Кузьмич

Владимир Панферов, 2023

Невероятные и фантастические приключения друзей в подземной и подводной Москве.

Часть 2

— Кузьмич, а ты покажешь мне где этот портал? — набравшись не то храбрости, не то наглости, выпалил я.

— Да ты парень совсем сдурел, видно хорошо головой приложился. Портал, это не ворота, которые висят на петлях. Он образуется в пространстве, в определенном месте и в определенное время, по согласованию сторон. Согласованием занимаются хранители. Они же смотрят за тем, чтобы во время работы портала никого и ничего лишнего поблизости не было. А то засосет чего — нибудь или кого-нибудь с той или с другой стороны и тогда лови пришельца и выпроваживай восвояси. Хорошо, если он крупный, а если как мышь или мельче? Набегаешься и намаешься с этой мелочью. Когда такое случается нас всех из ближайших районов собирают для этих работ. Это называется чистить портал. Хорошо, что бывает это редко и проходит тихо, без эксцессов. Правда были смешные случаи. В году 1810 два мужика, пьяные в лоскуты, решили ночью из Дьяково идти домой через овраг. Они с такой скоростью скатились в овраг, что никто не смог их поймать. А в это время портал был открыт. Там, с другой стороны портала, их выловили, и отправили обратно. Здесь приняли, память почистили и отпустили с миром. Но прошло 20 лет с того момента, как они свалились в овраг и появились в своей деревне, не узнавая родных мест. Им казалось, что они до дома шли минут двадцать, даже протрезветь не успели.

— Скажи, почему разное время проходит между исчезновением и появлением людей?

— Это все зависит от того, куда был открыт портал. Находясь в портале человек или другое существо перемещается со скоростью больше скорости света и время для него как бы останавливается, но в месте убытия и прибытия пассажира время неумолимо идет. И если перемещаться надо далеко, то туда и обратно, времени утекает много.

— Там что, какой-то транспорт? Как там всё перемещается?

— В доли секунды считывается всё: твой геном, всё твоё тело, все знания, мысли и воспоминания; вся микробиота живущая в желудке и кишечнике, а этих бактерий примерно 50 триллионов, и т.д. Вся информация передается на принимающий портал и там воссоздается точная копия человека или другого существа. При этом прототип аннигилируется, т.е. уничтожается, совсем не больно распыляется на молекулы.

Из всего сказанного Кузьмичом, я понял, что если ты попадешь в портал, тебе хана, а твоя копия будет шляться по вселенной. Я невольно поёжился, представляя, как меня распыляют.

— Где ты таких умных слов набрался, Кузьмич? И откуда такие познания?

— Память у меня хорошая, от кого-то слышал и запомнил. Видишь и пригодилось, перед тобой блеснуть познаниями, — ухмыльнулся он.

— А, много таких порталов? — Поинтересовался я.

— Точно не скажу, но они по всему свету есть. Знаешь, как приблизительно определить нахождение портала? Там, где появляется большое, под три метра, лохматое, похожее на полу человека, полу обезьяну существо, там должен быть поблизости портал. Они, как правило далеко от него не уходят. Они не местные, фауна и флора им не известна и чего бояться и опасаться они не знают. Поэтому и топчутся недалеко от портала, пока их не найдут и не отправят домой. В разных метах их называют по-разному: Снежный человек, Бигфут, Йети, Ракшес, Сасквоч, и ещё наверно с десяток имён. Заметь, ни одного из них люди не поймали. А всё почему? Потому, что наша служба чистки портала хорошо работает, — гордо и чуть хвастливо произнес Кузьмич.

— Вот здесь, в овраге, в 1926 году случай был. С той стороны портала не доглядели и к нам в гости пожаловал Снежный человек. Для Москвы это жуткая история. Ну где-нибудь в Сибири, на Алтае, но здесь. Группа чистки портала среагировала быстро. Но тут нарисовался персонаж в милицейской форме и увидев лохматое трехметровое существо, с испугу начал по гостю палить из пистолета. Милиционер не знал, что шерсть и шкура у него пуленепробиваемая. Выпустив всю обойму, 8 пуль из своего ТК, и не попортив даже шкуру, он уполз в кусты, жутко воняя. Изумлённого от такой нерадушной встречи, наша служба быстренько проводила гостя восвояси.

