Первая теорема этики

Владимир Ихтонов, 2021

Двое молодых учёных пытаются понять, как устроен этот мир. В процессе познания они открывают основной закон мироздания, понимание которого заставляет их изменить свою жизнь и бросает в самую гущу земных проблем. Для этого им приходится убивать террористов, топить подводные лодки, перевозящие кокаин из Колумбии в Америку, обрушивать на землю космические спутники. А ещё есть любовь, а ещё есть "Семеро Тайных", у которых надо получить признание.

Глава 1

«Все будет правильно,

на этом построен мир»

М. Булгаков

«Мастер и Маргарита»

Лёха плохо спал. Утром он проснулся с головной болью и, дотащившись до кухни, сварил себе кофе. Кофе он варил зерновой, привезённый из Колумбии. Иногда ему казалось, что к кофейным зёрнам было примешано нечто покрепче. Глотая и обжигаясь напитком, вдыхая аромат, он приходил в себя. Сон улетучивался, мозг очищался.

Вообще-то, он был не просто Лёха, а Леонид Абрамович Слуцкий, молодой учёный двадцати семи лет от роду, кандидат физико-математических наук. Не женат, хотя девушки у него были. Он жил в красивом московском двадцатиэтажном доме, в квартире-студии на последнем этаже. С балкона были видны лента реки и прилегающая к ней парковая зона. Вдали стояли ряды таких же красивых домов, вписанных в зелёный массив парка и соединённых дорогами.

Окончив Московский физико-технический институт, который сохранился в Москве к 2030 году, он сразу же защитил диссертацию на тему «О природе фундаментальных взаимодействий». На защите он познакомился с Андреем Вязовым, ставшим его другом и резко изменившим сферу его интересов.

Андрей учился на философском факультете Московского государственного университета и был генератором всякого рода оригинальных идей. Особый интерес у него был к вопросам этики. Или точнее ЭТИКИ, вот так — с большой буквы. На эту тему он был готов говорить всегда и везде и доказывать свою точку зрения.

Андрей присутствовал на защите диссертации Леонида. Лекционный зал МФТИ был полон. Всех физиков (и не только их) интересовали вопросы фундаментальных взаимодействий, познав природу которых, можно описать мир как таковой.

Леонид в своей диссертации, анализируя фундаментальные взаимодействия, вывел методологию их изучения, сравнивая общее и различное, что в них присутствовало. Тем самым создал модель, механизм познания других возможных взаимодействий, как в микро-, так и в макромире.

Диссертация получилась. Много говорили оппоненты, задавали вопросы профессора из комиссии, были вопросы из зала. И когда вопросы закончились, руку поднял Андрей Вязов.

— Пожалуйста, — председатель комиссии по защите диссертации показал на него рукой.

— Я считаю, что ваша методология лишь отчасти описывает фундаментальные взаимодействия. Она зиждется на константах, которые должны были меняться на протяжении тысячелетий.

— Но они же константы, как же меняться? Именно на них основывается всё здание современной науки — физики.

— Есть ещё одна константа, о которой упоминал великий А. Эйнштейн. Я называю её постоянной Этики. Она и является определяющей в построении любой физической теории.

В зале заулыбались и стали оглядываться на говорящего.

— Молодой человек, это защита диссертации, а у вас вопрос для дискуссии. Давайте обсудим это позже в кулуарах, — председатель объявил перерыв.

Пока диссертационная комиссия совещалась, неугомонный Андрей нашёл Леонида в холле. Подал ему руку.

— Андрей Вязов, специалист по философии, — представился он.

— Леонид Слуцкий, физик. Будем знакомы.

— Нет, конечно, я согласен, что современные модели отчасти описывают наш мир. Но нет полной картины.

— Полную картину знает только Господь Бог, — улыбнулся Леонид.

— Но ведь наша задача приблизиться к Богу в своём познании сути природы.

— Для этого есть экспериментальная и теоретическая физика и производные от этих наук.

— Может быть, посыл неверный, но есть та самая идея, которая смогла бы перевернуть наше представление об этом мире.

— И у вас есть та самая идея?

— Мне кажется, да.

Перерыв закончился.

Всех пригласили в зал, где научный секретарь объявил результаты голосования. При одном против, степень кандидата физико-математических наук была присвоена Леониду в какие-то двадцать пять лет.

Потом была работа в ядерном НИИ, где проверялись его диссертационные посылы. Применяя модель, которую он разработал благодаря методу подобия, он вместе с коллегами смог предсказать и найти новые закономерности в поведении материи.

Зазвонил мобильник.

— Привет Леонид, — в трубке послышался жизнерадостный голос Андрея. — Давай встретимся, есть идея, которую надо обсудить и по возможности проверить.

— Хорошо. Где, когда?

— У тебя как со временем?

— Сегодня работаю дома. Надо добить статью по сильным взаимодействиям. Собственно, она готова, но появились новые данные экспериментальной физики, которые надо добавить.

— Окей, буду у тебя через полчаса, — Андрей нажал отбой.

Леонид налил себе ещё кружку кофе. С другом он всегда был рад встретиться, а Андрей стал для него настоящим другом. Лёгкий характер, широта взглядов, нестандартное, порой парадоксальное мышление. Выйдя на балкон, он с удовольствием смотрел на осеннюю Москву. Было что-то фундаментальное, вечное в течение реки, в зелёно-желтом наряде деревьев, в свежем ветре, который доносил до балкона лесные запахи.

— К вам гость, — микрофон умного дома был и на балконе.

— Пусти. Это Андрей Вязов.

— Подтверждаю, личность установлена.

— Привет Леонид, — Андрей энергичной походкой вошёл в комнату.

— Кофе будешь?

— А когда я отказывался от твоего вкусного кофе? Наливай.

— Представляешь, я не спал полночи, обдумывая наше мироустройство.

— И конечно же открыл что-то важное, чем и хочешь со мной поделиться?!

— Да, Леонид, важное. И хочу не просто поделиться, но и услышать твоё мнение, — он отпил из кружки обжигающий кофе.

