Инсомния 2

Вова Бо, 2023

Оказывается, если перебрать вечером в баре, то можно проснуться в другом мире в окружении кучи истлевших трупов. Так случилось и со мной, правда складывается ощущение, что бар тут вовсе ни при чем. А вот местный мир мне нравится, тут есть эльфы, считающие себя людьми. Есть магия, завязанная на сновидениях, а местных магов называют ловцами. Да, в этом мире сны, это не просто сны. Жаль только, что местный император хочет разобрать меня на органы, и это меньшая из проблем. Зато у меня появился волшебный питомец, похожий на ската. А еще тут киты по воздуху плавают. Три луны в небе, а четвертая зеленая. Мне посоветовали переждать в местной академии снов и заодно тоже стать ловцом. Одна неувязочка. Чтобы стать ловцом сновидений, надо их видеть, а у меня инсомния и я уже давно не видел никаких снов.

Глава 2. А я-то весь день думал, что я забыл? Забыл твоего сраного мнения спросить

— Ты, стоять. Сон накинул, быстро.

— Я тоже безмерно рад вас видеть, магистр Ки.

Не успел пройти по тропе и сойти с моста, как этот тут как тут. Откуда только взялся на самом краю купола?

Я молча накинул сон, шрамированный пристально вглядывался мне в лицо, я корчил умную гримасу. Наконец он вздохнул, развернулся и пошел восвояси.

— Жаль, конечно. Я так надеялся.

— Эй! — крикнул я ему в спину. — Меня вообще-то месяц не было, ничего не скажете?

— Например?

— Ну, спросите, где я был, все ли со мной в порядке. Или тут обычное дело прогуливать занятия?

— Да тут половина ловцов — дети влиятельных домов. У них и без учебы забот хватает. Вторая половина — наследные ловцы, им эта академия вообще даром не сдалась. А третья половина…

Он замер полуобернувшись, посмотрел на пальцы, словно что-то считает. Я уже хотел было отпустить шутку про математику и влияние нервного истощения на интеллектуальные способности, но магистр молча испарился.

— Эльфийское «ой, все» круче. И она симпатичнее, — проворчал я в пустоту и направился в сторону дома Биона.

Искать себе жилье не хотелось посреди ночи, а все оплаченные сроки аренды уже давно истекли. Переночую разок у кусачего, а завтра разберемся.

— О, явился наконец. Ты столько всего пропустил.

— Например?

— Ну… Вообще нифига. Мог и не спешить.

Бион еще не спал, так что быстренько сообразил нам перекус и бутылку красного. Такими темпами недолго и до Бакшая дойти, что в этом мире является синонимом алкоголизма и праздного образа жизни. Культурная столица, как-никак.

— Красные не докучали?

— После того случая — ни разу. Косятся, перешептываются, ждут, вернешься ли ты. Слухи расползаются, мол, ты в ту ночь отряд красных грохнул, а теперь тебя самого того. Ну этого.

— Ага.

— Так что на самом деле ты вовремя вернулся. Кстати, смотри, чему я научился, пока тебя не было.

Фигура Биона пошла рябью, размылась и стала… цветастее что ли? Забавный у него сон. А затем Бион вытянул вперед руку, и воздух над ладонью подернулся дымкой, искажая видимость.

— Видал? — довольно улыбнулся он. — И сон накинул, и сферу создал. Одновременно два потока.

— Молодец, — я ободряюще похлопал друга по плечу. — Ты талантище.

— А то, — усмехнулся он, но осекся. — Погоди-ка, я слышу сарказм в твоем голосе?

— Не-е-е-т, — протянул я.

— А мне кажется, что сарказм.

— Да быть не может, тебе показалось. Я восхищен, ошеломлен, впечатлен и раздавлен величием твоего мастерства.

— И на кого я вино перевожу, — отпустил сон Бион. — Кстати, тебя дядя ждет, у тебя там долги не закрыты.

— Завтра, — произнес я, вставая. — Все завтра.

Глаза слипались, а еще от меня воняло, но до ванны я так и не добрался. Пустой источник не только не давал снить, но и в целом негативно сказывался на организме. Обратное тоже верно, при заполненном источнике я чувствовал себя куда бодрее.

