Операция «Змий»

Владимир Царицын, 2012

Первая книга шпионского цикла «Покойники иногда воскресают». Действие повестей цикла происходит в основном на территории вымышленных государств. Время действия – середина текущего столетия, т. е. не слишком отдалённое будущее. Герои шпионского цикла – сотрудники спецслужбы, носящей название Федерального Агентства Эффективных Технологий (ФАЭТ). Цикл состоит их трёх книг, объединённых одними героями. В каждой книге описывается отдельная операция ФАЭТ. В первой повести, носящей название «Операция Змий», герои романа противостоят злому гению, вознамерившемуся создать армию клонов для покорения мира. Руководство ФАЭТ подозревая, что в числе сотрудников агентства имеется предатель, формирует группу спецагентов некогда выведенных из реестров конторы в связи с мнимой смертью. Гриф операции: совершенно секретно. В состав группы входят: Зиновий Черемных (оперативный позывной Зинка), Дантист, Скиф, Герцогиня и Аристократ. Все агенты побывали в спецкомандировке в азиатском государстве Джамалтар, откуда собственно и ведут следы к Иогану Штольцу – учёному-генетику, – который на одном из островов Тихого океана производит гомункулусов. Свежеиспечённые клоны проходят военную спецподготовку на островах Илийского архипелага, во владениях тамошнего правителя принца Гуарама – каннибала и самодура. Спецагенты по подготовленным легендам попадают на остров. Дантист становится ассистентом Штольца и принимает непосредственное участие в создании клонов. Скиф – инструктором по рукопашному бою (готовит клонов). Аристократ обеспечивает жизнедеятельность контингента острова, а Герцогиня забирается Штольцу в постель. (Увы, таковы реалии…). Зинка издалека (Филиппины) руководит действиями группы. Цель операции – сбор компромата против Штольца и его приятеля из Джамалтара – диктатора Басмангалея и подтверждение источников финансирования. С приятелями происходят разного рода приключения. В романе имеются описания поединков и драк. Но не из одного лишь мордобоя состоит жизнь разведчика. В ней есть место и для любви…

Глава 4. Совещание «покойников»

В прихожей конспиративной квартиры на крючке для ключей висели четыре медальона — по числу членов утверждённой группы. Из гостиной доносились приглушённые голоса, витал тонкий аромат духов Герцогини и запах только что сваренного кофе. Зиновий взглянул на часы — 18.00, он, как всегда, точен, — вошёл в гостиную, и, широко улыбнувшись, бодрым голосом произнёс:

— Приветствую, господа шпионы!

Непринуждённый разговор тут же оборвался, трое из четверых присутствующих — Дантист, Аристократ и Герцогиня — повернули улыбающиеся лица к вошедшему и чуть ли не в голос поздоровались. Скиф, сидящий в кресле, поставленном чуть поодаль от других, лишь мимолётно взглянул на Зинку и коротко кивнул.

«Облажался, теперь будет картину гнать — демонстрировать всем и вся свою восточную немногословность, невозмутимость и самодостаточность» — внутренне усмехнулся Зинка.

— Смотрю, все в сборе… У всех всё в порядке, или, может быть, у кого-то какие-нибудь проблемы?..

Спецагент по прозвищу Аристократ поднял огромную руку и скорчил гримасу невыносимой боли:

— У меня проблема. Очень серьёзная. Можно сказать, неразрешимая. Вторые сутки идут, — горестно вздохнул он.

— Да ты что! — притворно изумился Зинка, прекрасно понимая, что друг решил перед началом серьёзного разговора немного расслабиться, побалагурить, и тоже включился в игру: — Вот от кого-кого, а от тебя, Аристократ, не ожидал. Ведь ты у нас — парень «Ноу проблем»… И что с тобой случилось?

— Живот болит. Наверное, фиников объелся. Непривычная для моего организма пища. В данный момент со стулом проблема.

— Так ты ж вроде в кресле сидишь, — пошутил Дантист.

— А ещё врач называешься, — шмыгнув носом, заметил Аристократ.

