Врата Божьи

Владимир Иванович Чистополов, 2019

Повесть члена Союза писателей России Владимира Чистополова будет одинаково интересна людям самого разного возраста, включая подростков. Действия происходят в 60-десятые годы прошлого века. Книга привлекает достоверностью описания происходящих в ней событий, занятным переплетением реальности и непонятных нам явлений. "– А вы что, в дьявола верите? – Шурик ухмыльнулся, – хотя после того, что с нами происходит в последнее время, в кого угодно поверишь. Чертовщина кругом. Вот этот леший ваш чего стоит. Он же мертвый был, когда я его из ружья долбанул, а теперь вон в углу сидит, жует".

Вонючее угощение

В старой бане даже в полдень было темновато. Сквозь маленькое тусклое окошко, выходившее в огород и закрытое снаружи кустом малины, едва пробивался свет. Друзья, сидя на лавке, с интересом смотрели на найденную вещицу. Старая кость, казалось, пульсировала, испуская едва заметный красноватый свет.

— Обалдеть, — Вовка привстал и потрогал находку рукой, — слушай, она, вроде бы, тёплая, словно живая.

— Ага, живая, я тоже это почувствовал, — Шурка неосторожно махнул рукой, кость со стуком упала на пол и раскололась пополам.

— Балда криворукая, — Вовка по-петушиному вытянул шею в сторону Шурика, — у вас в деревне все такие неуклюжие? Хана исторической находке.

— Деревня, деревня… достал ты уже, фраер городской, во-первых, не деревня, а село, — Шурка обиделся, — а во-вторых, у нас тут люди живут, может, поумнее ваших горожан. И, вообще, я нашел эту костяшку, я и расколол. Она моя, что хочу — то и делаю.

— Смотри, — Вовка наклонился над осколками, — от нее пар какой-то идет. Сейчас старик Хоттабыч из мосла вылезет и все наши желания исполнит. Вон, он уже, видать, злого духа себе в шубу пустил, запахло от косточки то.

— Нет, — Шурка весело оскалился, — не Хоттабыч, змей выползет и откусит тебе, городскому моднику, все твои достоинства вместе с пуговицами.

Друзья примолкли, в полутьме бани наблюдая за странной косточкой, от осколков которой шёл слабый белый дымок.

— Слышь, шутки — шутками, а эта штуковина, после того, как я её расколошматил, не по-детски вонять начала, — Шурка сморщил физиономию, — смердит натурально. Я на прошлой неделе в лесу ужа схватил неудачно. Он мне, тварь такая, руку обгадил, вот так же примерно пахло, два дня отмыться не мог.

— Кстати, — глаза у Вовки озорно заблестели, — знаю точно, что сейчас у деда Макара во дворе бабка на чугунной печурке щи варит, неохота ей летом русскую печку в избе топить, так она во дворе приспособилась еду готовить. Давай ей в кастрюлю эту косточку заправим. Пусть дедушка, сволочь такая, ядреных щец похлебает. Будет знать, как прутьями живых людей хлестать. Шут с ней, с этой реликтовой костью. И вторая половинка то у нас останется, если что. А одну уж пусть дедушка погрызет всласть.

Повод не любить деда Макара у мальчишек был довольно весомый. Намедни он выловил их в своем огороде, когда они там яблоками угощались, и приложил длинной хворостиной по сокровенным местам.

Шурка замялся:

— А вдруг отравится дед этой пакостью?

— Да ни черта ему не будет, — Вовка мстительно прищурился, — мы же не яду подольем, а просто мосол тухлый в щи засунем для аппетита. Ну, в крайнем случае, пронесет малость дедушку, может поласковее станет с окружающими. Не будет впредь так на людей кидаться из-за паршивых яблок. Жидоморов надо наказывать.

Сказано — сделано. Когда бабка Маланья отошла от летней печурки, мальчишки незаметно спроворили косточку в варево.

Время было обеденное. В соседнем дворе громко заорал петух, наверное, погода будет меняться. Перекусив, приятели двинули на Вятку, чтобы вечерком половить в прикормленном месте сопу. Вернулись поздно, поужинали и легли спать.

Утром всеведущая соседка принесла в их дом новость: дед Макар ополоумел. Она рассказала, что хлебанул дед щей, которые бабка на обед сварила и умом тронулся. Буйный стал, как застоявшийся жеребец. Сначала в миску наплевал, а потом, схватив ухват, на бабку Маланью кинулся. Слава богу, она старушка проворная, по огородам от него убежала. А дед Макар окончательно сдурел. Щи, вместе с кастрюлей, в овраг выкинул. Печку во дворе напрочь разломал. А потом начал водкой рот полоскать, да так напился, что плохо с ним сделалось. Пришлось фельдшера вызвать, чтобы укол ему поставил, психопату такому.

Ошеломленные такой реакцией на свою шалость, друзья выскользнули из дома и спрятавшись в укромном уголке огорода, принялись обсуждать случившееся.

— Ни фига себе, супчик получился, — Вовка достал украденную у взрослых папиросу и закурил, — я думал, по крайности, хрыча Макарыча просто понос прошибёт, а он до поноса едва окружающих не довёл. Страшную ты, Шурик, штуку на острове откопал, теперь отвечать будешь по всей строгости советских законов.

Шурка в ответ криво ухмыльнулся:

— Это же ты во всём виноват. Ты придумал деду в суп эту пакость подкинуть. Дай зобнуть разок, — он потянулся и выхватил папиросу изо рта приятеля, — щас вот пойду и заложу тебя со всеми потрохами.

— Не забудь добавить, что нашел эту косточку вонючую ты. И ты её притащил сюда, на место преступления, — Вовка сплюнул сквозь зубы и широко улыбнулся, — вместе под паровоз ляжем. Знаешь, если честно, знал бы, что так получится — не стал бы такой мерзостью угощать деда Макара.