Крах эпохи Манкурта

Владимир Опёнок, 2020

Строки сии рассчитаны на аудиторию думающую, анализирующую. Потому как владеть территорией, на которой расположились славяне, надобно уметь! Ремеслу этому учиться с малолетства, и не иметь никакой иной жизни, кроме той, что уготована Владыке и Самодержцу Арии…

Судебная ошибка

Преисполнившись решимости, отныне она каждый вечер встречала мужа в соблазнительном белье и не накормив ужином, увлекала в спальню. Где после долгих, томительных ласк потчевала такими яствами, что у судьи от нежности замирало сердце! Правда искусительница всякий раз была начеку и перед тем, как муж погружался в сон, словно ненароком делилась историей подруги, которая, как оказалось, влюблена в того самого арестованного. И что не всё в этом деле чисто, а многое видится в ином свете. Достаточно приглядеться к фактам. Так воздействуя на мужа, она в скором времени пошатнула его уверенность в виновности обвиняемого…

Тем не менее поначалу судья решительно отказался менять фактически принятое решение. Но силёнок не рассчитал! Роковая красавица, подкрепляя просьбу регулярными утехами, сумела сделать его покладистым. К тому же, и об этом следует сказать особо имелось ещё одно обстоятельство. И оно было не в пользу того, кого защищало правосудие, ибо по роду деятельности он был ростовщиком. А известно, кто наживает на чужой беде, не будет в почёте. По этой причине многие презирали ростовщика, а кое-кто сочувствовал любовнику. Впрочем, некоторые откровенно сожалели, что ростовщик оказался столь живучим. Но, как бы то ни было, он находился под защитой Империи, и никому не дозволено покушаться на чужое, будь то жизнь, женщина либо имущество.

Так или иначе, но всё шло своим чередом и как гласит народная мудрость: «Ночная кукушка дневную завсегда перекукует». Вот и стал судья, сам того не замечая, наполняться негодованием к ростовщику, построившему благополучие на чужих слезах. А когда стало известно, что его жена вернулась к родителям, многие призадумались. Правда, к рассматриваемому делу это не имело отношения. Справедливость должна восторжествовать! Да и поруганная жена спустя время вернулась, потому как это ростовщик отправлял её к родственникам. Но об этом стало известно много позже. Решение же надобно принимать именно сейчас.

И вот настал долгожданный час суда. Просторный зал, где рассматривалось дело был переполнен. Многие следили за процессом и заседания проходили оживлённо. Процесс длился не один день, рассматривалось не рядовое преступление. Соблазнение чужой жены в те времена было редкостью, и уж тем более, примешивалась невинно пролитая кровь. По этой причине выступления обвинителя и защиты яростно чередовались, и порой доходило до скандалов. Всё сплелось в тугой узел, где каждое слово звучало веским аргументом. И это состязание юридической словесности затмевало саму суть процесса.

Но, всё подходит к завершению. Закончились и прения сторон. Настало время последнего слова, от которого обвиняемый отказался, полностью вверив себя в руки правосудия. Такой поворот не мог не понравиться суду. Уповать на справедливость, по плечу лишь невинному. Однако мало кто догадывался, эту линию поведения подсказали в таинственных записках, что регулярно доставляли с корзинкой вкусной еды и парой чистого белья. А потому обвиняемый всем своим видом выказывал раскаяние и покорно ждал приговора, что вкупе с красивой внешностью благотворно влияло на публику. Внезапно зал смолк, судья приступил к оглашению вердикта…

То, что он произнёс, оказалось столь неожиданным, что поначалу не все поверили. Оно и не удивительно, ведь судья приговорил обвиняемого к бессрочному пребыванию в статусе «общественной собственности». До тех пор, пока полностью не искупит вину. Вечная ссылка, как справедливое возмездие за содеянное, даже не упоминалась…

Едва он смолк, по залу прокатился рокот. Этим присутствующие выразили отношение к приговору. Но правосудие свершилось, нужно расходиться, и публика с нескрываемым изумлением поглядывала на обвиняемого. Пожизненное изгнание, бывшее нормой для подобных злодеяний, уходило в прошлое, а судейские, кто присутствовал на процессе переглядывались, понимая, что случился, говоря строгим юридическим языком — прецедент! Правда, мало кто представлял последствия столь пагубного шага. Тем не менее обжаловать приговор не получится. Авторитет и беспристрастность судей были столь высоки, что ни у кого не возникало сомнений в справедливости вынесенного решения. По крайней мере так было раньше.

Весть о чудесном спасении застала врасплох не одно ведомство. Едва делопроизводство положило на бумагу то, чему свидетелями были многие, стало очевидно, свершившееся — есть факт! И впервые за многовековую историю Империи всколыхнулось общественное мнение. Брат ссорился с братом, сын не повиновался отцу. Вместе с тем изменить что-либо было невозможно. Так одна влюблённая женщина, посеяла в обществе отравленные зёрна раздора. Словно «зубы Дракона» в известном мифе, они проросли, мнения раскололись, а единодушие дало трещину.

А тем временем приговорённый, вынашивал план как можно скорее выйти на свободу. Для этого требовалось ни много ни мало добиться прощения ростовщика, что, учитывая природу его занятости, было делом крайне сложным. Кроме того, одновременно с ним жена судьи также размышляла, как склонить потерпевшего, чтобы снял претензии и для этой цели вступила с ним в переговоры. Использовав в качестве посредницы подругу, недалёкую, взбалмошную девицу.

Но на то и ростовщик, с ним особо не сторгуешься. Легко выведав у простодушной посредницы, кто хлопочет за обидчика, он запросил такую же цену, каковую заплатил сам. Его условием было лечь с ним в постель! К тому же, пригрозил, если требование не будет исполнено, расскажет обо всём судье. В результате красавица оказалась в ужасном положении. Ей предстояло выбрать между позором и ещё большим позором. И она выбрала! Ведь если муж узнает, всему конец.

Так, ростовщик получил своё, но слово не сдержал, рассказывая всем и каждому, как жена всесильного судьи угрозами заставляет его отозвать претензии. Разразился неслыханный скандал, в котором были замешаны весьма влиятельные особы…