Два плюс один

Владимир Колычев, 2019

Автор-сила, автор-любовь, автор-ностальгия – по временам, когда миром правили крутые понятия и настоящие мужики. Увлекательные криминальные романы для всех возрастов. Суммарный тираж книг этого автора – более 13 миллионов экземпляров. Егор и Роза – ликвидаторы, работающие на силовые структуры. Объединяет молодых людей не только общее дело, но и взаимные чувства. Кажется, чем не семейная пара?.. Но не все так просто. Есть у Егора еще одна страсть, Наталья, ее мужа он когда-то спас от верной смерти. Мечется Егор между двумя женщинами, не может никак определиться. А тут еще «наверху» решили, что пора избавиться от наемников. И вот уже опытный ликвидатор сам угодил в прицел киллера. И началась чехарда: погони, похищения, перестрелки. Для закаленного вояки все было привычно до тех пор, пока не сошлись в безжалостном поединке две его любимые женщины…

Глава 3

Можно изменить место жительства, документы, даже внешность, но рано или поздно прошлое все равно постучится в дверь. Подполковник Евдокимов сменил только квартиру, поэтому прошлое постучалось быстро. Егор «сел ему на хвост» возле управления и сопроводил до самого дома.

Время позднее, парковочные места перед подъездами все заняты, и Евдокимову пришлось оставить машину с тыльной стороны дома, и он пешком продолжил путь. Дом обходил по кратчайшему пути, тропинка через газон вела к отмостке фундамента. Этот путь и стал для Евдокимова классической «узкой дорожкой».

Егор бесшумно нагнал его, несильно, но уверенной рукой взял за плечо, слегка потянул на себя. Евдокимов резко повернулся к нему, рука скользнула под куртку.

— Спокойно, товарищ подполковник! — подался назад Егор и, вскинув руки на уровень плеч, растопырил пальцы — нет у него ничего, можно не бояться. — Фролов!

Евдокимов не стал вытаскивать оружие, но продолжал держать пистолет за рукоять.

— Проблемы у меня, Павел Евгеньевич.

— Ну, слушаю.

— Покушались на меня.

— Опять на меня думаешь? — поморщился Евдокимов.

— А вдруг?

— Я здесь точно ни при чем… Но если еще раз вот так появишься… Достал ты меня, Фролов!

— Павел Евгеньевич, держите себя в руках.

— Кто на тебя покушался? — вздохнул Евдокимов.

— Сказали, что привет от Каплина.

— От Каплина?

— Но сказать можно все что угодно. У киллеров тоже бывают «легенды». У меня была…

— Я никого за тобой не присылал.

Егор качнул головой. Он вроде бы и верил Евдокимову, но в то же время пришел к нему за ответом. А в прошлом году было сделано предупреждение. Если вдруг что, сказал он тогда, разговоров больше не будет. А дал слово — держи. Если так, он просто обязан был сейчас убить подполковника.

Тот, похоже, учуял опасный ход его мысли, рука снова потянулась к пистолету. Но Егор пристально посмотрел на него — не стоит пытать судьбу, говорил его взгляд.

— И Каплин не мог тебя заказать, — продолжил Евдокимов.

— Почему вы так думаете?

— Ему сейчас точно не до тебя. Покушались на него. Он сейчас в больнице, в критическом состоянии.

— Кто покушался?

— У него было много друзей. Но друзья стали врагами. Теперь у него много врагов. Он кинул всех, кого только мог, и сорвал с этого большой куш. Только вот сбежать не успел. По дороге в аэропорт его и подстрелили.

— А Наташа? — встрепенулся Егор.

— Жива. И она жива, и ребёнок. Она в больнице, с мужем. Гордая штучка.

— В смысле?

— Да есть там у нас один, простой как… А ты не знал, что на Каплина покушались?

— Вы думаете, что это мог быть я?

— Да нет…

— А зря, — усмехнулся Егор.

— Не понял, — напрягся Евдокимов.

— На меня и в октябре покушались. Тоже от Каплина.

— От Каплина?

— Ну, это мне недавно сказали. А могли сказать еще тогда… Каплин «заказывает» меня, я об этом узнаю. Моя реакция?

