Постоянная Крата

Владимир Михайлов, 2003

Когда отказывают сверхнадежные системы вневременной транспортировки, когда бессилен Космический флот, когда целостность Федерации под угрозой – только агент Службы Безопасности по прозвищу Разитель (можно просто Ра) в состоянии спасти ситуацию. Не успев как следует отдохнуть после головокружительной операции по розыску семян загадочной уракары, в ходе которой ему пришлось мимоходом предотвратить кризис галактического масштаба, Разитель вновь отправляется на задание. Теперь его противник – могущественная и крайне таинственная корпорация ХТС, приватизировавшая целую планету…

8. Доктор Тазон в затруднении

— Нет, — сказал доктор Тазон ассистенту Сеготу, — с этой чертовой бабой я больше связываться не стану. Немыслимое дело — нападать на ученого! Да и она уже, по сути дела, пустая — помрет и без нашего вмешательства. Ах ты, господи, как эта дрянь ухитрилась меня… Ну уж дудки — без охраны я к таким больше не ходок.

— Врач сказал — вам повезло. Если бы…

— Сегот! Об этом нигде ни слова — приказываю! Не хватает только, чтобы о подобном казусе стали болтать в научных кругах и тем более — в руководящих. Воистину — беда приходит оттуда, откуда ее меньше всего ждешь.

— Может быть, просто не кормить ее, кан? Тогда она протянет совсем недолго.

— М-м… Мысль хорошая, однако… Все же это было бы неэтично, вам не кажется? Доверимся природе — и тому, что наши расчеты достаточно точны и счет у нее пошел на часы, не более. Хотя, конечно, когда имеешь дело с женщиной…

— С очень старой женщиной, доктор. Как говорится, люди столько не живут.

— Вероятно, это было сказано о порядочных людях, не так ли?

Доктор Тазон вздохнул. Пальцами осторожно потрогал место, где все еще болело. Поморщился. И решительно тряхнул головой:

— Однако же работа прежде всего. Интересы науки. И Фирмы, разумеется. — Он полуприкрыл глаза. — Еще немного, и я смогу доложить кану Элюру об успехе, о небывалом успехе. И тогда…

О том, что будет тогда, Тазон помечтал молча и совсем недолго. После чего проговорил уже совсем другим тоном:

— Ладно. Давайте займемся следующим. Его доставили?

— Он в приемной, кан.

— В каком он состоянии? Впрочем, это я сам увижу. Полагаю, вы распорядились, чтобы его лишили возможности… поступать неожиданно?

— Его подвижность предельно ограничена.

— И ноги тоже?

— По-моему, опасности на этот раз никакой.

— Каков его возраст? Ага, двадцать восемь. Очень хорошо. Где результаты анализов?

— Лежат справа от вас, кан.

— Ах да. Ну-с, что там с его ресурсом? О-о! Совсем недурно, совсем. Теперь так: условия мы изменяем. Если у старухи брали по одной десятой, то на этот раз увеличим отбор до одной седьмой. Вы же знаете: в идеале было бы добиться полного отбора за один сеанс, тогда можно будет говорить о промышленном применении. Но подходить к этому будем постепенно, методично. Не забывайте о съемке: все должно быть зафиксировано, до последней мелочи.

— Позвольте спросить, доктор, вы и в самом деле считаете, что дело дойдет до промышленного применения вашей методики?

Доктор Тазон ответил, вздохнув:

— Боюсь, Сегот, что этого не избежать. Меня это, конечно, устраивает, да и вас тоже должно, не зря же мы работаем. Но в целом… Доктор Крат только вчера сказал мне — неофициально, разумеется, — что Аномалия ведет себя не лучшим образом. И чем дальше — тем хуже. Так что… мы должны быть к этому готовы. — Он снова осторожно потрогал больное место. — Мы могли бы завершить все намного раньше намеченного, но нет материала. Сегот, вы же знаете это не хуже меня! Вот и приходится возиться со всякими отбросами, вроде этой бабы. А будь у нас полноценные объекты для отработки технологии и будь их достаточно много…

— Могу я высказать одну мысль, доктор?