— Почему же чаще всего сюда попадают Снежные люди, их что, там очень много, как китайцев?

— Нет, больше всего и чаще попадает всякая мелочь. Маленьких незаметно, это не 3-х метровый великан. Этот мелкий мусор мы как правило обратно не отправляем. Разумных среди них нет, поэтому мы их уничтожаем.

— Как уничтожаете? — Мне показалось это безнравственно.

— Съедобных поедаем, а не съедобных испепеляем.

— Получается портал вас кормит?

— Нет, это бывает очень редко, чтобы было что-нибудь вкусненькое. Скорей наоборот. А бывает такое, о котором тебе лучше не знать.

В воздухе повисла интрига. По выражению лохматой морды Кузьмича, я понял, что он опять взболтнул, чего не хотел.

— Кузьмич, ты мне друг? — Обычно этот прием срабатывал и заставлял собеседника откровенничать. — Колись, что еще сюда мимо таможни поступает? А я тебе завтра ещё молока с хлебом принесу.

— Я, Вовка, к тебе в друзья не набивался. За молоко и хлеб, конечно, спасибо. Но дело здесь очень серьезное, а ты ещё молод. И ещё не понятно, что с твоим организмом в ближайшее время будет. Надо ещё понаблюдать. Поговорим в другой раз, а сейчас уже поздно. Тебе домой пора, а мне на процедуры. Завтра приходи, как сегодня, в пять и молоко с хлебом не забудь.

С трудом отсидев школьную повинность, стал готовиться к встрече с Кузьмичем. По дороге домой купил хлеб, бутылка молока ещё была в холодильнике.

Меня мучил вопрос, почему о них, жителях подземелий никто и ничего не знает. Поразмышляв, я вспомнил, что у всех народов есть сказки про гномов, домовых, леших, троллей и др. Эти существа разные по характерам, но в основном вредные. Их объединяет скрытность, умение делать пакости и маленький рост. Выходит, люди всё же знали или знают об их существовании, но так как они друг с другом очень редко пересекались, то все рассказы про маленьких и злых стали относить к сказкам. Но вот порталы никак не укладывались ни в одну мне известную сказку. Правда, иногда в сказках, что-то, откуда-то появлялось и что-то куда-то исчезало бесследно. Возможно, что кто-то видел, как из портала, по сути из ничего, что-то появлялось и что-то там исчезало.

«Ты здесь? Пришел?» Прозвучало у меня в голове.

«Да, я здесь»

«Осмотрись вокруг, если нет никого, подходи»

С трудом протиснувшись в лаз, я увидел довольную, улыбающуюся морду Кузьмича. Извиняюсь, но лицом это назвать трудно.

— Принёс?

— А, как же, — сказал я доставая гостинцы.

Пока Кузьмич не откушивает, с ним разговаривать бесполезно. Он и так всегда говорит себе в бороду, а тут ещё полный рот хлеба. Скорей китайца без переводчика поймешь, чем Кузьмича.

— Ну какие новости у нас сегодня, — закончив трапезничать спросил Кузьмич.

— Особенно никаких, только слышать стал то, что раньше не слышал: как тараканы по кухне бегают и мухи по потолку топают.

— Так, процесс продолжается, — Кузьмич озадачено почесал свою голову, — больше ничего не заметил?

— Вроде больше ничего необычного не было. В школе прикольно, можно слышать все подсказки, даже с последней парты. Ты то как, как твоя нога?

— Хорошо, заживает как на собаке. Живая вода из оврага делает чудеса.

— Все хотел спросить тебя, Кузьмич. Почему овраг называется Голосов? Откуда такое странное название?

— Раньше он назывался Волосов, Велесов по имени славянского языческого бога подземного царства Велеса. Ему здесь на камнях приносили жертвы. Люди стали тут селиться ещё 6 тыс. лет назад. Так что место это давно обжитое.

— А, вы тоже тогда здесь были?

— А, как же, кто же за вами присматривать то будет.