— Ты бы не стал убивать, — задумчиво проговорил Евдокимов. — Голова у тебя не горячая. Ты бы сначала разобрался…

— Это вы так думаете. Потому что знаете меня… Может, это подстава такая?

— Подстава?

— Стреляют в меня, а попадают в Каплина.

Возможно, тогда в лесу Егора и не собирались убивать, а только инсценировать покушение и скрыться с места, оставив после себя след, который должен вывести его на Каплина. Егор принимает вызов, отвечает ударом на удар, и Каплин отправляется к праотцам… Реален такой вариант? Слишком сложно. Слишком глупо. Но жизнь — это не просто игра, жизнь — это театр абсурда.

— В него и так попали.

— Когда?

— Позавчера днем.

— А киллеры были вчера утром… Может, все-таки от вас весточка?

— У нас работали профессионалы, они бы не промахнулись, — качнул головой Евдокимов.

— Работали?

— Нет больше системы. И возможностей больше нет.

— А закон?

— Закон есть.

— Закон защищает семью Каплина?

— Должен.

— А Наташе угрожает опасность?

— Возможно… Каплин вывел в офшор очень большую сумму денег, ключи со счетом могут находиться у нее.

— Ее могут похитить?

— Вместе с ключами.

— А кто может ее похитить?

— Я же говорю, у Каплина много врагов. И они не террористы. В смысле, никто не берет на себя ответственность за покушение.

— Но вы же кого-то подозреваете?

— Я этим делом не занимаюсь.

— Но информацией владеете.

— Нет информации. Есть только предположение. И уголовное дело. Против Каплина. Он брал кредиты и не возвращал.

— Брал кредиты в банках?

— Уголовное дело возбуждено по заявлению банка, — кивнул Евдокимов. — Но кредиты он брал и у бандитов.

— Которых затем кинул?

— Ты сам понимаешь, что такое не прощается.

— И кого из бандитов он кинул?

— Из бандитов… — усмехнулся Евдокимов. — «Белые воротнички» сейчас куда опаснее бандитов. Взять того же Каплина, думаешь, он не убивал?

— Убивал?

— Факты есть, а доказательств нет… И служба безопасности очень серьезная.

— А вы говорите, что Каплин не мог меня «заказать», — напомнил Егор.

— Сейчас не мог… А тогда, в октябре, да, тогда мог… Ты же не станешь выяснять с ним отношения? — нервно спросил Евдокимов.

— Ну, он же вроде как в критическом состоянии.

— Вот и я о том же. Он и без того наказан. И вариантов у него не осталось. Если выживет, его посадят.

— Если умрет, ляжет в землю, если выживет, сядет… — усмехнулся Егор. И, немного подумав, добавил: — Или за границу смоется.

— Если смоется, то с концами… Не надо его трогать. И в его дела впутываться не надо.

— В его дела?

— Ну, Каплин же не просто так тебя «заказал». Ты и сейчас за его жену переживаешь.

— Переживаю.

— Там вокруг нее столько интересов переплелось.

— Вот и я о том же.

— Запутаешься. И не выпутаешься.

— Все возможно, — кивнул Егор.

— Все возможно, — повторил за ним Евдокимов, — кроме одного. О наших с тобой делах никто не узнает. Что бы ни случилось, ничего и никому…

— Мне никто не поверит.

— Но ты все равно держи себя в рамках. Не надо высовываться. Там, где Каплин, там с наскока не возьмешь. Если сам не запутается, кто-нибудь запутает.

Егор кивнул. Ощущение запутанности и привело его к Евдокимову. Кто «заказал» его? Каплин, менты с их криминальной войной или какая-то третья сила? Каплин в тяжелом состоянии, враги его покрыты мраком, Евдокимов ни за что не признается. Вот и что ему думать? И как быть?

Родион долго не мог смириться с ампутацией, но на протезы встал быстро. Не прошло и месяца, как жизнь вокруг него закипела с утроенной энергией. Как будто и не было ничего. И сейчас он удивил. Несколько дней не приходил в сознание, а тут вдруг поднялся с кровати, снял кислородную маску, отсоединил от себя трубки, провода, подошел к Наташе и, взяв ее за руку, сказал:

— Ты должна уехать.

