Луна обетованная

Вячеслав Викторович Кузьмин

С древних времён холодный, мёртвый лик Луны наблюдает за человечеством, привлекая к себе внимание. С древних времён человечество стремится познать Луну, колонизировать Луну.Мечты сбываются!Роман «Луна обетованная» – история о первых поселенцах, прибывших на безжизненный спутник. Это трагедия каждого человека, проявившаяся в условиях космоса. Это игра – все против всех, где ставка – жизнь.А вы? Что вы знаете о Луне? Что вы знаете о себе?

Часть 1: ЧИСТИЛИЩЕ

Можно ли иметь подложные мысли?

Когда придет день Х, многие будут пытаться подменить обычные мысли чем-то надуманным, прекрасным. Ведь люди умеют проливать притворные слезы. Малые хитрецы будут пробовать скрывать свою сущность, но фильма окажется прозорливее. Произойдет знаменательный опыт. Мысль притворная лишь ухудшит снимок, как бы зарабатывает его темными крупинками. Так новая хитрость не удастся. Мысль искренняя, присущая, порождает лучи ясные. У нужных сокровенных устремлений будут чёткие цвета. Уже скоро произойдет движение. Но трудно согласовать полярность фотографа со снимаемым. Много испытаний требуется…

Живая этика «Мир огненный» ч.3 — 498 1936год.

ГЛАВА 1: ПРИБЫТИЕ

Спутник Земли — Луна. «Кратер „Платон“ — диаметр 95 километров. Здесь будет построена центральная база на Луне. Создание огромного поселения — главная задача людей, прибывших на планету» — ни в первый раз прокручивалось в голове совещание управления Объединенного Космического Центра Антона Васильевича Критика. После долгих трений и обсуждений именно его назначили начальником базы «Луна — Центр». Почему именно его? Самый главный аргумент — он родом из России. Да, последние пятнадцать лет работы и научной деятельности в США, принятие гражданства — оставили свой след на его характере, отношении к жизни и работе. Его семья проживает в Калифорнии, а сам он является нештатным сотрудником ЦРУ и консультантом по лунной программе. Но в глубине души он остался русским. Удивительно, но именно представители США настояли на его кандидатуре, представители России поддержали.

«Посадочная площадка расположена в Море Дождей, у подножия горного хребта кратера. В этом хребте находятся огромные пустоты, которые образовались в результате внезапного столкновения плит. Одна из пустот полностью оборудована для поселенцев» — совещание длилось несколько часов. Уставший и с грузом ответственности Антон Васильевич покинул зал. В кабинете, за столом все шло гладко без чрезвычайных ситуаций, проблем. А они будут. Первая, самая главная, люди. Они прошли отбор, психологические тренинги. Но это люди. Человеческий фактор никто не отменял, да еще в открытом космосе, в сотни тысяч километров от Земли, дома. Вторая — связь. Проходя через тропосферу и ионосферу Земли сигнал преломляется. И нельзя исключать ионосферу Луны, пусть она тонкая, но она есть. Тесты, спутниковых антенн, установленных на поверхности планеты, хорошие. Только слишком мало времени проводилось тестирование.

Самой главной опасностью Критик считал пустоты, где и планировалось развертывание основной базы. Движение Лунной коры прекратилось примерно триста лет назад. Но, как поведут себя плиты в дальнейшем, никто не знал. Упор в отчетах на остывание спутника не внушал доверия. Его мнение, которое он высказал, никто не услышал: «Луна все еще может иметь расплавленное внешнее ядро, и если это так, оно может время от времени подогревать вулканическую деятельность». Все в комиссии, как один, утверждали: «Бояться нечего, если вулканическая активность и происходит, то на обратной стороне Луны». И только профессор Джолифф и его коллеги поддержали Критика, но этого оказалось недостаточно.

Антон Васильевич открыл глаза. Салон пассажирской капсулы был еле освещен. Полная тишина, люди отдыхали, или делали вид. Он осмотрелся по сторонам, движений не было. На табло высвечивалось время до полной остановки двигателей. Двадцать минут, еще двадцать минут.

Пассажирская капсула крепилась к буксиру таким образом, что люди не чувствовали ни взлета ни посадки. Только цифры отсчитывали время, неумолимо сокращая расстояние и увеличивая внутреннее волнение.

Шесть нолей загорелись, время остановилось, время полета. Прозвучал сигнал, люди, переговариваясь между собой, ждали дальнейших инструкций. Не смотря на многонациональность поселенцев, они свободно общались друг с другом. У каждого в ушной раковине находился миниатюрный переводчик. Более ста языков он автоматически переводил на родной язык владельца. На руке находился браслет «жизни». Датчики, расположенные в внутри, снимали все показания человеческой жизнедеятельности, передавали на главный компьютер лунной станции. Так же по сигналу можно определить местонахождение каждого из поселенцев.

Межорбитальный буксир плавно коснулся, выпущенными, посадочными упорами, замер на площадке, которая возвышалась над поверхностью планеты на несколько метров. Корабль стоял неподвижно, ожидая тягача. Череда высоких скал, тысяча метров в высоту, образовав хребет, выдвигалась в долину « Море Дождей». Одна из стен скалы начала медленно раздвигаться. Из открытого пространства лился белый, яркий свет. Как только движение стены прекратилось, из ангара, расположенного в хребте, медленно выехала серая глыба. На ней не было не смотровых окон, не прожекторов — это роботяг — робот тягач. Двигаясь медленно, осторожно он направился к космическому кораблю. В это время площадка медленно опустилась, сравнявшись с поверхностью. Подъехав вплотную, тягач, с неожиданной для него быстротой, огромными зажимами зафиксировал капсулу и опять медленно, осторожно пополз в обратном направлении. Как только роботяг скрылся в ангаре стена начала движение.

Датчики на панели приборов поочередности переходили с красного на зелёный, издавая слабый сигнал. Металлический голос из динамика прервал тишину: «Все параметры в норме. Загрязнений не обнаружено. Герметизация завершена. Гравитация и атмосфера идентична планете Земля. Вы можете покинуть свои места. Мы рады приветствовать вас на базе «Луна — Центр». Спасибо, что выбрали компанию «Космос Корпорэйшн». Люди в салоне оживились, они стали отстегивать ремни, кто-то засмеялся. Каждый старался, как можно быстрее покинуть свое место. Последнее, что связывало каждого с Землей, с прежней, старой жизнью. Все были очень взволнованы — никто не знал, что ждет их дальше. Но каждый надеялся — с ним все будет хорошо.

Прибывшие поселенцы, сойдя с трапа, подходили к стойке. Они прикладывали руку к монитору, расположенному на поверхности металлического столба. Красный, мигающий индикатор со звуком загорался зелёным — отпечатки пальцев сняты, занесены в базу данных станции. Образовалась небольшая очередь, Артём находился примерно в середине. Внешне он был спокоен, но на самом деле что-то тревожное и волнительное бушевало у него внутри.

— Артём! Артём, я здесь…

Артём оглянулся и увидел Платона. Он вышел из очереди и стал ожидать своего знакомого, который продолжал махать руками. Платон подскочил к нему.

— Представляешь, как только подумал, что здесь нет ни одного знакомого человека — сразу не по себе. А тебя увидел и легче на душе стало. Я так рад тебя видеть! Как ты попал в первую группу, тебя же во вторую определили? — Платон сыпал вопросами.

— Ты же психолог. Неужели не можешь справиться со своими страхами? А как тогда мы — рабочие, техники, повара? — Артём окинул всех взглядом.

— Смеёшься. В первую очередь, я человек и член команды. Так что, как первопоселенец, я имею такие же права на страх, смятение, волнение и даже панику. — После всего сказанного Платон глубоко выдохнул.

— Надеюсь, этого я не увижу — подтрунивал Артём.

— Тебе хорошо — ты сильный. На тебя посмотришь — без эмоций. И твоё спокойствие передаётся мне, вот поэтому я махал и кричал.

— Признаюсь тебе одному — Артём наклонился к уху Платона — в данную минуту я очень боюсь и хочу забиться куда-нибудь. По-мо-ги-те….! — последнее слово отрезвило Платона. Он почти уже поддался паники, которая зазвучала в голосе его знакомого, и отстранился от него. Артём широко улыбался.

— Опять твои шуточки, я серьёзно, мне не до смеха. Мы с тобой сейчас….. — Платон не договорил, подошла его очередь регистрироваться. После недолгой процедуры он облегчённо вздохнул.

— Добро пожаловать в новый дом. — Артём хлопнул его по плечу.

— Возьми меня в соседи, ты единственный кого я здесь знаю.

— Прорвёмся!

— Ты мне не ответил.

— Хорошо — обрезал Артём, моментально превратившись в сурового человека — война план покажет.

В свои сорок восемь, Артём выглядел намного старше. Высокий, крепкого телосложения, грубые, правильные черты лица, короткая стрижка чёрных волос с проседью. Он выделялся из толпы уверенностью, спокойствием.

Перед людьми открылась дверь, отделяющая посадочный блок от проходного коридора. Через него, после регистрации поселенцы прошли в широкий, светлый коридор около пятидесяти метров длинной, который заканчивался тупиком. Мёртвая тишина, повисшая на несколько секунд в воздухе, исчезла. Нарастающее волнение вылилось в человеческий гам. Ещё мгновение и ситуация вышла бы из-под контроля, но в эту секунду резко распахнулись двери. Все затихли. Каждый, осторожно, заглядывал в расположенную рядом дверь. Перед ними, сделанные, как под копирку, находились жилые комнаты размером в двадцать квадратных метров. У стены стояла кровать, рядом небольшая полка с книгами и тумбочка. Около противоположной стены располагался стол, два стула, небольшой холодильник. Остальные свободные стены были поделены серыми линиями на квадраты и прямоугольники разных размеров.

Женский спокойный голос прервал замешательство поселенцев:

— Вас приветствует «Луна Центр», теперь вы являетесь сотрудниками базы. Просим всех занять свои комнаты. Через час будет проведен индивидуальный инструктаж.

Каждый вошёл в комнату, и когда в коридоре не осталось ни одного человека, яркость уменьшилась до минимума. Около каждой двери высветились фотографии постояльцев комнат с фамилиями и инициалами. Двери бесшумно закрылись, и через некоторое время коридор погрузился в темноту. В каждой комнате, напротив кровати загорелся белым светом экран. Через секунду появилось изображение: молодая девушка приятным голосом начала объяснять функции приборов и правила их применения. После подробного описания, включилась программа «Освоение Луны».

Первые поселенцы — двадцать два мужчины и восемь женщин, на них возлагались все надежды на реализацию проекта «Луна 2024». До них были экспедиции разведки, строительно-монтажные бригады, но все они находились на спутнике не больше пяти дней. После полётов все проходили полное обследование, на основании обследований и делались главные выводы, которые ложились в основу жизнедеятельности и пребывания человека на Луне. Но эта экспедиция, эти тридцать человек, прибыли сюда на постоянное место жительство. Их отобрали из миллионов претендентов. Как, и по каким критериям никто не знал. И весь коллектив — смесь характеров, темпераментов, жизненных позиций и вероисповеданий, вдали от Земли, представлял собой гремучую смесь, которая в любой момент могла рвануть.

ГЛАВА 2: ГРАНДИОЗНЫЕ ПРОЕКТЫ

1 июля 2018 года день открытия «Международного центра освоения космоса» сокращённо МЦОК. Очень многие относились скептически к объединению десяти стран. Россия, США, Китай, Индия, Бразилия, Япония, Канада и страны бывшего Евросоюза — Германия, Франция, Британия — объединились ради одной цели: освоение космоса.

Главным толчком в освоении Луны послужило изобретение в России абсолютно новых ракетных двигателей и применение нового вида топлива.

ЯЭДУ (ядерная энергодвигательная установка) для транспортно-энергетического модуля прошла успешные испытания в декабре 2018 года. Главное превосходство ЯЭДУ заключается в том, что ТЭ (транспортно-энергетический) модуль можно использовать, как на транспортных кораблях, так и на межпланетных орбитальных станциях. А срок службы двигателя составляет более десяти лет.

Преимущество, новых ЯЭДУ, заключается в том, что космический реактор не нагревает струю, выбрасываемую из него, а вырабатывает электричество. Горячий газ от реактора крутит турбину, турбина крутит электрогенератор, который обеспечивает циркуляцию рабочего тела по замкнутому контуру. Генератор вырабатывает электричество для плазменного двигателя с удельной тягой в двадцать раз выше, чем у химических аналогов. Выходящая струя из нового двигателя не являлась радиоактивной, поскольку через реактор проходит совершенно другое рабочее тело, которое содержится в замкнутом контуре.

