908 г. Эдуард VII передал ему ходатайство британских еврейских организаций, требующих прекратить преследования еврейских общин в России^[31].

Между 1880 и 1914 гг. еврейская диаспора Соединенного Королевства увеличилась за счет внушительной волны иммигрантов, стремившихся избежать религиозных преследований в странах Восточной Европы и Российской империи. В 1850 г. в Британии проживало лишь 35 тыс. евреев, к 1881 г. их было около 60 тыс., а к 1914 г. — уже 280 тыс., поселившихся главным образом в Лондоне, Манчестере и Ливерпуле. В процентном измерении в 1850 г. еврейская община составляла 0,2 % от населения Великобритании, а в 1914 г. она выросла до 0,7 %^[32].

При этом масса прибывших встретила довольно острую враждебность со стороны окружающих жителей, которая основывалась на предрассудках и стереотипах, унаследованных от Средневековья и обвинявших евреев в «распятии Иисуса Христа» и убийстве детей ради того, чтобы якобы испить их кровь. Кроме того, в связи с конкуренцией в предпринимательстве именно чужестранцев упрекали прежде всего в нечестности при совершении финансовых операций^[33].

Недовольство британцев вызывало также стремление новых иммигрантов обзаводиться жильем в одних и тех же городских кварталах, сохранять верность своей религии — иудаизму — и находить супругов в собственной среде^[34].

Общее настроение и негативную реакцию своих сограждан на нежелание большей части евреев ассимилироваться в Великобритании выразил тогдашний премьер-министр консервативного правительства Артур Бальфур. Выступая в Палате общин 9 июля 1905 г., он заявил: «Положение вещей легко понять, если учесть, что еврейские иммигранты, как бы патриотичны, трудолюбивы, уважительны и талантливы они ни были, все же не стали частью нашей цивилизации. Благодаря иному образу жизни, религии, отличающейся от большинства сограждан, и заключению браков среди своих, они так и остались чужестранцами»^[35].

Следствием предрассудков и отсутствия взаимопонимания между евреями и коренными жителями Британских островов стал антисемитизм. С лозунгом «Британия для британцев» в начале века выступила антисемитская по своей природе Лига за чистое правительство. В 1902 г. Уильям Эванс-Гордон, член Парламента от одного из округов Восточного Лондона, население которого составляли рабочие и мелкая буржуазия и где в то же время проживала значительная часть евреев, основал антииммигрантскую, а по существу антиеврейскую, организацию «Лигу британских братьев».

По требованию Эванса-Гордона правительство учредило Комиссию по изучению положения иностранцев, имея в виду ситуацию, сложившуюся вокруг еврейской общины. Для большей объективности и выявления причин эмиграции евреев из континентальной Европы члены комиссии посетили еврейские кварталы городов в Польше и России. Заключительные выводы этого органа разочаровали членов «Лиги британских братьев»^[36]. Комиссия отказалась поддержать ксенофобию и антисемитские аргументы, выдвигаемые Эвансом-Гордоном. Единственным результатом работы комиссии явился Акт об иностранцах, принятый Парламентом в 1905 г. и разрешивший депортацию чужестранцев, в том числе и евреев, выявленных среди преступников, проституток или больных психическими болезнями.

Примечательно, что в течение этих обсуждений в Парламенте христианские церкви, как протестантские, так и католические, не пытались критиковать действия «Лиги британских братьев». Напротив, часть клира занималась распространением укоренившихся предрассудков против евреев, другая же предпринимала попытки обратить иудеев в свою веру.

В целом к этому времени открытых проявлений антисемитизма среди британского населения, за исключением бытовых моментов, не наблюдалось. Благодаря постепенной ассимиляции евреев, их достижений в науке, искусстве, предпринимательстве и политической деятельности еврейская проблема все больше теряла свою актуальность.

Примечания

8

Norman Е. Religion in the Life of Nation I I The English Word. History, Character and People. Ed by R. Blake. L., 1982. P. 182.