Так или иначе, но моя эфирная душа тесно переплетена с физическим телом. И это надо учитывать в будущем. А показательная демонстрация сна забрала последние капли эфира, оставшиеся после драки. Но я все равно был доволен собой.

К Бао решил заскочить вечером, все-таки для начала надо себя в порядок привести, благо форму я оставил как раз у Биона. На входе в академию меня выловила Тивара.

— Возмутительно. Непозволительно. Да где такое слыхано, чтобы студиоз опаздывал на учебу на целый месяц. Ваш случай будет рассмотрен лично магистратом, я поставлю вопрос о вашем…

— Да всем насрать, — отмахнулся я. — Ничего вы не поставите, тут все клали на ваш магистрат и академию.

— Это… Это неслыханная наглость. Я буду вынуждена донести на вас ректору.

— Передайте привет от меня. Скажите, что мы с его сыном классно провели каникулы.

Удивительно, как она умудряется ворчать и при этом постоянно улыбаться? Она даже рот раззявила в полуулыбке. Невероятная мимика, не могу не отметить.

В академии все было как обычно. Студиозы тренировались, обучались и все такое. На данный момент основная масса училась накидывать сон, создавать сферу, а самые продвинутые — придавать сфере свойства сновидений.

То есть в целом, я ничего не потерял вроде бы. Кое-какие книжки я взял с собой, другие достал в Веритасе, так что тоже времени не терял, по крайней мере теорию знаю. А практика у меня своя, в полевых условиях.

Из явных проблем, я все еще плохо контролирую эфир. А еще мои поделки весьма грубые, требуют больших затрат. И пусть грависферу я могу наснить за секунду, она сжирает пятую часть запаса источника.

— Так, что еще умеешь?

Я прыгнул на стену, сгруппировавшись в полете. А затем распрямился и пошел вверх, при этом мое тело было полностью параллельно земле. На пятой секунде все-таки повело, и я спрыгнул на землю.

— Так, это не прилипание, — проворчал Кастер. — Что тогда?

— Ага, все ты видишь, собака сутулая! — воскликнул я.

— Зато ты сейчас перестанешь. Совсем страх потерял в своих Веритасах?

— А ты откуда знаешь про Веритас?

— Я тебе сейчас глаз на жопу натяну, а ну вежливо обращайся к наставнику, — Кастер протянул кулак в мою сторону. — Целуй кольцо.

— Да пошел бы ты на хрен.

— У-у, сраный говнюк. Иди сюда, я тебе сейчас колени наизнанку выгну.

От Кастера я с трудом пополам отбился, а затем ушел в тактическое отступление по все той же стене. Занимались мы в небольшом дворике под открытым небом, так что потолков тут нет. Пытался запульнуть в говнюка грависферой, но он отбил ее, наснив себе оружие.

— Так, хватит. Все равно выпотрошу из тебя всю дурь, но потом. Показывай, что умеешь еще? Накидывать сновидение научился?

— Нет, — вздохнул я, переводя дух. — Врум может сам отдавать мне свойства, но я не могу его использовать.

— Потому что конструкт совмещения нужен. Это же базовая штука, учат сразу после сферы. На третьем курсе.

— Так, а я на первом! — воскликнул в ответ.

— Да мне насрать. Чтоб к турниру выучил, гений недоделанный. Что за свойства у сновидения?

— Управление гравитацией. Отключение, изменение вектора действия. Могу на потолок встать.

— А зависнуть в метре над землей?

— Нет, это так не работает. Либо на полу стою, либо на потолке, либо на стене.

— Ага, как же. Что бы ты понимал. У тебя скат по земле ползает что ли? Кретина кусок, в черном фантике. Понабирают по объявлению всякой шушеры. Или ты его на привязи таскаешь, чтобы не улетел? Ага, чего вылупился? То-то и оно. Так, чтоб к турниру научился парить над землей. Иначе отчислю из академии и будешь другим нервы трепать.

— Эй, не слишком ли дофига всяких требований? Кто тебя преподавать вообще учил, ящерица слепошарая? Ты бы хоть что-то сам объяснил, а то только требуешь.

— О, точно. А я-то весь день думал, что я забыл? Забыл твоего сраного мнения спросить, как мне студиозов обучать. А ну, пропиши ему леща за наглость.

