Говорят, от судьбы не уйдешь

Владимир Николаевич Жиров, 2022

От судьбы не уйдешь – это выражение Алина слышала с самого детства. И никак не предполагала, что пророчество гадалки Василисы однажды исполнится в полной мере. Алина успешно поступает в институт, где встречает, как ей казалось, настоящую любовь. Но Виктор, не готовый к серьезным отношениям, оставляет девушку. Стойко выдержав этот удар судьбы, Алина неожиданно для себя самой испытывает чувство к… преподавателю литературы, который старше на десять лет. К ее удивлению Станислав Николаевич отвечает взаимностью. Но прежде чем два любящих человека смогут быть вместе, им предстоит пройти не одно испытание на прочность. Комментарий Редакции: Когда закрывается одна дверь, обязательно открывается другая. Так и случилось с молодой Алиной, которая в одночасье потеряла свою любовь и вместе с тем – мечты о счастливой жизни. Но она даже не подозревала, какой подарок для нее подготовила судьба. Да и подарок ли это?..

Сбывшееся пророчество Василисы

Бесишь!

Январь 2018 год

Новогодние праздники стремительно пролетели. За это время Алина успела забыть о насмешках, которые стали непременным атрибутом после расставания с Виктором.

Алина направлялась из библиотеки на урок литературы. Помимо рюкзака за спиной в руках стопка книг с произведениями классиков. Ловко маневрируя среди брошенных сумок, студентов, сидящих даже на полу и ступенях лестниц, твердо обещает самой себе забыть об амурных делах и все силы отдать учебе.

Она не видела высокого голубоглазого блондина, торопливо шагающего по запутанным лабиринтам факультета. И не подозревала о скором пересечении их маршрутов в одной точке неподалеку от аудитории.

Станислав Николаевич, испытывая легкое волнение перед встречей со студентами, спешит на свой первый урок литературы. Плохо зная расположение кабинетов, периодически сверяется со схемой, любезно выданной в деканате.

Он часто задумывался почему стал именно учителем. Ведь легко мог поступить на юридический, где отец был деканом, и стать в будущем успешным адвокатом. По прошествии времени пришел к выводу, что ему никогда не хватало терпения на скучную и кропотливую работу. А с русским языком и литературой никогда проблем не возникало. Стас с удовольствием писал сочинения не только себе, но и своим одноклассникам, за что пользовался авторитетом среди сверстников.

Поступил в пед. А там нашел свою Настеньку и женился. Идиот. Стас был счастлив в браке и жену любил, но бывали такие моменты, когда она просто бесила его. Были моменты, что атмосфера просто накалялась настолько, что просто не было сил терпеть.

Тогда он уходил из дома на час — два, медитировал на лоне природы и возвращался этаким мишкой Тедди. С каждым годом такие моменты случались все чаще. В свои двадцать девять лет они даже еще не обзавелись детьми. Уж им — то точно нужна была спокойная обстановка в семье, а он и в себе разобраться не мог…

Бросив взгляд на электронные часы в холле, вновь внимательно изучает план этажа. Слегка задев локтем и сумкой, его обгоняет и скрывается ярко накрашенная блондинка.

Стас не обращает внимания как вслед смотрят студенты института, особенно пристально девушки. Некоторые что — то тихо говорят на ухо, кивая вслед молодому преподавателю.

«Не очень приятно опаздывать на свой первый урок. — лихорадочно водил пальцем по схеме. — Черт, я проскочил нужный поворот!»

Резко развернулся на каблуках. В следующее мгновение, потерял равновесие от неожиданного удара в область солнечного сплетения и уселся на пол. Перед ним на полу, потирая лоб, сидела студентка. Платье задралось до неприличия высоко, открыв взору узенькие черные трусики.

— Извините! — пробормотала невнятно и подялась.

— М — м — м! Ничего, бывает. — помог собрать разлетевшиеся книги. — «Упс! А она очень даже ничего! И фигурка обалденная!»

— Спасибо! — легонько коснулась руки, взяв книги.