— Ну ладно, не томи. Что удумал-то?

— Начну издалека, — он глотнул ещё кофе. — При возникновении человека, а потом и человечества в целом, всегда Господь Бог, через своих посредников-пророков говорил людям «Слово».

Это «Слово» — закон, вариант некой абсолютной истины, который позволял человечеству выжить.

— Слово божье было всегда. По-разному его слышали. Оно овладевало душами людей в разных странах, если была готова душа. Если в ней открывались те клапаны и заслонки, которые позволяли входить в резонанс.

Мудрые, дальновидные вожди своих народов понимали, что природа человека такова, что ему необходимо во что-то верить.

Создавались религии, кристаллизировались основные законы человеческого бытия. Но при этом были и те, кто хотел балдеть, оттягиваться, спариваться — жить, основываясь на принципах современной демократии.

Но вариант современной, «юсофской» демократии — это тупик развития человечества, в который в своё время угодил Рим. Рим был разрушен молодыми народами. Опасность же современной демократии выше, потому что она с юсофскими кулаками.

Принципы «юсофской» демократии прививались всему миру, они не требовали от человека работы ума и сердца. Балдёж, чревоугодие, траханье — все принималось на ура. Снова над миром, над народами нависла опасность скатиться в скотство. Старая вера не могла защитить народ. Бог говорит нам: «Сделайте ещё шаг навстречу мне, и вы отойдёте от пропасти».

— Знаешь, я с тобой согласен, но где та часть твоих рассуждений, где мог бы помочь я?

— Подожди, Леонид, я подхожу как раз к самому главному.

— Хорошо.

— Основной закон природы, «вмороженный» в нашу вселенную, — это закон Этики. Именно закон Этики определяет все стороны проявления физического мира. Многие религии нащупали эти законы эмпирическим путём, точнее некие постулаты, которые являются очевидными. Например, десять христианских заповедей. Господь, создавая этот мир, «вморозил» в него некую этическую константу, которая определяет его существование. Носителями этики на земле являются люди, которые могут приближаться к этой константе или уходить от неё. Любой запредельный уход человечества от этической константы может разрушить физический мир.

— Послушай, Андрей, из твоих рассуждений следует, что весь мир завязан на человека.

— Да, ты правильно услышал. Ведь Господь показал нам это на примере Адама и Евы. Поселив их в рай, он дал некий запрет этического характера — не есть яблоки с дерева познания добра и зла. Но змей искусил Еву, а Ева дала яблоко Адаму. Был нарушен запрет, нарушен закон, установленный Адаму и Еве. Наказание явилось незамедлительно — физический мир для них изменился, как, впрочем, и физические константы.

— Но это ещё надо доказать, — Леонид отпил уже остывший кофе, правда вкуса он не ощутил, потому что кофе должен быть горячим.

Андрей продолжил.

— Адам и Ева дали потомство, которое стало строить свою жизнь. Но опять произошел отход от этической константы. Каин убивает Авеля, боги спускаются на землю, земные женщины рожают от них детей — мир рушится. Эти изменения вызывают нарушение физических законов до такой степени, что Господь, спасая этот мир, предупреждает праведника Ноя о потопе. Ной, его семья, животные спасаются и начинают жить в новом мире. Потомки Ноя — Сим, Хам и Яфет — тоже не были праведниками. Грехи, которые совершили они и их потомки, грозили уничтожением физического мира. Господь прислал в этот мир Иисуса Христа, который искупил своей смертью и страданиями все человеческие грехи. Этого хватило на целых две тысячи лет. Я уверен, что наш мир стоит у черты, после преодоления которой, будут смерть и разрушение физического мира. Посмотри вокруг: мир сотрясают войны и катастрофы, уже сегодня оружия хватит, чтобы убить всю жизнь на земле. Существует очевидная связь между нарушениями этических законов и разрушением физического мира. Любые военные конфликты порождают землетрясения, вспышки на солнце и другие природные катаклизмы, а не наоборот, как считают астрологи. Любая статистика это может подтвердить.

Леонида всё больше увлекала эмоциональная речь Андрея. К тому же появилась интересная идея, как можно проверить его утверждения.

— Ведь очевидно, — продолжил Андрей. — Человечеству надо двигаться вверх к этической константе. Тогда оно получит всё, в том числе и физическое бессмертие. Ведь только человек бессмертный может творить бесконечные вселенные и быть помощником Богу всегда. Физическое бессмертие достигается через соблюдение этического закона и находится в руках человека. На земле только человек обладает разумом, потенциалом творческого созидания. Господь, создавая человека по образу и подобию своему, ожидает его к себе, на ту «окраину» галактики, где шёл и идёт процесс творения. Для того, чтобы переложить на плечи человека ту тяжесть и ответственность за судьбу вселенной, которую он нес один. — Андрей выдохнул и замолчал.

— Интересные мысли, — Леонид задумался. — А ведь твои философские рассуждения можно проверить. Надо только выработать критерии, по которым можно оценить «уровень сдвига» от этической константы.

— Да, пожалуй. Есть критические точки. Это изгнание Адама и Евы из рая, потоп, пришествие Иисуса на землю, войны и болезни, которые уносили огромное количество человеческих жизней.

— Ты предполагаешь, что в эти периоды времени что-то происходило в физическом мире?

— Может менялись физические константы?

— Константы, они и есть константы, они не меняются.

— Ну, не знаю, может массы элементарных частиц, заряды, спины, что там у вас ещё есть.

— Знаешь, — Леонид задумался и продолжил. — У меня есть знакомый учёный Саша Кравцов. Он в институте химии занимается исследованием антарктических шурфов.

— Да, что-то слышал.

— Так вот, на российской антарктической станции пробурили многокилометровую скважину и оттуда берут ледяные шурфы, которым ни один миллион лет. Можно откалибровать по времени те события, о которых говорил ты. Потоп, пришествие Иисуса на землю и прочее. Если хочешь, чтобы я этим занялся, попытайся увеличить число узловых событий на земле для статистики.