— Странный вопрос. Для чего же еще вы здесь?

— Благодарю вас. Я хотел как раз по этому поводу. Материал. Сырье, так сказать. Оно же поступает на планету каждый день — и в немалых количествах. Не говоря уже о навтах с эскадры — их ведь не меньше сотни там, в дальнем корпусе, под охраной. Отчего бы вам не воспользоваться этими — ну, скажем, пленными и приезжими?

Тазон печально усмехнулся:

— Сегот, захваченные навты — это, так сказать, заложники. Мы ведь еще думаем о переговорах с Федерацией, даже пытаемся вести их — и будем так делать, пока не завершим программу «Пигмей». Это можно понять. А что касается иммигрантов и прочих — их же привозят не для нас.

— Ну и что?

— Никто не разрешит мне…

— Нет, конечно. Но зачем спрашивать?

— Не совсем понимаю.

— А ведь все так просто, доктор! Прибывшие проходят через столько формальностей и по разным ведомствам: медицина, кадры, группа безопасности Второго отдела, служба быта и прочее… Если одной процедурой станет больше, кто это заметит? Уж не сами иммигранты, во всяком случае.

— Да, процесс сложный. Постойте, что вы, собственно, имеете в виду?

— Всего лишь то, что и мы можем включиться в него. Для пробы — в одном из каналов всего лишь. Лучше, по-моему, в канал завербованных — они сюда летят по своей воле и воспринимают все спокойнее, в отличие от тех, кого доставляют с корабельных и ВВ-перехватов.

— Включиться? Каким же образом?

— Да каким угодно. Например, еще один медосмотр. И по ходу этого осмотра отбирать — понемногу у каждого, но ведь их немало!

Доктор Тазон покачал головой:

— Медики обязательно пронюхают. И поднимут страшный скандал! А нам после этого станет практически невозможно выступать с предложениями… Пробиваться наверх всегда трудно, вы же знаете. Вам самому разве легко было — из фельдшера группы безопасности сделаться моим ассистентом?

— Нелегко, хотя сложности оказались преодолимыми. Хорошо, доктор, пусть не осмотр. Вот другая возможность: там вокруг них кормятся всякие лавочки — открыть свою, посадить двух-трех человек, таких я найду. Продавать что-то привлекательное. Для работника — ну, скажем, хороший инструмент. За мелочь. Но — тоже с осмотром, без которого якобы инструмент купить он не может, как оружие, например. Главное — усадить его в кресло, а уж там появлюсь я…

— Вы? Ну да, никто другой и не сумеет… М-да. С одной стороны, конечно, тут могут быть всякие осложнения — однако больно уж заманчивую комбинацию вы придумали. Очень хорошо. Кстати, к перехваченным это применять еще проще. Их ведь доставляют спящими: просто не будят в капсулах, вы разве не знали? У них, спящих, зондируют сознание — чтобы вовремя отловить опасных типов. Всякие разведки не дремлют, как вы сами понимаете. А нам у спящего отобрать куда проще, он и не спохватится. Смело можно брать десять процентов…

Тазон прервал сам себя:

— Но мы теряем время, Сегот. Включайте экстракцию. И сажайте этого кролика — назовем его так — в кресло. Понимаете, пока мы не поднимем КПД экстрактора хотя бы до семидесяти процентов, не имеет смысла выходить с моей идеей в директорат. Ну-с…

Он включил диктофон:

— Проводится эксперимент два — одиннадцать — ноль один. Объект эксперимента: возраст — двадцать восемь конвенционных лет, имя — Купст, происхождение — вероятно, мир Теллус, ресурс согласно анализу — от восьмидесяти пяти до восьмидесяти семи. Начало — в восемнадцать часов тридцать семь минут по местному времени. Сегот, готовы? Включайте!