Не зная отдыха и сна

Владимир Сухинин, 2020

Студия «МедиаКнига» представляет десятую книгу серии "Виктор Глухов. Вторая жизнь майора" современного популярного писателя Владимира Сухинина – "Не зная отдыха и сна". После череды головокружительных приключений, майор с планеты Земля Виктор Глухов, попавший не по своей воле в тело молодого иномирянина, понимает что он не может решить все свои проблемы. Вот и теперь вернувшись в Закрытый мир он узнает, что на него катится огромный ком неприятностей, которые он предотвратить не может. Владыка мира Рок поднимает против него и близких ему товарищей целые народы, чтобы покончить одним ударом с самозванцем. Наш герой попадает в гущу стремительно развивающихся событий. Сможет он выжить или история мира вычеркнет его из памяти, это Вы узнаете из новой книги «Не зная отдыха и сна».

Глава 2

Лигирийская империя

Приграничный город со степью орков, Мурав

Фому и эльфаров поместили в разные камеры. Это была городская тюрьма, переполненная всяким сбродом. В камере с Фомой сидели еще пара орков и пятеро людей. Главными здесь были орки. Они отбирали пищу у людей и держали их в страхе. На Фому орки не обратили никакого внимания. В их глазах он был неполноценным орком — худой, невысокий и, к тому же, не шаман. Да и вряд ли шаман попал бы в тюрьму. Все это читалось на их больших мордах. Один был крупнее и у него клык был наполовину обломан. Второй был моложе и уже в плечах. Молодой презрительно скривился при виде Фомы.

Фома прошел к свободному месту и сел у стены. Закрыл глаза и стал думать. То что их разделили было очень хорошо. Если снежные эльфары считались шпионами княжества, то он просто слуга, которого наняли, чтобы проехать степь. А значит у него есть шансы отсюда выбраться.

Он просидел в раздумьях до вечера. Металлический лязгающий стук о решетку, заставил его открыть глаза. Принесли тюремную похлебку. Каждому выдали по горбушке черствого хлеба и тарелку супа с рыбой. Люди три пайки отдали оркам, себе оставили две.

— Ты тоже отдай! — приказал широкоплечий орк со сломанным клыком, тыкая в него пальцем. Фома встал быстро сделал два шага и вскоре орки валялись на полу без признаков сознания.

— Ешьте! — указал он на пайки людям. Те недоверчиво посмотрели на похлебку и на лежащих орков. — Ешьте, ешьте, — произнес он и спокойно усевшись на одного из орков, принялся поглощать тюремную баланду.

Фома незаметно оглядывал людей. Ему нужен был источник информации. Орки плохо подходили для этого дела, но вот один из людей явно был вхож в криминальный мир. Он первым потянулся к тарелке и быстро все слопал, затем пересел по ближе к Фоме. Фома облизал ложку и тихо проговорил:

— Разговор есть.

Человек кивнул и отсел в свой угол. Туда же прошел Фома и сел рядом.

— Что надо? — спросил человек, при этом тревожно поглядывал на лежащих орков. Был он худ и жилист, движения его были резкими и быстрыми. Невзрачное одутловатое лицо и живые глаза. Взгляд острый бегающий.

— Карманник, — догадался Фома. — Как отсюда выйти? — спросил он.

Человек усмехнулся:

— Выйти можно. Через судью на каторгу. Или откупится. Тебя какой путь устроит?

— Дерзкий, — Фома незаметно мазанул по человеку взглядом. — Откупится, — ответил он. — Если поможешь, я тебя тоже выкуплю.

— С чего бы это такая щедрость? — не поверил человек.

— Мне нужен помощник.

Человек задумчиво почесал большим пальцем правой руки заросший редкой бородой подбородок.

— У тебя есть деньги? — недоверчиво спросил он.

Фома жестом фокусника разжал ладонь и там оказался золотой. Сжал кулак и раскрыл снова. Там уже лежало два золотых. Он опять сжал кулак, а когда раскрыл ладонь, там к великому удивлению человека было пусто.

— Ловко, — пробурчал он. — Тебя что не обыскивали?

Фома усмехнулся:

— Обыскали, — человек тоже ухмыльнулся:

— Понятно. Но для выкупа этого мало. Нужно пять золотых корон. Тогда можно договариваться.

— На двоих? — переспросил Фома.

— Нет, на одного.

— Почему так много?

— Они делятся с дежурным судьей, который выписывает постановление на освобождение.

Фома посидел в раздумьях. Затем прошептал:

— Договаривайся.

Человек кивнул и встал. Подошел к решетке и закричал:

— Господин начальник! Господин начальник!

Через минуту подошел стражник, недовольно зыркнул на заключенного и ногтем стал ковыряться в зубах. Заключенный придвинулся поближе и зашептал. Что уж он там говорил никто не слышал. Стражник кинул взгляд на Фому и ушел. Человек уселся рядом.

— Стражник посмотрит, что можно сделать, — сообщил он.

Орки, наконец, стали приходить в себя. Они зашевелились и попытались встать. Но не смогли — только дрыгали руками и ногами. Так продолжалось около получаса.

Пришел стражник и поманил человека пальцем. Вскоре он вернулся.

— Хотят задаток, — сообщил он. — Не давай. Обманут.

Фома поднялся и подошел к решетке. Открыл ладонь и показал золотой. Закрыл ладонь и вновь открыл. Золотая монета исчезла.

— Давай деньги, и не шути со мной, степное отродье, — проговорил угрожающе стражник.

— После того как меня отпустят, — равнодушно ответил Фома.

— Отпустят, — усмехнулся стражник, — не сомневайся.

Орк отвернулся и пошел в свой угол.

— Эй! Ты куда? — воскликнул стражник. — А ну вернись.

Фома уселся и закрыл глаза.

— Сейчас бить будут, — услышал он голос человека. — Зря ты показал деньги, — но Фома сидел не шелохнувшись.

— Ну погоди, грязная лягушка, — прорычал стражник и ушел.

Вскоре он вернулся с еще тремя стражниками. Фома приоткрыл глаз и посмотрел как они открывают решетку. В руках одного был амулет. Только дверь приоткрылась, как Фома смазанным силуэтом мгновенно оказался рядом. Первым упал тот кто держал амулет. Через несколько секунд четверо стражников лежали без движения на полу. Фома повернулся к арестантам.

— Орки, — позвал он, — вы со мной?

— Мы с тобой, шаман, — проскрипел широкоплечий.

— А ты? — спросил он человека. Тот ухмыльнулся. — Не-а. Отсюда без постановления судьи не выйти.

— Так пошли к нему. Он выпишет. — Фома показал клыки, изобразив человеческую улыбку.

— О! Это можно! — засмеялся человек. — Я знаю где он сидит.

Орки закинули стражников в камеру и Фома закрыл решетку на ключ. Они прошли мимо десятка заполненных людьми камер и поднялись по каменной лестнице. Открыли деревянную дверь и вышли в коридор.

— Третья дверь справа, — прошептал человек.

Фома решительно толкнул дверь и вошел в помещение. Вышел он через десять минут с пятью постановлениями и одеждой судьи. Кинул ее человеку и приказал переоденься.

Тот спорить не стал, быстро натянул на голову парик и надел мантию. На грудь повесил жетон на серебряной цепочке. Фома протянул ему постановления.

— Веди нас, ваша честь, — произнес он. Человек принял листы, внимательно их просмотрел и произнес:

— Надо же, все в порядке!

Он пошел первым и открыл дверь в следующий коридор. Там сидел дежурный стражник и дремал. Увидел судью и вскочил.

— Лицом к стене, — не поднимая головы, приказал человек и стражник тут же повиновался. — Передай начальнику смены, что ты наказан за сон на посту, — произнес человек и пошел дальше. Орки двинулись следом.

Вскоре они вышли во двор тюрьмы. У ворот судья подал стражнику постановления. Но тот даже читать не стал, распахнул калитку и подобострастно согнулся в поклоне. Пятеро заключенных вышли из ворот тюрьмы и растворились в вечернем сумраке.

— Видать, шакалье семя, его чести очень хорошо заплатили, — глядя им вслед проворчал стражник. И сунул постановления в ящик стола.

— Почему ты так решил? — спросил второй.

— Потому что пошел провожать сам. Сквалыга, даже не поделился, — ругнулся первый.

— А теперь куда? — спросил человек, когда они отошли на порядочное расстояние.

— Нам нужно на время спрятаться и переждать, — ответил Фома.

Человек недолго думал:

— Есть такое место, шаман. Но нужно будет заплатить по серебушке с головы. За круг.

— Место надежное?

— Надежное.

— Тогда веди.

Они прошли почти весь город и вышли к убогому трактиру. Стоял он почти у самой стены, среди маленьких домишек мастеровых, таких же неказистых как и трактир. Человек обошел трактир и подошел ко входу в подвал. Постучал ногой в дверь. Через полминуты раздались шаркающие шаги. Затем старушечий голос спросил:

— Кого нелегкая ночью принесла?

