Два в одном. Барон поневоле

Владимир Сухинин, 2021

«Дракон был мрачен и задумчив. Что-то он не учел. Какие-то важные события упустил, оставил без внимания. Но когда? И почему? Почему именно сейчас, когда его могущество стало неоспоримым и его признали Хранителем этого мира, вдруг… А вдруг ли?.. Знал ли он обо всех этих прошлых наивных Хранителях, что так глупо попались в его сети? Знал. Он изучал их не одно столетие. Узнал их сильные и слабые стороны и извел как паразитов. Если это так, то откуда взялся самозванец? Жалкий червь, что посмел объявиться на севере. Но объявился же! Не побоялся. А он, вершитель человеческих судеб, это просмотрел. Кто же вызвал к жизни тени прошлого?..»

Глава 3

Артем плавал в темноте. Ему было страшно и одиноко, хотелось выть, как брошенному хозяином псу. Темнота давила, лишала мужества, и он очень хотел видеть свет. Продираясь сквозь тьму, как через плотный кисель, он увидел слабый огонек, поплыл к нему и наконец увидел свет. Странный, тусклый. Это сопровождалось сильной головной болью. Он открыл глаза и непроизвольно ухватился за лоб рукой.

— Ты меня слышишь? — раздалось справа от него.

Артем посмотрел вправо и увидел санитара. Хмурый, тот сидел на траве и, глядя в бесконечную даль, грыз травинку.

С трудом преодолевая спазмы боли, Артем огляделся. Вокруг росла трава. Он находился на небольшая полянке, а дальше, куда ни кинь взгляд, простиралось голубое небо и больше ничего.

— Где мы? — спросил он.

— Да не важно. — Санитар выплюнул травинку. — Послушай меня, Артем. С тобой приключилась беда. Если ты не выберешься из этого подвала, тебя сожгут инквизиторы. Не сразу. Им нужен не ты, а Иль. Они отвезут тебя в столицу, чтобы выманить Иля. Но когда он не придет на твои молитвы, а он не придет, тебя, как бесполезный мусор, сожгут. Так что думай, как сбежать. Уходи к дикарям. Они тебя позвали, потому что ты им нужен. Уходи, как только сможешь. На Иля не надейся, он спрятался от Дракона. Понял?

— Понял, — ответил Артем. — Не дурак.

— Ну тогда возвращайся.

И снова темнота нахлынула на Артема, и он растворился в ней.

Артам выплыл из небытия и закричал от невыносимой боли. Ему казалось, что сейчас треснет голова. Дрожащими руками он осторожно ощупал ее. Под пальцами было что-то липкое.

«Кровь», — догадался Артам. Было темно и сыро. А еще стало страшно. Артам захотел пошевелить руками и понял, что связан.

«Куда это я попал и почему я связан? — впадая в панику, подумал он и заорал:

— Артем! Артем! — Страх и боль гнали его из бытия. Он хотел вовнутрь, где всегда тепло и спокойно, как у матери на руках. — Мама! — позвал он и, не желая больше страдать, юркнул вглубь.

Артема вынесла из спасительной темноты боль. Боль пульсировала, вызывая страдания. Преодолевая слабость, он попробовал наложить на себя исцеление, но не смог. Заклинания рассыпались. Нити плетений были похожи на трухлявые веревки, рвались под его пальцами и крошились. Оставив бесплодные попытки исцелиться, Артем полез в сумку. Но ее не было. Тут он вспомнил все, что с ним произошло. Его арестовали и скинули в подвал, специально вниз головой. Он летел считая ступени и в конце потерял сознание. Голова оказалась разбита и залита кровью. Он в крепостной темнице.

От сумы и от тюрьмы не зарекайся — вспомнил он русскую поговорку.

Санитар предложил ему бежать. Только как? Руки в кандалах, сам раненый. Далеко не убежишь. Магию он применять не может, так что скрыться не получится. А что-то делать надо.

Артем улегся в углу на сыроватую солому.

«Давно не меняли, — подумал он. — За всем не уследишь».

Головная боль стала понемногу отступать, но пришла тошнота.

«У меня сотрясение. Еще этого не хватало. Как все хреново! Кто меня дернул поехать им навстречу и послушаться приказа этого сопляка? Надо было сразу бежать. На что надеялся? На справедливость? Вот же дурень! На указ короля понадеялся, что служивых магов не имеют права трогать. Думал, успею. Придурок! — ругал он себя. — Кто тут следит за законами? Тут каждый прыщ сам себе король…»

— Эй, маг! — послышалось из темноты. — Ты жив?

Артем от неожиданности замер и прислушался.

— Кто тут? — осторожно спросил он.

— Меня Ремголом зовут, — вновь раздался голос из темноты. Я отставной сержант кирасирского полка из Блюменга… Ты был без сознания, то Артема звал, то маму.

— А ты где, Ремгол?

— В соседней камере.

— Чего ты тут делаешь, сержант? Я тебя сюда не сажал.

— Ты не сажал. Да эти инквизиторы, тьма их забери, меня сюда посадили. За тебя, кстати…

— За меня? — удивился Артем. — А я тут с какого бока?

— С такого. Я купцам, что ехали сюда, сказал, что твой знакомый, друг детства, а они меня инквизиции сдали по дороге. Как узнали, что тебя будут арестовывать, так сразу и сдали. Я на тебя донос написал, ты уж прости, заставили.

— Друг детства? — удивился Артем — Я тебя не знаю. Не было у меня в друзьях Ремгола.

— Конечно, не было. Это я, чтобы прибиться к каравану, так сказал. Мол, ты меня знаешь и слушаешь мои советы. Мол, поспособствую торговле. Они и купились. А оно вон как вышло. Зря я Уильяма послушал и сюда поехал.

— Уильяма? — еще больше удивился Артем. — Какого Уильяма?

— Того самого, который по твоей милости расследование проводит. Из Бамергема.

— Ох ты ж! — охнул Артем. — И как его расследование?

— Да никак. Попал в плен, бежал. Сейчас его ищут по всей провинции. В бегах.

— В бегах? Почему в бегах?

— Потому что наехал на одного конта. Думал, приедет к нему, покажет ему свой ордер, а тот и сдастся. А конт не будь дурак, засунул его в подвал к палачу. Если бы не я и шуань, закопали бы по-тихому на замковом кладбище. Мы его вытащили из тюрьмы и разбежались. Он сказал, поезжай, Ремгол, к магу Артаму, спрячься до времени у него в Хволе. Я приехал в город, а тебя там нет. Сержанты, спасибо, помогли, подсказали братишки, где ты. Вот с купцами я и хотел до тебя добраться, и пересидеть, значит, пока облава идет. Дурень этот Уильям, я тебе скажу. Бестолковый.

— Хм… Бестолковый? — переспросил Артем. — Он мне таким не показался.

— Так люди часто бывают не такими, какими кажутся. Вон ты тоже казался шишкой. А на деле один пшик. О-хо-хо! И зачем я сюда поехал? Зачем связался с Уильямом и его узкоглазым?..

Артем ненадолго задумался. Этот сержант может помочь сбежать. Вдвоем как-то сподручнее. Жаль, что у Уильяма ничего не получилось. Но не беда. Не всегда мы получаем, что хотим. Наверное, лучше было бы оставить ордер у себя. Его никто не торопил. Сейчас бы он пригодился. В крепости пять десятков солдат, и они бы его приказ выполнили. Но назад уже не отыграешь.

— Ремгол, — позвал он сержанта.

— Чего тебе, маг?

— Бежать нам надо, Ремгол.

— Бежать? Куда? Тут кругом лес и зверье. Без оружия и припасов пропадем. К людям не сунешься, сдадут, а скоро зима. Сдохнем.

— Я знаю куда. Не сдохнем. Есть люди, что нас примут. Ты отсидишься, я скроюсь. А если не сбежим, то нас сожгут инквизиторы. Так и так помирать.

— Это да-а, — вздохнул Ремгол. — Только как тут сбежишь? Заперты мы.

— Ты связан, Ремгол?

— Нет.

