Шаги любви и таинства души

Владимир Иванов

Реальные и порой мистические размышления на тему человеческих взаимоотношений и силе любви, которая сокрушает все препятствия в борьбе не только с силами природы, но и с пороками и слабостями людей.

Бой, длиной в целую жизнь

Этот вертолет они ждали целую неделю. Когда по рации начали передавать предупреждения о новой вспышке инфекции брюшного тифа в окрестностях, лейтенант Андрей Круглов попросил доставить им на блокпост профилактическую сыворотку.

Вот уже два месяца, бессменно, они дежурили здесь, на одной из небольших горных вершин. Задача, которую выполняло их охранение, была совершенно проста — охрана проходившей в двухстах метрах ниже, дороги, по которой перевозились стратегические грузы. Пост был неплохо оборудован: окопы полного профиля, пулеметные гнезда, широкий и достаточно длинный блиндаж, перекрытый толстыми бревнами, два утопленных в грунте универсальных огневых сооружения (УОС). Все охранение состояло из девяти человек: шесть солдат-стрелков, несущих круглосуточную охрану в двух УОСах, его помощник, сержант, пулеметчик, он же радист, и приданный им в усиление ефрейтор, снайпер, выполняющий одновременно роль санитарного инструктора ну и, конечно же, он сам, командир боевого охранения, лейтенант Андрей Круглов. Каждый день, проведенный здесь, был похож на предыдущий. С утра и до самой глубокой ночи по дороге, в обе стороны, тянулись караваны, ревущих моторами, грузовиков и тягачей. За все два месяца не произошло ровным счетом ничего, если не считать одного случая, уставший водитель, заснув за рулем, ночью, врезался в их гору. Машина не взорвалась, но была сильно искорежена, ремонту и восстановлению не подлежала. Остановившаяся колонна могла вызвать опасное скопление техники, что, несомненно, привлекло бы душманов. И чтобы избежать нежелательных последствий, из машины быстро выгрузили все необходимое, а подъехавший БМП, выстрелив дизельным выхлопом, столкнул грузовик с обрыва. Колонна, заурчав моторами, вновь двинулась дальше в свой нелегкий путь. Движение восстановилось, словно ничего не произошло. О происшествии напоминал только обгоревший остов автомобиля, лежащий на дне обрыва.

«Вертушка» приземлилась на небольшой площадке, невдалеке от блокпоста. Когда дверца открылась, на землю спрыгнул высокий офицер. Андрей сразу узнал его. Это был командир роты, капитан Иргин. На его выгоревшей полевой куртке тускло поблескивал орден Красной Звезды. Круглов просто преклонялся перед этим человеком. Для него он был не просто начальником, а скорее божеством. Иргин обернулся к открытой дверце и протянул руки. Две женские ладошки практически утонули в широких ладонях капитана. Через пару секунд на землю по ступенькам спустилась девушка в военной форме, с медицинской сумкой на плече. Ротный санинструктор Аня Васильева лично привезла профилактическую вакцину на этот блокпост. Посмотрев на встречающего их лейтенанта, Аня сделала серьезное лицо, хотя яркий румянец на ее щеках, проступивший даже сквозь коричневый загар, полностью выдавал ее состояние. Капитан неопределенно хмыкнул, для порядка, хотя в его глазах играли веселые бесенята. Вся рота знала о трепетных отношениях санинструктора и командира взвода и с интересом наблюдала за развитием событий.

Иргин направился к Круглову для принятия рапорта о состоянии дел на блокпосту. Следом за ним, прячась за широкой спиной командира роты, подошла Анна.

— Товарищ капитан, во время несения службы происшествий не случилось. Движения бандформирований на охраняемом участке не выявлено. Личный состав несет службу согласно графика. Продуктами питания и боезапасом укомплектованы на сто процентов. Больных и раненых нет. Командир боевого охранения, лейтенант Круглов.

— Вольно, лейтенант, — капитан пожал руку Андрею, с улыбкой обернулся назад, выдвигая на передний план густо покрасневшего санинструктора, — принимай медицинскую помощь Круглов. Сержант Васильева лично вызвалась привезти вам сыворотку и сделать профилактические прививки.

— Здравия желаю, товарищ лейтенант, — как можно серьезнее постаралась поздороваться Анна, хотя глаза девушки светились счастьем и радостью, — прошу провести меня туда, где я смогу сделать прививки и осмотреть личный состав.

