Студент на агентурной работе

Владимир Сухинин, 2017

Майор Глухов получил вторую жизнь в теле пятнадцатилетнего наследника барона Ирридара из закрытого магического мира. Завербованный метаморфом с позывным Демон в полевые агенты Управления административного дознания и оснащенный сверхсекретным экспериментальным симбиотом, юный барон быстро вжился в новую для себя среду. Стал студентом Академии магии. Обзавелся вассалами из своих же сокурсников и большим количеством врагов. И вроде бы все хорошо, но, работая полевым агентом, он оказался вовлечен в противостояние межгалактической мафии и спецслужб Объединенных Миров…

Глава 2

Где-то в подземельях

Так, непрестанно двигаясь, я добрался до городских ворот, спокойно миновал стражу и двинулся к ремесленному кварталу. Как и ожидал, массивная бронзовая решетка лежала там же, где я ее бросил. У стены двухэтажного дома зиял зев городской канализации. А как мне еще попасть к хранителям заветов спящего Рахамана? Только проторенным путем.

Нырять, как в прошлый раз, я не стал. Активировал свой пояс и медленно стал спускаться вниз. Потом создал «воздушный кулак» за своей спиной и полетел над темными водами городской канализации.

Так путешествовать было не в пример удобнее, чем плыть, да и как оказалось, быстрее. Вот она, площадка с дверью, ее я увидел издалека.

Мой спокойный полет прервал шум хлопающих крыльев за спиной. Сканер показал движение двух точек, обозначенных красным маркером. Они со скоростью истребителя приближались ко мне, пикируя сверху.

Меня выбросило в боевой режим. Развернувшись, я увидел две оскаленные женские головы, во рту которых отчетливо просматривались длинные клыки. Головы были посажены на тела, прикрытые сложенными крыльями. И эти саблезубые дамы с крыльями неслись ко мне. Но в данный момент они почти застыли, и я смог хорошо рассмотреть внезапно возникшую опасность.

— Шиза, это что за кошмар канализации? Чем нужно питаться, чтобы так обезобразиться?

— Это химеры. Гарпии из нижних миров. Осторожно, их когти не уступают по твердости стали, а челюсти способны перегрызать кости. Кроме того, они не одни, с ними должен быть погонщик.

Я ушел вверх и вышел из ускорения. Мимо, не успев притормозить, пролетели две химеры. Они яростно завизжали, распрямили крылья и, сделав разворот, развернулись ко мне. Теперь я видел их тела, покрытые густой шерстью, которые заканчивались лапами с когтями, как у орла, только гораздо больше. Они несколько раз взмахнули крыльями и устремились ко мне.

Я применил оцепенение и ушел с линии атаки. Пролетев по инерции пару лаг, химеры закружились и стали падать. Им вслед я отправил очередь из ледяных игл, затем стал спускаться сам.

Твари, упав в воду, погрузились на дно, и больше я их не видел, зато сканер показал две красные отметки, и они прятались за дверью в подземелье.

Осторожно опустившись на площадку перед дверью, я вошел в ускоренный режим и открыл дверь — никого. Я двинулся дальше и обнаружил двух демонов, худых и сгорбленных, которые продолжали свой путь в сторону големов.

Как-то многовато в Азанаре развелось существ из нижнего мира, подумал я. Они что-то замышляют и что-то ищут. Но вот что? Надо допросить погонщиков.

— Осторожно, они все ментальные маги, — предупредила мой ангел-хранитель.

Я вышел из ускорения и стал наблюдать, как будут развиваться события.

К погонщикам я не приближался. Интересно, как покажут себя боевые машины.

И они себя показали. Тяжело топая, приблизились метров на десять к замершим в растерянности демонам и произвели выстрел боевыми лазерами. Прямо из глаз. Четыре луча ослепительно вспыхнули и пронзили демонов.

Вот это да! Я почесал затылок. Учитель совместил магию и технологию. О том, что это были не совсем магические лучи, мне сообщила Шиза. Рахаман в качестве источника излучения использовал огненный шар, причем первого уровня. Он умудрился поместить амулет в мини-лазерную установку, которую спрятал в каменных болванах.

Дальше все прошло, как и в первый раз. Шиза обесточила големов, а я, не задерживаясь в некрополе, прошел в усыпальный зал Великого учителя.

Вошел и осмотрелся. Раньше я как-то не обратил внимания на то, что по колоннам расплодилась плесень, которая флюоресцировала от пламени редких светильников, дополнительно освещая пространство.

Я искал взглядом смотрителей усыпальницы, в прошлый раз столкнулся с ними прямо у входа.

Долго их ждать не пришлось, из глубины зала вышла знакомая четверка и приблизилась ко мне.

— Привет, Ко Буру, — еще издали помахал я рукой и стал ожидать их с самой доброжелательной улыбкой, какую только мог изобразить.

— Ты? — это был первый вопрос.

— Ты? — это был второй вопрос.

Ко Буру вытянул руку, указывая на меня, и сам горестно ответил на два заданных вопроса:

— Это опять ты!

По всему было видно, что он несказанно удивлен.

— Да, дружище, это я! — выражая большую радость на лице, ответил я.

— Ты опять забрал диски у големов? — почти со стоном спросил Ко. — Мы в прошлый раз еле ноги унесли от них. И теперь ты опять стоишь тут и радуешься? Ну зачем ты пришел, проверяющий? — Малыш чуть не плакал.

— Так, стоп, Ко Буру, отставить слезы. У големов я ничего не забирал, они так и ходят: туда-сюда, туда-сюда. Я пришел торговать, как договаривались. Забыл, что ли, как старейшина наказал с тобой обсуждать вопрос торговли? — остановил я гоблина, который был близок к истерике.

— У тебя есть товар? — Большие глаза повелителя подземелий полезли на лоб.

— Есть, Ко! Только его как-то нужно доставить сюда, в подземелье.

— Не проблема, показывай направление, — гоблин радостно потер руки, а глазки его засверкали в отраженном свете колонн.

— Так это… — Я растерялся. — У реки за городом, на севере, примерно там, — показал рукой направление.

— Пошли. — Малорослик сразу сделался предельно собранным и деятельным. Он шел, четко выдерживая направление, и перед нами простирался ровный тоннель, ведущий… куда-то. Но Ко ничтоже сумняшеся уверенно, как по компасу, прокладывал путь.

Вирона ушла из лагеря, переоделась в броню и стала осматривать территорию, как учили на занятиях по ведению полевой разведки, но одно дело симуляторы и тренажеры, другое — реальная обстановка. Она определила для себя секторы контроля прилегающей к лагерю местности и выбрала позицию для наблюдения. Но стоять было скучно, и она решила заняться патрулированием. Бронекостюм обладал функцией микроклимата, и ей было очень комфортно.