— Окей, понял. Завтра всё будет готово. Так, что ты будешь искать?

— Пока сам не знаю. Может, изменение масс элементарных частиц: протонов и нейтронов, может, ещё что-нибудь. Надо подумать.

— Хорошо. Тогда до завтра, — Андрей стал быстро собираться и вскоре покинул квартиру Леонида.

Андрей ушёл, но мысли Леонида продолжали вращаться вокруг их разговора. Ведь если действительно есть корреляция между «этическим сдвигом» общества и природными катаклизмами, то это можно обнаружить, а потом и предсказывать катастрофические события. Величина «этического сдвига» должна будет характеризовать уровень энергии, которая выделится при формировании природного катаклизма. Это будут не только планетотрясения, вспышки на солнце, цунами, разрушительные тайфуны, но и вирусные атаки, приводящие к миллионам человеческих жертв, что в истории уже было. При таком подходе, например, потоп, случившийся на земле, вызвали сами люди. Этический сдвиг был настолько большим, что человечество, за исключением Ноя и его семьи, было уничтожено. По-видимому, этот закон действует и в более узком формате: семьи, отдельной личности.

Быстро закончив статью по сильным взаимодействиям, Леонид позвонил Саше Кравцову в институт химии.

— Привет, Саша, хотел к тебе заехать.

— Хорошо, заезжай. Есть вопросы?

— Да, появился интерес к ледяным шурфам.

— Я жду.

— Буду через час.

Леонид не часто, но все-таки заезжал в институт химии и раньше. Тогда у него была работа по изучению распределения молекул и атомов в кристаллических решётках искусственно созданных твёрдых тел. В институте химии был отличный молекулярный спектрометр, который позволял видеть исследуемое вещество до атома. С Кравцовым они познакомились ещё в студенчестве в МФТИ. Они вместе попали в группу, которая ездила по московским школам и отыскивала талантливых ребят, проводя соответствующие олимпиады и тесты. Успешных рекомендовали для поступления в МФТИ.

Леонид и Александр были чем-то похожи в своём желании познать новое, что их и сблизило. Потом отношения переросли в дружбу. Выйдя из подъезда, Леонид подождал, пока его «Тесла» аккуратно выехала с парковочного места и подъехала к нему, приветливо открыв водительскую дверь. У этой модели был хороший автопилот. Поэтому Леонид решил отдохнуть и сосредоточился на обдумывании поставленных вопросов.

— Маршрут «институт химии». Дверца закрылась, и «Тесла» плавно начала движение, выбираясь из двора. Вскоре она выехала на оживлённую магистраль и стала набирать скорость, взаимодействуя с управляющим компьютером дороги и компьютерами соседних машин. В институте Леонида уже ждали.

— Здравствуйте, Леонид Абрамович, — помощница Саши Кравцова Светлана увлекла его за собой.

Светлана помогла Леониду преодолеть множество дверей, открывавшихся через сканирование лиц сотрудников, работающих в институте. Они подошли к лифту и опустились вниз этажей на десять, где находилась лаборатория. Хозяин лаборатории занимался в специальной охлаждаемой камере как раз непосредственно той работой, которая интересовала Леонида. Светлана предложила подождать, но Леонид решил сразу брать быка за рога и, надев специальный комбинезон, зашёл в охлаждаемую камеру.

— Привет, как продвигается исследование?

Александр повернулся.

— Леонид, рад видеть, смотри сам.

Механизм за стеклом аккуратно отпилил от длинного карандашного куска льда кусочек сантиметров двадцать и, взяв его манипулятором, перенёс в камеру спектрометра.

— Лёд тысячелетней давности, уже откалиброван по времени.

Тут же заработал спектрометр, который через некоторое время стал выводить на большой экран химический состав тысячелетнего льда.Следом выдал кристаллическую решётку.

— А есть возможность вывести и показать химический состав сегодняшнего льда и его кристаллическую решётку?

— Конечно, мы можем даже сделать сравнительный анализ.

— Леший, — Александр обратился к компьютеру. — Выведи на экран сравнительный анализ льда с эталоном. Леший — это я придумал ему имя, а эталон — это кусок льда с Байкала.

Тотчас же на лабораторном экране стали появляться графики и колонки цифр. Различия высвечивались красным. Первая информация, которую удалось увидеть на экране, — различное содержание в образцах углекислого газа. В контрольном образце с Байкала углекислого газа было больше. Давался график распределения температуры, который в большей степени имел локальный характер, привязанный к месту.

— Какие ещё параметры можно оценить, кроме газового состава атмосферы земли?

— А это зависит от того, что тебе надо. Что ты хочешь найти. Надо только корректно поставить задачу, — Александр задумался. — Ты же ведь не просто так пришёл ко мне?

— Да, ты прав. Мой друг выдвинул идею о взаимосвязи человеческих эмоций с физикой природы, а я хочу это проверить.

— Интересно, как?

— Завтра у меня будут узловые точки, когда наша цивилизация проходила через планетарные катаклизмы. Мне хотелось бы посмотреть, что было с природой в это время.

— Хочешь, мы сейчас посмотрим что-нибудь? — Александр выразил неподдельный интерес. — Например, интервал появления Иисуса Христа на земле с точностью плюс-минус сто лет.

— А давай, хоть я и не представляю, что нужно искать.

Александр подошёл к компьютеру и задал искомое время. Автоматика выдвинула сначала один образец, с которого был сделан аккуратный спил и помещён в спектрометр. Тоже самое было сделано со вторым образцом.

— Ну что, сканируем и задаём общий сравнительный анализ образцов?

— Давай, — Леонид почему-то без причин разволновался, как будто перед ним сейчас должна была раскрыться великая тайна природы.

Когда на экране стали появляться цифры, первое, что бросилось в глаза, — различие концентраций углекислого газа до нашей эры и после. В первом образце концентрация углекислого газа была значительно выше, чем во втором, во всём остальном явных различий не было.

— Александр, а мы можем оценить, например, массу атома водорода в первом и во втором случаях, его размеры?

