Бильярдист

Владимир Юрьевич Харитонов, 2021

Книга о приключениях игрока – бильярдиста. Игра на деньги, погони, убийства. Есть место и любви. Имена всех героев вымышлены, совпадения случайны.

Глава 2. Аз есмь в чину учимых…

На следующий день, позавтракав в гостиничном кафе, Соболев вновь направил стопы в бильярдный клуб. Утро выдалось солнечным и довольно жарким. Улица полна людей, почти все явно двигаются в направлении пляжей. Ну правильно, основная масса сейчас здесь — приезжие, они и прибыли сюда, чтобы беззаботно поваляться на горячем песке, окунуться в прохладную соленую воду и забыть про надоевшие дела и заботы. И снова валяться, прерывая это занятие лишь для того, чтобы время от времени выпить стаканчик коктейля и наполнить желудок чем-нибудь вкусным и типично южным. Соболев вздохнул. Ведь и он приехал в Сочи за тем же самым. Но — человек предполагает, а Бог располагает.

Когда Александр вошел в бильярдную, часы на противоположной входу стене показывали без пяти десять. За одним из столов четверо парней играют пара на пару. Анатолич сидит за столиком неподалеку от барной стойки в компании высокого худощавого мужчины лет сорока. Увидев молодого человека, приветливо кивнул, сделал приглашающий жест. Соболев подошел, поздоровался с мужчинами за руку.

— Максим, — представился худощавый.

— Александр, — представился Александр.

И, спросив взглядом разрешения у Анатолича, уселся на свободный стул. На столике — две маленькие чашки кофе, тарелочка с печеньем.

— Будешь что-нибудь? — спросил Алексей. — Заказать кофе?

— Нет, спасибо, только что позавтракал, — отказался Соболев.

Он исподволь разглядывал Максима, стараясь разглядеть нечто особенное, какие-то черты, присущие только Мастеру. Ничего такого не усмотрел. Человек как человек. Ну, может, взгляд очень уж спокойный и внимательный, и движения совершенно не суетливые, Впрочем, он и не двигался почти.

— Вот о нем я тебе и говорил, — счел нужным сообщить Максиму Анатолич. — Пунктуальный, однако, — улыбнувшись, показал взглядом на часы. Максим кивнул.

— Алексей Анатольевич сказал, что ты неплохо играешь. В его устах это очень высокая оценка.

Соболев пожал плечами:

— А мне вчера сказал, что играю слабовато.

— Ну, все в мире относительно, — Максим улыбнулся. — Ты слабоват для Анатолича, я — для чемпиона мира….

Алексей неопределенно хмыкнул.

— И совершенству нет предела, — продолжал Максим. — А ты, Анатолич сказал, хотел бы поднять свой уровень. Так?

— Так, — кивнул Соболев.

— Алексей Анатольевич сказал тебе, что тренирую я не всех, тем более в индивидуальном порядке?

— Да, — подтвердил Александр.

— Ну, хорошо. Установи пирамиду вон там, — он указал подбородком на один из столов, — разбей произвольно и забей все шары за максимально короткое время. Каждый раз атакуй лузу, не отыгрывайся. Мы допьем кофе с Анатоличем и подойдем посмотреть.

— Ясно. — Соболев поднялся из-за стола и направился к маркеру. Сегодня им оказался другой молодой человек, с бейджиком «Никита» на кармане столь же белоснежной, как у вчерашнего Димы, рубашки.

Пока Никита расчехлял стол, ходил за шарами и устанавливал пирамиду, Соболев выбрал вполне приличный, на его взгляд, кий. Бросил быстрый взгляд в сторону Анатолича и Максима и принялся за дело. Он решил забивать шары по принципу «Американской пирамиды», то есть не одним битком, а всеми все. На то, чтобы забить пятнадцать шаров, ушло пятнадцать минут. Молодой человек удовлетворенно выпрямился и обернулся к подошедшему Максиму. Лицо нового тренера не отразило ровным счетом никаких эмоций.

— Теперь забей все шары одним битком, — бесстрастным голосом произнес Максим. — Если не будет верного шара для удара — отыграйся.

Александр кивнул. Пирамиду разбирал предельно внимательно, стремясь свести ошибки к минимуму. Последний шар забил на тридцатой минуте. В принципе, он был доволен собой. Вопросительно взглянул на нового тренера.