Транспортный буксир, «Ангара-Макс» оснащённый новым двигателем, мог доставлять более двухсот тонн груза. Это был очень серьёзный прорыв, позволяющий начать освоение Луны. Действующие программы и совместные проекты, включая МКС, не прекратили своей работы и не потеряли своей значимости. По соглашениям они плавно, за короткий срок должны войти в новую программу. Было подписано невероятное количество документов на разных уровнях и в различных областях. Специалисты и политики разделились на два лагеря. В первом считали программу прорывной и меняющей всю мировую концепцию. Во втором лагере настроения были радикально противоположными: новый мыльный пузырь для мировых корпораций и государств желающих сохранить свое господство и влияние.

Громкое заявление, сделанное Китайским Национальным Космическим Управлением, повергло всю мировую общественность в шок: « 3 января 2019 года космический аппарат «Чаньэ 3» высадил на поверхность Луны «Нефритового зайца». Луноход — разработанный китайскими специалистами». Новости прошли по всем мировым каналам, но никто не верил в успех Китая. На запрос, предоставить факты, подтверждающие полёт и высадку, они пригрозили выходом из всех программ освоения космоса.

«Международный центр освоения космоса» МЦОК оказался на грани распада. Обсуждения, споры вокруг развития лунной программы резко прекратились. Никто не понимал, что происходит. Даже неожиданно всплывающие новости об определённых успехах никого сильно не волновали, ссылаясь на их недостоверность.

Второй удар, по программе освоения Луны, был нанесён 6 марта 2020 года. Саудовская Аравия объявила об увеличении добычи нефти, после распада ОПЕК+.

11 марта 2020 года. Заявление генерального директора Всемирной организации здравоохранения о том, что вспышку SARS-CoV-2 (коронавирус) уже можно характеризовать, как пандемию, «взорвало» всё человечество. С одной стороны, расширение эпидемии коронавируса наносило удар по экономике всех стран. Вскоре Саудовская Аравия объявила России ценовую войну на нефть. Деловая активность упала во всём мире, что негативно сказалось на спросе. Цены на чёрное золото упали. На фондовых рынках США началось резкое падение. Вливание двух триллионов долларов в экономику, не принесло ни каких результатов.

Международный центр освоения космоса (МЦОК), не смотря на карантин, который был объявлен во многих странах, не прекратил свою работу. Наоборот. Экстренное совещание, которое продолжалось около трёх дней, стабилизировало ситуацию вокруг проекта «Луна».

Прошло немного времени, 10 января 2022 года, человек вновь ступил на поверхность Луны с намерениями уже никогда её не покидать. Пятьдесят три года понадобилось человечеству для осуществления прерванных планов и реализации новых. Все средства массовых информаций буквально взорвались этой новостью. Равнодушных людей не осталось ни в одном месте. Шли бурные обсуждения, проходили праздничные мероприятия. Все ликовали, ждали нового.

Не успела умолкнуть бушующая новость о высадке человека на спутник, как объявили набор в первую группу поселенцев. Желающих оказалось настолько много, что на пятый день набор был приостановлен.

Полтора года человечество пребывало в ожидании завершения строительства базы для первой группы. Крупные корпорации конкурировали в финансовых предложениях. Разработки и технологии каждый день наводняли приемный комитет МЦОК (Международного центра освоения космоса), новые страны изъявили желание присоединиться к программе.

США, Британия и Канада заморозили прием документов на вступление в МЦОК, нарушив один из пунктов устава. Это заявление сильно подорвало доверие к центру. Корпорация «Майкрософт», НАСА и МВФ (международный валютный фонд) заморозили прием финансовых вложений, взяв все финансовые затраты на себя. Мир замер в растерянности и ожидании развязки конфликта разразившегося так неожиданно. Ситуацию спасти удалось коллективным выступлением глав государств: России, Китая, Бразилии, Индии и Японии. Объявление о создании Международного банка финансов и технологий — «Банк Развитие» — сокращённо «БРаз» разрядило обстановку в мире, но ещё больше усугубила её между членами МКЦ. Против создания «Банка Развития» (БРаз) США выступило очень резко. Представители страны не явились на третье заседание правления, тем самым поставили под угрозу весь проект. В МЦОК уже стоял вопрос об обращении через телевидение, о закрытии программы «Луна 2024». Организованная встреча глав государств дала определенные успехи: база «Луна-Центр» будет достроена и запущена. Но на этом совместные проекты прекратятся. В НАСА перейдут все команды специалистов стран США, Канады. К России, Китаю, Бразилии, Индии и Японии присоединился Казахстан. Пресса долго обсуждала раскол стран, пережёвывая и смакуя имеющиеся факты, а также умело выдумывала новые, обвиняя Россию. Полтора года долгих, вязких переговоров сопровождали строительство. Финал грандиозной строительной эпопеи был таков. Модульная база на пятьдесят человек, которая могла продержаться в автономном режиме два года. Построенный энергетический блок выдавал 10 мегаватт, обеспечивая базу энергией всего лишь на восемьдесят процентов.

Космические буксиры каждую неделю должны поставлять грузы с оборудованием, продовольствием и строительными материалами. База очень сильно зависела от поставок продовольствия, воды и оборудования с Земли. НАСА, ещё до отправки людей искало причины, для выхода из проекта, ссылаясь на причины, но так и не решилась, на этот шаг.

12 апреля 2024 год — именно этот день выбрали для высадки на Луну первых, постоянных жителей, которые должны заложить новую, лунную цивилизацию. В столицах всех государств на главных площадях, по огромным экранам в прямом эфире транслировался взлёт, полёт и посадка транспортного буксира с пассажирской капсулой. После произнесённых слов диктора: « Капсула с пассажирами на борту успешно совершила посадку на поверхность спутника Луну», небо раскрасило огромные вспышки и разрывы салюта. Все человечество ликовало…

ГЛАВА 3: ПЕРВЫЕ ДНИ

Инструктаж длился недолго, нового ничего не сообщили. Всё, о чем говорила девушка, каждый знал практически наизусть. Утомлённые перелётом поселенцы, не разбирая своих вещей, заняли спальные места. Артём долго не мог заснуть, сказывался перелёт и эмоциональное перевозбуждение. Он хотел уже встать с кровати, как вдруг почувствовал тяжесть в голове, которая разлилась по всему телу. Артём уснул.

Ему снилась Земля, 1996 год. Это был самый счастливый год в его жизни: неделю назад он пришел из армии. Впереди свобода, вся жизнь. Опьянённый такими перспективами Артём гулял по городу, наслаждаясь свежим, летним воздухом. На тротуаре, перед переходом через проезжую часть, стояла девушка. Мимо проезжали машины, притормаживая, объезжая большую лужу. Одни из автомобилей, не сбрасывая скорости, влетел в лужу, обрызгав прохожих с ног до головы. Девушка вскрикнула. Артём обернулся, на долю секунды он поймал взгляд девушки, и замер… Большие, голубые глаза, в которых он моментально утонул. В чувство привели его два подростка. Они что-то обсуждали и, не заметив, столкнулись с ним. Придя в сознание, молодой человек бросился к девушке. Ошарашенная и онемевшая от неожиданной заботы она наблюдала за Артёмом, который взволнованно, обойдя вокруг неё спросил:

— Вы ничего не повредили? Девушка, у вас всё в порядке? — Да, всё хорошо, не считая испачканного платья и сумочки. Я сама виновата — близко подошла, вот и результат… — голос девушки, дрогнув, замолчал. Через секунду она продолжила — Спасибо вам за беспокойство, мне нужно идти.

— Я вас провожу.

— Нет, не нужно, тут недалеко. — Девушка сделала попытку избавиться от провожатого, но у неё ни чего не получилось.

— Со мной вам будет безопасней — Артём не договорил. Очередная порция грязной воды из под колес автомобиля накрыла их.

— Я согласна, лишь бы поскорее уйти — сказала девушка.

Вдвоем, мокрые, они молча шли по тротуару. Артём даже не пытался заговорить. Ему было достаточно того, что она идёт с ним рядом. Прохожие оборачивались и провожали их взглядом. Парочка дошла до пятиэтажки.

— Спасибо — девушка быстро скользнула в подъезд дома. Артём не успел сообразить, а тем более спросить имя прекрасной незнакомки. Некоторое время он стоял, растерянно смотрел на закрытую дверь, потом развернулся и медленно пошёл по улице. Где-то гремел гром…

Вдруг что-то резко и громко зазвучало. Артём открыл глаза. Это был сон: тёплый, родной. Ему хотелось опять закрыть глаза и увидеть все с самого начала. Вздохнув, он встал с кровати, сделал несколько упражнений и направился умываться, но тут же замер в растерянности. Накануне вечером, во время инструктажа, Артём задумался и пропустил абсолютно всё. Теперь методом проб и ошибок нужно навёрстывать упущенное. Он подошёл к стене и рукой нажал на прямоугольник выделенный прорезью. Первый ящик оказался упакован туалетными принадлежностями, во втором лежало постельное бельё. Третья попытка оказалась удачной, встроенный умывальник был найден. Завершив водные процедуры, Артём продолжил изучение своего жилища. Один из ящиков вылетел со своего места и упал на пол. «Или он не исправен, или я его сломал» — пролетела мысль в голове. Его заинтересовала чёрная зияющая дыра в стене. Обследовав её, и не найдя ни чего кроме проводов, он вставил ящик на свое место. Очень сильно хотелось есть, желудок грозно урчал, требуя свое. Содержимое холодильника сильно порадовало Артёма. Пара коробочек с творогом, бутылочки с соком, йогуртом, сыр, мясные и овощные консервы, и много других упаковок и коробочек. «Если так будут кормить и дальше, я не против» — подумал он. После небольшого завтрака Артём застелил кровать и уселся на неё. Через некоторое время экран засветился, появилось изображение. Знакомая девушка попросила обратить внимание на экран.

— База «Луна-центр» приветствует своих жителей. Прошу вашего внимания, в течении ближайшего времени вам будет представлен весь состав базы, их обязанности и должности. Первым появилось фотография мужчины сорока восьми лет. Светлые волосы, большие, голубые глаза, высокий лоб, небольшие усики над тонкими губами. Голос за кадром официально объявил: «Начальник базы — Критик Антон Васильевич». После небольшого комментария фотография сменилась. Изображения менялись, девушка продолжала знакомить поселенцев друг с другом, коротко сообщая имя, фамилию, должность. Артём оживился, увидев себя на экране. «Семенов Артём Николаевич, монтажник-строитель…»

— Остальное мы знаем. Кто там еще остался?

Появилось изображение Платона. «Платон Львович Байспак, психолог базы…»

— Старый знакомый, не сильно похож ты на психолога, что-то не так, что пока не знаю. — Семенов внимательно смотрел на экран. Три фотографии в сопровождении голоса сменили друг друга, после чего появилось изображение девушки.

— Если у вас возникли вопросы, вы можете связаться с нами. Также список, показанный вам, вы можете посмотреть в записи. Поиск через меню. Сегодня вы можете ознакомиться с расположением «Луна-центр». Рабочий день начнётся завтра, после завтрака. Каждый получит отдельные инструкции. Спасибо за внимание, желаю вам удачного дня.

Экран погас, Артём направился к выходу, хотелось увидеть кого-нибудь, поговорить. Он понимал, всё прекрасно понимал. «Находиться на Земле, в уютной квартире и мечтать, представлять полет на другую планету — романтика, героизм. Но когда ты находишься в комнате на базе, на другой планете, и кругом открытый космос. И понимаешь: никуда отсюда не сбежать, не уехать, и чтобы не случилось помощь к тебе не придет. Это совсем другое. И с каждым днем, проведенным на Луне, люди все больше будут осознавать реальность, в которой они пребывают. Вот тогда начнутся проблемы. Смогут ли психологи оказать помощь? И сами они не окажутся в числе тех, кому нужна будет помощь?» Эти мысли гнали его к людям.

Артем, оказавшись в коридоре, огляделся. Все поселенцы находились здесь. Люди ходили, приветствовали друг друга, некоторые знакомились, что-то обсуждали. Кто-то пригласил к себе в комнату нового знакомого, но показывать было нечего — они сделаны как под копирку. В конце коридора, где еще вчера находился тупик, взгляду открылся большой зал. Семенов направился посмотреть, что находилось там. Он прошел в центр зала, здесь тоже были люди. С правой стороны за витражными стеклами располагалась столовая, небольшие столы застелены ажурными скатертями. В центре каждого стола стояли небольшие вазочки с цветами, к сожалению, искусственными. Далее блестели чистотой раздаточные столы.

