Терапевтические сказки, притчи и басни друидов

Владимир Станиславович Тормышов

В этой книге все сказки и истории терапевтические, созданные с целью изменить подсознание человека. Эти сказки можно применять как при работе в трансе, так и просто читать детям. Дети будут меняться в лучшую сторону. Станут спокойнее, послушнее, талантливее. Книга рекомендуется для детей дошкольного возраста, имеющих проблемы с отставанием в развитии, а также для тех детей, кого обычно называют непослушными. Здоровья вам и вашим детям!

Басня о бюрократии

Сценарий басни о бюрократии одобрен министерством пропаганды императора, гонорар выплачен, фильм запущен к производству.

***

Голос сексуального ведущего Нугиева грустно и нараспев произносит:

Мораль вот этой басни,

а может и не басни,

а может не мораль,

а быть напротив…

так что-то там такое…

поймет читатель гневный.

А может быть надменный,

Но все-таки поймет.

Мораль проста и гнусна.

Ты можешь быть умнейшим,

красивейшим и добрейшим.

Но государству будет

На это наплевать.

***

Камера снимает панорамно: дворец, солнце, пальмы, обнаженные девушки несут к дворцу цветы, и портреты властителя.

Крупным планом камера задерживается на груди пятого размера местной Звезды Анны Жриске.

По груди течет пот. С сосков пот капает на асфальт. Анна поет гимн властителю. Обнаженные девушки изображают эстаз. Анна заканчивает петь, распластываясь на асфальте.

Крупно камера снимает бедра, таз, ноги певицы и то, что между ногами.

Боже…

Нет, вы не так поняли — портрет императора.

Камера опять снимает панорамно: дворец, солнце, пальмы, обнаженные девушки несут к дворцу цветы, и портреты властителя. Издалека видна фигура.

Человек приближается ко дворцу.

Дворец большой.

Человек маленький, но умный, гордый, честный и трудолюбивый. Одет неброско, бедно. Но чисто и аккуратно. В глазах его светится немереный интеллект.

Просто мозги чуть не вылезают из щелей.

Единственный вход в помещение охраняется свирепыми охранниками, их всех зовут Гансами. Они страшны и свирепы. Морды их тупы и бестрастны. И они пропускают только людей по имени Юлий.

Человек пытается подкупить стражу, предлагая ей годовой запас куриных окорочков. Стража выставляет вперед чугунные подбородки, и бычится. Стражники не отвергают этого предложения, но и не принимают его, а просто берут человека за нос и начинают выкручивать последний, и выкручивают до тех пор, пока нос не приобретает сходство с шурупом.

Крупный план показывает изувеченный нос и капли крови, капающие оттуда на асфальт. Крови все больше.

Капли капают медленно…

И…

Камера снимает панорамно: дворец, солнце, пальмы, обнаженные девушки несут к дворцу цветы, и портреты властителя.

Крупным планом камера задерживается на груди пятого размера местной Звезды Анны Жриске. По груди течет пот. С сосков пот капает на асфальт. Анна поет гимн властителю. Обнаженные девушки изображают эстаз. Анна заканчивает петь, распластываясь на асфальте. Крупно камера снимает бедра, таз, ноги певицы и то, что между ногами.

Боже…

Нет, вы не так поняли — портрет императора.

Камера переключается на солнце, пустыню, и на человека. Такое впечатление, что тот глухой, да еще слепой на оба глаза. Тогда человек заявляет, что ему совершенно необходимо попасть во дворец, потому что он принес императору свежую перемену подштанников.

Поскольку стража все-таки его не пускает, человек начинает отплясывать чарльстон. Камера снимает панорамно: дворец, солнце, пальмы, обнаженные девушки несут к дворцу цветы, и портреты властителя. Крупным планом камера задерживается на груди пятого размера местной Звезды Анны Жриске. По груди течет пот. С сосков пот капает на асфальт. Анна поет гимн властителю на мотив чарльстона. Анна танцует чарльстон.

Издалека видно человека, принесшего подштанники, который тоже танцует. Обнаженные девушки изображают эстаз. Анна заканчивает петь, распластываясь на асфальте. Крупно камера снимает бедра, таз, ноги певицы и то, что между ногами…

Боже…

Нет, вы не так поняли — портрет императора.

Крупный план показывает окно гарема, и жены властителя все как одна падают без сознания. Танец стражникам нравится, но вскоре они снова мрачнеют, вспомнив о том, как федеральное правительство обошлось с индейцами племени навахо. Человек, запыхавшись, упадает наземь.

Он умирает, так и не повидав императора, да еще и не заплатив компании «Прокат» по улице Осипенко шестьдесят рублей за пианино, которое он в прошлом августе взял у нее напрокат.

Камера снимает панорамно: дворец, солнце, пальмы, обнаженные девушки несут к дворцу цветы, и портреты властителя. Крупным планом камера задерживается на груди пятого размера местной Звезды Анны Жриске. По груди течет пот. С сосков пот капает на асфальт. Анна поет гимн властителю на мотив «Лакримозы» в восточном стиле.

Хор Турецкого с плакатами императора скорбно, но дружно подпевает Анне. Обнаженные девушки изображают эстаз. Анна заканчивает петь, распластываясь на асфальте. Крупно камера снимает бедра, таз, ноги певицы и то, что между ногами…

Боже…

Нет, вы не так поняли — портрет императора.

Голос сексуального ведущего Нугиева бодренько так и со вкусом:

— Мораль вот этой басни,

а может и не басни,

а может не мораль,

а быть напротив…

так что-то там такое…

поймет читатель гневный.

А может быть надменный,

Но все-таки поймет.

Мораль проста и гнусна.

Ты можешь быть умнейшим,

красивейшим, добрейшим…

Но государству будет

На это наплевать».

Камера снимает панорамно: дворец, солнце, пальмы, обнаженные девушки несут к дворцу цветы, и портреты властителя.

Крупным планом камера задерживается на груди пятого размера местной Звезды Анны Жриске. По груди течет пот. С сосков пот капает на асфальт. Анна поет гимн властителю. Обнаженные девушки изображают эстаз. Анна заканчивает петь, распластываясь на асфальте. Крупно камера снимает бедра, таз, ноги певицы и то, что между ногами.

Боже…

Нет, вы не так поняли — портрет императора.

Идут кадры кинохроники:

Император:

Кого-то: целует,

Награждает,

Поощряет,

Хлопает по плечу,

Улыбается,

Говорит,

Император:

Кого-то: целует,

Награждает,

Поощряет,

Хлопает по плечу,

Улыбается,

Говорит…

Голос сексуального ведущего торжественным тоном:

— Наш император всегда выступал и боролся с коррупцией, бюрократией.

Камера крупно показывает плачущего стражника, которого уводят в наручниках. Камера снимает панорамно: дворец, солнце, пальмы, обнаженные девушки несут к дворцу цветы, и портреты властителя.

Крупным планом камера задерживается на груди пятого размера местной Звезды Анны Жриске. По груди течет пот. С сосков пот капает на асфальт. Анна поет гимн властителю. Обнаженные девушки изображают эстаз. Анна заканчивает петь, распластываясь на асфальте. Крупно камера снимает бедра, таз, ноги певицы и то, что между ногами.

Боже…

Нет, вы не так поняли — портрет императора.

Идут длинные титры.

Конец.

Съемочная группа разъехалась. Охранника отпустили. Солнце опустилось. Анна ушла спать к режиссеру.

И лишь один ЧЕЛОВЕК бездыханно остался лежать у дворца в свете заходящего солнца.