— И что, — спросил Черемных, — ты не знаешь, что с этим делать?

— Терпеть?!.. — Аристократ обиженно посмотрел на Зинку наивными простоквашными глазами, широко расположенными на круглом веснушчатом лице.

— Ну, зачем, чаще всего этот вопрос решается с помощью некоего нехитрого приспособления, напоминающего грушу. Но только напоминающего, есть его нельзя, оно резиновое… А на будущее запомни мой совет: экзотическую пищу нужно потреблять умеренно.

— Для меня теперь, в соответствии с легендой, борщ — сплошная экзотика, — вздохнул Аристократ.

— Страдаешь? — Вопрос Зинки прозвучал сочувственно. Аристократ пожал массивными плечами. — Ничего, привыкнешь. Ты вспомни, как в Джамалтаре тебе пришлось отказаться от любимой свинины. И ведь как-то пережил, привык к баранине. Перестроился организм. И сейчас перестроится.

— Баранина — совсем другое дело. Это ж мясо! — ухмыльнулся Аристократ.

— А мне фруктовая диета только на пользу, — весело подключилась к разговору Герцогиня. — В сочетании со СПА-процедурами и солнечными ваннами — такой, я вам скажу, эффект!.. Всё-таки тропики — это моё. Я там буквально расцветаю.

— Ты и в тундре будешь выглядеть на все сто! — Зинка не скрывая восхищения, окинул взглядом её пропорционально развитую и весьма соблазнительную фигурку.

— Да-да, дорогая, даже там, в заснеженной пустыне, ты будешь цвести и пахнуть. Потому что ты — само совершенство, — вставил щедрый на комплименты Дантист.

Теперь даже Скиф заинтересовался — скосил глаза на Герцогиню, словно до того её не видел.

Лицо, шею, открытые плечи и руки спецагентессы покрывал ровный, приятного бронзового оттенка загар. Чёрные волосы (свои, некрашеные) живописно падали на плечи. На фоне загорелого лица неожидаемо ярко горели голубые глаза. В улыбке девушка привычно по-голливудски обнажала белые и ровные, словно созданные для рекламы услуг стоматологической клиники, зубы.

Зинка перевёл взгляд с Герцогини на Дантиста, потом на Аристократа. В очередной раз подумал: «И что она нашла в этом увальне? Как бы замечательно они смотрелись в паре с Дантистом…»

Себя рядом с Герцогиней Зинка почему-то не представлял.

…Герцогиня и Аристократ были вместе много лет (ещё с разведшколы). Сначала их союз вызывал удивление у многих, если не сказать — у всех.

Она — красива, как богиня, сложена, как модель, порывиста, в меру кокетлива. Правда, иногда случалось — не в меру. Шлея под хвост попадёт, или обидится за что-то на своего дружка. Но это по жизни. На задании Герцогиня могла быть любой. Чаще всего исполняла роль стервы (руководство решило, что эта роль — её).

Он — обладатель наипростецкой внешности. Рыхловатый, но только с виду; на деле — груда тренированных мышц, железным корсетом оплетающих прочный костяк. Флегматичный до безобразия (опять же, не факт). Медлительный в мыслях (конкретный обман) и в движениях (тут уж ничего не поделаешь). Эти качества Аристократ очень умело использовал: часто брякал что-нибудь невпопад, вообще нёс какую-то бредятину, — одним словом производил впечатление туповатого, не отягощённого многими знаниями человека. Оперативный позывной «Аристократ» он получил благодаря ироничному складу ума начальника разведшколы генерала Колчина.

— Я даже думаю, что и в рубище ты всё равно будешь выглядеть, как Герцогиня, — скаламбурил Зинка.

Дантист и Аристократ оценивающе посмотрели на горделиво распрямившую и без того прямую спину девушку, видимо, пытаясь представить её в рубище.