С левой стороны из распахнутой двери лилась классическая музыка. Артем заглянул — это была библиотека, уютная, домашняя. На стенах, все полки заставлены различными книгами, в центре стояли две пары диванов, спинками друг к другу. Вокруг небольшие столики с настольной лампой, около каждого удобный мягкий стул. «Как дома» — подумал Артем и направился дальше. Остальные двери оказались закрыты. Он развернулся и столкнулся с Платоном.

— Артем, привет, познакомься — это Светлана Асочина, она из Питербурга. — Платон аккуратно вывел девушку вперед. Она широко улыбалась.

— Здравствуйте, Артем, очень рада знакомству с вами — девушка протянула руку, Семенов пожал ее. Лет двадцать пять, высокая, стройная. Темные волосы до плеч, правильный овал лица, нежные черты, зеленые глаза. Мужчина быстрым взглядом скользнул вниз, на этом его интерес к новой знакомой пропал, ему очень хотелось остаться одному.

— Света работает в столовой. Обещаю, в присутствии свидетеля, всегда, все кушать и ничего не оставлять. — Платон игриво поглядывал на девушку.

— Извините, я вас оставлю, нужно успеть сделать запланированные дела, рад знакомству. — Артем быстро покинул парочку, не хотел мешать их общению. Семенов прекрасно понимал: люди под воздействием страха знакомились, общались. Они не хотели оставаться наедине с собой, наедине с этой чужой, незнакомой планетой. Им хотелось увидеть знакомое, земное, а единственное, что здесь было настоящим — это человек. А он, напротив — спешил укрыться от людей. На стене, на небольшом дисплее, вмонтированном в стену возле двери, он увидел свое изображение и вошел в открытую дверь. Что-то тяжелое, тягучее, липкое окутало душу Артема. Не понимая, что с ним происходит, он открыл холодильник и достал воду. Пить не хотелось, но бутылка, уже пустая, упала в мусорный контейнер, который тут же скрылся в стене. Через минуту вода дала о себе знать. Семенов вышел в коридор и стал искать дверь с табличкой «туалет». В конце, перед выходом в технический ангар, он нашел санитарную зону: справа мужская, слева женская. Здесь находились туалетные кабинки, дальше — душевая зона. Главным сюрпризом для него стало — небольшая, человек на десять, сауна. Возвращаясь обратно, он обратил внимание на троих поселенцев. Они оживленно спорили, но при приближении постороннего, разговоры прекратились. Артем чувствовал провожающие взгляды. Снова послышались голоса, больше всех выделялся один, со стальной ноткой, более утвердительный. Когда он повернул в свою комнату, то бросил взгляд, но коридор был пуст.

— Наконец — то я тебя дождался — Платон неожиданно возник перед Артемом, немного его испугав. — Я хочу занести тебя в свою базу данных, для свободного доступа в мою комнату. Не возражай, пойдем — Платон увлек друга за собой.

— Положи руку на экран, он сканирует твои отпечатки — Семенову ничего не оставалось, как подчиниться. После всей процедуры, хозяин комнаты внес все данные и попросил еще раз поднести руку к экрану. Система отреагировала положительно.

— А как ты? Не хочешь внести меня в свою базу? Я не настаиваю, как созреешь, скажешь. — Платон понимающе кивнул.

— Не обижайся, мне нужно подумать, приглядеться… Спасибо. — Семенов улыбнулся, и протянул руку. После рукопожатия он отправился в свою комнату. Как только Артём отошёл на пару шагов, приветливая улыбка исчезла с лица Платона Байспак.

Задумавшись, Артём прошёл мимо своей комнаты дальше по коридору. Тревожное чувство нахлынуло на него, он остановился у открытой двери и заглянул в комнату. На кровати наклонив голову, сидела девушка, она плакала. Рядом сидел мужчина и держал ее за локоть:

— Неужели так трудно поговорить со мной, я что, прошу так много? — голос звучал угрожающе, нервно. Он дернул ее за руку. Девушка вздрогнула и постаралась вырваться, но не получилось. Мужчина дернул еще сильнее.

— У вас все в порядке, помощь не нужна? — Семенов зашел в комнату.

— Чего тебе? Не мешай, видишь, девушка расстроена, я ее… — он не договорил, воспользовавшись моментом, девушка вырвалась и пробежала мимо спасителя. Взбешённый, что ему помешали, с перекошенным от злости лицом, поселенец угрожающе поднялся с кровати.

— Ты нарываешься на неприятности — прошипел он.

— Если ты сам не успокоишься, то мне придется это сделать. — Артем невозмутимо стоял и ждал дальнейшего развития. Его лицо изменилось: каменное с жестким, сверкающе — прожигающим взглядом. Нападающий остановился, его руки нервно дергались, взгляд нервно бегал.

— Ты что, не понимаешь? Я прилетел сюда, в эту долбанную дыру, — он сорвался на визг — А ты мне будешь мешать развлекаться…. Семенов спокойно подошел вплотную, лбом уперся в его лоб, и не моргая сверлил взглядом. «Взбешённый», резко изменился в лице и чуть присел. Лицо исказилось гримасой страха, паники и бессилия. Он резко выпрямился, пытаясь перехватить инициативу, но Семёнов резким, несильным толчком головы вернул его на место.

— Я сейчас уйду, — холодным, спокойным голосом говорил Артем — а ты ляжешь спать. Если я еще раз увижу, или услышу о твоих подобных развлечениях, разговор будет совсем другой.

Постепенно взгляд незнакомца стал остывать. Через пару секунд он оторвал свой лоб ото лба Артёма и медленно попятился назад, пока не столкнулся с кроватью.

Уже в коридоре Семенов бросил презрительный взгляд — на кровати, зажав подушку в руках, сидел хозяин комнаты. Он был бледен, глаза бешено бегали.

У себя в комнате, анализируя происходящее, Артем не мог понять, как такой человек смог пройти отбор и попасть сюда. Он ходил по комнате, садился на кровать, снова ходил. Все его размышления и анализ происшедшего сходился в одном: кому-то очень важно, здесь на базе, иметь людей, которых можно контролировать и подчинять себе. «Выходя из дома, веди себя так, словно кругом одни враги» — пронеслось у него в голове — «Теперь так и будет!» — Эта фраза поставила точку в его размышлениях.

За два часа до сна засветился экран, появилось изображение девушки. Она проинструктировала Семёнова о распорядке на следующий день, рабочий день. Конфликт и мысленное напряжение не смогли испортить сон. Он пришел быстро….

Он видел себя со стороны, словно смотрел кинофильм, но чувствовал все, что с ним происходило. Тело налилось приятной истомой, в которой он находился в тот день, когда искал встречи с Машей.

Дома, Артем слонялся из угла в угол. Хаотичность, беспорядочность и волнение он уже не мог скрывать. Толком, не понимая, что с ним происходит, но радуясь и наслаждаясь новым чувством, он даже не пытался сопротивляться. И чему сопротивляться? В его жизни появилась девушка, о которой он мечтал, представлял в своих фантазиях. Она, существовавшая в его мечтах, явилась к нему наяву. От мыслей о ней сердце начинало биться еще сильнее, яркие вспышки в теле приятно согревали изнутри, волнами доставляя тепло до кончиков пальцев. Голова окончательно погрузилась в туман мыслей и все сильнее в нем увязла. Сил, чтобы выбраться не было, да и не хотелось. Неожиданно яркая вспышка в его голове привела в чувство. Через два часа юноша стоял около подъезда, в ожидании увидеть девушку. Он простоял до темноты, так и не встретив ее.

Свет в окнах предательски выставил напоказ жизнь своих хозяев, чем Артем и воспользовался. Окно за окном, вглядываясь в лица жильцов, Семёнов исследовал весь дом. Не получив никаких результатов, не упав духом и не потеряв ни капельки надежды, он ушел домой. Второй день тоже оказался безрезультатным. Утро третьего дня юноша встретил возле дома девушки. Местные бабушки с беспокойством наблюдали за появившимся часовым, не покидающим свой пост третий день. Одна из них не выдержала и подошла к нему.

— Молодой человек, вы ищите кого-то?

— Да, у вас в доме живет девушка, во втором подъезде, — Артем подробно, как только смог, описал незнакомку. Старушка в ответ расплылась в улыбке.

— Это Маша Ромашина, она сейчас у мамы живет, на даче.

— Вы знаете адрес?

— Пойдем, сыночек, я лучше тебе на листочке напишу. — Она завела его под руку в подъезд. Через несколько минут Артем вылетел на улицу и побежал.

Дорога оказалась долгой, несмотря на близкое расположение дачного массива. Чем ближе электричка доставляла его к нужной станции, тем сильнее колотилось сердце, в голове окончательно все перемешалось. «Какие слова сказать? Что обо мне подумает? Помнит она меня?» По дороге от станции до дачного участка Артем несколько раз останавливался, от волнения не хватало воздуха. Никогда и никто его не считал трусом, но двадцать минут в пути, дались ему очень тяжело. Внутренняя дрожь не покидала, ноги, налившись свинцом, не слушались. Перед калиткой, паника окончательно овладела им. Несколько раз глубоко вздохнув и взяв себя в руки, он рванул калитку. Она не поддалась, паника опять возвращалась к нему.

— Что вам нужно? Вы кто? — за спиной прозвучал знакомый голос. Артем вздрогнул. Неизвестно больше от неожиданности или от услышанного голоса. Он обернулся, слова застряли в горле, в голове гудело, сердце билось по всему телу. Перед ним была она, впервые после стольких дней, так близко.

Среднего роста. На ней был белый сарафан с большими голубыми цветами, подчёркивающий её изящную, стройную фигуру. Длинные, густые ресницы выразительно подчёркивали большие, ясные, голубые глаза. Волнистые волосы спадали на хрупкие, ещё не загорелые, белые плечи.

— Это вы? Как вы меня нашли? — девушка удивленно смотрела на молодого человека.

— Мне дали ваш адрес, я хотел… я очень хотел вас увидеть — он сильно волновался, — Я Артем… извините, если я вас напугал, мы тогда не познакомились, вот решил исправить положение. — Самообладание, вернувшееся к нему, вмиг улетучилось, как только он услышал её голос.

— Спасибо вам. Я тогда убежала и не поблагодарила вас. Молчание повисло над молодыми людьми. Артем в голове панически перебирал фразы, отсеивая ненужное, и не мог выдавить из себя то, что казалось подходящим для разговора.

— Я конфеты купил, — ему стоило огромных сил продолжить разговор — может, попьем чай? — Ему самому показалось это слишком навязчиво.

— Да, проходите — волнение девушка уже не смогла скрыть, — она открыла калитку и прошла в зелень сада.

— Мама, я пришла, и со мной гость.

— Проходите, я скоро, тёте Шуре помогу и подойду к вам — раздался голос с соседнего участка.

Девушка проводила Артема в беседку, он сел за большой стол, находившийся в центре. Небольшой, ухоженный дачный участок благоухал ароматами. Кроны яблонь и груш закрывали от яркого солнца беседку, а пьянящий аромат цветов одурманивал, проникая всюду. Опомнившись, он достал из спортивной сумки коробку конфет «Ассорти» и коробку с вафельным тортом. Маша принесла на подносе домашнее печенье и вазочку с клубникой. Вафельный торт, аккуратно порезанный, уложенный на тарелку, разместили в центре, около клубники и печенья. Аромат заваренного, травяного чая перемешался с другими ароматами и добавил изысканную изюминку. Маша присела за стол напротив гостя.

— Давайте пить чай, попробуйте домашнее печенье, мама готовила.

— Я надеюсь, наше знакомство продолжится, и вы от меня не убежите, — Артем пытался шутить. Девушка смущенно улыбнулась.

— И еще, я предлагаю перейти на «ты». Не возражаешь? — он хлебнул чай источающий аромат трав. — У — у — у, как вкусно, я такой чай ни разу не пил.

— Это все моя мама, она заготавливает травы, цветки, листья. У нее это хорошо получается.

— Точно, вкус изумительный. Маша, а ты учишься или работаешь? — молодому человеку хотелось, как можно больше узнать собеседницу.

— Я окончила школу, буду поступать в университет. А вы, вернее ты?

— Школу закончил, в армии отслужил, в настоящее время устраиваюсь на работу, планирую поступить в университет.

— А у тебя какие планы, чем интересуешься, если это не тайна? — Лёгкий румянец вспыхнул на щеках девушке.

— Нет не тайна, интересуюсь историей. Поступать планирую на исторический. Артем с упоением любовался красивыми, выразительными чертами девушки. Маша, замечая пристальные взгляды юноши, смущенно опускала глаза и замолкала. Время летело незаметно, Артем допивал третью или четвёртую чашку чая, а к сладостям так и не притронулся.