Попав в этот мир, она обнаружила в себе одну слабость: есть ягоды, которые росли здесь в избытке. Даже пасти свиней она ходила, чтобы полакомиться ими. На станции они питались рационами. Синтетическая пища с синтетическим вкусом. Хотя у рациона была существенная особенность: он не приедался. Зато у здешних ягод был изумительный запах и натуральный вкус! Рона не могла отказать себе в маленькой радости и, увидев на берегу реки заросли малинника, принялась есть сочные ароматные красные ягоды, пригоршнями засовывая их себе в рот.

Короткая тропа — это короткая тропа! Уже второй раз я был поражен возможностями кочевников. Очень скоро впереди показался свет, и мы вышли недалеко от овражка, где был спрятан обоз. Прямо перед нами, нагнувшись, стояла Вирона, выставив на обозрение великолепный зад, обтянутый комбинезоном, и собирала ягоды. Нет, она их не собирала, она, забыв обо всем на свете, их жрала. Мне оставалось только вздохнуть: и это наша охрана и ближняя разведка! Нас она не замечала и продолжала засовывать в рот пригоршни сочных ягод. Ни моросящий дождь, ни пронизывающий ветер ей не были помехой.

— Вот мы и пришли, — громко сказал я, чтобы девушка нас услышала.

Она и услышала. Дико завизжав, Вирона бросилась бежать, споткнулась, упала и заверещала:

— Не подходите, убью!

— Рона, хватит орать, — не выдержал я. — Это я, Ирридар.

Девушка обратила на меня взгляд, глаза ее приняли осмысленное выражение, а измазанная соком мордашка сначала улыбнулась, потом приняла гневное выражение.

— Ирридар, ты что, совсем дурак? Разве можно так пугать? Я могла заикой остаться на всю жизнь. И я чуть не описалась, — уже тише добавила она.

— Вирона, девочка, разве я не давал тебе задачу — сторожить и вести разведку? — Я зло прищурился. — А если бы вместо меня сюда явился отряд бандитов? Чем бы ты его встретила? Своей шикарной попкой? Может, я чего-то не знаю и теперь это самое грозное оружие во вселенной?

Девушка встала, отряхнулась и подошла к нашей группе.

— Ну прости, Дарик, я понимаю, виновата, но тут такие вкусные ягоды, я не удержалась. Попробуй сам. — Она протянула мне пригоршню.

В этом мире действительно было огромное разнообразие ягод, красивых, вкусных и полезных. Но она-то всего этого не знала.

Да, подумал я, тяжелый случай, будем лечить.

— Они потому такие вкусные, — посмотрев на ягоды, сказал я, — что в них личинки мухи це-це. Животное или человек соблазняется их запахом, ест и поглощает вместе с ягодами личинки. Личинки растут и поедают его внутренности. Через трик животное погибает, а через два от него не остается и следа. Зато появляются большие мухи.

Малорослики, которые тоже решили полакомиться ягодами, услышав мою лекцию, стремглав бросились обратно.

Рона замерла, вытаращив на меня свои черные глазищи. К моему удовлетворению, в них плескался ужас. Я не садист, но что-то надо было предпринимать, как-то заставить эту девушку думать самостоятельно.

— Дар, что теперь делать? — спросила он помертвевшим голосом. — Я не хочу быть кормом для мух.

Было забавно смотреть на ее перекосившееся, перемазанное красным соком личико.

— Нужно противоядие, — подумав, ответил я. — Может, у меня есть? — Я залез в сумку, покопался и вытащил конфетку. — Вот, нашел, бери.

Рона выхватила конфетку и сунула в рот.

— А как употрефлять протифояфие? — спросила она с оттопыренной щекой.

— Соси. — Я махнул на нее рукой: эта поверит чему угодно.

— Мы тоже такие конфеты ели, — сказал Ко Буру, подняв фантик и внимательно его рассматривая. — Разве это противоядие? — Он удивленно глядел на меня.

— Нет, это просто конфетка.

— Тогда почему ты дал ее этой глупой самке? — Он посмотрел на несчастную девушку.

— Потому что ягоды не заражены личинками, — ответил я.

Рона надолго зависла, слушая наш разговор и прилагая силы ссосать конфету всю до конца. Но глаза ее начали непомерно открываться.

— Так ягоды неядовиты? — спросила она, и ее глаза сузились.

Такой настрой девушки мне нравился больше: значит, я на верном пути.

— Нет, — ответил я, — думаю, что не ядовитые.

Она выплюнула конфету. Я посмотрел на нее и продолжил:

— Но я могу ошибаться, уж очень они похожи на зараженные.

Рона упала на колени и стала в траве искать потерянную конфету. За этим с интересом наблюдали малорослики и я. Тяжело ей будет, вздохнул мысленно я. И мне тоже.

— Так это и есть твой товар? — показал он на ползающую девушку.

Я посмотрел на Рону, отряхивающую от мусора конфетку, вспомнил попку, которую она нам показала, и спросил:

— А чем плоха?

— Да ты сам посмотри на нее, проверяющий. Дылда, ноги длинные и тонкие. Облезла — волосы только на голове остались. Сразу видно, больная. Впридачу еще и глупая — жрет что попало. Нет, проверяющий, мы ее брать не будем. Показывай, что еще есть.

— Жаль. — Я сделал вид, что расстроился.

Рона совершала сразу три дела: вращала глазами, гоняла конфетку из-за одной щеки за другую и обдумывала оскорбление. Все это она делала, стоя на коленях. Ну чисто кающаяся грешница. Давай, Рона, включай мозги, мысленно приободрил я девушку.

— Слушай, ты, недоразвитый длиннонос, — прервала она минуту молчания. — Это я дылда? Это я облезлая? Это я глупая? — Так же стоя на коленях, Рона уперла руки в бока и яростно смотрела на смиртов.

— Послушай, Рона, — обратился я к ней, — по сравнению с этими парнями ты очень высокая. Разве не так? Кроме того, я сам видел, что волосы у тебя растут только на голове.

Услышав мои слова, Рона вспомнила, что я видел ее полностью обнаженной, и ее лицо стало пунцовым.

— И разве это не глупость — есть все подряд, что вкусно пахнет? И последнее: не обижай ребят, они мои торговые партнеры. Так что хватит изображать кающуюся грешницу, поднимайся и пошли в лагерь.