Скиф, который, наверное, решил, что даже один его косой взгляд на героиню разговора — явный перебор, невозмутимо продолжил пить кофе. Казалось, он думал о чём-то вечном, на самом деле — внимательно слушал трёп друзей и одновременно вспоминал тот кин-гири, который получил от Ларки (Лариса — таково «гражданское» имя девушки) при попытке её малость потискать, а может, и запечатлеть на её устах поцелуй. А дальше — по обстоятельствам.

В тот запомнившийся ему день Герцогиня вышла из душа после тренировки в спортзале — расслабленная, с лёгкой загадочной улыбкой на красивых губах. Её волосы — тогда ещё коротко остриженные — торчали во все стороны и в них серебрились капельки воды; гибкое, как у кошки, тренированное тело туго перетянуто белым махровым полотенцем. Она шла, глядя под ноги, и улыбалась чему-то своему, но Скиф, вдруг сексуально озаботившийся, счёл её улыбку за готовность к флирту, и, грубо схватив, прижал девушку к стене.

Вообще-то поступок Скифа выглядел глупо (если не дать более радикальное определение) — ведь парень знал о симпатии к Герцогине Генки Волченкова (то бишь Аристократа) и догадывался, что она, эта симпатия, взаимна.

Герцогиня не стала вырываться, она как-то удивлённо подняла брови, превращённые рейсфедером в тонкие дуги, пристально посмотрела в раскосые, пылающие страстью глаза парня, и его железные объятья почему-то в ту же секунду ослабли. Девушка толкнула хама в грудь и резко, без замаха, влепила ему ступней в пах. При этом узел на полотенце развязался, и оно — ах!.. упало на пол. Герцогиня не стала изображать конфуза, спокойно подняла полотенце, перекинула через плечо, и, демонстративно виляя красивой попкой, проследовала мимо поверженного Скифа. Но тому уже было не до Ларкиных прелестей — он напрочь утратил весь пыл в связи с темнотой в глазах и острой болью в мошонке.

— Сука! — прохрипел он, вторично утратив контроль над поведением. — Все яйца всмятку…

…Это было не так давно, всего каких-то семь лет, но по меркам их нескучной, насыщенной событиями и риском жизни — давно. Тогда им всем было по двадцать пять, и учились они на первом курсе спецшколы. Все, кроме Зинки; он уже был «стариком» и заканчивал обучение.

Пришли в агентство по-разному.

Генка последовал по стопам отца. Но вначале он был спортсменом, причём занимался одновременно четырьмя видами спорта — дзюдо, боксом, бодибилдингом и плаваньем. Генка не искал себя в спорте и не стремился к высшим наградам, он занимался им лишь потому, что ему это нравилось. Кроме того, его недюжинная сила, возрастающая из года в год и из месяца в месяц по ходу формирования молодого организма, требовала какого-то приложения. И он нагружал себя, как мог, перемещаясь из одного спортзала в другой, потом в бассейн, и снова — в спортзал. Но занятия спортом не стали его единственным увлечением. Генка увлекся юриспруденцией и уголовным правом. Достигнув определенных успехов в спорте, Генка с отличием закончил юридический факультет университета и три года отработал в органах внутренних дел следователем.

Сашка Данцов — Дантист — бывший морпех, пришёл в спецшколу ФАЭТ с пятого курса медицинской академии по какому-то специальному предложению. О пролетевшей мимо специальности врача он особо не сожалел — к человеческим страданиям и к людям вообще Сашка относился с пониманием и участием, но достаточно ровно, без фанатизма, посвящать всю жизнь служению на благо физического здоровья граждан он считал слишком большой жертвой. А острый ум молодого человека был предназначен для чего-то другого, нежели заучивание симптомов человеческих болезней и способов их лечения. Его увлечения были разносторонними и неожиданными. Кроме джиу-джитсу и стендовой стрельбы, Сашка увлекался компьютерным программированием, стритрейсингом, научной фантастикой, немецкой философией и… женщинами. Но последнее не являлось маниакальной его особенностью, а получалось само собой — Сашка не был бабником, женщины сами липли к нему. А он только выбирал, благо выбор был большой.

