Амбарная книга

Владимир Леонидович Шорохов, 2022

Анора и представить себе не могла, что небольшой кусок бумаги перевернёт всю её жизнь. Друг Аноры Имон, когда исчезает лист из его амбарной книги, буквально впадает в бешенство. Муж Аноры Байл, нашедший этот лист, случайно узнает его тайну и, поняв, что отныне у него в руках большая сила, начинает её использовать. Идя на поводу у своих желаний, Байл приносит в жертву абсолютно всё – даже самое дорогое в своей жизни. То же самое, увы, происходит и с Имоном. Лишь только одна Анора не поддаётся мирским – и мерзким – соблазнам. Зная о том, на что способна амбарная книга, девушка начинает…

2. Ты ничего мне не должен!

Проснулся Байл не в лучшем расположении духа. Перед сном он поставил свой телефон в беззвучный режим, так что звонки его не тревожили. Зато вот вибрировала трубка на протяжении целого утра.

«Опять Имон, — подумал Байл и с телефоном в руках поплёлся в ванную. Активировав экран и прочитав на нём «Олифф», он тяжело вздохнул. — Ну как же, помню-помню…»

Байл нажал на автодозвон.

— Слушай, я знаю, ты, наверное, волнуешься…

Ему хотелось извиниться за то, что он так сильно затягивал с выплатой долга, но Олифф его перебил:

— Да всё нормально. Я тут вот что подумал. Помнишь, я у тебя брал деньги?

— Чё?.. — не поняв, о чём идёт речь, Байл прикрыл дверь в ванную. — Деньги? — он не мог припомнить того, чтобы давал хоть кому-нибудь в долг.

— Да мне же нужно было тогда срочно разобраться с машиной. Ты же знаешь, что я осенью «влетел», — вот и выскребал везде, где только мог. Спасибо тебе, что выручил!

— Да не за что, — Байл напряг память, подумав о том, что и правда мог что-то забыть.

— В общем, так. Я взял у тебя, а после этого ты — у меня. Не забыл?

— Помню, — с тяжестью в душе ответил Байл.

— Вот я и подумал, а какого чёрта я буду тебе отдавать, когда ты сам мне должен. Вот я тупой! Сразу до меня не допёрло. Короче. Я тебе больше ничего не должен, а ты — мне. Согласен?

— Ага, — растерянно отозвался Байл и на всякий случай ещё раз посмотрел на экран, подумав о том, что это мог быть какой-нибудь розыгрыш. — Ты в этом абсолютно уверен?

— Абсолютно. Могу даже привезти тебе эти деньги, но только ведь тебе же всё равно придётся сразу отдать их мне, верно?

— Верно, — согласился с ним Байл, но тем не менее всё же решил поинтересоваться: — А какая, напомни, была сумма?

— Восемьсот сорок. Или я брал больше?..

— Да нет…

— Ну, значит, мы с тобой в расчёте. Прости, если разбудил.

— Да не за что. Значит, я тебе теперь совсем ничего не должен, так?

— Точно-точно. Ну всё. Давай. Пока!

В трубке раздались короткие гудки.

— Фигня какая-то, — прошептал Байл и, присев на крышку унитаза, постарался вспомнить — может, он и правда осенью давал Олиффу в долг и об этом забыл?.. Однако же, сколько ни вспоминал, он был абсолютно уверен в том, что никому никаких денег не одалживал.

А спустя полчаса — после того как Анора, собрав в садик Нессу, которая тоже проснулась не в духе и не хотела никуда идти, — позвонил Гай.

— Тебе они очень срочно нужны? — помешивая сахар в чашке кофе, спросил у Гая Байл, прекрасно зная, что тот мог позвонить лишь с одним вопросом — о возврате долга.

— Да нет, всё тип-топ. Мы же с тобой закрыли эту тему.

— Да?.. — брови у Байла приподнялись. — И когда же это случилось?

На всякий случай он решил это уточнить, потому что в голове у него за это утро уже не раз мелькнула мысль о том, что он попал под коллективный розыгрыш.

— Вчера вечером. Неужели забыл?

Чего-чего — а уж то, что вчера он никак не мог звонить Гаю, Байл помнил очень хорошо.