— В смысле присматривать? — Изумился я

— Чтобы вас никто не обижал или не сожрал. У тебя очень много вопросов. Ты либо журналистом, либо следователем будешь. Придет время, если ты выдержишь проверку, тогда ещё что-нибудь расскажу или покажу.

— Не хочешь ты быть моим другом, Кузьмич. Всё до конца не рассказываешь, темнишь. Ничего не показываешь, — начал я канючить.

— Как же ничего, а тоннель по которому шли?

— Во-первых не шли, а я тебя на горбу тащил, а во-вторых ты его показал не по доброте душевной, а чтобы сюда быстрей добраться, используя меня, как транспорт. Никакой благодарности. Даже спасибо не сказал. — Скорчил я обиженную рожицу.

— Ну ладно, — кряхтя и вставая сказал Кузьмич, — покажу тебе одно место здесь. Надеюсь не проболтаешься. Мы пойдем тайными ходами, так что ты все равно не поймёшь где это. Придется тебе опять меня нести.

С этими словами Кузьмич, как заправский наездник залез мне на спину.

Давай направо, — скомандовал он.

Шли мы не долго, несколько раз нам попадались развилки. Дважды Кузьмич открывал потайные двери. Наконец остановились.

— Ничего руками не трогать, — предупредил он, нажав на что-то.

Часть стены отошла в сторону, и мы вошли в довольно большой с каменными сводами подвал. Воздух здесь был другой, и температура отличалась от той, которая была в тоннеле. Подвал доверху был забит обитыми железом сундуками, разного размера. Царская казна — подумал я.

— Открой, — Кузьмич указал на ближний сундук.

С трудом приподняв пыльную и тяжелую крышку, я заглянул туда.

Я стоял и недоуменно озирался. Вместо золота, серебра и драгоценностей, которые я ожидал увидеть, были какие-то черепки и свитки.

— В-остальных сундуках тот же хлам? — С надеждой в голосе, что это не так спросил я.

— Эх, Вовка, неуч ты позорный. Этот, как ты сказал «хлам», дороже злата. Это Библиотека Ивана Грозного. Здесь старинные книги, свитки и даже глиняные таблички из Александрийского маяка, что был в Египте. Всё это Великому Князю, Ивану III Васильевичу, из Константинополя привезла, в качестве приданного, его будущая жена, Софья Палеолог. Она Бабушка Ивана Грозного. Последний перевез, как самое ценное, из кремля в 1571г. и спрятал библиотеку здесь, а сам удалился в Александровскую слободу.

— Неужели так и не кто не знает об этой библиотеке? За столько веков никто не смог её найти?

— Много раз искали и в Кремле, и в Александровской слободе, и здесь. Но как видишь не нашли. А вот люди, которые знают, где она, есть. Как минимум три человека и передают они знания по наследству. Они, эти люди, неприметные, скромные, живут или работают рядом с тайником, чтобы лучше контролировать.

— Почему же они такую ценность не отдадут государству?

— Вся история Российская полна катаклизмов. Москва несчетное количество раз горела, выгорая дотла. Поляки в Кремле сидели, поедая друг друга. Французы грабили церкви, разоряли могилы царей в Кремле. После революции культура вся уничтожалась, как чуждая рабочему классу. Рушили церкви, сжигали иконы и книги. Все ценное, что можно было продать, продавали за границу. А каких-то четверть века назад, фашисты стояли у Москвы. К тому же хранители тайны дают обед молчания, ну вроде вашей подписки о неразглашении, но более суровый. Я слышал, что когда придет время, им разрешат, как бы невзначай, открыть эту тайну. Кто разрешит, я не знаю. Ну пора возвращаться.

Прощаясь, Кузьмич, как бы невзначай спросил.

— Завтра выходной, в школу тебе н надо. Можешь пораньше прийти? Дело одно есть.

Я завсегда за любую движуху. Первый раз он спрашивает не о молоке и хлебе, значит что-то серьезное.

— Что за дело и во сколько мне быть?

— О деле завтра поговорим. Часов в 9 утра сможешь?

— Приду. Молоко с хлебом брать?

— Ну возьми, — сделал мне одолжение Кузьмич.