— Хорошо. Можно попробовать напасть на охрану, когда она придет. Нас кто охраняет?

— Стража инквизиторов…

Договорить Ремгол не успел. Сверху раздался скрип открываемой двери. В подвал тюрьмы робко заглянул дрожащий свет масляного светильника. Несмело отодвигая тьму, двинулся вперед. В тусклом свете сначала показались сапоги спускающегося человека, потом он сам. Следом шел второй. Они открыли двери камеры Артема, подхватили его с пола, согнули вниз головой и так потащили наверх. Вывели во двор крепости и повели в сторону кузницы. Там его ждали длинноволосый инквизитор и отец Ермолай. В углу смирно сидел кузнец.

— Привяжите заблудшего к потолочной балке, — распорядился длинноволосый. Он терпеливо подождал, пока Артема привяжут, и потом обыденным голосом спросил: — Маг Артам, ответьте святой инквизиции. Признаете себя виновным в применении черной магии? В наведении порчи и в том, что занимались запрещенной некромантией?

— Не признаю.

— Это хорошо, — кивнул инквизитор и обратился к стражнику: — Поработай, голубчик, кнутом для просветления памяти…

Стражник вытащил из-за голенища сапога плеть, хлестнул ею по воздуху, а следующий удар с оттягом пришелся по спине Артема. Артем почувствовал, как треснула кожа. От боли он выгнулся, дернулся и застонал. Следующий удар ожег его спину сильнее. Он вновь дернулся и застонал уже громче. Третий удар заставил его взвыть. Потом удары посыпались один за другим. В какой-то момент Артем, извиваясь всем телом, сильно приложился виском о столб, у которого он стоял, и потерял сознание.

— Хватит! — остановил палача длинноволосый. — Облейте его водой.

Артама выкинуло из забвения. Холод, страх, боль и непередаваемый ужас одновременно обрушились на него. Артам понял, что привязан и избит. Он завизжал и задергался, пытаясь освободиться.

— Смотри-ка, как его проняло! — услышал он знакомый голос и судорожно стал искать взглядом говорившего. Увидел отца Ермолая и, радостно ища у того спасения от мук, закричал:

— Отец Ермолай! Спасите!

— Опомнился, вражина. Поздно, еретик поганый. Сознавайся! Если хочешь получить спасение, расскажи всю правду о своих темных делах!

— Во всем сознаюсь! В чем хотите сознаюсь! — спеша и проглатывая слова вместе со слезами, затараторил Артам.

Отец Ермолай довольно посмотрел на длинноволосого. Тот лишь скривил губы.

— Ударь разочек, чтобы лучше память прочистить, — приказал он стражнику.

Тот размахнулся, и Артам, объятый ужасом, зажмурился и нырнул вниз.

Удар плети вернул Артема в сознание. Он вскрикнул и с ненавистью посмотрел на длинноволосого.

— Ну как, маг, ты сознаешься в том, что творил черную магию, наводил порчу и занимался запрещенной некромантией?

— Плевать я на тебя хотел и на твои вопросы, паскуда.

Длинноволосый от удивления широко раскрыл глаза. Еретик только что молил о пощаде, а теперь вновь выказывает строптивость. Он посмотрел на отца Ермолая и злобно выругался:

— Тварь! Сын шлюхи и пса… — Но быстро взял себя в руки и уже спокойным голосом приказал: — Сломай ему пальцы на левой руке, да помедленней. Хочу посмотреть, как этот еретик умолять меня будет.

Палач убрал плеть за голенище сапога и подошел к Артему поближе. Только он не учел ненависть к ним Артема. И подошел слишком близко. Артем решил, если уж погибать, то надо попробовать забрать с собой кого-нибудь из палачей. Он, не сопротивляясь, позволил стражнику, исполняющему роль палача, взять его за руку и неожиданно для того ударил мучителя головой по носу. В удар он вложил остаток сил и тут же потерял сознание. Но и палачу здорово досталось. Его нос провалился внутрь, он зашатался и упал у ног привязанного Артема.

Длинноволосый вскочил со скамьи, но тут же вновь взял себя в руки.

— Отец Ермолай, — обратился он к застывшему столбом инквизитору, — проверьте, как там обвиняемый и палач.

— Я?! Почему я? — осенил себя змейкой инквизитор. — Пусть кузнец проверит или вон он. — Меченосец веры указал на второго стражника.

Тот осторожно приблизился к палачу, попытался нащупать пульс и повернул голову с открытыми глазами к себе.

— Готов, — безразлично произнес он. — А еретик жив, — добавил он и сразу отошел на пару шагов от находящегося без сознания пленника.

Артам снова был выдернут на поверхность сознания и открыл глаза. Сначала у него все двоилось. Затем он смог сфокусировать взгляд и увидел отца Ермолая.

— Каюсь! — заорал он. — Каюсь, пощадите! Отец Ермолай! Помогите!

Меченосец веры от неожиданности взвизгнул, подпрыгнул. Спрятался за спиной длинноволосого и осенил себя несколько раз святой змейкой, приговаривая при этом:

— Хранитель сбереги! Хранитель сбереги! Изыди, демон!

А Артам продолжал вопить еще громче:

— Каюсь! Грешен! Пьянствовал, блудил, не поминал Хранителя!..

— Заткните ему рот, — приказал длинноволосый.

Стражник ударил Артама кулаком по зубам. Артам захлебнулся воплем и, ударившись затылком о столб, впал в беспамятство. Его голова безвольно повисла.

Артем пришел в себя. Не открывая глаз, он услышал разговор.

— Ты что, морда, убил его? Весь столб в крови!

— Да вроде нет, ваше святейшество.

Артем почувствовал запах чеснока, приоткрыл один глаз и увидел рядом с собой нос человека. Недолго думая он ухватил его зубами и с каким-то особым наслаждением крепко сжал челюсти. Он сжимал их все сильнее, и сердце его ликовало от крика боли мучителя.

Он откусил часть носа и выплюнул его в лицо стражнику. Торжествующе, как сумасшедший, рассмеялся. Стражник ухватился руками за лицо и, подвывая, крутился на месте. Затем размахнулся ногой и ударил Артема в живот, один раз, другой.

— На, сука! На! — приговаривал он, остервенело нанося удары и вперемешку со слезами заливаясь кровью.

Артем снова потерял сознание, но выплыл Артам, который завопил во все горло:

— Не бейте! Признаюсь во всем. Вместе с отцом Ермолаем пили и девок щупали. Потом плясали голыми… Потом в бане были с Илем. Это все он виноват…

Следующий удар выбил из него сознание. Артам повис на веревках.

— По-моему, он сошел с ума, — прошептал отец Ермолай.

Длинноволосый сплюнул и согласился:

— Похоже. Хватит его бить, — приказал он. — Дурак, надо же так подставиться.

Поскуливающий стражник отошел от пленника.

— Эй вы! — позвал длинноволосый стражников, охранявших вход в кузницу. — Оттащите это мясо в подвал, но так, чтобы не сдох по дороге.

Артема сняли и поволокли в темницу.

— Ну что, отец Ермолай, пойдем посмотрим, как святой отец Хоря вылавливает колдунов среди крестьян. Еще надо солдат прочесать и тройку-другую сжечь.

— Ребятки, беда! — Козьма прошмыгнул в казарму. Поманил всех рукой и шепотом сообщил новости: — Мессира нашего измордовали в кузне. Весь в крови. Живого места на нем нет. Секли его плетью и пальцы ломали, а он умудрился одному стражнику нос откусить, а второго вообще убил. Кузнец сказывал, мог с ума сойти.

— И что делать? — спросил Гронд.

— Думайте. Кузнец сказывал, что святоши хотят с десяток солдат сжечь…

В казарму вбежал солдат из дежурного десятка.

— Тревога, братцы! Новый командир заставу в копье поднимает. В крепости бунт!

— Ты что мелешь?! — прикрикнул на него Воржек. — Какой бунт?

