Атака на мир Цербера

Вячеслав Кумин, 2011

Земля испытывает кризис. Колонии одна за другой объявляют о независимости. Планеты больше не желают принимать ничего не умеющих и не желающих работать колонистов. За продовольствие дерут бешеные деньги, и потрясенная «голодными бунтами» Земля решается на прямую экспансию. К продовольственным планетам идет Военно-космический Флот, чтобы силой обеспечить продовольственные поставки. Что сможет противопоставить Флоту отдаленная аграрная планета, чтобы защитить свое право на свободную жизнь?

18

— Прошу на капитанский мостик, сэр, — пригласительным жестом указал рукой адмирал Проуп. — Проходите.

— Спасибо…

Адмирал провел сенатора к своему рабочему месту и указал на не очень органично выглядящее сиденье. Создавалось впечатление, что его поставили сюда не так давно.

— Присаживаетесь, сэр, это ваше место…

— Спасибо…

Адмирал занял свое и развернулся к сенатору.

— Вы хотели что-то спросить, сэр? — напомнил он.

— Да… Я хочу знать, что за корабли состоят в нашей эскадре.

— Как вы уже знаете, флагманом является крейсер «Белый орел». Помимо крейсера в числе ударных кораблей состоят два линкора «Ягуар» и «Рысь», четыре корвета «Саламандра», «Скат», «Акула» и «Лев». А также малый авианосец «Камрад». И три десантных транспорта класса «кит».

— Что же случилось с еще двумя крейсерами, тремя линкорами и еще одним десантным кораблем?!! — выпалил сенатор Фредерик после небольшой паузы, во время которой он сверялся со списком. — Тоже поломались?!

— Так точно, сэр, — флегматично ответил адмирал Проуп.

— Ладно… — проронил Сэм, заставляя себя успокоиться.

В конце концов, этот вице-адмирал ни за что не отвечает. Все вопросы нужно адресовать адмиралу Флота.

«А он у меня огребет по полной!» — пообещал себе спикер Сената.

— Что с эскадрой, сформированной для поимки пиратов? Надеюсь, она не состоит из прогулочных катеров?

— Никак нет… Тут как раз все по списку. Линкор «Ястреб» и десять рейдеров проекта «МК537».

Фредерик удрученно покачал головой. Согласно его списку эта эскадра должна состоять из линкора и пяти корветов. А какая же это эскадра из каких-то там рейдеров?! Максимум — группировка…

— Боже мой…

Только сейчас Сэм Фредерик в полной мере осознал, в каком печальном состоянии находится Военно-космический Флот Земли. По сути его уже нет, если на такую пустяковую операцию корабли набирали с бору по сосенке.

— Где все корабли, адмирал? Где?… — страдальчески произнес сенатор.

— На кладбище, сэр.

— Кто же в этом виноват?

— Вы.

— Я?! — изумился сенатор Фредерик.

— Я не знаю, какая доля вины лежит лично на вас, сэр, но я имею в виду в целом Сенат и корпорации, которые им управляют. Флот финансируется в среднем на двадцать три процента от необходимого, и так уже не меньше столетия. И после этого вы хотите, чтобы мы по первому зову предоставили вам сверкающие новизной корабли, сенатор? Вы действительно на это рассчитывали?

Фредерик лишь только и мог, что открывать и закрывать рот, не в силах что-либо сказать. Этот адмирал своей обезоруживающей прямотой сбил его с толку. А вице-адмирала Проупа словно прорвало, он продолжал добивать:

— Вы знаете, сенатор, хотя откуда… но среди тяжелых кораблей, включая линкоры, крейсер «Белый орел» самый новый во всем Флоте. А знаете, сколько ему лет?

— С-сколько? — прошептал Фредерик, чувствуя неприятный холодок в затылке.

— Двести тридцать пять лет.

Сэм ошалело округлил глаза.

— Представьте себе, сенатор. Самое новое на нем — это сорока трех летний реактор и тридцать лет назад модернизированный двигатель.

У сенатора после таких слов чуть не началась банальная истерика. В эту минуту он больше всего на свете захотел смотаться с этого рассыпающегося старикана. Сэм даже привстал, но политическая необходимость заставила его опуститься обратно в кресло.

Адмирал, несколько смущенный собственной несдержанностью — что поделать, за столько лет накипело, — но в глубине души довольный своим порывом как ни в чем не бывало поинтересовался:

— Я могу отдать приказ о начале похода, сэр?