— Да, конечно, есть методика, которая опирается на некоторые особенности изменения спектра электронов в атоме водорода. Электроны «перепрыгивают» с одной орбиты на другую при столкновении с частицами света.

Прохождение этого процесса определяется зависимостью от радиуса ядра атома, что позволяет очень точно вычислить этот параметр. Путем сравнения спектров частиц света, которые испускаются возбужденными электронами на трех разных орбиталях.

— На основе этой идеи была создана установка, которая есть у нас, — продолжил Александр. — Она обстреливает атомы водорода двумя разнотипными лазерами, повышающими энергию электрона. После того, как электрон теряет энергию и возвращается назад, испуская фотоны в трех разных частях спектра, мы, изучив эти спектры и очистив их от помех и «квантового» шума, определяем радиус протона и его массу.

— Сейчас сделаем, — Александр подошел к компьютеру и изменил параметры исследования образцов.

— Леший, запускай систему.

Было видно, как образец сначала вспыхнул ультрафиолетом, спустя мгновение — синим, два разных лазера передали энергию электрону. Ещё через мгновение высветились параметры: радиус-0,94185 фемтометра. Такие же манипуляции были сделаны и со вторым образцом — радиус оказался 0,9314 фемтометра.

— Это может быть погрешностью измерения? — Леонид задумался. — Ты можешь посмотреть текущее значение радиуса протона?

— Например, измерение радиуса протона в 2010 году дало значение 0,84184 фемтометра, — Александр смотрел в компьютер.

— Учитывая, что разнесенные на двести лет образцы льда дают расхождение в пределах 1,1 %, расхождение с текущим значением составляет больше 10%.

Это еще ничего не значило, но Леонида охватило радостное возбуждение.

— Протон похудел, я думаю, мы можем обнаружить и изменение массы частицы. А это может означать только одно: аномалии в размерах протона действительно есть. Тогда текущее значение постоянной Ридберга, определяющей структуру уровней энергии в атомах, было вычислено не верно.

Этот вывод был интересен уже по той причине, что до недавних пор данная постоянная считалась одной из самых точно измеренных констант физики. Теперь ученым придется заново вычислять все значения физических величин, связанных с ней.

— Вот и проявилась одна аномалия, причина происхождения которой неизвестна. — Леонид с Сашей вышли в «предбанник» лаборатории.

— А можно получить результаты сегодняшних исследований?

— Да, конечно. Леший, перекинь «инфу» моему другу Леониду.

— Требуется код доступа, для передачи.

— «Адам».

— Устройству с паролем «Адам» переброшен пакет информации сегодняшних исследований.

— Спасибо.

— Заходи, как будет нужда. Чем богаты, тем и поделимся.

Как только Леонид вышел из института, его автомобиль, покинув парковочное место, плавно подкатил к крыльцу и, дружелюбно мигнув фарами, открыл переднюю дверцу.

— Кафе «Ниндзя», — эргономичное кресло автомобиля подстроилось под контур тела Леонида, и он плавно вырулил на основную полосу. Надо было пообедать. Он любил японскую кухню — суши, роллы и рыбные деликатесы, но еще он хотел встретится с Настей — инструктором по фитнесу.

Это заведение находилось рядом с кафе, и Настя иногда там обедала. С Настей он познакомился на первом курсе МФТИ, который она так и не закончила, поступив в физкультурный.

Спортивного вида стройная блондинка с физически развитой фигурой — мастер спорта по плаванию — училась в МФТИ по настоянию отца, которого она очень любила. Отец был физик, а Настя — единственный ребенок в семье.

Отец всю любовь и все свои знания передавал дочери, которая показывала большие успехи. Выигрывая раз за разом школьные, городские, областные и всероссийские олимпиады по физике. Поэтому, когда встал вопрос, где учиться, логично было продолжить обучение физике в МФТИ, тем более оттуда было приглашение, как победительнице олимпиад.

Поступив в МФТИ и проучившись семестр, она вдруг осознала, что физика не её: забрала документы и ушла в физкультурный институт. В тот момент, когда она забирала свои документы в канцелярии, Леонид был рядом.

— Не жалко потерянного времени?

— Не мое это, я только поняла. Жалко? Вряд ли. Это жизненный опыт. Да вот с тобой познакомилась, с другими ребятами. Нормально все.

Все это время они поддерживали отношения. Звонили друг другу, интересовались жизнью, учебой — иногда встречались за обедом в кафе. И как-то не доходило до секса. Леонид воспринимал ее как друга, который может дать хороший совет и с которым просто весело проводить время. Поэтому, когда из машины он позвонил и пригласил Настю на обед в кафе «Ниндзя», она легко согласилась.

Настя появилась одновременно с ним. Выйдя из машины, он увидел, как она стремительной походкой шла к кафе. Он помахал ей рукой.

— Привет, Настя!

–Привет, Леонид! — Настя упорно называла его Леонидом, хотя большинство друзей еще с института звали его Лехой. — Пообедаем?

— Да, конечно. Знаешь, я иногда ловлю себя на мысли, что, когда долго тебя не вижу, мне становиться грустно. Лишь ты, — добавил он с пафосом, — делаешь мою жизнь ярче и наполняешь её смыслом!

— Ладно, хватит петь дифирамбы, я тоже тебя рада видеть, — улыбнулась Настя.

Заказали набор суши «Наутилус» на двоих, роллы, пару салатов и витаминный напиток.

— Как дела? — Леонид отвлекся от меню.

— Все хорошо. Наш народ все больше заботится о своем здоровье, поэтому бегут ко мне. Я их тренирую, они довольны, как и работодатели, которых тоже радует увеличение выручки.

— Замечательно!

— А ты чем озабочен? Вижу, что думаешь о «высоком». Такое лицо, как у тебя, было у моего папы, когда он придумывал теорию высокотемпературной сверхпроводимости.

— Да, это было что-то, — вспомнил Леонид.

