Порочное место

Владимир Колычев, 2012

В приусадебном пруду найден труп Вадима Остроглазова, родственника хозяина усадьбы Евгения Костина. Накануне убийства в усадьбе был пикник, шумно гуляли приглашенные хозяином гости. Милейшие люди давно знали друг друга, и, на первый взгляд, никто из них не мог совершить убийство. На место преступления выехал подполковник Степан Круча. Опрос свидетелей результатов не дал, и тогда сыщик начал опрашивать присутствовавших на пикнике гостей. И тут выяснилось, что под подозрение попадают абсолютно все…

Глава 7

Воскресный летний вечер — не самое лучшее время для путешествия по Кольцевой автостраде. Дачники возвращались в город, закупоривая все прилегающие к Москве дороги. Подполковнику Круче не повезло, он угодил как раз в такое столпотворение.

Адрес этой квартиры он узнал от Костина. Евгений Максимович не вникал в жизнь брата и даже не знал, где он живет. Но Круча позвонил матери Вадима, и та сказала адрес, а ключи от квартиры Круча нашел в машине Остроглазова.

Впрочем, прежде чем открыть дверь, он нажал на кнопку звонка. И, как оказалось, не зря. Дверь ему открыла красивая девушка с длинными каштановыми волосами. Большие василькового цвета глаза под длинными ресницами, аккуратный носик, пухлые, подкачанные ботоксом губки. Узкие изящные плечики под бретельками короткой маечки, талия тонкая, но бедра широкие — коричневые джинсы плотно обтягивали их.

Девушка очень хороша собой, но под описание Лизы она не подходила. А Круча очень хотел поговорить с девушкой, которую Вадим привозил на смотрины к брату, возможно, с коварным умыслом.

Он надеялся найти ее адрес или хотя бы номер телефона в записной книжке Вадима, но у того при себе ничего такого не было. Только портмоне с документами на машину, банковской и дисконтными карточками. И в самой машине ничего интересного Круча не обнаружил.

Даже сотового телефона у Остроглазова не было. Может, он звонил кому-то по мобильнику в тот момент, когда его ударили по голове. И в воду он мог упасть вместе с телефоном. А пруд под мостками глубокий. Завтра там будет работать водолаз, но если он и найдет мобильник, не факт, что в нем сохранятся номера телефонов и прочая информация.

— Ой! А вы кто? — Красавица настороженно смотрела на него. Но дверь не закрывала.

— А вы подруга Вадима? — вопросом на вопрос ответил он.

— Да, я его подруга, — кивнула она. — Но его сейчас нет…

— А где он?

— А вы, извините, кто будете?

Вид у подполковника Кручи фактурный, внушительный, потому он мог произвести о себе выгодное впечатление. С женщинами не всегда это получалось, но девушка Вадима смотрела на него с интересом, хотя и настороженно.

— Подполковник Круча, уголовный розыск.

Он предъявил удостоверение с таким видом, будто извинялся за свою принадлежность к органам правопорядка.

— А в чем, собственно, дело?

— А вы ничего не знаете?

— Нет… А что я должна знать? — забеспокоилась девушка.

— Вы Вадиму звонили?

— Да, но у него телефон выключен…

— А брату его звонили?

— Брату? Какому брату?

— А вы не знаете?

— Что вы все время загадками говорите? Что с Вадимом?

— Телефон его утонул. Не просто выключился, а утонул.

— Утонул телефон, и что?

— Вместе с Вадимом утонул… Нет Вадима. В морге он.

Какое-то время девушка смотрела на него потрясенно и в оцепенении. Потом спросила:

— Кто вы? Что вам надо?

Круча понял, что ее пора выводить из ступора.

— Подполковник милиции я. Уголовный розыск. Теперь вы, гражданочка, покажите документы. Откуда я знаю, может, вы проникли сюда с целью ограбления.

— Я проникла сюда? — встряхнулась она. — Нет, я здесь живу…

— На каком основании? Вы жена Вадима Остроглазова?

Круча переступил порог, и девушка даже не попыталась возмутиться. Она в замешательстве смотрела на него, не зная, что сказать.

— Нет, я его подруга. Нина меня зовут… А документы вот!

Она полезла в сумочку, достала паспорт. Действительно, Нина ее зовут… Нина Викторовна Захарова, прописка — рязанская.

— И давно вы, Нина, с Вадимом встречаетесь? — спросил Круча.

