Эйя – солнечная девушка. Повесть

Вячеслав Пешков

Попробуем представить себе, если вам удастся изменить свою судьбу, направить её в другое русло или в одно из многих вариантов, то как будет выглядеть ваша жизнь в том, ином направлении? Что же, попробуем это представить и погружаемся в удивительное, интересное приключение.

Глава 3

Утром Вильям проснулся довольно рано. Стрелки часов показывали без четверти девять, можно было поспать или просто поваляться в кровати. Только спать, почему-то не хотелось, хотя так бывает всегда, ну что мешает, отдыхай себе, ведь целый день свободен, но нет, спать хочется тогда, когда идти на лекции. День сегодня ожидал быть солнечным и тёплым. Погода стояла хорошая почти весь месяц май, изредка шли дожди, но они были короткими и проходили местами. А впрочем, это совсем не плохо, ведь майский дождь, он какой-то особенный, с запахом весны, с первой радугой и хорошим настроением.

Вдруг раздался телефонный звонок, Вильям только подумал о Соне, но она, кажется, позвонила первой, ведь они вчера договаривались созвониться и составить планы на вечер. Он неохотно встал с кровати и взял телефон, но к удивлению звонок был не от Сони, номер был неизвестен.

«Кто это мог быть? Кому я потребовался в такую рань» — Подумал Соломин и поднял телефонную трубку.

— Я слушаю вас.

Спустя секунду он услышал приятный женский голос:

— Извините, пожалуйста, вас зовут Вильям Соломин.

— Да, именно, — с удивлением признался Вильям.

— Вас беспокоит секретарь канцелярии института, вы меня извините за столь ранний звонок, но это очень срочно.

— Срочно? Меня? — Переспросил Соломин.

— Да, вы знаете, меня попросили позвонить и передать, чтобы вы сегодня, желательно в первой половине дня, срочно зашли в деканат или сразу на кафедру и разыскали профессора Третьякова Сергея Александровича, — приятным голосом проговорила девушка, и после короткой паузы добавила:

— Он очень меня просил, разыскать вас и позвонить.

— Меня разыскать? — Опять удивился Соломин, — Но зачем?

— Но-о, зачем я не знаю, вы у него сами спросите, — добавила девушка.

— Да, да, конечно, — ответил Соломин, и связь на этом оборвалась.

«Интересно, зачем я ему понадобился?» — Подумал Вильям. «Может что-то с зачётом, может там ошибка? Ведь я мог ошибиться, хотя нет, там всё правильно, работу смотрел он сам, и если что не так, зачёт был бы не принят сразу». Он прошёлся по комнате, то в одну сторону, то в другую, в его голове появлялись разные мысли, одна за другой, но он их сразу отвергал, всё было не то, здесь что-то другое, но что? Соломин задавался одним и тем же вопросом. «Нет, надо всё-таки ехать и прямо сейчас».

Заволдин остановил машину прямо у супермаркета. Он ещё с утра проследил за Сонькой и ждал когда она выйдет из магазина.

Сегодня обычный субботний день, людей на улицах было мало, в такое раннее время ходят только пенсионеры по магазинам, да собачники со своими питомцами, а остальные ещё спят.

Заволдин припарковался так, чтобы просматривался вход в супермаркет и хорошо было видно кто оттуда выходит. Хотя ему ждать долго не пришлось, не прошло и пятнадцати минут, как в дверях появилась Соня. Одной рукой она перекинула сумочку через плечо, а в другой держала большой полиэтиленовый пакет.

Заволдин тут же выскочил из машины и громко крикнул:

— Соня!

Она обернулась.

— Соня, как хорошо, что я тебя встретил, — с улыбкой сказал Заволдин.

— Сергей? — Удивилась девушка. — Что ты здесь делаешь?

— Я? — Переспросил Заволдин, я тут друга подвез до магазина, и случайно увидел тебя. Кстати! Садись, подвезу, ты в какую сторону?

— А, я домой, если подвезешь, то очень хорошо, с утра троллейбусы плохо ходят, к тому же сегодня выходной и на остановке можно простоять долго.

— Без проблем, я в твоём распоряжении. — Заволдин подошёл к машине и открыл дверь иномарки.

— Прошу.

— Спасибо Серёжа, ты всегда был галантным. — Она села в машину и они тронулись.

— Почему был? Я есть, и остаюсь им, — продолжил разговор Заволдин.

Соня улыбнулась.

— Конечно, есть, конечно, и я думаю, ты останешься таким всегда. Просто я имела ввиду то время, когда мы с тобой встречались.

Заволдин посмотрел на Соню.

— Да, это было прекрасное время, золотое, мне хочется его вспоминать и вспоминать. Хотя, — тут он сделал небольшую паузу. Он смотрел на дорогу, но хорошо чувствовал, что Соня смотрит на него.

— Я думаю, а почему бы нам снова, не повторить наш роман?

— Да!? — Удивилась девушка, — Ты действительно можешь удивить. А как же Оксана?

— А что Оксана, с Оксаной мы расстались.