— Самый настоящий. Сам видел, как мужики двоих стражников и толстого инквизитора на вилы подняли. Они свою калеку лекарку защищали. Еще там этот коротышка домовой бился. Он как заорет, когда увидел, как девку за волосы тащили по улице. Как запрыгнет на спину стражнику! Трах того кулаком по башке, стражник и упал. А он на второго прыгнул, в глаза тому вцепился и орет так, что аж душа выпрыгнуть хочет. Так люто! Так люто… Хочет глаз на задницу им натянуть…

— Это как? — удивился Воржек.

— Колдует недомерок, кричит, мол, пасть порву и моргалы выколю. Видать, сиделец… Наш брат.

В казарму вбежал капрал Стерг.

— Братва, поддержим поселенцев! Они со стражей инквизиторов бьются! Те магию применяют. Мессира нашего выручим заодно…

Следующим в казарму вбежал запыхавшийся новый молодой командир. Он ударил кулаком в лицо капрала Стерга и заорал:

— Прочь с дороги! В копье! Вашу мать! Всех повешу, сволочи! Плетями забью…

Договорить он не успел. Стерг выхватил меч, коротким замахом сбоку рубанул его по голове. Солдаты и капралы лишь рты разинули.

— Теперь точно всех повесят, — прошептал Козьма и первым бросился в оружейку. Следом повалили солдаты.

Воржек взял на себя командование.

— Стерг, бери пяток солдат и в подвал. Мессира стереги, чтоб не убили. Мы на помощь крестьянам идем. Глядишь, мессир что-нибудь придумает. Мы теперь с ним кровью повязаны.

Вооруженные солдаты толпой выскочили из казармы во двор крепости. По двору бежали два инквизитора — длинноволосый и толстый. Они увидели солдат, и отец Ермолай радостно закричал:

— Ребятки, сюда, на помощь! Все грехи прощу…

Молчаливая, суровая толпа рейтаров окружила инквизиторов. Отец Ермолай, понимая, что происходит нечто странное, побледнел.

— Ребятки, соколики, вы чего? — забормотал он. — Тут бунт… Присяга…

Толпа вооруженных солдат плотнее окружала двоих служителей церкви, и их колеблющееся молчание рождало в уме инквизитора панику.

— Вы чего, ребятки?..

— А ну, пошли прочь, сволочи!.. — заорал длинноволосый, и этот крик стал спусковым крючком для мятежа.

Рейтары решились сжечь за собой мосты. Они направили на инквизиторов копья и вонзив их в тела церковников, подняли их над головами. Отец Ермолай завизжал, как свинья, которую резали, забился в судорогах и обвис. Длинноволосый закричал, словно раненый марал, но копье, вошедшее в его открытый в вопле рот, остановило крик.

Строем, как на учениях, ощетинившись копьями и прикрывшись щитами, солдаты вышли из ворот крепости. На улице пятеро стражников сдерживали толпу разъяренных крестьян. Видно было, что стражники инквизиторов — опытные бойцы. Прижатые к стене, они отражали все атаки поселенцев. Несколько крестьян лежали в луже крови, и им оказывала помощь карлица. На плече старосты сидел домовой и, потрясая кулаками, злобно орал нечто несусветное:

— Я вам корень квадратный в минус сделаю, синусы позорные. Глаз на задницу натяну…

Один из солдат уважительно заметил:

— А домовой-то наш брат, сиделец, ишь как по-блатному чешет.

— Суки! — орал домовой. — Всё, кранты вам! Ваша абсцисса вниз под землю ушла. Множь их знаменатель на ноль, ребята!

Лучники натянули луки и залпом пустили стрелы в стражников. Те, не ожидавшие нападения солдат, были сражены наповал. Бой был закончен.

Из крепости вынесли мессира Артама. Он был в крови и без сознания. Его осторожно положили на землю, на расстеленную кем-то холстину. К нему проковыляла карлица. Положила руку на лоб и затянула тихий, приятный для слуха мотив. Она пела, а к Артему возвращалась жизнь. Их окружила тесная толпа, и сквозь нее, ругаясь, пробирался Козьма.

— Разойдись! Пустите, говорю, — расталкивая зевак, ворчал он.

Денщик опустился рядом с мессиром на колени, положил под его руку сумку.

Артем пришел в себя. Было необычно легко. Боль утихла. Он открыл глаза. Над ним сияло голубое небо. Ветерок ласково гладил кожу лица. Редкие облака быстро проплывали в вышине.

Под ногами людей пролез Свад и, покопавшись в сумке, достал эликсир. Осторожно влил содержимое в рот магу. Артем проглотил горьковатую жидкость и почувствовал, что ему полегчало. Он улыбнулся.

— Свад, дружище. Как я рад тебя видеть, — прошептал он.

Ему помогли встать. Он осмотрелся и горько усмехнулся. Неподалеку лежали тела стражников, чуть в стороне — инквизитор с рассеченной головой. Он понял все. В крепости произошел бунт. Теперь они все вне закона.

— Кто живой остался? — спросил он.

Его поняли правильно.

— Всех порешили, мессир. Никого не осталось. Что прикажете?

— Что прикажу? Прикажу готовиться к убытию. Уходить надо отсюда. Купцов задержите, пока мы не уйдем по реке. Но вреда им не чините. Купим у них все припасы и уйдем к дикарям, они нас звали к себе. Начнем новую жизнь.

Лица людей повеселели. Маг, которому они всецело доверяли, подарил им надежду. Воржек тут же стал отдавать команды:

— Гронд, бери свой десяток и тащи купцов сюда. Здесь поговорим. Стерг, на тебе разъезды. Чтобы ни одна тварь не удрала за ореховую рощу. Всех, кого выловите, кончайте на месте. Когда нужно уходить? — спросил он Артема.

Тот немного подумал.

— Надо собрать все припасы. Ничего тут не оставим. Плоты нужно соорудить, на них погрузим припасы. Сами пойдем на лодках. Разбирайте стены. Воржек, староста, пошли ко мне, поговорим… Ничего! — Он оглядел сосредоточенные лица людей. — Мы начнем новую жизнь, лучше прежней. — И ободряющая добрая улыбка озарила его лицо.

Этот свет полетел дальше и вселил надежду в сердца как солдат, так и поселенцев. Ему поверили и, окрыленные его обещанием, стали расходиться.

Три дня поселенцы и солдаты усердно трудились, собирая плоты из бревен стен и домов. Перетаскивали на них все, что может пригодиться на новом месте.

К дикарям Артем отправился лично. Он нашел их на поляне в лесу, недалеко от исклеванных птицами голов дикарей, насаженных на колья.

Сел молча у костра и уставился на прыгающие языки пламени. Молодой воин, что был в плену, подал Артему кусок жареного мяса. Артем отказываться не стал и принялся есть.

— Колдун, у тебя появились проблемы? — спросил шаман.

— Были, но я их уже разрешил. Поселенцы и солдаты вместо со мной переселяются поближе к вам. Там есть удобное место, где мы можем обосноваться?

— На озерах уже нет, колдун. Но в пяти лигах выше по реке стоит старая заброшенная крепость из камня. Ее построили маги, но бежали из нее. Она больше вашей, и там вы можете разместиться. Рядом лес, река, все, что нужно для жизни. Поставите ворота, и вас не взять… Значит, решил к нам прибиться? — уточнил он.

— Нет, мы сами по себе, но будем вам союзниками. Поможем в войне… Интересно еще мертвый город посмотреть.

Шаман покивал.

— Понимаю тебя и рад твоему выбору. Духи говорят, нелегко будет тебе, но ты справишься. Остерегайся предательства. Духи говорят… кто-то, кто рядом с тобой, замышляет худое.

Артем кивнул, показывая, что понял.

— Я учту это, спасибо.

— Когда соберетесь? — спросил шаман.

— Еще пара дней, и будем готовы.

— Хорошо. Собирайтесь. Мы будем ждать вас здесь и проведем к новому месту.

Артем поднялся и огляделся.

— Не страшно среди мертвецов сидеть?

— Страха нет, но разум просветляет, — ответил шаман. — Смотришь и понимаешь, что за ошибки приходиться расплачиваться.

— Мудрено, — отозвался Артем и ушел.

В чем-то шаман был прав: смотря на чужие ошибки, становишься осторожней.