Я больно бил по ее самолюбию и надеялся, что не наживу врага, который подложит мне в отместку яду в тарелку.

Мы пошли, а девушка обдумывала мои слова.

— Я знаю, почему ты меня напугал, — раздался неуверенный голос Роны за моей спиной. — Чтобы я была осторожной и осмотрительной.

Ну надо же, какие верные аналитические выкладки! Я только вздохнул. Ее куратор хорошо изучил девушку и знал, чем закончится ее практика.

Обнаружив обоз, вся четверка смиртов радостно загомонила.

— Вот это другое дело, — обходя возы и ощупывая товар, удовлетворенно сказал Ко и бросил взгляд на молчаливо стоящую девушку.

Рона только передернула плечами, поняв из приценивающегося взгляда гоблина, что как товар она в ценности уступает пиву.

— Что делать, Рона, у смиртов совсем другие эталоны красоты, и кроме того, стоит иногда задумываться. — Я продолжал бить по ее самолюбию, но она только шумно задышала полной грудью и обожгла меня злым взглядом.

Смотреть наш обоз собралось, наверное, все население поселка. Ко Буру, доведя нас до площади, развернулся и сказал:

— Я тебя довел, дальше с дедом разговаривай, — и ушел.

Вскоре нас почтил своим вниманием старейшина. Он величаво подошел, взором императора окинул телеги и только тогда соизволил поздороваться:

— Приветствую тебя, хуман Брик ту Бок.

Видя мое недоумение, он с усмешкой перевел:

— На нашем языке это значит — Умерший там и Воскресший тут, так ты, по-моему, назвал себя при первой встрече.

Краем глаза я видел, как навострили уши мои товарищи, прежде с любопытством оглядывающиеся по сторонам. С наибольшим интересом на меня в упор смотрела Вирона. Даже боюсь представить, что она могла себе надумать!

— И тебе здравствовать, старейшина. Вот, как и договаривались, я пришел торговать.

Старейшина развернулся в сторону соотечественников и махнул рукой:

— Разбирайте.

Так же величаво, как и пришел, развернулся и пошел прочь. Смирты как мошкара облепили обоз, и вскоре перед нами стояли только пустые телеги, даже без лошадей. Товар исчез. Исчез и старейшина, а я стоял, глупо хлопал глазами, без товара и денег.

Твою дивизию! Я запоздало сообразил, меня только что кинули!

Королевство Вангор. Город Азанар. Академия магии

Мессир архимаг читал депешу из столицы. По мере того как он знакомился с текстом, брови его поднимались вверх, а борода, которой он так гордился, начинала раздраженно топорщиться. Как всегда, против него интригуют. Эта нескончаемая борьба за милость монарха ему порядком надоела, но он был заложником устоявшихся правил при дворе и относился к этому философски: «Не нами придумано, не нам отменять».

— Луцис, вызови ко мне мессира Гронда, пусть поторопится, — «старый стручок», добавил он про себя.

Гронд был другом его детства, по жизни шел рядом, оставаясь верным товарищем и умным советником. Под личиной глуповатого старичка скрывался матерый волчище, а его изворотливому уму завидовал он сам, архимаг.

Ректор вытащил из шкафа бутылку и поставил ее на стол.

Гронд появился быстро, прямо из воздуха, и, увидев приготовленную вожделенную бутылку «Лозы», понял, что разговор предстоит долгий. Он уселся в удобное кресло и стал смотреть, как его друг хмуро разливает вино по бокалам. Гронд не торопился начинать беседу, предоставляя мессиру ректору начать ее первым.

— Депеша пришла от его величества, — прервал молчание архимаг. — Меня вызывают в столицу для дачи объяснений по фактам применения боевых химер против дворян Азанара. Вот, почитай, — передал он свиток Гронду.

Сделав глоток из бокала, тот принялся изучать послание короля. Как всегда, недоброжелатели воспользовались сложившимися обстоятельствами и не преминули попробовать потеснить Кронвальда. Извечная борьба за милость его величества.

— Шаро пожаловался, — прочитав пергамент, сделал вывод начальник тайной стражи академии. — Что узнал по своим связям? — спросил он, отдавая свернутый листок обратно.

— Граф Шаро пожаловался своему сюзерену, герцогу северных земель ризу Крензу^[1]. А тот при аудиенции сообщил королю, что у нас в академии тайно создают химер. И неясно, то ли мы не смогли удержать их и они вырвались на свободу, то ли мы специально использовали химер, чтобы свести счеты с семьей графа.

— А как они это увязали с графом? — удивился Гронд.

— Якобы я покровительствую нехейцу, который конфликтовал с сыном графа. Нехейцу, со слов графа, можно все: иметь вассалов, убивать горожан и избивать студентов. — Мессир выпил свой бокал вина и замолчал.

«Видать, тут без наместника не обошлось, — подумал Гронд, — не нравится ему делить власть с Кроном».

— В каком настроении его величество? — поинтересовался «безопасник».

— Его величество сильно скучает, и ему предоставили возможность поразвлечься за мой счет. — Маг был недоволен.

Нет, он не боялся, что его накажут или лишат поста. Но на какое-то время мессир Кронвальд будет не в фаворе, вот это архимага беспокоило больше всего, его влияние при дворе могло ослабнуть.

Понимал это и хитроумный Гронд.

— Значит, так, — задумчиво произнес он. — Мы дадим повод королю развлечься за счет других. Сами выведем себя из-под удара.

— У тебя есть толковое предложение? — Ректор смотрел на друга с надеждой.

— Есть, — ответил старик, — но оно вряд ли понравится нашему нехейцу.

Дворец вангорского государя утопал в садах, в роскоши и в многочисленных пороках. Тщеславные короли Вангора во все времена стремились брать пример с лигирийских императоров как с самых богатых и влиятельных монархов континента. Как и везде, при дворе его величества нескончаемым потоком велись интриги за влияние и доходные должности. Всю эту подковерную суету мессир Кронвальд знал очень хорошо и не понаслышке. Одетый в роскошную мантию, украшенную сотнями бриллиантов и самоцветных камней, ректор производил сильное впечатление. Он не обращал внимания на придворных, которые ему кланялись, поднимаясь по широкой лестнице в зал приемов, где обычно проходила аудиенция, если его величество, девятый по счету, был кем-то недоволен и выносил свое недовольство на обозрение подданных.

— Мессир Кронвальд, ректор филиала магической академии города Азанара, — прозвучал красивый громкий голос, и двери в зал растворились перед архимагом.

Зал приемов был наполнен аристократами, которые почтительно стояли вдоль стен. На высоком постаменте в огромном кресле восседал монарх Вангора, взирая с высоты на подданных. На лице самодержца явно читалась скука.