Насколько он знал, эту квартиру Остроглазов снимал. Ремонт здесь был сделан скромный, с робкой претензией на евростиль, мебель неважная, на стенах картины с авангардной мазней, на полках статуэтки Эйфелевой и Пизанской башен, статуи Свободы, римского Колизея, замка Тауэр, Кельнского собора… Видимо, Вадим любил путешествовать по миру и привозил из своих поездок памятные сувениры.

— Да, уже почти месяц… Черт, а он что, правда утонул? — всплеснула руками Нина.

— Да. Если не верите, я могу дать вам номер телефона, позвоните, узнаете.

— Чей телефон?

— Морга.

— Нет! Не может быть! Что же мне теперь делать?

— А что вы делали до знакомства с Вадимом?

— Ничего. В институте училась. И сейчас учусь. Как же так? Почему он утонул?

— Его убили.

— Кто его убил?

— Пока не ясно. Он вам не говорил про своего брата?

— Нет, не говорил. А его что, этот брат убил?

— Пока не ясно. А ты не знаешь, где у Вадима хранится записная книжка?

— Записная книжка? Какая записная книжка?

— Ну, с адресами его бывших девушек…

Если и была в доме такая книжка, то Нина давно бы ее уже нашла. Женщины народ любопытный, в особенности в отношении того, что касается их мужчин. Вадим уехал отсюда как минимум вчера, и у нее было достаточно времени, чтобы обшарить всю квартиру. Если она не сделала этого раньше.

— А зачем вам?

— Если эта книжка есть, то я обязательно ее найду.

— У вас есть постановление на обыск?

— Это не обыск, это следственные действия. Вадим ни в чем не подозревается. Вадим просто мертв…

— Да, конечно. И какая уже разница? Да, есть у него такая книжка. Только это не книжка, это целый фотоальбом. Я в компьютере у него нашла. Только там не совсем все пристойно…

Круча развел руками. Дескать, человек он взрослый, морозоустойчивый и непристойностями его не удивишь.

Нина села за компьютерный стол, включила ноутбук. Круча подсаживаться к ней не спешил, он осматривал комнату, заглядывал в ящики столов и шкафов. Но ничего интересного пока не находил.

— Нина, а что вам говорил Вадим, когда уезжал вчера? — спросил он.

— Ну, сказал, что встреча с друзьями. Сказал, что вечером будет.

— Он у брата гостил. И, насколько я знаю, домой он вчера вечером не собирался.

— Ну, я не знаю… Сказал, что вечером будет, и уехал.

— Что еще сказал?

— Ну, сказал, чтобы я не скучала.

— Это понятно. Может, еще что-то говорил? Может, не вчера, может, позавчера. Сказал, что к друзьям поехал, а зачем, не говорил?

— Нет, сказал, что это встреча друзей. Ну, его институтские друзья. Сказал, что там все без жен собираются… Вот, альбом открылся. Первая страница. Ариадна ее зовут…

На мониторе высветилась фотография роскошной блондинки с большим бюстом. На первых нескольких снимках девушка была в купальнике, дальше пошло гораздо более интимное «ню» на уровне журнала «Плейбой». Неплохая у Остроглазова вышла фотосессия, только вот качество снимков не очень. Ну да, это же июль двухтысячного года, технику той поры не сравнить с нынешней. Помимо снимков в первой папке электронного альбома содержался краткий рассказ о том, где и при каких обстоятельствах Вадим познакомился с Ариадной. В Москве он ее снял, в ночном клубе, там же у них произошел секс, в кабинке туалета…

Девушкой августа того же года была шатенка Вика, с которой Вадим познакомился в магазине. Ее сменила блондинка Оля, за ней шла симпатичная армяночка Мэриам… И негритянки в его альбоме присутствовали, и азиатки, но предпочтение Вадим отдавал светловолосым славянкам.

Много у него было девушек — и те, которые на час, и те, с которыми он имел более-менее длительные отношения. Даже проституток он коллекционировал, но только тех, за которых было не стыдно. Была в его альбоме некая Кармелла, Вадим писал, что снял ее на Каланчевской, так она на элитную фотомодель больше похожа, чем на проститутку. И Элен также хороша, и Ника… Некоторые папки в альбомах пустовали. Имя девушки обозначено, дата стояла, а фотографий не было. Может, потому и удалял их Остроглазов, что счел знакомство с этими «пустышками» недостойным для себя. А может, он просто не имел возможности снять на фотокамеру этих девушек. Секс, может, и был, а с фотографиями как-то не сложилось…

Остроглазов явно гордился своими сексуальными свершениями, потому и собрал столь замечательную коллекцию. И чем ближе к две тысячи десятому году, тем качественней были снимки, но девушек становилось меньше. Или уставать стал парень от своих похождений, или женщины уже не так жаловали его своим вниманием, как прежде.