— Баба Рулла, это я Ромс, по прозвищу Ловкие пальчики.

— Ты один?

— Нет, со мной товарищи.

— А говорят ты в тюрьме?

— Был, да вышел.

Раздался звук отпираемого запора. Дверь открылась и с лампой в руке на них уставилась седая косматая старуха.

— Ну точно ты Ромс, — прошамкала она и покачала осуждающе головой. — И еще волков степных привел с собой. Ты же знаешь у бедной Руллы нечем поживиться.

— Баба Рулла, нам надо спрятаться.

Бабка пошамкала сморщенными губами и произнесла:

— Золотая корона в круг.

— Ты старая совсем сдурела? — удивился Ромс.

— Как знаете, — проговорила старуха и стала закрывать двери.

— Мы согласны, — произнес Фома.

— Деньги вперед, — бабка протянула руку. Фома не чинясь положил на ладонь золотой. Удержал ее руку и потребовал:

— С тебя еда три раза вдень и горячая вода, — бабка попыталась выдернуть руку но Фома удержал. — Ты деньги приняла, — сказал он, — соблюдай договор.

Старуха уступила.

— Хорошо, шарныга, будет еда и вода, отпусти руку, — Фома отпустил руку. Старуха посторонилась, освещая проход, подняла лампу и не очень любезно пригласила она нежданных гостей. — Проходите, вонючки.

Первым прошел Ромс. За ним Фома и два орка. Старуха закрыла дверь и шаркая большими башмаками, пошла впереди. Они прошли заваленный всяким хламом коридор, вошли в небольшую комнату. Старуха поставила на грязный стол лампу и подошла к шкафу, открыла его и ловко отодвинула в сторону заднюю стенку. Вновь взяла лампу в руку и кивком головы позвала всех следовать за ней. Она скрылась среди развешанной одежды и четверка беглецов по одному последовала за ней.

За стенкой оказалась площадка и лестница ведущая вниз. Старуха стала спускаться и остальные двинулись следом. Внизу была еще одна дверь. Старуха открыла и посветив лампой, недовольно произнесла:

— Проходите лихоимцы. Если завтра не будет золотого, сдам вас властям.

— А не боишься? — улыбнулся Фома.

— А чего мне боятся, — в ответ старуха показала в усмешке гнилые зубы. Затем сделал пасс рукой и на ее руке возник огненный шар. Фома мгновенно развеял ее заклинание. И создал на своей руке зеленый туман. Он кружился вытягивался словно змея и тянулся к старухе. Та испуганно отпрянула.

— Шаман, твою итить! — в страхе произнесла она. — Знала бы, не пустила.

— Не переживай бабка, — улыбнулся Фома, показав большие клыки. Мы чтим договор. Будет тебе золотой каждый круг, — он развеял зеленную змею и создал светлячок. Огонек подпрыгнул к своду и осветил подземелье. Оглянувшись, Фома увидел, что это только первая пещера. Дальше в стенах виднелись еще два сводчатых проема.

— Хорошо если так, шарныга, — недоверчиво прошамкала бабка, — обживайтесь, если что нужно дерните за эту веревочку, показала она на веревку висящую у лестницы. Еда из трактира. Что жрать будете?

— Мясо, — рявкнули два орка, — и эль.

— Вас и не прокормишь, толстобрюхие, — скривилась старуха и пошла по лестнице наверх.

Фома огляделся и не трогаясь с места, спросил:

— Ромс, ты тут раньше был?

— Бывал. Не беспокойтесь. Рулла, она надежная. Тебя вообще как звать-то? — спросил он Фому.

— Зови Шаманом.

— Тогда пошли дальше, Шаман, там тюфяки на полу. А в правой комнате нужник. Я покажу, а потом принесу жратвы. После этого поговорим, — Фома кивнул.

— Показывай.

Они прошли дальше. В левом помещении на полу лежало шесть тюфяков набитых соломой. На стене из необработанных камней, висел масляный светильник. Ромс тут же его зажег.

— Ну, вы располагайтесь, — сказал он, — а я за жратвой.

Когда человек ушел, орки сели на тюфяки.

— Что дальше делать будем Шаман? — спросил орк с обломанным клыком. Фома уже понял, что среди этой пары, он был самым авторитетным.

— Я хочу вас нанять для одного дела.

— Что за дело? — спросил молодой и осекся под взглядом старшего.

— Выйдем из города, наймем отряд и отобьем моих товарищей. Если понравится, будете в моем отряде.

— Из города будет выйти трудно, — задумался широкоплечий. — После того как мы вышли из тюрьмы, тут такой переполох начнется, что все ворота закроют, все улицы будут прочесывать. Маги со стражниками везде лазить будут.

Фома усмехнулся:

— Выберемся, — затем лег на тюфяк.

Через час пришел Ромс. И отдуваясь, притащил тяжелую корзину. Под внимательные взгляды орков опустил корзину на пол и сел рядом.

— Здесь два гуся, две курицы и хлеб, три кувшина эля. — пояснил он. — Как заказывали, — первым сел и, достав курицу, разломил на части. Орки тут же присоединились к трапезе.

— Вас уже ищут, — жуя сообщил человек. — Награда пять золотых корон. Если, Шаман, не будешь старой Рулле отдавать по золотому, она вас сдаст. Паскуда старая, ничего не боится.

— Ты говорил, что место надежное, — Фома перестал есть и посмотрел на человека. Ромс опустил глаза.

— Людей бы не выдала. Но вы орки…

— Понятно. На нас воровская честь не распространяется. Будет ей золотые. Тебя самого-то ищут?

Человек широко улыбнулся.

— Меня нет, я не был записан, в книге арестантов. Взяли меня случайно, на рыночной площади. Подержали бы день два, выпороли бы и отпустили. «Обчество» бы внесло за меня выкуп.

— Так ты можешь выходить, значит? — о чем-то размышляя, спросил Фома.

— Могу.

— Очень хорошо. Я тебя нанимаю.

— На сколько и на какую работу? — живо спросил человек.

— Утром скажу, — ответил Фома поедая курицу. — Сходи по утру в город посмотри на обстановку. Вызнай, что там творится. По цене сговоримся, не обижу.

Орки в разговоре не участвовали.

Утром Ромс исчез из подземелья. Орк со сломанным клыком толкнул Фому.

— Люд ушел, Шаман. — сообщил он Фоме, который не спал и все видел, только притворялся спящим. — Сдается мне, он стражу на нас наведет.

— Не наведет, — ответил Фома и встал. Сходил в правую пещеру и справил нужду. Доел холодную курицу и запил водой. Делать было нечего и он улегся на тюфяк.

В полдень пришел Ромс с корзиной. Поставил ее на пол и сел рядом с Фомой.

— Так какая работа, Шаман? — спросил он.

— Работа простая, — повернул к нему клыкастое лицо орк. — Мне нужно знать, кто здесь богатый, и с кого можно вытрясти монеты.

— Вытрясти-то можно, — подумав ответил Ромс. — Только как ты выйдешь. Там хватают всех орков подряд. Сейчас орки потянулись из города. У ворот идут настоящие бои. Шум знатный стоит.

— Об этом не беспокойся. Сможешь ночью показать и сопроводить меня?

Человек посидел в раздумьях.

— Да, и спасибо, что не сдал нас, — произнес Фома. — Получишь сверх платы шесть золотых. Ромс вскинул голову.

— Серьезно? — переспросил он полный удивления.

— Вполне. За то, что не жадный и умный.

— Тогда так, — сказал Ромс. — Я пойду впереди, ты иди следом, если тебя схватят, я не причем.

— Договорились, — ответил Фома и стал поедать принесенную человеком снедь.

Ночью они вышли из подвала. Фома протянул старухе золотую корону и та удивленно хмыкнув, ушла себе за занавеску. Оттуда пробурчала:

— Ты, убогий, далеко не уйдешь. Вас, лягушек болотных, ищут по всему городу. Не вернешься, я твоих дружков продам.

— Хорошо, так и сделай, — спокойно произнес Фома и вышел вслед за человеком. Бабка кряхтя пошла закрывать за ними дверь.

На выходе Фома ушел вскрыт и последовал за Ромсом. Тот оглянулся и, не найдя орка, пожал плечами. Потом пошел по улице изображая пьяного. Навстречу им шел патруль из пяти стражников с фонарем в руках. Приблизившись к человеку, посвятили фонарем и пошли мимо. По всему городу сновали патрули. Но Ромс изображая пьяного спокойно шел себе и шел, за ним прячась следовал Фома. У каменного дома с высоким забором Ромс остановился и, прижавшись к глиняной стене, тихо спросил:

— Шаман ты здесь?