— Вы кушайте — опять смущаясь, проговорила хозяйка, — попробуйте печенье.

— Спасибо, — он взял печенье и откусил — как вкусно. Так я все съем.

— Мама только рада будет. — Девушка, смущаясь, улыбнулась.

— Маша, разрешите, я к вам приеду завтра или послезавтра.

— Мы с мамой завтра переезжаем в город.

— Тогда я вас приглашаю на ВДНХа, завтра вечером. — Артём продолжал настаивать, не замечая, как вновь обратился к девушке на «вы»

— Не могу тебе обещать…

— Завтра, я зайду за тобой и заодно узнаю. — Семёнов не хотел больше терять Машу на долгое время.

Опять наступила пауза. Артёму не хотелось уходить. Он понимал — половина дня — это много, а для него ничтожно малый срок.

— Скоро последняя электричка, я должен идти. Большое спасибо за гостеприимство. Жаль с мамой не удалось познакомиться, передайте ей — печенье и чай — восхитительны. — Семёнов встал и нерешительно направился к выходу из беседки.

— Обязательно передам. — В словах Маши проскользнула грусть.

До калитки они шли молча. Попрощавшись, юноша вышел. Калитка закрылась с резким звуком. Звук все сильнее нарастал. Звучал сигнал подъема, Артем открыл глаза. Часы показывали семь ноль, ноль — начало рабочего дня. Какое время суток было на Луне, он не знал. Биологические часы реагировали спокойно.

ГЛАВА: 4 ЖИЗНЬ ДО…

Девушка забежала к себе в комнату и заперла дверь. Она забилась в угол кровати и обхватила колени руками. Ей было очень страшно. Так страшно ей не было ни когда, даже в детстве.

Зульфия, так звали девушку, была из Ирана. С самого детства она бредила Космосом. Планеты, космонавтов, галактики — девочка всё знала наизусть. Мечты о полетах на другие планеты никогда ее не покидали, она этим жила. Ей пророчили будущее в спорте, но выбрала она астрологию и биологию. Родители с подозрением относились к увлечениям дочери, но противиться и отговаривать ее не торопились, не хотели давить на ребенка. Они понимали и уважали ее выбор. Когда был объявлен набор первых поселенцев, Зульфия не задумываясь подала заявку. В университете всячески отговаривали студентку, не хотели отпускать отличницу и гордость заведения, но все было напрасно. Отбор она успешно прошла, и после возвращения в университет с комиссии, с большим усердием принялась за учебу. За учебный год девушка экстерном сдала экзамены за два года и с отличием защитила диплом. Зульфия не рассказывала родителям о своём отъезде, подготовка занимала всё свободное время, а по телефону она не хотела об этом говорить.

За неделю до контрольных сборов девушка приехала в родительский дом. За столом она объявила своё решение. Тишина нависла над близкими людьми, всё больше и больше натягивая струну доверительных отношений. Отец внимательно смотрел на дочь, мама наоборот, опустила голову, скрывая испуг и панику в своих глазах. Мудрость восточной женщины спасла ситуацию.

— Когда ты улетаешь, дочка? — Мама овладела своими эмоциями, но голос её дрожал.

— Через неделю контрольные сборы. — Девушка говорила спокойным голосом, но нотки вины и сожаления проскальзывали в словах. — Я всю неделю буду у вас.

— Мы тебя больше не уви….? — Вторую половину последнего слова мама не смогла произнести. Слёзы потекли по щекам, которые мгновенно покрылись паутинками морщинок. За секунду лицо женщины постарело, глаза потускнели. — Дочка, я очень рада за тебя, рада, что твоя мечта сбылась… — голос её осёкся. Она попыталась улыбнуться.

Отец молча встал из-за стола. Женщины тоже встали, не сводя с него глаз. Он молча подошёл к Зульфие и обнял её.

— Мы всегда будем с тобой, рядом, где бы ты ни находилась. Я тебя очень люблю.

Ночник на стене слабо освещал просторную комнату. Мебель серыми силуэтами — призраками размазалась по стенам и полу, стараясь не мешать двум женщинам. Тишина в дуэте со старой кошкой мурлыкала нежную, родную с детства колыбельную. На большом, светло-бежевом диване, в свете ночника, он был больше серого цвета, сидели мама и дочь. Девушка всем телом прильнула к самому дорогому человеку, положила голову на грудь, обхватила маму руками. Она сидела, закрыв глаза. Мысли улетели куда-то далеко. Далеко — в детство. Ровный стук материнского сердца убаюкивал, проникая до детского, юного сердечка, плёл нежные кружева материнской любви. В этот момент Зульфия была маленькой девочкой лет двенадцати, или десяти, а может семи или пяти. Руки женщины нежно прижимали к себе, срываясь, гладили тело дочери. Каждым прикосновением кожа рук старалась впитать, каждую клеточку, запомнить каждый изгиб, складочку родного дитя. Склоняя голову мать, закрывая глаза, вдыхала аромат маленькой, любимой доченьки. Аромат её волос, аромат её кожи.

Первый солнечный луч застал двух женщин — матери и маленькой девочки на том же месте. Заботливые материнские руки всё также с жадностью, и любовью прижимали к себе, срываясь, скользили по телу сладко спящей дочери.

С раннего утра и до позднего вечера члены семьи не расставались. Дни превратились в часы, а часы в минуты. Неделя завершилась самым коротким днём. День привёл всё семью на железнодорожный вокзал.

Зульфия крепко обняла отца, прижавшись к его щеке, носом уткнувшись в его шею. Она вдыхала запах, такой знакомый ей с самого детства. Ещё совсем маленькой девочкой, она прижималась к отцу, стараясь подлезть под руку, как птенец под крыло птицы. И этот запах. Он всегда был такой родной.

Мама за один день состарилась. Всегда правильная, прямая, гордая осанка пропала. Предстоящая разлука запрыгнула на её материнские плечи, превратив в сутулую женщину. Глаза, излучающие уверенность, силу, тёплую доброту, потухли. Они были наполнены тёплой, доброй печалю и тоской.

Мама держала Зульфию за руки и не сводила с неё своих глаз. Она не слышала объявление об отправлении поезда, вернее не хотела слышать. Девушка, осторожно высвободилась из не отпускающих её, материнских рук, быстро проскользнула в открытую дверь вагона. В вагоне, она прильнула к первому окну, замерла, прижав руки к стеклу. Поезд медленно тронулся, сильно рванув материнское сердце. Родители, синхронно, медленно, пошли за вагоном, не спуская глаз со своей дочери. Они отчаянно прибавляли шаг, отвечая на ускорение поезда, но проиграли его скорости. Долго стояли на платформе два одиноких человека, устремив свой взгляд на уходящую вдаль железную дорогу.

Но то, что произошло с ней на второй день пребывания на спутнике, Зульфия не ожидала. Уверенность в коллективе, в который она попала, была разрушена. «Кого набрали? Что происходит? Неужели не было отбора, психологических тестов, проверок? Как быть, что делать?» Мысли путались. Девушка была раздавлена, не тем, что находилась на Луне, этого она не боялась. Она была готова ко всему: тяжёлому труду, чрезвычайным ситуациям, даже к потери кого-либо из коллектива. Ни что не могло сломить её. Надломило её предательство самих людей, которые находились рядом. Невозможность доверять людям, с которыми находишься в одном замкнутом пространстве. Страх перед непредсказуемостью человеческой сути рос всё больше.

«Низость, пороки, эгоизм, здесь могут проявиться еще с большей силой. Нет полиции, нет тюрьмы, куда можно изолировать преступника. Его ещё нужно разоблачить. Ты не можешь ни куда уехать, не можешь спрятаться, и помочь тебе некому, кроме себя самой». — Девушка всем телом сильно напряглась, стараясь сбросить с себя панику и страх. — «Мужчина заступился за меня» — пронеслась мысль в голове, и Зульфия зацепилась за нее. — «Нужно поблагодарить его, поговорить, узнать, что это за человек».

Эти мысли успокоили девушку, она глубоко вздохнула и с выдохом из ее глаз потекли слезы, эмоции овладели ей. Сон окутал сознание, выдавив из него все переживания и мысли, жалящие мозг. Свет не мешал, как и голос диктора, рассказывающий о планах рабочего дня. Девушка спала. Крепкий сон — лечит, успокаивает, придает силы.

Зульфия проснулась раньше подъема, умылась, сделала гимнастику. Все плохие мысли она гнала прочь.

«Здесь есть хорошие люди, одного я видела, они не дадут меня в обиду». После завтрака девушка пересмотрела инструктаж, переоделась в белый, рабочий комбинезон и вышла из своей комнаты. В коридоре было тихо, все находились в своих комнатах. Изучая фотографии около дверей, Зульфия обошла всё, но так и не встретила того кого искала — своего обидчика. На одном из экранов она узнала своего спасителя. Не зная, как поступить дальше девушка замерла. В этот момент дверь бесшумно отодвинулась в сторону, перед ней стоял Артем, тоже в рабочем комбинезоне.

— Здравствуйте, — не дожидаясь ответа, девушка продолжила. — Я не поблагодарила вас вчера. Спасибо вам, меня зовут Зульфия.

— Здравствуйте. — Артем немного опешил от такого напора, но быстро овладел собой.

Секундным взглядом он успел рассмотреть девушку. Высокого роста, волосы чёрные, словно их специально выкрасили в такой ярко чёрный цвет. Большие, выразительные, такие же черные глаза, длинные густые ресницы, и в завершении, аккуратные средней ширины брови. Правильные черты лица завершали чётко вырисованные губы. Смуглая, бархатная кожа излучала здоровье и нежность. Комбинезон, который был на девушке, не смог скрыть её изящную, красивую фигуру.

— У вас все в порядке? — Артём задал первый, всплывший в его сознании, вопрос.

— Да, я в порядке. Как мне к вам обращаться?

— Извините, я не представился, меня зовут Артем — Он протянул руку, девушка крепко ее пожала.

— Я прошла по коридору, посмотрела, кто, где проживает. На одном из экранов фотографии не было.

— Пойдемте, покажите, — Артем направился следом за девушкой. Остановившись около двери, он прислонил руку к экрану, тот не реагировал.

— Странно, очень странно — пробубнил Артем.

Постепенно коридор наполнился людьми, все были одеты в рабочие костюмы. Серую толпу разбавляли белые костюмы — это медики, биологи, голубые — старшие подразделений и руководство базы. Так же выделялись два человека в черных — охрана станции. Артему и Зульфие пришлось прекратить маленькое расследование. Попрощавшись, они расстались.

Девушка пришла в лабораторию. Здесь уже находились двое мужчин, с которыми она сразу познакомилась.

Предстоящая работа не отличалась от той, которую они выполняли на Земле. Нужно было обработать помещение, собрать столы, стулья, навесные шкафы, полки, разобрать контейнеры, собрать оборудование, всё разложить по местам.

К концу рабочего дня, уставшие, но довольные собой, биологи присели на собранные стулья. Они так увлеклись рабочим процессом, что не заметили, как пролетело время. Не считая дежурных фраз, коллеги не общались, и вот теперь, немного успокоившись, они непринужденно завели разговор. Каждый рассказывал о своей жизни на Земле. Их беседу прервал сигнал, означавший завершение рабочего дня. Когда девушка вышла из лаборатории, к ней подошел охранник.

— Зульфия Айкремех?

— Да — удивленно ответила она.

— Вам следует пройти со мной, не беспокойтесь, небольшие формальности. — Мужчина в чёрном комбинезоне с великолепной выправкой не произносил, а чеканил каждое слово.

Зульфия последовала за охранником, который провел ее, к кабинету начальника охраны. Дверь бесшумно отошла в сторону, девушка вошла.

— Здравствуйте, я Андрей Иванович Евдокимов, начальник охраны. Вы, так же можете обращаться ко мне «офицер».

— Здравствуйте. Я что-то нарушила?

— Не беспокойтесь, вы ни чего не нарушили. Несколько вопросов.

Высокий, крепкого телосложения, около пятидесяти лет, с немного грубоватыми чертами лица, человек, располагал к себе. Его зеленные глаза пронизывали и оценивали, поэтому впечатление, что тебя сканируют, не покидало девушку. Но в ту же секунду, что-то доброе и теплое мелькнуло в его взгляде, она успокоилась. — Я хочу извиниться за неприятный инцидент, который вчера с вами произошел. Обидчик изолирован, сейчас с ним работают психологи. Уверяю вас — такое больше не повторится.

— Спасибо, у меня к вам вопрос.