Скептики от науки обвиняли отца Насти в шарлатанстве, когда в печати появилась первая статья. Известно, что сверхпроводимость в проводниках возникает при температуре, близкой к абсолютному нулю: — 273 градуса по Цельсию. Но профессор Ковалевский Александр Ефимович утверждал, что существуют особые керамические проводники, созданные искусственно, в которых явление сверхпроводимости должно проявляться при комнатных температурах. Мало того, что это позволяло создать мощнейшие аккумуляторы электрической энергии, это открывало такие перспективы в технике, что, по сути, было революционным открытием. В скором времени изменившим этот мир.

— Раз ты вспомнила об отце, как он поживает? Здоров и бодр?

— Здоров, бодр и увлечен. Сейчас, опираясь на идею высокотемпературной сверхпроводимости, он пытается объяснить механизмы долговременной и кратковременной памяти…

— Представляешь, он всегда и все рассказывает мне, считая, что я могу дать дельный совет.

Леонида всегда интересовала тема памяти, он прочитал в свое время огромное количество литературы по этому поводу. Знал, какие теории существуют для описания механизмов памяти.

— Значит, ты должна понять, в чем основополагающая идея или подход к этому вопросу. Мне очень интересно услышать.

— Если хочешь, я в общем могу тебе рассказать про идею отца. А подробности можешь узнать у него самого. Хотя я и недоучка по физике, но иногда мне кажется, что папа меня всему научил. Физика в моей жизни каждый день.

Насте, как и Леониду, было 27 лет, при этом выглядела она на 18. Друзья у нее были, но замуж она не вышла. Жила вместе с отцом в большой четырехкомнатной квартире на Котельнической набережной.

Принесли обед. Суши, роллы, салаты, соевый соус с вассаби и красную редьку. Разобрав палочки, молодые люди с удовольствием стали поглощать еду. Суть японской еды в том, что после неё организм наполняется энергией, которую хочется реализовать.

— Ты еще хочешь слышать про идею отца? — спросила Настя.

— Да, конечно. Мне очень интересно. Причем ты можешь опускать ненужные подробности, так как мне знакома эта тема. Переходи сразу к самой идее.

— В общем так, традиционные модели кратковременной и долговременной памяти хоть и объясняют некоторые моменты, но тем не менее имеют кучу недостатков, о которых ты знаешь.

— Да, да, — подтвердил Леонид, — знаю.

— Так вот, в основе идеи моего отца лежит предположение, что структура памяти связана с высокотемпературной сверхпроводимостью. Причем сама информация, которая хранится в памяти человека, закапсулирована в своеобразные ячейки.

Этот подход он назвал квантово-информационный. Ячейки памяти представляют собой по форме торы (бублик). При определенных условиях эти торы имеют устойчивую форму. И именно эти электромагнитные торы, «насаженные» на нейронные цепочки, и являются тем самым хранилищем информации. Причем там есть много выводов и следствий. Об этом тоже можно поговорить.

Леонид внимательно слушал. Он чувствовал, что этот разговор случился в рамках его сегодняшнего интереса.

— Папа говорит, что мозг человека непрерывно излучает и соответственно поглощает «кванты» информационного поля. Под «квантами» подразумеваются единичные образования — «торы». То есть мы сидим с тобой, общаемся, а наш мозг разговаривает на своем языке с мозгом соседа. Говорят, что людям изначально была присуща эмпатия, которая была потом утрачена.

— Да, да, очень интересно. А если допустить, что поглощенные «кванты» информации переносят ещё и эмоции, то пословица «с кем поведёшься, от того и наберешься» приобретает актуальное звучание. Ведь говорят, общайтесь с успешными, позитивными, потому что это обогащает ваш мозг успехом и позитивом.

— Да, Настя, это очень интересная теория. Связать воедино высокотемпературную сверхпроводимость и квантово-информационный подход в работе мозга — это революционно. Я хочу подумать на досуге о следствиях этого предположения.

— А что мучает тебя? — Настя, взяв руками очередной ролл с лососем, опустила его в соевый соус с васаби.

— Ты же знаешь, у меня есть друг Андрей, философ. Вот он и предположил, что все катаклизмы на земле и на солнце и вообще в обозримой вселенной связаны с человеком. Более того, именно человек стимулирует своими грехами природные катаклизмы. Он считает, что есть некоторая этическая константа, изначально «вмороженная» в наш мир, отход от которой вправо-влево приводит к природным катаклизмам.

— Знаешь, это свежий взгляд на проблему, как говорит мой папа. Ведь считалось, что все наоборот. Летит комета — предвестница беды. А потом, что-то случалось: мор, чума, пожары и наводнения. В этом, что-то есть. Пока не знаю, что, но чувствую. Надо спросить, что думает об этом мой папа.

— Да, и мне было бы интересно услышать его мнение. А что ты сама думаешь?

— Я уже сказала, в этом что-то есть. В любом событии, в любом физическом явлении есть закон, определяющий протекание этого явления. Тела падают на землю — закон всемирного тяготения; мы слушаем радио — закон распространения электромагнитных волн, и так далее. Но должен быть закон для социума. Господь сотворил этот мир для людей, значит, человек и отвечает за его сохранность. Логично связать целостность этого мира с человеком. Этический закон — один из вариантов такой связи.

Леонид с удовольствием смотрел на рассуждающую Настю и думал, что в этой спортивной девушке присутствует острый ум естествознателя. Она наконец заметила его взгляд.

— Что, слишком умничаю?

— Нет, я просто заслушался стройной логикой твоих рассуждений. Может сегодня вечером сходим куда-нибудь?

— Ладно, — просто ответила Настя. — Я на связи. Обед закончился, скоро придут мои физкультурники.

— Тогда до вечера, — Леонид тоже поднялся и чмокнул Настю в щеку.

— Звони, — Настя бодрым шагом поспешила в свой фитнес-центр.

До вечера оставалось время, и Леонид решил заскочить в свой родной НИИ Ядерной физики, тем более скорректированная статья была готова.

НИИ Ядерной физики располагался в живописном уголке Москвы на 5 га земли. Здесь были и новые корпуса, и постройки ещё 20 века. Весь этот ансамбль зданий органично вписывался в парковую зону Москвы.