— Здравия желаю, товарищ сержант. Прошу Вас, — Андрей развернулся в сторону блокпоста, освобождая дорогу капитану и санинструктору.

Именно в этот момент первый раз вздрогнула земля, и гулкое эхо взрыва отразилось от ближайших гор и скал. На месте, где только что стояла «вертушка», образовался огненно-черный гриб. Взрывная волна сбила всех троих с ног на острые камни. Аня больно ударилась головой об один из таких камней и потеряла сознание. Она уже не слышала, как совсем рядом с ними взорвалась вторая граната. Ее осколок ударил в грудь, пытавшегося подняться в это время командира роты. Встретив на своем пути препятствие, в виде ордена, этот маленький кусочек железа изменил траекторию полета и, пробив мягкие ткани тела, глубоко ушел в сердце боевого капитана. Иргин не почувствовал боли, только перед глазами, внезапно, вспыхнуло ослепительное солнце и потом наступила кромешная тьма. Круглов подполз к капитану. Командир роты лежал на спине, широко раскинув руки и ноги. Взгляд его открытых глаз выражал удивление. На куртке, прямо под орденом Красной звезды, с отколотым кончиком, расплывалось кровавое пятно. Андрей обратно подполз к лежащей без движения Анне. Быстро приложив два пальца к ее шее, он с облегчением почувствовал упругое биение пульса. Осмотрев окрестности и не обнаружив ничего подозрительного, он сгруппировался, затем резким движением вскочил на ноги, подхватил бесчувственную девушку на руки и побежал в сторону блокпоста. Не успел он сделать и десятка шагов, как вокруг него засвистели пули. В ответ с блокпоста дружным залпом ударили автоматы. Грозно заурчал тяжелый ПКТ, прикрывая бегущего лейтенанта. Бежать, да еще постоянно изменяя направление движения, чтобы не попасть под прицельный огонь, с девушкой на руках, было очень тяжело. Последние несколько метров Андрей пробежал, как в тумане. Соленый пот, катившейся градом из-под полевой фуражки, застилал глаза, в ушах раздавался бешеный стук собственного сердца, ноги подкашивались и заплетались, а руки налились такой тяжестью, будто он нес не хрупкую девушку, а ящик со снарядами. Он не помнил, как передавал девушку из рук в руки, но как только спрыгнул в траншею, что-то очень больно ударило его в левую руку чуть выше локтя. Андрей присел на дно траншеи и осмотрел руку. Пуля прошла навылет. Напротив него сидела пришедшая в себя Аня.

— Давай перевяжу, — она достала из нарукавного кармана перевязочный пакет, разорвала его и, приложив ватные подушки с обеих сторон раны, начала туго бинтовать руку.

— Васин, — позвал Круглов своего заместителя, — передать в штаб о нападении.

— Уже сделано, товарищ лейтенант, — сержант Васин наблюдал за действиями санинструктора и периодически быстро выглядывал из-за бруствера, чтобы оценить обстановку.

— Хорошо, сержант. А помощь запросили?

— Нет, товарищ лейтенант. Очередью рацию вдребезги разнесло.

— Так, понятно. Значит, придется повоевать до прихода наших, — обернувшись к Анне, он посмотрел ей в глаза и приказным тоном, не терпящим возражений, сказал, — Ваше место в блиндаже, разверните там медицинский пост.

— Есть, товарищ лейтенант. — Аня без всяких возражений, пригнувшись, пробежала по траншее и скрылась в блиндаже.

— Ефрейтор, Ловчук, — позвал Круглов снайпера.

— Я здесь, товарищ лейтенант, — откликнулся тот, не отрываясь от прицела, через который изучал местность, прилегающую к блокпосту.

— Ты нашел мне этого гранатометчика?

— Нет, пока не нашел.

— Плохо, ищи, а то он нам тут все на мелкие кусочки разнесет.

— Есть, искать.

— А теперь слушать всем и передать по цепочке. «Духам» нужен наш блокпост. Если они захватят его, то дорога внизу будет под их контролем. Помощь уже в пути. Наша задача продержаться до прихода подкрепления. Сейчас они пойдут на штурм, времени «выкуривать» нас отсюда у них нет, — и уже совсем не по-военному добавил, — Держаться ребята. Уцепиться за этот клочок земли и держаться. И экономить патроны. Каждый выстрел в цель…

Договорить ему не дали. Три гранаты. Одновременно, выпущенные, скорее всего из подствольников, накрыли их траншею. Раздались крики и стоны раненых.