— Ладно, ты это… Мы с тобой вчера друг друга не поняли, но потом всё же разобрались. Я брал у тебя, а ты — у меня. Значит, теперь всё по нулям, верно? Теперь вспоминаешь?

— Ну да, — усмехнувшись, ответил Байл. Ему стало противно от того, что ребята решили так зло над ним подшутить, — ведь прекрасно же знали, что денег у него не было ни черта. — Значит, тему закрыли. Если что, у меня в телефоне есть запись.

— Да без проблем. Спасибо, что выручил.

— Не за что. Обращайся. Я всегда готов тебе помочь…

— Пока, — и в телефоне раздались гудки.

— Идиоты! — выругался Байл и, посмотрев на часы, уже собрался было идти одеваться, но вспомнил, что сегодня у него не было пар.

Ровно в девять часов утра, прямо как по заказу, позвонили из банка. Именно этого звонка Байл ждал со страхом. Так что когда на телефоне высветился банковский номер, он вздрогнул.

— Достали! — выдавил из себя Байл и, нажав кнопку приёма, тут же изменил свой тон. — Добрый день! — произнёс он так, словно повстречал своего ректора.

— Здравствуйте. Это говорит Байл?

— Да. Чем обязан? — Байл перешёл на деловую форму общения.

— У Вас есть минутка?

— Да, конечно, но буквально одна: у меня скоро лекция. Что-нибудь срочное?

«Ну конечно же срочное!» — со злостью подумал Байл, ведь ещё на прошлой неделе он должен был внести платёж, а задержка, пусть и совсем небольшая, его кредитную историю явно могла подпортить.

— Вы не могли бы сегодня к нам зайти?

— Ну… — Байл сжался. Переведя дух, он спросил: — А во сколько?

— Как Вам будет удобно. Кредитный отдел, второй этаж, комната номер шесть. Моя фамилия Меркушев.

— Хорошо, — отозвался Байл, понимая, что оттягивать бесполезно — будет только хуже. — До обеда я подойду.

— Замечательно. Обед у нас с часу до двух. Значит, я буду Вас ждать.

— Договорились, — ответил Байл и сразу отключился. — Ну что за невезуха! Ладно эти два балбеса устроили шутки, — так ведь ещё и банк ждёт «на ковёр»!

Он допил свой кофе, съел приготовленный Анорой бутерброд и почему-то с удивлением посмотрел на пустую тарелку. Он уже помыл посуду и собрался идти одеваться, как вдруг раздался ещё один телефонный звонок.

— Да! — не посмотрев, от кого он, нервно ответил Байл.

— Ты что, на улице?

«Да они там что, все с ума, что ли, посходили?! — узнав голос Реганы, подружки Аноры, гневно подумал он. — Сейчас она спросит, как дела, а после этого намекнёт на долг…»

— Дома. У тебя что-нибудь срочное?..

Девчонкой Регана была хорошей, открытой и всегда с любопытством смотревшей на мир. Но главное — она никогда не лезла в чужие дела. Узнав о том, что семья Аноры угодила в финансовую яму, не спрашивая ни о чём, Регана принесла им деньги.

— Ты сегодня явно не в духе — ну прямо как я, — сказала Регана. — Дочка не болеет? Жена на работе?

— Слушай, ты извини, мне сейчас немножко не до тебя — надо бежать. Я помню, что тебе должен. Ты уж прости, что так затянул, но, как и обещал, в конце месяца…

— Байл, ты болен?

— Нет. А с чего ты взяла? — Байл открыл дверку шкафа и, достав рубашку, стал её надевать.

— Ты же свой долг закрыл. Вчера!

— Точно?..

Если Олифф с Гаем друг друга знали, и от них чего-то подобного чисто теоретически можно было ожидать, то подругу его жены они видели только один раз — у них на свадьбе.

«Не могли же они все сговориться!» — с некоторым отчаянием подумал Байл.

— Значит, я тебе больше ничего не должен, так? — уже достаточно уверенно спросил он и, застёгивая на рубашке пуговицы, подошёл к зеркалу.

— Не-е-ет! — нараспев ответила Регана. — Ты уж извини, что затянула, но мы с тобой обо всём уже договорились. А вообще, я звоню не по этому поводу. Сегодня я к вам приду.

