На строительстве крепостей

Владимир Иванович Иванов, 2023

Схватка за "Химзавод" набрала обороты и переросла областной уровень. Крюкову пока удается отбивать атаки. И основным помощником в этом является его сын. Хотя самому юному волшебнику интересны совсем другие вопросы …Добро и зло.Два слова.Два понятия.Два абсолюта.Как часто русло жизни изменяли круто.Как много боли это изменение несло.И сторону приняв одну,Другую ненавидел люто.Так весь мой путь,Весь шлейф, что тянется за мнойМеж тьмой и светом постоянный бой?То вспыхивающий,то стихающий чуть-чуть.Я – человек.И выбор стороны в сражении лишь мой!

10

Сижу в кабинете, безуспешно пытаясь сконцентрироваться на лежащем передо мной отчете. Закрыл глаза. Медленный вдох, задержка дыхания, выдох. Нужно погасить внутренний диалог. Нужно создать ощущение пустоты в голове. Нужно… Не получается. Мысли предательски побежали в разные стороны.

Январь близится к концу. Первая половина месяца, как и ожидалась, оказалась бедна на события. На крещение погода порадовала ослаблением мороза, что позволило устроить в монастыре массовое окунание в купель. Вереница машин из города и обратно поредела лишь сильно за полночь. Небывалый ажиотаж, а значит и внимание прессы нам на руку. Неделю спустя очередной информационный повод — Татьянин день. Местный университет пригласил Валентину Андреевну в качестве почетного гостя на празднование дня студента. Конечно, пришлось оплатить всё это мероприятия, от бесплатного разлива медовухи до массовиков-затейников из местечкового театра юного зрителя. Но получить «за копейки» подобный резонанс! Можно смело обнулять рекламный бюджет банка на первое полугодие. Большего эффекта, просто, не достичь.

И тут, словно ушат ледяной воды. После школы Валя предложила Игорьку заехать в торговый центр, навестить «тётю Вику», с которой не виделась «целую вечность» — дня три. По возвращении Тарасовых из отпуска «сестрички» ежедневно находили повод повидаться. Вдруг, такой перерыв! На выходе из торгового центра на Валюшу случайно налетел спешащий по своим делам парень, не справившийся с силами инерции. А уже через минуту на стоянке, в нескольких метрах от машины, её остановил капитан полиции. С двух сторон подошли другие оперативники. Кульминацией разыгрываемой сцены должна была послужить служебная собака, обнаружившая по запаху наркотики. Двое понятых засвидетельствовали бы факт изъятия. Но собака почему-то легла на брюхо и поползла к мальчишке, стоящему рядом с подозреваемой, не обращая ни малейшего внимания на грозные окрики инструктора. Лишь после того, как этот мальчик потрепал собаку за ухом, та села, повела мордой из стороны в сторону, а потом с лаем бросилась на застывшего в растерянности капитана. Инструктор не справился, в результате чего собака разорвала карман куртки старшего опергруппы из которого выпал пакетик с белым порошком. Пакетик разорвался, содержимое частично высыпалось на асфальт стоянки. Около минуты участники данного спектакля не знали, что делать. Первым пришёл в себя капитан и отдал приказания собравшимся расходиться. Сконфуженный инструктор силком утащил собаку в служебную машину. Один из оперативников попытался собрать содержимое пакета, но легкий порыв ветра сделал его попытку безрезультатной. Капитан что-то пробубнил, вручил Валентине заранее припасённое постановление, тут же его отобрал, спрятав в папку. Сказал, что вызовет повесткой в управление, поэтому из города уезжать запрещено, но подписку о невыезде подписать не дал.

Вечером, рассказывая о происшествии, Валентина смеялась. Но там, у торгового центра, ей было не до смеха. Кто стоит за этой попыткой сильно навредить… А кому навредить? Владелице финансовой компании или жене владельца крупного пакета акций «Химзавода»? В кого метили? Никаких зацепок. Мысли метались по черепной коробке, путались и заходили на новый виток с теми же самыми вопросами, создавая ощущение тупиковой ситуации. Можно было бы того капитана прощупать. Но, он, вероятней всего, лишь инструмент в чьих-то руках. Через него на заказчика не выйти.

— Иваныч! — Я не слышал стука в дверь, поэтому вздрогнул от неожиданности. — Не помешаю? — Всё ещё ногами в коридоре, но корпусом в кабинете застрял Степанов.

— Не выпускай тепло! — Наигранным недовольным тоном. — Конечно, помешаешь, но куда ж от тебя деться…

Сергей с важным видом человека знающего важную новость вошел и сел на кресло, ближайшее к моему столу. Отклонившись на спинку, надел на лицо мину ожидания, когда же я начну его выспрашивать. Но, не справившись с распирающей новостью, подался вперёд и, понизив голос, выдал:

— Ещё один московский филиал закрывается. — Дал мне секунд пять на осмысление. — Угадай какой?

— Я угадаю это название с четырёх букв…

— Да! — С непонятной мне радостью. — Райтнера оставляют без места!