— Здесь, — раздалось рядом с ним справа и человек от неожиданности подпрыгнул, ухватился рукой за грудь и проворчал:

— Ты не пугай так больше. Это дом ростовщика. Охрана три пса и два амбала. На доме охранное заклятие. Дальше ты уже сам… Тебя ждать или без меня вернешься?

— Жди, может нужно будет помочь вскрыть сундук. Сможешь?

— Если не будет защитного заклятия, смогу, — прошептал Ромс.

— Тогда стой здесь, чтобы я тебя не искал.

В месте, где был расположен дом ростовщика, царила темень. Дом стоял отдельно, к нему вела дорога с двух сторон обсаженная тополями. Ромс, понимая, что его не видят, уселся прямо на землю.

Фома обошел забор в два человеческих роста сложенный из камней и облепленный глиной. Нашел удобное место и быстро забрался наверх. Он давно применил ночное зрение.

Двор был обширный. Часть его занимал фруктовый сад. Со своего места Фома видел, что у высокого крыльца лежали три волкодава. Такие и орка разорвут в два счета. Человек его не видит, но эти псы учуют. Фома достал спрятанный амулет духов. Сел и настроился на транс. Вскоре он почувствовал вокруг себя движение. Это зашевелились духи заточенные в амулет. Они жаждали вырваться из плена и готовы были сделать все, что прикажет пленивший их колдун. «Один» — считал Фома, вот уже два и наконец появился третий. Орк указал на псов и отпустил их. Три невидимых простым глазом сущности устремились к спящим псам. Фома видел как они втянулись в тела и тут же устремились вверх к ночному небу. Там их ждал покой. Они уходили за грань.

Псы продолжали лежать в прежних позах, но Фома знал, они уже были мертвы. Он спустился со стены и прошел к крыльцу. Оглядел магическим зрением дом и увидел нити защитного заклятия простенького и запитанного на амулет под половицами крыльца. Фома сплел нити и подсоединил себя к амулету. Создал заклинание поглощения и поглотил всю энергию амулета. Магический запас его немного возрос. Теперь можно входить в дом. Фома приметил открытое окошко на втором этаже и по выступам стены стал взбираться к нему. Вскоре он проник в дом. Остановился и прислушался. Его чувства говорили, что наверху в спальне двое и двое человек внизу. Он внутренним взором тщательно обследовал коридор, в котором находился, и не найдя ловушек двинулся вниз.

Первого охранника он обнаружил спящим у лестницы наверх. Протянул руку и нажал на точку справа на шее. Охранник перестал храпеть и опустил голову на грудь. Второго он нашел на кухне, тот уснул не доев пирог. Этот тоже был тихо обезврежен.

Разобравшись с охранной, Фома поднялся наверх. В спальне спал толстяк лет пятидесяти в ночном колпаке, а рядом лежала на боку молодая девушка в ночной рубахе, закинув ногу на толстяка. Ее волосы разметались по подушке. Фома осторожно ухватил девушку за шею, та встрепенулась и обмякла. Под подушкой толстяка лежал магический предмет. Его Фома достал не потревожив сон ростовщика. Это оказался амулет с огненной стрелой. Фома спрятал его в карман куртки. Затем потряс толстяка.

Ростовщик замычал и отмахнулся рукой, но сильный рывок скинул его на пол. Упав, хозяин дома охнул и выругался. Хотел подняться, но неведомая сила придавила его голову к полу. Он хотел закричать, но что-то сильно ударило его по открытому рту, заставив захлебнуться криком. Затем сильнейшая боль скрутила все его тело. Он стонал, мычал, но не мог избавиться от нее. Затем боль ослабла и ростовщик услышал шепот:

— Мне нужно пятьсот золотых монет. Отдай их мне и боль пройдет.

Ростовщик замычал и вновь сильнейшая боль стала властвовать в его теле. Теперь это продолжалось дольше. Ростовщик не выдержал и почувствовал как по ногам потекла горячая струя. Боль спала.

— Ты все равно отдашь мне свои деньги, — услышал он шепот в ухе. — Ты хочешь почувствовать боль вновь?

И опять он был погружен в безумие боли. Сколько это продолжалось он не знал, но готов был отдать все что имел, лишь бы не чувствовать этой боли. Когда спазмы прошли, он прохрипел:

— Я отдам деньги, отдам все что захочешь, только не мучай меня.

— Где они?

— Здесь… В моей спальне… Дай добраться.

— Ползи!

Следуя приказу ростовщик пополз к стене. Фома проследил взглядом куда он полз и обнаружил в стене скрытую дверку. Но дверка не простая, с секретом. Рядом с ней был люк. «Удрать хочет паршивец.» — ухмыльнулся Фома и снова боль накрыла ростовщика.

— Удрать не получится. Где деньги? — ростовщик вздрогнул от зловещего шепота, как от удара хлыстом. Этот голос наводил на него ужас, с которым он не мог бороться. За этим тихим спокойным голосом следовала боль. Как он ее боялся! Это он не мог передать.

— Следующий раз у тебя навсегда откажут ноги и ты останешься калекой, а я все равно получу свои деньги.

Он поверил и пополз в другую сторону. Дополз до кровати и прошептал:

— Они в матраце.

Ростовщик видел как взметнулось одеяло. Как упала девушка на пол и осталась там лежать. Как появился нож. Вспорол матрац и появились кошели с золотом.

Это был его неприкосновенный запас. Тысяча золотых корон, которые он держал у своего сердца. Они доставляли ему покой и тихую радость. Грели его душу, он никогда бы не расстался с этим золотом, но терпеть боль, он больше не мог. Его сознание было полно ужаса и безумного страха. Невидимка не оставил ему шансов. Кошели исчезали один за другим. Затем он почувствовал дыхание на своей щеке вздрогнул и впал в беспамятство.

Фома перепрыгнул через забор и тихо свистнул. Тут же появился Ромс.

— Ну что? Не получилось? — шепотом спросил он.

— Все нормально, человек, возвращаемся, — Ромс недоверчиво посмотрел на орка, но спорить не стал.

— Сейчас возвращаться опасно, — прошептал он, — патрули хватают всех кого заметят и тащат в казармы. Что делать будем? Оставаться здесь тоже нельзя, нас с рассветом заметят.

— Ничего, — успокоил его Фома, — переждем в доме ростовщика, а утром вернется.

— Не. Я туда не сунусь, — Ромс в страхе отпрянул, — там такие псы, мигом разорвут.

— Не бойся, они мертвы. Я сейчас перелезу через забор и открою калитку, ты войдешь и мы переждем внутри.

— А охрана?

— Спит, — кратко ответил Фома, не вдаваясь в подробности. — Подсоби, я встану тебе на плечи и заберусь наверх. Ром согнулся и Фома ловко забрался ему на спину, ухватился руками за край стены, подтянулся и скрылся.

Вскоре открылась калитка и Ромс, еще до конца не веря, проскользнул вовнутрь.

— Пойдем в дом? — спросил он.

— Нет, подождем здесь в сторожке, — указал Фома на маленький домик у ворот.

В сторожке они пробыли до рассвета и ранним утром покинули дом. В подвале Фома умылся и лег спать.

— Как все прошло? — спросил Ромса старший орк. Его имени Ромс не знал, а спрашивать у громилы не решался. Он только пожал плечами.

— Не знаю. Шаман перелез через забор, убил собак и вернулся. Проснется, сами спросите.

— А чего так долго ходили. Всю ночь?

— Ночью было опасно возвращаться, — нехотя ответил он и пояснил: — патрули ловили всех подряд, всех кто бродил ночью.

— И где вы прятались?

— В доме ростовщика.

— Хм. В доме? — повторил орк. — Ладно, проснется шаман, спросим его. Тащи жратву.

Ромс хоть и не хотел идти, но спорить не стал, встал и ушел. Вернулся он нескоро и с новостями.

— Орки покинули город, — сообщил он. — Часть из них посадили в городскую тюрьму. Теперь, если вы покажитесь на улице, вас загребут.

— Ничего, — спокойно произнес старший, — шаман что-нибудь придумает.

Фома встал, умылся и вернулся. Сел и открыл ладонь. На ней лежало шесть золотых монет.

— Ромс, это тебе за мудрость, с которой ты поступил, не поддавшись жадности, продать нас страже.

Человек удивленно уставился на ладонь и осторожно протянул руку, чтобы забрать монеты.

— Шаман, ты просто сумасшедший, — проговорил он, пряча золото. — Так просто разбрасываешься деньгами…

Орк с обломанным клыком скривился:

— Это вы, людишки, готовы за металл продать душу. Шаман мудр. И знает цену всему. Лучше он тебя перекупит, чем ты продашь его страже. Жизнь и свобода дороже всякого золота.

Ромс ничего не ответил.

— Сделай еще одну работу, — спокойно продолжил Фома. — Узнай, где содержатся два снежных эльфара юноша и девушка. Их должны отсюда перевести в столицу провинции. Надо узнать когда повезут. Затем купи повозку и бочки. Я нарисую тебе, как оборудовать повозку. Сможешь сделать?

