Кир

Владимир Леонидович Шорохов, 2021

Поиски натурального человека ни к чему не привели. Кир и Милена чуть не погибли в пустоши, но Геласий (ни то человек, ни то робот), шёл по их следу. Теперь они знали тайну своей вечной молодости. Вернувшись в город Негасимый, Кира никто не узнал, даже шеф с трудом вспомнил его имя. Но проблемы на этом не закончились. В городе, где никогда не было преступлений, на Кира напали и только, когда его ранили, он узнал тайну своего происхождения. Что разделило терпилоидов и полихетов, кто такие кеволы и странствующие учителя санньяса, которых по легенде создал натуральный человек и почему робот в мертвом городе сотни лет ждал Милену? Это не все вопросы, на которые хотел получить ответ Кир, поэтому он сбежал…

1. Чавори

Он орал пока мог, пока не кончился воздух в лёгких, пока не потемнело в глазах, и только после этого обессиленный Кир упал на пол. Чувствовал, как бьётся сердце, но уже не знал, сердце это или какой-то насос, прокачивающий жидкость в его синих мышцах.

— Кто я? — спросил себя и посмотрел на дрожащие пальцы. Очень мутно вспомнил, как однажды в детстве побежал и, споткнувшись, упал со ступенек. Тогда разбил себе нос и из него текла кровь. А когда учился в школе, дома, балуясь ножом, порезал ногу — испытал адскую боль и страх. И снова кровь текла ручьём. У него остался шрам на ноге. Кир сел и стал поднимать штанину, чтобы найти шрам.

— На месте, вот он.

А потом, когда учился в академии, вывихнул кисть, и ему наложили шину. Воспоминания было очень туманными, далёкими, он никак не мог вспомнить свою мать и отца, как бы ни пытался. Так же не мог вспомнить друзей из детства и школы.

— Что со мной не так?

Тут же перед его глазами всплыло то, что он увидел в зеркале. Его босс, чтобы никто не узнал про существование натурального человека, решил ранить плазменным ножом. Но Кир опередил и тремя выстрелами убил его.

— Я убийца?! Нет, нет! Я ведь не хотел, я…

Но он вспомнил, как хладнокровно выстрелил три раза подряд, и Хромов умер. И опять эта боль в груди от плазменного ножа. Всё горело. Кир с трудом сел и пополз обратно к зеркалу. Ещё надеялся, что тому виной стресс от убийства, но, посмотрев на свою грудь в зеркале, снова завыл.

— Меня отправят на чистку, сотрут память, и тогда я всё… Но… Как они сотрут её, если я не человек, а железяка.

Он опять завыл, сжался в комок и постарался понять, что произошло.

— Я был человеком, да, был, я это точно знаю. А что потом? Да ничего, — как бы ни пытался хоть что-то вспомнить, ничего в его памяти не всплывало. Испугался, запаниковал. — Я не живой, я железяка, они поймают меня и дезактивируют, отключат, как тостер, и спишут на переработку. Я… Нет… Я не могу. Я живой. Да, живой…

Кир соскочил, забежал в подсобку, нашёл ветровку Милены, она была ему маловата, но это лучше, чем идти по городу с распоротой грудью, показывая всем свои синие мышцы. Надел её, застегнул, хотел уже уйти, но вернулся к шефу, что так же сидел, опустив голову.

— Ты ошибся, я не натуральный человек, я даже не терпилоид, я… — Кир сам не мог сказать, кто он, наверно, такой же, как Геласий, что спас его и Милену в пустыне. — Я один из них.

Он нагнулся, поднял с пола плазменный нож, а после, найдя брошенный пистолет, сложил всё в свою сумку. Что делать дальше он не знал, рано или поздно, но труп Хромова обнаружат, а там — и его поймают. Значит надо уходить. Ещё думал зайти домой к жене, но она его забыла — ей успели сделать чистку памяти. Кир вышел на улицу и, спустившись на самый нижний уровень подземной дороги, остановился перед дверью, что вела на технические этажи.

Город, как пирог. На самом верху, там, где светит солнце, жили новые люди или, как их ещё называли, терпилоиды. Ниже? пять этажей, занимали транспортные линии, ещё ниже — технические этажи. Но на этом город только начинался. Ещё ниже брал начало первый город, который построили на земле.

Где сейчас стоит вечный город, была пустошь, и первые люди, выживая, словно черви, зарылись в землю. Это дало им возможность переждать и начать строить свой город. Прошло много поколений, но на поверхности зацвели сады, появились первые дома и вечный город Негасимый приобрёл свои очертания. Теперь в городе проживает десятки миллионов терпилоидов, но внизу, под землёй, так и остался нетронутый город.

Когда Кир учился в академии, их отправляли на патрулирование бесконечных коридоров. Но там, кроме обслуживающих роботов, никого не было. Тишина и забвение. Он тогда опустился на уровень 10, дальше не рискнул.

— Как далеко вниз они опускаются? — спросил его Виктор, с которым он вместе учился.

— Не знаю и знать не хочу, — ответил Кир, смотря в шахту, у которой даже дна не было видно.

В том городе царил идеальный порядок, будто люди недавно покинули его. Там были свои проспекты, если так можно их назвать, свои стадионы, спальные корпуса и развлекательные центры. Всё как наверху, но только наизнанку, всё это было под землёй.

Кир ещё оставался полицейским, воспользовался жетоном, и дверь в служебное помещение сразу разблокировалась. Посмотрел на редких людей, что, спустившись на пятый уровень, спешили по своим делам. Тяжело вздохнул и, переступив порог двери, плотно закрыл её за собой.