Глядя ему вслед, второй молодой дикарь спросил:

— Ты так уверен, что он нам поможет?

— Не я, мой мальчик, духи так говорят. Если не он, то никто уже нам не поможет. Мы нужны друг другу. Нужда, она связывает крепче дружбы, только дружба, бывает, длится дольше, а исчезновение нужды приводит к вражде…

На пятые сутки после начала мятежа, перед убытием, к крепости прискакал вестовой от одного из разъездов.

— Мессир, — тревожно заговорил рейтар, — в рощу въехал отряд всадников и две кареты. Направляются в нашу сторону. Всадников почти два десятка. Легкая кавалерия. Кожаные доспехи и короткие копья…

— Поднимай дружину в копье! Встретим их в лесу! — вскочил со скамьи Артем.

Он быстро собрался, и через полчаса отряд покинул крепость. За отрядом ехало пять фургонов. Гуляй-город, или вагенбурги, как называл их Артем.

— Вот же разъездились, — ворчал Козьма. — Медом им тут намазано, что ли? Бывало, месяцами никого, а тут то одни, то другие…

Просеку в самом узком месте перегородили фургонами, обшитыми толстыми щитами из местного бука. За щитами спрятались лучники. За ними поселенцы. Рейтары-мечники, что стали теперь у Артема дружинниками, засели на флангах. В густом орешнике лошадям не развернуться.

«Гости» прибыли через час. К удивлению Артема, подъехали спокойно. Еще больше он удивился, когда увидел вылезшего из кареты шуаня. Тот подошел к фургонам и крикнул:

— Мы к мессиру Артаму! С миром!

Артем вышел из зарослей орешника позади шуаня.

— Луй Ко! Ты что тут делаешь?!

Шуань обернулся и радостно засмеялся:

— К вам в гости, мессир.

Артем не поверил своим глазам, когда из второго экипажа вылез Уильям.

— Уильям, и ты тут? — Артем с интересом рассматривал щегольский наряд сыщика. Фиолетовый бархатный сюртук, расшитый серебром, элегантно смотрелся на молодом мужчине. Выглядел Уильям как настоящий дворянин.

Сыщик неспешно подошел к Артему. Слегка поклонился.

— Добрый день, мессир, — поздоровался он.

— Я бы не сказал, что он добрый, Уильям. Ты тоже решил спрятаться у меня?

— Спрятаться? У вас? Нет. Я хотел попросить вас спрятать двух важных свидетелей по делу, которым вы мне поручили заниматься.

— Еще двое? Мы сами, Уильям, прячемся. У нас тут мятеж… И кстати о деле, порученном тебе. Прибыл от тебя человек, который сказал, что ты провалил расследование и скрываешься. — Артем хмуро оглядел сыщика. — Но я вижу, ты не бедствуешь. Приоделся, как аристократ. Деньгами соришь?

— Простите, мессир, я не понимаю, о чем вы. Я никого к вам не отправлял и не провалил расследование. Мы его, можно сказать, успешно завершили…

— Не отправлял?.. — Артем явно растерялся. — А как же твой арест?

— Был арест. Один конт из заговорщиков посадил меня в свою тюрьму, но я бежал с помощью Луй Ко. Поднял войска, и мы захватили тот замок. А деньги я трачу свои… А кто прибыл от меня?

— Отставной сержант из Блюменга… Ремгол… Да он здесь, кстати. Рядом все время крутится. — Артем повернулся к повозкам и крикнул: — Воржек, позови Ремгола!

— Так нет его, мессир. Как узкоглазый из кареты вылез, так он и шмыгнул в орешник. Только его и видели. Послать погоню?

— Не надо. Не до него. — Артем почесал небритый подбородок. Посмотрел на шуаня, потом на Уильяма. — Странно это все. Откуда тогда он мог тебя знать и подробности твоего ареста?

— А как он выглядел? — спросил Уильям.

— Так обыкновенно. Крупный, лет сорока. Шрам на правой щеке. Короткая борода.

— По описанию похож на Эдмонда. Того, кто сопровождал Оробата. Местные его знали как… Сейчас вспомню. Точно, я слышал от стражников замка, как Ремгола. Они его боялись. Крутой мужик и суровый. Видимо, он прибыл по вашу душу, мессир.

— А про меня он откуда узнал? — спросил Артем.

— Я рассказал… под пытками. — Уильям смотрел прямо.

Артем кивнул:

— Тебе тоже, вижу, досталось. Рассказывай, что удалось нарыть и кого привез.

— Пойдемте в карету, мессир, это секретная информация.

— Ну пошли, — не стал спорить Артем.

Через полчаса он знал все. Выслушав неторопливый, обстоятельный рассказ, он произнес:

— Однако ты, Уильям, молодец. Я в тебе не ошибся. Но видишь ли, какое дело. Я уже не могу чем-либо помочь тебе. Мы тут все вне закона. Прибыли инквизиторы и новый начальник пограничной заставы. Меня арестовали и хотели сжечь на костре. Да и не только меня… Поселенцев пожечь решили, а те подняли бунт. Им помогли солдаты… Инквизиторов и офицера убили. Меня спасли, но мы вынуждены бежать. Уходим вниз по реке сегодня.

Уильям ненадолго задумался. Затем произнес:

— Я могу решить этот вопрос.

— Как?

— Объявлю инквизиторов и офицера причастными к заговору. Они хотели убить важного свидетеля, то есть вас. А мы их приехали арестовать. Они оказали сопротивление и были убиты. Мне нужны их документы. Доказать обратное будет невозможно. Свидетели убиты.

— Не получится. Тут полно свидетелей мятежа, купцы, караванщики… Их убивать не надо. Не хочу грех на себя брать.

— Хм… Тогда можно повернуть по-другому…

— Слушай, Уильям, ты поворачивай как хочешь, но мы уходим. Мне тут житья не будет, я это кожей чувствую. Мы уйдем. Постараемся до времени пересидеть. Потом, если сможешь, ты решишь мои проблемы. Договорились? Я тебе передаю права на долг.

— Не надо передавать, меня тоже могут убить. Если вы оставите долг перед Свиртом на себе, тогда ордер появится у вас, мессир. И вы закончите за меня. Кроме того, у вас будет иммунитет к преследованию.

— Хорошо, Уильям, как скажешь. — с глубоким вздохом согласился Артем. — А насчет этой пары, что ты привез, даже и не знаю… Сами можем сгинуть и свидетелей погубим.

— Я думаю, что у вас все получится, мессир. Если сможете, привезите их сюда ровно через месяц.

— Через месяц? Ладно попробую. Еще есть что сказать?

— Нет, мессир, удачи вам… Только документы и тела убитых заберу.

— Документы вот. — Артем вытащил из сумки стопку листов. — А тела в крепости, в леднике. Прикажи своим солдатам, они найдут. Только появись там после того, как мы уйдем.

Артем открыл дверь кареты и стал вылезать. Хотел что-то сказать, но передумал. Вылез и зашагал к своим. Поравнялся с шуанем.

— Прощай, Луй Ко, береги Уильяма. Мы уходим к дикарям… Если возникнет нужда, спускайтесь по реке на три дня пути, там на излучине стоит каменная крепость. Мимо не проплывете. Свидетели тоже будут там. Говорю это только тебе. Уильяма в это не посвящай.

Шуань с пониманием кивнул.

— Я запомнил, мессир. Вы тоже поостерегитесь, не надо недооценивать Ремгола. Опасный тип. И до встречи.

Артем кивнул и крикнул солдатам:

— Отбой! Возвращаемся!..

Все необходимое было сложено на десятках плотов. Собирались не спеша, основательно. Погрузили животных, припасы и приготовились к отплытию. Ждали только команды.

За всем этим из леса наблюдал Ремгол.