— Вместе уедем.

— Я останусь здесь, — качнул он головой. — Навсегда.

— Почему навсегда?

— Так надо. А ты уезжай. Забирай Олежку и уезжай.

— Куда?

— Остров Святой Елены, сорок шестой дом. Там ты будешь в полной безопасности. Там же ты найдешь и код к моему счету.

— К твоему счету?

— Там деньги. Там очень много денег… Прямо сейчас и уезжай.

— Вместе поедем!

Наташа взяла Родиона за руку, но он вдруг исчез. Стоял возле нее и вдруг оказался на прежнем своем месте. Он лежал на кровати, маска, трубки, провода — все подключено. А на мониторе пищали тонкие ровные нити, которые должны были, но не показывали пульс. Ровные линии, сплошной писк. Это значило, что Родион умер.

От страха Наташа… проснулась. Открыла глаза и услышала прерывистый писк. Родион был без сознания, но при этом дышал, и пульс отражался на экране монитора. За окнами хмурое весеннее утро, на стекле капли дождя.

Дверь открылась, в палату вошла медсестра и, не обращая на Наташу внимания, сделала Родиону укол. В больнице начинался обычный рабочий день.

Наташа заправила койку, на которой провела ночь, привела в порядок себя. Появились врачи с обходом, пошептались между собой, взглядами выразили сожаление. Не нравилось им состояние Родиона, возможно, это был последний день в его жизни. Не зря же он приходил к ней во сне.

После обхода появился Качалин, с ним пришел Корнельский, такой же бизнесмен, как и Родион. В палату их не пустили, Наташа сама вышла к ним в коридор.

Она не вникала в дела мужа, имела лишь смутное представление о его связях и знакомствах. Но Корнельский — особый случай. Узнав о том, что стало с Родионом, Вадим счел нужным взять над ним шефство. Их отношения из приятельских переросли в дружеские. Вадим даже встречал Наташу из роддома вместе с Родионом и радовался так, как будто врач держала на руках его сына. Он даже хотел взять Олежку, но Родион вовремя спохватился и опередил его. И на новоселье он у них был.

Голова у него лысая и блестящая как бильярдный шар. Черты лица грубые, асимметричные, глаза маленькие, глубоко посаженные. Но при этом он умудрялся производить на людей приятное впечатление. Причем делал это играючи. Было в нем природное обаяние, усиленное работой над собой.

— Наташенька! — Он поцеловал Наташу в щеку с такой легкостью, как будто дружил с ней сызмальства. — А я только что из Лондона!.. Как же так?

— Да вот так, — вздохнула она.

— Не пускают нас к Родиону, сказали, что все плохо.

— Так и сказали?

— Дали понять… А как на самом деле? — Корнельский смотрел на нее скорбно, но с надеждой на лучший исход.

— Все будет хорошо.

— Так никто и не сомневается… Ты, главное, держись, не раскисай.

— Да я-то держусь.

— Я знаю, ты сильная, ты справишься. Снова на ноги поставишь.

— Даже не сомневайтесь.

— Я бы хотел поговорить с Родионом, — замялся Вадим. — Но раз такое дело…

Он взял ее за локоть и легонько потянул на себя, задавая направление. Они вышли в холл, где никого не было, Корнельский подвел Наташу к окну. Качалин остался с охранниками, он для того и приехал, чтобы произвести смену караулов.

— Положение очень серьезное, ты на линии огня, — сказал Вадим, глядя на ворону, которая спорхнула с ветки дерева.

— В каком смысле?

— В прямом. Я знаю, что происходит… Скажу больше, всю эту кашу мы заварили вместе…

— Какую кашу?

— Из топора. И с кровью… Я ждал Родиона в Лондоне.

— Мы вылетали в Мадрид.

— Сначала Мадрид, потом Лондон. По-другому никак, нужно было запутать следы. Есть люди, которые не хотели отпускать Родиона. Эти же люди теперь угрожают мне… И тебе.

— Меня уже предупреждали.

— Ты все правильно делаешь, жена должна находиться с мужем. Но тебе лучше уехать.