— Не за что! И Вы простите меня. — Стас украдкой рассматривал Алину. — «Черные волосы так блестят… Блин, да что со мной? У меня жена Настенька есть! И я люблю ее! Но… Такие правильные черты лица, пухлые губки… Эти огромные зеленовато — охристые глаза в обрамлении пушистых смольно — черных ресниц так пристально смотрели на меня! Казалось вот — вот прожгут насквозь! Даже мурашки по телу пробежали! Что за черт?!»

Алина, не отводя глаз, юркнула за дверь кабинета № 322.

«Блин, вот и не верь после этого в разного рода гадания и прочую мистику!» — проследовала к «камчатке», бросила рюкзак на стол.

«Блииин, мне ведь тоже туда!» — вдохнул и выдохнул несколько раз, замер перед дверью в нерешительности — А чего я собственно испугался?

Стас толкнул дверь и вошел в просторную аудиторию. Как раз в это время прозвучал звонок. Студенты встали у своих мест.

— Здравствуйте, садитесь. — украдкой осмотрел свое кресло на предмет наличия кнопок или других сюрпризов. — Меня зовут Станислав Николаевич и я ваш новый учитель литературы. Надеюсь, подружимся.

По аудитории прошелся приглушенный гул, заинтересованный шепот. Девушки хихикали, откровенно рассматривали Стаса. Некоторые даже глазками стрелять пытались. Парни посматривали исподлобья, с явной неприязнью.

«Мда уж, детки! Что ж, я уже привык. Мужчина — учитель в нашей стране — вещь редкая, можно сказать, вот и вешаются на меня все, кому не лень. Только бы жена не узнала про это! Хотя я и не даю повода, но… Придется опять включать строгого дядю — учителя. Так что рано или поздно девочкам эта игра надоедает». — открыв журнал, бегло просмотрел список студентов.

— Что ж, начнем урок. — включил проектор и доску.

Стас объявил новую тему о Достоевском. Дал задание прочитать отрывок из биографии писателя. Заполнил журнал, пользуясь представившейся возможностью. Изучил оценки студентов, оценивая их уровень подготовки. Потом продолжил излагать тему.

С удивлением отметил, что женская часть группы слушает, раскрыв рты и даже иногда шикает на мужскую часть. Парни демонстративно зевали, вставляя реплики, претендующие на остроту.

Только незнакомка, с которой он столкнулся в холле, не участвовала в этом дурдоме.

«Какая — то она странная! — заметил необычное поведение девушки. — Сидит на последней парте и постоянно смотрит в окно».

Стас, продолжая свой рассказ, медленно подошел к ней и замолк. Вся группа тоже молчала и оборачивалась назад в ожидании экшена. Но реакции не последовало. Никакой.

«Ну нифига себе наглость!» — прокашлялся, требуя внимания к собственной персоне.

Только тогда она медленно повернулась.

— Что — то не так?! — даже не смутилась!

Смотрела прямо в глаза. Не отводила взгляд и не хлопала ресницами, как это делали другие девушки.

— Спасибо, что удостоили нас своим вниманием. — пафосно поклонился Стас.

Вся группа дружно покатилась со смеха.

«Видимо, я перестарался и сделал слишком дебильное лицо! — замер, размышляя, как поступить дальше. — Снова этот парализующий взгляд! Словно двести двадцать вольт через меня пропустили. Уже жалеть начинаю о своей бестактности. Пускай бы смотрела в свое окно… И почему — то становится больно от этого взгляда. Такое впечатление, что обидел не ее вовсе, а себя».

— Да не обращайте Вы на нее внимания! — выдала яркая блондинка.

Она сидела за первой партой, демонстрируя пирсинг в носу и языке. Закинув демонстративно ногу за ногу и кокетливо облизнула губы, сверкнув блестящим шариком на языке.

— Она же сумасшедшая!

Вся группа снова громко захохотала. Многие даже держались за живот.

А на лице Алины не дрогнул ни один, даже самый малюсенький, нерв.