— Ловчук! — закричал Андрей. Сплевываю попавший в рот песок и пыль, — утихомирь ты там хоть парочку этих наглецов!

— Убит Ловчук, — раздался голос из-за стены оседающей пыли.

Едва пыль, поднятая взрывом, слегка рассеялась, на плато показался отряд душманов. Они шли в полный рост, не таясь, словно были уверены, что в живых никого не осталось. Их было не менее ста человек. Круглов и все остальные, оставшиеся в живых, замерли, внимательно наблюдая за «духами».

— Стрелять по моей команде. — передал Круглов приказ своим подчиненным. Когда душманы приблизились настолько, что можно было различить их лица, Андрей скомандовал, — Огонь!

Нападавшие бандиты явно не ожидали что на блокпосту кто-то еще жив. От прицельного огня первые две цепочки неторопливо идущих душманов легли, как подкошенные. Остальные упали на землю и стали расползаться, прячась за камни и складки местности. Один из них, с черной бородой и в белой чалме, начал выкрикивать на своем гортанном языке какие-то команды, указываю рукой в направлении траншеи.

— Васин! — крикнул Круглов.

— Понял, командир, — отозвался пулеметчик, — сейчас сделаем.

Злобно рыкнул ПКТ, выплевывая горячую дозу свинца. Бородач, лежавший до этого на боку, неестественно дернулся и замер. Было видно, как его чалма, из белой, постепенно превращается в красную. Минутная тишина, повисшая над полем боя, была прервана визгливыми криками «духов», поднявшихся в новую атаку. И снова плотный и прицельный огонь защитников блокпоста заставил откатиться волну наступающих, оставляя на земле застывшие тела.

— Васин! — вновь позвал сержанта Круглов, — уточни наши потери и посмотри, как там наш санинструктор. «Духи» думают, что им делать, а нам это на руку. Время играет против них.

— Да, командир, — Васин, пригнувшись, побежал вдоль траншеи.

Спустя десять минут сержант вернулся.

— Нас осталось пять человек. Двое в огневых сооружениях, Вы, я и санинструктор. Она рвется в бой, но я сказал, что Вы запретили ей показываться в траншее.

— Молодец, Васин, правильно сказал. Что у нас с боеприпасами?

— На тройку атак хватит, но не больше.

— Печально. Но я думаю, к этому времени подоспеет подкрепление.

Раздавшийся пронзительный свист прервал их разговор. Серия взрывов сотрясла землю.

— Ложись! — успел только крикнуть сержант, падая на Андрея и прикрывая его своим телом….

Минометный обстрел продолжался не менее десяти минут. Визжащие мины, отправленные к ним рукой опытного наводчика, методично вспахивали территорию блокпоста. Круглов лежал, прижатый телом сержанта к земле и мысленно молил о том, чтобы эти, несущие смерть «стальные груши», не тронули блиндаж, в котором находилась Аня.

Обстрел кончился так же внезапно, как и начался. Когда Круглов попытался встать, то понял, что Васин убит. Из-под стального шлема сержанта черными струйками стекала кровь, а в самом шлеме зияла рваная развороченная дыра, оставленная крупным осколком. Андрей, с трудом выбрался из-под тела сержанта Васина, и стряхнул с себя землю и мелкие камни. В ушах, до сих пор, стоял противный звон от взрывов. Он приподнялся на корточки и огляделся. Перед его глазами развернулась чудовищная картина разрушений. Огневые сооружения превратились в груду искореженного железа, блиндаж был цел, если не считать пары упавших бревен, траншея, выкопанная и обустроенная по всем правилам военной фортификации, напоминала длинную, засыпанную землей и камнями, канаву. За бруствером, с обеих сторон дымились воронки, оставленные разорвавшимися минами.

Из глубины блиндажа послышался кашель, и через несколько секунд показалась голова санинструктора. Аня была вся серо-коричневая от осевшей на нее пыли. Покинув убежище, она по-пластунски поползла к сидевшему на корточках Андрею. В руке она сжимала автомат, через ее плечо была перекинута санитарная сумка. На правом боку полевая куртка была разорвана и по ее краям запеклись пятна бурой крови.