— Куда?

— Что-нибудь придумай. И никому не говори, куда. Забирай ребенка и уезжай. Деньги есть?

— Найду.

Она имела доступ к расходному банковскому счету Родиона, была еще и наличность, достаточно крупная сумма денег.

— Уезжай. Спрячься где-нибудь. Если они до тебя доберутся, живой не выпустят. Ты сдашь им все счета Родиона, и все равно они тебя убьют.

— Какие счета?

— Офшорные. Ты знаешь.

— Не знаю я, Родион мне ничего не говорил.

— Как не говорил? — удивленно посмотрел на нее Корнельский.

— Он не посвящал меня в свои дела.

— Да, но уезжать он хотел с тобой, а не с любовницей.

— С какой еще любовницей? — вскинулась Наташа.

— Э-э, ну это я так, к слову… К тому, что ты для него единственная и неповторимая, — натянуто улыбнулся Вадим. — И никакая любовница ему не нужна…. Была бы любовница, он бы сказал про офшор ей, а так он сказал тебе.

— Не говорил, — качнула она головой.

— Нет? — Корнельский внимательно посмотрел на нее.

— Нет.

— Я знаю, что нет. А Сабельников не знает.

— Сабельников?! — нахмурилась Наташа.

— Ну, это так, навскидку… Там не только Сабельников… Всем нужны деньги Родиона… Наши с ним деньги…

— Ваши?

— Да ты не переживай, там все уже поделено, — подмигнул Вадим. — И я свое уже взял… А ты береги свое. Ну, если вдруг с Родионом что-то случится.

— Не случится с ним ничего.

— Думай о себе. И о сыне… Все, мне уже пора.

Корнельский ушел, и Наташа бросилась в палату за одеждой. Мужа бросать она не станет, но и Олежкой рисковать не будет. Заберет сына сюда, в больницу, договорится с главным врачом, чтобы не было вопросов. Да, нужно держаться вместе всей семьей. Охрана есть, а два человека, которые присматривают сейчас за Олежкой, усилят ее. Тогда в палату к Родиону точно никто не прорвется.

Об охране она подумала уже на улице. Надо было взять кого-нибудь с собой в сопровождение. Но возвращаться не стала. Заберет сына, а вместе с ним и охрану. Ее личный «Мерседес» стоял на парковке у главного входа в больницу. Наташа торопливо сняла машину с сигнализации, открыла дверь. Сейчас она сядет, сначала заблокирует двери, а потом уже заведет двигатель. В закрытой машине безопасней.

В машину она сесть успела, а заблокироваться нет. Она и не поняла, откуда взялся человек в черном. Он с ходу открыл дверь, сел на заднее сиденье. И тут же в плечо ей воткнулась игла одноразового шприца.

В сознании мелькнула давняя картинка. Он, Егор, с ними Роза, какой-то парень, все в одной квартире. Егор отбивает нападение, а Роза вонзает ему в спину шприц со снотворным. Тогда же усыпили и саму Наташу. Очнулась она в подвале. Где же она очнется теперь? И очнется ли вообще?..

В себя она пришла в своей же машине. Очень хотелось спать, а «Мерседес» плавно катил по шоссейной дороге. Ход мягкий, тихий, убаюкиващюий, глаза слипались. Наташа сидела впереди, дорога уходила под капот и стелилась прямо под ноги.

А за рулем сидел Егор. Наташа вспомнила, что с ней случилось, и сознание крест-накрест прострелили вопросы. Егор похитил ее? Или он ей всего лишь снится?

— Егор?!

— Я тебя не похищал, — четко сказал он.

Аккуратная стрижка, до синевы выбритые щеки, дорогая кожаная куртка с меховым воротником. Выглядел он ухоженно и даже стильно, и все же проглядывалась в нем посконная сермяжность. У Родиона внешность аристократическая, Егор этим похвастаться не мог. Но так Наташе это и не нужно. Егор нравился ей таким, каким был — сильным, мужественным, надежным.

— А кто меня похитил?

— Тебя похищали, но не похитили. Я случайно мимо проходил.

— Случайно?

— Судьба нас водит по одним и тем же дорожкам.

