Взлет Роя

Вячеслав Кумин, 2018

Схватка двух кланов за обладание рабочим артефактом Древних набирает обороты, перерастая в полноценную войну. Владислав Роев, возможно, и хотел бы остаться в стороне, да только ему волей-неволей приходится принять в конфликте участие. К тому же он сам становится целью охоты не только кланов, но и могущественной гиперкорпорации, которая посчитала, что он из-за своих знаний о Звездных вратах в будущем может стать причиной снижения доходов и источником распространения секретной информации. А потому Рою и его подруге приходится приложить все свои новоприобретенные способности, чтобы не только не стать добычей, но и сбежать с планеты, что стала для них ловушкой.

8

— Так, со стволами вопрос начерно решен, как, впрочем, и с остальными элементами вооружения. Сделать детали автоматики по тому же принципу будет еще проще. С боеприпасами тоже все решаемо. Гильзы, пули… Разве что порох?

— Синтезировать взрывчатку почти любых свойств тоже не сильно большая проблема, — отмахнулась Эхинацея.

Покопавшись в приватизированной памяти, хранящейся на внешних носителях, а-ля живых флешках, Владислав согласно кивнул. Хотя для этого придется разворачивать настоящее биолого-химическое производство, чего, конечно, не хотелось бы, ибо очень уж муторно все будет, но если потребуется, то сделают.

— Вопрос в том, кого ты этим оружием собираешься вооружать, — хмыкнула Эхинацея.

— Это да, вопрос… — загрустил Владислав, осознав, что над этим он как-то не подумал, увлекшись чисто техническими проблемами.

Чтобы противостоять противнику, причем лучше это делать еще на подступах к бункеру, требовался достаточно большой отряд хорошо обученных бойцов, точнее даже маленькая армия в пару тысяч человек. В идеале внутрь бункера пускать никого не стоит, хоть и кажется, что бункер — это идеальная позиция для обороны. Противника действительно нельзя недооценивать, рано или поздно он найдет алгоритм успешного проникновения, несмотря на противодействие защитников.

— Может, местных индейцев? — как вариант предложил он.

— Кого?

— Живут тут краснокожие аборигены…

— И ты думаешь, они захотят за тебя воевать и умирать?

— Они будут воевать за себя. Сомнут нас, и им недолго останется бегать свободными.

— Только им это еще надо объяснить. Уверен, что это реально?

Роев только поморщился, принимая правоту Эхинацеи. Логику аборигенов смоделировать несложно. И правда, зачем им воевать с чужаками за другого чужака, при этом неся потери, ведь их и так мало осталось? Логично предположить, что они всех пошлют в пешее эротическое путешествие, дескать, разбирайтесь между собой сами, а нас не троньте.

— Или хочешь воспользоваться своими ментальными возможностями в убеждении?

— М-м… не думаю, что это лучшая идея. Как-то это на рабство смахивает, — снова скривился Владислав. — А я и раньше к этому негативно относился, а уж после того как сам ошейник потаскал, так и вовсе…

— К тому же ментальное принуждение может в любой момент слететь от какого-нибудь сильного потрясения, психологического или физического, та же контузия.

— И тогда есть вероятность удара в спину в самый ответственный момент схватки, — кивнул он. — Но как я сказал, мне рабы в любом случае не нужны. И ты права, если даже кто-то и согласится встать под ружье, то индейцев слишком мало, чтобы отразить массированное вторжение. К тому же одними винтовками много не навоюешь против ракет, пушек, лучеметов, самолетов, дроидов с прочей тяжелой техникой. Тогда что?

— Остается вариант с живыми дроидами, многочисленными и дешевыми, причем самовоспроизводящимися, так чтобы можно было, фигурально выражаясь, завалить противника массой, раз уж совершенством и мощностью оружия победить не сможем.

— Похоже, ничего другого в нашем случае действительно не остается, — согласился Роев, оценив предложение. — Тогда высокотехнологичное оружие сразу отпадает…

— Да, это слишком сложно, долго и дорого, не говоря уже о малой эффективности.