— Не поднимай голову, а то подстрелят! — прокричал Андрей.

— Знаю, — спокойно ответила Аня, продолжая двигаться в его направлении.

Через минуту они сидели вместе. Аня тяжело дышала. Капельки пота стекали по ее лицу, оставляя после себя грязные размытые дорожки.

— Ну, вот мы и встретились, — улыбнувшись, начал разговор Андрей, — это наше первое свидание. По этому случаю хочу подарить тебе вот это, — Круглов засунул руку в карман и достал оттуда сдвоенный магазин для автомата, туго перетянутый изолентой.

— Спасибо, — приняв подарок, Аня тоже улыбнулась, — за отсутствием цветов это самый нужный сейчас подарок.

— Ничего, — успокоил ее Андрей, — когда мы вернемся в Союз, я буду засыпать тебя цветами каждый день. Веришь?

— Конечно, верю. Вот только для начала нам надо выбраться отсюда.

— Выберемся. Все будет нормально. — Андрей серьезно посмотрел в ее глаза, — я обещаю тебе.

— Знаешь, — ее лицо тоже стало серьезным, — я тебе верю.

Вдалеке опять послышались гортанные крики. «Духи» не оставляли надежды захватить блокпост и «оседлать» дорогу.

— К бою! — автоматически скомандовал Круглов и занял позицию для стрельбы. Потом, немного подумав, подполз к Ане, поцеловал ее в грязную, пыльную щеку, — береги себя, и патроны тоже береги.

Они заняли позиции и замерли в ожидании. Андрей, вооружившись снайперской винтовкой, выискивал среди приближающихся душманов, полевого командира, в надежде, что если он его убьет, то очередная атака сорвется. На этот раз, нападавшие, дважды получившие внушительный отпор, сменили тактику. Теперь они приближались к блокпосту короткими перебежками, прячась за большими камнями и складками местности. Круглов внимательно следил за передвижениями «духов» через оптику, ожидая, чтобы они подползли как можно ближе. Рядом раздались короткие автоматные очереди. Андрей досадливо поморщился, Аня явно торопилась. Но внимательно приглядевшись, отметил, что девушка совсем неплохо стреляет. После ее прицельного огня три тела остались лежать на месте. Когда до бруствера, за которым они укрылись, осталось чуть больше ста метров, один из бандитов поднялся во весь рост и, размахивая американской винтовкой, начал призывать, гортанными криками всех остальных подняться в атаку.

Круглов затаил дыхание и плавно потянул на себя спусковой крючок. Качнувшаяся винтовка и чуть сошедшее перекрестие оптического прицела, не помешали ему увидеть, как душман выронил винтовку и осел на землю. Камень, стоящий рядом, помешал бандиту упасть полностью, и он застыл на месте в позе молящегося Будды.

Вновь раздался противный свист приближающихся мин. Андрей вскочил во весь рост и, добежав до Ани, схватил ее за руку. Они вместе рванулись в еще не разрушенный блиндаж, спасаясь от минометного обстрела. Опять минометчики начали методично, квадрат за квадратом обстреливать блокпост.

— Сиди здесь и не вылезай! — приказал Андрей Ане. — Я сейчас приду.

— Куда ты?!! Там же тебя убьют!!!

— Я разберусь с этими бомбометателями, и все будет нормально.

Он выполз из блиндажа и приник к прицелу винтовки. Сейчас было самое удобное время покончить с этим минометным расчетом. Занятые стрельбой и уверенные, что русским не до ведения огня, они абсолютно не прятались. Первым Круглов уложил наводчика, затем заряжающего и последним подносчика мин. Взрывы прекратились, и наступила оглушительная тишина.

Аня тоже осторожно выползла из блиндажа и приготовилась к отражению очередной атаки. Но вместо бегущих и стреляющих людей, из-за большого камня показался человек с большой палкой в руке, на которой была привязана белая тряпка.

— Не стреляйте! — кричал он на ломанном русском языке, приближаясь к блокпосту.

— Я пойду, — сказал Андрей Анне, — держи нас на прицеле и в случае чего, стреляй не раздумывая.

— Хорошо, будь осторожнее, прошу тебя.

— Договорились. — Круглов выпрыгнул из траншеи и направился к парламентеру.

Когда они подошли на достаточно близкое расстояние, Андрей спросил:

— Что надо? Вы хотите сдаться?