«Похоже, что над ней здесь частенько издеваются. — догадался Стас. — Невооруженным глазом видно, что эта маска безразличия намертво приклеилась к ее лицу. Уже начинаю сожалеть, что не сдержался».

Алина сидела так, сверля взглядом, еще пару секунд, потом схватила рюкзак.

— Бесишь! — бросила, выбегая уже из аудитории.

«Да что она себе позволяет?! Мало того, что сбежала с урока, так еще и нахамила! — Стас медленно вернулся на место. — Если она еще хоть раз позволит себе подобное, возмездие неотвратимо. Все, я тоже могу выпустить своих чертиков из табакерки…»

Из раздумий отвлек звонок с урока.

Меланхолия

Алина прошмыгнула мышкой в свою комнату, услышав звон посуды в мойке на кухне. Обессиленно упала на кровать. Уставилась в потолок, нервно покусывая ногти и сжала в объятиях подушку.

«Что со мной?! В этом виноват ОН — наш новый учитель литературы. — Алина ворочалась на постели, вспоминая первые мгновения знакомства со Стасом. — О Боги, как он прекрасен! Высокий, широкоплечий, а лицо… такое лицо вполне могло бы принадлежать какому — ни будь войну далеких веков — волевой подбородок, высокие скулы, прямой, с небольшой горбинкой нос, изогнутая линия губ, чуть раскосые глаза цвета горького шоколада! Небрежно торчащие локоны, такие мягкие на вид… Невыносимо тянет прикоснуться к ним… — вздохнула глубоко, потирая ушибленный лоб и снова улыбнулась. — Так неудобно из — за своей неуклюжести! Надо же было сбить его с ног, впечататься именно в него! Вот почему у меня вечно все не как у людей, почему я вечно во что — ни будь влипаю? Почему?!»

Алина вновь мечтательно уставилась в потолок,"глупая"улыбка не ходила с лица. Вспомнила как стояла и пялилась на него, не могла отвести от него глаз… И как он смотрел на нее.

«Наверняка впервые видел в моем лице полнейшую идиотку. А я… я растворялась в этом взгляде… в нем… Я просто не могла дышать…»

— Доча, ужинать будешь? — услышала голос мамы из кухни. — Скоро будет все готово.

— Нет мам, спасибо. — ответила не сразу. — Чего — то не хочется…

— Как в институте, порядок?

— Полный.

— Если захочешь, на плите борщ, а холодильнике"Наполеон"остался. Можешь с чаем побаловаться. Я к соседке…

Мама более не беспокоила расспросами, затем и вовсе ушла к соседке.

«Как я добралась до кабинета — не помню. — Алина сжала кулачки под впечатлением нахлынувших эмоций. — И вот входит ОН. Сразу стало нечем дышать… В голове лишь одна мысль"Бежать"! Я даже потянулась за рюкзаком, чтобы в суматохе пройти к выходу. Но тут этот долбанный звонок на урок! Пришлось остаться…»

Алина нахмурилась, вспомнив как все девочки глазели на Стаса.

С явным и нескрываемым интересом. И дело было вовсе не в теме урока. Алина вновь заворочалась на постели, тиская подушку. Била кулачком по этой самой подушке. Вспомнила, как повернулась и увидела ЕГО! Он стоял прямо надо ней! Алине даже поплохело от этой близости, в голове все перемешалось, перед глазами поплыло…

— Что — то не так? — Алина невольно улыбнулась, хотя слезы наворачивались на глаза. — Блин, какая же я дура! Чего мне только стоило тогда сказать это!

Воровато оглядывается назад.

— Ах да, мама — то ушла.

Алина подбежала к зеркалу и изобразила шутливый поклон Станислава Николаевича. Получилось очень даже похоже.

— Спасибо, что удостоили нас своим вниманием! — скопировала интонацию и тембр его голоса. — Мне хотелось провалиться под землю, раз и навсегда исчезнуть, да пусть хоть марсиане похитят и ставят надо мной свои эти опыты. Это было бы гораздо лучше, чем чувствовать себя такой разбитой, как хрустальный фужер… — Алина в бессилии опустила руки, вытерла слезинку, скользнувшую по щеке. — А тут еще и Лика подлила масла в огонь! Обозвала сумасшедшей… — Черт! Черт! Черт! — топала ногой. — Он и правда будет думать, что я из психушки сбежала!