— Хм. Узнать-то могу, но это будет стоить золотого. Повозку куплю и оборудую. Это еще половину золотого. И кони пара… Если брать тягловых, то два золотых. Итого три с половиной илира.

Фома положил четыре монеты пред человеком.

— За работу дам десять золотых, — сказал он.

Ромс кивнул и забрал монеты. Поел наспех и ушел. Не было его до вечера. Пришел он усталый и довольный. Принес еды, вынес полное ведро испражнений и вернулся. Сел.

— Иди руки помой, — приказал Фома. Человек поплевал на ладони и вытер о штаны.

— Иди руки помой, — повторил Фома.

— А что с ними не так? — удивился Ромс. Старший орк прорычал:

— Ты ими дерьмо выносил, бледнолицый!

— Хорошо, хорошо, — Ромс встал, — только не надо нервничать. — Понюхал руки, пожал плечами и ушел в правую пещеру. Вскоре вернулся. Протянул руки и показав их, спросил:

— Так пойдет?

Фома спокойно кивнул. Человек сел. Налил в кружку эль и выпил. Вытер рот рукавом и начал говорить:

— Значит так. Повозку купил. Рисуй, Шаман, как ее оборудовать. Снежки в тюрьме. Через четыре или пять дней их повезут в Мидлех. За ними специально прибудет конвой.

Пол был земляной и Фома кинжалом нарисовал как устроить тайник в повозке. И подробно объяснил. Все трое, человек и орки внимательно его слушали. План был следующий. В повозке делается двойное дно. Посередине на ложном основании вырезаются три дыры, чтоб в них могли поместиться сидя орки и вытянуть ноги. Сверху на них одеваются бочки. В бочку орк не влезет слишком большой, но половину тела она скроет. Повозку заставить бочками. Если повозку проверят то обнаружат только бочки.

— Бочки должны быть вонючим, — проговорил Фома. Это был самый скользкий момент плана.

— Из-под селедки, что ли? — спросил человек.

— С дерьмом. А три чистые.

Ромс долго смотрел на Фому. Силясь понять Шамана. Орки тоже замерли и смотрели на Фому. Наконец старший хекнул.

— Хе…Хе… — покачал головой. — Ну ты, Шаман, и даешь… А затем упал на тюфяк и схватился за живот. Он хохотал долго и до слез. Когда поднялся, то вытерев слезы, глубоко задышал, стараясь успокоиться.

Молодой орк не выдержал и крикнул:

— Отец, я не поеду среди дерьма! — и тут же получил от орка подзатыльник.

— Поедешь, Рыкул. Шаман дело говорит. Иначе мы отсюда не выберемся, а бочки золотарей никто проверять не будет. Да и ехать нам не больше часа, потерпим.

— Когда вывозят дерьмо из города? — спросил Фома.

— Да каждый день вывозят. Когда готовым нужно быть?

— Завтра к вечеру. Послезавтра утром тронемся в путь. — человек задумался.

— Добавь золотой, — пробурчал он, — иначе не успею. Фома раскрыл ладонь и протянул Ромсу золотую монету.

— Они у тебя из рук, что ли растут? — удивленно спросил Ромс.

— Оттуда, — усмехнулся Фома. — Слышал рассказ о золотых руках?

— Нет. Что за рассказ?

— Да короткий. У кого руки из плеч растут, у того руки золотые.

— А откуда они еще могут расти? — удивленно спросил человек.

— Еще могут из задницы, — равнодушно ответил Фома.

— Это как?

Фома вспомнил нравоучения учителя:

— Если ты все делаешь хорошо, значит руки растут из правильного места, а если делаешь все плохо, то значит, как говорится, через жопу.

Ромс заерзал на тюфяке. Потом не выдержал и спросил:

— А как узнать откуда они растут, если получается то хорошо, то плохо?

— А ты их чаще нюхай, — ответил широкоплечий орк и снова заржал в полный голос. — Если воняют дерьмом, то они у тебя из зада растут.

— Да ну вас… — человек встал, а потом, не в силах преодолеть искушение, понюхал свои руки. Теперь хохотали уже трое орков.

Человек ушел и вернулся поздно вечером. От него шла такая вонь, что орки проснулись. Широкоплечий возмущенно прорычал:

— Слушай сюда, бледнолицее дерьмо. Иди в баню помойся.

Фома его остановил:

— Не надо, Ромс. Потерпи. А то стражники не поверят. Как этот так? В бочках дерьмо, а ты им не воняешь. За терпение добавлю золотой. Только иди в другую пещеру.

Ромс хмыкнул что-то нечленораздельное и ушел. Фома крикнул вслед:

— У тебя все готово?

Из правой пещеры донеслось:

— Все, Шаман.

— Тогда завтра по утру выезжаем. Старухе не говори.

— Хорошо.

Утром они поднялись наверх. Фома отдал старухе золотой. Та его взяла и ушла за занавеску.

— Съезжаете? — спросила оттуда.

— Съезжаем, старая, — отозвался Ромс.

— Ох ты и воняешь Ромс. Вот что значит связаться со степными шакалами. Ну чтоб вы в повозке задохнулись, — напутствовала Рулла орков и пошла отворять двери. Когда она проходила мимо Фомы, он молниеносно ухватил ее за шею. Старуха дернулась и повисла мешком в его руке. Фома осторожно опустил ее на пол.

— Ты зачем это сделал? — спросил Ромс.

— Она хотела сдать нас страже после отъезда, — ответил Фома. — И тебя, кстати, тоже. Так что в городе лучше больше не появляйся. Я ее усыпил.

— Это точно?

— Это было в ее ауре, — ответил Фома.

Человек кивнул, кинул неприязненный взгляд на старуху и пошел открывать запоры на двери. Пропустил орков и когда они вышли, пробурчал:

— Постойте, я сейчас.

Вернулся он вскоре. Ни Фома, ни орки не спросили, зачем он возвращался.

Они подошли к повозке запряженной парой старых кляч. Дырявый тент открывал вид на грязные вонючие бочки.

— Ваши в третьем ряду, — сообщил Фома. Орки, морща носы, перелезли через борта и подняв бочки уселись. Человек помог накрыть их бочками и полюбовавшись на дело своих рук, сел на козлы.

— А ну пошли! — стегнул он их вожжами.

Лигирийская империя. Приграничная территория

Было раннее утро, проходящих и проезжающих туда и обратно через городские ворота людей было мало. У ворот дежурили скучающие стражники и маг. Ромс видел, что накануне вечером они, видимо, хорошо посидели за крепкой настойкой. Лица были помятыми и крайне недовольными. Один из стражников встал и подошел к повозке. Унюхав запашок, сморщился.

— Что ты за дурень! Говнище везешь с утра! — выругался он.

— Что там, Бертан? — спросил старший смены, не вставая с лавки.

— Золотарь дерьмо вывозит. Ну и вонища! — маг махнул рукой, пусть проезжает.

— Пшел вон! Вонючка! — вновь выругался стражник и пошел на свое место. Ромс подстегнул лошадок.

— А ну пошли родимые, — весело крикнул он и проехал ворота. Через лигу свернул к реке и остановился.

— Все, господа хорошие, приехали, — крикнул он.

В повозке раздался шум и оттуда как можно быстрее выскочили орки. Они увидели реку и не раздеваясь, радостно кинулись купаться.

Когда орки вылезли из воды, Фома тряся как собака головой, у которой намок мех, подошел к Ромсу. Протянул одиннадцать монет и похлопал человека по плечу.

— Бывай Ромс. Ищи свою удачу.

Человек ухватил Орка за руку.

— Возьми меня с собой шаман.

Фома удивленно посмотрел на карманника.

— Зачем?

— Фартовый ты орк, Шаман. А мне куда возвращаться? Я из Штемеля удрал сюда. И здесь мне уже места нет. Узнают, что старуху прибили. Воры подумают на меня.

— А зачем ты ее прибил?

— Скурвилась старая. Сдать хотела. Вот… значит… В общем, возьми меня в свою банду.

— Хорошо. Возьму. Будешь получать одну двадцатую от добычи. Если добычи не будет, не обессудь. Сам добывай. Будешь тоже отдавать, одну двадцатую.

Ромс широко улыбнулся.

— Заметано, Шаман. Куда теперь?

— В сторону Мидлеха.

— А что с этими лошадками делать?

— Распрягай. Поезжай и где-нибудь раздобудь четыре ездовых лошади. Мы будем ждать вон в том лесочке, — Фома показал рукой на кромку леса, виднеющегося вдалеке.

— Ага. Распрячь и достать лошадей, — повторил Ромс. — Подсобите мне бочки скинуть в воду. Я вернусь с другой повозкой. А то я видел как орки ездят на лошадях. Смех один.