Путь Скифа — прямой и абсолютно логичный: детский дом, срочная служба в ВДВ (участие в боевых операциях), потом пять лет по контракту в армии, и, наконец, ФАЭТ. Скиф всегда был Скифом, начиная с детдома. Своих родителей он никогда не видал, он даже не знал своей национальности, но смуглый цвет кожи и раскосые глаза не оставляли сомнения в азиатском происхождении.

Герцогиня появилась в спецшколе неожиданно — в самый разгар учебного года. О том, что привело её сюда, они узнали намного позже, да и была ли правдой Ларкина версия, уверенности не вызывало. Ларка якобы являлась дочерью высокопоставленных чиновников, погибших в авиакатастрофе. В прежней («гражданской») жизни она была актрисой, закончила «Щуку» и служила в каком-то театре. Актрисой Ларка стала ещё в детстве, снявшись в главной (ну, почти в главной) роли у известного режиссера. Девочкой росла не глупой, но неуравновешенной и избалованной, а после потери родителей и вовсе пустилась, что называется, во все тяжкие. Загуляла, запила (благо имелось на что покупать нормальные алкогольные напитки), стала покуривать травку. В ФАЭТ Ларка попала благодаря родному дядьке, тот имел какое-то отношение к агентству. Как-то раз, едва не сбившись с ног, он разыскал племянницу в каком-то притоне, и, надавав по мордасам, за ручку привёл в спецшколу. Так что Герцогиня стала шпионкой по блату.

— Ну, что, господа, приступим к обсуждению темы… — Зинка удобно расположился в кресле, придвинул большую глиняную пепельницу, распаковал только что купленную пачку «Мальборо». Герцогиня налила ему маленькую чашечку кофе. Зинка кивнул в знак благодарности.

— Собственно говоря, — продолжил он, сделав маленький глоток ароматного напитка, — Герцогиня и Аристократ многое уже знают. Многое, но не всё. Подготовительную часть работы Герцогиня выполнила втёмную. Не будем подвергать критике методы нашей работы. Они оправданы. Даже я, находясь в теме более двух лет, не уверен, что знаю все нюансы дела… Что касается Аристократа, то он только побывал на месте предстоящей операции… но успел обожраться фиников. Кстати, Аристократ, почему финики? Ну, ананасы, бананы, но финики-то там откуда?

— Финики есть везде, — угрюмо возразил Генка. — Зайди в гастроном — их там, как грязи.

— А свинья везде грязь найдет, — констатировал Зинка.

— Да с твоих ананасов ещё больше крепит!

— Итак, — сказал Зинка, обращаясь к Дантисту и Скифу, — работать будем в юго-восточной Азии, на одном из островов Тихого Океана.

— Стало быть, на родине, — скорее самому себе сказал доселе молчавший Скиф, предполагая присвоенное ему легендой сингапурское гражданство.

— Твоя родина — северная Якутия, — подмигнув другу, заметил Дантист.

— Ты знал! — хмуро взглянул на шутника Скиф и повернулся к Зинке: — Кого будем свергать, кого на престол ставить?

Зиновий улыбнулся, отметив, что Скифу, по-видимому, надоело гнать картину.

— На этот раз никаких силовых акций, — покачал он головой. — Чистая разведка: внедрение, сбор информации, передача в центр. Всё, дальше — дело политиков.

— А что за остров? Конкретно, — спросил Скиф.

— Маленький островок вулканического происхождения, — ответил Зинка. — Входит в состав Илийского архипелага, но Илии не принадлежит. Это — частное владение.

— Мы первые? — снова спросил Скиф.

— Нет. Группа, отправленная туда год назад, прекратила своё существование сразу после первого сеанса передачи информации. Вначале мы даже решили, что это деза, но данные, переданные предшественниками, были подтверждены другим источником. Одно из двух: либо наши прокололись на чём-то — что маловероятно: ребята были очень опытные, либо у нас — крот.

— И поэтому оживили покойников, — фраза, произнесённая Скифом, вопросительного оттенка не имела.

