Вчера, сегодня, завтра

Владимир Дамианиди, 2023

Я пишу о простых и понятных вещах, но в современной суете и круговерти мы порой забываем о них. Буду рад, если, прочитав, кто-то вспомнит о них.

Молитва

Алексей собрал удочки и вышел из дому. Лодка была привязана в километре вверх по течению. «Завтра будем есть уху», — подумал Алексей, и тёплое, сладостное чувство разлилось по животу. Предвкушая радостные улыбки жены и сыновей, Лёша заспешил к лодке. Смеркалось. Лёша шёл по берегу, мысленно забрасывая удочки в ямы, где водился лещ. «Самых крупных закопчу», — решил он.

Красивый темно-коричневый красавец лежал на столе, и у Алексея потекли слюни. Да уж, воображение работало что надо.

Добравшись до заводи, где вместе с соседскими была привязана их плоскодонка, он сложил удочки в лодку и сам забрался внутрь. Берег заводи зарос травой, красиво свисающей к воде. Ветерок чуть шевелил редкие цветы, искусно вплетавшиеся в берег, и Лёша вспомнил первое свидание с женой, тогда ещё совсем молодой. Она склонилась над водой, а ветер перебирал ей волосы.

Между тем темнело. Лёша, с силой оттолкнувшись шестом от берега, медленно поплыл по течению. Лодку развернуло, и он залюбовался на противоположный берег, сплошь поросший камышом. Надо будет попробовать у камышей щучек половить, но пока блеснами не обзавёлся, об этом можно только мечтать. Лодка вышла на середину Вьюна и медленно вальсировала в водоворотах. Лёха отталкивался шестом от дна, и лодка скользила вниз по течению. Он привстал и сделал несколько сильных толчков шестом. Лёха засмотрелся на воду и подумал, что уже осень. Пройдёт совсем немного времени, и Вьюн покроется льдом. Он оттолкнулся ещё и ещё, представил себя где-то далеко в море.

Вдруг какая-то неведомая сила больно толкнула Лёху в спину. Не удержавшись, он, взмахнув руками вместе с шестом, полетел в воду. Проходя очередной водоворот, лодка кружилась в паре метров позади. Отбросив шест, Лёха сделал пару взмахов в сторону лодки, но неожиданно холодная вода сковала его, и расстояние до лодки ничуть не сократилось. Беспомощно барахтаясь в воде, Лёха попытался кричать, но из груди вырвался лишь слабый стон. Набрав побольше воздуха, взмахнув рукой, он предпринял ещё одну попытку. И снова вместо крика лишь слабый звук. Слабо соображая, что он делает, ругая себя за невнимательность, из-за которой висячий мост столкнул его в воду, и за то, что по самонадеянности отбросил шест, до которого, как и до лодки, теперь было никак не дотянуться, Лёха стал молиться. Никаких молитв он не знал отродясь, но теперь когда-то услышанная в детстве от бабки «Отче наш» полилась из него как песня. Только он произнес «избави нас от лукавого», лодка неожиданно поравнялась с Лёхой, и он, вцепившись в борт, попытался сделать выход силой и забраться в лодку. Какое там! Ослабевшие ноги безвольно барахтались в воде. В голове пронеслось: «Так и найдут Леху замёрзшим, ну хоть искать не надо!»

Лодка ещё раз развернулась и уперлась в затор из брёвен, застрявших с прошлого паводка возле его дома. Он окоченел окончательно. Какой позор: Лёху выловят из реки возле дома. Напряг последние силы — тщетно. Тело продолжало барахтаться в воде, но губы тихо произнесли: «Отче наш»! И снова, как только произнёс: «Избави нас от лукавого», — телу надоело мёрзнуть, и рыбак перемахнул через борт и рухнул на дно плоскодонки!

Вот оно, спасение! Радость постепенно сменилась страхом закоченеть в трёх метрах от родного причала. Всмотревшись в свои окна, Лёха даже рассмотрел сына. Вновь попытался закричать, но даже не услышал сам себя!

И, подняв глаза к небу, стал читать: «Отче наш». Губы не шевелились. Скорее мысленно дочитал молитву, медленно произнёс последние слова, хотел уже уронить голову на дно, как неведомая сила заставила выползти из лодки на причал.

Серёжу мама давно просила вынести ведро с мусором, но причин откладывать масса: то уроки делать нужно, то мультики по телеку. Наконец мамины уговоры нашли брешь в Сережиных отговорках, и ведро, раскачиваясь, как маятник, в руке, направилось в сторону помойки. Выйдя на улицу, Сергей моментально вымок и, возвращаясь обратно, посмотрел на реку, заметив на причале какое-то тёмное пятно. Решил посмотреть, может, мать что забыла занести в дом.

Но, подойдя ближе, услышал слабый стон и, о ужас: на причале лежал насквозь мокрый отец.

Кое-как затащив его в дом, вдвоём с матерью уложили на русскую печь. Отца бил озноб. Раздели, завалили одеялами, озноб не прекращался. «Водки», — жалобно простонал отец. Мать бросилась к шкафу, водки не было. «Беги к дяде Грише».

Дядя Гриша, быстро сообразив в чём дело, выделил бутылку самогона. Только выпив полбутылки, Алексей почувствовал, что озноб улетучился. Он наконец согрелся и заснул.

А мы с мамой долго ещё не могли прийти в себя.