— Слушаю вас.

— Если бы не мужчина, который вступился за меня, как скоро пришла помощь?

— Мои люди находились за его спиной, они не стали вмешиваться, но все было под контролем. К тому же Артем прошел проверку, на него можно положиться.

Девушка немного удивилась, но тут же успокоилась: если начальник охраны знает, что случилось, значит все под контролем. Она отправилась искать Артема.

Тем временем бригада Артема, состоящая из шести человек, в скафандрах, зачищала огромную пустоту. Она была около десяти тысяч квадратных метров, высота свода доходила до двадцати метров. Руководство базы приняло решение разбить в этой пустоте парк. На Луне должно появиться место, где поселенцы будут чувствовать себя так же, как на Земле. Замысел был правильным, вот только в его воплощение на самой Земле верили с трудом.

Огромные прожектора освещали строительную площадку. Строители заделывали дыры и разломы титановыми пластинами. Стыки и примыкания проходили монтажной пеной с титановой стружкой. Андроиды ловко помогали поселенцам. Два железных помощника, каждый около трёх метров высотой, удерживали титановую пластину, которую закреплял тяжёлый робот, управляемый человеком, находившимся внутри. По всей территории будущего парка ползали мини-роботы помощники: погрузчики, грузовики. Люди завершали монтаж переходного тоннеля, соединяющего «будущий парк» с соседней пустотой. По данным разведки, она была больше чем осваиваемая. Сигнал о прекращении работы прозвучал час назад, но никто не покинул своего рабочего места. Всем хотелось закончить подготовку помещения. На ночь планировалось запустить образователи кислорода. По завершению проверки надежности герметизации всех соединительных стыков, Франц Йост — старший инженер, объявил о прекращении работ. Все направились в раздевалку. Сам инженер запустил силовую установку и включил образователи кислорода.

Поселенцы, уставшие, но довольные своим первым рабочим днем, бурно обсуждали свои успехи. Артем поддерживал беседу, всматриваясь в лица людей.

«Как дома: работа, разговоры. Словно нет открытого космоса за перегородками, и расстояния в несколько сотен тысяч километров до Земли. Не было перелёта. В памяти не осталось ничего. Перемещение или полёт. На Земле, время затрачивалось намного больше на расстояния в тысячи раз меньше, чем они преодолели. Словно мозг не записал или стёр сам полёт. Нет осознания того, что мы находимся не на своей планете. Когда оно придёт? Когда придёт осознание к каждому из поселенцев, что он на Луне?»

Артем наблюдал за людьми, в голове постоянно всплывал вопрос: «Сумеют люди справиться с дикой нагрузкой на психику? Сколько продлиться адаптация»? Он все время всматривался, как реагируют люди на шутки, разговоры, постоянно находясь в готовности ко всему.

Уже после душа, в коридоре, Семенов встретил Зульфию. Она сразу начала свой рассказ:

— Меня сегодня вызывали к начальнику охраны, он все знал о происшествии. Сказал, что все контролировали. И еще, того человека изолировали, с ним работают психологи.

— Вот сейчас мы и узнаем — куда его закрыли и кто он. Пойдем, мой знакомый как раз работает психологом, надеюсь, он что-то знает. — Артем развернулся и пошел по коридору, девушка последовала за ним. Комната Платона оказалась закрытой. Ждать пришлось недолго. Завидев своего знакомого, Платон прибавил шаг.

— Привет, Артем.

— Привет, Платон, вот познакомься, Зульфия. Зульфия, это Платон.

— Очень приятно — Платон пожал руку, делая поклон — я рад гостям, проходите. — Рука прикоснулась к дисплею, дверь открылась. Все прошли в комнату — Прошу вас располагайтесь.

— Я сразу к главному, к тебе сегодня пациента приводили: ростом чуть пониже меня, внешность не европейская, арабская.

— Откуда такая информация у тебя?

— Вчера, Зульфия, едва не пострадала от него. Так был или нет?

Платон удивленно посмотрел на парочку, — Все понятно, слушайте. Его зовут Аббас. Команда НАСА. В основном с ним разговаривал шеф базы, я только помогал ему в формальностях. После беседы мой вывод таков — сломался.

— Ты не знаешь, как с ним поступили?

— В настоящий момент у нас нет оборудования, лечение только медикаментозное. Возможно, через пару дней его отпустят.

— Этот человек напал на Зульфию. Он затащил ее к себе в комнату. Ты можешь сказать, где он сейчас?

— Он под видеонаблюдением, у себя в комнате, не переживайте все в порядке.

Артем стоял и о чем-то думал, его собеседники молча ждали. Обстановку разрядил Платон. — Еще раз повторяю, не переживайте.

— Платон, дело очень серьезное, среди нас находятся люди, который в любой момент могут «слететь с катушек». Вопрос второй: Как такие люди попали сюда? Кто их внедрил и для чего?

— Что ты предлагаешь? — Платон встревожился.

— Ты у нас психолог, тебе легче входить в контакт с людьми. Тебе нужно как можно больше узнать обо всех, это в наших интересах. Я уверен, работают спецы, пока их не видно, но скоро они себя проявят. И пожалуйста, об этом никому ни говорите. — Артем обратился к девушке — Зульфия, по возможности, запоминай все, что покажется тебе странным. Названия препаратов, оборудование, эксперименты, опыты, если проводите. Только прошу тебя, осторожно.

— Хорошо — девушка полностью доверилась Семенову.

— Ну, ты нас совсем запугал — Платон старался шутить — Я шучу. Хорошо я свами. Извините меня, мои друзья, у меня был тяжелый день, я вас оставлю.

— Согласен, только ты оставайся, а мы пойдем. — Артем похлопал приятеля по плечу.

Оставшись один, Платон заблокировал дверь, и подошел к монитору. Он набрал сообщение и отправил. Через двадцать минут высветился ответ. Платон с недовольным видом стер сообщение, сел на кровать и закрыл глаза. Не открывая глаз, он встал, снял одежду, лег в постель. Нащупал пульт рукой, погасил свет, после этого открыл глаза. Психолог долго лежал с открытыми глазами, встал, походил по комнате и опять лег. Прошло два часа, спать не хотелось. В голову лезли мысли, воспоминания. Резкий крик взорвал мозг: — «Не надо»! Потом еще раз, и еще раз. Платон вскочил с кровати и огляделся по сторонам. Тяжело дыша, он вытер пот со лба. Память резанула болью по вискам…

Это произошло в Польше. В аэропорту Варшавы. Авалей, (другое имя Платона), ожидал рейс из Вашингтона. После объявления о прибытии рейса, он взял плакат и направился в зал прибытия. Через некоторое время к нему подошел молодой человек и девушка.

— Вы от Якова?

— Да, машина на стоянке. У вас багаж есть?

— Нет, только ручная кладь — Парочка переглянулась и улыбнулась.

Все прошли на стоянку, где Авалей — Платон открыл двери машины. Молодые люди, усевшись поудобнее, прижались друг к другу.

Через полчаса движения по дороге, Авалей остановился на обочине, включил аварийный сигнал.

— Что-то случилось? — молодой человек заволновался.

— Не волнуйтесь, моросит дождь, я жидкость добавлю, и поедем дальше. — Авалей вышел из автомобиля, подошел к багажнику и открыл его.

Пистолет с глушителем противно щелкнул два раза. Заднее стекло паутиной обвило два пулевых отверстия. Осмотревшись по сторонам, он открыл дверь и выстрелил в голову молодому человеку. Девушку не было видно за телом, поэтому убийца обошел машину и открыл дверь. Забившись в угол, девушка смотрела на него глазами полными ужаса.

— Не надо — прошептала она — Не надо… щелкнул выстрел, еще один.

Впервые, вот так близко, почти в упор, видел он свою жертву, ее глаза. Гораздо легче — в прицел снайперской винтовки, заминировать автомобиль. Ты не видишь жертву так близко. Одновременно со щелчком пистолета, что-то тяжелое упало в области паха. Это задание оказалось самым тяжелым для него.

Платон интенсивно растирал руками виски, пытаясь хоть, как-то успокоить боль. Память сильно била по натянутым, как струны нервам.

«Сорок лет. Половина жизни, а возможно почти вся жизнь прошла, и… финиш на Луне, всеми забытой, вернее в самом далёком уголке, где есть присутствие человека.» — Размышления вытянули из памяти воспоминания давно минувших лет.

Весёлая, беззаботная жизнь гоняла Марка (настоящее имя Платона) по ресторанам и ночным клубам. С каждым днем, бездумно тратя деньги, угощая «друзей», он ощущал свое превосходство над другими. Всё больше и больше при этом, само утверждался в самом себе, в этом мире. Знающий жизнь, свободный от убеждений, поступающий только так, как он считал нужным, вернее как ему удобно, Марк все больше падал в черную бездну одиночества и безнаказанной распущенности. Не замечая людей, заискивающе кружащих вокруг него, старающихся угодить ему во всем. Да и как можно заметить, если постоянно находясь то в пьяном угаре, то в опиумном бреду, всё сильнее пропитываешься чёрной злостью. Благо отец не жалел денег для него, и не совался в его жизнь.

Машина с огромной скоростью мчалась по ночной улице, веселое настроение, неудержимый смех вырывался из груди, голова плыла в опиумном дурмане. Скорость не чувствовалась. Свежий ветер приятно трепал волосы, музыка бешено рвала динамики. Марк не заметил, а точнее был не в состоянии заметить, как женщина вышла на пешеходный переход. Глухой удар. Через пару секунд мозг осознал, и забился в бешеной истерике. Машина остановилась, резко развернулась на месте и вернулась на место столкновения. Марк выскочил из автомобиля, нервно дергаясь и выкрикивая ругательства в адрес виновного, обошел автомобиль. Завидев в стороне на дороге белый силуэт, он подбежал, и с криками накинулся на лежащую неподвижно женщину. Потерявший человеческую сущность организм с дикими воплями, криками, наносил удары ногами, не разбирая. Устав и задохнувшись, но довольный выданной порцией наказания для виновного, он направился к машине. Ночь была испорчена, и Марк решил вернуться домой.

Утро тяжелым, ярким светом врезалось в глаза. Звонок захлебывался от дребезжащего визга, который резал не только уши, но и мозг. Марк, бурча под нос, открыл дверь. Что-то огромное и тяжёлое врезалось в его нос, и утопило в черной тьме. Голова болела еще сильнее, особенно лицо. Медленно открывая глаза, он сильно застонал.

— Наш клиент очнулся, Семен, иди сюда!

— Вы кто? — Еле выдавил из себя Марк.

— Сейчас всё узнаешь.

Разговор, сопровождавшийся демонстрацией фотографий, был недолгим. Он не мог поверить в происходящее, память в прожжённом мозге отсутствовала совсем. Сопротивляясь и не воспринимая случившееся, внутреннее я, в истерике пульсировало по телу.

Женщину, которую он сбил, умерла мгновенно. Его бешеное избиение превратило её в окровавленный кусок мяса.

— Вы меня подставили, я этого не делал! — Это было последнее, что нашлось в его голове.

— Я твои ботинки одел и их испортил — издевательски прошипел Семён прямо в ухо Марку. Ботинок уткнулся в его лицо. Крокодилья кожа, залитая кровью, кусочки кожи, волосы. «Мои любимые туфли…» — пронеслось в голове Марка скоростным экспрессом, оставив после себя только гул и шум. Очередной удар отправил его вдогонку за ним.

В течение трех дней квартира и машина были проданы, часть денег, по словам новых друзей, осталась у них, основная — передана семье погибшей женщине. Марка отвезли в далёкий, заброшенный санаторий в сосновом лесу. После закрытия лечебница превратилась в призрак, ближайший населенный пункт находился в трехстах километрах. Его поселили в маленькой комнате без окон и забыли на несколько дней.

«В двадцать лет жизнь сделала мертвую петлю. Он остался жив, только какая теперь она будет — эта новая жизнь». Неизвестность пугала его. Не содеянное им, ни жестокость, заполонившая его тело, а неизвестность.

Три года пролетели незаметно, Марк стал другим человеком, вернее существом. Теперь его звали — Авалей Трумз. Изменилось только имя, всю его животную сущность культивировали, загнали в рамки наемного убийцы. Шпионаж, подделка документов, захват людей — это всё безобидные, многочисленные эпизоды в его бурной деятельности. Особой изюминкой в своей работе, он считал — устранение клиента. За семнадцать лет Авалей заслужил отличную репутацию надежного исполнителя.

К очередному заданию, устранение дочери премьер министра Израиля, он готовился с особой тщательностью более двух месяцев. Заказчики напирали, постоянно требуя результата. Но слежка, доставляла Авалею Трумзу особое удовольствие. Он вживался в свою жертву, становился её тенью.