Человек уехал, вонючие бочки поплыли по течению. А вымытые орки направились в лес. В лесу на поляне орк с обломанным клыком подошел к Фоме.

— Шаман, ты хочешь посчитаться с снежными эльфарами? У тебя долг?

— Долг. Но не тот, о котором ты говоришь. Мне надо их спасти.

Орк скривился, показав желтые зубы.

— Снежные гордецы всегда были нам врагами. Ты прости Шаман, но нам с тобой не по пути.

— Делай как знаешь, — равнодушно отозвался Фома.

— Шаман, мы поможем тебе отбить снежков, но потом разойдемся. Ты купишь нам оружие и лорхов… За помощь. Мы в степь уйдем к свидетелям Худжгарха. Сам знаешь, наши рода нас уже не примут, мы для них изгои. С людишками связались.

Фома уже с интересом посмотрел на старшего.

— Тебя как зовут? — спросил он.

— Мбрым. А сына Рыкул.

— Мбрым, я дам вам 15 золотых, на это вы купите все что вам нужно. Можете отправляться в степь хоть сейчас.

— Нет, Шаман, так не пойдет. На нас долг. И мы хотим его отдать.

Фома кивнул.

— Пусть будет так, — сказал он соглашаясь с орком, и больше до приезда человека не произнес ни слова.

Ромс появился к ночи. Остановил повозку у леса и стал осматриваться.

— Шаман! Вы где? — крикнул он.

— Здесь, — произнес Фома.

Голос неожиданно раздался совсем рядом из повозки. Человек от неожиданности вздрогнул.

— Я же тебя просил, Шаман, не пугай так, — он оглянулся и увидел одного Фому. — А остальные где? — спросил он.

— Сейчас подтянутся. Нам нужно прикупить оружие и снаряжение. Знаешь, где все это можно добыть?

Конечно. Доедем до форпоста, там у торговцев купим все что нужно. Дороже, конечно, чем в городе, но в город соваться нам не с руки.

В повозку залезли два орка. От их тяжести она жалобно заскрипела.

— Тогда двигай к твоему форпосту, — дал указание Фома и уселся рядом с Ромсом.

Форпост оказался торговой деревенькой перед степью. Окруженная глиняным забором, она напоминала небольшую крепость. Ночью вовнутрь их не пустили. Они переночевали в повозке, а утром их никто не спросил, кто они и куда следуют. Охрану несли сами жители форпоста. Среди которых были и орки. Имперской стражи здесь не было. Зато был постоялый двор и лавки торговцев. Оружейная, бронная, конюшня, лавка по продаже всякой всячины и двор работорговцев. В загонах находилось несколько десятков человек. Они лежали вповалку, взрослые и дети. Фома как увидел их, так сразу остановился. Ушел в скрыт и прошептал Ромсу:

— Иди на постоялый двор.

Когда удивленный Ромс пришел туда, там уже в трактире за столом сидел Фома.

— Что случилось? — встревоженно спросил он.

— Ничего, человек. Просто иди к загону с рабами и выкупи одну женщину. Она в порванном зеленом платье. Рядом с ней девочка. Женщину приведи сюда. Вот золотой. Торгуйся. Не подавай вида, что она тебе нужна.

Ромс еще раз удивленно посмотрел на орка. Но промолчал. Взял золотой и направился к загону для рабов. За деревянными кольями обвитыми прочными гибкими ветвями колючего кустарника находились странные рабы. У всех были клейма на лицах.

Ромс медленно шел вдоль загона, безразлично оглядывая рабов. Потом до него дошло! Все они были когда-то рабами орков! И те их заклеймили. Как они сюда попали, оставалось загадкой. Он не слышал, чтобы рабы орков смогли сбежать или те продали их людям. Детей орки продавали, но вот взрослых людей никогда. Он увидел ту, о которой говорил Фома. Миловидная, но уже растерявшая былую красоту, изможденная женщина сидела и гладила голову спящей девочки. Она тихо при этом напевала грустную песню. Ромс прошел несколько раз туда, обратно и лениво подошел к сидящему надсмотрщику за рабами.

— Мне нужна женщина, — сообщил он. — Дешевая.

— Здесь есть товар на любой вкус, господин, — засуетился надсмотрщик. — Для какой надобности? Согреть постель, или быть служанкой?

— Если честно, то мне не нужна баба, которая служила подстилкой оркам, — презрительно сплюнул Ромс. — Они все были рабами орков. Гнилой товар.

— Да что вы такое говорите, господин. Рабы орков самые лучшие рабы. Работящие, послушные, слова против не скажут.

— Они все грязные выродки, — не согласился Ромс. — Привыкли жить в дерьме и жрать дерьмо. Их в доме держать зазорно. В хлеву только со свиньями, — он небрежно крутанул в пальцах золотую монету и спрятал ее.

Подошли два орка. Ромс сделал вид, что их не знает. Те обошли загон и остановившись, стали обсуждать товар.

— Гнилой товар, — проворчал Орк с обломанным клыком. Видишь, сын, метки муйага. А муйага никогда не имели хороших рабов, только шваль одна. Лодыри и неумехи. Ни сбрую починить, ни лорхов пасти. Все они козопасы. Он презрительно сплюнул и оба ушли прочь.

Ромс сделал вид, что тоже собрался уходить. Но расстроенный надсмотрщик ухватил его за руку.

— Стойте господин! Я отдам вам бабу и девку в придачу. Всего за две золотые короны.

Ромс хмыкнул.

— Ты надо мной смеешься? За гнилой товар два золотых? Давай бабу и двух мужиков за один золотой.

— Да это же грабеж! — воздел руки надсмотрщик. — Мы за каждого раба отдали по полтора золотых.

Ромс хмыкнул.

— Могли бы и десять отдать. Мне-то какое дело. Не хочешь, тогда я пошел.

— Постойте! Только из большого к вам уважения, и то что вы первый покупатель. Я отдам женщину и девочку за полтора золотых.

— Да зачем мне девка? Что я с ней делать буду?

— Вы только посмотрите какая она красивая и не порченная. Ее надо только отмыть и все. Она будет согревать вам постель, а ее мать хорошо готовит. Еще знает знахарство.

Ромс остановился почесал щеку.

— Ладно, давай и того мальца тоже за золотой.

— О боги, это разорение нам, господин. Давайте сойдемся на золотом за девку и ее мать.

Ромс сплюнул.

— Ладно, боги с тобой, жулик. Давай девку и ее мать.

— Я мигом. Не пожалеете, — засуетился надсмотрщик. — Эй бездельники, — крикнул он двум толстым мужикам с дубинами на поясе. — Тащите вон ту, что поет и девку.

Когда женщин привели к Ромсу. Тот сморщился:

— Ну и вонь от них. Точно козопасы.

— Снимите с девки одежду, — приказал надсмотрщик.

— Не надо, — отмахнулся Ромс.

Он отдал золотой и получил грамоту, в которую вписали имена двух женщин. Он взял в руки прикрепленные к шеям женщин веревки и потащил к трактиру. Женщины шли понурившись и безропотно.

Ромс довел их до сидящих за столом орков. Женщины, как только увидели Шамана, вздрогнули, а потом обе рванулись к нему. Ромс ухватил покрепче веревки и дернул.

— Стоять! — приказал он.

— Отпусти их, Ромс, — тихо проговорил Фома. Ромс отпустил концы веревок и обе женщины упали к ногам Шамана. Они обхватили его ноги и под удивленными взглядами орков, и немногих посетителей, заливаясь слезами запричитали:

— Фомочка! Родной!

— Сядьте! — строго приказал Орк и женщины тут же послушали его. Они сели за стол.

— Я пойду и выкуплю остальных, — произнес Фома, — но не хочу чтобы люди как вы бросились мне в ноги. Тогда цена рабов вырастет. Иди Ларисса и сообщи всем, чтобы не подавали вида, что меня знают.

— А ты, Керти, посиди. Приди в себя.

Девочка широко открытыми глазами смотрела на орка.

— Радзи-ил тоже здесь? — тихо спросила она.

— Пока нет, девочка, но мы скоро пойдем за ним.

Ларисса вышла к загону и пошла вдоль него. Надсмотрщик лениво поглядел на нее и отвернулся. Она была ему неинтересна. Женщина подошла мужчине и тихо проговорила:

— Верилий. Здесь Фома. Он нас выкупит. Передай остальным чтобы не всполошились и не показали что его знают.

Верилий дернулся, потом застыл и через пару секунд кивнул.

— Все сделаю. Дай мне час, — рабы были опытными конспираторами. Жизнь среди орков научила их прятать свои желания, чувства и тайные дела.

Женщина плюнула на него и пошла прочь. Надсмотрщик проводил ее с понимающей ухмылкой.

Ларисса вернулась и уже успокоившись, уселась на место рядом с дочерью.

— Через час можно будет идти выкупать, — сообщила она. Затем с надеждой всмотрелась в лицо орка.

