Пауки в банке

Владимир Игоревич Павловский, 2022

Роман в стихах. В результате авиакатастрофы на необитаемом острове оказываются восемь человек – две семейные пары, двое мужчин и две женщины. Современным людям трудно выжить вдали от цивилизации, но еще труднее ужиться друг с другом, особенно, если на острове находится пещера с пиратским кладом. Их непростые взаимоотношения приводят к целой серии преступлений… Содержит нецензурную брань.

Глава 4

Герои наши третьи сутки

В тени дерев спасенья ждут,

И страшно им уже, и жутко:

А вдруг их вовсе не найдут!

В день первый все они мечтали

И ожидали, что вот-вот

К ним вдруг из океанской дали

Примчится белый пароход!

Тогда команда потерпевших

Устроила на пляже сход,

Чтоб мыслью поделиться свежей,

Отвлечься от своих забот!

Все вместе порешили дружно,

Не нарушая сервитут,

Что дергаться теперь не нужно,

А просто ждать спасенья тут!

Местечко правильное, право,

Здесь разговоры можно весть,

А если поглядишь направо —

Здесь есть что пить и есть что есть!

В зеленой роще у скалы

Ручей течет, журча задорно,

На деревах висят плоды,

Вполне съедобные, бесспорно!

Васильев сразу их узнал —

И фейхую, и маракую, —

За что в Москве он отдавал

Бабло огромное, ни с куя!

Сказать по чести, для него

Не то чтоб крупные деньжищи,

Но думал он вперед всего

О них — о людях наших нищих,

Про этих — про простой народ,

Тот самый, истинный, глубинный,

Кто надрывает свой живот

На радость гаду-буржуину!

Таких в России большинство,

Кто от зарплаты до зарплаты

Всю жизнь впрягается в ярмо,

Чтобы жирели казнокрады!

И потому он взятки брал,

Но брал их, гневно негодуя,

И искренно всегда считал:

Вот это месть моя буржуям!

*****

Ну а тем временем, конечно,

Все познакомились, о вечном

Друг с другом стали рассуждать,

Чтоб время как-то скоротать!

Одни лишь только Зина с Валей

Не стали просто так сидеть

И все же, хоть они устали,

Пошли окрестности смотреть!

Глазами, полными печали,

Им вслед Музадов поглядел —

Ах, бог ты мой! Какие крали!

Какое совершенство тел!

*****

— Какое чудное спасенье! —

Васильев пылко говорил. —

Нет тут простого объясненья —

Не обошлось без высших сил!

— Да-да! Ей-богу, это чудо! —

Мария вторила ему. —

Вот лично я летать не буду

Уж долго, судя по всему!

Все согласились с ней: да-да!

Теперь лишь только поезда!

Корабль, может быть, автобус!

Но как на нем объедешь глобус?

*****

Но вот вернулась Валентина

Со стопкой теплых одеял:

— На берегу нашли мы с Зиной,

Где ураган их расшвырял! —

Смутившись, так она сказала,

Улыбка тронула уста. —

Вон где-то там, в прибрежных скалах!

Музадов тут учтиво встал

И пару одеял забрал,

Сказав дежурное"спасибо",

Он даже улыбнулся криво:

— Возьми, Наташа, одеяло,

Как ночью холодно б не стало!

— Всем одеял хватает тут,

А к ночи, может, нас найдут! —

Проговорила Валентина.

И тут как раз приходит Зина,

Веревки на плече моток,

В руке какой-то ободок,

В другой ведро, слегка помято,

Лицо довольное — так рада

И говорит благую весть:

— Теперь у нас и спички есть —

В одном измятом чемодане

Нашла я в боковом кармане!

*****

У них все есть пока, что нужно,

В даль океанскую глядя,

Они все обсуждали дружно

И катастрофу, и себя!

Так время быстро пролетело

За разговорами, но вот

Вдруг незаметно солнце село

За океан, в глубины вод!

Настало время ночи южной.

Мириады звезд на небесах

Зажглись вдруг весело и дружно,

И вот уж полночь на часах!

Уснули тут же все на пляже

Под шелест ласковый волны,

Не сняв с себя одежды даже,

Вдруг погрузилися во сны!

*****

Но ненадолго овладели

Ими спасительные сны.

Мгновенья ночи пролетели,

И снова солнце с вышины

Свой свет кидает животворный

На остров, океан и пляж

И светит ласково, задорно

На коллектив приятный наш:

Пора! пора уже вставать,

День новый нужно начинать!

Сперва проснулись Зина с Валей

И, никого не разбудя,

Конечно, первым делом стали

В порядок приводить себя!

Но получается не очень:

Нет ни помады, ни румян

И рядом только окиян

С водичкой теплой, между прочим!

Ах, как приятно по утрам

Отдаться бережным волнам,

И смыть с себя остатки сна

Поможет нежная волна!

Они подальше отошли

От непроснувшихся соседей,

Решив, что здесь, из-за скалы,

Никто их точно не заметит!

Да-да, вода не подвела

Нетерпеливых ожиданий

И, подхвативши их тела,

Качала нежно, словно няня!