— Но они должны иметь метательное оружие. Если навесное вооружение бесполезно и малоэффективно, то что?

— Мы сделаем им вживленное в тело вооружение.

— Тогда получается, что все равно придется делать металлические стволы…

— Не обязательно, хотя, конечно, можно и с ними… Я предлагаю вырастить стволы из тех же костей. Взять те же трубчатые «птичьи» кости, считай готовый ствол. Можно выращивать из рога или хитина, в зависимости от той твари, что мы возьмемся модернизировать.

— А такие стволы выдержат нагрузку выстрела? — усомнился Владислав, припомнив, что как-то давно сам рассматривал подобный вариант стволов из костей, но тогда это была не более чем отвлеченная фантазия, сейчас же это могло превратиться в реальность, и следовало все предусмотреть.

— Ну, нам ведь не нужно что-то запредельно мощное, бьющее на несколько километров?

— Не нужно. В наших условиях дистанция боя не будет превышать сотни метров.

— Тогда выдержат. А если потребуется что-то более мощное, скажем для действий в джунглях, то вставим металлические стволы.

— Да там дистанция будет немногим больше. Так что не принципиально.

— Ну это я так, чисто теоретически, — кивнула Эхинацея. — В боевых действиях я не разбираюсь… Кроме того, стоит заметить, что такие «живые» стволы будут самовосстанавливающимися, износ от трения снаряда в стволе и выгорания будет компенсироваться.

— Отлично! Давай попробуем что-то смоделировать на основе крамба. Эта монстрина мне кажется наиболее удобной базой для модернизации.

При этом Владислав во всех подробностях представил крамба и стал медленно его поворачивать, словно он на постаменте-вертушке, так еще в компьютерных играх показывают на заставках технику, вооружение и бойцов.

— Мне тоже так кажется, — согласилась Эхинацея, подключившаяся по телепатической связи к разуму своего любовника и получившая возможность видеть то, что он представляет.

— Клешни на вертикальном тулове пока оставляем в покое, — тем временем сказал Владислав. — Маленькие. Разве что пистолеты из них делать… брызгалки…

Эхинацея хихикнула, а потом сказала:

— А почему бы и нет? Будет кислотой какой-нибудь обливаться…

— Ладно, в сторону шутки. Это боец среднего и дальнего радиуса действия. Берем вот эти две передние длинные боевые конечности… Поскольку это панцирные монстры, то костей в них нет, следовательно, наращиваем ствол вдоль лапы…

Крутившаяся в трехмерной проекции иллюзия монстра стала постепенно видоизменяться, и вот на боевых лапах крамба образовались стволы. Точнее на третьей, самой длинной фаланге.

— Как он будет их заряжать? А главное чем? — задался Роев вопросами, хотя идеи, конечно, появились, причем в изрядном количестве, но выбрал он самую простую и надежную. Эту идею и озвучила Эхинацея. Так что сразу и не понять, кто, собственно, придумал вариант, поскольку их сознания работали если не в режиме слияния, то где-то близко к этому, что называется на одной волне.

— Отводит лапу назад с подъемом, она сгибается и соприкасается верхней частью фаланги с основным тулово-брюшком. В нем проделываем отверстие и формируем мышцу подачи боеприпаса. Боеприпас вставляется в ствол, лапа идет вперед и ствол закрывается дополнительным элементом, что мы формируем в нижней части второй фаланги, он словно пробка закрывает ствол с боеприпасом в нем, — моделировала действие Эхинацея. — Лапа-винтовка готова стрелять.

Если совсем утрированно, то Владиславу происходящее чем-то напоминало заряжание охотничьего ружья-переломки.

— Годится. Теперь по боеприпасу.

— Ну, тут тебе виднее, дорогой…

— Да уж, виднее, — усмехнулся он. — Собственно, выбирать не приходится. О пулях можно сразу забыть…

— Разве что загрузить их в крамба, но это надо выращивать отдельно.