Опять прыгнула на постель, зарылась в подушку лицом, сдерживая слезы.

— Стоило ей сказать пару ласковых! Ведь я никогда не позволяла оставить оскорбление без ответа! И даже однажды влепила какому — то парню с физфака за подобное! Но то, что случилось потом, для меня до сих пор загадка! Как я могла сказать ему, что бесит?

Алина села на постели, колотит подушку кулаками.

— Он, наверное, теперь никогда меня не простит. И мне абсолютно плевать, расскажет он о случившемся родителям или сразу пойдет к директору. Ну и пусть! Пусть хоть меня выгонят!

От грустных мыслей отрывает голос отца. Полнеющий мужчина, с намечающимися залысинами, но с прекрасным чувством юмора. Заметив кроссовки Алины в прихожей, кричит оттуда.

— Алина, ты уже пришла?

— Да, только вошла… — торопливо вытирает влагу со щек.

— Я ненадолго. У меня намечается подработка, так что переоденусь, возьму инструменты и айда… Мама где?

— Кажется, к соседке ушла…

— Понятно. Посмотрят очередную серию и будут обсуждать в три ручья! Скажешь ей, что буду скорее всего поздно.

— Заметано. — хлюпает носом.

— Что — то мне твой голос не нравится! Все в порядке в институте? — заглядывает в комнату.

В ответ Алина лишь обреченно вздохнула и накрылась подушкой. Отец присел рядом, стал гладить плечи.

— Ну что такого произошло, что моя любимая девочка плачет?

— Я в порядке. Просто… Просто… — глухо говорила в подушку.

— Что? — убрав подушку в сторону, гладил дочку по щеке.

— На самом деле не все так плохо. Как ты говоришь, рабочие моменты!

Папа поцеловал в щеку, сжал ладошки в своей ладони, гладил прохладные пальчики.

— Ты у меня сильная девочка, способна преодолеть все препятствия! — вновь поцеловал, в этот раз в глаза. — И оправдаешь наши с мамой надежды.

— Конечно, пап! Если честно, все уже нормально…

— Ну и отлично! Рад за тебя! — сказал на выходе.

«На самом деле меня гораздо больше волнует лишь то, что ОН подумал об оскорбившей его идиотке! Наверняка, ничего хорошего… — с такими невеселыми мыслями Алина заворачивается в покрывало и засыпает, не снимая одежды.

Несладкая месть

Рано утром Стас стоял перед большим, во весь рост, зеркалом и пытался завязать галстук. Жена Настя, рыжеволосая девушка с карими глазами готовила на кухне завтрак, подпевая Алсу на экране. Насыпала кофе в «турку», залила водой. На столе уже стояли тарелка с обжаренными блинчиками и вишневое варенье в вазочке. Подумав немного, поставила и блюдце с кусочком сливочного масла.

Стас третий раз безуспешно завязывал некрасивый неровный узел. Выругавшись, снял галстук через голову. Запах свежего кофе доносился из кухни. Стас с удовольствием вдохнул нежный аромат.

«Кофе — это то, что сейчас нужно!» — подумал было и тут же услышал голос Насти.

— Дорогой, ты завтракать собираешься сегодня?

— Конечно же! Как же обойтись без твоих блинчиков с вишневым вареньем!

— Надо же, учуял, пострел!

— Ага! Тут такой запах — закачаешься! Особенно кофе! Наверно и до соседей доносится…

— Что, не выходит? — обняв, смотрела на него в зеркало.

— И кто придумал эти галстуки?! Легче морской узел освоить…

— Горе ты мое! Хотя нет, для меня счастье! — взяла из рук то, что напоминало теперь мятую веревку. — Это уже не галстук!

Поцеловав мужа, ушла в спальню и вернулась с другим галстуком. Коричневого цвета с картинкой зайчика. Ловко завязала изящный узел, повернула Стаса к зеркалу.