— Лейтенант, не смеши меня. — душман рассмеялся, — ты храбрый воин и поэтому у нашего командира досточтимого Эль Хуссейна есть предложение.

— Какое?

— Вы сдаетесь, и мы сохраняем вам жизнь.

— Нет.

— Послушай, лейтенант. Вас осталось двое. Ты и девчонка. Но она не воин, хотя и умеет метко стрелять. Значит ты один. Ты надеешься на подкрепление? Его не будет. В горах прошли сильные ливни, и огромный оползень перекрыл дорогу. Пока долетят ваши вертолеты, мы раздавим вас как пауков. Но Эль Хуссейн не хочет больше терять своих людей. Поэтому он и предлагает вам прекратить бесполезное сопротивление.

— Нет.

— Аллах видел, что я предлагал тебе жизнь, лейтенант. Тебе и твоей девчонке. Прощай. Иди, и приготовьтесь умереть.

Душман развернулся и, бросив палку с белой тряпкой на землю, не спеша отправился обратно. Круглов ускоренным шагом вернулся к Ане.

— Ну что? — тревожно спросила она, пытаясь заглянуть в глаза Круглову.

— Аня, слушай меня внимательно и не перебивай. У нас очень мало времени. Договорились?

— Да, — ответила девушка, хотя ее сердце сжалось от тревожного предчувствия.

— Помощи не будет, или она придет не скоро. Оползень в горах перекрыл дорогу. Сейчас мы пойдем в блиндаж. Там у нас есть подпол. Маленький, но ты в него поместишься. Дышать будешь через трубку противогаза, я выведу ее на поверхность и замаскирую. Чтобы не случилось, не вылезай оттуда. Тебя найдут наши. Все.

— Нет! — девушка отчаянно замотала головой, — нет! Я не брошу тебя одного!

— Сержант Васильева! Я приказываю! Выполнять!

Девушку захлестнули рыдания, и она обняла Андрея, прижалась к нему всем телом. Он мягко отстранил ее и, заглядывая в мокрые от слез глаза, как можно мягче сказал ей:

— Анечка, я давно люблю тебя и прошу, очень прошу. Если у тебя есть хоть какое-то чувство ко мне, сделай то, что я прошу ради нас.

— Хорошо, Андрей, — сглотнув слезы проговорила Аня. — Ты тоже должен знать, что я люблю тебя. Останься жить ради нас. Обещаешь?

— Да, я обещаю тебе, — Андрей поцеловал девушку в теплые губы, затем достал из кобуры пистолет, — я положу тебе под правую руку пистолет. Здесь один патрон. Я берег его для себя. Если что-то пойдет не так, ты знаешь, что делать…. А теперь пора.

Он еще раз поцеловал девушку, помог ей надеть противогаз с болтающейся трубкой. Затем раздвинул доски, лежащие на полу блиндажа. Внизу находился небольшой погребок, куда его подчиненные прятали от жары консервы и воду. Выкинув все лишнее, Круглов помог девушке лечь, предварительно положив ей под спину пару теплых курток, уложил доски на место, но таким образом, чтобы осталась небольшая щель для выведенной трубки противогаза. Сверху досок он положил два упавших бревна перекрытия, затем разбросал вещи. Консервы. Песок и камни по всему полу, создавая имитацию обрушения. Убедившись, что все сделано правильно, Андрей вышел из блиндажа и начал готовиться к бою. Снарядив последнюю ленту в пулемет, он разложил на бруствере автоматы, магазины и гранаты. Теперь оставалось только ждать.

На плато вновь показались душманы. Андрей выждал удобный момент и начал вести огонь из пулемета короткими очередями, прижимая нападавших к земле и мешая им беспрепятственно двигаться вперед. Готовые к такой встрече, душманы разделились на три группы. Центральная группа, укрывшись за камнями, открыла беспорядочный, но очень плотный огонь по траншее. А две другие группы стали обходить Круглова слева и справа. Андрей быстро перебежал на край траншеи и очередью из автомата, почти в упор, уложил трех душманов, пытающихся добраться до траншеи в полный рост. Он вовремя заметил, что непрерывно стреляющие «духи» в центре прекратили огонь и вновь поднялись в атаку. Добежав до пулемета Круглов нажал на спусковой крючок, но не почувствовал привычной дрожи стреляющего оружия. Наверное, патрон в патроннике встал на перекос…, но разбираться времени не было. Дождавшись пока обрадованные бандиты подбегут достаточно близко, Андрей забросал их гранатами. Взрывы слились со стонами и криками.