Машина Леонида успешно преодолела ворота комплекса. Опустившиеся в землю металлические стержни открыли (после сканирования) проезд.

Модерновое 3-х этажное здание из стекла и бетона открылось за очередным поворотом, и машина остановилась у входа. Это было место работы Леонида. Три этажа занимали теоретики от науки, а вот на нижних десяти этажах, набитых разного рода техникой, в том числе и ускорителями частиц, было царство экспериментаторов-практиков.

Леонид поспешил в свой отдел. Охранные системы вели его до самой лаборатории — в институте было много секретов. Поэтому посторонний не сделал бы по этим коридорам ни шагу — мгновенно был бы заблокирован.

В отделе, как всегда, шел творческий процесс: Сосновский Илья пил кофе — специалист по сильным взаимодействиям, Геннадий Селезнев и Игорь Шведов сидели за шахматами — компьютерные гении, создающие модели физических явлений. За столом сидел и что-то писал начальник отдела — доктор физико-математических наук Штильман Евгений Михайлович. Он поднял взгляд и, увидев Леонида, приветственно помахал рукой.

— Кстати, — заговорил он, — раз ты появился, где статья?

— Вот она, Евгений Михайлович, — Леонид подал ему папку.

— А то забегали уже из типографии. Просили поторопиться.

Евгений Михайлович полистал бумаги в папке.

— Надо же, на дворе 21 век, а наша типография требует научные статьи на бумажных носителях. Ретрограды.

— Пожалуй, но наверно есть в этом и своя логика.

— Возможно, возможно, — Евгений Михайлович встал. — Ладно разомнусь да зайду в типографию, отдам твою статью.

Начальник отдела ушёл, а Леонид подсел к играющим в шахматы программистам.

— Ребята, у меня к вам вопрос.

— Говори, говори, — не отрываясь от игры, один из них среагировал на слова.

— Мне нужно языком программирования описать некие социальные явления в обществе, увязав их с природными катаклизмами.

— Леонид, ты же знаешь, мы можем все. Конкретизируй задачу, определи оценочные критерии, базовые точки — и ты получишь эту программу. Но правда, это не специфика нашего отдела.

— Да, то, что меня заинтересовало, — нечто иное, но очень важное.

— Не сомневайся, Леонид, — поможем. Даже в не рабочее время.

— Ну, спасибо, ребята.

— Слушай, Леонид, а расскажи в чем суть, может быть мы тоже подумаем об этом.

Шахматисты отвлеклись от партии и обратили все внимание на него.

— Но, если кратко, то мой друг философ выдвинул гипотезу, что любые катаклизмы на земле и даже в ближайшем космосе связаны с человеком. Если точнее, с его негативными действиями: войнами, загрязнением окружающей среды, увеличением числа пороков и прочее. Он утверждает, что сначала человек совершает зло, а потом, например, происходят землетрясение, потоп, цунами, вспышки на солнце, метеоритный дождь…

— Интересно, интересно, — Игорь Шведов задумался.

— Если допустить в первом приближении, что это так, и выработать количественные критерии оценки этого зла, то эти катаклизмы можно, видимо, предсказывать.

— В этом направлении я не думал. Видите, что значит правильно озвучить вопрос в кругу специалистов, сразу предлагается его новое видение.

— Мой друг вводит также понятия этической константы и соответственно этического сдвига. Этическая константа, с его точки зрения, «вморожена» в наш физический мир. Поэтому её нарушение приводит к разрушению физического мира. Вот как-то так, — закончил Леонид.

— Пожалуй, для создания программы нужна статистика. Какие события за длительный период времени происходили в социуме, начиная от Адама и Евы? Какие события происходили на планете за этот же промежуток времени? Попытаться понять закономерность. Можно поставить задачу нашему «Умнику», но для этого нужны узловые точки.

— Будут, — Леонид поднялся.

— Спасибо, ребята. Значит я могу рассчитывать на вашу помощь?

— Несомненно.

Пожав всем руки, Леонид покинул институт.

У машины его ждали.

— Здравствуйте, Леонид Абрамович Слуцкий, — толстый человек в очках заинтересованно смотрел на Леонида.

— Да, он самый. С кем имею честь разговаривать?

— О, да вы помните обороты речи дворянства царской России! Интересуетесь историей?

— Я тороплюсь, — Леонид сделал движение в сторону машины.

— Ох, извините, я не представился. Мое имя Натан Исаевич Шваберланд, и мне поручено вас уведомить.

— Кем поручено, и о чем уведомить? Не говорите загадками, Натан Исаевич. Пока я ничего не понимаю.

— Поручено, скажем так, некой организацией, а уведомить вас о том, что те вопросы, над которыми вы начали работать, желательно оставить, а направление закрыть.

Леонид ещё раз осмотрел говорящего человека: толстый, волосы торчат в разные стороны, помятый вид, на ногах поношенные туфли. За дорогой оправой — умные и ироничные глаза.

— Вы понимаете, что это не ваше дело, чем бы я не занимался — это, во-первых. А во-вторых, раз вы мне рекомендуете, что предлагаете взамен? Или опять же, что будет, если я не последую вашему совету представителя неизвестной организации?

— О, я не сказал вам. Взамен мы ничего не предлагаем. А если не последуете нашему совету, будут сложности. Разные. Жизненные, профессиональные, с властями — в общем, разносторонние. Мы себя ни в чем не ограничиваем.

— Все понятно, Натан Исаевич, до свидания. Счастливо оставаться.

Машина гостеприимно приняла Леонида в салон, закрыла дверь и стала медленно выбираться с парковки института.

Засветился коммуникатор.

— Да.

— Леонид Абрамович, так мы договорились? — из коммуникатора звучал голос Натана Исаевича.

— Откуда вы знаете мой номер?

— Но это просто.

— Мы ни о чем не договорились. До свидания.

— Жаль, — в трубке послышались короткие гудки.

Автопилот, получивший команду «домой», уверенно вел машину по оживленной магистрали в сторону дома. Леонид думал о недавней встрече.

