Не лезьте в душу к пацану

Владимир Колычев, 2012

Для Семена Купчинова, широко известного в узких кругах как Сэм, настало время перемен. Страна вступила в лихие 90-е годы, и каждый встал перед выбором – чем ему заниматься в этой совершенно новой и не вполне понятной жизни. Сэм свой выбор сделал. К этому времени он стал успешным и удачливым «бригадиром», возглавив волынскую преступную группировку. Дела у него идут всем на зависть, он имеет реальный вес среди московской и подмосковной братвы. Но рвется всегда там, где тонко, – а тонко у Семена в личной жизни. Он никак не может разобраться, кто ему ближе и милее – Наташа или Джема. И эта проблема обостряется настолько, что между двумя молодыми женщинами разыгрывается кровавая драма…

Глава 4

Рука у Ларисы легкая, и Алекс даже не почувствовал, как иголка вошла в вену. Сейчас бы расслабиться и получить удовольствие от прихода… Но в шприце не наркотик и даже не заменитель. Это простое лекарство для очищения крови. Чтобы меньше на героин тянуло.

Уже три недели он в этой клинике, но тяга к наркотикам все-таки есть. Легкая, едва уловимая, загнанная лекарствами куда-то глубоко-глубоко, но все же время от времени она дает о себе знать. Особенно если Усыгин волновался… А волноваться он начинал, когда накатывали воспоминания.

Зря он продал Наташу Нахрапу. Зря он пошел против Сэма. Это же не человек, это монстр какой-то… Никогда не забыть Алексу, как он сидел у него в подвале, как унижался за дозу, как отдал ему часть своей доли в банке. А как опускал его вонючий патлатый бомж, которого подсадил к нему Сэм… Это же ужас!.. Фу, какой кошмар…

Но куда страшней то, что Сэм стал совладельцем его бизнеса. В офисе он пока не появляется — видимо, у него и без этого много дел, — но ведь у него может возникнуть идея сделать банк своей штаб-квартирой. Тот же Нахрап управляет бригадой из кабинета своей фирмы, и Сэм запросто может последовать его примеру…

— Спасибо, Лариса.

Он механически провел рукой пониже ее спины. Девушка кокетливо повела бровью, но ничего не сказала.

Лариса простая медсестра, причем незамужняя, а он банкир — выгодная для нее партия. Она хороша собой, и он мог бы приударить за ней. Но дело в том, что после того случая в подвале женщины вдруг перестали волновать его. Алекс, конечно, понимал, что это результат сильнейшего стресса, поэтому не очень переживал. Он уже почти избавился от наркотической зависимости, ужасы однополой любви еще не забылись, но уже не действуют на психику, как прежде. Скоро все уляжется, уладится, тогда и отношения с женщинами обретут яркую окраску. А пока Лариса не представляет для него особого интереса.

— Я еще вечером зайду, — уходя, многообещающе сказала медсестра.

— Да, конечно. Буду рад…

Скучно здесь, и ему действительно будет приятно, если Лариса скрасит его одиночество. Расскажет что-нибудь интересное… Хотя, честно говоря, ему приятней общаться с врачом Димой. Совсем еще молодой человек, только-только из института, но говорить с ним интересней, чем с каким-нибудь профессором…

В дверь постучали, и в палату вошел Вячеслав Павлович, в прошлом подполковник КГБ, а в настоящем — заместитель Усыгина по вопросам безопасности. Он говорил, что бывших чекистов не бывает; может, это и так, но Алекс имел повод ему не верить. Потому что Жаров не так давно посмеивался над его страхами. Дескать, бандиты — они не страшные, и с ними можно справиться одной левой. Теперь он так не говорит. И обычную для своей профессии спесь утратил. Потому что переиграл его Сэм, этот обычный русский бандит.

— Разрешите, Алексей Григорьевич? — зычным командирским голосом спросил Жаров.

— Да заходи, чего уж там, — небрежно махнул рукой Алекс.