Нина щелкала кнопкой мышки, невидяще глядя на экран. И автоматически прощелкала свои фотографии. Море, пальмы, песчаный берег, они с Вадимом в обнимку на пляже. Потом он снял ее на бортике бассейна, здесь она тоже в купальнике — красивые формы, упругое молодое тело. А вот Нина в постели, в одних только плавках. Лежит она грациозно, подпирая голову рукой, грудь обнажена, но это ее совершенно не смущает. Вот она повернулась к фотокамере боком, и ничего на ней нет. Дальше могло быть круче, вплоть до трех «иксов».

— Э-эй, Нина, очнитесь!

Круча тронул девушку за плечо, и она, вздрогнув, отбросила мышку. А затем, глянув на свою фотографию, закрыла крышку ноутбука.

— Спасибо, что предупредили, — смущенно и с благодарностью глянула она на Кручу. — Сижу, думаю, что Вадима больше нет, голова отключилась…

— Бывает… Все-таки вы месяц с ним жили, а это, судя по его легкомыслию, немалый срок.

— Да, срок.

— Он говорил, что любит вас?

— А это обязательно?

— Нет, если вы считаете, что это некорректный вопрос, можете не отвечать.

— Да нет, я не про ваш вопрос. Я про Вадима. Ему совсем не обязательно было говорить, что он меня любит…

— Почему?

— Хотя бы потому, что он меня не любил… Я ему нравилась, он хотел, чтобы я жила с ним, но любви не было. Я, может, и любила его, а он нет… Не тот он человек, чтобы любить кого-то. Он любил только самого себя. Знаете, есть такое понятие «нарциссизм»… И своих девушек он снимал на камеру не для того, чтобы любоваться ими, они нужны были ему, чтобы любоваться собой на их фоне…

— Да, такой он человек. Был таким человеком. Нина, давайте откроем ноутбук, я бы хотел посмотреть на фотографии…

— Вы меня, конечно, извините, но это мои фотографии. И я не хочу, чтобы вы их видели.

— Я не про ваши фотографии. Меня интересует девушка Лиза.

Да, была такая красотка в фотоальбоме. Черноволосая, с таким же тонкими чертами лица, как у Серафимы. Такая же изящная и худенькая, как она. Круча ее приметил, но ничего не сказал и Нину не останавливал. За Лизой следовала очень красивая, но пышнотелая Таисия, и только за ней шла сама Нина.

Он возвратился назад, к первой фотографии Лизы, где она стояла в купальнике на фоне рисованного моря возле бассейна. Море, солнце и пальмы изображены были на стене купального павильона в доме Костина. Круча узнал это место, потому что удосужился побывать на цокольном этаже, где находилась сауна с бассейном. И Вадим, судя по всему, там побывал вместе с Лизой прошлой зимой.

В этой сауне он и устроил фотосессию с Лизой. Она лежала на полоке, на животе, вытянувшись в полный рост. Одежды на ней не было, но, пожалуй, это был самый откровенный снимок во всей фотосессии.

— Худая она какая-то, — не без ревности в голосе сказала Нина. — Кожа да кости…

Костлявой Лизу не назовешь, но подкожного жира в ней действительно почти не было. И грудь совсем не маленькая, и задние формы выглядели весьма аппетитно. Так что не очень справедлива к ней Нина.

— Вы ее знаете? — спросил Круча.

— Нет. А зачем она вам?

— Да нет, ни за чем. Просто понравилась.

Вадим познакомился с ней в торговом центре, подошел, завел разговор. Лиза оказалась большой поклонницей творчества Кафки, и он предложил обсудить его «Замок» в своей квартире. Она согласилась и через три дня была уже в его постели. Не через час-два, как обычно, а через три дня. Довольно-таки большой срок для прожженного мачо… Ее адреса в досье Вадим не оставил, зато там имелся номер телефона. И Круча переписал его в свой блокнот.

— А зачем вам ее номер?

— Сначала с вами поговорю, потом с ней. И так по списку…

— Да, но записали вы только ее телефон.

— А вдруг я в нее влюбился?

— Не знаю, что вы в ней нашли. — Нина пренебрежительно оттопырила нижнюю губку.