Последний телефонный звонок спутал все планы окончательно и заставил нервничать Трумза.

— Нужен результат в течение трех дней, иначе, ты сам станешь целью.

«НЕ НАДО…» — Шёпот оглушил, вернув Платона в реальность.

Почему так слышен ее крик, она же шептала, я это прекрасно помню“. — Мысли Платона-Марка все сильнее и сильнее набирали оборот и выходили из-под контроля. — „Никогда такого не было, просто я устал, устал убивать людей. Сколько их было всего, одиннадцать? Одиннадцать человек, и еще один. Ничего, тут намного легче, положу магнитный чип около него и все. Придумали очень хорошо: магнитный чип положил около жертвы, он настраивается на чистоту сердца, и бьет той же чистотой. Через минуту сердце останавливается. Платон начинал нервничать все сильнее. Он вскочил и принялся отжиматься от пола. В итоге: упав без сил на пол, и тяжело дыша, весь мокрый, киллер перевернулся на спину. Изнеможённый, не от физической нагрузки, а от мысленного переворота, превратившегося в революцию, происходившего в голове, он поднялся. Кое — как, добравшись до кровати, он рухнул на нее.

ГЛАВА 5: ЭПИДЕМИЯ

Шел девятый день пребывания поселенцев на Луне, за это время произошло много изменений. Сооружены и запущены в эксплуатацию дополнительные складские помещения, холодильные камеры, а самое главное, началось благоустройство парковой зоны. Межорбитальные буксиры курсировали из России, и из США, по графику — через сутки. Последние два рейса особенно ценные — триста тонн земного грунта. Весь груз ушел в парковую зону. Два комплекса солнечных батарей, оборудование для лабораторий, тягачи. Не считая продуктов, оборудования и других материалов для строительства и исследования спутника. Началась доставка отдельных блоков и модулей для строительства наружной части базы. Но вечером, произошли события, которые очень сильно изменили всю жизнь поселенцев.

На ужине неожиданно ухудшилось состояние у восьми человек. Сильная тошнота, жар, приступы судороги, у некоторых рвота и диарея. Анализы и пробы пищи, приготовленной на ужин, а так же продуктов ничего не показали. К утру ситуация только ухудшилась. Двенадцать человек находились в тяжелом состоянии, еще десять остались в своих комнатах и не вышли на работу. Вечером, одиннадцатого дня, база выглядела безжизненной. Поселенцы, которые ещё не заболели, заперлись в своих комнатах и не пришли на ужин. Натали и Зульфия разнесли пищу, заодно проверили состояние людей.

Критик связался с НАСА и доложил всё что произошло.

Четыре человека, в чёрных костюмах, угрюмо сидели за столом, не проронив ни слова.

— Так, что вы предпримите? — С обескураженным видом выдавил из себя Антон Васильевич. — Когда нам ждать помощь?

— Мы не можем вам сейчас дать ответ. Мы соберём экстренное заседание МЦОК. Завтра мы свяжемся с вами и сообщим план действий.

— Почему завтра? — Удивление и возмущение распирало Критика. — У нас больше двадцати человек в тяжёлом состоянии. Им! Нам всем нужна помощь!

— Возьмите себя в руки! — Произнёс стальным, невозмутимым голосом, один из присутствующих. — Не забывайте, где вы находитесь. Вы головой отвечаете за проект.

Монитор, не моргая, чёрным, зловещим глазом, уставился на потерянного человека, который не мог оторвать от него взгляд.

Аббас, поселенец, который заманил к себе Зульфию, находился в своей комнате под арестом. Его дверь заблокировали, связаться по монитору он мог только с охраной. На одиннадцатый день, после завтрака, у него резко поднялась температура. Он подошёл к монитору, и хотел попросить осмотр у доктора, но на экране вместо охранника появилась девушка — Гюльзар. Аббас остолбенел от ужаса. Он открыл рот, жадно хватая воздух, глаза выкатились из орбит. Мужчина медленно попятился назад, пока не упёрся в стену. Он резко метнулся к двери и лихорадочно забарабанил по ней. Трясясь от ужаса, Аббас на мгновение бросил взгляд на экран и замер. Монитор не работал. Озираясь по сторонам, он осторожно подошёл к кровати и опустился на неё. Через некоторое время мужчина поднял взгляд на экран монитора. Маленьким, зелёным огоньком светила лампочка блока питания. Не отрывая от неё глаз, Аббас медленно поднялся с кровати. Крадучись он подошёл к экрану. Монитор вспыхнул голубым светом, среагировав на приближение человека, сильно напугав его. Трясущейся рукой он нажал на кнопку вызова.

Доктор осмотрел его, но никаких изменений не обнаружил, температура была в норме.

На следующий день Аббас проснулся от нехватки воздуха. Всё тело горело, пересохшее горло хрипело. Воздух обжигал гортань и лёгкие. Он широко раскрыл глаза, удивлённо разглядывая всё вокруг. Он видел горы.

Яркий, белый снег, слепящий глаза, находился вокруг, заполняя всё пространство. Аббас крутил головой вправо, влево, но кроме снега ни чего не видел. Но почему то мужчина не прищуривал глаза, а наоборот широко раскрывал их, словно ему не хватало света. Вдруг он увидел идущую к нему девушку. Это была Гюльзар.

— Не может такого быть, не может такого быть, — словно сам себе Аббас шептал, боясь, что кто-то его услышит. — Её здесь нет. Мы же находимся на Луне. А она, она на Земле. Я оставил её там, в горах.

Он закрыл глаза. Резкая боль унесла его в прошлое…

Демавенд — потухший вулкан на хребте Эльбрус. Вершина и склоны горы всегда покрыты снегом. Живописные окрестности вместе с его полями, полными цветов дикого мака и фиолетовых лилий притягивали туристов.

Очередную группу, состоящую из шести человек, Аббас повёл обычным маршрутом. В свои двадцать лет он считался одним из лучших проводников. Руководитель группы попросил Аббаса провести их на вершину «Северным» самым сложным путём, а спуститься по «Южному». Восхождение давалось очень тяжело. На трерий день поднялся сильный ветер. Группа сделала вынужденную остановку. К вечеру ветер сорвал и унёс одну из палаток. Забившись в одну палатку люди запаниковали. Связи не было, обогреваться было нечем, весь запас топлива унесло вместе с палаткой. Сильный ветер и мороз делали своё дело. Утром ветер стих, солнце пригревало. Аббас еле открыл глаза и улыбнулся тёплым лучам. Иней на ресницах, бороде начал таять, превращаясь в капельки воды. Проводник с трудом поднялся и огляделся по сторонам. Всё основание палатки было устлано замёрзшими людьми. Время замёрзло, как все вокруг.

Что-то щёлкнуло с наружи, нарушив мёртвую тишину, Аббас вздрогнул. Он поднял дрожащие руки к лицу и закрыв глаза в голос заплакал. Через некоторое время он взял себя в руки, разрезал палатку и вышел на ослепительный снег. Ноги и руки двигались с трудом, поэтому Аббас стал медленно делать гимнастику, разгоняя кровь, чтобы согреться. Понемногу тело приобрело гибкость и послушность. Он вернулся в палатку, осмотрел все рюкзаки, собрал оставшиеся припасы. Осмотр карманов и личных вещей ни чего не дал. Злость нарастала, закипая в Аббасе, превращая его движения в рывки. Он остановился, дико озираясь по сторонам.

Слабый стон заставил его сильно вздрогнуть. Он откинул тело юноши в сторону, под которым лежала девушка. Её звали Гюльзар. Она пошевелила рукой. Аббас отпрыгнул от неё в сторону, замер, широко раскрыв глаза. Через мгновение слабый стон вновь разорвал тишину. Проводник схватил свой рюкзак, лихорадочно закидал в него всё, что нашёл в палатке и выбежал из неё прочь. Яркий свет. Солнце, снег, чувство страха, трусость, паника. Всё слепило ярким светом.

Аббас открыл глаза. Он ничего не видел, тьма, вокруг одна тьма. От его собственного крика заложило уши, но одновременно, тьма превратилась в белое молоко, сквозь которое стали проявляться силуэты обстановки комнаты. Аббас, не контролируя себя, подошёл к шкафу, взял из ящика небольшой бутербродный нож, вернулся на кровать. С улыбкой на губах он с размаху воткнул его себе в руку и с силой провернул его. Потом ещё и ещё раз…

Паника началась уже среди руководства базы, вернее тех, кто был еще здоров. На двенадцатый день, в пятнадцать часов прошло экстренное совещание. Доктор Аи Ли взяла слово. Её голос звучал тревожно.

— Антон Васильевич, не сможет присутствовать на заседании. Утром у него был небольшой озноб и слабость, а час назад его состояние ухудшилось. Он мне сообщил, что сегодня МЦОК должен изложить свой план действий. Четыре человека наблюдают и ухаживают за больными. Мы так и не смогли выявить причину. Мы должны попросить, прислать дополнительную группу медиков с Земли.

— Мы не можем рисковать всем человечеством из-за тридцати человек. Нет гарантии, что вирус не проникнет на буксир. — С трудом произнёс инженер базы Яков Сановский.

— Я с вами согласен, — выдавил с трудом из себя начальник охраны, — По состоянию здоровья, передаю все полномочия своему заместителю, Хайко Яками. Прошу вас извинить меня, я вас покину.

Евдокимов тяжело поднялся с кресла и направился к выходу. Из руководства осталось всего три человека: доктор Ли, заместитель начальника охраны Хайко Яками и главный инженер базы Яков Сановский.

Хайко Яками поставил на стол небольшой прибор и включил его.

— Не беспокойтесь, этот прибор заглушит микрофоны. Нас прослушивают.

— За нами наблюдают только здесь или еще где-то? — Озираясь по сторонам, спросил Сановский.

— Да, прослушивают повсюду, кое-где стоят камеры. Сейчас поговорим без свидетелей. Симптомы заболевания очень похожи на коронавирус. Но это только предположение. Что творится с людьми? Шансы, выжить, у нас есть? — Хайко обратился к женщине.

— Всем стало плохо после приема пищи, так что версию отравления, я не исключаю. Что касается схожести симптомов. Да, тошнота, рвота, диарея, высокая температура, всё это похоже на коронавирус. Но анализы чистые по всем параметрам. Дыхание, так же, чистое. Медикаменты применяем в экстренных ситуациях. Питание — строгая диета — это все, что в данный момент я могу сделать. Не хватает персонала, у меня четыре человека, кто еще не заражены, кто в состоянии ухаживать за больными.

— А вы сами, как себя чувствуете? — с тревогой в голосе спросил Хайко.

— Удовлетворительно. Не переживайте, я справлюсь. — Женщина обратилась к Якову. — Какие у нас запасы? Чем мы располагаем?

— Я предлагаю всё обсудить после совещания с Землёй. — Яков Сановский обратился к Хайко. — Пока уберите свой прибор, в центре не должны знать об этом.

— По какой причине не присутствует руководитель базы? — С этой фразы началось совещание. — Доложите полную обстановку о состоянии людей.

— Антон Васильевич, в числе заражённых. Мы потеряли одного поселенца. Восемнадцать заболевших. Семь человек в тяжёлом состоянии. Первичный анализ ни чего не показал. Я отправила отчёт ещё вчера. — Аи Ли замолчала, не зная, что ещё можно сказать не навредив лунной базе.

— Ваш отчёт изучили. Похожих штампов не выявлено. В МЦОК (Международный центр освоения космоса) создаётся оперативный центр, который будет вас координировать и контролировать. Мы прекращаем доставку всех грузов, пока не будут проведены дополнительные исследования. Как только будет разработана и изготовлена одноразовая капсула, для доставки продуктов питания и медикаментов, мы вам сообщим.

— А если нам понадобится дополнительная помощь медиков? — Этот вопрос не давал покоя Аи Ли. — Помощь необходима сейчас.

— В течение недели мы отправим к вам медицинскую группу из пяти добровольцев. К сожалению, пока, мы вам помочь не можем ни чем. Нельзя исключать попадания вируса на Землю. Мы не можем рисковать населением всей планеты.

— Да. Мы с вами полностью согласны. — Яков Сановский вступил в разговор.

— Земля всегда будет с вами на связи. Следующий плановый сеанс — завтра в это же время. Берегите себя. Мы с вами.

Экран монитор загорелся синим цветом. Хайко поставил на стол прибор и снова его включил.

— Теперь самое время поговорить о наших запасах. — Сановский тяжело выдохнул и окинул всех взглядом. — Сомнения о невозможности нашего возвращения на Землю ни у кого не остались?