Мессир Кронвальд, сохраняя полное достоинство, подошел к постаменту, поклонился сообразно своему статусу — не слишком низко, но и не слегка.

— Служу и подчиняюсь, ваше величество, — проговорил он ритуальную фразу.

Он так и стоял, согнувшись в поклоне, ожидая слов монарха, только после них предписывалось выпрямиться. И если король был кем-то недоволен, он мог заставить подданного простоять так долго.

Меехир IX выдержал паузу, чтобы дать почувствовать ректору свое недовольство им, и произнес:

— Рад вас видеть, мессир Кронвальд. В последнее время вы не радуете нас своим присутствием.

Ректор выпрямился и кротко ответил:

— Счастлив вас видеть в здравии, ваше величество.

Он оценил паузу, когда на виду у придворных и столичных дворян стоял, согнувшись перед королем, но не подал и виду, что почувствовал унижение. Взгляд его был подобострастен, а голос сочился медом.

— Весь в делах и заботах на службе вашего величества. — Мессир смиренно опустил глаза.

— Служба королевству — это важное занятие, — согласно кивнул государь. — Поведайте нам о своих успехах, — и с интересом стал наблюдать, как будет выкручиваться маг.

— Ваше величество, у нас подрастает сильное и решительное поколение молодых дворян. Приходится тратить много сил и времени, следя за тем, чтобы они не поубивали друг друга.

— В самом деле? — Король был несколько удивлен. — Что же они такого натворили?

— Молодые люди с попустительства родителей и в нарушение указов вашего величества принесли в академию боевые амулеты третьего уровня и применили их, — ответил ректор.

Он не собирался прикрывать тех, кто пытался его подставить перед королем. То, что он находился вдали от высокого престола, не делало его менее опасным противником. Искусство интриги мессир ректор впитывал с детства и умело расправлялся с врагами и одаривал союзников. Вот и сейчас он не защищался, а нападал.

— И только своевременное вмешательство тайной стражи, ваше величество, предотвратило гибель десяти студентов.

— Благородных? — король был удивлен.

— В том числе, ваше величество. А применил заклинание молодой Шаро с помощью амулета своего отца. — Мессир перевел взгляд на стоящего герцога и спросил: — Наверное, вам уже доложили, риз Крензу, об обстоятельствах нарушения вашими вассалами указов его величества?

Король почувствовал, что сейчас он сможет развлечься, его вассалы сцепились друг с другом, это ему нравилось всегда.

— Да, риз, сообщите нам о принятых мерах. Не исполнять указы короля — это преступление. — Король посмотрел на герцога.

Тот стоял пунцовый и смотрел на ректора, в глазах которого увидел искры торжества.

— Ваше величество, — поклонился Крензу, — я разобрался в этом досадном недоразумении. У студентов не было другого выхода, они хотели защитить себя. Академия в Азанаре стала местом бунтов черни, которая напала на благородное сословие.

В глазах герцога мелькнуло торжество — мол, как будешь выкручиваться теперь, ушлый маг?

— Неужели вы допустили бунт? — Король стал очень серьезным. Покушение на свою власть он считал наивысшим преступлением и шутить не собирался.

Его взгляд требовательно уставился на архимага в ожидании ответа.

Меехир IX не был глупцом, и Кронвальд это знал не понаслышке.

— Ваше величество, вы знаете, что в академии нет благородных и неблагородных студентов. Все, кого Провидение наделило магической силой, равны, попав в число студентов. Благодаря вашей неусыпной заботе Вангор знаменит своими магами, а они верные слуги вашего престола. Это был не бунт, ваше величество, а возмущение любящих вас подданных попранием ваших указов и традиций, благословленных божественной чередой ваших венценосных предков. Кроме того, у меня есть доказательства, ваше величество, — закончил длинную тираду архимаг.

— Ваши доказательства? — Король несколько успокоился.

Мессир Кронвальд достал амулет с фрагментами происшедших в академии событий. Перед Меехиром развернулась голограмма, на которой Шаро и его друзья избивали студентов, сам юный Шаро применил амулет огненных шаров, потом они пытались содрать одежду с девушек, на что последовали возмущенные крики студентов: «За короля!»

Его величество завороженно смотрел на проявление верноподданнических чувств своего народа и млел. Побледневший Крензу стоял ни жив ни мертв.

Но мессир решил преподать в его лице урок всем недоброжелателям и продолжил:

— Кроме того, на студентов, снежных эльфаров, было совершено нападение демонов, скравов. Но оно было отбито.

— Интересно, — завозился его величество, — расскажите подробнее.

Мессир Кронвальд не жалел красок, рассказывая, как бились, изнемогая, эльфары, как с криком «Слава королю» на демонов бросился студент хуман и стал грызть зубами жителя нижнего мира.

Меехир IX был в восторге:

— Надо же, одними зубами загрыз демона. И кто этот славный юноша?

— Сын нехейского барона, ваше величество, — ответил ректор.

— Ваш любимчик, значит? — Король смотрел на мага. — Который избивает сокурсников и убивает невинных горожан?

— Он не мой любимчик, ваше величество, и горожан он не убивал. Следствием установлено, что это сделал демон, пробравшийся в город. Студента оговорили и устроили на него охоту, к этому делу подключили даже бойцов лесного княжества. Не хотелось думать, ваше величество, что кто-то из дворян вступил в сговор с Великим лесом. А еще хуже — с демонами.

— У вас есть доказательства, мессир? — спросил опять нахмурившийся король. У него сегодня был день открытий.

Герцог Крензу стал белее мела, он понял, что Шаро его подставил под неудовольствие короля, а многоопытный ректор опять сорвался с крючка.

— Есть, ваше величество. Вот приказ о захвате и последующем уничтожении нехейца, подписанный главой тайной стражи Великого леса. — Маг достал свиток, держа его на открытых ладонях.

То, что он делал, ему не нравилось. Предав огласке этот документ, мессир обрекал на смерть юного нехейца. Но еще меньше ему хотелось попасть в опалу к королю.

Подошедший распорядитель забрал свиток и с поклоном передал самодержцу.

Король прочитал приказ и обрадовался.

— Благодарю вас, мессир, вы оказали нам неоценимую услугу. Нам будет чем ткнуть в нос зазнавшимся союзникам. Последний вопрос: для чего вы создаете химер?

— Ваше величество, знания о химерах безвозвратно утеряны. Мы не можем их создавать, потому что не знаем, как это сделать. — Архимаг развел руками, показывая свое огорчение.