— Ну, что тебе сказать… — Максим потер переносицу. — Над твоей стойкой еще работать и работать. Постановка удара не всегда корректная. Имею в виду и движение ударной руки, и используемую силу. В момент отыгрыша тактических ошибок много. В общем, у опытного игрока, как Анатолич, к примеру, тебе никогда не выиграть. Разве только совсем уж случайно. Тем не менее, готов с тобой работать. Мои условия — пять тысяч рублей занятие. Продолжительность — три-четыре часа, тренировки каждый день. За стол платить не надо, это моя забота. Если согласен, начинаем завтра в десять утра; сегодня у меня другие планы, уж извини.

Он выжидательно смотрел на Соболева.

— Согласен, — коротко ответил тот.

— Тогда до завтра, — Максим протянул руку ему и Алексею и направился к выходу. Соболев тоже протянул руку Анатоличу для прощания, тот ненадолго задержал ее в своей.

— Приходи сюда сегодня вечерком. Глядишь, подберем тебе клиента с лишними бабками, — и хитро усмехнулся.

— Приду, — пообещал Александр.

После кондиционированной прохлады бильярдной воздух на улице казался просто раскаленным. «Градусов тридцать пять, не меньше, — подумал Соболев. Взглянул на часы, время близилось к полудню. — А теперь — на море, и только на море!»

И решительно нырнул в толпу, густым потоком движущуюся в сторону пляжей.

Ближайшим оказался муниципальный пляж «Альбатрос». Песок не очень хороший — черный вулканический, перемешанный с мелкой галькой. И пластмассовые лежаки только платные. Зато не слишком много народу, чистое море и длинные бетонные волнорезы, с которых можно вдоволь понырять. Где-то Соболев слышал, что этот пляж любят и местные жители, и туристы. Правда, первые не очень любят вторых, так это как бы и нормально. Тем более, искать что-то еще нет уже ни сил, ни желания. Александр взял в аренду лежак, бросил на него брюки и рубашку и потопал к вожделенному морю. У самого берега слишком теплая вода не принесла заметного облегчения от зноя. Зато дно оказалось на удивление хорошим — ни крупных камней, ни острых ракушек, ни неожиданных ям. Соболев нырнул, сделал несколько сильных гребков — и вот она, долгожданная свежесть! Он плавал, нырял и просто качался на волнах, пока не почувствовал, что прилично устал. Вышел на берег, упал лицом вниз на лежак, пристроив одежду под голову. Легкий ветерок приятно обдувал влажное тело, солнце уже не казалось обжигающим, а лишь нежно согревающим, и Соболев провалился в мягкую полудрему, которую тихонько заполняли воспоминания.

Почему-то он хорошо помнил свой детский сад. Наверное, потому, что живы тогда были родители…. А еще, в детской группе он был признанным лидером. Помимо рассказов о просмотренных с отцом фильмах, его авторитет поддерживался и тем, что летом он приносил с собой настоящий футбольный мяч, а зимой — пару клюшек и шайбу. И учил остальных детей правилам игры, которые, впрочем, периодически менялись, в зависимости от выгоды «учителя».

Вспомнилось, как приехав на такси с очередного фильма, рвали с отцом кислые ягоды рябины, росшей у дома, и кидали в свое окно на втором этаже. Это был условный знак для мамы, что пора накрывать стол. Причем отец умышленно не докидывал красные шарики, промахивался и говорил сыну, что теперь вся надежда на его меткость. И тот старался, как мог…. «Как же мне не хватает моих родителей, — с тоской подумал Александр. — Их заботы, участия… Безобидных розыгрышей…»

Иногда мама брала Сашку с собой на работу, в канцелярию городского суда. Чтобы попасть собственно в канцелярию, нужно было пройти через большой зал заседаний, в начале рабочего дня обычно пустующий. С разрешения мамы, мальчик взбирался на адвокатскую тумбу и представлял, как защищает невиновного. А вот прокурором-обвинителем быть, отчего-то, никогда не хотелось. Наверное, дело в родителях, которые с самого раннего возраста старались прививать справедливость, милосердие и честность. А отцовский наказ: «Что бы ты ни делал, Саша, жить надо по-честному!» стал девизом на всю жизнь….