Он мог бы уволить Жарова за его промашку, но не стал этого делать. Во-первых, за одного битого двух небитых дают. А во-вторых, у Вячеслава Павловича связи в Министерстве безопасности. Ну, и работу он свою знает…

— Что-то ты невесел, Вячеслав Павлович, — заметил Алекс.

— Да нет, нормально все. Настроение хорошее, — натянуто улыбнулся зам по вопросам безопасности. — Боевое, скажем так, настроение…

— Воевать собираешься?

— Да. И враг тебе очень хорошо известен… Он сегодня к Лапкину приходил.

— И? — затаил дыхание Алекс.

— Деньги просил подготовить. Сто пятьдесят тысяч долларов…

— Ненавижу! Как же я ненавижу этого гада! — сжав кулаки, сквозь зубы простонал Алекс.

— А разве Лапкин тебе не звонил?

— Нет.

— Ну да, я же сам к тебе поехал…

— Что делать будем?

— Одно из двух: или отдавать эти деньги, или нет.

— Нет!

— Тогда Сэм заберет их силой.

— А ты на что?

— А что я могу сделать? Он по документам проходит как совладелец. Ни один суд не признает его виновным в вымогательстве.

— Документы, документы… — Алекс нервно забарабанил пальцами по своей коленке. — Документы — это ерунда. Фонды из банка выведем, подведем его под банкротство, и пусть Сэм владеет им на свое здоровье. На «Позитив-Торг» переключимся, под него все подгоним… Но это уже детали…

— В том то и дело, что это детали, в которые Сэм вникать не станет. Я наводил о нем справки; он парень крутой, молодой, но ранний. Целую зону под себя смог поставить. Ты хоть представляешь, что это такое?

— А мне это нужно? Я зону держать не собираюсь. И тебя это не должно волновать.

— А вот волнует. Потому что я за тебя, Алексей Григорьевич, в ответе. Я сам раньше думал, что Сэм — это несерьезно. А я в колонии был, где он срок мотал, с начальником разговаривал. Он парень, в общем-то, спокойный, но убивает при этом без всякого зазрения совести. Перешел ему дорогу — получи перо в бок…

— Если он так просто людей убивает, почему его выпустили?

— Ты как маленький, Алексей Григорьевич. Это же зона, там свидетелей нет. Никто ничего не видел, никто ничего не знает… А Сэм убивал. Это я точно знаю, что убивал. И тебя убьет.

— Ну, прямо-таки убьет, — поежился Алекс.

— Как будто ты не знаешь, на что он способен.

— Знаю! Я этого гада очень хорошо знаю. И требую, чтобы ты оградил меня от него!

— Спокойно, спокойно. Все под контролем.

— Что «спокойно»?! Этот гад сто пятьдесят тысяч собирается у меня забрать, а у тебя все под контролем?

— Ну, не забрал же.

— Заберет! Если будешь сопли жевать!

— А я не жую. Я с генералом сегодня утром разговаривал.

— Та-ак! — с замиранием духа протянул Алекс.

— Генерал дал «добро». Пора, говорит, заканчивать с оргпреступностью. Команду дал, оперативников к делу подключил. В общем, закрутилась работа…

— С этого и надо было начинать!

— Да нет, тут все в круг замкнулось. Все один к одному. Завтра кабинет Лапкина поставят на прослушку…

— Завтра же этого козла за рога и в стойло!

— А на каких основаниях? У нас же демократия, — презрительно усмехнулся Жаров. — У нас же правовое государство… Тут повод нужен.

— Какой, к черту, повод? — стал кипятиться Алекс.

— Убедительный. И аргументированный… Хорошо, если ты завтра в банке будешь. Хорошо, если ты с Сэмом будешь говорить. Спровоцировать его надо. Чтобы он глупостей всяких наговорил, чтобы… Лучше всего, если он тебя ударит.

— А ты знаешь, как он бьет? — как от зубной боли скривился Усыгин. — Он же челюсть с одного удара ломает.

— Отлично. Это уже увечье, это уже уголовная статья. Нам сейчас главное — закрыть его, а там что-нибудь придумаем, чтобы срок ему намотать…

— Может, пусть он лучше Лапкина ударит?