9

http://www.gumer.info/bibliotek_Buks/Sociolog/vebizbr/Вебер M. Протестантская этика и дух капитализма // Избранные произведения / Пер. с нем. Общ. ред. Ю.Н. Давыдова. «Прогресс». М., 1990. С. 61–107.

10

http://citaty.su/kratkaya-biografiya-martina-lyutera

11

http://www.odinblago.ru/sektovedenie/aleksandr_mileant_eps/protestantizm_i_luteranst

12

В 1817 г. на волне празднования 300-летия Реформации начался процесс сближения кальвинистов и лютеран (Прусская уния).

13

http://relig.info/kalvinizm

14

Подробнее см.: ВейшЯ.Я. Указ. соч. С. 48–51.

15

https://freewayom.com/hristianstvo/protestantizm/anglikanstvo/

16

ВейшЯ.Я. Указ. соч. С. 48–51.

17

Norman Е. Religion in the Life of Nation // The English Word. History, Character and People. Ed by R. Blake. L., 1982. P. 177–187; McLeod H. Op. cit. P. 21, 51; Полякова Е.Ю. «Государственная церковь Англии» // Очерки истории западного протестантизма / Под ред. Кисловой А.А. С. 117

18

Hastings A. A. History of English Christianity 1920–1985. L., 1986. P. 81–82.

19

Ibid. P. 131–132; конвокации — собор духовенства в епархиях Кентербери и Норка.

20

Конфессии индепендентов, конгрегационалистов, баптистов, пресвитериан, квакеров в историографии часто называют старыми диссентерами, а методистов — новыми диссентерами.

21

Подробнее см.: Соловьева Т.С. Религиозная политика либеральных тори в Англии (20-е гг. XIX вв.). М., 2000.

22

См.: The Morning Post. 13.03.1829; http://philosophy.spbu.ru/userfiles/edu/attes-tate/2014_IGA/annotations/relig/Annotatciia %20dissertatcii_Isaenko.pdf

23

Соловьева Т.С. Указ. соч. С. 45.

24

См., например: Соловьева Т. Оксфордское движение: борьба за церковное возрождение в Англии. Причины английской «контрреформации»: http://aliom.orthodoxy.ru/ arch/025/025-solov.htm; ВейшЯ.Я. Указ. соч. С. 40–51.

25

Университет в Оксфорде получил широкую известность как один из древнейших и лучших университетов Европы. Для Англии это высшее учебное заведение на протяжении веков являлось не только центром образования, но в первую очередь христианского образования, цитаделью Церкви Англии. От желающих учиться в Оксфорде требовались не только высокий уровень знаний, но и письменное подтверждение веры в христианские истины и согласие с «39 статьями» англиканства. Для католиков («папистов») и диссентеров-протестантов обучение в Оксфорде было недоступным. Интересно, что исключение было сделано для православных.

26

Hibbert Ch. Disraeli and His Word. L., 1978. P. 7–9. Подробнее см.: Трухановский В.Г. Бенджамин Дизраэли, или История одной невероятной карьеры. М., 1993.

27

Norman E.R. Church and Society in England, 1770–1970. Oxford, 1976. P. 213–214; Материалы международной конференции, организованной Институтом всеобщей истории РАН и британским Институтом Джорджа Белла (18–23 сентября 1998 г., Москва) на тему «История, теология, культура». Paper of Edwards Jh. Studying Jewish-Christian Relations in the United Kingdom Today. P. 9.

28

McleodH. Op. cit.P.46.

29

Weintroub S. Victoria. L., 1996. P. 603.

30

Mcleod H. Op. cit. P. 22.

31

Brook-Sheperd G. Uncle of Europe. L., 1973. P. 212.

32

McLeod Н. Op. cit. Р. 12, 45.

33

Edwards Jh. Studying Jewish-Christian Relations… P. 8.

34

Norman E. Religion in the Life of the Nation//The English World: History, Character and People. Ed. By R.Blake. L., 1992. P. 187.

35

Parliamentary Debates. House of Commons. 10 July 1905. Примечательно, что именно А. Бальфур в 1917 г. явился автором Декларации о создании еврейского «национального очага» в Палестине.

36

Edwards Jh. Studying Jewish-Christian Relations. R 9.