Как неудачно прибыл этот сыщик, досадовал он. Еще немного, и он бы отправил мага к праотцам. А теперь тащись за ним по реке. И не выполнить распоряжение Хозяина нельзя, из-под земли достанет. Тоже маг сильный. Эх, какой момент прозевал! Ну почему он не придушил этого Артама в темнице? На инквизиторов понадеялся. Хотел чужими руками его прикончить…

«Придется идти вдоль берега, выяснить, где они остановятся, а потом доложить ордену и в полку об убийствах и мятеже. Только что тут делал этот неугомонный сыщик? Надо бы выяснить, — размышлял Ремгол. — К ночи они не тронутся, поплывут утром. Так что ночь у меня в запасе есть.

Он лег на спину и закрыл глаза. Высокие кусты надежно скрывали его от случайных взглядов.

Неожиданно он почувствовал чужой взгляд. Не шевелясь, открыл глаза и осторожно осмотрелся. Поблизости никого не было.

«Устал», — решил Ремгол и уснул.

Артем вернулся в крепость. Пока готовились к отбытию, он в своей комнате выпил эликсир и вошел в транс. Ремгол был необычным человеком и очень опасным, Артем это чувствовал. Он мог доставить большие неприятности. Уйти и доложить о мятеже. И что приезжал Уильям. Не надо, чтобы кто-то связал их вместе.

Артем решил во что бы то ни стало найти его. Если тот прибыл по его душу, как выразился Уильям, то он будет где-то поблизости. Часть сознания Артема воспарила над крепостью. Облетая крепость расширяющимися кругами, он нашел Ремгола почти сразу. Ремгол лежал на левом высоком берегу, за кустами напротив плотов. Артем спустился ниже, и Ремгол забеспокоился, открыл глаза и стал озираться.

«Чувствует опасность», — удивился волчьему чутью Ремгола Артем и взлетел выше. Он вернулся в тело и, посидев минут пять, пришел в себя. Вход в тело всегда сопровождался временной потерей ориентации. Затем встал и направился к западным воротам крепости. Часовых уже не было, все готовились к отбытию. Свернув в лес, он применил слияние с природой и по едва заметным звериным тропам побежал к месту лежки Ремгола.

Странный «друг детства» спал. Но стоило Артему приблизиться, как он неожиданно открыл глаза. Стал приподниматься… Но было уже поздно. Точно рассчитанным ударом кулака в челюсть Артем отправил Ремгола в глубокий нокаут. Обыскал его и нашел за голенищем сапога тонкое шило. Таким удобно бить в сердце или в ухо. На поясе под ремнем была тонкая шелковая удавка.

«Специалист по тайным убийствам, — усмехнулся Артем и крепко связал Ремгола. Рот набил травой и перетянул веревкой. Взгромоздил его на плечо и понес в крепость.

Убивать Ремгола Артем не собирался. Вернее, сразу не собирался. Важнее было выяснить, кто его послал убить Артема. А в том, что того послали именно убить, он не сомневался. По лесу с шилом и удавками простые люди не ходят.

Он протащил его через всю крепость и, усталый, на глазах удивленных солдат и поселенцев, с облегчением сбросил у лодок. Тут же подбежал капрал Воржек:

— Мессир? Вы где его нашли?

— За нами наблюдал с того берега. — Артем кивком указал направление.

— Он тоже с инквизиторами связан?

— Не знаю, Воржек, это убийца, профессионал. Вот что при нем было. — Артем вытащил из сумки шило и удавку.

Капрал удивленно присвистнул:

— Вот оно как! Так, может, его того… в расход вслед за остальными?

— Повременим. С собой возьмем. Хочется знать, зачем и кто его сюда послал. Определи ребят, которые поответственней, охранять его. Он очень опасен.

— Ну, судя по тому, что вы его взяли голыми руками, то не очень, мессир, — засмеялся капрал.

— Я взял его магией, Воржек, но с оружием выйти против него я бы поостерегся. Не обманывайся. Оставь его пока, и заканчиваем грузиться.

Артем не стал ждать следующего утра. Плоты отчалили от крепости после полудня. Длинная вереница плотов, окруженная почти сотней лодок, поплыла на запад. У холма, где остался пустующим наблюдательный пост, от берега отчалила одинокая лодка и поплыла наперерез каравану плотов. Артем находился на первом плоту. Тут же в шалаше сидели со связанными руками и привязанные за пояс к бревнам конт Алчибальд с женой. Они тесно прижимались друг к другу. Чтобы не дать этим людям покончить с собой, их сторожил солдат. Чуть в стороне лежал связанный Ремгол. Он пришел в себя и, вращая глазами, озирался.

Лодка приблизилась, и Артем узнал троих дикарей. Подал руку шаману, и тот взобрался на плот.

Кинув взор на реку, старик одобрительно произнес:

— Солидно. Вижу, что собирались не на прогулку. Это хорошо. — Посмотрел на Артема и предложил: — Присядем, колдун?

Артем указал ему на скамью и сел напротив, на бревно.

— Хочу рассказать, что тебя ждет, колдун, и что мы ждем от тебя. — произнес шаман. — Ты должен знать, что спокойной жизни ни тебе, ни нам не будет. — Старик изучающе поглядел в лицо Артема, но тот был спокоен.

Артем тоже оглянулся, в это время думая, что ему все равно, где жить в этом мире. Покоя он не знал с самого начала, друзьями не обзавелся, и ничто его в этом месте не держало. Он перевел взгляд на шамана.

— Говори, шаман, я тебя внимательно слушаю.

— Так вот. Крепость, где вы остановитесь, стоит на слиянии двух рек. Эту реку мы называем Безымянной. А ту, что впадает с севера, Ленивой. На берегах Ленивой находятся отличные заливные луга, из-за них у нас идет война с другими племенами, огунами и хойда. Они живут на левом берегу. Мы на вашем, на правом. От Безымянной до первого из озер, где мы живем, полдня пути вверх по реке Ленивой. Огуны, как только узнают, что в замке обосновались чужаки, попробуют на вас напасть. Будьте к этому готовы. Если они придут большими силами и возьмут в осаду крепость, мы ударим им в спину. Если они сначала попробуют разделаться с нами, мы пришлем вам гонца за помощью. Лучше бы они пришли сначала к вам. Хорошая острастка надолго успокоит огунов.

— Понимаю, — промолвил Артем. — Сколько воинов выставят огуны?

— Сто пятьдесят — двести.

— А вы?

— Не больше семидесяти.

— У меня пять десятков обученных бойцов и столько же крестьян. Думаю, мы справимся… Но я бы хотел спросить, почему вы, один народ, не живете мирно? Почему не заключите союз племен?

Старик помрачнел.

— Ты, колдун, задаешь правильные вопросы. Раньше племена в союзе располагались по старшинству. Мы были самыми старшими. Но это было давно. Потом пришли горцы и привели людей моря. И была большая битва. Захватчиков мы прогнали, но при этом погибло много достойных воинов… У нас и у огунов. Этим воспользовались некоторые вожди племен и стали нас вытеснять. Дело перешло к открытому столкновению, и наши ослабленные племена вынуждены были откочевать дальше на восток. А народ гор стал спускаться чаще и опустошать племена, которые были ближе к горам… Так и пошло. Горцы теснили ближайшие племена, те — тех, кто был слабее, и они все дальше и дальше уходили на восток. Мир между племенами превратился в открытую вражду за выживание… Мы не можем уходить дальше на восток по реке. Там лес и земли поселенцев королевства. На юге горы, горцы и непроходимый лес. На севере тундра.

— Понимаю, — повторил Артем. — Вы оказались между молотом и наковальней. Ну а от нас чего ждете?

— Сами точно не знаем. Время покажет, колдун. Обживайтесь, устраивайтесь…

— Понятно.

— Ну если понятно, то я пойду к своим. Ждать будем у крепости, — произнес шаман и поднялся.

Артем тоже встал и проводил старика до края плота. Тот легко, по-юношески запрыгнул в лодку, удержал равновесие и махнул рукой. Лодка отчалила и понеслась вниз по течению. Артем некоторое время смотрел ей вслед. Напряжение последних дней стало отпускать. Артем вдохнул полной грудью воздух, наполненный речной свежестью, и повернулся к Козьме.

— А что, Козьма, удочка у нас есть, рыбу половить?

— Маг, ты чего меня связал? — послышался голос из шалаша, где лежал связанный пленник.