Тупая боль, возникшая в правом плече, заставила его обернуться. По траншее, стреляя в него из пистолета, бежал один из бандитов. Сжав зубы, Андрей поднял автомат, целясь в приближающегося врага, но новый удар в голову бросил его на дно траншеи…

…Ему снился чудесный сон. Он маленький мальчик, сидит в теплой ванной с душистой пеной, и улыбающаяся мама льет на него из большого кувшина теплую воду….

Вода была холодной, почти ледяной. Андрей открыл глаза. Высоко в небе плыли пушистые белые облака. А над ним склонились три душмана. Они что-то говорили друг другу и смеялись. Их голоса доносились до Круглова будто бы сквозь толстый слой ваты. Внезапно они выпрямились и замерли. Андрей повернул голову и увидел ботинки подошедшего. Они были на мягкой микропоре, с высокой шнуровкой и вычищены до зеркального блеска. По сравнению с обувью остальных, они выглядели, как роскошный роллс-ройс возле старых, дешевых мопедов.

Круглова грубо подняли и поставили на ноги. От возникшей в плече и голове боли, он непроизвольно поморщился. Андрей поднял глаза. Перед ним стоял тот самый парламентер. На этот раз он был одет очень богато. Военный френч, перетянутый коричневым кожаным ремнем. Бриджи, заправленные в высокие армейские ботинки. Сверху расшитый золотой нитью зеленый халат. На голове неизменная белоснежная чалма. Вот только лицо гладко выбрито на европейский манер.

— Здравствуй, лейтенант, — на этот раз уже без акцента проговорил мнимый парламентер, — а ты я смотрю живуч.

— А я заговоренный. — Круглов вытер рукавом, стекающую по лицу воду.

— Кто же тебя так заговорил? Не та ли девица, что была с тобой? Кстати, где она? Куда ты ее спрятал?

Андрей повернул голову влево, затем вправо, как бы рассматривая окрестности, а затем, пожав плечами, сказал:

— Не знаю. Когда начался бой она была рядом. Потом ничего не помню…. А заговоренный я еще в церкви своей матушкой….

— Очень интересно. — Эль Хуссейн сложил руки на груди, — у меня есть к тебе предложение. Если ты скажешь, куда ты спрятал девчонку, то умрешь быстро, как воин, без всякой боли. А если нет, будешь молить своего бога, чтобы он прислал к тебе ангела смерти. Но Он не услышит тебя и мучения твои будут бесконечными. А девчонку мы все равно найдем. Так что решай….

Андрей поднял на Эль Хуссейна полные ненависти глаза

— Даже если бы я и знал, где она находится, то все равно бы не сказал.

— Ты выбрал свой путь, лейтенант — главарь душманов что-то крикнул за спину Андрея и щелкнул пальцами. Круглов услышал гортанный хохот, и веревочная петля прочно легла на его шею, сдавив гортань. Сильные руки подхватили его и бросили спиной на бревно. От боли, он вновь потерял сознание. И снова его привели в чувство, окатив ледяной водой. Сознание медленно возвращало его в реальность. Он попытался сдвинуться с места, но обнаружил, что крепко привязан к деревянному кресту. Его руки были растянут на перекладине, с ног сняты ботинки.

— Лейтенант, — услышал он знакомый голос, — я даю тебе последний шанс умереть быстро. Говори, где девушка?

— Да пошел ты…, — Андрей облизнул губы.

— Керим, начинай….

Боль, возникшая в ладони, была такой неожиданной и ужасной, что Андрей закричал. Это вызвало бурю восторженных восклицаний и улыбок у окружающих их бандитов. Здоровенный Керим, подбадриваемый поощрительными криками своих соплеменников, быстро забил первый гвоздь и перешел к другой руке.

— Ну, лейтенант, может, все-таки скажешь, где девчонка и я прекращу твои мучения. — Эль Хуссейн склонился над лицом Андрея.

— Пошел ты… — одними губами прошептал Круглов и изогнулся от боли. Второй гвоздь пробил ладонь, разбрызгивая алую кровь….

Крест, с прибитым к нему телом лейтенанта Круглова подняли и поместили в вырытую яму. Вид Андрея был страшен. Его вновь окатили водой.