Док дежурил как обычно. Как обычно клеил мелких студенток, но чем дальше дело заходило, тем меньше он радовался моим визитам. Потому что в качестве подопытного образца я появлялся чаще всего в полуголом виде.

И Док явно уступал мне по внешним данным, так что я все чаще начинал ловить на себе не совсем те взгляды, на которые должен был претендовать подопытный образец. Потому я просто лежал на операционном столе с закрытыми глазами, пока очередная студентка вытаскивала из меня россыпь каких-то мелких метательных игл.

У сраной ящерицы арсенал колюще-режущего разнообразием напоминает пыточный арсенал средних размеров. Но сегодня я его практически достал один раз. Но каждый раз, когда случается это «практически», он вновь показывает такой уровень скорости и техники, что в реальном бою не оставил бы мне и шанса.

— Откуда столько ожогов? — раздался знакомый голос над ухом. — И шрамы совсем свежие. Слишком много для одного человека.

Я приоткрыл один глаз и уставился на странные лианы, оплетающие тело. Пару лиловых бутонов раскрылось и покачивалось из стороны в сторону. Отсутствие какого-либо запаха вызывало диссонанс в мозгу, но это часто бывает, когда впервые видишь чужое сновидение.

— Твое тело хорошо поддается целительному сновидению природы. С другими у меня так не получается.

— Давно не виделись… Лия.

— Надеюсь, ты только так меня называл?

— Вслух, да.

— Хорошо. Я ведь так и не услышала твоего имени.

— Лаэр. Узнала, значит.

— Еще на площади. Деталька тут, походка там, манера речи здесь. Так я обычно и запоминаю людей, а когда вижу похожие детали, вспоминаю, где встречала. А ты помолодел.

— Ты тоже.

— Не так сильно.

— Тебе и не надо. Что с тобой случилось за то время? Я… пытался тебя вытащить.

— Не надо, — она продолжала водить ладонями над моим телом, а странное растение плотнее оплетало поврежденные участки. — Ты бы все равно ничего не сделал, так даже лучше. Иначе попал бы к остальным.

— Что с ними стало? И с тобой?

Я не видел ее лица, лианы плотно сковали мне шею, так что я мог смотреть лишь в потолок. Неудивительно, мне ведь сонную артерию перерезали на тренировке. А еще перебили кадык, так что я вообще не представляю, как могу разговаривать так рано.

— Лия? — раздался голос где-то со стороны входа.

— А? — вздрогнула девушка, отчего ее сновидение подернулось дымкой.

Я наконец смог приподняться и увидел в дверях Кая в его фиолетовой мантии. Наши взгляды пересеклись, и рожа засранца не предвещала ничего хорошего. Ни для меня, ни для девушки.

— Нам пора, — произнес Кай, обращаясь к Еве. — Собирайся.

А та лишь покорно кивнула и молча пошла на выход. Да какого хрена тут происходит? Вспоминая день нашего прибытия в этот мир, где был Кай, а где она? Что там такого произошло за этот год, что блонди превратилась в послушную мышь?

Да еще и этот говнюк. Нет, он и тогда был наглым, но наглым необоснованно. Напыщенно. А теперь такое ощущение, что он стал куда увереннее в себе и своих силах. И я больше не слышу фальши в его тоне.

Встав со стола, осмотрел свежие шрамы, проверил, как двигается тело. Док работает чище, но у Евы явно талант к целительству, тоже неплохо. И довольно быстро она меня подлатала.

Одевшись, вышел из помещения, как тут же почувствовал что-то неявное. Запах, аура, смерть.

— Не приближайся к ней, черный. Ты ей не ровня.

Я обернулся и посмотрел на прислонившегося к стене Кая. Его фигура словно отливала металлом, вся какая-то острая, угловатая. Несложно понять, что парень накинул сон, пусть и какой-то странный.

А еще у него в руках было лезвие. Просто пластина металла без рукоятки и гарды. Просто кусок острого металла. И он подбрасывал его в воздух, а затем вновь ловил. Только вот в полете металл странно прокручивался, словно это было не одно, а несколько лезвий. Но в ладонь всегда приземлялось одно.

— Ты тоже, — ответил я.

— Я тоже, — не стал спорить Кай. — Но не все могут похвастаться, что общались с невестой императора и остались живы. Я могу. Ты тоже. Так что лучше этим и ограничиться.