— Как расстались, так быстро?

— К сожалению, — ответил Заволдин, — пришлось.

— Вы что, поссорились? Тогда это удивительно, я её хорошо знаю, с ней невозможно поссориться.

— Да нет, нет, что ты, мы не поссорились, просто мы поняли, что разные люди, настолько разные, что не понимаем друг друга. А когда не понимаешь близкого человека, это сущий ад. Я считаю, что будет лучше расстаться сразу и не мучить друг друга, тем более не обманывать.

— Это неожиданно для меня, — продолжила разговор Соня, — совсем неожиданно, ведь я встретила её недавно, она была такая счастливая, радостная. Ты знаешь, она говорила о ваших встречах, о том как вы планируйте поехать в Турцию вдвоем, отдохнуть на побережье Антальи, причём всё время с её лица не сходила улыбка, и мне казалось, она такая счастливая.

— Да, это было, мы действительно планировали съездить в Турцию, это так, — ответил Заволдин. — Но, этого не случилось и не случиться никогда. Да и зачем об этом вспоминать.

— То есть, как зачем вспоминать, это же твоя подруга, твоя девушка, тебе что всё равно?

— Соня, но что ты говоришь, конечно же мне не всё равно, но я просто не хочу, понимаешь, не хочу всё ворошить и даже думать об этом.

Несколько секунд они молчали, был слышан только шум колёс, да тихо играло радио.

— Послушай Сонька, — нарушил тишину Заволдин, — поедем к тебе, ты угостишь меня чаем, а там мы поговорим, вспомним старые времена, ведь вместе нам было хорошо, правда? Хорошо?

Соня улыбнулась.

— Да, когда-то мы были влюблены друг в друга. Действительно, было замечательное время, всё было наполнено романтикой, хочется вспоминать и вспоминать. Только вот многое изменилось за это время, причём изменилось бесповоротно и безвозвратно.

— Изменилось? Изменилось что? — неожиданно перебил Заволдин.

Соня немного задумалась, затем продолжила:

— Как это что, ты прекрасно знаешь, что мы встречаемся с Соломиным и, по крайней мере, в ближайшее время что-то менять в своей жизни я не собираюсь.

— С Соломиным? Ну, я конечно знаю, что он пригласил тебя в ресторан, но это было один раз и честно сказать я не считал что это всё серьёзно. Ну, пригласил и пригласил, вы хорошо провели время, ну и всё.

— Нет, — коротко ответила Соня. — Это не всё, не всё так просто, как бывает у тебя.

— Что значит не всё?

— А то и значит, что не всё. Сегодня вечером мы опять встречаемся.

Заволдин посмотрел на Соню с улыбкой.

— Вы с Соломиным? Я не верю своим ушам, такого не может быть. Он и с девушками никогда не встречался, скажу тебе по секрету, он их всегда боялся, а тут на тебе.

Он остановил машину у подъезда пятиэтажки и заглушил двигатель.

— Ну вот, твой дом, твой подъезд, приехали.

Соня улыбнулась,

— Спасибо тебе Серёжа, — она вышла из машины, слегка прихлопнув за собой дверь.

— Соня!

Девушка обернулась и посмотрела на Заволдина.

— Подожди, пожалуйста. Может, всё же пригласишь меня на чай? Только на чай, честное слово.

— Ну, если только на чай, тогда ладно, заходи, — ответила Соня.

Соломин прошёл по длинному коридору института, в котором только вчера было столько студентов, что можно только протиснуться. Сегодня он был пуст, студенты все разъехались, даже преподавателей не было, как будто все одним разом взяли выходной.

А вот и кафедра, Соломин открыл дверь и прошёл прямо к кабинету профессора Третьякова.

Аккуратно постучав в дверь, не дождавшись ответа, он вошёл внутрь.

Профессора он застал на стремянке, он копался на стеллаже, среди книг.

— Здравствуйте! Сергей Александрович! — Громко сказал Соломин, потому что профессор был слегка глуховат и мог не услышать.

— А-а-а, кажется Соломин! Хорошо, хорошо, — профессор положил книгу на полку, которую держал в руках, быстро слез с лестницы и подошёл к Соломину.

— Ну что же, садитесь, садитесь, в ногах говорят правды нет.

Соломин придвинул стул и сел за большой стол наполовину заваленного книгами.

— А вот и чаек закипел, прямо кстати, наливайте, наливайте пока горячий. Где-то здесь были печенья, ах да, вот они, — суетился профессор. — Знаете ли, я люблю пить чай не просто горячим, а кипяток, именно кипяток, только он немного остывает, то я его выливаю, вы знаете, считаю это помоями.

Соломин заулыбался.

— Да, да молодой человек, именно помоями, вот знаете такая привычка — продолжил профессор. — Вы знаете, ведь я вас пригласил побеседовать на интересную тему, сам ломаю голову, неужели это возможно.

Соломин смотрел на него, недоумевая.

— Я, не понимаю, о чем вы говорите, профессор.