— А как же нападения на семью Шаро, господин архимаг? — Король с усмешкой смотрел на мессира Кронвальда.

— Это надо спросить у самого графа — с кем у него вражда? Напали-то на его семью, тут я бессилен что-либо объяснить.

— А как выглядела химера, описать нам можете, мессир?

— Могу даже показать, ваше величество, — поклонился ректор академии.

— Конечно, показывайте, это очень интересно, — обрадовался король, поудобнее устраиваясь в кресле.

Он с большим интересом смотрел на полет старухи в ступе, внимательно слушал ее песни. Заставил показать голограмму еще три раза.

— Надо же как, молодой Шаро надругался над старушкой! Ну и вкусы у современной молодежи, — высказал свое мнение король после просмотра. Он был весел и доволен, давно его так не развлекали. — Благодарю вас, мессир. Наш дворец всегда открыт для вас, мы довольны вашей службой. — Эта фраза возвращала милость короля архимагу. — Риз Крензу, вы объясните своим вассалам, что надругательство над старушками негоже для молодых дворян. — Его величество не выдержал и захохотал на весь зал. Вслед за ним стали смеяться все присутствующие. — Мессир, оставьте нам ваш артефакт со старушкой, поруганной молодым Шаро. — И он опять затрясся от хохота.

Где-то в подземельях

Твою дивизию, запоздало сообразил я, меня только что кинули! Просто и без затей, как лопуха.

— Эй, старейшина, — крикнул я вслед неспешно уходящему наглому старику.

— Чего тебе? — обернулся он.

— Как — чего? А где оплата за товар? — Меня разрывало возмущение. В спину мне смеялись предки-купцы: недоумок, кто так торгует?

— Ты же не захотел ни золота, ни амулетов, ни оружия, — спокойно ответил он. — Тебе нужны знания. А знания стоят дорого. Еще десять таких обозов, и мы поговорим. — Он опять развернулся и пошел.

Мгновение, и Шиза перебросила меня к нему, малыши присосались к его ауре, жадно вытягивая энергию, а я ухватил старейшину за нос и с силой сжал.

— У-у-у-у… о-о-о, — раздался вопль гоблина.

Он пытался колдовать, достать серпы, но все было бесполезно. Я держал его крепко, с намерением или получить свое, или оторвать его хобот. Повозившись несколько рисок, старейшина сдался.

— Отгпусти тос и погдем поговогим, — прогнусавил он.

— Знаю тебя, кудесника, — не поверил ему. — Я отпущу тебя, а ты скроешься короткими тропами. Показывай, куда идти!

— В гостевую гижину погдем.

Помня, где находятся гостевые апартаменты, я, не отпуская жуликоватого старикана, потащил его за собой.

В хижине мы остались одни, и я отпустил нос.

— Зачем же хватать за нос, ученик великого Рахамана? Можно просто все обсудить, — укоризненно смотрел на меня хитрый гоблин.

Вот оно как, я уже ученик Великого, мысленно усмехнулся я.

— Я тебе расскажу, зачем хватать, душа моя девица, — иронично ответил я старику, потирающему свой хоботоподобный нос.

— Какая я тебе девица! — возмутился дед Ко. — Ты в своем уме, хуман?

— Ты же сам говорил, что я такой же ученик Рахамана, как ты — молодая девушка. Если я все-таки ученик Великого, то ты, стало быть, молодая девица. Все согласно твоим словам, старейшина, — я говорил все это, даже не смеясь. — Слушай дальше. Ты забрал весь товар, цену не спросил, значит, согласен с той, что назначил я. Правильно?

Старик заерзал:

— Что ты хочешь?

— Только одного! Верни мой товар, и я уйду. Времени тебе на это пять ридок, ровно столько, сколько твои соплеменники потратили, чтобы разграбить мой обоз. И чтобы все вернули в целости и сохранности. Вино и пиво не выпиты, мясо не съедено, пшеница не молота. Время пошло, за просрочку или за недостачу товара налагается штраф. Каждая лишняя ридка — сто брусков золота или одно заклинание. За порчу и недостачу товара — сто брусков золота или одно заклинание за единицу товара. Все понятно?

Старейшина задыхался, предки млели.

— Это невозможно, — наконец вымолвил он. — Я не успею. Что-то уже съели и выпили. Мне нужен час.

— Нет у тебя часа, осталось только четыре ридки. Ты или возвращаешь мой товар и расплачиваешься согласно моим расценкам, или уходишь вслед за прежним старейшиной. Вот такая альтернатива.

Старик нахохлился, как старый попугай.

— Так порядочные партнеры дела не ведут, тебя прощает только молодость. — Он посмотрел на меня. — Всегда нужно искать компромиссы и взаимную выгоду. — Недовольно посопел и сказал: — Я согласен научить тебя заклинанию призыва земного элементаля за твой товар.

— Ну и что мне даст твой элементаль? Призову я его: встань передо мной, как конь перед травой, — дальше-то что?

— Это заклинание не так читается, неуч, — стал приходить в себя старый.

— Раз уж ты заговорил о партнерстве, то я хотел бы видеть серьезность твоих намерений, — продолжил я, не обращая внимания на его слова. — Ты научишь меня призыву элементаля. Научишь, как с ним работать. Предупреждаю: научишь так, чтобы я знал все его возможности и мог их использовать. — Я смотрел, как меняется его лицо, и, не давая ответить, продолжал: — Это раз. Второе: ты дашь мне дополнительно двадцать брусков золота, — сделал я свое предложение.

— Это не партнерство, это грабеж, Брик ту Бок, за десять возов ты хочешь получить бесценные знания и требуешь кучу золота вдобавок. Ты знаешь, как нам тяжело добывать золото и серебро, сколько труда на это надо потратить? А кормежка добытчиков сколько стоит? Ты даже представить этого не можешь. — Он заломил руки, изображая муку. — Я тебя научу вызову элементаля и тому, как им пользоваться, и дам двадцать слитков меди. Поверь, это очень выгодное предложение. — Старейшина уже торговался вовсю, мне осталось только его дожать.

— Ты это можешь предложить дворфам, старейшина, пусть они посмеются над тобой, может, поумнеешь. А то до старости дожил, а разум подрастерял. Зачем мне то, чем я не могу пользоваться. Давай я продам тебе самку, что со мной пришла. У нее много достоинств: дылда — видит далеко, ноги тонкие — ходит быстро, облезла — волосы только на голове, мыть не надо, глупая и жрет все подряд. Берешь?

— Зачем она мне? — взвился партнер. — Она уродиха безволосая.