— Да. Наши друзья, — Зинка указал на «сладкую парочку» (Аристократ сидел в кресле, Герцогиня — рядом, на подлокотнике), — тоже в своё время были выведены из штата Конторы в связи с «гибелью», так же, как я, и как вы с Дантистом. О том, что мы все… как бы не совсем мертвы, кроме Чудака знает только два человека на самом верху, поэтому операция проходит по ведомству Василия Васильевича Васильева, и гриф секретности — четыре нуля.

Скиф с Дантистом значительно переглянулись.

— Ну и что же это за дерьмо, в которое мы вляпались? — хмыкнул Дантист.

— Кое-кто занимается кое-какой бякой, а точнее, тем, чем заниматься запрещено всемирным соглашением учёных и трактуется Ватиканом, как дело, неугодное господу Богу: пытается создать сверхчеловека — ни много, ни мало, — ответил Зиновий. — Разработки ведутся на основе клонирования человеческого материала с программированием сверхспособностей будущего существа на стадии эмбриона.

— Тьфу ты! — Дантист, сильно удивившись, пожал плечами. — Всего-то?.. А кто этим сейчас не занимается? В наших секретных лабораториях тоже, небось, гомункулусов штампуют, только шум стоит.

— Может быть, штампуют, а может, и нет, — строго взглянул на него Зинка. — Мы сейчас демагогией заниматься не будем, спецагент Дантист. Нам поставлена задача: пресечь действия супостата, и мы должны её выполнить.

Дантист хмыкнул и снова пожал плечами, но язык прикусил.

— И кто этот проект финансирует? — спросил Скиф, чтобы разрядить обстановку. — США? Триада? Инопланетяне?..

— Я бы их даже инопланетянами постеснялся назвать, — вздохнул Зинка. — Установлено стопроцентно — это наши, точнее, бывшие наши граждане.

— Даже так? — удивился Скиф.

— Это к вопросу о наших секретных лабораториях, — вставил Дантист.

— Бывшие наши граждане, — со значением повторил Зинка.

Он встал и подошёл к компьютеру, стоявшему в углу гостиной, рядом с креслом Скифа. Плоский экран монитора вспыхнул почти мгновенно, едва Зинка нажал кнопку запуска. Он поставил диск, вынув из внутреннего кармана пиджака, и на экране появилось лицо, хорошо известное всем присутствующим. Казалось, оно в реале было шире экрана — так стремилось заполнить всё свободное пространство.

— Номер первый, — объявил Зинка. — Савенков Никита Перунович. Последние три года проживает в США. Небезызвестный вам всем олигарх. Нефть, алмазы, вторсырьё. Состояние, выведенное из России через оффшоры, наши эксперты оценивают в сто четырнадцать миллиардов американских долларов. С подробным описанием его бытия «здесь» и «там» ознакомитесь позже, если заинтересуетесь… Номер второй. — На экране появилось незнакомое лицо; мужчина вальяжного вида с проседью в безупречной причёске носил очки с дымчатыми стёклами и бородку эспаньолку. — Зильберштейн Игорь Шлемович. Проживает в Израиле, но часть года, обычно зимой, в швейцарских Альпах, вблизи Давоса. Тоже небедный господин — бывший чиновник из системы Росвооружения. Состояние, по сравнению с состоянием Савенкова, немного скромнее, всего-навсего около двадцати трех миллиардов евро. И, наконец, номер третий — Марьянов Николай Николаевич. — На экране появилась одутловатая физиономия с хитрыми прищуренными глазами, принадлежащая одному из бывших премьеров. — Этот… господин в представлении также не нуждается. Размер состояния точно неизвестен, но кое-кто из финансовых аналитиков полагает, что цифра колеблется от ста до ста десяти миллиардов евро. Проживает, в основном, в туманном Альбионе. Вся троица — государственные преступники по законам России. Требование на их выдачу и депортацию неоднократно заявлялось нашим правительством, но, как понимаете, безрезультатно. Все эти лица являются гражданами Джамалтара, а с этим государством, после второго басмангалеевского путча, у нас нет дипломатических отношений.