— Звучит, как угроза, — усмехнулся я.

— Это она и есть, черный.

А он стал спокойней. И немного суровым, что уж тут. А еще цифры над головой превратились в тройки, и это за какой-то месяц. У Евы не видел, но вроде как Кай теперь единственный ловец третьего ранга на первом курсе. Как так?

Я обернулся на звук. Позади меня стояло существо, похожее на какого-то трехметрового жука, покрытого то ли хитином, то ли сталью. Глаза пылали сиреневым, а вместо лап — клинки. Тварь стояла на шести клинках и жадно щелкала огромными жвалами.

Похожа то ли на кузнечика-переростка, то ли на богомола-мутанта. От этого сновидения за километр веяло кошмаром. А броня отливала фиолетовыми всполохами.

— Не зевай, черный, — усмехнулся Кай и метнул лезвие мне под ноги. — Не все отростки можно пришить обратно. С головой такое не прокатит.

Я не шелохнулся, не подал виду. Сновидение за спиной растаяло, а я смотрел на лезвия в полу. Кай метнул одно, но у моих ног их было шесть. Какие-то тонкие ножи без рукояти? Очень похожие на лапы той твари.

Через мгновение и они растаяли, оставив в полу аккуратные полосы.

Это что же получается, ловец может разделять эфир одновременно на три потока, не больше. И Кай уже умеет это делать? Накинул сон, призвал сновидение, воплотил конструкт с отпечатком этого сновидения? Клинки — это базовая сфера, сплетенная с этим хитиновым мутантом?

Я могу пока что использовать только два потока из трех. Накинуть сон и создать сферу, например. Врум мне помогает по собственной воле, так что это не считается. Я пробовал создавать две сферы одновременно, но тогда теряю концентрацию и сон спадает.

Мне очень не нравится, что мелкий ублюдок стал таким сильным за такой короткий срок. Так у него еще и боевое сновидение кошмара. При нашей первой встрече я мог его в бараний рог скрутить, даже не вспотев, а сейчас?

Я влил единицу эфира в браслет и прочитал всплывшие строки. Ничего себе, да я, оказывается, тоже подрос. Второй ранг ловца, второй ранг сна. И когда успел?

В остальном все без изменений, что и не важно. В целом логично, Кай поступил в академию уже будучи вторым рангом. Нет, не логично нифига, на потоке достаточно талантливых ловцов. Та же Мэйси например. Если она не взяла третий ранг, то это будет поводом бить тревогу.

Решив вечером завалиться к мелкой, отправился на занятия. Но ситуация с Каем не выходила из головы. Впрочем, ровно до тех пор, пока я не пришел в аудиторию.

— Перед вами два с виду одинаковых сновидения, — магистр Асмай Терновый ходил взад-вперед, постукивая своей тростью. — Вы уже умеете видеть свою душу, так что пришла пора научиться разбираться в чужих. Ваша задача найти отличия между этими сновидениями. Дар крови применять нельзя, если не хотите, чтобы я выковырял ложкой кое-чьи блестящие глазенки.

Ухмылка вмиг сползла с лица Биона, и я лишь пожал плечами. Старикашка, конечно, вредный, но хоть палкой своей перестал нас лупить. И на том спасибо. На лекциях вроде этой присутствовал весь поток, без разделения на факультеты.

Мы смотрели на два абсолютно одинаковых сновидения, стоящих в магических кругах на сцене. Какие-то мутировавшие псы, с которых словно содрали кожу, только вот мясо у них было черное и отдавало гнилью.

Пасти огроменные, с криво торчащими во все стороны клыками. И тот, и другой смотрели на студиозов голодными глазами, но магические печати не давали им сдвинуться с места.

Разумеется, одинаковыми они казались лишь на первый взгляд. У левого все же имелась темная шкура, у правого когти разной длины. Вообще, похоже, будто этих собачек под завязку накачали стероидами, забыв при этом правильно распределить мышечную массу. Несуразные какие-то твари.

Вот вроде бы перед нами два сновидения одного и того же кошмара. Но, как не бывает двух одинаковых людей, так не бывает и идентичных сновидений. Эти очень похожи, но в мелочах все равно будут отличаться, это нормально.

Но магистр явно имеет в виду не эти отличия. По крайней мере парнишка, что заикнулся про когти, первым огреб тростью по затылку и теперь сидел насупившись, потирая болевшую черепушку.