— Вот и мне нужно то, что можно использовать, а не просто иметь. Твои трудности мне неинтересны, потому не говорю о своих.

Предки улеглись на диванчик и наслаждались: «Дожимай его внучек, дожимай».

— Хорошо, — махнул рукой старейшина, — полные знания об элементале и один брусок золота. По рукам?

— А моральный ущерб кто восполнять будет? — спросил я. — Ты не по-партнерски со мной обошелся, обидел, так не делается. Еще накинь десяток золотых брусков.

Старейшина задумался.

— Так и быть, дам пять брусков золота и дворфу в придачу. По рукам?

— Какую дворфу?

Старый пройдоха сумел меня удивить.

— Дворфы приходили, привели нам свою женщину. Волю отца отказалась выполнять, он ее нам и продал.

— А мне она зачем? — Я все еще не мог прийти в себя.

— Подарок от меня за переживания, — почесал он свой могучий нос. — Она хороший мастер, у нас плавильщицей была, тебе тоже пригодится.

— Бери ее, — подсказала Шиза, — дворф в холопах — это находка.

— Хорошо, — согласился я, — по рукам, старейшина.

— Тогда сиди тихо, не шевелись. — Он положил руки мне на голову и впал в транс.

— Идет распаковка базы энергоструктуры на основе энергетики земли, время — пятнадцать рисок. Распаковка завершена. Происходит попытка несанкционированного проникновения в сознание, осуществляю перевод на один из пустых слоев, — комментировала Шиза.

Старый гоблин все не угомонится.

— Шиза, ты можешь этому мозгоправу показать, как опасно залезать без спроса в чужие мозги?

— Сейчас сделаю, — рассмеялась она и ушла в фоновый режим.

Старый Шварк Буру был доволен. Мальчик пустил его в свое сознание, глупец. Кто так поступает? Сначала надо определить пределы дозволенного. А теперь пусть сам на себя пеняет. Хе-хе. Знания он получит, как и договаривались.

Он наложил руки на голову паренька, вошел в транс и стал транслировать информацию так, как учил их Рахаман. Сознание старика стало медленно, но уверенно давить на сознание подростка. В какой-то момент он прошел защиту и ухнул в темноту.

Шварк Буру сидел на каменистой почве и осматривался по сторонам. От горизонта до горизонта тянулась необъятная равнина. С высоты нещадно полило солнце. Старик облизнул губы, ему хотелось пить. Надо идти искать выход, иначе смерть. Он встал и побрел, повернувшись спиной к палящему светилу. Шел он долго, пока не упал от бессилия, его губы ссохлись и потрескались, из горла вырывался только хрип. Он закрыл глаза и приготовился умирать.

— А почему ты лежишь? — раздался над ним детский голосок.

С трудом разлепив глаза и подслеповато щурясь, старейшина увидел рядом с собой маленькую девочку в коротком платьице в горошек. В руках она держала кувшин, в котором плескалась вода.

— Пить, — прохрипел Шварк, не отрывая глаз от вожделенного кувшина.

— А что у тебя есть взамен? — спросила девочка.

— Ничего, — ответил старик. — Я отслужу тебе за воду.

— Нет, — засмеялась девочка, — у меня уже есть слуги. Прощай. — Она развернулась и пошла прочь, напевая детскую песенку.

— Стой, девочка! — отчаянно закричал старейшина. — У меня есть знания, я их могу тебе передать.

Девочка вернулась и уселась рядом со стариком.

— Давай говори, чему ты можешь меня научить?

— Я знаю, как создавать короткие тропы. Хочешь знать, как это делается?

— Хочу. Я слушаю.

— Мне трудно говорить, дай воды, — попросил Шварк Буру.

— Не надо говорить, ты просто думай. — Девочка положила на голову гоблина маленькую ручку.

Так она сидела несколько ридов. Потом убрала руку и протянула кувшин старику, тот с жадностью стал пить, проливая воду на грудь.

— Тебя как зовут? — вытирая рукой мокрый рот, спросил он девчушку.

— Шиза, — ответила та, легко развернулась и вприпрыжку поскакала прочь.

— А что ты тут делаешь? — удивленно крикнул он ей вслед.

— Я тут хозяйка, — засмеялась она.

— А как мне отсюда выбраться, хозяйка?

— Иди и больше не пытайся сюда попасть, иначе сделаю тебя рабом, старейшина, — ответила та и исчезла.

Исчезла и пустыня, а перед глазами пораженного смирта сидел и смеялся его новый партнер.

— Пошли рассчитываться, хозяин, нам время уходить, и так задержались у тебя, — сказал он.

Старик поднялся и со страхом посмотрел на непонятного хумана, который только что чуть не убил его в глубинах своего сознания. Но на площади он преобразился, это уже был прежний хозяин подземелья: властный и сильный.

Скоро к нам вынесли пять брусков золота, каждый где-то по килограмму, и вывели оборванную девушку-дворфу. Девушка злобно зыркала глазами, но делала все, что ей говорили. «Отверженная, — пояснила Шиза, — ее отвергла семья, и теперь ни один род дворфов ее не возьмет к себе».

Девушку подвели ко мне.

— Это твой новый хозяин, — сообщил ей незнакомый мне смирт. Потом развернулся и ушел.

Я рассматривал девушку, чем-то похожую на Лану. Та, потупясь, смотрела на свои грязные ноги. Подошли Верил, Штоф и Рона и тоже стали рассматривать мое приобретение.

— Это кто? — не выдержала Вирона.

— Дворфа, — ответил я, — мне ее подарили.

— Ничего себе подарок! — присвистнул практичный Верил. — Она десятка таких обозов стоит, а то и больше. Ну умеешь ты, Ирридар, прибыльно торговать.

— Хватит разговоров, — остановил я товарищей. — Штоф, подбери золото и пошли проводника искать. Верил, Рона, помогите девушке идти. Она босиком, ноги поранены.

— Зачем она тебе? — Рона с подозрением смотрела мне в глаза.

— Не твое дело, иди помогай девушке, — прогнал я назойливую спутницу.

Провожал нас как всегда Ко Буру. К нему я и обратился:

— Ко, а скажи мне, вот твой дед научил меня заклинанию призыва земляного элементаля. Тут есть какие-нибудь тонкости?