Нависло тягостное молчание. Все, находящиеся в комнате, очень хорошо представляли себе, что такое Джамалтар.

Дантист поскрёб щетинистую щеку и почему-то подумал, что бороду придётся сбрить. А Скиф вспомнил изъеденное оспинами и исполосованное морщинами и шрамами бусое, как выгоревший на солнце кирзовый сапог, лицо Басмангалея, и во рту у него сразу появилось много слюны. Захотелось сплюнуть. Он уже хотел было встать и прогуляться до санузла, но тут Зинка нарушил молчание.

— Басмангалей оказался незаурядным политиком и хорошим коммерсантом, — сказал он. — Неплохая сделка, я считаю. Предоставил гражданство трём преступникам, тем самым организовав им неприкосновенность, а они, в качестве расчёта за услугу, создают ему на свои средства спецвойска из клонированных боевиков. В случае успеха, он — обладатель первой в мире армии нового типа. И эта армия, я думаю, долго бездействовать не будет. В случае неудачи Басмангалей ничего не теряет.

— А что по этому поводу думает самое демократическое государство, да и вообще, мировая общественность? — мягко спросил Дантист.

— Они не в курсе, — усмехнулся Зинка. — Вернее, делают вид, что ничего не знают. Проблемы вроде как не существует. Все попытки наших дипломатов поднять эту тему разбиваются о стену тупого молчания и абсолютного нежелания вступать в диалог. Президенты тоже друг с другом никак договориться не могут… Короче, нужен скандал, чтобы что-нибудь стронусь с мёртвой точки. А потому наша цель — собрать факты, чтобы этот скандал учинить… Итак: работаем по их базе в юго-восточной Азии; связь «Басмангалей — Штольц — наша троица» отрабатывают в Джамалтаре, в Штатах и в Европе другие группы…

— Штольц? — переспросил Скиф. — А это что ещё за птица?

— Прошу прощения, забежал вперёд… — Зинка поменял диск в компьютере. Теперь на экране появилось незнакомое лицо — бледное, едва ли не зеленоватое, болезненно худощавое. Ввалившиеся щёки с двумя глубокими вертикальными морщинами, начинающимися от сухих крыльев тонкого хищного носа. Высокий лоб. Жидковатые, наполовину седые волосы зачесаны назад. Тонкая, как бритвенный порез, линия рта — губ практически не заметно, такие они бескровные и тонкие. Хрящеватые остроконечные уши плотно прижаты к черепу. Тёмные глаза — на фотографии не разобрать, какого цвета — внимательно, но несколько раздражённо смотрят прямо в объектив камеры. Человек сидит за рулём автомобиля. Кисти рук с длинными пальцами (их длине мог бы позавидовать даже Дантист) покоятся на руле, но создаётся впечатление, что в любую секунду они могут сорваться с руля и улететь в окно, словно птицы.

«Явно в пробке торчит, бедолага, — подумал Дантист, и, как недоучившийся студент-медик, предположил общо: — Болеет, наверное, серьёзно»

— Ну и рожа! — поделился впечатлениями Скиф. — Аж зелёный весь. Прямо змёй подколодный, да и только.

Зинка посмотрел на него удивлённо, покачал головой:

