Предназначение: освободить Константинополь. Приключенческо-философский роман с историческими очерками

Вячеслав Гражданин

Орден «Святой Софии» готовится к предсказанному освобождению Константинополя. Пастырь Ордена тридцать лет живет двойной жизнью. Он читает лекции в лучших мировых университетах, оживляя историю, и работает учителем в интернате украинского городка. Вместе с членами Совета Ордена он строит бизнес-империю, путешествует по миру, находит сторонников в разных странах и ищет в Крыму сокровища Византийской империи. Мечту о Городе ему оставил отец, граф, офицер Русской императорской армии.

Глава первая Пастырь

Спор друзей

В интернате маленького южного украинского городка разговаривали два друга — Пастырь и Воин. Тридцатилетней дружбе не препятствовала разница в возрасте, в положении и социальном статусе. Мужчин связывала больше чем просто дружба, их объединяла общая цель.

Казалось, что воздух небольшого серого помещения был пропитан чем-то тяжелым. Стороны еще не решили горючая или нет эта субстанция, но спокойно дышать ею было сложно.

— Что в этот раз? Ростовщики¹⁰ делают игру, Бизнесмены¹¹ наживаются, а мы продолжаем ждать. Почему мы ждем? — спросил Воин, используя грубое выражение.

— Ты снова говоришь это мне? — расстроено произнес Пастырь Ордена Владимир Алексеевич, и добавил. — Сейчас уходи. Борис, мне нужно подумать.

Он хотел подумать о судьбе бывшего лучшего воспитанника и настоящего друга. Пастырь считал, что в их деле колеблющимся недоступно дальнейшее развитие. Не сомневайтесь и верьте в победу, боритесь за Константинополь. «Мы фанатики, — шутили на Совете, — а иначе нам не выжить». Это была хорошая шутка, хотя, по мнению Пастыря, не стоит называть фанатиками людей, имеющих правильные твердые убеждения. За свою жизнь он выработал простое правило — без сожаления расставаться с теми, кто его не поддерживает. И даже сейчас, для друга, не собирался изменять принципам.

Орден действует, цели поставлены, пути достижения определены. Конечно, неприятную ситуацию следует обсудить на Совете, ведь Борис хороший парень. «Хороший парень не профессия», некстати вспомнилась поговорка знакомых коммерсантов.

Пастырь встал. Воин ждал. Кадровый военный российской армии, бывший советником десятка диктаторов по силовому захвату и удержанию власти, рассчитал ситуацию быстро, примерно за две секунды. Из рассмотренных им сценариев проведения разговора, вариант встать и молча уйти был последним. Борис чувствовал точно, просто уйдя сейчас, он навсегда потеряет, что-то важное. Как терял несколько раз в прошлом. В 1991 году, в училище, критикуя действия ГКЧП¹² по сохранению СССР. В 2002 году, на консультациях Хамида Карзая¹³ с иностранными военными советниками, сомневаясь в победе Международных сил содействия безопасности в Афганистане¹⁴. Одно мгновение, и ты не часть стаи, на тебя смотрят как на пустое место, твое мнение уже не имеет никакого значения.

Он знал цену преданности в ситуации, когда шансы на успех ничтожно малы.

— Владимир Алексеевич! — сказал Воин.

— Я готов выполнить любой приказ Совета во имя Предсказания, — произнес он после паузы.

— Царьград будет свободным.

Пастырь стоял и молчал. Он смотрел на застывшую фигуру солдата, но в решении не сомневался.

— Борис, мне не нужно показное смирение, ты потерял веру, мой друг, и нарушил наши договоренности. Продолжим обсуждение на Совете, ступай.

Воину сказать было нечего. Пастырь принял решение и считал слова лишними.

Снова нависла тяжелая пауза. Длившуюся войну характеров прервал звук звонка.

— Пятница, у вас завтра будет лекция? — спросил Борис.

— Будет. Первая. Все сначала, князь Безбородко, императрица Екатерина, помнишь?

Уходя тусклыми коридорами интерната, Воин вдруг почувствовал прилив нежности, как будто, что-то хорошее есть в жизни, то, что, не передать словами. Или воспоминание об интернатовском себе, инкубаторском, как дразнили местные, или бежевые стены или, что? Но бушевавший в душе «Шторм» Вивальди сменился Шопеном, и пришло понимание, что все будет хорошо, и, что решение он уже принял и выполнит его сам.

Пастырь также размышлял над событиями дня. Борис оказался сомневающимся. В Совете Ордена ему были нужны люди способные беззаветно верить и следовать поставленной цели. Настоящие люди, Маресьевы¹⁵ и Корчагины¹⁶ XXI века. Ввязываться сейчас в мировую политику было нецелесообразно. Еще рано.

То, что творилось в бывшей Российской империи, в мире, возмущало Пастыря, но народ сам выбирал или позволял назначать, достойных себя правителей. А затем, когда начнет сбываться Предсказание, это станет несущественным. Нужно ждать возрождения правильного учения. При существующих моделях государств разницы в избранных правителях он не видел и поддерживать никого не собирался. Слишком дорого стоило ему создание Ордена. Время рисковать созданными организациями и привлеченными людьми еще не пришло.

Пусть пока все эти партаппаратчики, бандиты, националисты, грантоеды и им подобные, в связке с олигархией строят свой уютный мирок — проекцию своего мировосприятия, — рассуждал Пастырь. — В этом мире сильные продавали справедливость слабых за толерантность толпы. Основа моего кодекса — право справедливости. Смысл моей жизни — следовать цели. Цель — помочь миру исполнить Предсказание об освобождении Константинополя. Все!