— Да?.. А куда мы едем? — спохватилась она.

— Ты же не хочешь, чтобы тебя снова похитили.

— Куда мы едем?

— В лес.

— Куда?

— На пленэр.

— Что?!

— Там ты будешь в безопасности.

— Это хорошо, — кивнула Наташа.

Егор надежный, с ним как за каменной стеной. Она стала успокаиваться, и сонливость снова овладела ею. Но заснуть Наташа не успела.

— А где Олежка?!

— Твой сын?

— Наш сын!

Егор дернулся, удивленно глянул на нее. Наташа едва не покрутила пальцем у виска, осуждая себя за глупость.

— Наш с Родионом сын, — поправилась она.

— Ну да…

Егор взял вправо, выехал на перекресток и повернул в обратную сторону.

— Где Олежек? — спросил он.

— У мамы.

— Часа через три будем в Москве.

— Я так долго спала?

— Это не долго.

— Что там было? — спросила она. — Как ты меня спас?

— Их было всего двое.

— И кто их послал?

— Я не спрашивал.

— Не успел?

— И не хотел, — кивнул Егор.

— Почему?

— Вдруг скажут, что это твой муж все организовал.

— Мой муж?! Не мог он!.. Да и зачем?

— А зачем его люди пытались убить меня?

— Тебя?! Его люди?!

— Может, его, может, не его. Сказать можно все что угодно.

— А тебе сказали, что от него?

— Сказали.

— И ты поверил?

— И этим бы поверил.

— Никому верить нельзя.

— Все равно я увезу тебя из Москвы, — качнул головой Егор.

— Я не говорила, что не верю тебе, — возмущенно глянула на него Наташа. — Тебе-то я как раз и верю… Только никуда с тобой не поеду.

— Тогда мне придется тебя похитить.

— Я не могу оставить Родиона.

— Можем забрать его с собой, — пожал плечами Егор.

— Куда с собой? Он в коме!

— Тогда не знаю.

— Спасибо тебе, конечно, но я не могу его оставить, — твердо повторила Наташа.

Егор ничего не сказал, но с горечью усмехнулся. Он, конечно же, презирал Родиона. У него имелись на то основания, Наташа это понимала, и все-таки она обиделась за мужа.

— Между прочим, Родион мне жизнь спас! И Олежку от пули спас, и меня!

— А пуля откуда?

— Как откуда?

— Может, Родион твой беспределом занимался?

— Каким беспределом?

— Финансовым… Бывшие друзья стали врагами.

— Кто тебе такое сказал? — встрепенулась Наташа.

На ум почему-то пришел Корнельский. Он был Родиону другом, но врагом ему не стал… Или стал? Вдруг он приходил затем, чтобы получить доступ к его счету? Наташа не смогла его порадовать и тут же была похищена. Если бы не Егор, ехала бы она сейчас с каким-нибудь ублюдком в обнимку.

— А это не так?

— Не твое дело!

— Он тебя под пули и подставил.

— Не смей так говорить! Ты ничего не знаешь…

Родион действительно накопил в своем активе критическую массу и не успел увернуться от молнии, когда грянул гром. Как ни крути, он действительно поставил Наташу и Олежку под пули. Но ведь он же не нарочно. Он же хотел как лучше. Для семьи лучше, для него…

— Сейчас все так работают, — сказала она.

— Как так?

— В стране дикий капитализм. С его дикими законами.

— Капитализм дикий. Законы дикие. И я тоже делаю бизнес по этим законам. Но я не дикий. И не хочу быть диким.

— Ну, Родион, конечно, не ангел… Но я его не брошу!

— И я тебя не брошу.

— Мне нужно к Родиону.

— Кто для тебя важней, он или сын?

Наташа знала ответ на этот вопрос, но все же он застал ее врасплох. И еще она вспомнила про телефон. Сигнал был слабым, но все же она дозвонилась до мамы. Оказалось, что в доме переполох. Звонил Качалин, сказал, что Наташу похитили. Пришлось объяснять, что это не совсем так. С Олежкой все было в порядке, его похищать не пытались. Наташа запретила маме выводить сына на прогулку. Затем позвонила Качалину и попросила усилить охрану.