Был, впрочем, один случай, не так давно рассказанный Александру двоюродной сестрой Любой, живущей сейчас в Иванове. Случай, открывший отца, Михаила Васильевича, с новой стороны. Семья у него была большая — пять братьев и две сестры. Когда стали взрослыми, разлетелись, как обычно и случается, из родительского гнезда. Не то, чтобы очень далеко, — практически все жили в Ивановской области, — но все же в разных «городах и весях». Обзавелись семьями. Прекрасное отношение друг к другу сохранили, но собирались все вместе крайне редко — дела, заботы, работа и быт затягивали и все больше отдаляли. И вот однажды, году примерно в 1982-м, один из братьев Михаила Васильевича приехал к Любе, чтобы выразить соболезнования по поводу смерти ее отца, и своего брата, соответственно. Сказал, что печальное известие ему сообщил Михаил. Люба сделала большие глаза, потому что ее живой и здоровый отец находился сейчас в соседней комнате. Минуту спустя такие же глаза стали и у отца, Сергея Васильевича, узнавшего о своей безвременной кончине. Через некоторое время явился другой брат с тем же соболезнованием, третий…. Подтянулись и сестры. Последним пришел Михаил. Разумеется, всем хотелось его по-братски побить за дурацкий розыгрыш. А Сашкин отец, тогда еще будущий, нимало не смущаясь, простодушно пожал плечами и сообщил: «А как еще вас всех собрать-то вместе? Живем совсем рядом друг от друга и не видимся годами…». Бить его не стали. Всем стало как-то грустно и неуютно от такой правды. Ну, а потом на столе, естественно, появилась бутылочка, закуска, и родственники понемножку повеселели. Даже посмеялись над «страшной» шуткой Михаила. Кто-то припомнил, что, еще будучи маленьким, он иногда этак нехорошо шутил. К примеру, как-то раз к его маме зашла знакомая почтальонка. Женщины сидели, пили чай, разговаривали, а Миша тем временем в лежащую в коридоре сумку почтальонки два кирпича положил. И уселся рядом за стол с невинной рожей. А немолодая женщина чуть не до вечера таскалась с тяжеленной сумкой, пока не догадалась открыть и проверить…. Скорей всего, впоследствии Михаилу было действительно стыдно за ту именно шутку. Но способности находить остроумные решения в самых разнообразных ситуациях он не утратил до конца дней….

Вспомнился и первый увиденный в жизни бильярдный стол. Самодельный, из ДСП, размером примерно с восьмифутовый заводской, обтянутый какой-то синей тканью. Смастерил его житель соседнего дома дядя Вова Крылов. Устанавливал для игры недалеко от своего подъезда. Где он взял костяные шары, было для всех большой загадкой, купить их в магазине в те времена было не реально. Но — надыбал где-то. Кии были, конечно, самодельные, еловые скорей всего. Взрослые мужики играли на бильярде целыми днями. Азартно играли, видимо, на деньги. Сашка мог наблюдать за игрой часами. Очень хотелось сыграть самому, но маловат был и по росту, и по возрасту. И он торопил время, мечтая побыстрее вырасти и показать всем классную игру….

Пока предавался воспоминаниям, ощутимо перегрелся на солнышке. Быстро поднялся и направился к бетонному бую, чтобы поскорее ощутить прохладные объятия моря. Как же здорово никуда не торопиться и ни о чем не думать! Наплававшись, Соболев понял, что основательно проголодался. Вышел на берег и, подхватив с лежака вещи, отправился в пляжную забегаловку. Еда оказалась так себе, но «червячка заморил», и на том спасибо. И — снова волны, и солнце, и ветерок….

Короче, программу-минимум новоявленный отдыхающий на сегодня выполнил, и в 19-50 вновь заявился в бильярдный клуб «Абриколь». Алексей Анатольевич — тоже на своем «рабочем месте», в руках — большая пивная кружка, на физиономии — доброжелательная улыбка. Пожали друг другу руки.

— Сыграем пару-тройку партий, по десять баксов? — предложил Анатолич. — Чего-то играть не с кем совершенно. А тебя хоть подучу, на ошибки укажу.

— Ну, давай, чего ж, — согласился Соболев. — Аз есмь в чину учимых….

— Вот и лады, — катала одним глотком допил оставшееся пиво….

В этот раз шансов Соболеву он не оставил абсолютно. Хоть и играл простой «палкой». Пошутил еще:

— Тренеру твоему с утра проиграл пятьдесят баксов, отбивать надо.

