Юмористическая история монголо-татарского ига. От возвышения Москвы до Куликова поля

Владимир Евгеньевич Солодихин, 2021

В книге простым юмористическим языком рассказывается о жизни русских княжеств при монголо-татарском иге. Излагается схватка Москвы и Твери за денежные потоки, направляемые в Золотую Орду. Описывается правление Дмитрия Донского и битва на Куликовом поле.

ГЛАВА ПЕРВАЯ. БИТВА МЕЖДУ МИХАИЛОМ ТВЕРСКИМ И ЮРИЕМ МОСКОВСКИМ ЗА ДЕНЕЖНЫЕ ПОТОКИ В ЗОЛОТУЮ ОРДУ.

— Дядя мой Андрей (не к ночи будь помянут), наконец, представился и теперь можно начинать большую игру! — возбужденно шептался московский князь Юрий Данилович со своими приближенными. — Вы представляете, какие бабки сейчас на кону!? Если б вы только знали, как мне надоела, эта унылая Москва, эта серость вокруг, это хроническое безденежье, когда на все от покупки арабского скакуна до постройки дворца приходится копить по несколько месяцев!

Юрий Данилович собрал золото, крепко помолился и отправился в Орду. Однако первый блин вышел комом. Ярлык на великое княжение получил Михаил, князь Тверской, который принес хану больше подарков и торжественно принял на себя обязательство по перевыполнению плана сбора налогов.

Вернувшись из Орды в самом поганом настроении, Юрий был так расстроен, что удушил ни в чем неповинного рязанского князя Константина, который был взят в плен еще его отцом, а сейчас попался под горячую руку.

— Пропала моя жизнь! — переживал князь Юрий. — Так и мучиться мне теперь, бедняге, в этой серой забытой богом Москве!

Однако вскоре случились события, которые возродили в нем надежду.

Одним из самых сладких и лакомых кусочков для сбора налогов на Руси был Великий Новгород, который с одной стороны активно вел торговлю с Европой,

а с другой получал огромные прибыли от северных народов в виде пушнины и серебра.

Главная задача любого великого князя была нагнуть новгородцев, которые, естественно, отчаянно сопротивлялись этому.

Михаил, обещая в Орде перевыполнить планы по сбору налогов, рассчитывал прежде всего на Новгород, однако его жители были решительно не согласны с такой постановкой вопроса.

Конфликт с особой силой вспыхнул в 1312 году, когда Михаил, обидевшись на новгородцев за саботаж в выплате налогов, вывел оттуда своих наместников и захватил приграничный город Торжок, через который в Новгород поступал хлеб, устроив тем самым продуктовую блокаду.

Новгородцы, привыкшие к хлебному изобилию, держались недолго и вскоре пошли на попятную.

Мир был восстановлен, однако он не был искренним. Новгородцы только сильнее возненавидели Тверь и мечтали отомстить. Немного подумав, чем можно нагадить Михаилу, они пригласили к себе княжить его заклятого врага и конкурента Юрия Московского.

Получив такое заманчивое предложение, Юрий воскрес духом и не только приехал сам, но и привел с собой всю свою дружину.

В свою очередь Михаил Тверской, видя, что против него объединились Новгород и Москва, отправился жаловаться в Золотую Орду.

— О, великий хан! — воскликнул он после полагающихся лобызаний

и восторгов от встречи. — Я, как и прежде, готов выполнять и перевыполнять все взятые на себя обязательства по сбору налогов! Мятежный Новгород, который пытался противодействовать мне, я блокировал и заставил, в конце концов, отдать то, что с них причитается! Но теперь им стал помогать Юрий Даниилович Московский, который, других слов у меня нет, разжигает сепаратистский мятеж! считаю, что в создавшейся ситуации единственный выход — это задавить сепаратистов военной силой! Это крайняя, но необходимая мера! Проявим мягкотелость сейчас, можем потерять страну!

Хан нашел его доводы разумными и предоставил войска для подавления Новгорода. Юрий Московский, как главный зачинщик бунта, был вызван на суд в Золотую Орду.

Юрий не осмелился ослушаться приказа хана и провожаемый рыдающими новгородцами отправился в дальнюю дорогу. Новгород после отъезда московского князя сразу пал духом и, перепугавшись, заплатил дани еще больше, чем после первого конфликта.

Михаил был очень доволен, не обращая внимания, что ненависть новгородцев к нему распалилась настолько, что их буквально трясло от одного его имени.

Не зная, как ему еще можно нагадить, они снарядили в Орду посольство

с доносом, что великий князь, обирая их до нитки, утаивает часть денег себе. Однако Михаил, перехватив послов в дороге, заставил их съесть этот документ.

Казалось, что Тверь окончательно победила Москву, и все ждали только неминуемой казни Юрия Даниловича.

Тем временем, тот, явившись на суд в Золотую Орду, повел себя там очень ловко.

— Я такой человек, что не могу оставаться в стороне, когда вижу, как обманывают и обирают моего любимого хана и кумира! — распалившись, кричал Юрий в суде. — Когда я увидел, что вы, великий хан Узбек, не получаете положенного от Михаила, ноги сами понесли меня в Новгород собирать дань моему обожаемому повелителю!