— Зришь в корень, спецагент Скиф! Предварительное название операции — «Змий». Правда не «Змей», но почти угадал… Прошу любить и жаловать, впрочем, и то и другое не обязательно, просто знакомьтесь: Иоганн Штольц — шеф проекта и доверенное лицо Басмангалея. Профессор медицины. В конце прошлого века преподавал генетику и прикладную генную инженерию в Йельском университете. В университетской лаборатории проводил научные изыскания в области генома человека. Издал четыре серьёзных монографии по этой теме. В профессорской среде отличался радикальными взглядами и суждениями в вопросе правомерности опытов по клонированию млекопитающих. Консультировал несколько успешно развивающихся сельскохозяйственных фирм, специализирующихся на животноводстве, по вопросам генной инженерии. А потом разразился скандал. Небезызвестная вам медицинская корпорация — (об этом скандале много писали), — где, как оказалось, Штольц тоже числился консультантом, была уличена в опытах по клонированию человека. Скандал, как водится, закончился ничем, и все события были отнесены в разряд мистификаций. Именно тогда Штольц попал в поле зрения конторы. Затем неожиданно, в самый разгар танийской войны, появился в южной Африке. Организовал в Тании военный госпиталь, но вместо врачевания стал разводить какую-то бактериологическую дрянь. В результате экспериментов десятки тысяч аборигенов стали калеками, более пяти тысяч погибли. Количество пострадавших от рук доктора Штольца было сопоставимо с количеством погибших на фронтах. Всё тогда списали на всплеск лихорадки невыясненной этиологии, возникшей в результате применения обеими сторонами оружия массового поражения. Там, в Тании, Штольц и познакомился с Басмангалеем, который в те времена может, уже мечтал, но ещё не был диктатором. Он недавно получил военное образование, и, в качестве стажировки воевал везде, где придётся. Из Тании Штольц перекочевал…

— В Джамалтар! — не утерпев, высказал предположение Аристократ.

Зинка посмотрел на него осуждающе.

— Ты почти угадал, — сказал он. — В Джамалтаре Штольц тоже побывал, но, несколько позже. Из Тании Штольц перекочевал на Илийские острова.

— Хрен редьки не слаще, — изрёк Скиф.

— Ничуть не слаще, — согласился Зинка. — В Джамалтаре правит диктатор и самодур генерал Басмангалей, в Илии — диктатор и каннибал принц Гуарам. Джамалтар — закрытое мусульманское государство, Илия — закрытое языческое. Басмангалей и Гуарам — два сапога пара. Илия — единственное государство, которое признало режим Басмангалея законным. В Илии Штольц пробыл два с половиной года. По непроверенным данным, занимался там клонированием и достиг определённых результатов.

После первого басмангалеевского путча Штольц объявился в Джамалтаре. Крутился возле Басмангалея, был у него кем-то вроде эксперта по вопросам оружия массового поражения. Кроме того, Штольц выполнял в Джамалтаре ещё одну миссию. Он был эмиссаром принца Гуарама, и главной целью являлось объединение двух государств в их войне против всего мира. Видимо, тогда Басмангалею и было предложено принять участие в программе создания сверхчеловека.

— База Штольца, наверняка есть и в Джамалтаре, — высказал предположение Скиф. — Кто-то из наших там работает?

— Такой базы в Джамалтаре нет, — ответил Зинка. — Наш резидент сообщает, что Штольц довольно часто гостит у диктатора, но базы там точно нет, во всяком случае — на данный момент. Наши ребята всё в Джамалтаре перерыли.

— Что-то мне не верится, — заупрямился Скиф. — Может, плохо искали?

— А где там искать? Весь Джамалтар с севера на юг можно проехать за один день, да с запада на восток, — Зинка нарисовал в воздухе крест, — за полтора. Кроме этого прикинь количество наших информаторов среди местного населения…

Скиф пожал плечами: сомнения в том, что Басмангалей не решился организовать конвейер по изготовлению новых сверхотважных, остались.

— Трудно будет привязать диктатора ко всей этой истории с клонированием, — сказал он, поразмыслив.

— Я повторюсь: связи Басмангалея с троицей и со Штольцем отрабатываются.

— Всё это косвенные улики, — проворчал бывший следак Аристократ.

— Даже из косвенных улик можно заварить крутую кашу. У наших политиков руки давно чешутся, — сказал Зинка, и, заметив, что Дантист порывается сказать что-то (скорей всего, по поводу политиков), резко сменил тему. — Итак, продолжим.

Зинка щёлкнул «Enter», и появились другие фотографии Штольца. На одной из фотографий Штольц шёл по мощёной, явно немецкой, улочке, под ручку… с Герцогиней. За их спиной возвышалась остроконечная крыша лютеранской кирхи.

Дантист посмотрел на Аристократа. Тот невозмутимо глядел на монитор.

