Проспект Независимости

Владимир Копёнкин

Это случается с каждым. Повесть о любви с приключениями. Возмодно, это будет самое лучшее, что случилось в твоей жизни!!! Книга содержит нецензурную брань.

Часть 9

Свободное от личной жизни время, Вова проводил в банке. В надзорных кругах такие банки называли «ручными». Со всеми правдами и неправдами сформированными уставными фондами, полной управляемостью из вне, в остальном — обыкновенными финансовыми учреждениями, с армейское дисциплиной, поклонением перед выстроенной внутренней иерархией, во главе с членами политбюро — правлением банка.

Посещая банк, вы не услышите громких разговоров, смеха. Длинные юбки, галстуки, завязанные крупным узлом, имя отчество, визитки, в основном с приставкой и.о. перед должностью. Не потому ли, по мнению официантов, самые беспредельные корпоративные вечеринки в ресторанах, на счету банковских работников. С пьяным пением «Родительский дом», битьём посуды и раздеванием на столах.

Непосредственный его начальник Семён Семёнович Дахоян, — по фамилии армянин, по паспорту молдаван, по прозвищу Горбунков — был в постоянных отлучках и разъездах, по причине знакомства со всеми нужными людьми республики. Абсолютно не злобный и нормальный дядька. Всю работу, в его отсутствии выполнял Вова.

— Почему я могу дозвониться до вас только раз в неделю? Юрий Юрьевич!? Я вынужден послать к вам нашего эксперта…… Эксперта по кредитам, а не службу безопасности!.. Да! До свидания — Вова положил трубку и откинулся на кресло, листая записную книжку.

— Круто! Любопытно, как он комментирует сейчас ваш разговор? — Виктор, модный молодой парень, с причёской из салона, изрёк, не отрываясь от ноутбука.

В кредитном отделе их было трое, Вова, Виктор и ещё Виктор. Что бы, не путаться, последнего между собой окликали ВитьВить. Отчество его было Викторович, и говорил он всегда на распев, с акцентом на последнее слово в предложении, с непременным кивком головы. Особо нервные клиенты, при беседе с ним, время от времени вздрагивают, принимая суть разговора, с необычной подачей Виктора, за что-то большее.

— Могу предположить — сказал ВитьВить.

— Ну и? — Виктор оторвался от ноутбука.

— Пока мы здесь рвем жилы, они приедут, и будут снимать остатки со склада — гниды!!! — естественно с ударением на последнее слово, кивнул ВитьВить.

— Конечно, кто же мы ещё — то ли в шутку, то ли в серьез произнёс Вова — Скоро приезжает Горбунков, а у вас Витьки, невозвраты рисуются.

Оба хмуро уткнулись в бумаги. Вова взял в руки мобильник.

— «Я думаю» — отправил Лии сообщение.

— «Я знаю» — пришёл через несколько секунд ответ.

«Почему она решила, что я думаю о ней? Хотя, что ещё можно подумать? Если думаешь о Юрии Юрьевиче, зачем тогда ей, это, в такой закодированной форме посылать?… Руки чешутся».

— «Хочу тебя поцеловать» — набрался смелости и отправил еще одно сообщение.

«С чего это я?… Что я делаю?!!!»

— «Куда?»

Вова заёрзал на стуле, воровато оглянулся, — не увидел бы кто.

«Кто?! Тук-тук-тук, пульс, явно выше нормы».

— «Я это буду делать на коленях» — выпалил пальцами Вова, забыв поставить в конце смайлик. Безответственность, которую порождает электронное общение, сделала своё дело.

— «О! Так я очень люблю».

Вова встал, вышел из кабинета, приложив трубку к уху, демонстрируя желание, кого-то срочно набрать. Остановился в коридоре.

«Что это? Такого волнения, я не испытывал,…забыл когда. Бред, какой то!».

Телефон просигналил о сообщении.

— «Давай попозже. Госконтроль».

«Может это и к лучшему… Лия, Лия. Откуда ты взялась?».