— А что Лапкин? Он в данном случае никто, и Сэм это понимает…

— А если Сэм просто ударит? Без перелома…

— Лучше всего с переломом. Но может и без. Хулиганство пришьем. Опера на подхвате будут, спецназ подключим. В общем, все как надо сделаем. Но встречу лучше на послезавтра перенести, чтобы как следует подготовиться.

— Лапкин позвонит, перенесет.

— Позвонит, перенесет… — эхом отозвался Жаров. — А мы пока в оперативном плане подготовимся. Но хорошо бы и по юридической части подготовиться. Куда ты фонды хотел вывести?

— С этим я разберусь. Думаю, двух дней нам хватит… Только тут полумерами не обойтись. Одного Сэма закрыть мало. Надо и с этой его свистобратией кончать…

— Мы уже прорабатывали этот вопрос, — кивнул Жаров. — Слежку за ключевыми фигурами установим. Они попытаются выйти на следователя, будут давить на тебя, угрожать. На взятках их брать будем, на угрозах…

— А если они меня убить захотят?

— Это еще лучше. Тогда мы их разом всех закроем.

— А если они меня убьют?

— Нет. Тебя охранять будут. Бронежилет наденешь. Поверь, тобой опытные люди занимаются. Такие специалисты в нашей системе в дефиците, а на тебя целую группу выделяют. И спецназ. В общем, за свою безопасность, Алексей Григорьевич, можешь не переживать.

— А вот переживаю!

— Ну, тогда ложись под Сэма и плати ему дань.

— А это уже хрена с два! — заорал Алекс.

Когда Жаров ушел, Усыгин позвал Ларису.

— Заработать хочешь? — Он нервно и нетерпеливо теребил краешек простыни.

— Если вы принимаете меня за проститутку… — не очень возмущенно начала девушка.

— Да нет, я не этого хочу. Мне уколоться надо… Лучше кокаин. Тысяча долларов за дозу!

— Но я так не могу, — мотнула головой девушка.

— Две тысячи!

— Нет.

— Три!

— Ну, хорошо…

Лариса ушла, а через полчаса в палату вошли два крепко скроенных санитара и надели на него смирительную рубаху… Может, это и к лучшему.

* * *

Алекс водил глазами, как будто над головой Семена кружила муха. И губы он себе покусывал, и палец все норовил ко рту поднести, чтобы ноготь отгрызть. Видно, что волнуется мужик. Но его можно понять. Кому же хочется с деньжищами расставаться?

— Ну чего сидишь, зенками шлепаешь? — с едкой насмешкой спросил Семен. — Чай предложи, кофе… Или сигару… Или косячок… Или кокаинчику нюхнуть… Или героином ширнуться… Что там у тебя по плану? План — это такая кайфовая штука, да?

— Издеваешься? — озлобленно скривился Алекс.

— Деньги где?

— Деньги?.. За что деньги?.. Я эти деньги горбом своим зарабатывал, — постучал себя по загривку Алекс.

— Горбом грузчики зарабатывают. А ты языком грузишь, а не горбом.

— Не получишь ты денег, — спрятав глаза, буркнул Усыгин.

— Почему?

— А на каком основании?

— Мы с тобой на равных владеем «Позитив-Банком», и я хочу свою часть от прибыли. Никакого вымогательства, как ты понимаешь.

— Какая прибыль? «Позитив-Банк» — банкрот!

Алекс тряхнул папкой с бумагами и швырнул ее на стол. Но Семен на нее даже не глянул. Он имел примерное представление о том, что за документы там лежат.

— И что с того?

— Нет никакой прибыли. Одни только убытки.

— А «Позитив-Торг»?

— «Позитив-Торг» — это совершенно независимая фирма и никакого отношения к «Позитив-Банку» не имеет! — злорадно проговорил Алекс.

— Но в уставе банка сказано другое…

— Устав банка изменен, и форма собственности этих независимых предприятий — тоже. Если тебе что-то непонятно, можешь получить консультацию у юристов…

— А если в двух словах?