Грудь ещё ныла, но уже не так сильно. Прижимая ладонь к ране, он стал спускаться вниз. Автоматика определила, что идёт человек, и включила освещение. Кир проходил технические этажи, через которые тянулось огромное количество больших и малых труб. Где-то что-то щёлкало, шипело и гудело. Но, как и раньше, тут был идеальный порядок. Несколько раз встретил роботов-инженеров: они уступали ему дорогу и шли дальше по своим делам. Рой роботов-голем — это примитивные роботы, предназначенные для определённой задачи: одни производили сварку, другие чистку, а третьи — проверяли качество сваренных швов. Кир обошёл их и стал спускаться дальше.

Это иной мир, иная жизнь. Наверху даже не догадываются, что у них под ногами, да и зачем, — всё работает исправно, а значит, не надо переживать. Но иногда и на этих этажах появлялся живой человек терпилоид, поэтому Кир стал спускаться еще ниже.

Шаг за шагом он опустился до уровня — 15. Свет загорался, как только ступал на этаж, но, постояв немного, продолжал путь дальше. На «–24» — появилась надпись на стене.

— Сколько ещё осталось этажей?

Не стал спускаться дальше, устал. Свернул и пошел по широкому коридору. Идеальная чистота, нет запустения, свежий воздух, но в этом было что-то ужасное, даже зловещее.

— Есть здесь кто-нибудь? — громко крикнул, но ответом послужило эхо.

Еще минут двадцать Кир бродил по коридорам. Тут было на что посмотреть. Какие-то непонятные приборы, возникало ощущение будто он попал в лабораторию. Далее начались спальные корпуса, больше похожие на миниквартиры со всем необходимым для жизни, только не было окон — вместо них были неработающие экраны.

— Ладно, неплохо, — сказал Кир и вошёл в одну из комнат.

Ему хотелось спать, а после подумать, что делать дальше. Он лёг на кровать без матраца. Был доволен, положил руку на рану и, закрыв глаза, уснул.

Возможно, это было чутьё, а может, и правда он что-то услышал, но, открыв глаза, сразу потянулся к своей сумке. Лязгнул затвор и тихо сказал:

— Кто там? — ответа не последовало, но Кир услышал дыхание: там явно кто-то был. — А-ну выходи!

Он соскочил и отошёл в дальний конец комнаты, дальше некуда было бежать. Послышалась возня, через открытый проём двери увидел тень. Стало страшно, ещё немного и он бы выстрелил.

— Кто там? — уже шёпотом спросил.

Вместо ответа из-за косяка появилась рука. Сердце застучало. «Выследили», — подумал я и тут же приготовился бежать, как в дверях появилось это.

От увиденного Кир остолбенел. Никогда ничего подобного не видел. Лицо существа, словно оно было из пластилина, растянули и поместили на такую же длинную шею. Но глаза были человеческими. Рот, нос, брови и волосы, — все присутствовало. Существо по-детски помахало ему рукой и село перед дверью.

— Ты кто такой? — с трудом спросил его Кир.

— Я, Чавори, сын Манука шестого. А ты кто такой?

— Кир…

— Кир.

— Откуда ты? Ты такой…

— Я тебя пугаю своим видом? Не бойся меня, я не хочу причинить тебе вред. Я…

— Не подходи! — видя, что существо пошевелилось, крикнул Кир.

— Если тебе неприятно на меня смотреть или ты боишься меня, я отойду. Хорошо?

— Да.

— Я зайду за стену, и мы так с тобой поговорим. Хорошо?

— Да.

Чавори был похож на человека, но его длинная голова, такие же длинные руки и очень короткие ноги пугали Кира.

— Я, Чавори, я снизу, а ты пришёл сверху?

— Да. Кто ты такой?

— Я, Чавори.

— Это я уже слышал. Ты кто такой? Откуда ты тут взялся?

— Я тут живу.

— Живёшь?

— Да, я тут живу всегда, здесь жили мои родители и их родители, а теперь здесь живут мои дети.

— Ты здесь живёшь? — он никогда не слышал о том, чтобы в подземном городе кто-то ещё был.

— Да, я это ты. Только ты наверху, а я тут.

— Что за ерунду ты несёшь?

— Это не ерунда. Ты вышел наверх, а я остался. Мы все остались.

— Все? Есть ещё такие же, как ты?

— Да, мы тут живём. Что ты тут делаешь? Терпилоиды сюда не спускаются. Зачем пришёл? Это наша территория, вы не должны к нам ходить.

Рука Кира тряслась, он не знал, что делать: вроде это существо на него не нападало и вело себя спокойно, но его вид пугал.

— Что значит к вам?

— Терпилоиды вверху, а полихеты внизу, так заведено.

— Кем?

— Нашими предками. Ты не знал?

— Нет. Я даже не знал, что тут кто-то ещё есть.

— Значит, про нас забыли?

— Не знаю, но я не в курсе, что тут кто-то ещё есть. Вас много?

— Трудно сказать, смотря что ты понимаешь под словом много?

— Ну, десять, сотня, тысяча.

— Больше, намного больше. Но прошу тебя, не бойся меня. Можно выйду? Хочу на тебя посмотреть.

Кир не хотел его видеть, но похоже, другого выхода у него не было: или он будет вынужден покинуть подземный город, или ему придётся познакомиться с его жителями.

— Хорошо, только оставайся там. Ладно?

— Ладно, — последовал ответ, и Чавори вышел из-за своего укрытия.