Артем повернулся и с интересом посмотрел на Ремгола.

— Решил сознаться? — спросил он.

— Да в чем мне сознаваться?!

— Эдмонд, ты все равно всю правду расскажешь, а слушать твои легенды я не хочу. Ты полежи, подумай, пока тебя не начали пытать, а я рыбу ловить буду. Так что, Козьма, удочка есть?

— Удочка есть, мессир, да червей нету.

— Так перед убытием мы кашу варили, каша-то есть, вот ее и давай.

— Так кто же на кашу рыбу ловит, ее на прикорм кидают…

— А мне все равно, — засмеялся Артем. — Хочу просто с удочкой посидеть, детство вспомнить.

— Ну если так… — проворчал Козьма и пошел в большой шалаш. Там погремел чем-то и вытащил удилище с тонкой шелковой лесой. На конце лесы был толстый крючок.

Артем скривился:

— А меньше крючок найдется?

— Найдется, — вновь буркнул денщик и вернулся к шалашу.

— И кашу неси в котелке! — бросил ему вслед Артем.

— Маг, я что-то не пойму, за что?! — крикнул Ремгол.

— За то, что сбрехал про Уильяма, и за то, что намеревался меня убить.

— Да если бы хотел, убил бы…

— Хотел, да не убил. Потому еще живешь, что не попытался. Думаю, надеялся, что инквизиторы всю работу за тебя сделают.

— Да зачем мне тебя убивать? — не сдавался пленник.

— Ты знаешь, и я знаю. — невозмутимо ответил Артем. — За ордер. И помолчи. Надоел.

Ремгол сверкнул глазами и замолчал.

Артем привязал к лесе маленький крючок и, поплевав на кашу, стал нанизывать крупу. Горсть бросил рядом с плотом. Он сидел минут двадцать, пока поплавок не дернулся. Антон резко поднял удилище, и на крючке забилась рыбешка с ладонь величиной. Артем радостно подхватил рыбу и довольно обратился к Козьме:

— Вон, видишь, поймал. А ты говорил, на кашу не ловится…

— Разве ж это рыба, — буркнул тот. — Радуется, ну словно дите малое. Это малек.

На их спор из сумки вылез Свад, сонный и взлохмаченный. С хрустом потянулся и, как это у него часто бывает, без стыда громко испортил воздух.

На коротышку с удивлением уставились риньер и его жена. А гремлун запустил руку в котелок и стал жевать кашу. Но, пожевав, выплюнул ее в воду.

— Козьма, у тебя мясо есть? — требовательно спросил он.

— Есть, да не про вашу честь, — отозвался денщик. — Вон мессир рыбу наловит, я ее испеку в золе, и будет тебе мясо.

Свад уныло устроился рядом с Артемом, но скоро рыбалка захватила и его. Он непоседливо каждый раз вскакивал, когда тот подсекал рыбешку, и командовал, когда поплавок тонул:

— Тяни, тяни быстрее, дубина.

А когда рыбешка соскакивала с крючка ругался:

— Эх, раззява, такую рыбину упустил! Руки у тебя дырявые. Вот я бы… Эх, да что там говорить… — огорченно махал он рукой.

Наконец Артему надоели его причитания, и он сунул удилище Сваду в руки:

— На, покажи, как ты умеешь.

Гремлун с важным видом взял удилище, поплевал, как Артем, на крупу. Нанизал на крючок и стал шептать, вглядываясь в воду. Артем прислушался к его бормотанию, но уловил лишь отдельные слова:

— Плотность потока… объем… глиссада… Ага, пора.

И Свад весьма умело закинул лесу в воду, подальше от плота. Сразу же клюнуло. Поплавок ушел под воду, и гремлун резко подсек. Удилище изогнулось, и из воды показалась голова рыбины величиной с кулак. Сунь Вач Джин попытался поднять удилище повыше, но рыбина ударила хвостом и скрылась под водой.

— Вот это рыба! — восхитился Козьма. — Больше локтя длиной… Ну, Свадушка, молоде…

Договорить он не успел. Великий и ужасный мастер проклятий всех времен и народов, видимо, был проклят сам. Решив всех удивить уловом, он поймал рыбу размером больше себя. Резкий рывок сдернул Свада с плота, и он с воплем булькнул в воду.

Из-под воды показалось удилище и стремительно стало удаляться, но гремлуна не было.

Артем вскочил и заметался по плоту.

— Свад! Свад, ты где?! — кричал он, заглядывая в воду.

— Да здесь он, не кричи, — раздался у него за спиной спокойный голос Иля. — За плот зацепился и воды наглотался, рыболов.

Иль сунул руку в воду и вытащил ее вместе с гремлуном. Всем, кроме Артема, показалось, что гремлун вылез из воды сам и упал на живот. Закашлялся, и его вырвало водой. Не поднимаясь на ноги, кляня Артема и его рыбалку, пополз на четвереньках к разожженному костру на железных листах, выложенных на больших камнях.

Когда проползал рядом с ногами риньеры, проказник схватил женщину за лодыжку. Она с испуганным криком подняла ноги и замолотила ими в воздухе. Гремлун несколько раз приложился о бревна и отпустил ногу.

Алчибальд брезгливо пнул коротышку, и тот влетел в шалаш.

Оттуда вышел маленький демон.

— Я тебя… — начал было он, угрожающе держа свою шестерню в руке.

Но Иль прикрикнул:

— Слышь, ты, бабий угодник! Ушел в шалаш и сиди тихо. Мешаешь.

— Да ты видел, что сделал этот…

— Видел, все видел. Хочешь за борт прогуляться?

Гремлун как-то сразу стал меньше и, шмыгнув носом, спрятался в шалаше. Оттуда донеслись его угрозы:

— Я тебя, старик, еще достану. Ты сотню раз пожалеешь, что так со мной обошелся. Подумаешь, за ногу подержался, не за сиську же…

Иль усмехнулся, сел на бревно и жестом пригласил сесть Артема.

— Садись, первосвященник, поговорить надо, — пригласил он.

— А мне сказали, что ты сбежал, — спокойно ответил Артем и сел рядом. — О чем говорить будем?

— О том, что делать дальше. Я не сбежал, я прятался, а потом устроил бунт крестьян, тебя спасал. Дракон не поленился, вычислил меня, теперь не оставит в покое, будет давить. Я думал, что он по лени своей не станет заморачиваться поисками, а он видишь какой предусмотрительный. Инквизиторов на тебя послал, чтобы меня выманить. Без меня ты, Артем, погибнешь, и я без тебя тоже. Так что мы крепко повязаны. Тебе предстоит трудная, даже, не побоюсь этого слова, маловыполнимая задача: объединить все озерные племена и подчинить горцев. И если бы ты был местным, как Артам, я бы не стал за такое дело браться, но ты другой. Как у вас говорят на Земле, сделан из другого теста…

— Хм, объединить… легко сказать. А как это сделать?

— Я буду тебя направлять, Артем. Немного поднакопил сил. Для начала нужно заключить союз с огунами. У них есть главы родов, которые понимают важность такого объединения, но сами они первыми на примирение не пойдут. Но я знаю, что нужно сделать. За ними расположено племя хойда. Ты предложишь огунам союз против них. И так у тебя будут союзные отношения с тойва и огунами. Потом разберем следующий шаг. Но, потеснив хойда, ты снимешь напряжение между родственными племенами. Их объединяет идея возрождения былого величия, и ты поможешь эту идею воплотить. Пока все. Как прибудешь в крепость, не дожидайся военного похода огунов, наведайся к ним с дружбой, поговори с главами родов. От тойва держи до времени это в тайне. Ты умный, я вижу, все правильно понял. Так что дерзай, ну а я наведаюсь к племенам. — Иль исчез.

Заботливый Козьма принес Артему миску с горячей кашей. Позаботился он и о мокром гремлуне, тот ел и ворчал себе под нос. Артем сел рядом с ним.

Сейчас, когда мелкий проказник едва не утонул, он понял, как привязался к нему. Почти по-родственному, как отец ребенку, подложил ему кусок мяса.