— Что?

— Мы можем выдвигаться, сэр?

— Н-не… д-да, адмирал, конечно.

— Слушаюсь, сэр.

Сенатор, все еще плохо соображая, наблюдал за тем, как адмирал отдает необходимые распоряжения. Ответные команды звучали непонятными скороговорками аббревиатур, и вскоре «Белый орел», после всех проведенных процедур и предупреждений членов экипажа, дрогнув от заработавших ходовых двигателей, начал выходить из пределов Солнечной системы к точке старта.

Сэм Фредерик все ждал каких-то неприятностей от старого корабля, но все шло нормально. Экипаж вел себя вроде спокойно, по-прежнему переговариваясь между собой непонятными для сенатора фразами. Иногда, правда, проскальзывали заминки, Сэм не заметил бы их, если бы не мимика вице-адмирала. Он хмурился, когда происходили сбои, и что-то ворчал себе под нос.

— Что такое? — не выдержал Фредерик. — Вы выглядите чем-то недовольным.

— Нехватка реального опыта походов, сэр, — признался Проуп, — но не беспокойтесь, экипаж выдавал отличные показатели на учениях, так что все будет нормально.

После таких слов сенатор только вжался в кресло, почувствовав, что на лбу у него появилась испарина, и вообще ему стало жарко.

— Штурман, курс проложен?

— Так точно, господин адмирал.

— Отлично. Встать на марш.

Экипаж снова начал переговариваться между собой, и вот корабль завибрировал гораздо сильнее. Фредерик чувствовал это всем своим телом и в первую очередь седалищным местом.

— Что происходит?!

— Все в порядке, господин сенатор, мы вышли из Солнечной системы и начали предпрыжковый разгон. Скоро первый прыжок.

«Кажется, этот поход станет для меня настоящим экстримом, — холодея, подумал Сэм, когда увидел, что экипаж стал вести себя слишком нервно, по крайней мере у него сложилось такое впечатление. — Пора в свою каюту… я хотя бы не буду видеть всего этого и знать, что происходит».

Но стоило только сенатору открыть рот, чтобы попрощаться с адмиралом, как его голос заглушила пробирающая до мозга костей сирена. Адмирал начал кричать, отдавая команды, перемежая их чисто флотскими ругательствами, сохранившимися еще с парусных времен.

— Нет… Я не хочу… Я не хочу умирать! О боже, за что?! Спаси меня, господи! Не дай мне умереть!!! — взмолился Сэм Фредерик. — Я не хочу умирать! Не хочу!!!

— Заткнитесь! Заткнитесь! Я сказал молчать! Никто не умрет! Все уже позади!

Сенатор очнулся только после хорошей пощечины, отвешенной адмиралом Проупом. Тут он осознал, что орал о своем нежелании умирать вслух. Сенатор испытал жгучий стыд и был благодарен офицерам комсостава капитанского мостика, что в этот момент они не смотрели на него, продолжая выполнять свои обязанности.

— Простите…

— Бывает, — согласился адмирал, кивком головы указав на развалившуюся в кресле молодую женщину — лейтенанта связи. Она явно находилась в обмороке, хорошо, что хоть не обмочилась. Соседи пытались привести ее в чувство.

Но это не помогло сенатору преодолеть смущение. Оно и понятно, то — женщина, а он мужчина.

— Что произошло?…

— Неполадка с реактором… но мы все исправили и продолжаем путь. Правда, прыжок отстрочен на полтора часа.

— Ясно…

— Думаю, вы хотите в каюту, сэр?

— Да… именно.

— Вас проводят.

— Спасибо…

На выходе из центра управления сенатор остановился.

— Адмирал…

— Да, сэр?

— Я вам обещаю… после окончания этого похода, если он, конечно, закончится удачно, я добьюсь того, что Флот получит финансирование в полном объеме и даже более того… а в судоверфях заложат новые корабли, оснащенные по последнему слову техники и инженерной мысли.

— Это было бы замечательно, господин сенатор, — кивнул адмирал Проуп.

Вызванный матрос действительно проводил находящегося почти в невменяемом состоянии сенатора в его каюту. Ворвавшись в свои покои, Сэм Фредерик первым делом ринулся к барной стойке. Распахнув дверцы и увидев ряд бутылок с темным содержимым, со звоном схватил сразу несколько в охапку и воскликнул:

— Спасибо тебе, господи!