— Как!? Не понимаете? Вы что смеётесь на до мной. А как же «Базельская задача» Ряд обратных квадратов, ведь вы довольно оригинально и просто описали её простым уравнением из натуральных чисел, ведь честно сказать я об этом даже не подумал. Удивляюсь, удивляюсь молодой человек, как такая идея могла прийти вам в голову.

Соломин смотрел на профессора, широко раскрыв глаза. Он поставил чашку с чаем на стол, от волнения его рука слегка задрожала.

— Вы знаете, профессор я… — Он хотел всё рассказать, объяснить.

Но профессор его тут же перебил.

— Вы, пейте чаек молодой человек, пейте, пока не остыл. Да, и ещё, вы называйте меня по имени отчеству, так будет проще, а то всё профессор профессор. Да, кажется, я вас перебил, вы что-то хотели сказать.

Соломина бросило в пот, он чувствовал себя идиотом и полным дураком.

— Да, и ещё! — Опять воскликнул профессор. — Как давно вы занимаетесь математикой?

— Не дав Соломину ответить на заданный вопрос, он тут же продолжил:

— Вы знаете, с такими способностями вы обязаны поступить в аспирантуру и следом защитить диссертацию. Причём хочу добавить, с такими знаниями как у вас, я думаю можно претендовать сразу на докторскую.

Соломин молчал, он скромно сидел на стуле и слегка ерзал, как будто ему впивался торчащий гвоздь. Ему было не по себе, он чувствовал себя немощным и ни на что не способным. Но если он будет молчать, молчать так как сейчас, то всё это зайдёт слишком далеко и тогда будет тупик, безвыходный тупик.

— Нет! Нет! — Закричал Соломин. Он встал со стула и подошёл к окну, — это всё не так, вы заблуждаетесь, вы сильно заблуждаетесь.

Профессор ничего не понимал и на его лице выражалось удивление.

— Что не так? В чем я заблуждаюсь?

— А всё не так, как вы думаете, всё это ваш вымысел, представление. Я не являюсь таковым, каким вы меня считаете. Я, не математик! Даже скажу больше, я терпеть не могу математику!

— Вот как? — Удивился профессор.

— Да, — ответил Соломин, мне очень жаль, что вам придётся разочароваться в этом.

— Удивительно, конечно я мог бы подумать, что вы просто это могли содрать у кого-то, но у кого? Здесь нет таких студентов, у них нет такого уровня знаний, а вы с лёгкостью всё объясняли, выводили решение, описывали уравнениями.

— Да, это так, — ответил Соломин, — это действительно так, как вы говорите, но.

Профессор насторожился.

— Я действительно могу решить любую задачу, но на самом деле я её не решаю, она мне представляется в моих мыслях уже как готовое решение, понимаете?

Профессор смотрел на своего студента с недоумением.

— Нет, не понимаю.

— Хорошо, я вам объясню всё по порядку. Понимаете в чем дело, я болен, у меня какое-то психическое заболевание, которому нет объяснений.

Я закрываю глаза и думаю к примеру о той не решаемой задаче, пытаюсь сосредоточиться, отключиться от всего, от всех лишних мыслей, и вдруг, я как будто проваливаюсь куда-то, вижу другой мир, другое восприятие реальности, это тяжело объяснить словами.

Профессор молча смотрел на Соломина и внимательно слушал. Он только иногда поправлял очки, а затем их и вовсе снял и аккуратно положил на стол.

— Когда я погружаюсь в это странное состояние, — продолжил Соломин, — я даже не совсем понимаю, где нахожусь, в этом мире или в том. Иногда я разговариваю с кем то или что-то спрашиваю, причём все ответы, я как будто вижу в своих мыслях и я их могу записать на бумаге, как я это сделал с уравнениями в решении Базельской задачи.

— Да-а, это просто в голове не укладывается, если бы не решение этой задачи, то я бы не поверил. А как часто у вас это бывает?

— Раньше со мной это было независимо от того, хочу я этого или нет, а теперь я могу контролировать, то есть входить в это состояние в любое время.

— Ну, а к врачу обращались?

— Да, — ответил Соломин, в детстве меня мама водила к психиатру.

— И, что он сказал?

— Ранняя стадия шизофрении, — коротко ответил Соломин. — Потом я к нему больше не обращался.

Профессор встал из-за стола и прошёлся по комнате, держа руки за спиной как арестант.

— Да-а, вот так история, так вы молодой человек феномен. — Да-а, вот так дела. Этак вам подвластны решения любых математических задач?

Соломин молчал.

— Так что же, вы можете решить гипотезы «Коллатца», «Римана», Берча и Суиннертон — Дайера, а то и замахнуться на проблему Гольдбаха!? Да-а, — не переставал удивляться профессор. — Это не вероятно.

Выслушав восхищения старика, Соломин встал и направился к двери.

— Вы меня извините, но мне пора профессор.

— Вы что же, уже уходите, а может ещё чайку, посидим, поговорим, ведь у нас есть о чем поговорить.

— Конечно, поговорим, но в следующий раз, мне действительно сейчас надо уйти. — Соломин открыл дверь и покинул кабинет.