Этногенез сквозь призму Откровения

Вячеслав Макарцев, 2023

В книге исследуются, отчасти параллельно теории Льва Гумилева, вопросы этногенеза, но с опорой на образы Священного Писания: «четыре животных» Херувима и «двадцать четыре старца» Апокалипсиса. Автор видит исток пассионарности не в воздействии «космического излучения», но в особом устроении у определённой части рода людского той части генотипа, что ответственна за темперамент. Это устроение передаётся по наследству, откуда и происходит «внезапное» появление пассионариев и их «исчезновение»: всему причиною врождённый «психотип актёра»… В исследовании раскрывается этногенетический фундамент такого рода явлений, как кастовый строй и империи. Рассматривается и проблема «исчезнувших» десяти колен Израильских…

I.3. Сангвинический херувимский крен

Но не только на равнинах, в тропических лесах живет «человек шестого дня». Значительная часть неоантропов адаптировалась к жизни в более суровых, чем тропики, условиях — в горах Европы, Азии, Северной Америки. Здесь сыграла свою роль высотная зональность. В зоне горных степей, лугов, альпийских лугов основным хищником является волк. Именно его теснили неоантропы, обживавшие эти биогеоценозы после грехопадения Адама. Относительное низкотравье лугов, степей затрудняет скрытное приближение к добыче. А потому люди, «братавшиеся» с волками, чаще всего охотились «стаей» — группой из 8-12 человек, в которой выделялись загонщики и охотники, сидевшие в засаде. Когда промысловое животное приближалось на расстояние броска копья, люди, находящиеся в засаде (чаще всего два-три человека) наносили удары в «прыжке» «клыками» — копьями.

Через столетия у людей племен-«волков» в темпераментах произошло окончательное закрепление крена в «волчью», то есть в сангвиническую сторону. Открытое пространство, длительные пробеги в поисках пищи, «стайная» охота — все это потребовало соответствующей перестройки «химизма крови», то есть природы темперамента, выразившейся внешне в умении ладить в «стае», скоро ориентироваться на местности, в способности прилагать большие усилия, настойчивость при преследовании добычи, но и, в то же время, довольно быстро «гасить» выход энергетического заряда в случае, если попытка не удалась, молниеносно переключаясь на поиск нового варианта охоты.

И здесь сигнальная наследственность направляла и ускоряла процесс естественного отбора, закрепления генотипических изменений. Естественно, и тело стало несколько иным. Человек-«волк» внешне несколько похож на человека-«обезьяну»: среднего роста, поджарый, стройный, но чуть с более длинными ногами — этакий прирожденный стайер. Подобным образом шло шлифование темпераментов людей-«волков» в биоценозах степей Причерноморья, Прикаспия, Западной и Центральной Азии, Северной Америки, где «волчьи» племена стали кочевать со стадами копытных.

Довольно скоро, после грехопадения Адама, люди-«волки» осознали свое экологическое родство с «братом»-волком, что дало начало тотемическим верованиям. Но одной характерной особенностью тотемических верований является табу (запрет) на произношение имени тотема. И если у холерических — «львиных» — племен этот запрет был рано нарушен из-за их неукротимого темперамента, то у более сдержанных племен-«волков» он держался довольно долго. На вопрос об имени тотема человек-«волк» мог с чистой совестью, не боясь «нанести вред тотему», ответить, что он «подобен орлу летящему»: орел — это «брат» волка по экологической нише, потому как у волка-одиночки и орла один объект охоты: мелкие копытные, зайцы, грызуны и т. д. И «волчьи» племена предстали перед миром Херувимом, «подобным орлу летящему».

Поскольку горные системы с лугами, степи существуют во многих регионах мира (за исключением тропиков), постольку люди-«волки», «подобные орлу летящему», появились в соответствующих биоценозах, вплоть до экосистем полярной степи — тундры, что и зафиксировала мифология различных народов мира: «В мифологических представлениях многих народов Евразии и Северной Америки образ волка был преимущественно связан с культом предводителя боевой дружины (или бога войны) и родоначальника племени. Общим для многих мифологий Северо-западной и Центральной Евразии является сюжет о воспитании родоначальника племени… волчицей… Тотемические истоки подобных мифов особенно отчетливы в типологически сходном предании рода кагвантанов у североамериканского индейского племени тлинкитов. <…> В качестве бога войны волк выступал, в частности, в индоевропейских мифологических традициях, что отразилось в той роли, которая отводилась волку в культе Марса в Риме и в представлении о двух волках, сопровождавших германского бога войны Одина в качестве его «псов»… Соответственно и сами воины или члены племени именовались волками (в хеттской, иранской, греческой, германской и других индоевропейских традициях)»¹⁸. Обратимся теперь к последнему «животному», «подобному тельцу».

Примечания

18

Токарев С.А. Мифы народов мира. Энциклопедия. Т. 1. М.: Советская Энциклопедия. 1991. С. 242.