Осколки

Владислав Троицкий

Итоговая книга стихотворений известного, хотя и в довольно узких кругах и временами несколько скандально, уфимского поэта.

Августовские наброски

Быть бы художником…

* * *

Уже совсем другие краски

и воздух, как стекло, прозрачен.

И, ярко-синее в зените,

лазурью небо к горизонту

стекает между облаками.

(Как ярко белое на синем!

А может — синее на белом.)

И облака густеют в тучи,

сначала в розовато-серый,

потом свинцовый, даже чёрный…

И чуть грустны на этом фоне

уже осенние деревья:

немного жёлтого в зелёном.

* * *

Какой утомительный дождь,

и воздух, как речка, течёт,

и, как лист опавший, плывёшь,

куда тебя речка несёт.

И грустно становится вдруг,

и хочется, что — не поймёшь.

Такой заколдованный круг,

такой утомительный дождь…

* * *

Горы растрёпанной ваты

и солнце глядит свысока:

вымыслы великоваты…

И снова я про облака!

Ты скажешь: не зазнавайся,

нос в небо не задирай!

Ты скажешь — «не поддавайся»?

Ты скажешь — «не унывай»?

* * *

На «ю» кончается то слово,

а начинается на «эль»…

…но мы исходим из простого:

художнику нужна модель.

Художник замечает больше.

Ему под силу угадать,

весь образ должен быть какой же,

и цвет улыбки передать,

и эту недоговорённость

в изливе бёдер подстеречь,

увидеть одухотворённость

в капризном развороте плеч…

Свой шарм у жанра есть любого,

но самый интересный — «ню»…

Нет-нет, я помню это слово:

оно кончается на «ю»!

Песенка

Солнце поднимается лениво,

мягкие и тёплые тона.

Думаю немного боязливо:

что теперь подумает она?

Воробьи испуганно взлетели,

задержавшись в воздухе чуть-чуть…

Неплохое освещение для акварели,

хоть нарисовал бы кто-нибудь!

* * *

Слова умеют улыбаться

и безделушки мастерить,

умеют чуть отодвигаться

и ничего не говорить,

умеют покрывало вышить,

умеют статую создать,

умеют ждать, умеют слышать —

и не прийти, и опоздать.

Умеют чёрта сделать богом,

умеют сделать день как ночь,

умеют многое во многом,

но не умеют мне помочь…