— О, Станислав Николаевич, какой вы сегодня! Настоящий плейбой! — щелкнула по зайчику на галстуке. — Все студентки ваши! — засмеялась, откровенно любуясь мужем.

Стас с удовольствием позавтракал. Но пока пил кофе из головы не выходил вчерашний инцидент.

«Как же она меня разозлила! Эта Алина Коротеева! Даже во сне ее глазищи видел… Ух! Никогда мне еще мои ученики не снились, а тут прям всю ночь ее лицезрел…»

— Ты и парфюм сменил? — не поднимая глаз от тарелки. — Интересно, для кого?

— Насть, брось. — оборвал раздраженно. — Знаешь ведь как не люблю подобные разговоры.

— Ладно — ладно, не буду. — согласилась примиряюще.

Поставила тарелку с нарезанным яблоком и стакан морковного сока.

«Мда, такой довесок к меню уже на протяжении полугода! И с чего она решила, что, съев это я должен чувствовать себя как орел? Пока я чувствую себя как козел! Ладно, фиг с ними, травками, иначе Настя опять обидится и месяц не будет со мной разговаривать. Хотя по мне, так уж лучше бы она орала, честно!»

Настя сидела напротив и с улыбкой смотрела на завтракающего мужа. Стас глянул на нее и сразу опустил глаза обратно.

«Во что она себя превратила?! Тощая, как после блокады Ленинграда! С синяками под глазами. — торопился допить сок и выйти из — за стола. — Недавно еще и губы накачала, да так, что без слез и не взглянешь… И сейчас сидит с тройным слоем штукатурки на лице. И когда только успела?!»

— О чем задумался? — будто прочитала его мысли.

— Да так, ни о чем. Как говорят обо всем и ни о чем.

— Ааа, понятно. Может блинчиков еще?

— Нет, не нужно. Если что, перекушу в студенческой столовке.

— Как знаешь. — пожала плечами.

«Нет, не буду говорить насчет макияжа. Имел как — то неосторожность намекнуть, что так не красятся даже школьницы, хотя некоторые очень любят это дело. Скандальчик закатила еще тот! Нет уж…

Стас допил кофе, поцеловал Настю перед выходом.

«Что ж, не будем откладывать все в долгий ящик. — бросив пиджак на сгиб локтя, вышел из квартиры.

Стас торопился к первой паре, которая была именно в группе Коротеевой Алины.

Перед уроком Стас зашел в преподавательскую за журналом. Там была только Роза Александровна, преподаватель высшей математики — представительная дама лет сорока семи с экстравагантной прической, длиннющими ярко — розовыми ногтями и яркой помадой.

«Черт меня дернул! — пожалел, едва переступил порог. — Мог бы и без журнала прекрасно обойтись…»

— Станислав Николаевич, хочу предложить Вам чашечку чая. С кусочком торта. Сама готовила! — с долей хвастовства предложила Стасу.

Пришлось соглашаться, просто так она не отстала бы.

— Очень даже вкусный! — оценил по достоинству кулинарные способности коллеги. — Правда большой очень, кусочек этот!

— Благодарю! — расцвела от комплимента. — А что такое кусочек для здорового, в полном расцвете сил мужчины? А любой женщине приятно видеть, как мужчина съедает все, что она приготовила!

Роза Александровна положила на блюдце еще один кусок торта, не меньшего размера. Налила и чай. И не в чашку, а большую кружку.

— Ой, Станислав Николаевич, а вы женаты?

Ответ ожидала с интересом.

— Да, женат. И счастлив в браке. Мне повезло с женой.

— Это восхитительно! Простите за эту бестактность, просто обратила внимание, что Вы не носите обручального кольца.

— Я не люблю украшения! Даже снял его на следующий день после свадьбы…

— И Ваша жена ничего не говорит по этому поводу? — удивилась неподдельно.

— Нет. А должна?

— Ну я бы на ее месте расстроилась!

— Мы доверяем друг другу. И поверьте, я не давал повода сомневаться в своих чувствах.