— Вот именно. К тому же кинетической энергии не хватит для пробития серьезной брони, а если обеспечим ее, то разорвет ствол. Опять же нужен спецбоеприпас, да к тому же очень высокая скорострельность, что в нашем случае недостижимо. Не будем усложнять. В нашем случае, когда приходится экономить на боеприпасах, нужно что-то такое, что выведет противника из строя с первого попадания.

— Яды, кислоты, взрывчатка…

— Яды и кислоты побоку. Остается взрывчатка. Как понимаю, о чем-то по-настоящему мощном можно и не мечтать?

— Все зависит от того, чем будет питаться крамб…

— Исходим из простой органики без редких ингредиентов, что потребует организации специальных кормушек, такие сложности нам совсем ни к чему. Чисто подножный корм. Пусть крамб сам производит боеприпасы в своем теле.

— Тогда да, о большой мощности можно не мечтать, — подтвердила Эхинацея.

Впрочем, Владислав это уже сам понимал.

— Тогда про фугасные снаряды тоже забываем, а об осколочных и вовсе не вспоминаем. Такими хлопушками наших врагов не взять. Значит, нужен кумулятивный заряд, прожигающий плазменной струей десятки миллиметров бронесплавов и прочую броню…

— А вот это вполне реально, — кивнула Эхинацея. — Оболочка снаряда будет та же хитиновая, а взрывчатка на основе глицерина…

— Нормально, — оценил Владислав. — Броню легкого и даже среднего боевого дроида пятого-шестого поколения точно пробьет, не говоря уже о пехотных доспехах. А там, глядишь, и что-то серьезнее завалит… Теперь надо решить вопрос, как эту взрывчатку при ударе детонировать заставить?

— Либо электроимпульс, либо запальный капсюльный взрыв.

— Второй вариант как-то не катит, по мне так слишком сложно с биологической точки зрения. Это организму крамба нужно производить по сути два вида взрывчатки.

— Согласна. Потому предлагаю электрический способ.

— Как? Нити провода потянем от крамба к каждому снаряду?

Роев невольно представил противотанковые управляемые реактивные снаряды шестидесятых годов, когда ими управляли с помощью проводков…

— Ересь… Сложно и затратно.

— В таком варианте действительно глупость… — согласилась Эхинацея. — В нашем случае в снаряде будет жить небольшая колония бактерий, вырабатывающих электричество. В момент удара снаряда о цель они высвободят столько энергии, что взрывчатка детонирует.

— А самодетонации не случится? — забеспокоился Роев. — А то упадет наш крамб, или еще что случится, и разорвет его на части…

— Не случится, если все правильно сделать. Пока снаряд не покинул ствол, вся вырабатывающаяся этими бактериями электроэнергия будет потребляться самим крамбом и тратиться на синтез этой самой взрывчатки.

— Тогда ладно. Теперь по наведению… Подставлять лапу-ствол к глазам каждый раз слишком много движений, а значит, потеря большого количества времени. Не говоря уже о том, что глаза крамбу могут повредить…

— Можно вывести глаза на лапу. Или даже сразу два, тогда дистанция будет лучше рассчитываться.

— Порядок.

Владислав мысленно заставил модернизированного воображаемого крамба сделать несколько выстрелов. В итоге получился не то миномет, не то гранатомет…

Предельная скорострельность получилась не самой впечатляющей, один выстрел в две секунды, но лап две и один крамб мог долбить по выстрелу в секунду.

— Про охлаждение забыли… — сказал Роев, поняв, что даже при такой скорострельности начнется перегрев.

— Нет ничего проще. Опутываем ствол сетью кровеносной системы, и все тепло отводится в тело крамба, — сказала Эхинацея. — Сверху, естественно, укрываем дополнительным слоем хитина, даже бронированного.

— А ему самому сильный перегрев не повредит? Кровь не начнет сворачиваться?

— Кратковременное — нет.