Когда-то давно, ещё на заре их шпионской деятельности, Сашка Донцов спрашивал у Генки Волченкова, как тот относится к некоторым заданиям Ларки, которые напрямую предполагали интимную связь с объектом. Генка пожал плечами и спокойно ответил: «У каждого своя работа. — И добавил: — и жизнь у каждого своя». Это прозвучало очень убедительно и очень как-то по-философски. «Молодец!», — подумал тогда Сашка.

«Какие же мы всё-таки уроды!» — подумал сейчас Дантист.

— Герцогиню подвели к Штольцу прошлой осенью в Берлине. Очень аккуратно и профессионально. Это наш первый серьёзный успех. Герцогиня на большом доверии у Штольца. Теперь её имя Лора Вибе, работает на Штольца и занимается, вы не поверите, подбором кадров. Первым она «завербовала» Аристократа, ныне Зигфрида Вульфа, менеджера коммерческой фирмы из Гамбурга. У Штольца будет «работать» по части снабжения продуктами, оборудованием и прочим необходимым для жизни и работы на острове. Проверка легенды прошла блестяще. Всё-таки Чудак — ас по созданию и обеспечению легенд.

— С Зигфридом всё понятно, — сказал Скиф, покосившись на Аристократа. — А мы с Дантистом кто? Я имею в виду, в качестве кого на Змия вкалывать станем?

— Ты — инструктор по боевым искусствам. Будешь обучать клонированных боевиков откручивать головы обычным солдатам. А вот Дантисту выпала главная партия. — Зинка в упор посмотрел на Дантиста. — Будешь ассистентом у Штольца.

— Я?!

— Ну, не я же. Если мне память не изменяет, ты среди нас один медик.

— Так я же недоучившийся.

— Доучишься. Нам не завтра в поход, у нас есть целых две недели времени, обучающие программы и совершенные методики. Пока вы отдыхали, наши спецы работали.

— И в чём я буду ему ассистировать?

— Будешь помогать Штольцу выращивать этих… бройлеров.

— Тогда мне нужно спецпрограмму по птицеводство освоить, — насмешливо возразил Дантист.

— Знания лишними не бывают, — кокетливо заметила Герцогиня.

— Так… Мы с Дантистом, стало быть, тоже пристроены, — констатировал Скиф. — Теперь остался ты, о Великий! Какую должность займёшь при штабе Штольца?

— Вакансий больше нет. На мне — общее руководство операцией, координация ваших действий и связь с Чудаком. Буду прохлаждаться на соседнем острове. — Зинка тяжко вздохнул. — Не радуйтесь, видеться будем часто. Остров, не имеющий названия, на котором вам предстоит работать, почти полностью лишён флоры и фауны. Там даже пресной воды, пригодной для питья, нет, всё надо завозить. Естественно я, в основном, буду контактировать с Аристократом, но он изредка будет выезжать на материк, и в его отсутствие кто-то из вас будет приезжать ко мне в гости. В смысле — за провиантом. Штат у Штольца небольшой.

— Кстати о штате! — случайно срифмовал Дантист. — Как-то непонятно… Они ведь не первый год делают чёрное дело. У них что, специалистов раньше не было?

— Были, но сплыли, причём в прямом, а не в переносном смысле. Несчастный случай.

— А не наши ли коллеги его организовали? — хохотнув, спросил Скиф.

— Нет. Там расстаралась природа. Цунами. Такую волну наши ребята не смогли бы поднять при всём желании.

— Так там ещё и опасно?! — притворно испугался Дантист.

— На самом острове не опасно, — Зинка не принял шутку Дантиста. — Остров скалистый и довольно высоко сидит над уровнем океана. Погибла группа из шести человек, которые в это время находились на другом острове.

— Из шести?.. А нас только четверо, если тебя не принимать в расчёт. Кто остальные?

— Обслуга. Рулевой катера и два матроса… — Зинка закурил ещё одну сигарету, откинулся на спинку кресла, и, прищурившись, посмотрел на свою группу. — Если вопросов больше нет, тогда за дело, господа шпионы. Вас ждут великие дела!