— Конечно, Брик ту Бок. И за то, что ты потаскал деда за нос, я тебе все расскажу. Старый хрыч забрал себе самую красивую самку и непрестанно, старый козел, лупит меня по затылку. Вот, слушай и запоминай. Элементали очень капризны. Они полуразумны, как маленькие дети. Когда ты призовешь элементаля, он будет кружить вокруг тебя. Ему хочется получить энергию. Ты ему дай немного на прикорм и отпусти. Через некоторое время призови опять и немного снова подкорми. Так он тебя запомнит и будет знать, что когда ты его позовешь, то всегда получит лакомство. Элементаль будет кружить рядом с тобой, и, когда ты его позовешь, тут же явится. Опять подкорми и определи ему работу. После работы дай побольше энергии. Но не перестарайся, иначе он будет слишком много жрать и мало работать. Начнет привыкать к обильной пище за просто так и будет постоянно требовать еды. Элементали вечно голодные. Почему так, я не знаю. Вот еще что, на вызов явятся и другие элементали. Тут сам решай, кормить их или нет, все зависит от твоих желаний и возможностей. Все понял, проверяющий?

— Всё, друг Ко Буру, держи конфеты, — протянул я ему коробочку.

— Тогда прощай, мы пришли.

Он вывел нас на прежнее место выхода и растворился в стене оврага.

Вокруг росли объеденные кусты, выдавая место, где «паслась» наша разведка, лишь кое-где еще висели сочные красные ягоды. Рона демонстративно на них не смотрела. Я огляделся: нас было пятеро, а коней всего два.

— Сделаем так. Ты, Рона, и дворфа поедете верхом, мы на своих двоих пойдем, — решил я и, дождавшись, когда девушки усядутся в седла, пошел к поместью.

К тракту я выходить не стал, Шиза проложила более короткий маршрут, используя проселочные дороги. Думаю, с остановками к вечеру доберемся, минуя оживленные дороги.

Так мы двигались пару часов, меся грязь целины. По дороге я размышлял над тем, что делать с неожиданно появившимся живым подарком. Кроме того, занозой зудела проблема с Роной. Я уже несколько раз создавал для девушки ситуации, в которых она увидела бы свою глупость, но воз и ныне был там. Если бы мне просто надо было добиться результата, несмотря на гнев и неудовольствие моей подопечной, я как-нибудь это пережил бы. Но эта проблема стала делом моей чести. То, что ее не смогли решить специалисты высоко развитой цивилизации, стало для меня вызовом, который я должен был принять и победить.

Верил и Штоф начали выдыхаться. Заметив это, я, глядя вперед и рассмотрев небольшое пространство, занятое лесом, предложил:

— Дойдем до той рощи и отдохнем.

— Хорошо было бы, — согласился Верил.

В роще я повесил полог, защищающий от дождя, и сотворил небольшой огненный вихрь, который, потихоньку вращаясь, согревал нас и высушивал одежду. Из седельных сумок Рона достала хлеб, сыр, яйца и вареное мясо. Все с удовольствием поели. Дворфа тоже ела, при этом зыркая по сторонам.

— Что, сбежать хочешь? — спросил я.

Все сразу посмотрели на девушку.

— Нет, я не могу сбежать, я связана заклятием. На двор хочу, — она потупилась.

— Иди, — ответил я равнодушно, положил руки себе под голову, как это люблю, и умастился на подсохшей траве. Кругом дождь, слякоть, а рядом сухо, тепло — благодать!

— Зачем тебе рабыня? — Рона подсела ко мне и продолжала пытать: — Ты же цивилизованный человек, не как местные дикари. Иметь рабов — это аморально и дико в наше время.

Я посмотрел на девушку. Вместо того чтобы решать свои проблемы, она встряла с поучениями, как должно поступать мне. Вот так всегда — свое бревно в глазу заметить трудно!

— Я тоже дикарь. И хочу иметь рабыню, — ответил я, — чего тут непонятного? Это ты из цивилизованного мира, поэтому тебе так трудно вживаться в местные реалии. Ты зачем сюда прибыла? Помогать мне. Вот и помогай!

Девушка замолчала, переваривая услышанное.

— Так ты не из Объединенных Миров?

— Нет, Рона, не оттуда. Я там никогда не был. И даже не знаю, как у вас там живут. Но глядя на то, как поступили с тобой, я жить там не хочу. — Тон мой был намеренно равнодушным, я бил по больному.

— Ты из независимых миров, неоварвар. — Она с интересом рассматривала меня, а я в это время думал о том, что развитие цивилизации ведет к ограниченности человека.

— Еще дальше, — ответил я, — тот мир еще не нашли. И, надеюсь, не скоро найдут. — В своем мнении я был искренен.

— А как же ты попал сюда? — Девушка сидела, пораженная услышанным.

— Просто там меня убили, а здесь я заново воскрес, — можно и так выразиться.

Девушка смотрела на меня своими большими глазами цвета спелых оливок.

— Но как такое возможно? — В ней бродила смесь недоверия, удивления и желания прикоснуться к сказке.

Посреди разговора меня выбросило в боевой режим ускоренного восприятия. К нам подъезжала группа всадников в количестве двадцати человек, все они были помечены красным маркером. Нас они заметили и приближались явно с недобрыми намерениями.

Миг — и я исчез. В несколько прыжков оказался за спиной последнего, тихо ссадил его с лошади и оглушил. Шиза снимала информацию, пользуясь его временным беспамятством. Так и есть, это новая банда, собранная префектом. И опять она попала на меня. Пользуясь «скрытом» и ускорением, вырезал пятерых, едущих последними, и вернулся в лагерь. Встреча противника должна произойти естественно.

Рона вскочила и заволновалась.

— К нам пожаловали гости, — сообщила она и исчезла с глаз.

На поляну выехали всадники и стали нас окружать. Верил и Штоф вскочили, выхватив короткие мечи. Я тоже встал и стал рассматривать банду.

— Положите оружие, рены, и останетесь живы, — с усмешкой проговорил один из всадников. — Ваши жизни нам не нужны, нам нужны ваши кони и содержимое сумок.

Я не стал ждать, что будет дальше, а просто бросил одну за другой четыре гранаты по кругу всадников, застывших перед нами. Через пару рисок раздались оглушительные взрывы, взлетали вверх комья земли, а в воздухе раздалось ржание перепуганных лошадей и крики раненых бандитов. Затем я применил свой браслет, уверенно и методично расстреливая заметавшихся противников. Меня поддержала Рона, которая очень цивилизованно, с хирургической точностью разделяла тела напавших на две половинки. Не то что я, варвар, с громом и взрывом.

Пока два моих напарника готовились вступить в сражение, бой был закончен. По всей небольшой роще валялись тела убитых и раненых, стоял стон и слышалось ржание лошадей.

— Верил, Штоф, соберите оставшихся лошадей, раненых добейте, — приказал я. Посмотрел на них еще раз и жестко добавил: — И тех и других. Потом соберите трофеи.