А еще Биону запретили использовать Взор. А еще он говорил про души. Это как накинутый сон, ловцы и путники видят их по-разному. Наличие активного источника меняет восприятие окружающего мира.

Вернее, позволяет глубже видеть проявления калейдоскопа наяву. Так что нужно просто приглядеться к сновидениям внимательней. Я пробовал разглядеть их источники, переплетения эфира в телах, разглядеть сущность, а не внешность.

Надо понять, что это за сновидения. Чьи сны и эмоции они воплощают. Скорей всего там и кроется разгадка.

Но в первый день никто так ничего и не увидел. Бион боролся с собой, но так и не рискнул пробудить Взор Гипноса наяву посредством ложки. Так что, чую, это будет какое-то долгое испытание.

В конце концов, знак души мы полгода рисовали, а тут что-то похлеще.

Вечером навестил Мэйси с Хоупом. Мелкая расстроила своим вторым рангом. Сраный Кай опять испортил настроение, хотя его даже нет тут. Хоуп тоже не принес никаких новостей, за прошедший месяц никаких следов Ская.

Я же, возвращаясь по тропе, понял, что смогу преодолеть мост примерно за четыре прыжка. Примерно, потому что эфира было впритык и на полноценный эксперимент не хватило. Может Кастер и прав, мне надо научиться лучше накидывать сон Врума?

От этой мысли стало еще противнее. Кастер — и вдруг прав в чем-то. А еще ведь сновидение боевое надо найти. И чем ему Врум не нравится, шикарное сновидение же? Он сновидение, я — боевое. Вместе из нас получается отличная команда для турнира. Ай, блин, еще и этот сраный турнир.

Как хорошо было в Веритасе без всего этого головняка. Жги говнюков, туси со шлюхами, читай книжки, ляпота. Кстати, об этом.

— Какие люди… — раздался радостный голос пузатого лавочника. — Жив, здоров? Как настрой, боевой? Чего нового?

— Да все как всегда. Рутина, скука, переговоры, болтовня, одного имперца спалил живьем, другого прирезал. Ничего такого.

— Весело каникулы проводишь. Ты, стало быть, счет закрыть пришел? За все те товары, что одолжил?

— С этим проблемка, Бао, — я уселся на стул и сам не заметил, как принялся щелкать звонком. Все-таки Бион вампир — заражающий неизвестным вирусом через укус. — У меня вообще ни орла не осталось.

— Да? Я от Биончика слышал, что ты знатно разбогател. А ему ваш лазурный друг сказал.

— Да я в Веритасе жил весь месяц, а там цены кусачие. Все на шлюх спустил.

— Не одобряю, — погладил Бао живот. — Любовь должна быть чистой, не обремененной меркантильными интересами.

— Да я не в том смысле. Мне от них только информация нужна была и кое-какие встречи с местными устраивали.

— А, — удивился лавочник. — Тогда тем более не одобряю. Где это видано… А, ладно, не переживай, Лаэр. Мы же деловые люди, всегда найдем способ разрешить все проблемы.

— Давай, выкладывай. Из кого на этот раз надо долг выбить?

— Ты знаешь, вообще не из кого. Ты уехать не успел, как со мной все сами рассчитались. Еще и парочку выгодных предложений получил. Все-таки гильдия у нас ма-аленькая, — он пальцами показал насколько, при этом заметно приврав. — Все всё про всех знают.

— Короче говоря, репутация делает свое дело.

— Если ты про те слухи про якобы убитых ловцов, которые усиленно распространял некий неизвестный, но однозначно импозантный человек в самом расцвете…

— Говори уже, что за работа, — вздохнул я. — Напоминаю правила: бить никого не буду. Закон нарушать тоже.

— Конечно, это же не имперцев живьем жечь.

— Да он сам напросился.

— Ладно, вижу, тема скользкая, прокатились. Короче, дело у меня такое. Задумка есть одна. Что ты знаешь о…

* * *

Я шел по полю, а вокруг кипела битва. Я даже не особо понимал, кто с кем сражается, просто одна армия бьется с другой, со всеми сопутствующими спецэффектами. Вроде свистящих стрел, лязга стали, обжигающих фаерболов и разлетающихся во все стороны пластов земли.