— Это ещё зачем? — слегка оторопев, Байл на всякий случай решил задать этот вопрос. — Слушай, у меня вчера была сильная мигрень. Ну правда. Значит, мы с тобой всё порешали, и вопрос закрыт, так?

— Да, дырявая ты голова! Я ещё раз прошу меня извинить, что затянула, но теперь всё — мы друг другу ничего не должны. В общем, я буду примерно в шесть. Надеюсь, Анора уже вернётся?

— Наверное, — окончательно запутавшись в том, что происходит, ответил Байл и, сославшись на то, что ему нужно срочно уходить, попрощался.

К банку он шёл как побитая собака. Ведь знал же, что кредит не надо было брать! Но тогда ему казалось, что выхода нет. Вот он и засунул свою шею в долговую петлю.

— В кредитный отдел, — сказал Байл, показав секьюрити паспорт, после чего ему выдали карточку гостя.

«Может быть, всё же пронесёт? Может, платёж удастся перенести?..» — вертелись у него эти мысли, но, когда он увидел на двери одной из комнат табличку с цифрой шесть, голова у Байла сразу же опустела.

— Можно? — робко постучавшись и приоткрыв дверь, спросил он у единственного сидящего в кабинете человека.

— Байл? — лысеющий мужчина, вскочив с кресла, бросился к нему навстречу.

— Да. Решил вот зайти к Вам пораньше, а то, знаете ли, всё дела…

— Очень замечательно. Очень. Надолго я Вас не задержу. Одну секундочку. Сейчас… — банковский работник подошёл к шкафу и начал рыться в папках. — Значит, у Вас кредит и…

— Да, конечно, я прекрасно помню. Может быть, стоит рассмотреть…

— Уже всё рассмотрено, а утром утверждено. Вам остаётся только дать своё согласие и подписать.

— Что именно? — настороженно спросил Байл и посмотрел на лист, протянутый лысеющим мужчиной.

— Это бланк о расторжении кредитного договора.

— Как?! — в его груди похолодело, а пальцы задрожали. — Я ведь всего-то на пару дней…

— А!.. — и Меркушев сделал такой жест, словно это не имело ни малейшего значения.

— Но ведь есть же пункт о выплате штрафов! Если что, я готов! — Байл даже и близко не представлял, где ему взять двенадцать тысяч для срочного погашения кредита.

— Прочтите. Извините нас, пожалуйста, за то, что мы не сделали этого вчера. В конце концов, приказ ведь пришёл только утром… Поэтому, пусть и с опозданием, но мы закроем этот вопрос. Верно?

Байл не ответил. Он взял бланк и начал читать. То ли текст был слишком мелким, то ли бумага тряслась в его руках, но ему потребовалась довольно много времени для того, чтобы, наконец, начать вникать.

— Это…

— Совершенно верно. Вы как молодая семья подпадаете под закон. С Вас списывается вся сумма по Вашему кредиту. Вот бы и мне так же! Эх! — банкир усмехнулся. — Одним словом, распишитесь здесь и вот тут, — и он указал, где конкретно. — Это всё.

— Что «всё»? — Байл взял протянутую ему авторучку.

— На Вас больше не будет кредита.

— В смысле — долга? — уточнил Байл, ещё раз пробегаясь глазами по основным пунктам.

— Да, именно. Конечно же, Вы можете подать ещё одну заявку на кредит, но по закону Вам полагается только единовременное списание. Иначе говоря, в следующий раз Вам придётся уже всё выплачивать. Ну что же? Подписывайте. И на этом всё.

Байл неуверенно поставил одну свою подпись, а потом и вторую.

— Сейчас я сниму копию и заверю её для Вас. Минутку подождите, — с этими словами лысеющий мужчина выбежал из кабинета.

Байл покрутил головой в поисках камеры — а вдруг идёт съёмка? Однажды он видел подобные розыгрыши по телевидению. Но вот чтобы такое проделывал банк!..

— Всё, — в кабинет быстрым шагом вошёл служащий и отдал Байлу дополнительное соглашение по кредитному договору.

— Ну всё, я пошёл…

— Да-да, конечно. Удачи! — произнёс банкир и, пожав ему руку, её потряс.