Меня привлек шум ломающихся кустов, я оглянулся и увидел, как сквозь них ломится дворфа, таща за шиворот раненого бандита. В руке она держала кинжал, и, что интересно, держала очень умело.

Она бросила жертву у моих ног и сказала:

— Вот, хозяин, этот пытался убежать.

— Допроси его и что найдешь — твое, потом убей, — сказал я и отвернулся. Надо же, в пылу сражения я как-то забыл о своем подарке, но он сам напомнил о себе.

Все занимались делом, я командовал, Рона наматывала круги вокруг рощи, Верил и Штоф ловили коней и обирали разбойников, дворфа о чем-то допрашивала пленного. Я опять создал полог от дождя и запустил «обогреватель». Благодать! Краем глаза увидел, что девушка раздела бандита и сбросила свои обноски. Все ее тело покрывали разводы грязи.

Я ничего лучше не придумал, как создать «водный вихрь» и привязать его к ауре девушки, пусть помоется, и запустил заклинание. Вертящийся столб воды подлетел к обнаженной дворфе и окружил ее. Из водоворота раздался истошный визг девчонки. Не ожидавшая такой подставы, она пыталась вырваться из объятий водяного смерча, но тот как привязанный крутился вокруг. Не переставая визжать, она стала носиться по поляне, привлекая внимание моих спутников. Из столба воды появлялись то руки, то голова, то голая попка, и все это сопровождалось отчаянным визгом. Решив, что девчонка достаточно отмыта, я развеял заклинание, столб воды опал на помятую траву. А мой подарок, увидав меня, с воплем бросился ко мне. Запрыгнул на меня, обхватив, как удав, руками и ногами мое тело. Она подвывала и все теснее сжимала меня в своих объятиях. Моя одежда тут же промокла.

На шум прибежала наша разведчица и, присмотревшись, чуть не задохнулась от возмущения.

— Ах ты, дикарь, тебя и на минуту одного оставить нельзя, сразу с бабами обнимаешься. А ну отпусти ее немедленно. — Она подступала ко мне, сжимая кулачки.

— Не могу, Рона, она не слезает, — прохрипел я, задыхаясь в сильных объятиях дворфы. В эту минуту все мысли меня покинули, на мне висел мокрый груз, который истошно выл и не давал мне даже вздохнуть.

Рона подошла и стала отрывать от меня прилипшую девушку.

— А почему она голая? — До нее наконец дошло, что меня обнимала полностью обнаженная мокрая дивчина.

— У нее спроси. — Я не знал, что отвечать, и опять влип по самое не хочу. — Помоги ее оторвать, или она меня задушит!

— А ну оставь его, это мой парень! — закричала Вирона и стала тащить девушку за плечи, изо всех сил стараясь оторвать от меня. Я не удержался на ногах и повалился на траву, подмяв под себя мокрую молодуху. Та закрыла глаза, замолчала и еще крепче меня обхватила.

— Шиза, что делать? Помогай, — простонал я.

Рядом носилась Рона и вопила:

— Скотина, ты ее еще и при всех завалил. Слезай с нее немедленно!

— А мне вот интересно, когда бабы на тебя вешаться перестанут? — соизволила ответить Шиза.

— Потом, Шиза, потом поговорим, выручай, — взмолился я.

Раз, и тело девушки обмякло, она разжала объятия. Наконец я смог вздохнуть свободно и встать, а Рона тут же накрыла дворфу своим плащом. Потом прищурилась и сквозь зубы процедила:

— Сегодня ночью я буду тебе мстить, готовься!

Мои товарищи подошли ко мне.

— Дар, это что было?

— Это была моя глупость, — злясь на себя, ответил я. — Хотел помочь девушке помыться.

Глаза парней стали широко раскрываться.

— Ты решил помыть дворфу? — спросил Верил.

Я подозрительно посмотрел на них:

— Ну да, а в чем подвох?

— Дар, ты из какой дыры вылез? Не знаешь простых вещей, — продолжил удивляться Верил.

— Сам знаешь, из какой — из Нехейских гор, у нас, видишь ли, нет дворфов, — огрызнулся я.

— Дворфы не моются, — спокойно ответил Штоф. — У них своя магическая система очищения.

— Почему она тогда такая грязная? Система сломалась? — До меня не доходило, как можно самоочищаться.

— Девушка — рабыня, находится под заклятием подчинения. Она не может очиститься, так как ее воля подавлена. Если бы ты ей приказал быть чистой, она бы всегда была чистой. Вот и все, — закончил пояснять Штоф.

Я стоял, смущенно обдумывая ситуацию. Слишком много проколов, на это когда-то обратят внимание. Пока выручает только то, что я кажусь неопытным молодым нехейцем.

Неожиданно меня отвлек шум борьбы, мы все трое повернулись и увидели, что Рона пытается всучить дворфе свою запасную одежду, а та отбрасывает ее и тянется надеть ту, которую сняла с бандита.

— Да что же такое! — ругалась Вирона. — Выбрось это тряпье и надевай нормальную одежду.

— Тебя как зовут? — обратился я к рабыне.

— У меня нет имени, меня его лишили, — ответила девушка.

— А как раньше звали? — Мне стало интересно.

— Лианора, господин.

— Я возвращаю тебе имя, пользуйся, — разрешил я. Что с ней делать, я не представлял. — Лианора, будь всегда чистой и надень одежду, которую тебе дает эта добрая девушка, — указал я взглядом на Рону.

Та обожгла меня взглядом, а по дворфе пробежали искорки. Она преобразилась, запахла свежестью и чистым телом.

— Отвернитесь, олухи, — приказала Рона нам троим, — девушке надо переодеться.

Мы неохотно повернулись к ним спиной.

— А она мне нравится, — грустно и мечтательно проговорил Штоф.

— Хочешь, подарю? — сразу предложил я.

— Нет, Дар, не хочу, мне рабыни не нужны, — со вздохом ответил приятель.

Ага, а я почувствовал себя гнусным рабовладельцем. Друг называется.

— Можете поворачиваться, — сообщила нам «разведка».

Мы синхронно повернулись и уставились на деву-воительницу. Дворфа была одета в дорожное платье Роны, которое было ей велико и волочилось по земле. Еще ней был пояс разбойника, на котором висел меч и кинжал, на голове красовалась пиратская бандана, сделанная из окровавленного платка. За спиной висел арбалет.

— Я не могла у нее все это отобрать, — со слезами в голосе поделилась Вирона.

Примечания

1

Риз — обращение к герцогу.