— Если в двух словах, то вы, Семен Петрович, владеете половиной долгов банка-банкрота.

— Еще вчера «Позитив-Банк» не был банкротом, — покачал головой Семен.

— А мы живем в удивительное время, Семен Петрович, вам не кажется? Если у нас целые банки отбираются легким движением руки, то и лопаются они с такой же легкостью…

— Как говорится, ловкость рук и никакого мошенничества?

— Как хотите, так и называйте…

— А я скажу, как есть. Ты хочешь кинуть меня, Алекс, как лоха…

Семен привстал со своего места, и Усыгин зажмурился в ожидании удара.

— Что, страшно?.. А ведь ответить придется, Алекс. Очень жестоко ответить.

— Вы мне угрожаете? — жалко проблеял Усыгин, через прижмуренные веки глянув на дверь.

— Нет, я тебя предупреждаю. Всякое ведь в жизни бывает. Идешь по улице, а тут вдруг сосулька с крыши…

— Это угроза?

— Да пошел ты, — презрительно хмыкнул Семен.

— Я попрошу без этого!

— Заткнись. И отвечай на вопросы. Значит, банк — банкрот?

— Да.

— И ты можешь это доказать?

— Вот бумаги, по ним все видно…

— Глаза не хочу напрягать. Давай так: ты сейчас отпишешь на меня свою половину банка. Если он банкрот, то чего тебе терять?

— А если не отпишу?

— Тогда ты врешь насчет банкротства. Тогда ты кинуть меня хочешь. А за кидалово спрашивают очень жестоко…

— А если отпишу?

— Тогда тебе можно верить.

— И дальше что?

— Дальше? Дальше живи спокойно.

— То есть ты забираешь банк и больше никаких ко мне претензий?

— Я не забираю банк. Ты сам его мне отдаешь. Потому что тебе эта головная боль не нужна.

— Да, да, конечно…

Похоже, Алекс действительно подвел свой собственный банк под монастырь. Именно поэтому процесс переоформления прошел быстро, в течение каких-то нескольких часов. Юрист, которого вызвал Семен, проверил бумаги, нотариус заверил сделку.

— Гуляй!

Семен не стал бить Алекса, но, взяв его за шиворот, выгнал из директорского кресла.

— Теперь это мое место.

— Ты же понимаешь, что помещения арендованные, — не скрывая своего злорадства, сказал Усыгин.

— Ничего, зато мебель путевая…

— Ну, мебель-то моя…

— Была ваша, стала наша.

— Да, пока за долги не ушла…

— Нарываешься? — насмешливо глянул на Усыгина Семен.

— Нет, просто предупреждаю…

— Да нет, Леша, нарываешься ты. Хочешь, чтобы я челюсть тебе сломал. Чтобы меня потом твои друзья-комитетчики приняли… Где они там прячутся? Ау-у! Выходите!

Ошарашенный Алекс вытаращил глаза. Он-то думал, что Семен ни о чем не догадывается.

— Слышал я, о чем ты со своим Жаровым говорил. Детский лепет на лужайке, а не разговор. Я тебе челюсть сломаю, а моих ребят на взятках возьмут… Не знаю, что там за генерал вам помогать взялся, но несерьезно все это.

Все-таки не зря Семен установил контроль над палатой, в которой лежал Алекс. Его пацаны и с медсестрой поработали, и прослушку поставили. Кузов сработал на пять баллов, поэтому Семен и был в курсе всех темных дел, которые провернул Алекс. Более того, он даже позволил его человеку затянуть срок с выплатой денег, чтобы Усыгин успел обескровить свой банк.

— А у меня все серьезно, Леша. Пока ты свои вопросы решал, я с большим человеком договорился. Ты вывел фонды, но сам банк остался. И он может обслуживать бюджетные счета. В самом ближайшем будущем в банк поступит около ста миллионов долларов…

— Сколько?! — потрясенно протянул Алекс.

— И это только начало…

— Ты блефуешь!