И тут же убрал радость с лица. С серьёзностью, на мой взгляд, переборщил.

— Мне их сотрудница по секрету сказала, — замялся, стоит ли со мной делиться непроверенной информацией, — он с юристами совещался. Собирается на нас в суд подавать. Мол, мы с выкупом его доли надули…

Нет. Райтнер не мог стоять за наездом на Валю. Привлечь наркополицию, чтобы ограничить её передвижения, вывести из состояния равновесия, смешать с грязью имидж… Не его уровень. Хотя, возможно, он просто ещё оно звено в цепочке, одна шестерёнка в механизме. Кто рулит?

–… оценку независимую заказал.

— Полагаю, источник надёжный. Кто?

— Мы работали вместе. — Словно это может служить доказательством надежности. — Сейчас перед ней вырисовывается перспектива остаться на улице. Вот, ищет, куда бы пристроиться. Обратилась ко мне. Чтобы не с пустыми руками…

— А у нас для неё что-то найдётся? — С неким удивлением. — Она кто?

— Иваныч! — Сергей посмотрел на меня с упрёком. — Я не с этим вопросом к тебе пришёл. Помогать ей или нет — не твоя забота. Просто хочу предупредить: готовься. Любой суд — не самое приятное место, и время потеряешь и нервы.

— Я услышал. — Стандартная фраза, которая мне самому не нравится, но регулярно употребляю. — Спасибо.

После ухода Степанова попытался вернуться к рассмотрению отчета. Безрезультатно. Нужно пройтись. Оделся, вышел. На автопилоте добрёл до парка. Увы, зимой это не лучшее место для прогулок. Не преодолев и половины намеченного маршрута, повернул назад. Уже на выходе столкнулся с Агеевым.

— Мы как в старом фильме про шпионов. — Попытался пошутить после приветственного рукопожатия. — Встречаемся в оговорённом месте в любое время года. Пора бы условные знаки придумать…

Владелец «Редута» в видавшей виды дубленке и большой меховой шапке походил на увеличенного в размерах мальчишку с картинки середины прошлого века. Не хватало лишь длинного шарфа вокруг шеи и варежек не по размеру на верёвке.

— Ты чего по вчерашнему делать надумал? — Не утруждая себя поиском предисловия, начал Агеев.

— Да, пока ничего интересного…

— Ну, не хочешь, не говори. — Жестом предложил пройтись по центральной аллее. — Но это не только твои проблемы. — Остановился, чтобы посмотреть мне в глаза. — Тут много кого в оборот затянуло.

— А ты, Виталий Андреич, меня выследил, чтобы скоординировать усилия «хороших парней»?

— Зря смеёшься. — С ноткой обиды. — Твоя Валентина не успела закончить разговор с Викторией Викторовной, как та сразу позвонила Сергиенко. Ты же в курсе, он всегда поможет…

— Да, я помню, кому мы обязаны «эвакуацией»…

— Вот! — С интонацией, доказавшего очевидное. — И вчера он сразу подключился. Пока ментовские согласовывали да получали разрешения, конторские по просьбе Сергиенко изъяли все видео материалы со входа в торговый центр и со стоянки. Взяли на анализ образцы порошка…

— Андреич! — Теперь остановился я. — Какого порошка? Там же стоянка, куча людей и машин…

— Ты не понял! — С улыбкой превосходства. — Тот капитан не успел вернуться из кабинета своего начальника, где ему прилетело за провал операции, а куртка его с разорванным карманом и следами порошка наркотического средства загадочным образом исчезла. — Пауза, для наслаждения триумфом. — И «образцы», найденные на стоянке удивительным образом совпали со следами порошка на куртке. Лабораторное заключение уже имеется. Смекаешь?

Я кивнул.

— Контора с ментовскими не то чтобы в контрах, но удобный случай прижать друг другу хвост никто упускать не будет. — Прозвучало, как прописная истина. — Поэтому, когда всё будет готово, нужно будет, чтобы твоя Валентина запустила процесс внутреннего расследования по ментовскому беспределу. — Понизив тон. — Поговори с ней.

— Тут наши интересы совпадают. Только… — Завесил сомнение. — Только смысла особого не вижу. Ну, прищемим мы того капитана. Он — винтик. До заказчика всё одно не доберёмся.

— Винтики надо подкручивать! — Ещё одна очевидность. — В другой раз, другой капитан десять раз подумает, прежде, чем идти на подобное.

Попрощавшись с Агеевым, бодрым шагом отправился обратно. Настроение, явно, похорошело. Ещё больше оно улучшилось, когда, вернувшись в банк, в приёмной обнаружил Игорька. Поскольку Валентина после вчерашнего осталась дома, а сыну вечером в художку, Василий привёз его после школы ко мне. Приняв парнишку с рук на руки, Василия на сегодня отпустил. Игорь засел в углу моего кабинета со своим планшетом, потеряв интерес к окружению, но мне было приятно просто его нахождение рядом. Накопившиеся бумажки переработал за час с небольшим. Я был в ударе. Вызвал к себе (в последнее время стал позволять себе некоторую заносчивость по отношению к другим сотрудника банка, даже входящим в его руководство) начальника юруправления. Поставил ему задачу: поднять все не закрытые до сей поры кредитные сделки, где поручителем являлся Райтнер — а таковые к моему удивлению ещё были, ждавшие своего срока быть списанными на убытки — и обратить взыскания, как на заёмщика, так и на поручителя. Меня не смущала незначительность сумм. Важен был сам факт разбирательства. Поймал себя на мысли, что одно только присутствие сына сильно прибавило уверенности в своих силах. Может быть, начать брать его с собой на переговоры? Только как его в этом заинтересовать?