— Эй, лейтенант. — Эль Хуссейн наблюдал за мучениями Круглова снизу, медленно перебирая четки, — подожди умирать. Мы ведь только начали разговор. Тебя ждет еще много интересного. Керим умеет делать больно.

Андрей медленно поднял голову и посмотрел сначала на своих мучителей, а потом на далекие горы. На его лице появилась улыбка. Душманы в страхе отшатнулись от этого непонятного русского лейтенанта. Любой другой на его месте уже молил бы о пощаде и быстрой смерти. А он улыбается. Но они не видели того, что видел Круглов с высоты своего креста, «своей Голгофы». Далеко на горизонте показались три быстро приближающиеся точки. Он догадался, что это за точки. На помощь своим товарищам, прорвавшись сквозь непогоду, летели столь долгожданные «вертушки», неся спасение и надежду одним и бесславную смерть другим….

Аня потеряла счет времени. С тех пор, как она надела маску противогаза, и Андрей прикрыл ее досками, вложив в правую руку свой пистолет, казалось, прошла целая вечность. Сначала наверху раздавались звуки боя: глухо постукивал пулемет и звонко строчил автомат. Потом раздались разрывы гранат и все стихло. Она подождала еще какое-то время и собралась сделать попытку выбраться, но вдруг услышала крик Андрея. В нем было столько боли и страдания, что Аня замерла. Из ее глаз покатились слезы. Она почувствовала в правой руке теплую рукоятку пистолета и решила, что настал именно тот момент, когда пора подвести итог жизни. Рука с пистолетом, медленно потянулась к груди. Но тут начался кромешный ад. Земля задрожала от разрывов снарядов. Два из них подорвавшиеся практически рядом с блиндажом, своей ударной волной разметали все бревна перекрытия и доски на полу. В лицо девушки ударили яркие лучи солнечного света. Она сорвала с лица противогазную маску и оглядевшись закричала от ужаса. Совсем рядом, с блиндажом возвышался крест. На нем был прибит человек. Это был лейтенант Андрей Круглов. Ее Андрей. Девушка почувствовала, как земля уходит из-под ее ног. Последнее, что она видела, прежде чем потерять сознание — приземляющиеся вертолеты и бегущих к ней солдат….

Дальнейшие события терялись для Ани в пространстве и времени. Мир отдалился от нее и все происходящее с ней или вокруг нее потеряло всякий смысл. Ее куда-то везли, укладывали в постель, осматривали, задавали вопросы…. А она, как безвольная кукла подчинялась просьбам и указаниям этих людей. Перед ее глазами висела белая густая пелена тумана. И лишь иногда, на фоне этого полотна возникала одна и та же картинка: черный, отвратительно пахнущий дым, языки пламени от затухающего пожарища лижут основание деревянного креста, на котором, безвольно свесив голову, висит распятый человек. В такие минуты из глаз Ани начинали течь слезы, а тело сотрясать глухие рыдания. Потом она впадала в беспамятство, и ее охватывал приступ дикого буйства…. И все начиналось сначала: уколы, процедуры, таблетки….

Весеннее майское утро врывалось в окно запахом цветущих садов. Голосистый соловей выводил витиеватые рулады, от которых перехватывало дыхание и хотелось взлететь в голубое небо, чтобы парить в высоте, ощущая неудержимое чувство свободы и полета. Аня лежала на кровати с закрытыми глазами, вдыхая ароматы Весны и слушая пение соловья. Сегодня, сейчас она со всей ясностью вдруг почувствовала, что вернулась в это мир. И что уже не будет белой пелены и ночных кошмаров, беспамятства и буйства. Теперь, именно теперь все станет на свои места.

Тихонько скрипнула входная дверь. Аня улыбнулась, не открывая глаз.

— Наверное, это медсестра, пришла измерить температуру, — подумала она и протянула руку, чтобы взять холодный градусник.

Но вместо прохладного стекла ее ладошку взяли в плен две большие горячие, мужские ладони. Она хотела открыть глаза, чтобы узнать, кто это посмел прикоснуться к ней, но не успела. Теплые, такие до боли знакомые губы, бесконечно далекие и желанные, являвшиеся ей не одну сотню раз во снах, коснулись ее щеки. А на повлажневший от волнения лоб и подбородок упали две горячие слезы….