Увы, но в чем-то Усыгин был прав. С Евгением Сергеевичем Ганихиным Семен не встречался, ни о чем с ним не договаривался. Но Ганс замолвил за него словечко перед отцом, и тот согласился помочь человеку, который спас от гибели его сына. Более того, за «Позитив-Банк» уже хлопочут. Правда, речь о ста миллионах пока не шла, но ведь Семен имел право немного пофантазировать.

— Нет. Если бы этого не было, я бы не позволил тебе разграбить наш банк. А я позволил. Потому что процесс этот шел под моим контролем. Через Петю Лапкина. Он не такой идиот, как ты, он хорошо понимает, кого можно кинуть, а от кого можно получить за это пулю в лоб… Хочешь пулю в лоб? — резко спросил Семен.

От испуга Усыгин едва не упал в обморок.

— Мне повезло, Леша, — успокоился Семен. — Мне очень повезло. У меня связи в Кремле. На уровне Президента. Кто конкретно, я тебе не скажу, но ты должен понимать, что бюджетные миллионы на счета так просто не падают. Причем валютные миллионы…

— Я тебе не верю, — растерянно пробормотал Усыгин.

— Поверишь. Когда деньги поступят, тогда и поверишь… Я дам тебе знать, когда это произойдет. Тебя это очень обрадует. И на радостях ты вернешь все фонды, которые вывел из банка. Из моего банка… Ты же не хочешь, чтобы тебя обвинили в воровстве?.. Я понимаю — если спать, то с королевой, если воровать, то миллионы. Но ты сам королевой можешь стать. Армянской королевой. Знаешь, кого так в зоне зовут? Узнаешь, когда кренделя вставят… А ты у нас по этому делу спец. Помнишь, как ты с бомжом зажигал? И братва об этом быстро узнает, когда тебя закроют за мошенничество.

— Ты… Ты… Какая же ты сволочь! — слезно всхлипнул Алекс.

— Я, может, и сволочь. Но я уважаемая сволочь. А ты — чмо. И тюрьма тебя опустит ниже уровня канализации. Можешь в этом не сомневаться… А зона тебе светит. Ты чьи деньги из банка вывел? Ты же народу акции продавал, с людей деньги собирал. Если я шум подниму, тебя, козла, вместе с рогами и копытами сожрут… Чмо ты, Леша, — презрительно усмехнулся Семен. — Но ничего, я уже взялся за твое воспитание. Я сделаю из тебя человека…

Возможно, Ганихин-старший не сможет поднять «Позитив-Банк», но Семен все равно мог рассчитывать на его поддержку в противостоянии с Усыгиным. И если бюджетные деньги до банка так и не дойдут, Семен по-любому вернет фактически украденные фонды. Тогда можно будет забрать деньги и просто-напросто махнуть рукой на разграбленный банк…

— Поверь, Леша, со мной лучше дружить, чем воевать. Ты меня понимаешь?

Подавленный Алекс кивнул. Он уже в загоне, сейчас главное, чтобы его покровители в погонах не вздыбились. А они где-то рядом, следят за ситуацией. Может, потому и не дергаются, что их пугает пока еще не проверенная, но все-таки информация о могущественном человеке из Кремля.

Семен требовал от Алекса вернуть выведенные из оборота фонды, а в этом ничего противозаконного нет. И опасных движений быть не должно. А как только Ганихин заявит о себе в полный голос, Семен снова наедет на Усыгина и потребует долю от его «Позитив-Торга»… Не слезет он с этого слизняка, не даст ему воли…

— Да, и еще… — Семен сложил вместе указательный и средний пальцы правой руки, направил их Алексу в лоб, будто это был пистолет. — Узнаю, что ты снова сел на иглу, — я тебя застрелю!..

Эту угрозу можно принять за дружеский черный юмор. Конечно же, Семена очень заботит здоровье «друга», потому он и припугнул его…

А ведь он действительно может убить Усыгина. И наркотики здесь ни при чем. И пусть Алекс хорошо подумает, прежде чем пуститься в очередную авантюру против него…