— Нет, они еще в тюрьме, — ответил он, поняв о чем та хотела его спросить. И опережая ее вопрос, спокойно ответил: — И их спасем.

— Кто-нибудь видел куда ушли наши повозки? — спросил он. — Я там сумку с амулетами спрятал.

— Одну повозку я видела здесь. Остальные, наверное, в городе остались. — ответила молчавшая до этого девочка. — Но я не знаю, та это повозка или нет, с виду они все одинаковые.

— Ешьте, — он кивком головы показал на стол с едой, — а мы скоро вернемся.

— Ромс, проследи чтобы к ним никто не пристал.

Человек молча кивнул. Орки поднялись и пошли следом за Фомой.

— Пошли сначала в лавки прикупим снаряжение, — проговорил Фома.

Они проследовали до центра поселка, на главной и широкой улице теснились глинобитные домики в два этажа. На первых этажах как раз и были расположены лавки торговцев. Ассортимент желал оставлять лучшего, но орки не были особо притязательны. Кожаные доспехи, топор, копье и большой кинжал, вот и все, что им было нужно.

Над дверью одной из лавок висел шлем гвардейца императорских войск. Под навесом в тени сидел пожилой орк. Увидев подходящих покупателей привстал.

— Прошу в мою лавку, — пробасил он и первым вошел в сумрак помещения.

Когда глаза привыкли к серости лавки после яркого солнца, орки стали выбирать товар.

— Это кто делал? — спросил Фома, ощупывая жесткую кожу нагрудника с бронзовыми бляшками спереди.

— Это, уважаемый, привезли из степи, кто делал не знаю, но работа знатная. Выделка отличная и бронза холоднокованная. Удар стрелы или меча выдержит. От копья, вот есть щит.

— Это делали не в степи, — отозвался Фома. — Люди делали.

Он видел такие нагрудники на острове магов. Панцирь был отменный и ему нужно было сбить цену. Он предназначался для человека, а не для орка. Но худому и невысокому по меркам орков бывшему ученику шамана, он был впору.

— Если не в степи, то где? — спросил орк поглядывая на остальных двух орков, примеряющих на себя доспехи.

— Не в степи и не в империи, — ответил Фома и отложил в сторону доспех.

Видимо он залежался у торговца и увидев потенциально покупателя, орк спорить не стал.

— Отдам в полцены. За один золотой, — спокойно предложил он.

Цена Фому вполне устроила. Тем более, что на броне сохранились наложенные заклятия. Их нужно было только обновить. Он даже представить не мог, как этот панцирь оказался так далеко от острова магов.

— Хорошо, я беру, — согласился Фома. — Еще вон тот шлем, усиленные сапоги, и наручи.

— За все, уважаемый, три золотых, — подавая товар проговорил орк торговец.

— Мы берем три комплекта, делай скидку, — отозвался Фома.

Орк и тут спорить не стал. Пошамкал губами, закатил глаза и махнул рукой:

— За три комплекта 15 золотых монет и даю скидку золотой. Всего 14.

Фома разжал ладонь и положил горсть золотых корон. Монеты тут же исчезли в огромных руках торговца.

— Уважаемый, не подскажете, к какому оружейнику луче обратиться? — спросил Фома.

Торговец внимательно посмотрел на Фому, потер подбородок ладонью.

— А что господину нужно? — вкрадчиво спросил он.

— Зачарованное оружие есть? — Фома спокойно посмотрел в глаза Орка. Продавать зачарованное оружие в империи запрещалось.

Орк помедлил, но затем произнес:

— Подождите, я сейчас, — и скрылся за дверью расположенной за его спиной. Вскоре он принес мешок, с грохотом опустил его на прилавок.

— Оружие не дешевое. Но и вы, я вижу, не простой орк, — торговец не открывая мешок, выжидательно посмотрел на Фому. К нему поближе притиснулись широкоплечий Мбрым с сыном.

— Показывай, если заинтересует, мы возьмем.

Торговец молча кивнул и высыпал оружие на прилавок. Это было оружие с острова магов, кинжалы, короткие мечи. Небольшие жезлы накопители энеронов. Фома поглядел магическим взором. Два кинжала с заворачиванием на паралич. Очень редкое и дорогое оружие, но сейчас полностью разряженное. Он отложил их в сторону. Три коротких меча — демонические вещи. Это он даже смотреть не стал. Жезлы ему были не нужны.

— Я беру эти два кинжала, — сообщил он торговцу.

Орки рассматривающие это оружие скривились. Ну зачем эти игрушки настоящему воину? Читалось в их презрительном взгляде.

— Десять золотых! — назвал на выдохе цену орк.

— Я дам по золотому за каждый кинжал, — ответил Фома и расскажу тебе про то оружие, что у тебя осталось. Согласен?

Орк почесал шею.

— Договорились, — ответил он после недолгого обдумывания.

Фома выложил пару золотых и забрал кинжалы.

— Еще вон тот ремень, — показал он на сбрую наемного убийцы из ночной лиги. Такие вещи можно было встретит только на границе, где не было недремлющего ока тайной стражи.

Орк кинул кожаные ремни на прилавок перед Фомой и произнес:

— Подарок.

Фома забрал ременную сбрую. Надел нагрудник, нацепил ремень убийцы в ножны подмышками, вставил кинжалы и надел сверху куртку.

— Так вот, уважаемый, — начал он. — Это жезлы магов с острова магов. Они не заряжены. Если их зарядить то можешь смело продавать по 10 золотых перекупщикам. Мечи хлам — демоническая работа. Лучше перековать. Огонь очистит металл и оружие будет очень качественным.

— А… Ты уважаемый сможешь зарядить жезлы? — торговец с надеждой посмотрел на орка.

Фома отрицательно кивнул:

— Я — нет. Прощай.

Им в спину, когда они уже выходили из лавки, орк крикнул:

— За оружием к Рудраку зайдите, третья лавка от меня.

— Благодарим, уважаемый, — отозвался Фома и вышел из лавки.

Через полчаса орки были в полном вооружении. Топоры, щиты и копья дали им весьма грозный вид. Один Фома остался с двумя кинжалами, скрытого ношения.

Они прошли по улице и вышли к стене где теснились повозки и рядом в загонах стояли, размерено жуя сено, безразличные к людской суете лошади, лорхи и бараны. Фома обошел ряды повозок и узнал одну. Но к его сожалению это была не та, на которой ехал он сам. Орк подошел к дремавшему мужику. Тот надвинул соломенную шляпу на нос и, притулившись на бревнышке к оградке, посапывал. Фома небрежно толкнул мужика рукой в плечо.

— Эй проснись, — произнес он.

Мужик выпрямился, поднял свою шляпу с лица и недовольно уставился на Фому.

— Что надо? — недовольно спросил он.

— Откуда эта повозка? — показывая на повозку муйага рукой задал встречный вопрос Фома.

— Откуда надо, — мужик сплюнул орку под ноги. Здесь в империи орков не чтили и не опасались.

— Это повозка принадлежит мне, — не обращая внимание на грубость человека, уверенно заявил Фома. — Ее украли вместе с остальными.

— Ничего я не крал, — отозвался мужик. Но в его голосе чувствовалась неуверенность.

Орки хорошо знали свои повозки и если этот хилый орк говорит что повозка его, значит у них возникли проблемы.

— Я ее купил вместе с лорхами в Мураве. Там еще повозки были, их продавали по дешевке. Вот я и взял.

— Кто продавал? — над мужиком наклонился широкоплечий орк, с обломанным клыком.

— Стражники.

— Собирайся, покажешь какие стражники, продали тебе мои повозки, — хмуро приказал Фома. Мужик спорить поостерегся. Еще чего доброго вызовут на поединок и убьют.

— Э…э, я дам вам сведения… у южных ворот живет Хморя лошадник, так вот эти повозки стоят у него. Или стояли до вчерашнего дня. Я вам не нужен.

— Если я к вечеру не вернусь, произнес Фома. Этого вызовите на поединок.

— Нет, нет не надо, — выставил руки мужик. — Я поеду с вами. А повозку можете забрать.

— Ты ее купил, — ответил Фома, — она твоя… Пока я не узнаю правду. Будь готов выдвигаться через час.

Фома ушел и направился к загонам для рабов. Через полчаса торговли он освободил всех бывших рабов муйага.

— Мбрым, забирайте этих людей и направляйтесь к лесу где мы ждали Ромса. Вот десять золотых корон, — он протянул орку монеты, — закупитесь чем нужно, магические амулеты не берите. Я дам лучшие. Встречаемся там же где ждали человека. Ромс, выгоняй лошадок. Возвращаемся в Мурав.

К полудню они прибыли к городу. Ромс, сопровождаемый мужиком, получив инструкции от Фомы, направился к загону где стояли лорхи и повозки.