— Нам дали понять — всё зависит только от нас. — Хайко улыбнулся, стараясь всех подбодрить.

Тишина повисла над людьми. Каждый думал о чём-то своём, не желая озвучивать свои мысли. В коридоре раздался резкий, пронзительный крик.

Зульфия проверяла больных, запертых в своих комнатах, и при необходимости, раздавала лекарство. Открыв очередную дверь, она замерла на пороге. Руки у нее сильно задрожали, чуть не выронив маленькую сумочку. Крик заметался в груди, пытаясь вырваться наружу. Она с трудом сдавила его в горле и шагнула в комнату. Мужчина сидел на кровати с растерзанной рукой, кровь впиталась в простыни и одеяло. Девушка подошла ближе. Взгляд, устремленный на дверь, холодный, стеклянный полон страха. Лицо перекосило, на губах застыла зловещая улыбка. В этот раз Зульфия, не выдержав взгляда, закричала. На крик первой прибежала доктор Ли, следом двое мужчин.

— Что случилось, Зульфия?

— Там человек, он мертв… — ее сильно трясло, из глаз текли слезы. — Это он. Он…

— Прекратите! Это сейчас нам не поможет, держите себя в руках. — Аи Ли стальным голосом оборвала её, тем самым привела в чувство.

Мужчина был мертв, его уложили на кровать, сверху положили простынь. Уже в коридоре, доктор Ли обратилась к девушке:

— Как вы себя чувствуете?

— Я в порядке, мне еще нужно проверить остальных, я пойду. — Зульфия вошла в другую комнату.

Хайко Яками проводил ее взглядом и посмотрел на Аи Ли.

— Если и она заболеет, ухаживать будет некому. Она хорошо разбирается в медицине, — после небольшой паузы Ли вздохнула, и продолжила. — Если бы ещё знать с чем мы столкнулись.

— Все работы временно прекращены, поэтому кто может вам помочь, в вашем распоряжении. — Хайко внимательно посмотрел на женщину, его глаз еле дёрнулся. — Ещё не из таких ситуаций выходили. Мы справимся. Я обойду базу, всё проверю.

Яками, не показывая вида, направился по коридору в сторону складов. Женщина проводила его взглядом, что-то шепча.

Болезнь протекала по-разному, но один симптом присутствовал у всех: страх, панический, звериный. Страх перед тем, что будет, сними дальше. Страх перед кем-то невидимым, из прошлой жизни или из реальной, которую они проживают в настоящее время. Никто не знал, откуда он появился. Никто не говорил. Каждый что-то скрывал, боялся. От страха люди в ужасе метались по комнате, в истерике забивались в угол. Люди описывали страх, как нечто могущественное заставляющее чувствовать себя уязвимым, беспомощным. Непонятно почему, во время приступа у людей, мышцы сводило судорогой так, что их тела корёжило. Приступы, внезапно начинались, ненадолго затихали и вспыхивали с новой силой. Заканчивалось все дикой истерикой или потерей сознания, бредом. У некоторых всё это состояние переходило в суицидальную паранойю или пограничное расстройство личности. Люди были способны на самовольное причинение боли самим себе. Многие говорили: «Это наказание за прошлую жизнь, за грехи наши. Это — чистилище».

«Что такое болезнь? Это разговор Бога с каждым из нас. Не правильный образ жизни, не правильное питание — следствие — болит тут, закололо там. Нам даются подсказки: нужно исправиться, так нельзя. Но есть лекарство, изобретение, достижение человечества, пачками употребляем, глушим боль, физическую боль. А если болит Душа, лекарство не поможет, даже депрессанты. К сожалению, они одурманивают разум и еще больше усугубляют душевные муки. Никоим образом, не лечат. Наши Души лечит искреннее раскаяние, сожаление, и самое главное, не совершение подобных поступков»… — Размышления доктора Ли прервал стук в дверь. Замученная, без сна уже вторые сутки, она подняла взгляд от микроскопа. Перед ней, через стол, стоял ее однокурсник, женщина, вскрикнув, вскочила. В том месте, где только что кто-то стоял, никого не было. Аи Ли осмотрелась по сторонам, повторный стук привел ее в чувство, она открыла лабораторию. На пороге стояла Зульфия.

— Как вы себя чувствуете? — девушка взволнованно смотрела на доктора. Аи Ли не успела ответить. Она медленно сползла вниз по стене. Женщина очнулась через полтора часа, ее руки были зафиксированы ремнями к кровати. Голова гудела и рвалась на части. В ушах стоял невыносимый шум. Мысли путались, пытаясь вырваться наружу, бешено колотили по черепной коробке. Она пыталась вспомнить, что с ней произошло, но кроме боли, никакого результата не достигла. Резко нахлынувшая опустошающая растерянность, выбила из ее глаз слезы. Какая-то непонятная, обжигающая слабость и бессилие свернуло душу в комок, спрессовав ее до горошины. Молниеносно — это горошина разорвалась с такой силой, что женщина не выдержала, вскрикнув, потеряла сознание. Когда доктор Ли очнулась, руки, по-прежнему завязанные, сильно болели. Она посмотрела по сторонам, около одного из больных находился мужчина. Вместо крика из горла вырвался непонятный хрип, от сухости горло жгло, язык сильно опух. Мужчина, услышав стон, обернулся, взял стакан с водой и подошел к больной. Он приподнял ей осторожно голову и напоил водой. Холодная вода обожгла гортань и желудок, но все же принесла долгожданное облегчение. Собрав все силы, она прошептала.

— Что со мной произошло?

— Вы были без сознания около десяти часов, у вас были сильные судороги, поэтому вас привязали к кровати. Если вам что-то понадобиться, позовите, сейчас я дежурю. Зульфия отдыхает, она придет через два часа. Вам тоже нужно отдохнуть.

Мужчина продолжил обход больных, подходя к каждому и проверяя их состояние. Припадков, судорог и криков не было, тишина накалила воздух. Максим, так звали дежурного по карантинному боксу, устало опустился на стул. Его самого очень сильно трясло. С момента начала эпидемии, он один из четверых, кто оставался на ногах. Мысленно, не прекращая ухаживать за больными, он молился, обращаясь ко всем светлым силам, ко всем учителям, давшим человечеству великие писания. И просил Максим не за себя, а за всех людей, которые находились с ним на базе.

В этот самый момент Натали, делавшая обход больных, которые находились в своих комнатах, вышла в коридор. Сильно кружилась голова, ноги сделались ватными. Чтобы не упасть, девушка прислонилась спиной к стене. Немного отдышавшись, она сделала шаг. В глазах потемнело, жгучая боль вонзилась в виски, взорвавшись яркой вспышкой. Натали вскрикнула и повалилась на пол.

Максим услышал крик девушки. Он подкатил кресло, осторожно усадил её и покатил в комнату девушки.

Джеймс Хэррик, микробиолог, вечером этого же дня ни как не мог уснуть. Разные мысли лезли в голову, будоража память. Он пытался переключиться, сосредоточиться на новом рабочем дне, но ему это не удавалось. Джеймс в очередной раз закрыл глаза, замедлил дыхание. Сна не было. Вслушиваясь в темноту, Хэррик услышал мелодичный голос. Он вскочил с кровати, включил свет и оглядел всю комнату. Кроме него в ней никого не было. Но Джеймс точно слышал его. И чем больше он в этом утверждался, тем страшнее ему становилось. С трудом он справился с нарастающей паникой и страх отступил, спрятавшись под левой лопаткой, напоминая о себе резкой острой болью. Через час, измученный бессонницей, Джеймс Хэррик уснул. Только сон не принёс ему долгожданного спокойствия и отдыха. Тяжёлые воспоминания захватили его разум, заставляя тело вздрагивать.

«Дом. Старый дом на окраине маленького, вымирающего городка в глубинке штата. Три шахты, обеспечивающие городок работай, закрыли около года назад. Семьи, одна за другой, покидали старые дома, пустеющие улицы, редкие магазинчики. Серость и пустота вечерами заполняла шахтёрский городок, где родился и вырос Джеймс Хэррик. Где прожили всю жизнь его родители. Где его отец, всю свою жизнь проработал шахтёром.

После смерти отца Джеймс остался единственным кормильцем. Мама не смогла оправиться от потери супруга, болезнь приковала её к постели. Сын соорудил матери коляску, если можно было назвать старое кресло, к которому приделали колёса. Мечта о дальнейшей учёбе, после окончания колледжа, перестала даже маячить в обозримом будущем, от чего сын обозлился на мать.

После трёх месяцев такого сосуществования Джеймс замкнулся в себе. Мать не задавала ему лишних вопросов и старалась не надоедать разговорами. Единственное, что она делала каждое утро, это провожала его на работу и говорила ему: «Береги себя сын. Я буду тебя ждать». А когда он возвращался: «Ты сегодня опять так поздно. Устал, мой кормилец»?

Ранним утром Джеймс торопливо собирал свои вещи. Мать, слыша шум в его комнате, нервно теребила старый плед, которым были укрыты её ноги. Сын вышел из комнаты с большой сумкой в руках и рюкзаком на плечах. Не обращая внимания на маму, он торопливо произнёс:

— Я через неделю приеду за тобой. Соседке я наказал, она за тобой присмотрит. Деньги на столе. Через неделю я приеду за тобой.

Он быстро ушёл, даже не обняв её.

— Береги себя, сынок. Я буду тебя ждать. — Тихо, как обычно произнесла вмиг состарившаяся женщина. По её щекам катились слёзы. Она знала, что больше его не увидит».

Джеймс, сильно вздрогнув, проснулся, встал с кровати, потом снова на неё уселся. Перед ним на старом кресле, переделанном в коляску, сидела его мама.

— Ты уезжаешь, сынок? Я буду тебя ждать. — Тихим голосом произнесла она.

Мужчина в ужасе вскочил ногами на кровать. Перед дверью стояли та самая сумка, и рюкзак. Он обхватил руками свою голову, с силой сжал её и в голос застонал. Через несколько минут Джеймс опустил руки, но мать так же сидела в кресле и смотрела на него. Сколько прошло времени, никто не знал. Мужчина боялся поднять взгляда на мать, чувствуя свою вину, прыгающую от ликования внутри. Крушащая всё вокруг себя, она завывала протяжным стоном, который вырывался с глубоким вздохом из груди Джеймса.

— Тебе нужно ехать, — утвердительно, тихим голосом произнесла женщина. — Вещи собраны. Ты уже всё решил. Чего же ты медлишь?

— Да, да, да, мне нужно ехать. Я скоро приеду. Сейчас соберу вещи, тут кое-какие ещё есть. — Он быстро спустился с кровати, подошёл к шкафу, открыл его. Вещи полетели в разные стороны. Через пару минут в шкафу висела петля, изготовленная из кожаного, тонкого ремня, закреплённая за перекладину. Встав на колени на стул, он всунул голову в петлю и затянул её на шее.

— Мне нужно ехать, я скоро приеду. — Произнёс Джеймс, и подполз на коленях к краю стула. Не удержав равновесия, он свалился с него. Последнее что он услышал: «Я буду тебя ждать».

На этом жертвы не закончились, на следующий день, еще один поселенец, набросился на другого и убил его. После этого он впал в кому.

С каждым днём заболевших людей становилось всё больше. На четвёртый день эпидемии осталось двое здоровых поселенцев. По опустевшей базе, каждые три часа, два человека обходили все комнаты с поселенцами, проверяя их состояние.

— Сегодня третий день, как мы с тобой остались вдвоём. — Максим тяжело опустился на стул. — Как ты думаешь, сколько продлится всё это?

— Я не знаю. — Ответ Зульфии больше был похож на тяжёлый выдох. — Я могу высказать своё предположение. От десяти дней до двух недель, вот мой прогноз. Самое главное, чтобы не было больше жертв. Сегодня пришлось ещё троим сделать укол. Меня очень сильно беспокоит Платон. От судорог у него мышцы сильно вздуваются. Особенно на ногах. Противосудорожные уколы уже плохо помогают. Если в течение двух, трёх дней ему не будет легче…, я даже не знаю, что смогу сделать. Как облегчить его страдания?

— Как состояние остальных? Новых признаков не появилось?

— Состояние Хайко. Он словно мёртвый. Это ни кома. Возможно, ему удалось войти в транс. У него не проявляются ни какие признаки, присутствующие у других.

— Да, я заметил.

— Ещё я беспокоюсь за Артёма. — Эта фраза из уст девушки прозвучала с теплотой и нежностью. — Он держится, терпит. Ему тяжело.