В доказательство своих слов он высыпал из мешка на пол целую кучу серебра.

— С одной стороны, конечно, похвально собрать для меня дань в Новгороде! — задумчиво сузил и без того узкие глаза хан Узбек. — А с другой: чего ты туда поперся? Кто тебе давал на это право? Эдак каждый захочет собирать для меня дань. Что в результате получится? Непорядок, разбой и бардак!

— Полностью согласен с вами, о великий и могучий хан Узбек! — с еще большей силой закричал Юрий. — Я и сам ненавижу тех, кто лезет не в свое дело. Но когда до меня дошел слух, как подло Михаил обирает вас, когда сами новгородцы рассказали мне, сколько они заплатили для вас выхода и сколько этот шакал, Михаил, утаил в свою пользу — мое сердце не выдержало! Я люблю вас, великий хан Узбек, и поэтому не могу сидеть спокойно, когда вижу, как утаивают от вас деньги! Вы хотите казнить меня? Казните!!! Но и отрубленная моя голова будет кричать одно: «Да здравствует хан Узбек! Верните ему его деньги!».

После этих слов присутствовавшие в зале суда разразились аплодисментами. Особенно неистовствовала одна юная девушка, сестра хана Узбека, Кончака, которая, как впоследствии выяснилось, в этот самый момент влюбилась

в подсудимого.

— Спасибо, конечно! — смущенно покраснел хан Узбек. — Ты пока иди, князь. Плова покушай, арбуза отведай, а мы тут решим, что с тобой дальше делать.

Юрий поселился в Золотой Орде и старался каждый день попадаться на глаза хану, перед которым зажигал одну речь краше другой. Так продолжалось больше двух лет, в течение которых ему удалось не только полностью обработать самого правителя, но еще соблазнить его сестру Кончаку.

В конце концов, его оправдали по всем пунктам обвинений, выдали ярлык на великое княжение, а также повенчали по православному обряду с красавицей Кончакой.

Для Михаила Тверского был, конечно, не лучший день жизни, когда на Русь заявились Юрий Данилович с ярлыком на великое княжение и молодой женой, сопровождаемые монгольским карательным отрядом под командованием жестокого ханского вельможи Кавгадыгея (1317 год).

Вся эта компания, грабя и разоряя все на своем пути, пошла на Тверь. Давненько русские люди не видывали такого хамства, когда монголы без всякой вины с их стороны разоряли и жгли села и городки, а тех, кто пытался урезонить их, жестоко убивали. Руководившее этими погромами Юрий, Кончака и Кавгадый плевали на жалобы населения и почти каждый день устраивали публичные казни или дикие оргии.

Посланные Михаилом послы пытались достучаться до них, говоря, что нет нужды в насилии и жестокости, поскольку тверской князь готов добровольно передать власть с условием, что за ним останется одна только Тверь. Однако Юрий, уверенный в своей безнаказанности, лишь посмеялся (и зря, как мы увидим в дальнейшем).

Наконец, в декабре 1317 года Юрий и Михаил со своими армиями сошлись недалеко от Твери.

Юрий, заранее уверенный в своей победе и привыкший за время похода, что никто ему не сопротивляется, неожиданно для себя столкнулся с мощным отпором идущих, как в последний бой, тверичан (они знали, что в случае поражения, им все равно не жить). Оказавшись неготовым к такому повороту, Юрий позорно бежал, бросив на произвол судьбы молодую жену, Кончаку, и монгольского вельможу Кавгадыя.

Попав в плен, эти люди сразу переменились.

— Во всем виноват Юрий! — оправдывался на допросе Кавгадый. — Он меня в это дело втравил, а я даже в мыслях не имел кого-нибудь убить. Боже упаси!

Я с детства — пацифист! Я, даже когда приходилось убивать клопа или таракана, всегда очень жалел их и горько оплакивал! Перед богом клянусь, что в глубине души я всегда осуждал насилия и убийства, которые творил на моих глазах неправедный князь Юрий Данилович. Молчал же я только потому, что опался за свою жизнь, ибо являюсь кормильцем многочисленных жен и детей мал мала меньше!

— Мой муж — большой нахал! — вторила ему прекрасная Кончака. — Когда я выходила за него замуж, я думала, что он — порядочный человек. Я даже когда-то любила его! Но теперь после этой битвы я окончательно убедилась, что не он, а вы, князь Михаил, — настоящий мужчина! Кстати, у вас, Мишенька, очень симпатичный носик. Теперь, когда меня ничего больше не связывает с этим грубым нахалом, моим мужем, я очень хочу познакомиться с вами поближе!

Юрий через своих шпионов быстро узнал о готовящейся измены его жены.

— Какой кошмар! — переживал он. — Мало мне, что эта дура потащилась за мной на битву, так ее еще угораздило попасть в плен! А что, если они с Мишкой Тверским объединятся? Что тогда хан со мной сделает?!

Положение его казалось безвыходным, но неожиданно все изменилось. В день, когда прекрасная Кончака собралась на первое ночное свидание с Михаилом, кто-то, оставшийся в истории неизвестным, отравил ее.