Козьма чистил наловленную рыбу и сердито ворчал:

— Что тут есть, на один зуб…

— А ты, Козьма, свари уху, — предложил Артем. — Из этой рыбки знатная уха выйдет. Засыпь ее всю в котел и вари с лучком, с морковкой. Репу нарезанную положи. И чечевицы немного…

— Господин Артам, — неожиданно прервала молчание риньера. — Можно с вами поговорить?

Артем, несколько удивленный ее просьбой, посмотрел на женщину. Конт Алчибальд толкнул жену локтем в бок.

— Не толкай меня, Алчибальд. Ты и так принес много несчастий нашей семье, я хочу договориться с мессиром. Мессир, вы могли бы уделить мне с полчаса? — продолжала настаивать женщина. На шепот мужа она не обращала внимания. — Я вижу, что вы тоже вне закона, как и мы. Вы бежите от гнева короля…

— Мадам, я не бегу от гнева короля. Я ухожу от власти церкви. Это вы хотели смерти королю и претендентам. Мне все равно, кто будет править королевством, но при условии, что он ограничит власть церкви. Иначе нас, магов, ждет печальная участь. Да и не только нас. Никто не сможет тогда жить безопасно, даже конты. Это будет власть инквизиторов с тысячами костров по всей стране… Но я готов вас выслушать.

— Я знаю, кто такой господин Ремгол, — продолжила женщина, немного смутившись от отповеди Артема. — Он был вместе с риньером Оробатом. Можно сказать, был его тенью. А риньер Оробат…

— Заткнись! — выкрикнул ее муж. — Заткнись, курица безмозглая, ты нас всех подведешь под виселицу…

— Завяжите ему рот! — приказал Артем. — И отсадите его подальше от жены. А ей развяжите руки. Продолжайте, риньера. — вежливо предложил Артем.

— Так вот. Я и говорю, господин Оробат был личным посланником кагана де Ро и выполнял его поручения. Он прибыл к нам и стал уговаривать моего мужа поддержать де Ро на будущих выборах короля. Обещал место старшего советника. Ему нужно было, чтобы мой муж подговорил своих друзей присоединиться к их организации. Кангана поддержала церковь, и связь с ней осуществлял риньер Остман.

— Значит, канган, ваш муж, Оробат и Остман — ключевые фигуры заговора? Я правильно понял? — уточнил Артем.

— Здесь, на севере, да. Но есть влиятельные люди в столице, которые координируют действия заговорщиков по всему королевству. И Оробат обмолвился, что некоторых знает, и, значит, их знает господин Ремгол.

— Интересно. — Артем задумался. — Вы рассказали о заговоре, но не сказали, чего вы хотите. Так в чем ваш интерес, риньера?

— Мы с мужем напишем все, что знаем. И эти признания оставим у вас. А вы нас отпустите.

— А как я пойму, что вы меня не обманули? Может, вы оговорите кангана и его людей, чтобы скрыть истинных заговорщиков. То, что вы мне рассказали, я знал и без вас. Вы не сообщили мне ничего нового. Но вот дознаватели из королевской прокуратуры, они смогут выпытать у вас всю правду.

Женщина пригорюнилась.

— Да, вы правы, я знаю мало. Лишь то, во что меня посвящал муж. Он знает больше, и я попробую его убедить дать показания.

— К сожалению, вынужден вам сказать, риньера, ваши показания без вас самих мало чего стоят. Но можно попробовать провернуть некую схему, по которой вы с мужем будете уже не обвиняемыми, а свидетелями, которые сами прибыли к господину Уильяму и рассказали о заговоре. Так сказать, движимые верноподданническими чувствами. Так вас можно вывести из-под удара королевского правосудия. Другой возможности помочь вам я не вижу, риньера. Поговорите с мужем.

Женщина побледнела еще больше и кивнула.

— Покормите арестованных, — распорядился Артем, — только этого убийцу кормить не надо, и выведете их справить нужду.

В конце плота, на помосте, вынесенном за плот, было огороженное место для отправления естественных надобностей. Артем, понимая, что трое суток терпеть никто не будет, озаботился и удобствами. Тем более что приставать к берегу он не собирался.

Ночью Артем проснулся от шума и криков. По плоту бегали солдаты из охранного десятка. Артем вскочил и перехватил одного из них.

— Боец, что случилось?

— Да пленник сбег, мессир. Попросился по нужде и перетер веревку, стервец, что к поясу привязана была, а сам сиганул связанный в воду. Могет быть, утоп…

Артем дальше слушать не стал. Подошел к краю плота и всмотрелся в темную гладь воды. Нырять за пленником он не собирался, но и утонуть навряд ли тот решится.

«Выплывет и вновь придет за мной», — совершенно спокойно рассуждал Артем. Врагов у него много, за всеми не набегаешься. Пусть сами его ищут.

— Хватит суетиться, — остановил он солдата, — я предупреждал, что он опасный, да вам пока по башке не треснешь, вы не пошевелитесь. Я досыпать пошел.

— А с пленником-то что? — спросил часовой.

— Выплывет и в гости придет.

— Так уж и в гости, мессир? — не поверил рейтар.

— А как же! Ему нужна моя голова.

— Вона как!..

К новому месту обитания прибыли к полудню третьего дня после отплытия. Дорога была спокойной, ничего чрезвычайного, кроме побега Ремгола, не произошло. Из-за крутого поворота крепость вынырнула внезапно. Стояла она на высоком берегу, и ее темные стены, сложенные из больших камней, были увиты диким виноградом.

Артем, приставив ладонь ко лбу, как козырек, рассматривал крепость, несколько столетий назад брошенную магами.

Почему они ушли? Что их подвинуло оставить такое крепкое убежище? Может, их осталось совсем мало или среди них не было воинов, способных защищать стены? Кто теперь узнает. Но перешли они, как рассказывал шаман, на большой остров посередине центрального озера. Но и там их настигла печальная участь.

«Но надо сказать им спасибо за такое убежище», — опустив руку, подумал Артем.

К флотилии плотов стремительно приближалась маленькая лодка. В ней сидели двое. Райтир и Ойгар, спутники шамана, — узнал молодых воинов Артем.

Лодка пристала к первому плоту.

— Колдун, — обратился Райтир к Артему, — прикажи своим править к берегу и вдоль него поворачивать в устье Ленивой. Там есть пологий спуск к воде.

Артем кивнул и крикнул:

— Воржек! Поворачивайте к берегу и плывите за лодкой.

Капрал стал раздавать команды. Козьма, что всегда оказывался рядом с Артемом, рассматривая крепость, восхитился:

— Это ж надо какая громадина, и вся из камня, что твой город. Небось там страшно жить?

— Это почему? — с улыбкой спросил Артем.

— А как же, мессир. По всему видать, там привидения должны по ночам бродить и души неприкаянных. В таких местах их полно…

— Да с чего ты взял про привидения? Привидений, Козьма, не существует, это суеверие необразованных людей. А за души неприкаянных не беспокойся, найду и съем.

Козьма сразу поверил и, осенив себя змейкой, отошел от мага. На его лице можно было прочитать: «Этот может и не такое».

Артем усмехнулся и стал наблюдать за тем, как двигались плоты. Хоть и не было у него в команде профессиональных плотогонов, но с задачей вывести плот в устье притока Безымянной они справились. Река Ленивая была мелкой и достаточно широкой. Берега заросли тростником и камышом. К ним направлялась лодка.

Вдоль зарослей тростника плавали утки, периодически ныряя головой в воду за рыбешкой.

Громоздкие плоты, с трудом преодолевая встречное течение, один за одним сминая тростник, врезались в илистый берег.

Отсюда крепость выглядела по-другому. За первыми, невысокими стенами, выступающими как два овала с боков входа в крепость, виднелись стены и башни второго рубежа защиты.

Сам вход в крепость находился в глубине, между двумя высокими башнями. Так что это был единственный путь для нападавших, и они должны были пройти к воротам под обстрелом защитников. Но перед воротами был вырыт ров, через который переброшен подъемный мост. Артем поднялся по пологому склону и заметил, что еще остались следы старой дороги, ведущей к реке. Его сопровождал Райтир и десяток Воржека.