— По твоему оптимистическому сценарию нам нужно продержаться ещё дней пять. Ерунда. — Максим переключился на другую тему. Бодро встал и направился к выходу из медицинского блока. — Я принесу что-нибудь покушать. У тебя есть пожелания?

— Доверяю твоему вкусу.

Через некоторое время Максим вернулся с закрытым контейнером.

— Я принёс тебе кофе. — Мужчина протянул чашку.

— Спасибо.

После небольшой паузы девушка продолжила.

— Ухаживая за людьми, наблюдая всё происходящее, я всё больше задаю себе вопрос. Возможно, что память, как-то влияет на заболевание. Что такое память? Почему она так крепко сидит в нашем сознании? — Максим не перебивал её, ждал или новых вопросов или монолога. Зульфия, сделав несколько глотков горячего напитка, продолжила. — Обострение заболевания, пик приступа, можно назвать, как угодно, очень тесно связан с памятью человека. В памяти остаются хорошие и плохие моменты жизни. Почему только плохие, память выталкивает тяжёлые воспоминания на поверхность?

— Возможно, это связано с проявлением совести. В тот момент, когда человек совершал плохой поступок, все ограничители были убраны. У него перед глазами, в голове, в мыслях стояла конкретная цель. Он шёл к ней, используя все средства, все методы. Достигнув своей цели, человек старается убрать, стереть из памяти всё, что ему мешает для комфортной жизни. Уверенность в том, что если он не вспоминает, переходит в разряд — этого не было. Мысль, рождённая в уме человека, является для него абсолютной истиной, аксиомой. Только человек ошибается. Память всё выставит на поверхность. Всё выдавит. И ни что не помешает.

— А всё хорошее? — Эмоции неожиданно выплеснулись в вопросе девушки. — У каждого человека в жизни, кроме плохих моментов, горя, было что-то хорошее: радость, счастье.

— У каждого счастье своё. Для одного человека, улыбка ребёнка — это счастье, для другого, удачно провёрнутая афера. Человек увидел утренний рассвет, осенний лес, и для него, это уже счастье. Кто-то купил новую машину. Копил много лет. Это его счастье. Разве может быть счастьем, купленная на «грязные» деньги квартира, поездка на отдых? Для этого человека — да. Но изначально, это не может быть счастье.

— А, дети? Как же они? Их счастье? — Зульфия сыпала вопросами.

— Дети — наше продолжение. Ростки, побеги. А корни — это мы — гнилые. Нельзя построить счастье на горе. А потом дети отвечают за поступки своих родителей. И несут ответственность до седьмого поколения. Об этом кто ни будь думает?

— Значит, счастье у каждого своё? — Девушка о чём-то задумалась, потом добавила. — Какое, вернее, что значит счастье для вас?

— Я живу. Приношу пользу людям. Это и есть для меня счастье. — Максим смущённо улыбнулся.

Звенящая тишиной пустота уже не пугала, двоих, самоотверженных людей. От их выносливости, силы воли, силы духа зависело всё. Жизнь всех поселенцев. Существование станции. Мечты всех людей на Земле о полётах в космос, о переселении на другие планеты.

На двадцатый день приступы прекратились, нагрузка на вымотанных до предела людей, ослабла.

Зульфия завершала утренний обход, когда встретилась с Максимом, его вид встревожил девушку.

— Вам нужно отдохнуть, вы плохо выглядите.

— Все в порядке. Я обошел правое крыло, там спокойно — мужчина «отчитался» о проделанной работе — Я тебя не оставлю одну, даже не проси. Пока у меня есть силы, лучше тебе самой отдохнуть.

— Не переживайте, я молодая, я справлюсь. — Она улыбнулась и направилась в больничный блок.

Максим смотрел ей вслед, пока девушка не скрылась в проеме двери. Резкая боль предательски обожгла грудь, коридор поплыл перед глазами. Он тряхнул головой, но результат оказался совсем другой, пол медленно пополз на стены. Сделав несколько шагов назад и спиной упершись в стену, мужчина опустился на пол. На протяжении всех дней он справлялся с приступами жгучей и панической боли, и с каждым разом находить силы в себе, и бороться с разлагающим дух бессилием было все сложнее. В этот раз боль сбила его с ног, проносясь по всему телу, зажала сердце, и вырвалась стоном. Он закрыл глаза.

Человек — венец эволюции.

Что происходит с каждым из нас можно узнать, если мы сфокусируемся, но и то, только поверхностно. Тридцать поселенцев, за которыми мы можем проследить. А на Земле проживает около восьми миллиардов человек — «венцов эволюции», «творцов». Эта безликая, биологическая масса бурлит. Она живёт. И если взглянуть сверху, предстаёт картина благополучия, относительного, узаконенного…

Люди покорили Землю. Настроили города-гиганты, «приспособили» под свои законы, свой образ жизни. Теперь настала очередь спутника Земли. Люди прилетели осваивать Луну, покорять планету, про которую знали всё. Но что-то пошло не так. Значит, не всё знают люди об этой планете, а поселенцы не готовы к жизни в новых условиях? Пусть эти условия идеально подготовлены, спланированы, приспособлены. Или психика не выдержала перегрузок, а тяжесть прошлой жизни сломала их слабые души? Со стороны, казалось, не люди пытаются заселиться на Луне, а Луна ломает и пережевывает людей, словно их бросили в пасть спутнику Земли. Не поселенцы благоустраивают планету. Нет. Наоборот. Маленькая, «безжизненная», она перестраивает человека, каждого в отдельности, под свои, невидимые нам, законы.

Медикам, на спутнике, не удалось определить штамп вируса, не выявить причины эпидемии. Пришлось прекратить доставку грузов с Земли, и объявить карантин на всей базе. На Земле не знали, как вести себя в такой ситуации. Забрать поселенцев было нельзя, существовала угроза для всего человечества. Ещё свежа была память о последней эпидемии. Никто не хотел рисковать будущим планеты.

В НАСА считали, что проект нужно немедленно закрыть, все разработки по дальнейшему освоению Луны срочно заморозить. Во многих странах прошли митинги с требованием запрета полётов на Луну. Страны-участники, одна за другой объявляли «космический» карантин и заявляли о временном выходе из проекта.

Россия и Китай выступили против закрытия. Центр Изучения и Освоения Космоса, ЦИОК, объявил: «За людей будем бороться. Одних, мы их в беде не оставим. Космодром „Восточный“ и город Циолковский объявляются закрытой зоной повышенной опасности с десяти километровой карантинной зоной. „Восточный“ будет работать только на проект „Луна“».

Но то, что на самом деле происходило на «Луна-центр», на Земле не знали.

ГЛАВА 6: ЗУЛЬФИЯ

Зульфия нашла Максима лежащим в коридоре. Она открыла ближайшую дверь комнаты, которая была пуста, комната Платона Байспак, психолога базы. Девушка с трудом затащила Максима в жилой блок. Зульфия скинула матрац на пол, нашла в шкафу чистое бельё и перестелила его. Максим сильно застонал и медленно сел на полу. Широко раскрыв глаза, он уставился в угол. Девушка медленно подошла к сидящему мужчине, дотронулась до его плеча. Он резко обернулся, посмотрел на Зульфию. Сильно сжатые челюсти заскрипели. На лбу выступили капельки пота. От напряжения на шее вздулись вены. Мужчина попытался подняться на ноги, но руки и ноги не слушались его. Он завалился на бок, издав протяжный вздох, больше похожий на вой. Девушка аккуратно перевернула напряжённое тело Максима на застеленный матрац. Даже на расстоянии чувствовался, исходящий от его тела, жар.

Вечером Зульфия проверила всех поселенцев, находящихся в своих комнатах. Последний, к кому зашла девушка, был Артём. Он лежал в постели зафиксированный верёвкой. Девушка провела рукой по холодному, мокрому лбу. Она поднесла руку к губам, застыв на некоторое время. Дыхание было слабым. Зульфия наклонилась к уху мужчины и тихо прошептала:

— Пожалуйста, выздоравливай. Я осталась одна. Один раз ты мне помог. Мне очень нужна твоя помощь.

В закрытом пространстве, без солнца, было тяжело ориентироваться во времени. Монитор, который висел в коридоре на стене, показывал земное время. Шёл пятый день, как Зульфия осталась одна. Она, осталась последней надеждой, последней защитой, у оставшихся в живых поселенцев, которые не могут выжить без ухода хрупкой, молодой девушки. Она осознавала всё положение, поэтому все плохие мысли, заползающие в её голову, гнала прочь.

Утро у Зульфии начиналось в семь часов с силовой гимнастики. Аппетита не было, но завтрак, как и обед, и ужин девушка не пропускала. Каждый день в одиннадцать часов она приходила в кабинет начальника базы, для связи с Землёй. С каждым сеансом связи девушка замечала, как меняется отношение людей в «центре» к её отчётам, разговорам. Она понимала, что на проекте «Луна» ставят жирный крест. Люди на Земле не верили в благополучный исход всего происходящего на спутники. Всё остальное время Зульфия ухаживала за больными. Уставшая, измотанная, она ложилась в постель, но тяжёлые, страшные мысли, с каждым днём всё больше и дольше овладевали её разумом. Приходящий сон, избавлял её от душевных мук.

— Зуля, дочка, проснись. Уже утро. Пора вставать.

Зульфия открыла глаза и увидела перед собой отца. Он протянул к ней руки и улыбался. От радости сердце заколотилось в груди. Она протянула руки к нему. В тот же миг девушка увидела свои руки, вернее ручки. Они были детскими, словно ей было пять, шесть лет. Отец взял девочку на руки, прижал её к себе и поцеловал в щёчку.

— Доченька, ты у меня очень сильная. Я верю в тебя, ты справишься со всеми трудностями.

Последнее слово донеслось до неё эхом. Она уже не чувствовала отцовских рук. Всё вокруг стало погружаться в темноту. Девушка медленно поворачивалась вокруг себя, вглядываясь в темноту. Где-то далеко она увидела свет. Не раздумывая, Зульфия быстрым шагом направилась к цели. Она не заметила, как перешла на бег, наращивая и наращивая скорость. Только свет находился также далеко от неё. Дыхание разрывало грудь, ноги предательски налились свинцовой тяжестью и перестали слушаться. Девушка резко остановилась. В тот же миг свет, на который она бежала, с немыслимой скоростью стал приближаться к ней. Она не успела сделать очередной глубокий вдох, как яркий свет поглотил её. Зульфия закрывала глаза руками, но это не помогало. Яркий, белый свет проникал через тело, ослепляя её. В следующее мгновение яркость и белизна света пропала. Девушка увидела перед собой маму. Мама сильно изменилась с тех пор, как Зульфия видела её в последний раз. Аккуратно уложенные волосы ещё больше посветлели — седина разбавила чёрную смоль её волос. Мелкие морщинки усыпали красивое лицо женщины. Тёплый, спокойный взгляд потух.

— Мама! Я здесь, мама! — Радостно крикнула Зульфия.

Мама, не замечая свою дочь, прошла мимо. Она остановилась рядом. У неё в руках, прижатых к груди, была фотография дочери.

«Доченька моя, как ты там сейчас? Я знаю, ты у меня очень сильная. Я тебя очень сильно люблю. Береги себя».

Зульфия не слышала этих слов. Слова появлялись у девушки в голове, словно писались на листе бумаги, и она их читает. Дочь медленно подошла к маме, пытаясь увидеть её лицо. Вдруг, всё вокруг стало изменяться. Мама удалялась всё дальше и дальше. Последнее, что Зульфия успела прочитать, ярко врезалось в память: « Увидеть тебя».

Девушка открыла глаза, словно сна и не было. Сон, приятной теплотой, разлился по всему телу. Зульфия достала из нагрудного кармана комбинезона фотографию своих родителей. Она улыбнулась им, погладила фотографию и поцеловала.

Зульфия вышла в коридор, проверить поселенцев, лежащих в комнатах. По коридору медленно, держась за стену шёл Хайко Яками. Девушка подбежала к мужчине.

— Как вы себя чувствуете?

— Всё хорошо. Сильная слабость. — Хайко улыбнулся девушки. — Как ты сама себя чувствуешь?

— Я так рада, что вы пришли в сознание. Сегодня двадцать шестой день.

— Сколько времени я отсутствовал?

— Девять дней.

— Сколько? — Хайко остановился, удивлённо посмотрел на девушку. — Так вот почему у меня такая слабость во всём теле.

— Вам нужно покушать.

— Да, да. А где остальные? — Мужчина посмотрел по сторонам.

— Я осталась одна.

— Как одна? Остальные? Что произошло с остальными? — Хайко забеспокоился.

Конец ознакомительного фрагмента.