Последнее из-за концентрированного обстрела осадных орудий. Зачем они тут? Рядом даже замка нет. Да кто его знает, людям всякое снится.

Но пока я тихо шагаю среди воюющих полутеней и никого не трогаю, меня тоже никто не трогает. Снаряды, магия и стрелы летят рядом, но не задевают. Я просто мирно брожу по чужому сну, никому не мешаю.

Сон не рушится из-за влияния моей души, так что и не защищается. Мне потребовалось несколько недель, чтобы научиться быть незаметным и сдерживать свое влияние. Первые разы меня убивали за пару минут, а я просыпался с дичайшей головной болью.

Причем в снах о войне мало кого волнует, что ты ловец второго ранга. Как бы я ни крутился волчком посреди подобного хаоса, а увернуться от концентрированного артобстрела довольно тяжело. Учитывая, что тут катапульты и требушеты метают обломки камней размером с человека.

Теперь начинаю понимать, почему боевые сновидения так дорого стоят в продаже. А как заключить с такими договор — я вообще без понятия. Ребята уже месяц как гуляют по калейдоскопу, я же до сих пор блуждал по нему в потемках.

Теоретически я понимаю, как захватить нужное сновидение, но на практике еще этого не делал. Да и не к спеху, пока просто присматриваюсь.

— Все не то, — произнес я.

— Врум-врум.

Мне нужно боевое сновидение, и первое, что пришло мне в голову, это битва. Ну логично же? Логично. Да только карась там плавал. В совокупных снах про войну редко можно встретить конкретное сновидение.

Слишком много сражающихся, слишком размыт фокус, чтобы вычленить среди сотен теней один какой-то образ. Так этот образ должен быть собирательным, чтобы впитать в себя многочисленные эмоции путников.

Я бродил по полям сражений, глядя, как одинаковые армии сражаются то ли друг с другом, то ли сами с собой. Надеялся найти сны молодых солдат, мечтающих о подвигах и славе. Такие сны могут стать хорошим катализатором, где образ путника будет собирать эмоции.

Ведь все молодые и горячие юноши спят и видят себя могучими воинами, что повергают врагов одним своим видом. Вот такой вот могучий воин, как собирательный образ, мне бы и подошел.

Но что-то как-то не находится. Все-таки сны калейдоскопа редко бывают индивидуальными, скорее это обобщение множества однотипных снов. Индивидуальные найти куда как сложнее, и это явно не мой текущий уровень.

— Есть идеи? — вздохнул я, глядя как стрелы пролетают в опасной близости.

Сон чувствует мое раздражение напополам с унынием. Совсем не свойственные эмоции для подобной локации, потому я и выделяюсь. Скоро сон станет агрессивным, если продолжать в том же духе.

— Врум-врум.

— Может, поискать в сказаниях про каких-нибудь героев? Надо бы легенды почитать.

Гипнос его знает, где и как искать боевые сновидения. Пути калейдоскопа начинают преподавать курсе на пятом вроде. Доступ к карте известных снов мне пока не дают, библиотекарша причитает, коньяк берет, но на этом все.

Так что я брожу по снам вслепую.

Оглядел поле боя еще раз. Несколько фигур выделялись на фоне остальных, это сложно описать. Просто если мельком смотреть на окружение, то за них глаз цепляется чуть больше, чем за остальных.

Чуть ярче, чуть детальней, чуть эмоциональней. Но вообще сам сон очень блеклый. Ни запахов, ни тактильных ощущений. Звуки какие-то вялые, словно не битва вокруг меня кипит, а кто-то врубил запись боя на фоне.

Вон, один рыцарь в сверкающих доспехах браво орет боевой клич во всю глотку. В данном сне он больше всего похож на собирательный образ сновидения. Как раз его можно попробовать захватить, чтобы потом попытаться заключить договор.

Но он еще не сформировался до полноценного сновидения. Я это знаю, потому что уже захватывал таких. А наяву они расплываются бесформенным облаком эфира, непригодным даже для отпечатка.

— Пошли отсюда. Опять какая-то муть снится.

Я двинул прочь с поля боя, сосредоточив мысли на том месте, куда хочу попасть. Рядом со мной бежали раненые тени дезертиров, так что я не сильно выделялся на общем фоне.

