Рыцарские кандалы

Вячеслав Моисеев

Баварский рыцарь Алоис Глазенап отправил семилетнего сына Эугена служить пажом в замок Уолтер. Мальчик прошел через мучительные для юного сердца испытания, ощутил на себе несправедливость жизни и нашел верных друзей. В замке на мировоззрение юного пажа оказали влияние две противоположныепо характеру личности: барон Уолтер и светлейший епископ Тедерик. Оба эти человека хотели сделать из мальчика настоящего рыцаря. Кто же даст лучший урок? Узнаем из книги «Рыцарские кандалы».

Замок Уолтер

— Как тебя зовут, мальчик? — спросил господин.

— Эуген, — скромно ответил будущий паж.

— Я — Фалберт Уолтер! Величайший барон в этой округе! Зови меня просто — «мой синьор»!

— Да, мой синьор!

— Отлично, а теперь ступай на кухню к Зельде, познакомься с ней и узнай, когда будет обед! А не то — поем только к вечерне…

Кухня была на самом нижнем этаже замка, а через стенку находилась тюрьма. В центре кухни стояла печь, на которой на вертеле жарилась тушка свинины. Рядом с печью сидела Зельда-девушка семнадцати лет. Напротив нее сидел юноша и помогал ей крутить вертел.

— Добрый день! — сказал наш герой, — я — Эуген, паж вашего хозяина, а вас как зовут?

— Я — Зельда.

— А я — Сигфрид.

— Синьор спрашивает, когда будет обед, — сказал Эуген.

— Свинина уже практически прожарилась, — сказал Сигфрид.

Сигфриду было лет пятнадцать — шестнадцать. Он всю жизнь провел в замке Уолтер и даже родился там, так как его мать была служанкой Фалберта. А Зельда была выкуплена у барона с соседних земель.

Как только свинина была готова, Сигфрид и Зельда положили поросенка целиком на огромную тарелку. Они с трудом внесли обед в парадный зал. Там Фалберт со смехом наблюдал за своим шутом Удо. Он обожал его больше всех при дворе своего замка.

Удо хорошо знал, чего желает его хозяин. Как появился Удо в замке Уолтер, никто не помнил, но все знали, что он появился здесь раньше всех. Он был самым «старым» при дворе. Ему было двадцать шесть лет. Фалберт не любил прислугу не очень молодого возраста из-за ее нерасторопности и часто прогонял со двора или дарил баронам и рыцарям. Но возраст Удо не имел для него никакого значения, ведь он был любимцем хозяина. Фалберт мог использовать его в любых целях! Шут мог читать баллады, петь песни, распоряжаться слугами или просто быть лучшим собеседником синьора, что было очень важно для господина.

Удо читал шутливые стихи, когда молодые люди положили свинину на стол. Фалберт встал:

— Отлично, а теперь несите сюда яблоки и хлеб, да поскорее! — сказал Фалберт.

Синьор подошел к столу и посмотрел на свой щит на стене.

— Мой синьор! Что прикажете мне делать? — спросил Эуген.

— Иди, помоги слугам, — сказал, не поворачиваясь, Фалберт.

Эуген догнал новых приятелей уже почти на кухне. Зельда достала хлеб, а яблоки и нож — Сигфрид. Он передал их Эугену.

Когда дети вошли в парадный зал, Фалберт ждал их уже за столом.

— Наконец-то! Я уже заждался! — сердился Фалберт.

— Неужели нельзя было поторопиться ради любимого синьора! — сказал, заискивая, Удо, садясь рядом с господином.

— Простите нас, мой синьор! — сказала Зельда.

— Мне бы действительно хотелось, чтобы вы работали более слаженно и быстро! — сказал Фалберт, отрубая свиную ножку.

Он взял ее руками и откушал смачный кусочек. Молодые люди с аппетитом смотрели, как синьор вкушал свинину, но язвительный Удо сказал: «Не мешайте господину обедать! Идите лучше на кухню». Придворные ушли. Фалберт поделился ножкой с Удо и сказал: «Ты гениально читаешь мои мысли. Не люблю, когда кто-то смотрит, как я ем».

После трапезы Фалберт вытер руки о скатерть и приказал Удо позвать Сигфрида, Зельду и Эугена доесть то, что осталось, а сам вышел во двор.

Из замка вышел герольд и подошел к Фалберту. Синьор, даже не повернувшись, догадался, что сзади кто-то из слуг и сказал:

— Пора бы нам поохотиться! — сказал господин.

— Да, мой синьор, — ответил герольд и хозяин замка Уолтер сразу понял, что это Рабан. Рабан был торопливым, как и полагается герольду. Он очень ценил Фалберта за то, что тот всегда обращался с ним уважительно.

— Рабан, иди и прикажи снарядить конницу, а Зельде прикажи готовить ужин. Сигфрида и Эугена позови ко мне, пусть возьмут на охоту луки и арбалеты⁸.

— Да, мой синьор! — сказал Рабан и бегом отправился в конюшни объявлять приказ Фалберта Уолтера.

Тем временем на кухне Зельда и Сигфрид разжигали печь, которая уже потухла. Зельда знала, что уже пора было начинать приготовление ужина, так как господин мог потребовать пира в любую минуту. Эуген стоял рядом и рассказывал:

— Я родился в замке Глазенап, в рыцарской семье, и я мечтаю стать воином, как мой отец, потому что это благородное дело — воевать за герцога Баварского!

— А мы — люди простые — дети слуг и кухарок, — сказал Сигфрид, продолжая раздувать жар в печи.

— Меня выкупили у другого господина, — сказала тихо Зельда.

— Может, нам выкупить вас на свободу? — предложил Эуген.

— Не думаю, что это будет на пользу. Что мы будем делать на свободе? — спросил Сигфрид.

Тут на кухню вошел Рабан:

— Сигфрид и Эуген, прошу вас к синьору! Возьмите луки и арбалеты!

Сигфрид и Эуген переглянулись и вышли из кухни. Они с радостью отправились в тронный зал и сняли со стен пару луков и арбалет.

Во дворе их ждал со свойственным ему нетерпением Фалберт Уолтер, восседавший в блестящих доспехах на коне коричневого окраса, а за его спиной развивался красный плащ.

— Все готово? — спросил хозяин.

— Да, мой синьор! — воскликнул Сигфрид.

— Отлично! Отдай мне арбалет, и отправляемся! — радостно проговорил Фалберт, предвкушая прогулку по лесу.

Сигфрид сел на вороную лошадь, Эуген сел рядом с ним, а Рабан уселся на белого коня.

В Средневековье было достаточно много лесов, которые очень часто охранялись от простых крестьян. Лес был не очень далеко от замка Уолтер, за несколькими домами уже можно было его рассмотреть.

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

8

Арбале́т (фр. arbalète от лат. arcaballista ← arcu «дуга» + ballisto «бросаю»), или самостре́л (др.-греч. τζαγρα) — боевое и спортивное метательное оружие, представляющее собой лук, оснащённый механизмами взведения и спуска тетивы.