Но это бред какой-то. Да, он читал фантастические романы и Стругацких, и Головачёва, в которых вдруг ученым являлись некие инопланетяне, контролеры, «семеро тайных» и не давали возможности получать некоторые запретные знания, от которых человечество якобы могло шагнуть в своем развитии не туда. А здесь что? Неужели вопрос, который поднимают они с Андреем, имеет принципиальное значение для чего-то или для кого-то?

А может это сумасшедший какой-то? Но он знал его имя. Надо попросить ребят пробить этого Натана Исаевича Шваберланда по социальным сетям. Хотя можно и самому посмотреть.

— «Соня», пробей по социальным сетям Натана Исаевича Шваберланда, — интересует вся информация.

Когда-то голосовой помощник у всех пользователей назывался одинаково — Алиса, но потом каждый пользователь смог менять имя голосового помощника. Леонид дал имя «Соня». Ему так было комфортно, почему, он и сам не знал. На ум только приходила фраза «Соня знает все». Причем голосовой помощник давно был снабжен интеллектуальными возможностями и ему можно было ставить задачи, используя обычные фразы и предложения.

Буквально через мгновение Соня заявила о готовности, хотя информации было не так уж много.

— Озвучивай главное.

— Натан Исаевич Шваберланд — научный сотрудник лаборатории социальных проблем. Лаборатория находится в Москве. Участник многочисленных научных конференций по указанной проблематике. За последний год участвовал в 10 научных конференциях в России, Франции, Америке и Германии. Это все.

— Удивительно не много. А когда по времени появилось первое упоминание об этом человеке?

— Два года назад.

— А где же он был раньше? Странно. Ладно попрошу ещё своих программистов исследовать вопрос.

Автомобиль выскочил на трассу и уверенно стал пробираться среди потока машин — по направлению к дому.

Позвонил Андрей.

— Привет, Леонид. Представляешь, с утра работаю, пытаюсь отобрать узловые точки истории. Не так все очевидно и просто. Но мне это нравится. Завтра я тебе выдам. Как у тебя дела?

— Неплохо. Был в институте химии. Есть кое-какие интересные наблюдения при анализе ледяных шурфов Антарктиды, возможно, подтверждающие твои мысли. Но пока все сыро.

— Что за событие ты взял?

— Приход Христа на землю. Смотрел, что было до и стало после.

— И что?

— Измерения, в первом приближении, показали изменение массы и линейных размеров протона.

— Вот видишь! Это уже является стимулом для дальнейшего исследования этого вопроса. Я в тебя верю. Ну ладно, до завтра — надо работать.

Андрей отключился. Еще через мгновение авто подъехало к дому и припарковалось.

Когда Леонид входил в квартиру, из кухни аппетитно пахло кофе и жаренными хлебцами. Команду на это действие, он дал ещё в машине. Умный дом позволял жить комфортно.

Леонид пил сладкий, обжигающий кофе с хрустящими хлебцами, и его отпускало. Он прожил сегодня насыщенный день и хотелось вот так сидеть, расслабившись, в удобном кресле и пить горячий кофе.

В его размеренной жизни что-то менялось. Хорошо это или плохо, Леонид не отдавал себе отчета, но чувствовал, что изменения были нужны ему и вызывали интерес.

Он забыл уже о разговоре с Натаном Исаевичем и сосредоточился на размышлениях о параметрах задачи, которую предстояло решить, об узловых точках и возможных следствиях из нее.

А одно из следствий, как правильно заметили его коллеги-программисты из отдела, — возможность предсказания природных катаклизмов на основе сформулированных критериев оценки событий в социуме. Он поймал себя на мысли, что рассуждает так, как будто теория Андрея верна и уже доказана.

Позвонила, Настя.

— Ну что, кавалер! Вроде речь шла о совместном ужине. Я через полчаса заканчиваю свою работу.

— Опаньки. Салют, Настя. Заеду за тобой. Жди. — Леонид за размышлениями не заметил, как наступил вечер.

Выскочив из дома и запрыгнув в машину, он скомандовал «фитнес», и автомобиль, вырулив со двора на автостраду, бодро вписался в энергичный поток машин.

Леонид любил Настю как друга. С ней было хорошо. Можно было обсуждать любые вопросы, пить вино и пиво. Она во всем его поддерживала, но почему — то дальше этого их отношения не заходили. Но и так, его все устраивало.

Настя, как будто уже ждала. Машина не успела остановиться, как дверь спортивного комплекса открылась, и оттуда бодрым, как всегда, шагом вышла спортивного вида, симпатичная блондинка, в джинсах и блузке в тон джинсам.

— Ну, куда поедем? — Она вопросительно посмотрела на Леонида.

— А давай в «Мицуми», раз сегодня день японской кухни, пусть и вечер будет такой.

— Поехали, — Настя любила японскую кухню и поэтому легко согласилась.

Автомобиль, услышав команду, стал выстраивать маршрут к ресторану «Мицуми», который находился на окраине Москвы. Час пик ещё не наступил, или уже прошёл. Дороги Москвы были относительно свободны. Автомобиль разогнался до допустимой скорости, и за его окнами замелькали светящиеся рекламные вывески.

— Да, кстати, — Настя повернулась к Леониду, — звонил твой знакомый, как он представился. Натан Исаевич.

— Вот те на! — удивился Леонид. — Как он узнал твой телефон и что сказал?

— Про телефон я не спросила, но он знал, что мы поедем сегодня в ресторан, и просил тебя подумать хорошенько над его предложением. И что в этом случае они отойдут от своих принципов и могут кое-что тебе предложить. Приятный такой голос. Так ты знаешь этого Натана Исаевича?

— Сегодня познакомился. Рядом с институтом химии. Странный человек — предупреждал меня о том, чтобы я прекратил копать в выбранном направлении. А за согласие, как ты мне передала, я получу какие-то коврижки.

Настя задумалась.

— Знаешь, Леонид, это более чем странно. Зачем какому-то Натану Исаевичу просить тебя о чем-либо? Откуда он знает, над чем ты работаешь, твои перемещения, мой телефон и наши планы на вечер? Ты сам не находишь это странным?