Обратный путь всегда занимал меньше времени. Так что вскоре я как-то внезапно оказался у стен замка и двинул в сторону ворот. Правда, самих ворот не было, скорее просто дверь. Зайдя внутрь, оказался на знакомой площади.

Площади Дверей. Я прошелся к дереву с обломанной веткой и улегся на траву, разглядывая ясное небо.

Это мой первый якорь. Место, куда попадает ловец, желающий осознанно путешествовать по калейдоскопу. На занятиях нас всех обучали создавать якорь на основе площади Дверей, так как это место нам знакомо.

Потом надо будет переделать этот якорь, выставить защиту, создать лабиринты, завесы, барьеры. Якорь — самое уязвимое место ловца, но без него не обойтись.

Однажды побывав в каком-нибудь сне, я могу прицепить его к своему якорю и в следующий раз смогу сразу же в него попасть. Минуя весь изначальный путь до этого сна и независимо от того, как сильно он сместился в калейдоскопе.

Каждая дверь на этой площади — врата в какой-нибудь определенный сон. Но пока что за большинством из них ничего нет, я только начал формировать свои тропы. Сосредоточившись на поисках боевого сновидения, я цепляю к якорю все более-менее сильные сны.

Затем хожу туда, двигаюсь дальше, нахожу что-то более подходящее, отцепляю старый сон и добавляю новый. Так и исследую. Я прошел множество разнообразных полей сражений, гладиаторских арен и посетил десятки разных мест.

Видел, как сражаются с чудовищами, бьются друг с другом, защищают крепости во время осады. Но я путешествую по калейдоскопу наугад и пока не могу найти какого-то популярного сна, в котором будет сформированное сновидение для захвата.

— Ладно, на сегодня хватит. Пошли, посмотрим на танцующих рыбок.

— Врум-врум, — затрепетал скат.

Этот сон нашелся очень быстро. Когда я только сформировал якорь, то принялся ходить через разные двери в калейдоскоп. И за одной из них нашел сон с рыбками, причем почти сразу. Мне понравилось, и я его привязал к якорю.

Я откинул полог из висящих нитей жемчуга и прошел в полутемный коридор. Это место чем-то напоминало мне океанариумы моего прежнего мира. Идешь в темноте, а на полу голубые отблески воды.

Вокруг меня океан, но главное отличие — никаких стекол. Справа от меня стена воды, а я словно иду по дну, а над головой километровая толща со всеми ее обитателями. Я сунул руку по локоть в воду, да так и пошел.

От меня по воде расходились волны, отчего отсветы на полу начали плясать. Это был хороший, крепкий сон. Я чувствовал прохладу, чувствовал влагу и запах соли. Здесь было спокойно.

Я шел по коридору и, когда справа что-то начало светиться, свернул туда. Вода раздвинулась, образуя новый коридор, и вскоре я заметил стаю светящихся рыб, что огромным косяком носились из стороны в сторону.

Я остановился, дабы не помешать им, и просто наблюдал. Танец завораживал, было в нем что-то древнее, стихийное, неподвластное человеку. Рыбки единым фронтом неслись, сворачивали, закручивали путь по спирали и резко обрушивались к самому дну, чтобы в следующее мгновение все повторилось.

Океан вокруг них светился отблесками лазурных оттенков, а я с наслаждением разглядывал чарующее зрелище.

— Врум-врум.

— Ага, пошли, поищем.

И мы двинули в сторону в поисках иных диковинок. Тут встречались разные обитатели, и все они были по-своему красивыми. Но в этот раз нам повезло, и вскоре мы нашли гигантскую черепаху. Самое величественное создание этого сна.

Уверен, черепаха была сформировавшимся сновидением, но ловить ее я считал кощунством. Здесь ее место, здесь она смотрится идеально. Да и зачем она мне наяву? Такая огромная.

Она плыла над головой, мерно двигая ластами. На ее панцире высился небольшой город, с домами, башенками с высоким шпилем. Все вокруг этого миниатюрного города было покрыто лесами мха, а узор на панцире светился изнутри паутиной рек.

Когда черепаха проплывала над нами, все вокруг погрузилось в тень, а по спине прошли мурашки. Я посмотрел в след уплывающему созданию и удивился.