— Вон Хморя лошадник, а вон повозки, — показал рукой мужик на косматого, похожего на медведя человека. Высокого, широкого в плечах, с непомерно длинными руками.

— Свободен, — кратко ответил Ромс и остановился не заходя в загон. Мужик, не веря своему счастью, раскланялся и быстро ушел.

Ромс, как говорил ему Фома, не стал загонять лошадей в город, а остановился в придорожном трактире. А оттуда уже до города он с мужиком дошли пешком.

Ромс постоял, поглазел на повозки и насвистывая направился к лошаднику. Торг был недолгим. Ромс стал обладателем пяти повозок запряженными лорхами. Сцепив их, он под взглядами стражников, которые были довольны полученной прибылью от продажи повозок, пропустили его беспрепятственно.

Вскоре он был у придорожного трактира. Там его ждал Фома. Орк залез в одну из повозок и выглянул оттуда довольным.

— Поехали к лесу, — приказал он, усевшись на первую повозку. Крикнув «Э-хей!» погнал лорхов по дороге из города к небольшой роще. К вечеру туда подтянулись бывшие рабы.

— Ромс, — сидя у костра, начал говорить Фома. — Я дам тебе важное задание.

Ромс, подкидывая сучья в огонь, внимательно посмотрел на Орка.

— Что за задание?

— Видишь эту женщину и девочку, что ты купил?

— Ну, вижу.

— Возьмешь свою повозку и отправишься с ними в ближайший портовый город. Это город Грановерд. Там жил отец женщины. Зовут ее Ларисса. Оберегай их пуще своих глаз. Там у северных ворот остановишься в трактире и будешь ждать меня. Если женщина захочет пойти к отцу проводишь ее. Если ее примут там… Дашь вольную и будешь дальше оберегать. Только упаси тебя всевышний попытаться меня обмануть. Я связал наши души и найду тебя, где бы ты ни был. Но если ты все сделаешь правильно, то до конца своих дней ни в чем нуждаться не будешь.

Ромс удивленно посмотрел на Фому, потом перевел взгляд на женщину и девочку.

— Они так важны для тебя?

— Не для меня, а для одного очень важного человека.

— Если они так важны, почему сам не отвезешь их?

— Я буду с тобой откровенен Ромс. Ты уже проявил себя умным помощником. И отвечу тебе. Потому что я должен освободить снежных эльфаров и меня будут искать. Я не хочу их подставлять.

— Они что, королевской крови?

— Почти, Ромс.

— А-а-а, — протянул Ромс. — За них обещана большая награда!

— В точку, Ромс.

— Не беспокойся, Шаман, я все сделаю как ты скажешь. Но кем они мне будут.

— У тебя купчая на них. Для всех они твои рабы. Но береги их. Вот сто золотых корон. — Фома кинул увесистый мешочек к ногам Ромса. — Не воруй, по карманам не шарь. Это в прошлом.

— Да понял, Шаман, мы с тобой теперь охотники на людей. Все сделаю, положись на старину Ромса. Я сразу понял, что ты непростой орк.

Фома кинул взгляд на человека и отвернулся.

— Ты орк с золотыми руками, — поторопился объяснить Ромс.

— Все так Ромс, — вновь кивнул Фома и прикрыл глаза. Ему предстояло о многом подумать.

Лигирийская империя. Между Муравом и Мидлехом

Ранним утром на полпути между Муравом и Мидлехом в придорожный трактир вошли трое орков. Они огляделись и, увидев десяток своих сородичей, направились к ним.

— Ты Жыгрым? — спросил маленький худой орк громилу с ожерельем из черепов степных ящериц на груди.

— Ну я, — ответил тот. — Что надо?

— Хочу нанять тебя и твоих ребят на одно дело.

— Надо же! — засмеялся здоровяк. — Нас хочет нанять лягушонок! А что у этих парней язык отсох? Или они у тебя на побегушках.

— За ними долг, — спокойно ответил Фома. — За лягушонка ответишь.

— Ха-ха! Маленький орк угрожает, — беззлобно рассеялся Жыгрым. Ему было весело. Вместе с ним рассмеялись орки его отряда.

— Что ты мне можешь сделать, лягушонок? — почистить своим языком мои сапоги?

— Я дам тебе в морду.

— Да-а? Ты хочешь попробовать? — орк перестал смеяться. — Давай сделаем так. Мы сейчас будем драться на кулаках, если победишь ты, ты сможешь нас нанять, если я, ты вылежишь мои сапоги.

— Идет, — спокойно ответил Фома, — и ты извинишься за лягушонка.

— Пусть будет по твоему, малыш, — орк встал и сразу стал на две головы выше Фомы и раза в два шире в плечах. — Пошли на середину зала, — сказал он. Орк скинул меховую безрукавку обнажив бугры мускул.

— Ты не бойся лягушонок, — произнес он, — я калечить тебя не буду. Очень хочу посмотреть, как ты языком вычистишь мои сапоги.

Фома снял куртку, нагрудник и ремни с кинжалами. Заметив его снаряжение орк немного нахмурился. Он вышел на центр зала и щелкнул пальцами, выворачивая их.

Фома вышел к нему и встал к орку лицом. Расслабленный, руки опущены, словно смирился он с участью и приготовился получить взбучку. Орк шагнул к нему и хотел ухватит его рукой, но Фома неуловимо и быстро отклонился, ударил кулаком орка по обратной стороне ладони костяшками пальцев.

Он остался на месте. Видимо удар был очень болезненным, орк охнул и потер место ушиба. Он вновь попытался ухватит наглого выскочку и вновь получил удар про руке. После чего пропустил обидный удар в нос. Из носа потекла кровь.

Жыгрым провел рукой по носу, с удивлением посмотрел на кровь и прорычал:

— Ну все, лягушонок, пощады не проси.

Он ринулся на обидчика, но вновь схватил руками воздух, а два точных удара по глазам вывели его из себя. Жыгрым почувствовал как ярость накрывает его с головой, кроме того глаза стали заплывать, мешая обзору.

Жыгрым был опытным бойцом и понял, что бой пошел не по тому сценарию, как он вначале предполагал. Он хотел посмеяться и развеселить своих бойцов, но лягушонок оказался чертовски ловким. Орк отошел на шаг и присмотрелся к противнику. Тот стоял спокойно, опустив руки. Маленький, равнодушный, но только сейчас Жыгрым обратил внимание на его торс и руки. Они как будто были свиты из стальных канатов. Жыгрым улыбнулся и медленно сделал шаг навстречу Фоме. Потом неожиданно резко бросился вперед. Он хотел навалиться на маленького юркого орка своим телом, сбить того на пол и растоптать. Но он пробежал несколько шагов и, получив подножку, с разбега налетел на один из столов и разломал его.

Жыгрыма накрыло бешенство! Он вскочил! В ярости повернулся! И тут же получил обидный удар в нос. Потом в скулу. И сам не понимая как это произошло полетел вновь спиной на останки стола. Он мыча встал на четвереньки и обливаясь кровью, зверем посмотрел сквозь щели опухших глаз на маленького орка. Затем не вставая ринулся тому в ноги.

Фома ждал этого момента, подпрыгнул и опустился орку на спину. Теперь он был всадник. А Жыгрым стал вертеться на месте как необъезженный лорх. Он мычал, рычал, топал коленями, вертелся на месте, пытаясь скинуть всадника со своей спины. Наконец после нескольких неудачных попыток к нему вернулась способность думать. Он упал на спину, желая раздавить наглеца, но вместо этого получил сильный удар ногой по голове. Он услышал хруст, рот его наполнился кровью, он сплюнул, тряся головой и выплюнул клык.

Потерять клык в бою для орка это было поражением. Это было позором. Он шатаясь встал на четвереньки и прохрипел:

— Убей меня…. Я не переживу позора.

— Переживешь, — услышал он в ответ. — Потерпеть поражение от ученика Худжгарха это не позор, это наука.

В зале смолкли крики. Такое заявление услышать из уст маленького орка, не ожидал никто. Фома подошел к Жыгрыму, наложил руки. И о чудо! Лицо орка сине фиолетовое, опухшее, стало принимать нормальные черты.

Жыгрым поднялся.

— Я не ослышался? — спросил он. — Ты назвал себя учеником Худжгарха?

— Да. Я был вместе с десятником Грызом, когда Худжгарх захватил нас и перенес в страну, где живут маленькие люди и летают огромные птицы.

Соврать орку не позволяли честь и традиции. За любое слово, которое вызывало сомнение у его соплеменников, он должен был ответить.

Ответ был всегда однообразным. Тот кто сомневался, должен был сказать это, а ответчик вызвать недоверчивого слушателя на поединок. Жизнь и суровые испытания сделали орков сдержанными на слова.

— Расскажи! — не столько потребовал, сколько попросил Жыгрым. Он уже окончательно пришел в себя и только отсутствие клыка и размазанные следы крови на морде говорили о недавнем поединке.