Александру же было не до смеха. Счет во всех партиях разгромный, а замечаний по игре столько, что от стыда горели щеки. Соболев чувствовал себя совершеннейшим новичком, да что там, просто лохом…. Хотелось провалиться сквозь землю. Или попросить Анатолича дать хоть несколько уроков. По причине физической невозможности выполнить первое, Соболев озвучил второе.

— Ну, тренер у тебя уже есть, — почесав переносицу, заметил катала. — И очень хороший тренер. Ну да ладно….

И в течение следующего часа они отрабатывали один-единственный удар. Плавный кистевой удар, при котором практически не подключается предплечье. В исполнении этого удара Анатоличем чужие шары залетали в лузу как завороженные, под любым углом. И в какой-то момент Александр понял, что и у него начинает получаться. Он взглянул на каталу, тот довольно улыбался.

— Для первого раза — очень даже ничего, — он легонько хлопнул Соболева по плечу. — Ну что, сыграем еще партию?

— Извините, а, может, сыграете с нами? — это произнес один из двух молодых людей, стоящих неподалеку. Обоим лет по тридцать, выглядят достаточно уверенными в себе.

«Ну, да тут все в себе до нельзя уверены, начиная с меня… до недавнего времени», — мысленно хмыкнул Александр.

Анатолич же мгновенно «сделал стойку».

— Во что хотите сыграть и на каких условиях? — поинтересовался словно бы нехотя.

— В «Московскую», — ответил тот же парень. — Сто пятьдесят долларов за партию, проигравший платит за стол.

— А я бы с Вами сыграл, но по пятьдесят долларов, — это второй обратился уже к Соболеву.

«Ну, на ловца и зверь, — вновь мысленно ухмыльнулся Александр. — Что ж, без лоха и жизнь плоха…».

Впрочем, Анатолич парней лохами, похоже, не считал. Потому что махнул рукой маркеру и взял свой фирменный кий. У новых же соперников оказались с собой тубусы с киями, на которые Александр поначалу не обратил внимания. «Еще не известно, кто тут лох», — мелькнула самокритичная мысль.

Пока маркер готовил столы, мужчины представились друг другу. Владимир и Артем, из Пензы. В соперники Соболеву достался Артем, которому выпало разбивать пирамиду первым.

И он аккуратненько так ее разбил — ничего не забил, но ничего и не подставил. «Очень похоже, игра будет тягучей и долгой», — решил Александр. Ему и раньше доводилось встречать игроков, у которых «коронным ударом» считался красивый отыгрыш. Со стороны такая игра совершенно не зрелищная, скучная даже. На самом же деле, похожа на шахматную, где соперники тщательно продумывают, просчитывают комбинации, добиваются оптимальной позиции и делают решающий ход…. Соболев тоже не стал бить рискованного шара, спокойно отыгрался. Соперник последовал его примеру…. За соседним столом Анатолич уже выиграл первую партию, а здесь — ни одного забитого шара. Серия отыгрышей с обеих сторон начала казаться бесконечной.

После очередного отыгрыша Артема один из шаров чуть отошел от борта и встал под кривого и очень рискованного «чужого». Александр задумался на минуту. И выполнил сильный кистевой удар, тот самый, что отрабатывал сегодня с Анатоличем. Белый шар послушно свалился в угловую лузу, при этом еще несколько шаров «встали под удар». Теперь промахнуться нельзя, только забивать…. Вспомнилась вдруг та давняя игра в «триста», когда удалось забить два подряд эффектных гола. В тот раз он просто поверил, что сможет это сделать. Четко представил себе удар, траекторию полета мяча, конечный результат. Создал мыслеформу. И она сработала, вещественно воплотилась. Нужен лишь соответствующий настрой. И вера в свои силы. Главное, не дать разгуляться нервам, сработать спокойно и профессионально.

Соболев сделал два глубоких вдоха. Оценил позицию. Два наилучших варианта — «свояк в левый угол», но после него предстоит удар из «дома». И — «чужак в правый угол». Похоже, все же получилось создать настрой. Выбрав второй вариант, Александр спокойно забил шар на клапштосе — после соударения шаров биток встал четко на место, где только что был белый шар. Теперь можно бить и «свояка в левый угол»… Эту партию он выиграл со счетом 8 — 3.