Всё ещё не веря во всё это, Байл, спустившись на первый этаж, подошёл к оператору и попросил выдать акт сверки по платежам. Когда девушка в окошке протянула ему бумагу, Байл с жадностью её схватил и бросился читать. «Ну надо же, и правда списали!» — увидев фразу «остаток ноль», он поблагодарил оператора и, выбежав на улицу, стал звонить Аноре.

— Вот это да! — сердце Байла колотилось с таким отчаянным восторгом, что ему хотелось сообщить обо всём жене немедленно, однако её номер был занят.

Анора выдерживала паузу. Она поступала так всегда, зная о том, что на эмоциях нельзя решать проблемы. Лишь спустя сутки после того как Имон накричал на её мужа, она решилась поговорить с другом своей юности.

— Здравствуй, — набрав его номер, сказала она.

— Привет, — сухо ответил тот, кто в своё время целовал её в губы.

— Имон, я, как и ты, переживаю за пропажу этого листка. Но только Несса правда ничего у тебя не крала.

— Это она его вырвала! — перебив Анору, прошипел он.

— Знаешь что! — возмутилась она. — Может быть, у тебя и правда что-то пропало, но я в любом случае прошу тебя больше так со мной не разговаривать. И на моего мужа прошу не кричать.

Эти слова Аноры прозвучали не как просьба — как утверждение. Произнеся их, она немного смягчилась:

— В конце концов, ведь мы же друзья…

— Извини, сорвалось. Да. Правда. Мы — друзья, — отозвался Имон.

— Вот и замечательно. Ты найдёшь то, что искал. Обязательно найдёшь. Спасибо, что меня выслушал. А теперь мне пора, — она мысленно поцеловала Имона — всё же он не был чужым ей человеком — и отключила связь.

Увидев, что звонил муж, Анора не стала ему перезванивать, поскольку уже опаздывала.

Вечером прибежала Регана, и, пока Несса играла во дворе с другими детьми, они, сидя на лавочке, от души наговорились.

— Пойдём зайдём к нам, — отряхивая дочь от песка, предложила Анора подруге.

— Нет-нет, мне уже пора. Я, может, заскочу в выходные. Байлу от меня поцелуйчик! — улыбнулась Регана и, помахав Несси, быстрым шагом направилась в сторону арки, а оттуда — по улице к метро.

Зайдя в дом, Анора умыла дочь, помогла ей переодеться и, усадив её на стульчик, стала накладывать ужин.

— Что у тебя произошло с Имоном? — обратилась она к мужу.

— Он опять звонил, опять жаловался, — Байл улыбнулся и вышел из кухни.

— Я же с тобой разговариваю. Почему вы поругались?

— Это всё он. Я тут ни при чём. Имон всё ищет этот свой несчастный листок.

— Но ведь это же не повод устраивать такой переполох, правда? А что, кстати, за листок? — спросила Анора и, пододвинув тарелку с жареной картошкой, положила рядом с ней вилку. — Дочь, надо вилочкой, а не ручками. Вот, смотри, как, — и она стала помогать малышке пользоваться вилкой, однако Несса, пару раз ткнув ею в тарелку, отложила прибор в сторону и, беря картошку ручками, принялась уплетать её за обе щёки.

— Я спрашиваю тебя, что за листок?

— Вот, — Байл протянул Аноре бумагу из банка.

— Этот?

— Нет. Этот мне выдали в банке. Они списали с нас с тобой кредит!

— Как?! — Анора не поверила и, взяв бланк, быстро его прочла, а после этого взглянула на акт сверки. — Но почему?

— Оказалось, что молодожёны — а мы с тобой они самые и есть — подпадают под некий закон, под какой — уж не знаю, да это и неважно. Главное — с нас списали кредит. Теперь его не надо возвращать. Ты это понимаешь?!

— Значит, шикуем? — осторожно спросила Анора мужа и на всякий случай ещё раз внимательно посмотрела на бланк.

— Да! — радостно воскликнул Байл и, обняв её, закружился.

— И я, и я тоже! — весело закричала девочка и, отодвинув от себя тарелку с остатками картошки, вытянула ручки.