К черепахе неслась стая светящихся рыбок, хотя раньше никто не приближался к королю этого сна. Но в этот раз искрящийся косяк в своем замысловатом танце окутал черепаху, превратившись в лазурный ореол, будто сфера, внутри которой заключено грациозное создание.

А затем черепаха издала такой протяжный стон, что вся вода вокруг задрожала, а по полу пошли трещины. Я бросился в ту сторону, коридор пустоты образовался под моим шагом, раздвигая толщи в стороны.

Черепаха билась в конвульсиях и ревела от боли, а я видел, как светящаяся стая впивалась в нее, пытаясь прокусить шкуру. Рыбы громили дома города на панцире, бились в древнюю защиту, лезли в щели брони, проникая глубже.

Черепаха ревела, пытаясь забиться глубже, втянуть голову, но мелким тварям было все равно. Когда я добежал, сновидение уже коснулось дна, а стоило воде расступиться, как вместе с ней отбросило в стороны и рыб. Но не всех.

Черепаха уже не дышала, из многочисленных мелких ран на шее текла вязкая жижа, похожая на нефть. Она бурлила и пузырилась. Такой же мерзостью были покрыты и руины города на панцире.

Рядом я заметил пару барахтающихся рыб. И ничего общего с танцующей стаей. Теперь они больше походили на каких-то мутировавших пираний. Тело оставалось маленьким, а головы раздуло из-за множества мелких острых зубов, которые торчали наружу, не помещаясь во рту.

Рыбки угасали и били хвостами, их глаза вытекали все той же маслянистой жидкостью, а меня пробрало омерзение лишь от одного их вида.

— Правда, они стали гораздо красивее? — раздался какой-то слащавый голос за моей спиной.

Я обернулся, выхватывая бесполезные мечи из ножен. Хотя у меня и мечей-то не было до этого момента.

К самой границе воды и пустоты подплыло мерзкое существо, похожее на гигантского осьминога. Даже не подплыло, а подползло, цепляясь сотней мерзких тонких щупалец. Я разглядел на них множество присосок, заполненных острыми зубами, прямо как у рыбок.

Осьминог не покинул воду, вместо этого он открыл круглую пасть, с клубящейся в глубине тьмой и выплюнул целое облако бурлящей нефти. Чернильное пятно пузырилось, будто бы кипело, но постепенно принялось сгущаться, обретая человекоподобную форму.

Длинная, слишком тощая фигура вышла из воды, оставляя за собой шлейф черной жижи, словно плащ, тянущийся за хозяином. Слишком вытянутая, с несоразмерно длинными конечностями, тварь лишь отдаленно напоминала человека.

— Что ты такое? — прошипел я.

Голова твари, напоминающая одну сплошную маску тошнотворной жижи, вдруг раздалась во все стороны, словно какой-то омерзительный цветок. Черная муть всколыхнулась, превращаясь в огромный ворот плаща, но все мое внимание занимало лицо существа.

Это было мое лицо. Худое, вытянутое, искривленное, но мое. А еще черная жижа тонкими полосами струилась по нему вниз, уходя на шею и спускаясь за воротник. Но если смотреть только на лицо, то струи этой слизи складывались в знакомый узор.

Будто раньше я видел лишь часть картины, которую все называют меткой Шики. А у этого существа она была полной, струилась, извивалась, шевелилась. И все это поверх моего лица.

— Хотел посмотреть на тебя, — произнесла тварь чавкающим голосом. — Ты отказался от моего дара. Но на тебе есть отпечаток моего благословения.

Каждый раз, когда тварь открывала пасть, я видел пеньки черных зубов, а весь его рот был заполнен жижей, стекающей по губам тонкими струйками.

— Что ты такое? Почему у тебя мое лицо? — меня накрыло волной какого-то иррационального страха.

— Я знаю твою душу. Она кажется мне такой близкой, — приторно чавкало существо. — Но я вижу тебя впервые. Будто бы ты недавно пришел в калейдоскоп снов. Откуда ты взялся?

— Из Лира, — прошептал я и сам не понял, почему ответил.

Тварь забулькала, отчего маслянистая жижа потекла из глаз и ушей. Это оно так смеется?

— У меня мириады имен и лиц. А своего никогда не было. Но есть одно, под которым меня знают даже в Лире. Но ты ведь уже догадался, да?

— Ты Архитектор?

— А ты — мой слуга.