— Тот дядя, что только что ушёл, — не отрываясь от своего чтения, — тебя боится.

Прозвучало как-то по-детски. Но я был не готов к этому.

— Это он не меня боится, а нашу маму. — Словно оправдываясь. — Она может уволить его просто так. А если он где-то напортачит, то точно уволит. Я же могу ей об этом рассказать. А могу и не рассказать. — Потихоньку стал включаться в пока неосознанную игру. — Вот он и боится, что я расскажу нашей маме, которую он боится.

Еле сдержал смех, заканчивая фразу. Но Игорь оставался серьёзен.

— Я бы тоже на его месте боялся. — На этот раз он отодвинул планшет в сторону. — Мама очень хорошая, но, если ей кто-то не нравится… — Не нашёлся, как продолжить. — Она сильная и смелая. Поэтому пусть боится. — Вернулся к чтению.

Сказанное сыном переваривал долго.

Потом вновь погрузился в рутинное ознакомление с текущими показателями банка, порой делая заметки в ежедневник. Ощущение несущегося на полной скорости грузовика. Несущегося с горы. Дух захватывает, но о тормозах подумать страшно. А вдруг их просто нет? А если не впишемся в поворот? Или дорога внезапно закончится? Кто же не знает о знаменитом правиле Парето «восемьдесят на двадцать». Двадцать процентов усилий дают восемьдесят процентов результата. Только у нас получилось ещё круче: девяносто на десять. Надо выравнивать. Надо нагружать наш «грузовик» балластом, снижающим скорость, но улучшающем устойчивость. Надо…

Стук в дверь. Встреч на сегодня не планировал. Под конец рабочего дня редко кто заходит — своих хлопот невпроворот. Заглянул Степанов.

— Иваныч! — Извиняющимся тоном. — Можно?

— Чего-то ты ко мне зачастил…

Зашёл. Приветственно махнул рукой в сторону Игорька и медленно подошёл ко мне.

— Я это, — не решаясь сесть, — забыл в первый раз…

— Серёга! — Чуть ли крикнул на него, называя по имени, что в нашем общении случалось редко. — Банку такой зампред не нужен! Чего ломаешься, как… — Осёкся.

Сергей успокоился. Сел. И уже ровным голосом:

— Забыл утром. Я в Питер собрался в командировку. Надо на месте с Остапенко план действий подправить. Заодно с конкретными исполнителями познакомиться. Словом, дня на три надо ехать.

— Надо, езжай!

— Мне как командировку оформлять? От банка или «Химзавода»?

— От банка! Завод здесь причём? — Включил режим начальника. — Мимоходом в нашем отделении шороху наведи, а то они не проснулись после праздников. — Решил разбавить начальственный тон полушуткой.

— Мне бы завтра вылететь. И это…

— К чему такая спешка? — Прервал опять замявшегося Степанова.

— На выходные хочу в Питере задержаться. За свой счет. — Произнёс ровным голосом, словно долго репетировал эту фразу.

— Зачем за свой? — Не понимая, к чему он клонит.

— У нас в этом году двадцать пять лет выпуска. Решили собраться, кто сможет.

— Вау! — Искренне удивился и почему-то обрадовался этому сообщению. — Конечно, оставайся. Сейчас я тебе заяву на командировку состряпаю.

Открыл на рабочем компьютере шаблон заявления.

— Так. — Начал редактирование. — С завтрашнего дня, включая выходные и понедельник. Вдруг кто-то из выпускников захочет тебя к себе на работу пригласить, чем-нибудь удивить. Ты соглашайся.

Степанов попробовал жестом отказаться, но я тоже жестом отмёл его возражения.

— И ещё! — Распечатал и взял ручку. — Я тут от своего имени припишу просьбу выделить тебе двойной размер командировочных. Ты на словах объясни шефу: для выполнения моего особого поручения. Он, надеюсь, в детали вдаваться не станет. — Передавая листок Сергею. — Дуй к начальству!

Со слегка растерянным видом Степанов взял заявление. Расписался. Подошёл к двери. Остановился в нерешительности.

— Какое «особое поручение»?

— Петрович! — Опять повысил голос. — Ты зампред банка! Соответствуй!

Укороченным жестом махнул Игорю на прощание. Вышел и аккуратно притворил за собой дверь.

— Этот тоже меня боится? — Оставаясь в приподнятом настроении, обратился к сыну.

— Нет. Этот не боится. — Не отрываясь от планшета. — Но, почему-то волнуется…