Тут настал звездный час Юрия.

Московский князь, одев маску убитого горем мужа, отправился в Золотую Орду. Едва спешившись с коня, он, рыдая, (таков был артист) вбежал во дворец великого хана и бросился перед троном ниц.

— О! Беда, великий хан! Большая беда! — вопил он, раздирая на себе волосы.

— Что опять у вас случилось? — удивленно приподнял брови хан Узбек. — Доложи толком!

Однако придворные врачи долго успокаивали Юрия, прежде чем он смог продолжить.

— Я понимаю, когда войска встречаются в честной битве, и побеждает сильнейший! Но я не могу понять, когда убивают подло, в спину из-за угла! — захлебывался от рыданий он.

— Что ты голосишь? Ничего не понял! Кто кого убил? — удивлялся хан.

— Убить безоружного, убить женщину — все это за гранью моего понимания.

— Какую женщину? Нормально можешь сказать?

— Извините, великий хан Узбек, но я не могу спокойно говорить. Ваша любимая сестра и моя ненаглядная обожаемая больше жизни жена, милая Кончака…

— Кончака? Что с ней? — забеспокоился хан.

— Мишка Тверской подло напал на нас с женою! Пока я, оглушенный одним из его бандитов, в беспамятстве лежал на земле, он схватил мою обожаемую супругу и был таков. Но это еще не все! Когда этот подлец привез мою ненаглядную супругу к себе в Тверь, он хотел надругаться над ней. Бедная Кончака сразу же твердо объявила ему, что любит одного меня, а он ей противен и ненавистен! Тогда этот мерзавец, съедаемый завистью к нашей с ней любви, не нашел ничего лучшего, как подло отравить ее.

— Отравил Кончаку? — вскочил с трона хан Узбек и узкие глаза его метнули молнии. — Да как он посмел?!

Последовал приказ Михаилу Тверскому немедленно явиться на ханский суд. Судил его тот самый Кавгадый, которого Михаил незадолго до этого брал в плен,

а затем внял его мольбам и отпустил за недостаточностью улик. Вынужденный

в плену изворачиваться и всячески унижаться, Кавгадый имел теперь особый счет

к пленному русскому князю. Ни о какой объективности не могло идти речи. Поиграв для порядка в правосудие, Михаила приговорили к смерти.

После казни своего конкурента Юрий был на седьмых небесах от счастья. Даже Кавгадый, глядя на его веселье, пришел в негодование

— Ты бы хоть труп его убрал, бесстыдник. Он же дядя твой, гребанный ты племянник! — презрительно бросил русскому князю монгольский вельможа.

Труп Юрий убрал, но радости от этого у него не убавилось. Вскоре новоиспеченный великий князь вернулся на Русь и зажил в свое удовольствие.

Он, наконец, смог купить себе прекрасного арабского скакуна (и не одного), начал строить огромный дворец и принялся много путешествовать из Москвы в Новгород и обратно (других маршрутов для отдыха он не знал), наслаждаясь в пути женским обществом и красотами природы.

Расходы на свои кутежи он оплачивал из тех самых денежных потоков, которые должны были идти в ханскую казну. Он загребал из нее так, что даже многочисленные любовницы не раз предупреждали его:

— Не много ли ты, Юрочка, воруешь? Как бы великий хан не прознал, да тебя к ответу не призвал!

— Я этого лоха, хана Узбека, всегда разведу! — только смеялся Юрий, попивая винцо и щупая очередную красавицу. — Вы просто не знаете моих артистических талантов. Я его так обработаю, так буду плакать, ныть и вопить, что он все свои подозрения вмиг забудет!

Возможно, так бы все и вышло, но у Юрия оказался смертельный враг — сын Михаила Тверского, Дмитрий, прозванный за свое поведение Грозные очи. Дмитрий долгое время наблюдал за великим князем, тщательно собирал сведения о выплате дани и документировал их, и однажды заявился со всем этим в Орду.

Хан Узбек, которому теперь на пальцах объяснили, как его обворовывают, пришел в неописуемое ярость. Юрий получил приказ незамедлительно явиться для финансового отчета.

Последний акт этой драмы разыгрался в ханском дворце Золотой Орды, где нос к носу столкнулись смертельные недруги: Юрий Московский и Дмитрий Тверской (1325 год).

— Что это вы так на меня смотрите? — попятился Юрий при виде своего врага. — Да, я — вор, но я требую, чтобы меня судили законным ханским судом! Я понимаю, что вы Дмитрий зоветесь Грозные очи, но вы же не будете отрицать, что кровная месть — это средневековое варварство, а мы с вами интеллигентные люди…

Это были последние слова, сказанные им. Дмитрий без лишних слов отрубил родственнику голову.

Хан Узбек долго думал над этим делом. С одной стороны, Юрия и так пришлось бы казнить, учитывая количество украденных им денег. С другой стороны, имел место явный самосуд. В конце концов, Дмитрия решили казнить, но как бы в компенсацию выдали ярлык на великое княжение его родному брату — Александру, о котором мы поговорим в следующей главе.