— Хорошего дня!

Удовлетворив любопытство коллеги, Стас поспешил на урок. И опоздал.

— Ладно, с этим позже разберусь. — сожалея, что не успел пообщаться с Алиной до звонка, вошел в аудиторию.

Извинившись за опоздание, поприветствовал студентов и открыл журнал.

— Сегодня по плану у меня устный опрос. — украдкой оглядел группу, выбирая"жертву". — Кто готов проявить инициативу?

— Инициатива наказуема! — довольно громко выдала уже знакомая блондинка с пирсингом и указала на Алину. — Но, думаю, не я одна так считаю. — осмотрелась кругом. — Есть желающие искупить свою вину за вызывающее и неуважительное поведение.

Алина без возражений встала и ожидала вопрос.

«Вау! — едва не вырвалось во всеуслышание. — Школьница, ё!»

Взгляд Стаса скользил по ладной фигурке в белой блузке и черной обтягивающей юбке. Немного задержался на ее округлых бедрах, затем поднялся выше и задержался где — то в районе размера четвертого! Там даже блузка немного разошлась.

— Во извращенец! — услышал чей — то голос с заднего ряда.

«Вот облажался! — с трудом сдержал смущение. — Похоже, мой взгляд задержался… там довольно долго!

— Что за вопрос? — Алина открыто и с вызовом смотрела прямо в глаза.

— Расскажите коротко об изученных Вами ранее произведениях писателя. Таким образом я смогу реально оценить уровень подготовки группы. Я слушаю.

— Достоевский был писателем ‐ гуманистом. Все герои его романов так или иначе — люди, пытающиеся найти выход из жизненного тупика, в котором оказались по разным причинам.

— И они что, не желают изменить свою жизнь?

— Они вынуждены жить в жестоком мире. И поступки их обусловлены как раз жизненными ситуациями. То есть, будь они в иных условиях, то так не поступили бы. Потому и идут на компромисс с собственной совестью, вопреки желаниям, переступают через себя и свою честь.

— То есть он изображает плохих людей, с их низменными желаниями и потребностями.

— Не только. Он так же показывает, что в людях не умерли человеческие качества. И даже самый униженный и забитый человек способен поступать так, как подсказывает ему совесть. — Алина с вызовом глянула на блондинку.

Почувствовав взгляд, та опустила глаза.

— Родион раскольников, убийца. А сестра Дуня жертвует собой, выходя замуж за любимого… Мне симпатична Дуня лишь за то, что выходит замуж не по расчету, не ради денег, а чтобы спасти семью.

— Есть другие примеры героев его произведений?

— Соня Мармеладова. Чтобы спасти семью от нищеты, вынуждена идти на панель. Она переступает через свою честь… Мне почему — то кажется она попросту приносит себя в жертву, чтобы другим было легче жить. И на мой взгляд ее поступок красив с нравственной стороны, как бы не осуждали ее посторонние. — вновь быстро взглянула в сторону Лили. — На такие жертвы способен лишь сильный человек, а уж для девушки — это выше всяких похвал!

— Правильно ли я понимаю, что все герои произведений Федора Михайловича, достойны уважения и подражания?

— Уважения — несомненно, подражания — вряд ли. Ведь все люди слабы. А Раскольников и вовсе называет их"тварями дрожащими", но душа болит за поруганное человеческое достоинство. Всем нам не мешало бы поучиться у него умению сострадать бедным и несчастным…

— Присаживайся. Четыре…

— За что четыре? Я все правильно ведь ответила!

— Ты не сказала… Хотя, нет, все рассказала. Даже собственное мнение имеешь… — задумался ненадолго и выдал с улыбкой. — Просто ты меня… Бесишь!

— А вы злопамятный, однако. — сделала правильный вывод. — Нет, я не ангел, конечно, но в данном конкретном случае могли бы ограничиться одной только беседой, а Вы…

— Опять хамишь? — нахмурил брови.

— Слышь, Коротеева, а ты еще одну пуговку на блузке расстегни, — тот же голос с задней парты. — будет тебе пять!