— Согласен, все это как минимум странно. Но сами мы не разберемся. У меня есть товарищ Слава Михеев, он начинал учиться с нами.

— Да, я тоже его помню, — подтвердила Настя.

— Так вот он работает в ФСБ, и, я думаю, стоит с ним обсудить эту ситуацию.

— Наверное, ты прав.

Машина наконец достигла цели своей поездки — ресторана «Мицуми».

Это был один из новых ресторанов, построенных в Москве, здесь вкусно кормили. Говорили, что хозяева пригласили поваров из Японии, платили им хорошие деньги, а повара прилагали все своё искусство в приготовлении блюд традиционной японской кухни. Здесь даже работал повар, который готовил рыбу фугу.

Леонид заказал большое блюдо ассорти из суши, суп из осьминога, тофу и жаренного угря. Настя добавила еще блюдо из камчатского краба. Все это удовольствие стоило не дешево. Но они могли себе это позволить.

— Может еще сакэ?

— А как же автомобиль?

— Ты забыла, есть автопилот, просто выпившему водителю блокируется доступ к ручному управлению.

— Тогда давай, сакэ хорошо расслабляет.

Леонид подозвал официанта и заказал сакэ.

Не прошло и пятнадцати минут, как официанты в традиционных японских одеждах стали приносить блюда. Принесли сакэ в маленькой глиняной бутылке с двумя глиняными стаканчиками — разлили. По традиции сакэ было подогретое.

Леонид с Настей выпили сакэ и отдали должное супу из осьминога и крабам. Все было свежее и таяло во рту.

— Знаешь, — утолив первый голод, Леонид обратился к Насте. — А я ведь думал над идеями твоего отца.

— Ты имеешь ввиду структуру памяти?

— Да.

— И что же ты надумал?

— Пока немного, но все же…Я посмотрел, действительно, электромагнитный тор при определенных условиях — достаточно стабильная структура. А если он существует в условиях высокотемпературной «сверхпроводимости», то может рассматриваться как ячейка или «квант» памяти. Следовательно, идея, что наш мозг «общается» самостоятельно, имеет некоторое подтверждение.

— Вот мы с тобой разговариваем, а твой и мой мозг напрямую обмениваются друг с другом «квантами» памяти, формируя наше интуитивное понимание.

— Да, интересно, — Настя, улыбаясь, посмотрела на Леонида.

— И что «кванты» моего мозга говорят твоему? Можешь расшифровать?

Леонид на минуту задумался. Потом с удивлением взглянул на Настю.

— Ваш мозг допускает фривольные мысли и поступки.

Настю почему-то это высказывание Леонида заставило смутиться.

— Давай ещё выпьем, — Леонид разлил по рюмкам сакэ.

Сакэ не было таким крепким, как водка, — максимум 20 % алкоголя. Но то, что оно пилось подогретым, увеличивало скорость проникновения алкоголя в кровь. После очередной рюмки напряжение дня наконец отпустило Леонида, да и Настя заметно расслабилась.

Было хорошо сидеть в уютном японском ресторане с тихой традиционной японской музыкой. В полумраке, рядом с красивой девушкой, которая тебя понимает. Леонид смотрел на Настю и думал, что в этом человеке есть внешняя и внутренняя красота, ум. Она прекрасно поддерживает разговор.

Они ещё долго сидели за столом, разговаривая обо всем: о науке, о жизни, о природе, пока не обратили внимание на время. Ресторан работал до часу, надо было уезжать.

На стоянке, у машины, к ним подошли двое.

— Закурить не найдется? — спросил один из них. Почему-то эта фраза вызвала у Леонида улыбку. Она напомнила ему классический вопрос хулиганов из фильмов эпохи советского периода.

— Вы что-то хотели? — спросил Леонид. Рядом с ним заметно напряглась Настя.

— Хотели узнать, какое решение вы приняли по просьбе Натана Исаевича.

— Никакого. Послушайте, кто такой ваш Натан Исаевич?

Но вместо ответа, от юноши, который стоял слева, прилетел удар с правой руки в челюсть Леонида. В последний момент его блокировала Настя. Потом, выскочив вперед, Настя активно стала наступать на юношу, нанося удары по его выставленным рукам. Ни Леонид, ни второй юноша не успели вмешаться, когда из ресторана выбежала охрана и резво помчалась к дерущимся. Увидев такую картину, двое прыгнули в автомобиль, стоящий неподалеку, и скрылись.

— Что случилось? — подбежавший охранник посмотрел на Леонида.

— Вы сами все видели.

— Скорая не нужна?

— Нет, — он посмотрел на Настю.

— Спасибо, справимся сами.

— Тогда до свидания, — охранники вернулись в ресторан.

Усевшись в машину, Леонид по-другому посмотрел на Настю, потиравшую костяшки пальцев.

— Ну ты даешь! Даже не знал, что ты так хорошо дерешься.

— Знаешь, в институте физкультуры у нас было пять секций по единоборствам. Я успела походить по всем. Разные стили, разные подходы. Поэтому я — хороший боец.

— Я увидел. Ты молодец. Если бы не ты, то ходить бы мне с поломанной челюстью или с гематомами.

— Сочтемся. Но с этим Натаном Исаевичем надо что-то делать. Он начинает действовать мне на нервы.

— Завтра займусь.

Автомобиль мчался по ночной Москве с предельно допустимой скоростью. Дороги были заполнены на четверть от обычного автомобильного потока.

— Меня домой, — Настя посмотрела на Леонида.

Леонид чувствовал, что сегодня отношения с Настей могли бы измениться, но происшествие на парковке отодвинуло это на потом, сбило романтическое настроение. Поэтому он назвал автопилоту адрес подруги, и уже через десять минут Настя, чмокнув его в щеку, выбежала из машины и хлопнула дверью своего подъезда. Длинный день закончился.

Добравшись до своего дома, Леонид завалился на диван и тут же уснул. Сказывалось напряжение дня.