— Райтир, — обратился Артем к дикарю, — ты крепость хорошо знаешь?

— Был однажды, — неохотно ответил тот. — За первыми стенами дома поселка. За вторыми — сама крепость. Ворот нет, запоров тоже. Мы сюда не любим ходить.

— Что так? — продолжая подниматься, поинтересовался Артем.

— Бывает, что нечисть там поселяется…

— Нечисть? Какая?

— Не знаю, но те, кто долго тут задерживается, пропадают. Потому старики и говорят, что тут может жить нечисть.

— Но сам ты ее не видел? — уточнил Артем.

— Не видел, — кратко ответил Райтир.

Артем остановился у самых стен. Сверху на него смотрели вороны и недовольно, с ленцой каркали. Козьма, идущий рядом, осенил себя змейкой.

— Воржек, — сказал Артем, — отправляйся вниз и передай приказ. Плоты закрепить у берега. Всем находиться на плотах до утра. Выставить часовых. Животных выгнать на пастбища и взять под усиленную охрану, чтобы ни зверь, ни человек им не навредил. Я обследую крепость, и завтра утром будем заселяться. Райтир, вы с товарищем пока останетесь с нами. Будут вопросы, ответите.

Дикарь молча кивнул.

— Тогда возвращаемся, — распорядился Артем, и все с облегчением вздохнули.

Артем не спешил. Он понимал, что к предостережениям дикаря стоит прислушаться. И прежде чем соваться в крепость, ее надо досконально обследовать.

Команда Артема быстро разошлась по плотам. Замычали коровы, выгоняемые на берег, ржали недовольные лошади, кричали на них люди. На плотах и берегу воцарилась деловая суета. Артем прошел к своему шалашу и строго приказал Козьме часа два его не беспокоить.

— Занавесь вход, — велел он.

Денщик закрыл вход попоной и сел перед шалашом.

Артем уселся в полумраке и выпил эликсир концентрации. Через пять минут он вошел в транс и ощутил свободу. Воспарил над рекой и медленно полетел к крепости. Сверху вид был еще более впечатляющий. Крепость была огромной. В двух овальных пространствах, отделенных друг от друга воротами с надвратными башнями, окруженных внешней стеной, стояли брошенными десятки домов, построенных из бревен. На многих домах сохранились крыши из красной черепицы и почерневшего теса. К внутренним стенам жались каменные постройки. Дома были расположены строго в линии, образуя правильные квадраты с широкими улицами. Внутренняя крепость была меньше, а стены выше. Мощенный камнем двор с навесами, почерневшими и кое-где обрушившимся от времени. Цитадель, даже не донжон, примыкала к противоположной стене, которая высилась над рекой Безымянной. Действительно, это был небольшой городок, и, как полагал Артем, со своей инфраструктурой — кузницами, мастерскими, торговыми рядами и даже огородами. Крепость на взгляд сверху была пуста и безжизненна.

Он спустился ниже и облетел внешние стены. Залетел в башни и понял, что уходили отсюда поспешно. В деревянных бочках остались стрелы. На столах вдоль стен лежали вещи, принадлежащие защитникам. Позеленевший, простой бронзовый шлем, кожаные с накладками из железа рукавицы. Глиняные тарелки с недоеденной, покрытой плесенью и паутиной пищей. На полу — сапог и несколько копий, еще какой-то запыленный хлам, который Артем рассматривать не стал. Такой же беспорядок был и в других башнях. Осмотрев внешние стены, Артем залетел в несколько домов с крышами. В домах осталось все от прежних хозяев. Мебель, утварь, разбросанные вещи. Было заметно, что тут поработали мародеры и забрали все, что для них было ценно. Понимая, что в остальных домах будет то же самое, Артем полетел к детинцу. Все ворота от внешних до внутренних были нараспашку. Только отсутствовали самые первые внешние ворота. Их, видимо для какой-то надобности, сняли и куда-то дели.

В цитадели, большом каменном трехэтажном здании, мусора было меньше. Видимо, мародеры не очень жаловали это место и уходили отсюда более организованно. Вещи не валялись на полу. В большом зале на первом этаже остался стоять длинный стол, покрытый тяжелой бордовой скатертью. Вдоль стен располагались скульптуры каких-то людей. На стенах сохранились бронзовые светильники. На втором этаже были спальни, а наверху апартаменты. Осмотрев все, Артем спустился на первый этаж и нашел вход в подвалы. Глубокие, скрытые в темноте, они могли таить опасность, и там Артем обнаружил кое-что интересное. Он не обращал внимания на бочки, ящики и летел дальше, пока не очутился перед закрытой комнатой. Стены не были для него преградой, и, заглянув туда, он мысленно присвистнул. Это была пещера, усыпанная костями. Каменные, из полированного гранита столы были в темных пятнах. На столах лежали инструменты, предназначение которых не оставляло сомнений, что здесь или пытали, или проводили странные, нечеловечески жестокие обряды с жертвоприношениями. Здесь в беспорядке валялись пилы, щипцы, молотки, крючья. На стенах, на крючках висели кожаные фартуки, а в глубине пещеры были расположены закрытые на замки железные клетки с останками людей.

«Однако эти маги не были белыми и пушистыми, — подумал Артем. — Может, не зря их на вилы насадили. Заигрались в могущество».

Он долетел до тупика и огляделся. Не может быть, чтобы в подвале не было потайного хода. Его надо только найти. Артем повернул назад и обнаружил деревянный шкаф. Заглянув внутрь, он пролез чуть дальше, чем следовало, и обнаружил этот самый потайной ход, или потайную комнату. Здесь были столы, удобные диваны и шкафы с книгами, корешки которых посерели от пыли. Из комнаты можно было выйти в узкий коридор через неприметную дверь. И в этом коридоре его ждало новое открытие. На полу ничком лежали останки троих магов. Мантии магов — одна синяя и две коричневых — были совсем как новые. У тела в синей мантии из-под шапочки, похожей на тюбетейку и расшитой серебром, торчали длинные седые волосы. У других двоих они были темно-русыми. Рядом лежали магические посохи. Покружив над останками, Артем полетел дальше и вылетел к большой подземной каверне с озером. К камням были привязаны с десяток лодок. Не найдя ничего интересного, он полетел дальше и вновь влетел в скальный проход. По всей видимости, это было естественное образование. На стенах не было следов от инструментов. Этот проход вывел его к железной ржавой двери. Вылетев через дверь, Артем увидел кусты и деревья. Ход вывел в глубокий овраг, заросший кустами ежевики и небольшими искривленными деревьями. По дну оврага протекал ручей. У самой двери была большая муравьиная куча, и крупные насекомые деловито сновали по ржавому железу.

Артем поднялся выше и увидел, что находится на другом берегу реки Ленивой, примерно в километре от крепости. Ему хорошо было видно, как суетились люди на плотах и берегу.

«Ну что ж. Крепость исследована, опасности не обнаружено. Можно заселяться», — подытожил Артем.

Если и была тут какая-то нечисть, из-за которой все удрали, то странные события произошли давно. Нечисти больше нет, но вот одна особенность замков и крепостей больше всего вызывала удивление и недовольство Артема — отсутствие отхожих мест. Вернее, в крепости они были. На стенах в башнях выдвинутые наружу дыры, через которые можно бросать камни и испражняться, а в цитадели нечистоты спускали в один из подвалов, и там они, засохшие и отвердевшие, высились больше чем на метр, а уж какой запах от них должен был распространяться, Артем боялся даже подумать. Местным привычно, а Артему, познавшему прелести цивилизации, это было очень неприятно. В Черной Пади он заставил вырыть выгребные туалеты и поставить бочки, которые вывозили и сливали в реку каждый день. Там их и мыли. Делали это провинившиеся рейтары или наряд. Здесь он также решил оборудовать выгребные туалеты во дворе и запретить испражняться внутри цитадели. Он видел, что крепость большая, и солдаты начнут гадить где попало.

«Два верхних этажа нужно закрыть», — решил он.

Артем вернулся в тело и немного посидел, приходя в себя.