Очередь Соболева разбивать пирамиду. Он отчего-то был уверен, что соперник не станет бить рискованные шары, предпочтя безопасно отыгрываться. Поэтому разбил привычным сильным ударом. Ни один из шаров в лузу не упал. Ну, хотя бы биток встал так, что кроме «свояка в угол» на сильном ударе бить нечего, а Артем, вроде как, рисковать не любит. Но соперник рискнул. И забил. Затем, «из дома» — еще три «свояка» по углам, причем два из них — на сильном, рискованном ударе. Четыре — ноль. Александр почти смирился с поражением. Мысленно махнул рукой и стал играть открытую, без отыгрышей, игру. Удивительно, но соперник ее принял, перестал «прятать» биток. Следующие несколько минут шары сыпались в лузы с обеих сторон. При счете 7 — 7 Артем «ушел в глубокий отыгрыш». Соболев поступил аналогично. Еще минут двадцать продолжалась игра нервов. Пока Александр не ошибся, и шары не встали под слегка «кривого чужого в среднюю лузу». «Вот и все», — обреченно подумал он. Соперник явно считал также. Не спеша обошел стол, аккуратно примерился и тихонечко двинул кием в биток. Чуть неточный удар, и… слишком слабый! Белый шар коснулся бортов и встал прямо в лузе. Соболев даже глаза протер и посмотрел снова. Да уж, такое везение бывает не часто…. Итоговый результат — 3-0, у Анатолича — 4-1.

Вечер получился весьма удачным. Гости из Пензы расплатились, попрощались и покинули заведение. И практически тотчас, едва разминувшись в дверях, им на смену явился другой персонаж. Крупный и явно основательно поддатый мужчина лет под пятьдесят. Заметно покачиваясь и слегка расставив мощные руки, несомненно, для равновесия, целеустремленно направился к Алексею с Александром.

— Приветствую, — провозгласил зычно. — Удачно, что ты здесь. Давай сыграем партийку, на пятьдесят штук «деревянными». — Он смотрел на Анатолича слегка затуманенным взглядом. — Ты на прошлой неделе у меня «сотку» выиграл, хочу отыграть.

Манера говорить неприятная, в голосе нагловатые нотки, толстые губы то и дело складываются в надменную усмешку. «Да, есть, однако, люди, для которых сто тысяч рублей проиграть, как одну копейку, — подумалось Александру. — Отыграть он, вишь ты, хочет. Ну-ну. Интересно, как поступит Анатолич?»

— Обязательно сыграем, но не сегодня, — максимально миролюбиво произнес тот. — Вы сильно пьяны, да и я подустал слегка. Впрочем, можете предложить игру молодому человеку, — он кивком указал на Соболева.

— Извините, но мне уже пора уходить, — тотчас отреагировал последний. Он прекрасно понимал, что выиграть у человека, еле стоящего на ногах, не составит труда, только выглядеть это будет весьма некрасиво. В глазах Анатолича в первую очередь, да и в собственных — тоже. Принцип «деньги не пахнут» Александру абсолютно не импонировал. Анатолич едва заметно кивнул, и Соболев заметил одобрение в его глазах. Значит, все сделал правильно.

Он топал по ночному Сочи в отель, и от нечего делать вновь предавался воспоминаниям. Почему-то вспомнилась родная коммуналка в поселке Пушкинский, почти на окраине города, где жил с родителями до середины первого класса. Как-то к их соседям позвонила его бабушка и попросила позвать к телефону Галину Геннадьевну Соболеву. Мама подошла, поговорила немного, а потом позвала к аппарату Сашку. Маленький Соболев не заметил в тот момент, как вдруг изменилось лицо мамы.

— Саша, внучок, — услышал он в трубке странно прерывающийся голос бабушки. — Твой дедушка умер….

Сашка молчал. Он не знал, как реагировать, что говорить. Это была первая смерть в его жизни. Мама плакала….

А осенью этого же, 1992-го года, бабушка переехала в их коммунальную квартиру, а семья Соболевых — в бабушкину. Конечно, бабушке не нужны были две комнаты, да и Сашке было гораздо ближе отсюда ходить в школу. Школа № 1, где он учился, была, да и по сей день остается самой крупной в Кинешме. Современное многоэтажное светлое здание с большой спортивной площадкой, прекрасно оборудованными спортивным и актовым залами. И учителя были замечательные, в большинстве — талантливые и любящие свою работу педагоги, но это Александр понял значительно позже, конечно.