Когда уходят самые близкие — это тяжело, но нужно благодарить Господа, что они уходят в минуты спокойствия. Тяжелее всего, когда те, на кого надеешься, уходят в самую трудную минуту. Когда только они, как последняя струна скрипки у Паганини, на которой еще можно сыграть, а порвется и все — нет музыки. Нужно исключать Бориса из членов Совета, иначе, когда в следующий раз он поступит по-своему, последствия будут тяжелее. Эту правду про людей Пастырь проверил своим собственным жизненным опытом.

Мысли его переключились на текущие дела. Хорошо, что скоро домой, что ему осталось провести всего один урок истории. Сегодня пятница, а завтра будет очередная, первая лекция в нашем клубе.

Первая лекция

В субботу в клубе «Византия» было людно. Ребятишки и взрослые осваивали премудрости туризма, ремонтировали снаряжение или обсуждали планы ближайших походов. Улыбки и слова приветствия как цветы распускались на пути учителя. Ему тут всегда рады, ведь именно он придумал и вдохнул сюда жизнь, а руководство интерната, за право бесплатного посещения клуба своими воспитанниками, предоставило им просторное подвальное помещение и помогло инвентарем.

Пастырь спустился в подвал клуба, прошел в центральную комнату, оглядел собравшихся ребят, и откинул мешающие мысли.

Три лавки, десяток стульев, шкаф, проектор и обыкновенные парни и девушки пятнадцати — двадцати пяти лет. Только одно отличие от остальной городской молодежи: они записались в Историко-туристический клуб «Византия» и пришли к нему на лекцию. Ребят манила романтика далеких походов, а Владимир Алексеевич развивал любовь к истории и историческим загадкам.

Публика была разношерстна. Здесь, кроме желающих послушать интересную лекцию, как обычно, собрались скучающие и пришедшие за компанию. Затем, через пару занятий, останутся только те, кому будет интересно — именно для них Пастырь и проводил лекции.

Как историк, он видел в прошлом негативные примеры воспитания последователей из молодежи, но идея с преподаванием в клубе маленького провинциального городка всегда казалась ему хорошей. За тридцать лет он смог найти настоящих друзей, одним из которых и был Борис.

Взрослых побеждала система, у большинства попытка думать против потока навязываемой социумом информации вызывала головную боль. Знаменитый опыт, где девять человек почти всегда убеждали десятого в любом своем мнении, и десятый обреченно говорил, что черное это белое, идеально характеризовал определение большинством правильной точки зрения. Среди молодежи бунтарей всегда больше.

Все было готово, можно начинать оживлять историю.

— Рассказать вам сказку ребята?

— Да, Владимир Алексеевич, — раздался нестройный хор голосов.

— Я расскажу вам Алькину сказку.

Пастырь не мог отказать себе в таком начале, это из воспоминаний прошлого и, хотя он уже более двадцати пяти лет не учил пионеров, в начале, подобном сказке Аркадия Гайдара про Мальчиша-Кибальчиша, видел только ему понятное волшебство.

— Расскажите нам правду, Владимир Алексеевич, — сказал тихо Бронеслав.

«Бронеслав Тямучин — двадцать два года, воспитанник интерната, мать лишена родительских прав, отец неизвестен, других родственников нет. В настоящее время работает фрезеровщиком на местном заводе. Характер жесткий, ищет цель в жизни, концентрируется на основном, не видит мелочей, импульсивен. Гордится своей фамилией, произносит ее как Темучин¹⁷. Претендент для посвящения», — пронеслось в голове у учителя.

— Я расскажу вам правду, украсив совсем немного, скрыв еще меньше, а т.к. правда не бывает частями, поэтому назову это сказкой.

— А когда мы узнаем всю правду?

— Когда захотите и будете готовы, а знающий правду захочет с вами ею поделиться. Когда у вас будет время, и еще много разных когда. А сейчас ребята, хлопчики — девчата, давайте все — же перейдем к занятию.

— Что вы знаете о казаках, о Константинополе, о христианстве?

Не то, чтоб ответы интересовали Пастыря, просто нужно было как — то начать.

Примечания

10

Ростовщики — используемое Советом Ордена «Святой Софии» определение финансистов, поклоняющихся золотому тельцу. Негативный оттенок названия обусловлен информацией Ветхого завета и мировой историей.

11

Бизнесмены — используемое Советом название бизнес сообщества США, связано с культом: продавать и делать деньги.

12

ГКЧП — Государственный комитет по чрезвычайному положению — самопровозглашённый орган власти в СССР, существовавший с 18 по 21 августа 1991 года.

13

Хамид Карзай — президент Афганистана в 2001—2014 годах.

14

Международные силы содействия безопасности в Афганистане — возглавляемый НАТО войсковой контингент, действующий на территории Афганистана с 2001 года.

15

Алексей Маресьев — лётчик, Герой Советского Союза. Из—за тяжёлого ранения во время Великой Отечественной войны ему были ампутированы обе ноги в области голени. Однако, несмотря на инвалидность, лётчик вернулся в небо и летал с протезами.

16

Павел Корчагин — главный герой романа Николая Островского «Как закалялась сталь», стал идеалом для нескольких поколений советских людей.

17

Тэмуджин или Темучин — одно из имен Чингисхана, основателя самой крупной в истории человечества континентальной империи.