Фома уселся за стол и начал рассказ.

— Я был учеником шамана в племени сивучей. С десятком Грыза отправился убить лесного эльфара по приказу верховного шамана племени. Вот тогда мы и встретили Худжгарха…

— А как он выглядел? — не удержался один из орков.

— Дух мщения принимает разные обличия, он может быть орком, может быть демоном, может быть человеком, но в гневе он огромный исполин с тремя головами и шестью руками. Он поднимается над степью и летит. Из центральной головы, из глаз у него выползают змеи. Страшен он тогда и лют к врагам. Он шел впереди нас, когда мы сражались с муйага. А потом разгромили сивучей.

— Если ты такой могучий, почему нанимаешь нас? — недоверчиво спросил Жыгрым.

— Потому что я не Худжгарх. Я простой орк. И исполняю его волю. Одному мне не справится. А сделать все надо быстро.

Жыгрым посидел, задумчиво стуча пальцами по столу.

— Мы подумывали уйти к свидетелям Худжгарха. Ты дашь нам весточку для Грыза? — прервал он молчание.

— Я напишу письмо. И расскажу, что вы помогли мне и выполнили волю нашего учителя.

— Хорошо… э-э-э… Тебя как зовут-то? — замялся Жыгрым.

— Сейчас зовите меня Шаман. После дела я назову свое имя.

— Хорошо, Шаман, что мы должны сделать?

— На днях по этой дороге повезут арестантов — снежных эльфаров. Их нужно будет отбить.

— Пленники?… снежки?… Это непростое дело. Там и охрана будет непростая, — задумчиво рассуждал предводитель отряда. — Маг будет, это точно.

— Мага я беру на себя, магическую поддержку тоже. Вам надо будет отвлечь на себя охрану кареты, а остальное я сделаю сам. Можете сражаться, можете кружить вокруг, но оттяните на себя воинов.

Жыгрым ощерился:

— Это мы сможем.

— Тогда будьте готовы, — кивнул Фома. — За работу дам сотню золотых.

— Денег не надо, — небрежно отмахнулся Жыгрым, — дай письмо для предводителя воинства Свидетелей.

Фома вновь кивнул.

— Я отправляюсь на разведку местности, — сказал он. — Найду удобное место доя засады. Один из этих двоих вам покажет это место, — Фома указал на отца и сына.

— Пошли, — сказал он им.

Когда они вышли, Мбрым, спросил с затаенной обидой:

— Почему нам не сказал, Шаман, что ты ученик Худжгарха?

— Вы не спрашивали, — кратко ответил Фома и этим ввел в ступор обоих орков. Он взобрался на повозку и посмотрел на отца с сыном. — Чего встали? Полезайте.

Место засады нашли быстро. Лигах в двух от постоялого двора дорога поворачивала и обочина заросла кустарником. На другой стороне раскинулась метрах в ста от дороги рощица.

— Там отряд Жыгрыма спрячется, — показал Фома. — Я буду в кустах.

— А мы? — спросил Мбрым.

— Вы будете ждать с повозкой у разрушенной мельницы, что мы проехали.

— Мы тоже хотим сражаться! — недовольно произнес сын. И тут же получил подзатыльник от отца.

— А что не так? — спросил чухая затылок Рыкул.

— А то, что каждый делает то, что приказал командир. Понял? — ответил сурово Мбрым. И вновь отвесил сыну подзатыльник.

— Понял! — недовольно отозвался Рыкул и замолчал, сопя носом.

Мбрым потоптался на месте.

— Шаман, — позвал он Фому. Фома осматривающий кусты обернулся.

— Что?

— Мы это… И дальше готовы тебе служить, — робко произнес Мбрым.

— Хорошо, Мбрым, я принимаю вашу службу. Поехали на постоялый двор.

По дороге Фома инструктировал Рыкула:

— Ты отъедешь на полдня к Мураву. Как увидишь арестантскую карету и охрану, гонишь лорха сюда к трактиру. Понял?

— Понял.

— Расскажешь сколько охраны и есть ли маг. Хотя маг может сидеть в карете. Все понял?

— Все.

— Тогда, когда приедем, распряжешь лорхов и на одном отправишься в сторону Мурава.

Через несколько часов после отъезда сына Мбрыма тот в спешке вернулся.

— Шаман! Едут! — забегая в трактир сбивчиво прокричал он. — Будут тут через час или даже раньше. Черная карета. Десять всадников. Мага я не видел. Рядом с кучером сидел еще один стражник. Доспехи стальные. Копья и мечи.

— Не кричи! — осадил его Фома. — Конкретно расскажи, где видел? С какой скоростью едут.

— Помнишь, озеро мы проезжали, там еще утки плавали? — начал торопливый рассказ молодой орк. — Там и встретил. Лорха поил и они показались. Остановились у озерца. А я сразу сюда, чуть быка не загнал. Едут они не спеша.

— Воины они никакие, — добавил он. — Одеты нарядно, но выправка… — он махнул рукой, — на лошадях едут развалясь.

— Понял, — спокойно ответил Фома. — С отцом отправляйтесь к мельнице. Жыгрым, а ты со своими поезжай в лес. Как увидишь карету, сразу изображай нападение.

— Понял тебя, Шаман, не беспокойся. — Предводитель отряда поднялся. Следом со своих мест поднялись его орки. Фома вышел последним. Остановился на крыльце, поглядел на небо. «К вечеру дело движется», — подумал он и исчез.

Маг Корнилиус служил в тайной страже империи. Занимались они сейчас тем, что не допускали распространения слухов о предстоящей войне с Вангором. Но скрыть такие приготовления дело было непростое. Тюрьмы были переполнены всякими шпионами и болтунами. О войне говорили на рынках, известия о ней развозили подрядчики имперской армии. И хотя он понимал, что ни одного вангорского шпиона они не поймали, но распространение нежелательных слухов пытались пресечь. Любыми средствами.

Корнилиус изредка бросал взгляды на парочку. Он читал протокол допроса снежных эльфаров. Один был беглый раб орков, на нем клеймо. Другая, видимо его девушка, наглая и языкастая. «Нет они не шпионы и о войне ничего не знают, — размышлял он, глядя на них через решетку. — А что-то с ними делать надо. Только вот что? Отдать посольским в столице? Так есть донос где указано, что они шпионы. Спросят. Почему отпустили? Оставить в тюрьме? Могут быть дипломатические проблемы, а сейчас империи проблемы не нужны. Вдруг их будут искать?» Он разглядывал сквозь полуприкрытые веки снежных эльфаров. Парень был спокоен и невозмутим словно глыба льда. Девушка плотно сжала губы и с ненавистью смотрела на мага. На их руках были наручники не дающие колдовать.

«Мальчик уверен, что его будут искать, — размышлял маг. — Иначе бы не вел себя так спокойно. Вон девчонка искала его и нашла. Почему только она? А кто их знает «снежков». У них там почти гражданская война. Может они спрятаться на время в империи захотели? Или…»

Его мысли прервал тревожный сигнал рожка. Маг выглянул в окно и увидел как на их конвой из леса вынеслась лава орков. Они дико кричали и свистели.

— Совсем дикари обнаглели! Уже в империи нападают.

В окошко заглянул старший конвоя.

— Мессир, орки! — прокричал он.

— Остановите повозку! Приказал маг, — мне нужно выйти.

Повозка остановилась. Маг открыл дверь и тут же получил сильный удар в лицо. Следом удавка обхватила его шею и он захрипел. Все произошло столь стремительно, что Корнилиус ничего не успел предпринять. А когда он понял, что это нападение, сознание покинуло его. Фома сноровисто обыскал мага и нашел ключи от решетки. Быстро открыл двери и приказал.

— Су, и вы, лер, на выход. Быстро.

Девушка узнала голос Фомы. Хотя не видела его за железной стенкой передвижной темницы, она завизжала от восторга:

— Я знала! Я знала, Фомочка, что ты меня спасешь.

— Не мешкайте, быстро в кусты! — поторопил Фома.

Заключенные бесшумно спрыгнули на землю и пользуясь тем, что стражники были заняты орками, скрылись в кустах.

Фома отбежал, создал два торнадо и направил их на лошадей. Сдвоенный вихрь подхватил траву, землю, камни и набирая силу устремился к карете. Лошади всхрапнули, встали на дыбы и рванулись прочь. Понеслись мимо стражи. Кучер их не держал. Наоборот хлестнув кнутом крикнул на них:

— Хоп! Хоп! Пошли родимые! — он тоже не горел желанием очутится в центре смерча, что неумолимо приближался к ним.

Следом за повозкой поскакали стражники. Их преследовали орки, правда не особо стараясь догнать. Через лиги три они отстали.

Трое беглецов уходили оврагом. Там за ним, у небольшой речки стояла старая полуразрушенная мельница. Они добежали до нее, взобрались на повозку и та покатила в обратную от Мидлеха сторону.