Достаточно легко ему давались точные предметы — математика, физика, химия. Возможно, потому, что отец с пяти лет учил его игре в шахматы. На семилетие подарил шахматную доску с памятной надписью на внутренней стороне. В свободные вечера они с отцом не один час проводили за этой увлекательной игрой. Соболев-старший играл неплохо, но иногда все же уступал своему «потомку». Однажды, при полном преимуществе на доске, Александр поторопился и загнал короля противника в пат. Было очень обидно, но винить совершенно некого — поспешишь, людей насмешишь.

Самое интересное — эта обидная шахматная партия помогла ему много позже, в седьмом классе, на олимпиаде по математике. Тогда для участия из их класса отобрали Сашку, его друга Андрея и еще трех девочек. Всего в олимпиаде участвовало тридцать человек, причем половина из них — представители класса с физико-математическим уклоном. Программа обучения в том классе заметно отличалась от общепринятой в понятную сторону.

Задание было настолько сложным, что справились с ним лишь десять человек. А последнюю задачу не решил вообще никто. То есть никто, кроме Соболева. А ему тогда, когда ломал голову над задачей, вдруг вспомнилась та шахматная партия. Отчего, почему возникла она перед глазами — на этот вопрос он ответить не может до сих пор. Но факт остается фактом. И совершенно непонятно откуда взявшаяся уверенность — он может решить эту задачу. Главное — не торопиться. Не торопиться! И решение пришло. Времени оставалось совсем мало, и формулы Александр писал одновременно с письменным разъяснением хода своих мыслей. На следующий день узнал, что стал победителем олимпиады — он единственный полностью справился с заданием.

Самым приятным было тогда нескрываемое удивление прекрасного преподавателя математики Светланы Анатольевны Жаровой. Перед Сашкиным классом торжественно объявила победителя олимпиады. Она, кстати, была классным руководителем того самого специализированного физико-математического класса. Куда и предложила перейти Саше Соболеву для дальнейшего обучения, обещая договориться с директором школы. Разумеется, Сашка был рад безмерно….

И вновь за воспоминаниями незаметно пролетела дорога. Уже у входа в отель Александр вспомнил, что забыл поужинать, если не считать за ужин кофе с бутербродом в бильярдной. Рядом есть какие-то рестораны, но время уже около полуночи, и работают ли в это время — неизвестно. Соболев вздохнул и решил отправляться спать, намереваясь поплотнее перекусить завтра перед тренировкой.

Выйдя из отеля следующим утром, прямиком направился в кондитерскую «Ваниль», дабы не истязать организм грузом неотреагированных эмоций. Черносмородиновый эклер и творожная запеканка оказались просто превосходными, да и кофе — вполне даже ничего. Порадовав организм, молодой человек вышел на улицу. Бильярдная совсем рядом, время с полчаса еще оставалось, и он некоторое время сидел на лавочке, наслаждаясь прекрасным солнечным утром и многоголосым щебетанием беззаботных пернатых. Жизнь прекрасна и удивительна. А скоро непременно станет еще удивительней, когда Соболев станет настоящим мастером бильярда и сможет зарабатывать благодаря этому хорошие деньги.

Без пяти десять ученик уже здоровался с тренером возле бильярдного стола. Посетителей было мало, играли только на двух дальних столах. Не обнаружив Анатолича, Александр огляделся. Максим уловил невысказанный вопрос.

— Твой друг будет вечером, — сообщил он. — По утрам приходит, только если договорится с кем-то на игру.

— Да мы и не друзья, вроде, — сказал Соболев. — Вчера только здесь и познакомились.

— Вот как? — с непонятной интонацией произнес Максим. Но ничего больше не добавил.

Тренером он оказался действительно отличным. Еще вчера, наблюдая, как Александр разбирает две пирамиды, понял, что именно необходимо менять в стойке будущего ученика, в ударе, в самой игре. Объяснял просто, стараясь не задевать самолюбия. Показывал, как надо, и предлагал повторить. Какие-то моменты требовали многократного повторения, и Максим давал нечто вроде домашнего задания. Без малого четыре часа пролетели для Соболева незаметно. Он даже искренне удивился, когда тренер сообщил, что на сегодня хватит. Потом взглянул на часы и удивился снова. Перевел на карту Максима оговоренную сумму, и мужчины расстались до следующего утра.

«А теперь на пляж, и только на пляж», — мысленно провозгласил будущий великий мастер бильярда и по совместительству беззаботный отдыхающий Александр, и немедленно приступил к претворению данного заявления в жизнь.