*****

Открыв глаза, Музадов сразу

Почувствовал в желудке газы —

Так крутит у него живот,

Что обосрется он вот-вот!

Весь день вчерашний только фрукты

Пока служили им едой

На берегах чудесной бухты,

Увы, но не найдешь другой!

Вот потому-то на заре

Пришлось ему бежать к скале!

И примостившись между скал,

Он облегчение познал!

И лишь потом он вдруг заметил,

Что здесь сидит уже он третьим!

Олег Валерьич восседал

В такой же позе динамичной,

И белый зад его средь скал

Смотрелся очень гармонично!

А третьим тут сидел Тимоша —

Его достали фрукты тоже!

Пару веков тому примерно

Был это вовсе не конфуз!

Цивилизации, наверно,

На людях есть тяжелый груз!

Они сконфузились немного,

Не зная, что теперь сказать,

Музадов бросил: — Слава богу!

Все из-за фруктов, епась мать!

А далее, штаны надев,

Они увидели двух дев!

В воде плескались Валька с Зинкой,

Ну просто… просто голышом!

Такой прелестнейшей картинки

Не написать карандашом!

Нужны тут краски посочнее.

Олег Валерьевич, бледнея,

Смог вымолвить ну только «ох!»,

Музадов издал сиплый вздох,

Тимоша явно был сконфужен,

Но все ж во все глаза глядел,

Себя впервые в жизни мужем

Он ощутил и захотел

Сменить свой жизненный удел!

*****

Две девушки, забыв заботы,

В лазурных плещутся волнах,

Их кожа дивной позолотой

Блистает в солнечных лучах!

Движенья гибких тел прекрасны

И грациозны, и легки,

И волны с силой нежной, страстной

Ласкают груди и соски.

Но вот прелестное мгновенье —

Одна ныряет под волну,

Мужчинам видно — вот везенье! —

Спины изящной белизну,

И круглой попки совершенство,

И стройность двух прелестных ног,

И то, что между, вот блаженство,

Увидеть каждый из них смог!

Да, Боттичелли и не снился

Такой чудеснейший пример.

Его б шедевр преобразился

В рожденье сразу двух Венер!

Но вот девчонки накупались

И просто сели на мели,

Мужчины же ретировались

И в лагерь мирно побрели,

Но каждый вспоминал картину

В воображении не раз,

И захотелось вдруг мужчинам

Холостяками стать сей час!

*****

А в лагере их жены ждали

Да Александр Ильич хмурой,

И фрукты спелые лежали

Прям рядом, горкой небольшой!

И, находясь под впечатлением

От милых утренних картин,

Музадов высказал сомненье,

И он так думал не один:

— Что, если наше приключенье

Затянется на больший срок?

Меня вот задолбал песок

И этих фруктов потребленье!

Я предлагаю сделать плот

И сплавать прямо в самолет!

Уверен, мы найдем там много

Полезных для себя вещей, —

И оглядел всех как-то строго. —

Ну, кто со мной? Скорей, скорей!

Олег Валерьевич с Тимошей

Кивнули молча, мол: ну да!

Неплохо сплавать бы туда!

Им надоели фрукты тоже.

И, в общем, через не хочу

И Александру Ильичу

Пришлось сказать свое: да-да!

Хоть он от всякого труда

Старался увильнуть всегда!

По жизни всякий труд ручной

Он мнил забавою дурной!

Но тут, конечно, коллектив

Был первой из прерогатив!

Музадов, бывший инженер,

Считал, что главное — размер:

Чем больше — тем надежней плот!

— Да нет! Совсем наоборот, —

Вдруг возразил Александр Ильич —

Его достал весь этот кич,

С каким Музадов говорил,

И он немножечко вспылил,

Решив мужлану показать,

Кто главный тут, ебена мать.

— Плыть надо метров так с пятьсот,

Вполне и маленький сойдет!

— Но скарб, который мы возьмем,

Как мы обратно повезем? —

Тотчас последовал ответ.

Да, этот веский аргумент

Все перевесил вдруг в момент!

Александр Ильич молчал мгновенье,

Потом сказал с остервененьем:

— Ей-богу! Это что за бред!

А если ничего там нет?

Они взглянули друг на друга,

И каждый тихо свирепел,

И каждый думал: вот ведь сука!

Ты с кем тягаться захотел!

Кругом все молча наблюдали:

Кто переспорит? Чья возьмет?

Кому кто нос теперь утрет?

Но в спор встрять нужным не считали.

— Идея, в общем, хороша, —

Тихонько выступила Маша, —

Но нет же инструментов! Даже

Обыкновенного ножа!

Увы! Но это было верно!

Как мог он это не понять!

Музадов выругался скверно:

— Что делать-то? Твою же мать!

Он понял — все они в капкане,

Осталось только умирать!

И он воздел тут к небу длани:

О, Господи! Ну дай пожрать!

А после жопу на песочек

Уже покорно опустил.

Наташкин голос возвестил:

— Бананчик вот возьми, дружочек!

Он взял и, сдернув кожуру,

Сожрал бананчик поутру!

Потом, решив, что хер один,

Сожрал еще и апельсин!