— А долговременного и не получится, — с грустью сказал Роев.

Боезапас у крамба в любом случае получался не ахти каким большим. И производить много, а главное быстро он будет не в состоянии. Такой недостаток боевого юнита устроить Роева не мог.

— Хоть матку по производству боеприпасов делай, — с досадой буркнул он.

— Почему бы и нет? — пожала плечами Эхинацея. — Так даже лучше будет в плане простоты конструирования организма. Лучше сделать два простых, чем один сложный.

— Хм-м… это уже интересно…

Владислав представил себе картинку, как огромная матка крамба, размером с трейлер, сплошным потоком производит снаряды, носильщики разносят их по складским помещениям, а во время боя таскают на передовую и загружают в крамбов-дроидов.

«Вот только, куда эти снаряды им загружать? — подумал он. — Заставить их глотать? Или какое-то дополнительное приемное устройство спроектировать?»

«Зачем дополнительное, когда можно наоборот через имеющее выходное отверстие заталкивать», — хихикая предложила Эхинацея.

«Не, уж лучше пусть глотают!» — тоже засмеялся Роев.

— Жесть… Тогда возможности предполагаемой кровяной системы охлаждения не хватит при длительном бое. Из-за перегрева начнет тупить, потом потеряет подвижность, став более легкой мишенью, и, если его не подстрелят, то в итоге кровь у них просто вскипит, точнее свернется, и мы потеряем юнита… Нужно что-то другое делать, какую-то принудительную систему охлаждения проектировать.

— Сделаем им крылья — и пусть жужжат, обмахивая воздухом кровеносный радиатор.

Эхинацея предложила несколько вариантов.

— Слишком уязвимо. Один осколок — и сильная кровопотеря обеспечена…

— Место повреждения быстро закроется.

— Нет, кровь как отводитель тепла мне не нравится. Нужна какая-то автономная система с каким-нибудь хладагентом. Если эту систему повредят, то юнит еще какое-то время сможет продолжить бой, а не начнет терять эффективность из-за кровопотери.

— Можно и автономную систему смонтировать, — после короткой паузы кивнула Эхинацея. — Поставим второе сердце, и пусть гоняет по контуру охлаждения водичку типа лимфы.

— Вот это мне нравится больше.

После всех внедрений даже внешний вид крамба сильно изменился. Вертикальное тельце уменьшилось, горизонтальное тулово-брюшко наоборот увеличилось. На нем появились крылья с «лимфатическим радиатором». Что уж говорить о его внутренних преобразованиях, чего только стоит система подачи боеприпасов.

— Осталось только все это как-то воплотить в жизнь…

— В смысле? — не поняла Эхинацея.

— Ну, нужны ведь лаборатории, чтобы внести в геном крамба все эти наши хотелки. Даже боюсь представить, сколько на все уйдет времени, ведь сколько опытов предстоит провести… — тяжело вздохнул Роев.

— Лаборатории нам не нужны… как не потребуется и много времени. По крайней мере не годы, как ты подумал.

— Как это?

— Мы псионы, — как маленькому пояснила Владиславу Эхинацея. — Нам нужно только четко представить, что мы хотим получить, и заставить геном существа выполнить наш приказ. А уж как местные твари легко генетически изменчивы, думаю, не нужно тебе объяснять. Нужно только сформировать желаемый образ чуть ли не с первого момента после оплодотворения икринок или эмбриона.

— Действительно… Все никак не привыкну к своим псионическим возможностям, знаю о них и все равно… невольное психологическое отторжение непривычного происходит. Но ладно внешние и внутренние изменения пси-приказом сформируем, а крылья как? У крамбов ведь их нет… и спящих генов вроде тоже.

— Верно… — кивнула после короткой паузы Эхинацея. — Крылья внесем извне…

Благодаря абсолютной памяти она помнила генетические коды всех изученных монстров. Как, собственно, знал их теперь и Роев.

Владислав даже не стал спрашивать «как», на этот раз он не ступил.