Кричал гопотовидный парень с последней парты ряда. Все сразу же заугорали. Стас поднял руку, призывая к порядку, но безуспешно.

— Вот я сейчас как расстегну там кому — то и что — то. — пришлось повысить голос.

— Только вазелин не забудь!

— Господи, да откуда столько пошлостей поднабирались?!

Домой Стас вернулся далеко не в радужном расположении духа.

«И как она только могла подумать, что я стану ей мстить? — негодованию не было предела. — Что я опущусь до такого?!»

Чем больше он об этом думал, тем больше эта мысль бесила.

«Да почему меня это вообще волнует? Почему у меня уже вторые сутки из головы не выходит это девчонка?» Достала!

Последнее Стас сказал, а вернее выкрикнул вслух, ударив кулаком по столу.

— Ого! Что случилось, дорогой?

Он даже не сразу заметил, как подошла Настя.

Пришлось поведать историю знакомства с Алиной.

— Да уж, видимо крепко достала тебя!

— Не то слово. Даже не знаю, что может отчебучить в очередной раз.

— И тебя это бесит?

— Ну да. — взял себя в руки.

— Что — то ты раньше никогда учеников дома не упоминал!

Настя как — то странно на него посмотрела. Взгляд был внимательный. И обвиняющий что ли.

— Ладно, иди обедать.

— Сейчас, только руки помою.

Стас старался больше не думать об Алине, переключиться на что — то другое, но почему — то не получалось. То и дело перед глазами возникала высокая грудь, готовая вырваться на свободу из тесной блузки. И огромные зеленоватые глазищи!

Убийственная новость

Алина, наверно уже в сотый раз перечитывала условие задачи, но так и не могла понять ни слова. Голова сейчас была занята совершенно другими мыслями… Она бессмысленно вертела ручку в руке, что — то черкала на листе тетради, но мысли вновь и вновь возвращали к уроку литературы, на котором снова удалось сесть в лужу.

— И зачем я опять сорвалась на него? Если разобраться, то четверка была вполне заслуженной, он все подробно пояснил, чего в принципе делать был не обязан, но сделал для такой неблагодарной студентки.

Если уж быть откровенной, оценка эта ей не шла, не ехала. Просто ей стало очень обидно, когда Станислав Николаевич влепил эту четверку. Ведь это могло означать лишь одно — что он все еще злился на нее за вчерашнее. И это для Алины было самым страшным.

— Пусть хоть двойку ставит, хоть две, хоть три, меня это мало волнует. — Алина зло отбросила ручку, покатившуюся по столу.

Однако, через несколько минут, успокоившись, она уверилась в его беспристрастности.

«А в тот момент во мне что — то взорвалось. Что — то стократ сильнее взрыва атомной бомбы. — вздохнула обреченно. — И это что — то убивает меня изнутри до сих пор! Убивает при мысли, что теперь и без того тоненькая ниточка теплых отношений окончательно оборвалась. Это конец. Но самое обидное то, что начала — то и не было вовсе. Вероятно, я сама придумала себе это начало…

Взгляд упал на тетрадь. Вся страница была исписана сплошными"Стас, Стас, Стас…"

«Ёёё мое! Ведь все это время я на автопилоте писала его имя!» — ей даже страшно сделалось, а вдруг еще что сделает, так же, не заметив.

И тут Алину неожиданно осенило.

«Я больная на всю голову! — Алина лихорадочно искала в своем телефоне номер Лики. — Ага, вот она где! Так, Остапенко Лика, она — то мне и нужна!»

Несмотря на то, что в последнее время они не находили общего языка, да к тому же последняя выходка на уроке, переполняли чашу терпения, Алина не могла не признать ее полезность в некоторых вопросах. Лика была прямо — таки неиссякаемым кладезем информации. Ее мама преподавала в институте, потому многое сходило с рук, плюс — сама она постоянно находилась в ВК и других мессенджерах. И эта гремучая смесь позволяла ей знать все обо всех и раньше всех.

Конец ознакомительного фрагмента.