— А Вадим что в ней нашел?

— Ну, мы не обсуждали. К тому же это пройденный эпизод… И он не собирался на ней жениться…

— А на вас?

— Нет… Но он намекал.

— На то, что хочет на тебе жениться?

— Он сказал, что скоро у него квартира своя будет. Сказал, что мы вместе в ней будем жить.

Круча улыбнулся одной половиной лица и потер пальцами мочку уха. Смутный какой-то намек получила Нина, очень смутный. Вряд ли Вадим собирался жениться на ней, но если девушке хочется в это верить, незачем ее разубеждать.

— Давно пора иметь свою квартиру. Вадим хорошо зарабатывал?

— Ну, нормально. И квартира у него своя была…

— И куда же она делась?

— Он ее проиграл.

— В карты?

— Нет, в казино… Ну да, в карты, в «Блэк Джек»… Он свою квартиру прямо в казино и заложил. Взял деньги под залог и все проиграл. Говорит, помутнение какое-то нашло. С тех пор, говорит, в казино ни ногой.

— Надо думать… Значит, он на квартиру копил?

— Копил? Ну, не знаю… Он хорошо зарабатывал, но все уходило на развлечения. У них там своя тусовка, богема там всякая. Я в эти дела не лезла. Неинтересно мне. Да и он меня не звал. Говорил, что там все очень сложно, без специальных познаний не поймешь.

— И что это за специальные познания?

— Ну, махаяна там какая-то, просветление сознания, все такое. Буддийская философия.

— Он что, увлекался этим?

— Да, говорил, что стремился к нирване… Врет он все, там понтов было больше, чем философии. У них в тусовке все гении, рисуются друг перед другом. Им там вообще не важно, чем заниматься, лишь бы от нормальных людей отличаться. У гениев только так, и не иначе. Если общество не признало их, то и они не признают общество. Они — элита, а все остальные сброд. Вадим тоже таким был. Ох, что же я такое говорю! — спохватилась Нина. — Его нет, а я качу на него…

— Ничего, ничего… Если он все деньги тратил на развлечения, то на что он квартиру собирался покупать?

— Не знаю. Он не говорил.

— Может, он у брата собирался занять?

— Я вообще ничего не знала про брата.

— Его Евгением Максимовичем зовут. Он его называл просто Женя.

— Женя?.. Ну да, про Женю слышала…

— Что вы слышали?

— Ну, он звонил какому-то Жене, разговаривал с ним. Про какую-то Лизу спрашивал…

— Про какую-то?

— Ой, он что, про нее спрашивал? — Нина ткнула пальцем в монитор.

— А что он спрашивал? — заинтригованно спросил Круча.

— Ну, как она там поживает, спрашивал. И еще спросил, как жена ко всему этому относится…

— Еще что говорил?

— Ну, сказал, чтобы он Фиме какой-то привет передавал.

Не зря Круча заинтересовался Лизой. Чутье сыщика подсказало ему, что нить преступления может проходить через нее. Сначала Роза про нее сказала, теперь вот подруга покойного Вадима обмолвилась, причем в связке с подозреваемым. «Вадим — Лиза — Костины», такая вот вырисовывалась комбинация.

— Значит, про Лизу спрашивал.

— Да, спрашивал. Как она поживает, спрашивал, — кивнула Нина.

— Каким тоном спрашивал? Серьезным тоном или с насмешкой?

— Кажется, с насмешкой.

Квартиру Вадим хотел купить, а где он собирался взять деньги? Может, у Костина? Он человек богатый и вполне мог раскошелиться на квартиру для брата… Может, жадничал Евгений Максимович, потому и решил Вадим подвигнуть его на благотворительность. Нашел козырь для разговора с братом и отправился к нему в гости…

— Спасибо вам, Нина. Мне уже пора. Компьютер я забираю. Если у меня возникнут к вам вопросы, вы уж не откажите мне в свидании с вами, — улыбнулся Круча.

— Я подумаю, — в тон ему отозвалась девушка.

— Тогда доброй ночи!

— Какая уж она добрая? Вадима нет и никогда не будет, — вздохнула она.

Горечь на душе у Нины, скорбь, но отчаяния Круча не видел. Смерть Вадима для нее не трагедия, и она сама это прекрасно понимала. Ведь не было у них перспективы на будущее. Рано или поздно он бросил бы ее. А она молода и хороша собой, и впереди у нее целая жизнь. Она обязательно найдет себе более достойного мужчину.